о, но не могла удержаться и не развернуть лист. Нет, это было не письмо...
Неожиданно я почувствовала себя так, словно кто-то ударил меня  в  солнечное
сплетение. Передо мной лежал чертеж! Сама  я  ничего  не  разобрала  в  нем,
однако поняла, что это именно то, что ищет Адам.
   Так вот о чем пытался сообщить мне профессор! Он  боялся,  что  умрет,  и
никто не узнает, где спрятан чертеж! Профессор хотел послать его  обратно  в
США!
   Я осторожно сложила лист  и  прикрепила  его  к  фотографии,  после  чего
вложила ее в альбом. Этот клочок бумаги стоил миллионы и он был у  меня!  Из
моего горла вырвался истерический смех, но я прижала  руки  к  губам,  чтобы
заглушить его. Игра окончена: я победила Адама Демореста!
   Он не заставил себя долго ждать и, появившись в  дверном  проеме,  застал
меня врасплох.
   - Я.., я думала, ты в конюшне с Ларри, - пробормотала я.
   - Мы решили вернуться. Похоже, скоро пойдет дождь. Ларри волновался из-за
дяди и сейчас направился к нему. А что ты здесь делаешь с этим альбомом?
   - Просто смотрю, - ответила я, стараясь взять себя в руки. -  Мне  что-то
стало тоскливо...
   - Как профессор?
   - Все так же, - солгала  я.  Адам  не  должен  знать,  что  к  профессору
вернулось сознание и он говорил со мной.
   - Думаю, что маленькая прогулка в саду перед обедом пойдет мне на пользу,
- сказала я как можно равнодушнее.
   Адам перевел взгляд с моего лица на альбом, зажатый в моих руках.
   - Где ты взяла этот альбом? - спросил он небрежно, слишком небрежно,  как
мне показалось.
   - Несколько дней назад мне дал его профессор Линвуд.
   Я понимала, что мне следует  отложить  альбом  в  сторону,  будто  он  не
представляет  для  меня  никакого  интереса.  Но  не  могла  этого  сделать.
Драгоценный секрет, таившийся  в  нем,  заставил  меня  принять  решение  не
расставаться с ним, - Что в нем?
   - Фотографии профессора и отца времен их учебы в Оксфорде.
   Я прошмыгнула мимо Адама, прекрасно  понимая,  что  мое  поведение  может
показаться ему подозрительным. Я была уже внизу,  когда  из  двери  кабинета
вышли Памела и Фредди. Они громко ссорились.
   - Буду вам премного благодарна, если вы не станете медлить с отъездом!  -
в ярости воскликнула молодая женщина.
   - Несмотря на ваше происхождение, вы, Па-мела, просто стерва!
   - А вы не кто иной, как охотник за состоянием!
   - Ложь. Именно это вас и бесит! Вы выставили передо мной богатства вашего
дяди, а я все-таки не пожелал на вас жениться!
   - Я бы не вышла за вас, даже если бы...
   - Был последним мужчиной на Земле! - закончил Фредди, смеясь. - А будь вы
единственной женщиной в округе, то все равно не добыли бы себе мужа. Вы  так
чопорны, что у мужчины рядом с вами сразу холодок по спине пробегает...
   У меня не было никакой возможности избежать встречи с ними.
   - Доброе утро, - запинаясь произнесла я.
   - Доброе утро, - ответил Фредди. Выражена его  лица  тут  же  изменилось,
морщины на лбу раз гладились.  -  Как  приятно,  что  для  разнообразие  мне
довелось увидеть ваше прелестное личико.
   - Это не альбом моего дяди? - требовательно спросила Памела.
   - Да. Профессор Линвуд просил, чтобы я передала его отцу.
   - Дядя никогда не стал бы этого делать! воскликнула Памела. -  Он  просто
трясется над какой-то фотографией, что находится там!
   - Но он дал его мне. Когда ваш дядя  поправится,  спросите  его  сами.  -
возразила я.
   - Ну, Памела, не будьте такой жадиной, упрекнул ее  Фредди.  -  Ваш  дядя
имеет полное  право  отдавать  свои  вещи,  кому  хочет.  Почему  вы  должны
беспокоиться о каком-то старом фотоальбоме?
   - Мы с Ларри обязаны проследить за тем, чтобы  посторонние  не  извлекали
выгоду из болезни дяди! - Черные глаза Памелы обвиняли. - Кстати, как  долго
вы и ваш муж собираетесь пользоваться его гостеприимством?
   - Я предполагаю покинуть Линвуд-холл очень скоро.
   - Значит, нас двое таких, - сказал Фредди. - А муж? Он поедет с вами?
   Я вспыхнула. Неужели Фредди знает о том, что мы с Адамом спим отдельно?
