ной усмешке.
   Прежде чем "феррари" исчез из поля зрения Тайлера, он  успел  разгля-
деть гриву каштановых волос, развевающихся на  ветру.  Рев  мотора  стал
глуше и наконец совсем затих. Воцарилась тишина. Тайлер перегнулся через
парапет. Закатанные до локтей  рукава  его  шелковой  рубашки  открывали
сильные загорелые руки, в распахнутом вороте  виднелись  завитки  темных
блестящих волос. Мышцы длинных ног, обтянутых выгоревшими джинсами, нап-
ряглись. Он уперся ладонями в парапет, отделявший террасу от  обрыва,  и
застыл в ожидании.
   Его губы тронула мрачная усмешка, но глаза, устремленные вдаль, оста-
вались холодными.
   Подъехав к видите, Клаудия резко затормозила - гравий полетел  из-под
колес во все стороны - и хмуро оглядела незнакомую машину,  припаркован-
ную на площадке перед домом. Ее пальцы крепче сжали руль. Она так надея-
лась, что хотя бы сегодня гостей не будет, но, как видно, ошиблась.  Од-
нако уже через секунду ее лицо прояснилось. Ее  вообще  отличала  резкая
смена настроений, особенно в последнее время. Может, и неплохо  провести
остаток дня в обществе друзей. Напрасно она так поспешно сбежала с  пля-
жа. Совершенно бессмысленный поступок! Свой ад она несла в себе. Дьявол,
мучивший ее, находился при ней неотлучно, разве от него убежишь?
   Как она ни старалась, работа не занимала ее  мысли  целиком.  Периоды
лихорадочной деятельности сменялись неделями полной апатии.  Благотвори-
тельность, сопряженная с путешествиями по всему свету,  отнимала  у  нее
много сил и одновременно ослабляла защитные механизмы психики. Ее  пани-
ческое бегство с пляжа было тому лучшим доказательством. Поэтому  чье-то
присутствие - это как раз то, что ей нужно. Лишь бы отвлечься от  мыслей
о прошлом... Пожалуй, следует почаще приглашать знакомых в гости.  Прав-
да, вилла принадлежит ее тете Лючии, но Клаудия была уверена, что тетуш-
ка не станет возражать. Лючия обожала вечеринки, а для Клаудии они  слу-
жили лучшим лекарством от депрессии.
   Подхватив пляжную сумку, Клаудия вышла из машины, захлопнула дверцу и
заторопилась в прохладу холла. Какое блаженство очутиться в  этом  прос-
торном доме с белыми стенами и зеленой крышей, служившем надежной  защи-
той от изматывающей жары итальянского лета. Перед домом находилась  тер-
раса, заканчивающаяся широкой лестницей, ведущей к бассейну. Еще ниже до
самого горизонта расстилались лазурные воды Лигурийского моря.
   Клаудия приехала сюда шесть лет назад подобно тому, как  возвращается
в свою нору раненое животное, и со временем обрела  нечто  вроде  покоя.
Она чудом сохранила рассудок, но ее жизнь резко изменилась. Точнее  ска-
зать, жизнь покинула ее. Прежняя Клаудия умерла. Осталось лишь тело, ли-
шенное души. Она пыталась занять себя работой, общением с людьми,  чтобы
доказать себе, что еще жива, и иногда это ей  удавалось,  но  порой  ка-
кой-нибудь пустяк выбивал ее из колеи и болезненно напоминал о том,  что
от прежней полной сил и надежд молодой женщины  осталась  лишь  красивая
оболочка.
   Да, я все еще красива, равнодушно подумала Клаудия,  задержавшись  на
минуту перед зеркалом в тяжелой раме. Однако собственная красота не  ра-
довала ее. Она порылась в сумке, достала щетку и попыталась  привести  в
порядок роскошные каштановые волосы, буйными  волнами  разметавшиеся  по
плечам. От сумасшедшей гонки она раскраснелась, горячий румянец  окрасил
ее смуглую, золотистого оттенка кожу.
   От отца-англичанина Клаудия унаследовала высокий рост  и  стройность,
от матери-итальянки - яркую внешность и необузданный латинский  темпера-
мент. При ходьбе она слегка покачивала бедрами, напоминая юную Софи  Ло-
рен. Талия у Клаудии тонкая, а грудь - полная и упругая. Когда она  была
еще девочкой, эта вызывающая женственность очень смущала ее и доставляла
немало неприятностей, привлекая жадные мужские взгляды, но сейчас  Клау-
дия лишь мельком оглядела себя в зеркале, не испытывая  никаких  эмоций.
