Упустить ее - да ни за что на свете, - пробормотал себе под нос Рейф, и
они тронулись.

Глава 10

   - Ну, вот и приехали, - объявил Джек своим  мелодичным  баритоном.  Узкую
улочку, куда завернули лошади,  освещали  фонари  -  как  будто  из  другого
столетия. Колеса мерно застучали по неровной булыжной мостовой. Город с  его
огромными богатыми особняками, казалось, остался позади.
   Сейчас  они  ехали  по  окраине  Чарльстона,  где  за  столетними  дубами
скрывались  куда  более  скромные  дома,  хотя  каждый  из  них  имел   свой
неповторимый характер. Дом, у  ворот  которого  остановился  фаэтон,  был  в
глубине сада, и в нем некогда располагалась художественная галерея,  которую
содержала Николь. Со временем он был  перестроен  в  постоянное  жилище  для
навсегда обосновавшейся в городе супружеской четы.
   Они вошли в чугунные резные ворота прелестного южного  сада,  за  которым
угадывался старинный уютный дом. Валентина поежилась.  В  своих  странствиях
она встречалась с множеством  самых  разных  людей,  и  вопросы  этикета  не
слишком ее волновали. Но это были друзья Рейфа, мнение которых,  безусловно,
имело для него огромное значение. Эти люди значили для него  слишком  много,
как и он для них. К тому же Джеб был чрезвычайно знаменит в их кругу,  чтобы
встреча с ним не вызвала у нее волнения.
   - Нервничаешь? - прошептал ей на ухо Рейф и ободряюще сжал ее руку.
   - Немного, - призналась она. - Джеб Теннер - живая легенда! Я и  подумать
не могла, что когда-нибудь удостоюсь встречи с ним.
   - Ну, после того как ты получила такое явное одобрение  Джека,  я  бы  не
слишком волновался. Джеб и Никки действительно такие,  как  о  них  говорят,
удивительные, но при этом очень милые и хорошие люди. Обещаю, они тебе очень
понравятся.
   - Вопрос в том, понравлюсь ли им я. - Прикусив губу,  Валентина  сдержала
дрожь и попыталась улыбнуться.
   - Вот уж о чем, любимая, можешь не беспокоиться, это я тебе гарантирую.
   Видя ее растерянность, Рейф почувствовал такую щемящую  близость  с  ней,
что ему безумно захотелось схватить ее в объятия и... Но  их  ждали  Джеб  и
Никки, и, тихо рассмеявшись, он подал ей руку и  помог  сойти  на  землю.  С
уверенностью человека, хорошо знающего дорогу и бывавшего здесь  много  раз,
он повел ее внутрь. Они прошли через двор и сад, прекрасно спланированный  и
ухоженный. Ночь была сырой, воздух  наполнен  густым  ароматом  вьющихся  по
стенам ограды и рассаженных вдоль  дорожек  цветов.  Тусклый  свет  фонарей,
падая на  восковые  листья  вечнозеленых  растений,  делал  их  похожими  на
старинный бархат.  Казалось,  они  вошли  в  другой  мир  и  приближаются  к
таинственному дому, где ничего не изменилось с прошлого столетия.
   Навстречу им уже спешила  красивая  женщина  в  простой,  но  чрезвычайно
элегантной светлой  тунике  с  широкими  рукавами,  не  скрывавшими  тонких,
изящных рук. Тем удивительнее было крепкое, почти мужское рукопожатие.
   - Я так рада, что вы смогли приехать, Валентина! Всегда  мечтала  с  вами
познакомиться. Уверена, мы станем такими же близкими друзьями,  как  Рейф  и
Джеб.
   - Как может быть иначе, особенно если учесть, что доселе неуязвимый  Рейф
явно без памяти влюблен в вас, - шутливым  тоном  добавил  Джеб,  подошедший
вслед за женой.
   Обняв Валентину, Никки повела ее в дом. Следом молча шли Рейф и Джеб.
   Обед был сервирован на уютной веранде. Стол сверкал серебром, хрусталем и
тончайшим китайским фарфором и просто ломился от изысканных  яств.  Разговор
все время вертелся вокруг людей и событий, о которых Валентина знала  только
понаслышке, но благодаря стараниям умелой хозяйки обстановка за столом  была
такой естественной и милой, что она не чувствовала себя чужой. Николь просто
искрилась остроумием и весельем, Джеб был тише,  молчаливее.  С  первого  же
взгляда было видно, что он все еще влюблен в жену и все время  любуется  ею.
