в  на
его научные и художественные произведения. Сам Гек не многое понял в  дебрях
рассуждений, к тому же  изложенных на  специальной  фене, но это не помешало
ему  вынести  внутренний   вердикт:   "Сучара!"   Его   учение,  по   мнению
недругов-коллег,   являлось    прихотливым   коктейлем    из    фрейдовского
психоанализа, восточных дзен-мотивов и, весьма вероятно, последствий тяжелой
психологической травмы, в  юности или детстве полученной им от женщин, может
быть  от  матери. Публичные  психокоррекционные сеансы  семейных пар, так им
любимые, почти всегда имели в резюме  сквозной вывод: "То, что вы говорите и
думаете о любви,  детях, родителях и  друг  о друге,  -- болезненная  ложь".
Стало  быть,  проблема  нуждается  в  адекватной оценке  и корректировке.  А
адекватна   она   или   нет,   может  оценить  только   зрелая,   знающая  и
непредубежденная личность, то есть -- он, Коррада. Или  его ученики, если их
суждения идут в правильном русле разработанного им учения. Ну а правильность
русла... Кем она определяется при жизни основателя?..
     Гек отдал приказ Фанту и Блондину и дал им срок -- месяц.  За это время
ребята  смогли бы  сделать гораздо больше, чем  требовалось, но  Ларей особо
настаивал на скрытности всех операций. Так, домушник по кличке Клей, работал
даже не от Блондина,  а от  Ушастого, получая инструкции от него (а Ушастому
все объяснил Блондин, а тому -- некоторые технические детали -- Фант).
     Через месяц Гек  положил себе  неделю на тщательное изучение собранного
материала,   прожил   ее   с  пользой  и   наконец   позвонил  Корраде   (из
телефона-автомата   в  пригороде,   где  тот  проживал).   Главная  тонкость
заключалась в том, чтобы попасть к Корраде  без посредников и свидетелей и в
воскресенье, когда дома нет ни  слуг, ни знакомых  (Коррада изредка принимал
на дому, а жил один, на  трех этажах небольшого,  но роскошного  дома). Фант
дело  знал,  и  Гек  успешно  сослался  в  телефонном  разговоре  на  нужные
рекомендации.
     Никто не встречал Гека при входе, дверь автоматически отщелкнула запоры
после переговоров по домофону, и Гек поднялся, следуя приглашению, на второй
этаж, где  находился кабинет Коррады. Гек  понимающе  ухмыльнулся про  себя:
пришлось  постучать  в  дверь,  что  уже  настраивало  посетителя на  нужный
просительский лад...
     Короткая и энергичная дробь, и дверь распахнулась, едва  ли не опередив
приглашающее  "войдите".  Мужчина в темно-серой пиджачной паре легко  и  без
паузы вступил в кабинет и  чуть хрипловатым голосом произнес: "Добрый вечер,
господин  Коррада".  Все  движения  у   него  были  уверенны,  но  несколько
резковаты, что  указывало  на  внутреннее напряжение, волнение. Росту он был
выше среднего,  широкоплечий,  лет сорока пяти, может  и больше, без  брюшка
поверх  ремня, с  малоподвижными  чертами  овального лица. Глаза...  Корраде
случалось, и  не  раз, наблюдать  подобные взгляды  у  людей со сверхидеями,
разумно было предположить возможность параноидальных мотивов в образе мыслей
и у  этого любопытного незнакомца. Что может быть  и хорошо,  и  плохо, если
рассматривать долгосрочную перспективу клиентских взаимоотношений.
     Леонардо Коррада был слишком опытен и умен, чтобы торопиться изображать
роль  гостеприимного  хозяина:  посетитель  должен  проявить   инициативу  в
дальнейшем общении и чуть побольше раскрыться, ее проявляя, поэтому  Коррада
чуть склонил голову в ответном приветствии и в упор поглядел на посетителя:
     --  Здравствуйте...   --  Его  бесстрастный  взгляд   ничем  не  смутил
вошедшего.
     -- Вы Леонардо Коррада?
     Коррада   молча  кивнул.  Его  развеселила   дилетантская  контрпопытка
незнакомца переломить ситуацию, и  он решил чуть потянуть  неопределенность,
продолжая  молчать.  Еще  кусочек   информации:   клиент  явно   из   породы
руководителей,  любит доминировать. Это ничего, при соответствующих условиях
именно  из них  получаются  наиболее преданные  и послушные последователи...
Часы на руке необычные и, по-видимому, очень дорогие...