Она на собственном горьком опыте убедилась, что высокие  скулы,  большие
карие глаза и чувственные губы не приносят счастья.  Красота  мимолетна,
это химера, которая исчезает без следа, оставляя в душе лишь пустоту.
   Хотя последнее утверждение было, пожалуй, не  совсем  верно.  Клаудию
мучило сознание собственной вины, гложущее разрушительное чувство,  мед-
ленно, но упорно подтачивающее ее жизненные силы, словно смертельная бо-
лезнь, которая в конце концов сведет ее в могилу.  Будь  судьба  помило-
серднее, все было бы кончено еще шесть лет назад, но тогда Клаудия выжи-
ла. Со временем она поняла, что Бог уготовил ей гораздо  более  жестокое
наказание, которым она должна была искупить свою вину, - непрерывные ду-
шевные муки.
   Шаркающие шаги за спиной отвлекли ее от тяжелых  раздумий.  Расправив
плечи, Клаудия повернулась и оказалась лицом к лицу с Серафиной, эконом-
кой тетушки Лючии. Одетая в черное платье и белоснежный фартук,  пожилая
женщина почтительно остановилась на некотором расстоянии  от  Клаудии  и
сложила руки под объемистой грудью. Ее круглое добродушное лицо  расплы-
лось в широкой улыбке.
   - Вы рано вернулись, синьорина, - заметила она.
   Клаудия бросила щетку в сумку и отвернулась, чтобы скрыть кривую  ус-
мешку.
   - На пляже было слишком много народу. Поэтому я и решила  отправиться
домой. Вижу, что у тетушки гости.
   -  Синьора  уехала  в  Геную.  Около  часа  назад  приехал   какой-то
джентльмен и спросил вас. Я сказала, что вас нет дома и я не знаю, когда
вы вернетесь. Он решил вас дождаться.
   Клаудия слегка поморщилась и посмотрела поверх головы Серафины, слов-
но пытаясь проникнуть взглядом сквозь толстые" стены и увидеть  непроше-
ного гостя. Конечно, она его не знает, иначе  экономка  назвала  бы  его
имя.
   - Он сказал, кто он и чего хочет?
   Серафина отрицательно покачала головой.
   - Нет. Сказал только, что хочет вас видеть, синьорина. Он очень  мол-
чаливый, этот англичанин.
   Англичанин... Клаудия вздрогнула и пожала плечами. Ну и что? Это  ни-
чего не значит. Среди ее знакомых есть люди самых  разных  национальнос-
тей. Вероятно, их представили друг другу на  какой-нибудь  вечеринке,  и
этому типу показалось, что этого вполне достаточно,  чтобы  явиться  без
приглашения. Она сама виновата, вернее, ее репутация, которую она приоб-
рела сразу после возвращения в Италию. Все, что было  потом,  не  смогло
стереть первого впечатления. У светского общества хорошая память. Что ж,
ей не привыкать ставить нахалов на место.
   - Где он?
   - У бассейна, синьорина. Вы сначала переоденетесь?
   Клаудия взглянула на свои шорты, открывавшие длинные загорелые  ноги,
пляжные сандалии и свободную шелковую майку.
   - Зачем? По-моему, я очень прилично одета. Принесите нам, пожалуйста,
кофе на террасу.
   Неодобрительно качая головой, экономка удалилась. Клаудия  улыбнулась
ей вслед. Проработав столько лет в семье Ассанти, Серафина так и не  ут-
ратила старомодных представлений о приличиях. Но ни Клаудии, ни ее  тете
и в голову не приходило смеяться над пожилой женщиной. Они любили и ува-
жали ее. Серафина была не просто  верной  служанкой,  она  стала  членом
семьи.
   Пройдя через дом, Клаудия вышла на террасу и, приложив  руку  ко  лбу
козырьком, поискала глазами гостя. И почти мгновенно увидела его  одино-
кую фигуру. Он стоял у парапета, спиной к ней, и смотрел на море.
   Что-то в его позе заставило Клаудию медленно опустить руку. Сердце  у
нее екнуло. Прямая осанка, гордый разворот плеч показались ей знакомыми.
Смутное ощущение превратилось в уверенность. Клаудия  медленно  направи-
лась вниз по лестнице. Даже не видя его  лица,  она  почувствовала,  что
этот человек обладает незаурядной силой, физической и  нравственной.  Он
наверняка знает себе цену, знает, кто он и чего хочет, и ему  нет  нужды
что-либо доказывать. От него  исходит  необыкновенная  притягательность,
которая ощущается даже на расстоянии.