Наблюдая  за  этими  веселыми,  красивыми,  блестящими   людьми,   Валентина
недоумевала, как могли они, и в  первую  очередь  Рейф,  попасть  в  суровое
секретное братство "Черного дозора", о  котором,  впрочем,  за  весь  вечер,
подчиняясь неписаному закону, никто не  произнес  ни  слова.  Трудно,  почти
невозможно было представить, что по  первому  зову  командира  эти  богатые,
сугубо "штатские" мужчины, эта прелестная, элегантная женщина превращаются в
бесстрашных,  беспощадных  охотников,  готовых  рисковать  жизнью,  выполняя
приказ обезвредить преступника, спасти невинного. Несмотря  на  то  что  она
своими глазами видела Рейфа на задании, сейчас это и представить  себе  было
трудно.  Наблюдая  за  ним  со  своего  места,  она  недоумевала,   где   он
познакомился и подружился с Саймоном, как попал в их братство. Но за  столом
задавать эти вопросы было неудобно и  бестактно,  поэтому  Валентина  решила
отложить их на будущее, а разговор тем временем шел своим  чередом,  касаясь
то одного, то другого.
   - Патрик говорит, что Джордана выздоравливает не по дням, а  по  часам  и
Миранда уже совсем скоро сможет  вернуться  домой.  Мы  виделись  с  ним  на
Больших играх у Деда, - сказал Джеб, ставя на стол пустую рюмку и  отодвигая
тарелку.
   - Он имеет в виду горнолыжные соревнования, - пояснила Николь. - Дед "  -
это гора в Северной Каролине, а вовсе не человек. - И  продолжила,  прочитав
на лице Валентины незаданный вопрос:
   - Полагаю, вы слышали, что горнолыжные соревнования - любимое  спортивное
зрелище Саймона. К тому же, возможно, вы не знали, что именно там он  обычно
выискивает новых рекрутов... - И уточнила, подняв свою изящную темную  бровь
и мило усмехнувшись:
   - Пополнение для своего воинства...
   - Неудивительно, что там-то он и встретился когда-то с Патриком,  который
тоже весьма неравнодушен к этому виду спорта, - продолжил объяснение Джеб. -
А потом уже через него познакомился с Рейфом. Это было много  лет  назад,  и
годы совместной работы и самых разнообразных приключений  сделали  нас  всех
одной семьей. Поэтому мы и обращаемся друг к другу в случае.., беды.
   - Да, для нас было бы настоящей трагедией, если бы с  кланом  Маккаллумов
случилось несчастье. Мы все нежно  любим  эту  семью,  -  улыбнувшись  мужу,
продолжила Николь.
   - Но ведь ничего не случилось. - Рейф обнял зардевшуюся Валентину. - Кони
уже полностью пришла  в  себя.  Скоро  она  начнет  брать  уроки  рисования.
Говорят, у нее  большие  способности.  -  И  усмехнулся,  вспомнив  забавное
изображение слона, прикрепленное к двери холодильника на кухне у Джорданы. -
Лично мне всегда казалось, что девочка талантлива.
   - Кони действительно очень одаренный и милый ребенок, - подтвердил Джек.
   Наконец обед подошел  к  концу.  Последняя  чашка  кофе  была  допита,  и
последний кусок орехового торта - съеден. Николь  попросила  Рейфа  и  Джека
помочь ей убрать посуду, и они, весело болтая, отправились на кухню, а  Джеб
вызвался показать Валентине сад.
   - Прошу, дорогая, - он галантно поклонился и протянул ей руку. - Конечно,
сейчас не лучший сезон, цветы уже увядают, но все равно еще красиво.
   - Полагаю, здесь всегда прелестно, -  ответила  Валентина,  принимая  его
руку с той же старомодной галантностью, с которой она была предложена.
   Действительно, даже в это время года сад был очарователен.  Лунный  свет,
шелест листьев, запах увядающих цветов и  приятная  прохлада  располагали  к
умиротворению и легкой, почти  приятной  грусти.  Они  неспешно  бродили  по
дорожкам, освещенным лунным светом, думая каждый о своем.  Обычный  вечерний
шум южного города почти сюда не  долетал.  Толстые  каменные  стены  ограды,
казалось, изолировали их от всего остального мира. Они шли, не утруждая себя
пустым светским разговором и не тяготясь молчанием.
   Впереди показался небольшой живописный  прудик  с  миниатюрным  старинным
фонтаном посредине.
   - Дать монетку? - неожиданно прервал молчание Джеб, остановившись.
   - Прошу прощения? - озадаченно спросила Валентина,  не  понимая,  что  он
имеет в виду.