   - Конечно, - сказала я, выразив негодование его вопросом. - Ну а  теперь,
извините меня.
   Не глядя на них, я спустилась в  холл  и  вышла  на  террасу.  В  саду  я
почувствовала, что мое сердце вот-вот вырвется из груди. Что  бы  я  делала,
если  бы  Памела  потребовала  вернуть  альбом?  Носить  его  повсюду   было
непростительной глупостью  и  слишком  подозрительно.  Надо  было  вынуть  и
перепрятать чертеж.
   День выдался серым  и  мрачным.  В  воздухе  стояла  напряженная  тишина.
Насекомые, жужжание которых всегда  наполняло  сад,  смолкли.  На  горизонте
клубились тучи. Высокие волны с  шумом  разбивались  о  скалы.  Если  бы  не
случившееся, я вернулась бы в дом. Однако  в  данных  обстоятельствах  я  не
могла этого сделать и потому устремилась вперед по узкой тропинке,  вьющейся
между тщательно подстриженными кустами.  Наконец  я  наткнулась  на  садовую
скамейку, увитую розами.
   Сев, я окинула взглядом окрестности - на тропинке никого не было, что  же
касается изгороди, то я не могла быть уверенной в том, что за ней  никто  не
прячется. Однако попыталась успокоиться и убедить себя, что нахожусь здесь в
полном одиночестве. Потом раскрыла альбом и вынула оттуда фотографию матери.
Ее глаза улыбались мне, как бы подтверждая, что оба мужчины ее действительно
любили. Интересно, чувствовала ли она когда-либо к отцу то, что  чувствовала
я к Адаму? Я подумала, что способность любить должна была бы передаться  мне
по наследству. Может быть, она...
   Мне не удалось закончить мысль. Шестое чувство или что же  еще  заставило
меня вскинуть голову.., однако слишком  поздно  -  удар  сзади  поверг  меня
наземь!
   Какое-то время я была без чувств. Потом сознание вернулось ко  мне,  и  я
попыталась подняться. Но, увы, голова моя  клонилась,  как  поникший  цветок
всякий раз, когда я отрывала ее от земли. Наконец ценой огромных усилий  мне
удалось-таки встать  на  колени.  Неподалеку  от  меня  валялся  альбом,  но
фотография и лист бумаги исчезли!

Глава 14

   Солнце внезапно  скрылось  за  тучами  и  одновременно  с  этим  раздался
оглушительный раскат грома. Волосы мои растрепались, мысли спутались. Только
одно было  ясно:  кто-то  похитил  у  меня  драгоценный  чертеж,  спрятанный
профессором в альбоме.
   Кто, кто это сделал? Может быть, Адам? Может, он увидел, что  я  пошла  в
сад, последовал за мной и оказался свидетелем того, как я вынула лист бумаги
из-за фотографии мамы? И что мне теперь делать? Вернуться в дом?  Рассказать
кому-то о случившемся? Но кому?
   Море потемнело. И тут, помимо шума прибоя о скалы, я  услышала  лошадиное
ржание. Этот звук заставил меня встать и направиться к конюшне.  Спрятавшись
за деревьями, я увидела, что в дверях ее стоит Адам. В этот  момент  из  той
части сада, где только что была я, показался Джаспер. Он подошел к  Адаму  и
стал что-то говорить ему. Лицо его выдавало крайнее волнение.
   Значит, ценным листком завладел Джаспер! Он работал в саду, когда  увидел
меня. Какой же дурой я оказалась - попалась прямо ему в руки!
   Я поплелась прочь от конюшни. Силы оставили меня. Больше всего  на  свете
мне хотелось заползти в какую-нибудь нору подобно раненому  зверю.  Что  мне
делать? Если я подниму шум, то подвергну жизнь моего отца опасности. Я  была
абсолютно бессильна. Теперь, когда Адам получил то,  что  хотел,  я  ему  не
нужна. Все кончено. Наша любовь была не что иное, как иллюзия.
   Над морем клубились свинцовые тучи. Шум волн - тоскливый,  мучительный  -
как нельзя лучше гармонировал с моим настроением. Море  притягивало,  манило
меня. По щекам  моим  текли  слезы.  Мои  стоны  тонули  в  раскатах  грома,
раздавшихся в ответ на вспышки молний. Гроза - это ли не прекрасный фон  для
моего несчастья!
   По крутой тропинке я стала спускаться к пляжу. Увязая в глубоком песке, я
не хотела ни думать, ни вспоминать. На лицо мое упали  первые  капли  дождя,
полоска песка становилась все уже и уже. Внезапно я остановилась.