   За свою жизнь Клаудия встретила только одного  человека,  обладающего
этими качествами. Только один мужчина из всех, кого она знала, мог  счи-
таться воплощением мужественности, которая словно создавала вокруг  него
мощное магнитное поле. Клаудия замедлила шаги.
   Тайлер.
   Словно услышав имя, мысленно произнесенное ею, гость  выпрямился,  не
торопясь повернулся и устремил пронизывающий взгляд  на  оцепеневшую  от
изумления Клаудию.
   Всем своим существом она ощутила этот взгляд,  будто  солнечный  удар
внезапно поразил ее. Она задрожала от нахлынувших на  нее  чувств,  тело
напряглось как струна, сердце учащенно  забилось.  Когда-то  она  любила
этого человека. Он подарил ей величайшую радость, и причинил невыносимую
боль, уйдя из ее жизни. Она так старалась вытеснить его из сердца и  па-
мяти, но только сейчас поняла, что ничего не забыла. Несмотря ни на что,
она вновь затрепетала под его взглядом, как при первой встрече,  потяну-
лась к нему со всей страстностью своей натуры. Она никогда не сможет ос-
таваться к нему равнодушной. В глубине души Клаудия всегда знала это, но
жизнь преподнесла ей немало жестоких уроков. Самым горьким из  них  было
то, что этот человек ничего не забудет и никогда не простит ее.
   Неизвестно, что привело его сюда, но только не  любовь  или  какие-то
добрые чувства. В этом она не сомневалась. Приняв недоступный  вид,  она
заставила себя подойти поближе. Ее волнение выдавала  только  бледность,
проступившая под загаром. Внешне он совсем не изменился. Это был все тот
же Тайлер, каким она его помнила, с теми же синими глазами, которые  пы-
лали когда-то такой неукротимой страстью. То  время  ушло  безвозвратно,
перед ней стоял незнакомец, рассматривавший  ее  с  холодной  отстранен-
ностью.
   Клаудия остановилась в нескольких шагах от него.
   - Привет, Тайлер, - отрывисто бросила она  и  удивилась,  как  хрипло
прозвучал ее голос, словно заржавел от долгого молчания.
   - Здравствуй, Клаудия. - Ни проблеска тепла, будто они и впрямь  едва
знакомы.
   Ничего не изменилось. Да она и не ожидала другого. Мир Тайлера всегда
был черно-белым, полутонов он не признавал.  Он  отвел  ей  определенное
место, и она останется там навсегда.  Клаудия  опустила  ресницы,  чтобы
скрыть свое смятение.
   - Что ты здесь делаешь, Тайлер?
   Прислонясь к парапету, Тайлер скрестил на груди руки.
   - Любуюсь видом, - иронически протянул он, выразительно оглядывая  ее
стройные ноги.
   Кровь бросилась в лицо Клаудии. И в  словах,  и  во  взгляде  Тайлера
чувствовалось намеренное желание оскорбить, унизить ее, чего он  никогда
не позволял себе прежде. Внутри у нее все болезненно  сжалось.  Заметив,
что он доволен произведенным впечатлением, Клаудия решила  защищаться  и
надменно вздернула подбородок.
   - Ты уже видел мои ноги, неужели они тебя все еще интересуют?
   Тайлер наклонил голову и насмешливо улыбнулся.
   - На тебя всегда было приятно посмотреть, Клаудия.
   Она широко раскрыла глаза. Это что-то новенькое. За те годы, что  они
не виделись, Тайлер, похоже, изобрел новые способы обижать ее.  Оказыва-
ется, очень неприятно, когда тебя так разглядывают. Инстинктивно пытаясь
защититься от его неприязни, Клаудия чисто поженски обхватила себя рука-
ми.
   - Если это комплимент и я  должна  чувствовать  себя  польщенной,  то
знай: это не так. Лучше скажи, почему ты здесь, Тайлер, и уходи. У  меня
нет времени на бессмысленные игры, - бросила она со всей  резкостью,  на
которую была способна.
   - В самом деле? Что у тебя намечено на сегодня? Разнузданная оргия  с
купанием в фонтане? Как удачно, что в Италии столько фонтанов! Тебе жиз-
ни не хватит, чтобы все испробовать. Весьма достойное  времяпрепровожде-
ние, - презрительно фыркнул он.
   Стрела попала в цель. Клаудия поежилась  при  напоминании  о  нелепом
ночном приключении. Это произошло вскоре после ее возвращения в  Италию.
Ее тогдашняя бесшабашность граничила с безумием. Сколько диких, необъяс-
нимых поступков она совершила от отчаяния! Во  время  какой-то  особенно
буйной вечеринки, длившейся всю ночь, ей пришло в  голову  искупаться  в
одном из самых больших фонтанов Рима, что она и сделала - прямо в  одеж-
де. Мокрое платье облепило ее фигуру, подчеркивая соблазнительные формы.