     --   А  я  --  Калоджеро  Виццини.  Из   этнических   итальянцев,  как,
по-видимому, и вы...
     -- Не имеет  значения, тем  более  что  я урожденный бабилот.  Итак, вы
здесь. Я Коррада, и я готов вас выслушать.
     -- Но может быть, сначала договоримся об оплате?
     -- Это весомо. Однако я хотел бы выяснить предмет нашей встречи, ибо от
этого зависит  уровень  и форма  оплаты  и сама необходимость принимать ее и
давать.  Я  согласился  принять  вас  в неурочное  время,  и  первые  минуты
разговора определят судьбу последующих.
     -- У меня проблемы... Я несколько растерялся, как ни странно, и не могу
научно  их  сформулировать, хотя и понимаю, что  время  -- деньги. Ну... вот
так...
     --  Вы полагаете,  что "вот так", без ничего и за один  визит  я  смогу
решить  ваши проблемы?  Увольте, я  не  господь  бог.  К тому  же,  господин
Виццини...
     --    Можете   называть   меня   Джерри,   я   для   этого   достаточно
американизирован...
     -- Хорошо, Джерри, но постарайтесь впредь меня не перебивать. К тому же
за всю свою жизнь мне ни разу не удалось решить ни одной проблемы за кого бы
то ни было.  Моя задача гораздо серьезнее: я учу людей самостоятельно решать
собственные  проблемы, а самое-то главное -- правильно их  распознавать.  Вы
понимаете?..  Так  что боюсь вас  разочаровать, но  у  меня  нет ни кольца с
философским   камнем,  ни  пузырька   с   панацеей,   которыми  бы   я   мог
воспользоваться для решения ваших проблем...
     Гек  молча  ждал  продолжения,  хотя  структура  беседы  требовала  его
реплики,  причем  выполненной в  форме  оправданий, типа "да  я вовсе  и  не
предполагал,  что  вы вот так, сразу...". Чувствовалось, что  мужичок  очень
умен и властолюбив.  Но  в то же  время и странным  образом  обаятелен.  Его
манеры,  ясный и спокойный взгляд,  твердая полуулыбка  -- все это нравилось
Геку и не вызывало  того раздражения, к  которому Гек заочно привык, думая о
Корраде.
     -- ...Так вы еще не разочаровались во мне?
     -- Отнюдь.
     --  Тогда  начнем, пожалуй, с яйца,  как говаривали  во время  оно наши
общие предки... Воскресный  вечер  --  достаточное основание  для  удвоенной
оплаты, но ординарная основа ее -- пусть будет как за  обычный  прием.  Одна
тысяча талеров за то время визита, которое мне представится необходимым.
     -- Айн момент, сейчас же и достану.
     -- В конце визита, Джерри. Такие уж  здесь правила. Теперь расскажите о
себе  то,  что  считаете  нужным,  и в  произвольном порядке. Вы  руководите
фирмой?
     "Во  шурует, змей! Вопроса-то два! Простенько так дает развилку из двух
дорог, чтобы увидеть, по какой я пойду, по своей или по его..."
     -- Руковожу, действительно. А как вы догадались?
     --  Не  догадался,  увидел. Есть разница, вы не находите? Расскажите  о
своей  фирме.  Имена  и  коммерческие   секреты  можете  опустить,   они  не
обязательны здесь. Итак, что это за фирма и кто вы в ней?
     Гек заколебался. Ну а в сущности, почему бы и нет? Мужик, Коррада этот,
отнюдь не дурак и в людях разбирается. Надо попробовать...
     --  Фирма большая, многопрофильная и с  множеством  филиалов. И чем  мы
только не занимаемся... Вам что, перечислять все виды деятельности?
     -- Вовсе нет, расскажите об основных.
     -- Ну, во-первых, это комплекс платных услуг для торговых точек, фирм и
мелких производителей, как в Бабилоне, так и в других городах. Это основа, с
которой  фирма  начиналась.  Тут и  охрана,  и информационное  обеспечение и
консультации...  Обслуживание  развлекательных центров, помощь в  заключении
коллективных трудовых договоров для работников порта, профсоюза транспортных
рабочих и некоторых других. Что еще... Внесудебная арбитражная деятельность,
предоставление срочных беззалоговых кредитов... Да, вот еще важная отрасль в
последние  годы  возникла: мы  осуществляем  экстренную  поставку  предметов
первой необходимости в труднодоступные, с тяжелыми климатическими условиями,
зоны  проживания, там же помогаем налаживать производственные  площадки. Там
же,  выборочно,   помогаем  осуществлять  социальную  и  правовую  адаптацию
перспективной молодежи. Добыча полезных ископаемых по вахтовому методу, плюс
их  экспорт.   Вот  примерно...  Ну  еще  много  всего,  долго  перечислять.