   Интуиция заставила меня  оглянуться  назад.  Вдали  я  увидела  знакомого
черного жеребца, на котором обычно ездил Адам. Он несся по  кромке  воды  по
направлению ко мне. Всадник изо всех сил  нахлестывал  лошадь,  так  что  та
приближалась ко мне с угрожающей быстротой.
   - Нет, Адам. Нет!
   С одной стороны от меня высились неприступные скалы, с другой - клокотало
море. Инстинкт заставил меня  устремиться  вперед,  несмотря  на  то  что  я
понимала всю тщетность своей попытки: Миднайта мне не обогнать!
   Темное небо рассек очередной ослепительный зигзаг молнии. Гроза  посылала
мне предостерегающие знаки. Но поглощенная своими мыслями, я не вняла им,  а
теперь было слишком поздно. Стена дождя слепила меня, ветер раздувал юбки, и
они путались у меня в ногах.
   Бежать было некуда. Забраться на голые скалы  я  не  могла.  Но  если  не
покину узкую полоску песка, то непременно  погибну!  Только  море,  усеянное
белыми барашками, предлагало мне хоть какую-то надежду на спасение.
   Я кинулась в холодную воду, и волны тут же подхватили меня, захлестнули и
понесли,  словно  жалкое  суденышко.  Платье  мгновенно  намокло   и   стало
неимоверно тяжелым. Я поняла: больше нескольких минут мне не продержаться на
поверхности.
   Глаза и нос заливала соленая вода, не давая ни дышать, ни  видеть.  Волны
вынесли меня к скалам, и мне удалось ухватиться за одну из них. Ужас  придал
мне сил. Если я разожму пальцы, море неминуемо поглотит меня и никто никогда
не узнает о случившемся...
   "Пока смерть не разлучит  нас!"  -  эта  фраза  звучала  у  меня  в  ушах
насмешкой над любовью,  существование  которой  я  не  могла  отрицать  даже
сейчас. Внезапно я подумала, что жизнь не стоит того, чтобы за нее бороться.
   - Адам... Адам... - простонала я и отпустила руки.
   Сначала  мне  показалось,  что  мое  тело  подбросило  волной.  Однако  в
следующий миг я поняла, что это руки человека, обвившие мою талию.  Вечность
спустя я открыла глаза и увидела Адама, склонившегося надо мной. Он  смотрел
на меня совсем не так, как смотрят убийцы.
   - Дорогая.., дорогая моя, - бормотал он, кладя меня на еще теплый песок.
   Неподалеку я заметила человека, сидевшего на Миднайте. За уздечку  лошадь
крепко держал Джаспер.
   Ларри! Казалось, он хотел пронзить меня взглядом.
   - Но почему? - прошептала я.
   - Позже узнаешь, - ответил Адам, сажая меня  на  гнедую  кобылу,  которая
принесла его мне на помощь.
   В этот вечер я ужинала в постели. Вокруг меня суетился Адам -  он  обещал
ответить на все мои вопросы после того, как я проглочу последний кусок.
   - Сегодня случилось как раз то, чего я стремился избежать, -  сказал  он,
когда я покончила с ужином. - Я не хотел подвергать твою жизнь опасности.  В
неведении было твое спасение. Откуда мне было знать, что профессор собирался
отдать чертежи тебе? Если бы только ты рассказала мне...
   - Как могла я это сделать, если ты появился здесь лишь  для  того,  чтобы
украсть их?
   - Но вовсе не ради наживы. Я должен был привезти их обратно.  Видишь  ли,
фактически эти  чертежи  являются  собственностью  США.  Профессору  Линвуду
заплатили за его изобретение. Но когда долгожданный эксперимент провалился и
его подвергли осмеянию, он разозлился и решил не отдавать  скорректированные
чертежи. Мы не могли допустить, чтобы они попали в руки иностранцев.  И  мне
дали задание вернуть их.
   - Так, значит, мой отец никогда и не был в опасности? Ты лгал мне?
   - Увы, да. Ты бездарная  актриса,  дорогая.  Если  бы  я  рассказал  тебе
правду, ты обязательно выдала бы себя. Но мы  могли  быть  уверены,  что  на
изобретение профессора не наложили руки иностранцы,  только  в  том  случае,
если находились поблизости от него.
   - Но Ларри?
   -  У  нас  были  доказательства   того,   что   Ларри   контактировал   с
представителями некоторых зарубежных стран и обсуждал с ними условия продажи
изобретения. Играя на дядином гневе, он убедил его вывезти чертеж из Штатов.
Но в конце концов профессор одумался и решил послать его обратно.  Ни  слова
не сказав Ларри, он спрятал документ в альбоме и отдал его тебе для передачи
отцу. Я не  знал,  как  все  сложится,  но  предполагал,  что  ты  являешься
человеком, который мог бы сблизиться с профессором.