Да-а, зрелище, вероятно, было весьма  впечатляющим...  К  несчастью  для
нее, откуда-то появился фотограф и, естественно, не преминул  воспользо-
ваться случаем. На следующий день ее фотографии появились во всех  газе-
тах. С тех пор проклятые "рараrazzi" неотступно преследовали ее и с  ре-
лигиозной истовостью сообщали читающей публике о каждом шаге Клаудии.  И
хотя она не позволяла себе больше подобных выходок,  ее  репутация  была
безнадежно испорчена. Конечно, это было неприятно, но  из  гордости  она
делала вид, что ей все равно и сплетни газетчиков ее нисколько не волну-
ют. Клаудия ослепительно улыбнулась Тайлеру:
   - Тебе придется подождать до завтра. Не забудь купить утренние  газе-
ты.
   - Спасибо, я обойдусь. В последнее время ты повторяешься, дорогая. Не
пора ли придумать что-нибудь  новенькое,  разнообразить  репертуар,  так
сказать? Или я ошибаюсь и прежние забавы тебе уже прискучили? Не  потому
ли ты увлеклась автомобильными гонками? Я видел, как ты неслась  на  су-
масшедшей скорости, словно сам дьявол преследовал тебя. Ищешь новых ост-
рых ощущений? Ты водишь машину так, словно завтра никогда не наступит.
   Сам того не зная, Тайлер попал в точку. Улыбка исчезла с  лица  Клау-
дии, она отвела взгляд от его горящих негодованием глаз, словно  бросав-
ших ей вызов, и, опершись на парапет, посмотрела на спокойную гладь  мо-
ря.
   - Завтра, завтра, завтра, - безжизненно повторила она. Кажется,  есть
такая песенка... Череда бессмысленных, пустых дней... - Ты что, боишься,
что я разобьюсь, врежусь в скалу? Не бойся. Судьба уготовила мне  другую
участь, - пробормотала она, ощущая на себе его пристальный взгляд.
   - Похоже, ты считаешь, что с тобой ничего не может случиться,  -  хо-
лодно заметил Тайлер. - Ты что, заколдована?
   Клаудия горько рассмеялась.
   - Заколдована? Может, и так... - Правда была куда хуже.  Ей  придется
жить еще очень долго, чтобы заплатить страданием за все свои грехи. Поэ-
тому она не может умереть завтра.
   - Один раз ты чудом избежала гибели, - гнул свое Тайлер. - В  следую-
щий раз все может кончиться гораздо хуже.
   Клаудия побледнела еще больше. Тайлер разбередил старую  рану,  кото-
рая, похоже, никогда не затянется... С огромным трудом она скрыла отчая-
ние под маской высокомерия.
   - Зачем ты приехал, Тайлер? - спросила она в третий раз.
   Тайлер взглянул rta нее с откровенным презрением.
   - Будь я проклят, если знаю. Я с удовольствием забыл бы о  твоем  су-
ществовании. Если бы не Натали...
   Это имя как громом поразило ее. Сердце на секунду остановилось. Похо-
лодев, она повернулась к Тайлеру с совершенно белым лицом.
   - Кто? - еле слышно прошептала она, не веря своим ушам.
   - Будь ты проклята! - закричал Тайлер с внезапно  прервавшейся  нена-
вистью. - Неужели ты так легко все забыла? Натали!  Попробуй  вспомнить,
кто это, Клаудия. Вспомни свою дочь!
   Клаудия покачнулась, боль пронзила все ее тело. Мир словно раскололся
на миллионы осколков. Ее лицо исказила ярость.
   - Как ты смеешь! Негодяй! Да ты...
   Она не договорила. Оборвав себя на полуслове, за  которым  последовал
сдавленный стон, она резко повернулась и бросилась  вверх  по  лестнице.
Она бежала так быстро, что вскоре ей стало тяжело дышать, горло  сдавила
судорога, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Ее душили слезы,  сту-
пеньки дрожали и расплывались перед глазами. Ничего не видя перед собой,
спотыкаясь и падая, Клаудия кое-как  вставала  и  бежала  дальше,  желая
только одного - спрятаться, скрыться, ничего не видеть и не слышать.
   Рыдания, сотрясавшие ее тело, заглушили звук шагов Тайлера, бросивше-
гося вслед за ней. Когда Клаудия уже добралась до террасы,  две  сильных
руки схватили ее сзади за локти. Ее слабые попытки  вырваться  оказались
тщетны: Тайлер отличался необычайной физической силой.  В  конце  концов
она сдалась и затихла. Ее грудь вздымалась от рыданий, глаза были крепко
зажмурены, чтобы удержать обжигающие слезы.