Присматриваемся к банкам, к фондовому рынку, отечественному и зарубежному...
Контачим с местным Голливудом...
     -- И всей  этой  махиной  вы руководите? Судя по  вашим  словам,  фирма
огромная, но я никогда не слыхал о вас в средствах массовой информации...
     -- На то есть свои причины.  Это не совсем фирма, а  скорее конгломерат
практически   самостоятельных   производственных   единиц   и   общественных
организаций, с  общей стратегией  и общим фондом  развития. И  я, в  строгом
смысле этого слова, не руковожу "этой махиной". Моя задача -- именно двигать
стратегию, а также анализировать дальнейшие перспективы  развития и согласно
этому определять сферы инвестиций соответствующего фонда.  Что  же  касается
известности, то я не гоняюсь за ней и редко, а точнее никогда не появляюсь в
свете. Для этого есть заместители и руководители филиалов.  Меня и так знает
гораздо больше народу, чем  мне  бы хотелось.  Вы же сами видите, что вокруг
творится. Так  что  еще подумаешь, прежде чем славы  добиваться и привлекать
внимание всяких психов...
     "Джерри"  разговорился,  вот  главный  промежуточный результат.  Способ
прост, но действенен: найди интересную тему, и лед будет сломан... "Поспешай
медленно" -- учили римляне, и так ли уж важно узнать в первый визит, как его
зовут на самом деле?
     --  Разумно,  хотя есть  люди,  которым  нравится  другой  способ жить.
Человеки так отличаются друг от друга... Ваша фирма устойчива? Я имею в виду
-- вы отделяете свои проблемы от  финансово-производственных проблем  вашего
конгломерата?
     -- Если вы о деньгах, то наш бюджет всегда положителен. Прибыли растут,
филиалы плодятся...
     -- Что вы, Джерри, речь вовсе не о деньгах как  таковых... Задам вопрос
иначе: насколько успешно вы осуществляете свои функции, те, о которых вы мне
сказали?
     Гек задумчиво погрыз ноготь на большом пальце.
     -- Я понял.  Тут как раз и  сидит одна из проблем. Я не знаю -- вот мой
ответ. Мы  всегда с  деньгами, мы успешно противостоим  конкурентам, растем,
прогрессируем вместе  с обществом и так далее... Но  у меня нет ни малейшего
представления, куда нам  двигаться дальше. И  зачем? И для чего мне  все это
нужно, лично мне?..
     Коррада удовлетворенно пододвинул к себе ящичек красного дерева и вынул
оттуда  сигару. Теперь важно всей  душой настроиться  на  волну собеседника,
попытаться понять его, не обнажая при этом свое личное, не имеющее отношение
к хрупкому процессу рождающегося контакта.
     -- Ищете смысл жизни?
     -- Хотя бы.
     --  В  наше  время  такой  поиск --  редкость. Все больше  за  деньгами
гоняются.
     -- Я свои нашел. Но деньги, увы, не сумели стать по-настоящему всеобщим
эквивалентом... для тех, кто ищет смысл всемирного и личного бытия.
     -- У вас нет семьи?
     -- Нет. Ни сверху, ни снизу.
     -- А сколько вам лет?
     -- Моложе вас. Какое это имеет значение?
     -- Любое знание  имеет свое значение. В молодости, по всей вероятности,
вы не  чурались  спорта?  Да  и сейчас форму  поддерживаете, без  жира,  без
красного носа...
     -- Занимаюсь  для себя  и только.  Но ежедневно, интенсивно, минимум по
часу.
     --  Вопрос  не праздный, Джерри,  и ответ  на него  весьма хорош. Мышцы
одрябнут,  если  их  неукоснительно  не  тренировать,  это  скучная  правда,
известная всем. Но ведь то  же касается  любых других способностей,  включая
интеллектуальные, творческие, ремесленные.
     -- Такая же банальная истина, господин Коррада.
     --  Зовите  меня профессор. Так  гораздо короче,  в  меру официально  и
чистая  правда при этом... Банальность не всегда  бесполезна. Но вернемся  к
нашим мышцам. Я каждый вечер  перед сном не менее двадцати минут размышляю о
смерти. Вы пробовали о ней думать?