   - Хочу предложить вам монетку,  чтобы  вы  могли  бросить  ее  в  воду  и
загадать желание. Николь утверждает, что этот фонтан волшебный и все желания
обязательно сбываются.
   Джеб молча, все понимая, наблюдал, как Валентина,  что-то  прошептав  про
себя, трепещущей рукой бросила монетку в  фонтан  и  та  с  тихим  всплеском
погрузилась в воду.
   - Этот фонтан был моим свадебным подарком Николь.
   - Вы знали, что она хочет именно фонтан? - спросила Валентина, неожиданно
для себя самой подумав, что, может быть, и она когда-нибудь получит столь же
романтический подарок.
   - Нет, внутренний голос подсказал мне. Ей все чего-то не хватало в  саду,
а фонтан завершил картину, - задумчиво, словно  весь  уйдя  в  воспоминания,
сказал Джеб.
   Валентина кивнула. Есть вещи, которые не требуют объяснений.
   - Пойдемте. - Он снова предложил ей руку. - Позвольте  мне  показать  вам
наше любимое место.
   Опершись о его руку и медленно бредя по дорожке, Валентина  исподтишка  с
легким недоумением разглядывала хозяина. В этом тихом, уединенном саду,  при
лунном свете он казался таким спокойным и умиротворенным,  и  странно  было,
что он - один из самых опытных, самых беспощадных и бескомпромиссных  тайных
агентов организации Саймона. Правда, в последнее  время  ходили  слухи,  что
Джеб сменил пистолет на фартук и молоток. Из разговоров за столом  Валентина
поняла, что Джеб действительно почти отошел от дел  и  занялся  реставрацией
старинных зданий Чарльстона. Судя по всему, это  новое  занятие  чрезвычайно
увлекало его, и он относился к нему с той же страстью  и  профессионализмом,
как и к работе на Саймона. Фонтан  тоже,  видимо,  был  отреставрирован  его
собственными руками.
   Джеб провел ее в дальний конец парка, и они сели на каменную скамью, тоже
реликт другой эпохи и тоже в безупречном  состоянии.  Скамья  находилась  на
небольшом пригорке под мощными раскидистыми ветвями мирта, с нее  открывался
прелестный вид на весь сад, освещаемый светом, льющимся из окон  небольшого,
немного странного, но элегантного здания, которое  Джеб  и  Николь  называли
своим домом.
   На какой-то момент все заботы и невзгоды отпустили ее, настолько  тихо  и
покойно было кругом. Значит, не только в сказке возможно мирное убежище  для
двух влюбленных, подумала она, может, и у нее когда-нибудь...
   Но действительность не отступала и не позволяла надолго  о  себе  забыть.
Первым нарушил молчание Джеб. Взяв ее руки в свои, он внимательно всмотрелся
в повернувшееся к нему лицо.
   - Вы хотите о чем-то спросить меня, Валентина, не правда ли?
   Вот так прямо, без всяких предисловий, как это  сделал  бы  тот,  прежний
Джеб. Сердце у нее сжалось. Очарование сказки моментально  исчезло,  даже  в
этом  показавшемся  ей  почти  райским  саду  не  было  защиты  от  жестокой
реальности.
   - Я хотела поговорить о Дэвиде. Рейф, конечно, рассказал вам. Он для того
и привез меня сюда... И эта прелестная прогулка в саду ведь тоже  не  просто
так? - неожиданно охрипшим, низким голосом прошептала Валентина.
   - Нет, дорогая, вовсе нет, вы ошибаетесь. Все, что Рейф говорил о вас, не
имело никакого отношения к Дэвиду.  Бессмысленно  отрицать,  что  по  многим
трагическим обстоятельствам наша история напоминает  вашу,  и  я  думаю,  он
привез вас сюда, чтобы вы сами смогли убедиться, что жизнь  может  и  должна
продолжаться, несмотря ни на что. Помимо работы у  Саймона,  есть  множество
иных вариантов. - Нежно сжав ее руку, он тихим голосом повторил:
   - Никаких других причин не было, Валентина.
   Ей страстно захотелось поверить ему. Это было написано у нее на лице.
   - Как вы можете быть так уверены?
   - Я знаю Рейфа как самого себя, доподлинно знаю, что  он  за  человек,  -
поэтому-то и уверен.  Безусловно,  ему  известно,  что  вы  с  Дэвидом  были
партнерами в одном из полицейских подразделений. Он знает, что Дэвид  погиб,
исполняя долг, и что вы каким-то роковым образом связаны с этим. К  тому  же
было бы странно, если  бы  он  не  сделал  своих  выводов  из  ваших  ночных
кошмаров. Но все это никак не связано с сегодняшним вечером. -  Джеб  слегка
усмехнулся. - Возвращаясь же к тому, что вас волнует, повторяю:  Рейф  ни  о
чем таком со мной не говорил.