   За спиной она услышала насмешливый голос своего мучителя:
   - Все убегаешь, Клаудия? Всю жизнь?
   - Я тебя ненавижу! - закричала она. Губы ее дрожали.
   - Взаимно, дорогая. Тем не менее я приехал поговорить о Натали и отс-
тупать не намерен, - сказал он, подчеркивая каждое слово.
   Клаудия вздрогнула. Что он с ней делает? Он же убьет ее!
   - Натали умерла! - выкрикнула она. - Умерла... -  повторила  она.  Ее
голос упал до шепота.
   - Не сомневаюсь, что ты предпочитаешь так думать. Очень удобная пози-
ция, - презрительно отчеканил Тайлер.
   Сердце у  Клаудии  снова  бешено  заколотилось.  С  ужасающей  медли-
тельностью смысл его слов наконец дошел до ее потрясенного сознания. Она
слегка повернула голову, не смея поверить.
   - Что... что ты имеешь в виду?
   - А как ты думаешь, что я имею в виду? - передразнил он ее, отпуская.
Клаудия повернулась к нему.
   - Черт тебя побери, прекрати издеваться надо мной! Откуда такая  жес-
токость? Раньше ты был другим. Натали умерла. Уж я-то знаю. Ведь  это  я
убила ее...
   Тайлер застыл на месте. При виде слез, струившихся по ее бледному ли-
цу, его глаза сузились.
   - Ничего подобного. Натали жива.
   У Клаудии перехватило дыхание. На лбу выступил  холодный  пот,  перед
глазами заплясали черные точки.  Пробормотав  что-то  нечленораздельное,
она пошатнулась и провалилась в бездонную пропасть.
   Сознание медленно возвращалось к ней.  Она  застонала,  выбираясь  из
темноты небытия и изо всех сил пытаясь вспомнить, где она и  что  с  ней
случилось. Кто-то легонько шлепнул ее по щеке, и она снова застонала.  В
ту же секунду чья-то рука приподняла ее голову и прижала к губам  холод-
ный стакан. Знакомый голос приказал ей пить. Она послушно глотнула и за-
кашлялась. Коньяк обжег горло, и через секунду бодрящее тепло  разлилось
по ее телу.
   Открыв глаза, она увидела затылок Тайлера, отвернувшегося, чтобы пос-
тавить стакан на столик. Сквозь туманную пелену, застилавшую глаза,  она
смотрела на густые черные волосы, лежащие на воротнике рубашки, и словно
горячая волна окатила ее. Кровь быстрее побежала по жилам, в голове нем-
ного прояснилось. Она вспомнила, как когда-то перебирала  эти  волнистые
пряди, и ее рука словно сама по себе потянулась к  ним.  Она  ничего  не
могла с собой поделать. Тайлер притягивал ее к себе подобно мощному маг-
ниту.
   - Тайлер... - прошептала она внезапно охрипшим голосом, с наслаждени-
ем ощущая тепло его руки под головой. Огромная радость затопила ее серд-
це. Сладкая истома разлилась по телу. Тайлер рядом с ней, она любит его,
желает его так, как никогда не желала ни одного мужчину.
   - Что ты делаешь, черт возьми? - Резкий окрик Тайлера нарушил  очаро-
вание минуты и вернул Клаудию к действительности.
   Кровь бросилась ей в лицо и тут же отхлынула. Тайлер вскочил на ноги,
отошел на несколько шагов. Клаудия с трудом села,  пытаясь  восстановить
картину происшедшего. Она потеряла сознание, Тайлер принес ее в гостиную
и уложил на диван. Почему она упала в обморок? Потому  что  ее  потрясли
слова Тайлера. Он сообщил ей что-то такое, чего она не могла  вынести...
А когда пришла в себя, сладкие воспоминания нахлынули на нее, и на мгно-
вение она забыла о суровой реальности. Забыла, что...
   - Натали! Натали жива?! - с трудом выговорила она, страшась, что  все
это ей померещилось и он сейчас ответит отрицательно, откажется от своих
слов.
   Тайлер стоял у камина и в упор смотрел на нее.  Его  губы  сжались  в
тонкую линию.
   - Да, - подтвердил он. - Она жива.
   Клаудия закрыла лицо руками, и слезы неудержимым потоком  хлынули  из
ее глаз. Ее душа, умершая шесть лет назад, начала оживать, а это, оказы-
вается, очень больно. Натали, ее  прелестная