     -- Не доводилось, -- почему-то соврал Гек.
     --  Смею вас  уверить, что подобные двадцатиминутные экзерсисы  на  сон
грядущий сильно продвинули бы вас в поисках вашего философского камня... Или
свели бы  с ума... Нет-нет, помолчите пожалуйста, очень вас прошу...  Как бы
ни хотелось вам вставить реплику или  фразу  --  перетерпите, проглотите ее,
иначе  волшебство  мысли   разрушится   безвозвратно,  если  иметь  в   виду
сегодняшний вечер...  Я, вы правильно заметили, постарше вас. И  как человек
привычный,  человек науки  и  человек зрелый -- попробую думать и переживать
вместе  с  вами,  размышляя  при  этом вслух.  Вы спокойно  сидите  в кресле
напротив, слушаете  меня, слушаете  себя... Уверен, у нас получится нечто...
Теперь мы оба замолкаем на несколько минут, пока сигара моя не докурится,  и
думаем о теме предстоящей беседы -- Госпоже Смерти, венчающей все...
     Верите ли вы  в Бога? Возможно,  отвечу  я за вас,  не  очень-то рискуя
ошибиться. Впрочем, вы можете быть глубоким атеистом или не менее убежденным
фанатиком одной из конфессий, не так  это важно. Все  боятся смерти. Как это
так -- жил, жил, а вдруг меня нет. Вообще нет  на белом свете. Дождь стекает
по грязным  водосточным трубам, звенят комары, восходит заря, дети  покупают
поп-корн -- а меня... нет. Я умру, умру, умру, умру... Повторите два десятка
раз эту мысль, прочувствуйте ее про себя, и где бы вы ни были в  этот миг, в
поезде  электрички,  в постели,  на  юбилее  друга -- вам станет страшно.  И
страшно  не простым  испугом,  как  бывает,  когда вас  бьют, разоряют,  или
обвиняют  в грабеже...  Нет, этот страх сильнее  безденежья и опьянения, ибо
вместе   с  ним  приходит  Одиночество,  Тоска,   Безысходность,   Отчаяние,
Обязательность Грядущего.  И  что  толку, что  после  тебя  останутся  дети,
нетленные  произведения искусства, созданные твоим гением, добрая  память  и
весь остальной мир  в придачу. Ты умрешь,  а глупый телесериал будет жить  и
плодиться  на годы вперед,  и ты не узнаешь,  что  будет в  семьсот какой-то
серии... Ты можешь быть как угодно велик, славен  и любим потомками, но даже
всемирный траур по тебе почти  никого  не заставит отказаться от  привычного
ужина или совместного сопения под одеялом...
     Коррада  ронял негромкие слова, и они  медленно кружились по  кабинету,
подобно колдовским снежинкам самой вечности. Гек то жадно вслушивался в них,
то уносился своими мыслями в далекое нечто. Да, это его мысли, но они новые,
рожденные  только  что...  Нет,  они  всегда  были с  ним, а  ныне  озвучены
посторонними губами и языком...
     ...Жизнь... Как она коротка и  несправедлива,  когда  бо2льшая часть ее
позади.  Ты  с некоторым  удовлетворением провожаешь в последний  путь своих
знакомых:  сегодня он, а вовсе  не ты... А твоя очередь  еще не  скоро, если
вообще... Да нет, и твой черед наступит непременно. Наступит, очнись и пойми
это. И ужаснись.  Твой ужас тоже не  вечен, он умрет вместе  с тобой. А  мир
останется. И само слово "останется" теряет всякий смысл для тебя, потому что
--  все.  Ничего не узнаешь...  Ты даже не поймешь, что умер, поскольку тебя
нет. Хорошо фанатикам, уж они-то  надеются на гурий, или Армагеддон, или  на
райские кущи... На  худой конец --  на вечные  муки потустороннего  бытия...
Неправда,  они  так  же  боятся  смерти  и  в  глубине  души  сомневаются  в
бесконечности собственного сознания... Смотрите,  вон  в  том  кресле  сидит
юноша, ему  еще нет  и двадцати.  Он полон сил, юности и замыслов, мы с вами
для него чахлые старики. Он мечтает...  О будущем, о  жизни... Он видит себя
рок-звездой,  президентом планеты, великим режиссером, мультимиллиардером...