   - А что, если бы я ему не понравилась? Адам улыбнулся.
   - Такого просто не могло быть! Но  все  равно  я  никак  не  ожидал,  что
профессор вот так отдаст тебе чертеж. Полагал, что смогу не впутывать тебя в
эту  историю.  А  пока  ты  считала  меня  похитителем  драгоценностей,   не
существовало опасности вовлечь тебя в нее.
   - Да, одному человеку не по  силам  организовать  все  так  хорошо.  Адам
кивнул.
   - В деле было задействовано очень много народу. Мы узнали, что твой  отец
учился вместе с профессором Линвудом и что ты собираешься отплыть  в  Англию
тем же пароходом, что и он. Кузину Деллу арестовали,  чтобы  она  не  смогла
помешать нам. Она с мужем годами занималась контрабандой. А в свою последнюю
аферу могла вовлечь и тебя - ей  заплатили  за  то,  чтобы  она  вывезла  из
Гонконга изумруды для Хавершамов.
   - Так вот почему они приняли у меня их!
   - Верно.
   - Только ты нарушил эти планы.
   - Верно и это.
   - Так ты знал все о кузине Делле, и обо мне, и о моем отце...
   - Такая уж у  меня  работа.  Я  не  адвокат,  а  работаю  в  Департаменте
национальной безопасности США. И мне поручили принудить тебя выйти  за  меня
замуж и позаботиться о том, чтобы  нас  пригласили  в  Линвуд-холл  провести
медовый месяц. Отношения должны были носить чисто платонический характер.  -
Адам нежно поцеловал меня в лоб. - Но  я  влюбился  в  тебя.  И  это  только
затруднило мою работу. Мы уже знали, что Ларри закидывал удочки относительно
продажи дядиного изобретения  немцам.  И  оказалось,  что  Фредерик  Хейнлин
приехал в Лондон как раз для того, чтобы обговорить это дело.
   - Фредди?! Адам кивнул.
   - В тот день в Гайд-парке я встретился с человеком из  Скотланд-ярда.  Он
подтвердил то, что я стал подозревать на "Лучании": Хейнлин завел  дружбу  с
Памелой ради прикрытия, чтобы проникнуть в Линвуд-холл. К несчастью,  Памела
решила, что он действительно увлекся ею.
   - Но профессор Линвуд передумал, да?
   - Да. Должно быть, он сказал об этом Ларри, и тот проник в дядин кабинет,
чтобы найти чертеж.
   - Но откуда Ларри узнал, что чертеж в альбоме?
   - После того как ты навестила профессора утром, к  нему  зашел  Ларри.  А
профессор все еще бормотал что-то об альбоме и фотографии твоей матери.
   - Скорее всего, он понял что к чему,  когда  увидел  тебя  с  альбомом  в
руках, проследил за тобой, ударил,  а  после  этого  вернулся  в  конюшню  и
оседлал Миднайта.
   - Но я видела, как Джаспер что-то рассказывал тебе.
   - Да, Джаспер, сообщил мне, что Ларри оглушил тебя  ударом  по  голове  и
что-то похитил. Тогда я  впервые  осознал,  что  документ,  который  я  ищу,
спрятан в альбоме. Дурочка ты моя! Лучше бы просто отдала  его  мне!  Вместо
этого ты чуть не утонула. Ларри хотел позаботиться о том, чтобы ты больше не
мешала ему.
   На мое счастье, Адам увидел, как Ларри скачет по пляжу.
   - Я подоспел как раз в тот момент, когда ты выпустила из рук скалу.
   Он погладил меня по  волосам,  приподнял  мое  лицо  за  подбородок...  И
поцеловал с такой страстью, что я сразу  поняла,  какой  ужас  охватил  его,
когда он узрел меня посреди бушующих волн.
   Больше между нами не было недомолвок. Но я не удержалась от  того,  чтобы
не обвинить его в последний раз:
   - Одного не могу понять, почему ты не был честен со мной. Ты позволил мне
думать, что  охотишься  за  изумрудами  кузины,  драгоценностями  Памелы  и,
наконец,  что  ты  бессовестный  проходимец,  желающий  наложить   руки   на
изобретение профессора.
   - Да. - Губы его изогнулись в обольстительной улыбке.
   - По-моему, ты просто возмутителен.., ужасен!
   - Правда? - Он обнял меня. - Шарль, ты не умеешь врать. -  Жар  его  тела
передался мне. А глаза были бездонно голубыми, и я почти утонула  в  них.  -
Так покажите же мне, миссис Деморест, как сильно вы ненавидите меня!
   Что я и сделала.