   - Тогда откуда же...  -  растерянно  прошептала  она,  недоверчиво  качая
головой.
   - Откуда я все это знаю? - Джеб поморщился и пожал  плечами.  -  Полагаю,
оттуда же, откуда вы знаете мою историю. Слухами земля полнится...  Как  это
ни смешно и ни печально, но  внутри  суперсекретной  организации  почти  нет
секретов. Я, конечно, больше не принимаю активного участия в жизни  "Черного
дозора", но кое-что до меня доходит. К тому же у меня есть  весьма  надежный
источник...
   - Саймон! - выпалила она.
   - Конечно, - спокойно признал Джеб. - Но сделал он это только потому, что
очень вас любит и беспокоится за  вас  и  считает,  что  я  могу  понять  и,
возможно, помочь.
   - Значит, вы знаете гораздо больше, чем можно излечь из  простых  слухов.
Знаете, что я сделала. - Валентина даже не заметила, как ее ногти впились  в
его руку, оставив на ней глубокие следы.  -  И  знаете,  чего  я  не  смогла
сделать.
   - Знаю.
   Набрав, как для прыжка в воду, в легкие воздуха, Валентина наконец задала
вопрос, которого он ждал с самого начала:
   - А вы бы смогли? Тогда, много лет назад, когда маньяк держал пистолет  у
головы Николь, если бы рядом не оказалось партнера, вы бы выстрелили?
   Несколько минут Джеб молчал, глубоко задумавшись, понимая, как важен  для
нее его ответ  и  чего  она  так  жаждет  услышать,  но,  когда  он  наконец
заговорил, голос был жесткий и уверенный.
   - Мог ли бы я выстрелить в Тони, даже несмотря на то, что он был когда-то
моим ближайшим другом? - Его голова резко дернулась в утвердительном  кивке.
- Отвечаю: да! Застрелил ли бы я Тони, зная, что, каким бы он  ни  стал,  во
что бы он ни превратился, он все-таки брат Николь? -  Он  крепко  сжал  руку
Валентины и заглянул ей в глаза. - Да! Я, ни минуты не  колеблясь,  убил  бы
Тони за то, что он сделал и мог сделать  в  дальнейшем.  Но  смог  ли  бы  я
выстрелить, зная, что, если моя рука дрогнет и я ошибусь хоть на  миллиметр,
именно моя пуля убьет Николь?
   Отпустив ее руку, Джеб резко  поднялся  и  стал  ходить  взад  и  вперед.
Спокойствие и умиротворенность сада куда-то исчезли - такое от него исходило
напряжение. Повернувшись, он посмотрел в сторону дома,  где,  видимая  через
окно столовой, суетилась  веселая  и  счастливая  Николь,  обязанная  жизнью
только решительности и верности глаза и руки его напарника. Митча, а не его,
Джеба Теннера.
   Перед глазами непроизвольно возникла картина, тысячу раз виденная в уме с
тех пор, но от этого не менее страшная.  Все  было  настолько  реально,  как
будто бы снова разыгрывалось перед ним.
   Митч Райен. Мэттью. Его напарник, член "Черного дозора".
   И Тони Коллсон. Друг, брат. Убийца детей.
   Борьба.
   Выстрелы.
   Кровь. Кровь везде.
   Тони погибает.
   Николь остается в живых.
   Джеб снова поглядел через окно на Николь, прислушался к доносившемуся  из
дома смеху, потом опустил голову и стал внимательно изучать землю, как будто
пытаясь прочесть на ней ответ, потом снова уставился  невидящим  взглядом  в
окно. Множество раз за эти годы он задавал себе этот страшный вопрос.
   - Смог бы я выстрелить? Не знаю. Господи, я не знаю, - прошептал он  чуть
слышно.
   Валентина всем сердцем чувствовала  его  боль  и  растерянность,  слишком
многое ей пришлось пережить самой, и все-таки она не могла не спросить:
   - Даже по прошествии всех этих лет?  Джеб,  казалось,  с  трудом  оторвал
взгляд от окна и тяжело посмотрел на взволнованное,  измученное  лицо  своей
гостьи. Он сознавал, как она ждет его  слов,  как  многое  для  нее  от  них
зависит, но у него не было готового и ясного ответа.
   - И через сто лет я все равно не смог бы ответить, Валентина. Я не знаю.
   - Если бы рядом никого не было, если бы у вас не было выбора...