Но давайте  поможем  ему: когда  он  расплывется  в улыбке, мысленно пожиная
очередную порцию всемирного восхищения,  спросим его  -- что дальше?  Улыбка
его чуть затуманивается, но ненадолго, он мечтает следующую порцию грез... А
дальше? А еще  дальше, дружок?.. Обратите внимание, улыбка погасла, ибо даже
в  мечтах он подходит к тому порогу, за  которым  счастье кончается вместе с
ним.  Мы поможем ему еще: пусть он обретет вечную  молодость и всемогущество
бога.  Но взамен ударим его все тем  же  проклятым вопросом: а что дальше?..
Нет,  сорвалось... Он мотает головой и бормочет, что все это очень  далеко и
нет  смысла  думать  сегодня...  Бедняга.  Его  очередь  тоже  грянет  --  и
размышлять,  и   умирать.  Почему-то  считается,  что  философское  лобзание
длиннокосой девы -- удел стариков. Но ведь старость и  без того непроста для
осмысления,  не слишком ли много мрака морозит твои седины  на склоне жизни?
Старость -- печальный  попутчик, но  немногие  реально  мечтают ее избежать,
потому  что  быть,  быть, грустить,  дышать,  "глотать"  инсулин... Но жить,
ощущать пространство и  время, которые неумолимо и безжалостно толкают нас в
оглушительное ничто...  В  юности  я  увлекался  идеями реинкарнации, но что
толку  барахтаться в  круговороте превращений, если мое  последующее "я"  не
помнит предыдущих?..
     Коррада говорил, и  магия его таланта обволакивала, размягчала защитные
барьеры сознания. Истина, ясная и прозрачная истина, словно холодный ветер с
гор, бросала в  озноб, но  и  не давала  спать  в  уютном  гнезде  мелких  и
будничных мыслишек и желаний...
     --  ...И  когда  каждую  ночь,  двадцать  минут  подряд,  без скидок на
усталость  и страх, вечность щекочет тебе лоб и сердце,  из отчаянного пепла
вдруг прорастает... Что? Хотите попробовать ответить?
     -- Надежда, вероятно?
     -- Почти. Назовем  это  мудростью.  Человеческий мозг, хотя  бы в  силу
своего  ничтожного  количества по отношению к размерам вселенной, в принципе
не   способен  отразить   всего  многообразия  окружающего  мира.   Оперируя
абстракциями,  парадигмами и формулами,  человек  частично, только частично,
способен раздвинуть пределы такого отражения... Однако давайте воспользуемся
и этими жалкими возможностями, чтобы попытаться представить бесконечность...
Миллиарды и миллиарды лет  прошли, и  столько же пройдет до и  после моего и
вашего  появления на свет.  В безграничном океане материи и  пространства, в
одном  из  его бесчисленных  уголков,  на крошечную долю мгновения звезда  и
случай родили мимолетную искорку моего бытия.  И  что  же? Насколько жутко и
больно   представить   свое   отсутствие  в  будущей  вселенной,   настолько
безразлично осознавать его в бесконечном прошлом. А ведь будущего и прошлого
нет с нами -- еще или уже... Вы догадываетесь, к чему я клоню?
     -- Признаться,  не  совсем...  Хотя  извилины  моего  маленького  мозга
беспокойно зашевелились... Но продолжайте, прошу вас...
     -- Вам интересно?
     -- Да.
     -- Цель достигнута, и вы начали размышлять. Но  вы еще не  созрели  для
мудрости.  Судите  сами:  если  вдруг  вам захотелось  тут  же и  немедленно
проглотить высшие истины, палец о палец при  этом не ударив, -- значит, либо
вы, либо ваша жажда -- легковесны. И не стоит нащупывать чековую книжку, она
еще меньше,  чем  человеческий мозг, способна  вместить  в  себя многоцветье
вселенной... Задумайтесь,  прочувствуйте, спросите себя:  "Бьется ли во  мне
жажда познания?" Да... или нет?..
     -- Да. Точно да!
     -- В  таком случае у нас с вами  есть перспектива  во взаимном общении.
Могу лишь твердо  пообещать: лихим кавалерийским наскоком  вы не управитесь,
не та это  область... Предупреждаю заранее, ибо  некоторые теряют терпение в
процессе учения...
     -- Я изрядно терпелив.
     --  Прекрасно.  Сегодня  хороший  вечер, и мы  продолжим,  если  вы  не
возражаете...
     -- Ничуть не возражаю, профессор! Но...
     -- Но?
     -- Я бы  попросил  вас  отвлечься, буквально на минуту. Дело в том, что
мне действительно  захотелось ухватиться за чеков