кой наверняка
знаем,  кто был тот  истинный герой, рисковавший черной шубой в трудный  для
Родины час.
     И неужели не  простим его за то, что он  по скромности своей ни разу не
выступил по телевидению?
     ...Но мы с вами не будем осуждать Агата и за то, что пройдя  три тысячи
километров  через пол-Европы, голодный,  грязный, битый,  раненый,  все-таки
нашел в себе силы забраться на открытую форточку своего московского дома, ну
не  рассчитал немного, не попал на стул или в  кресло,  а плюхнулся прямо  в
брачную  постель,  в  которой  наконец  угомонившаяся Штучка вновь  закатила
истерику,  но  теперь  уже  радостную,  по   поводу  возвращения  из  долгой
заграничной  поездки  ее  пушистого  братика,  предпочтившего   нищенство  в
голодной России сытой бездеятельности итальянского боргезе.
     Остается один только вопрос: будем ли  мы с вами осуждать Льва  Мылова,
председателя   кооператива  по   торговле   кошками   и  голосами  классиков
одновременно,  который, когда  прочитал рассказ о своем  питомце, потребовал
права  тоже совершить вояж за  границу  с  чужим паспортом. Для этого им уже
была приобретена кастрюля.