   - Колебался бы я? - Неожиданно он  приподнял  ее  лицо  за  подбородок  и
внимательно посмотрел в ее темные от страдания глаза.  -  А  разве  найдется
кто-нибудь, кто бы не колебался?
   - Я. - Ее голос был лишен какого-либо оттенка, совершенно безжизненный. -
Я не дрогну. Теперь - нет.
   - Железная О'Хара? Выстрел без  сомнений  и  колебаний?  -  Джеб  глубоко
вздохнул. - Я так не думаю, - произнес он после паузы. - Хотя, пожалуй, если
не будет выбора, вы действительно не дрогнете.
   - О, мудрец! К такому выводу вы  пришли  путем  дедукции?  -  без  вызова
спросила Валентина.
   - Все гораздо проще, - улыбнулся он. - Доказанный факт.
   - Вспомнили о Кони Маккаллум?
   - Но ведь ради спасения ее жизни вы ждали целый  день.  И  были  сто  раз
правы, что ждали.
   - Только в этот раз.
   - Может быть, каждый раз, - поправил Джеб. - И  может  быть,  особенно  в
случае с Дэвидом.
   - Все эти предположения гроша ломаного не стоят и все равно уже ничего не
изменят.
   На секунду слабая улыбка тронула его губы, но красивое лицо тут же  стало
опять мрачным.
   - Отпустите прошлое, О'Хара. Может  быть,  случайно,  но  именно  в  этот
момент он назвал ее именем, которым  так  любил  называть  ее  Рейф.  И  оно
ударило Валентину точно электрическим током.
   - Нельзя же без  конца  возвращаться  к  одному  и  тому  же,  О'Хара.  -
Инстинктивно он снова назвал ее так, как любил  называть  Рейф.  -  Оставьте
прошлое, будь оно проклято, в прошлом! Вы смогли выстрелить и убить,  спасая
жизнь ребенка. Совсем другие обстоятельства, да и вы к тому же,  подозреваю,
были тогда совсем другим человеком, но результат от этого не меняется. Вы не
смогли, когда под пулями был ваш возлюбленный. Этого  уже  нельзя  изменить.
Никогда! Надо принять это  и  научиться  с  этим  жить.  -  Он  взял  ее  за
подбородок, заставляя смотреть ему прямо в лицо. - Живите, Валентина.  Дэвид
Флинн не захотел бы взять вас с собой в могилу.
   - Вы не знали Дэвида! Вы не можете знать, чего он захотел бы.
   - Если он любил вас, если был достоин вашей любви, то я знаю.
   - Достоин! - Гнев сделал ее голос жестким  и  резким,  нарушив  тишину  и
покой сада. - Ох уж эта ваша мудрость! Что еще вы скажете?
   - Вы все скажете себе сами, а у меня к вам только два вопроса.  -  В  его
голосе явно звучало сострадание.
   - Только два? - Гнев ушел так же неожиданно, как и охватил  ее,  осталась
лишь опустошенность.
   Джеб сделал жест рукой, вдруг отчетливо напомнивший ей Саймона,  и  тихо,
но твердо сказал:
   - Только два, обещаю.
   - Ладно.
   - Вы любили Дэвида?
   - Да, - произнесла она голосом, из которого, казалось, ушла вся жизнь. Ни
боли, ни страсти. Просто констатация факта.
   Джеб ненавидел себя за то, что делал с нею, но он знал: другого пути  для
ее прозрения нет. Она пришла в его дом чужим человеком, о  котором  он  знал
только понаслышке и который также совсем не знал его.  Но  за  эти  короткие
минуты они сказали друг другу слишком  многое,  чтобы  остаться  чужими.  Он
очень надеялся, что сможет заставить ее взглянуть в лицо правде и понять то,
что когда-то так мучительно пришлось осознать ему.
   - Теперь я задам вам мой второй, и последний, вопрос. Вопрос,  который  я
когда-то задавал себе. Я долго и мучительно искал на него отрет,  но,  когда
нашел, это помогло мне выжить. - Встав перед ней на колени, он взял  в  руки
ее холодные ладони. - Если бы обстоятельства сложились иначе и  в  заложники
взяли вас? Если бы это вы умерли, может, из-за секундного колебания, может -
нет, что бы вы пожелали Дэвиду?
   В ответ он услышал подавленный стон, почувствовал,  как  она  напряглась.
Прежде чем она что-либо сказала, он встал, отпустив ее руки, и обнял ее.
   - Думайте как следует - час, неделю, месяц. Вспомните  все  как  следует,
вплоть до мельчайших деталей. Поставьте Дэвида на свое место. Думайте