- Я люблю фотографировать. Хочешь посмотреть мои работы, Сандра? Там есть
Говард на концертах. - И, как всякий чем-то  увлеченный  человек,  Линн,  не
дожидаясь согласия Сандры, юркнула в соседнюю комнатку и вынесла  толстенный
альбом. - Смотри, какой Говард Нистрем на сцене.
   Разглядывая снимки, Сандра  снова  почувствовала,  как  что-то  дернулось
внутри нее, в  самой  глубине,  словно  струна  контрабаса  в  руках  парня,
стоящего рядом с Говардом на снимке. Он не просто красавец, он  музыкант  от
Бога. Это видно. Если на Олимпе жили саксофонисты, то вот такие, похожие  на
Говарда Нистрема.
   Была на снимках и Пэт. Сандру  поразили  глаза  подруги,  в  них  замерла
какая-то растерянность, словно Пэт что-то хотела понять, решить, но никак не
могла.
   Кажется, Сандра знала, что именно. Но больше никто не  смог  бы  об  этом
догадаться.
   В последнее  время  они  не  говорили  с  Пэт  по  душам,  нечто,  прежде
цементировавшее их, треснуло,  и,  самое  странное,  это  началось  недавно,
ничего похожего не было прежде, и уж конечно в ту пору,  когда  они  сделали
это. Совершили то, что не в компетенции простых смертных.
   Пэт боялась наказания, мысленно сказала Сандра.
   - Нравятся? - Линн подняла на Сандру светлые глаза,  обрамленные  густыми
ресницами. Во взгляде читалось ожидание.
   - Очень. Я думаю, ты можешь стать профессионалом. Знаешь,  Линн,  я  тебе
помогу. Ты будешь сопровождать Говарда на гастролях как личный  фотограф.  Я
устрою тебе контракт с музыкальным журналом.
   А у меня, добавила про себя Сандра, теперь  будет  отчет  о  каждом  шаге
Говарда Нистрема.
   В прихожей Сандра бросила ключи на низкий комод и посмотрелась в висевшее
над ним зеркало. Она разглядывала себя и видела другую  женщину,  как  будто
это и не она вовсе, а ее портрет, нарисованный художником. По заказу? О нет,
по собственному желанию.
   Она усмехнулась. Зачем же он нарисовал  такие  глаза?  Ведь  у  меня  они
совсем другие.
   Конечно, глаза отражают то, что  происходит  внутри,  -  простая  и  всем
доступная истина. Значит, внутри у меня что-то переменилось.
   Только ли сейчас?
   Сандра прошла в холл, обставленный так, как она давно хотела: пол  устлан
пушистым рыжим ковром, но не раздражающе рыжим,  а  цвета  опавших,  еще  не
тронутых  тлением  листьев,  стенной   шкаф   с   зеркальной   поверхностью,
повторяющий стену  по  всей  длине  и  высоте,  зрительно  делает  помещение
просторнее. В шкаф можно спрятать все, что есть лишнего в доме, а в  зеркало
смотреться ежесекундно.
   Обычно, возвращаясь домой, Сандра совершала пируэты перед ним,  кружилась
и думала, как это правильно - постоянно видеть и контролировать себя. Каждое
десятилетие осанка женщины меняется, а для того чтобы не слишком  торопиться
вступить в другой возраст, надо следить за разворотом плеч.
   Но сегодня Сандра не смотрела на плечи, не проверяла правильность осанки,
она видела в другом, маленьком  зеркале  себя,  но  такую,  как  на  детской
фотографии.
   Потом она медленно прошла  в  гостиную  и  опустилась  в  мягкое  кресло,
обтянутое гобеленом песочного цвета,  на  котором  вытканы  редкие  всплески
рыжего, повторяющие цвет ковра. Сандра  сидела  напротив  другой  стены,  на
которой нет зеркала, а висит акварель с  буйно  цветущим  колючим  пустынным
цветком - подарок приятеля. Эту картину он  привез  из  Центральной  Азии  и
сказал:
   - Сандра, вот твой портрет. Она засмеялась, а он обнял ее  и  прижался  к
нежной щеке своей щетинистой.
   - Намекаешь, что я  колючка?  По-моему,  ты  сам  колючка,  -  прошептала
Сандра, ощущая, как томление медленно охватывает все тело.
   Это ее мужчина, он как раз по ней, но только как  мужчина.  Он  не  может
стать мужем, этот бродяга по натуре, проехавший через семьдесят  две  страны
мира.
   Дуглас Скотт объяснял свои частые вояжи страстной тягой  к  путешествиям.
Сандра никогда не задавала вопросов, чего ради он летит в Латинскую  Америку
и кормит москитов в джунглях, почему  оказывается  в  Пакистане,  когда  там
свистят пули и рвутся гранаты. Она могла понять человека,  ради  любопытства
поднимающегося на Килиманджаро или спускающегося в  кратер  Нгоро-Нгоро,  но
ехать в Уганду, где самый лучший и дорогой подарок - автомат Калашникова?
   Однажды ей пришло в голову, что Дуглас Скотт не случайно попадает  именно
туда, где стреляют, и вовсе не по птицам или по зверям, а по людям.  Но  она
не развивала тему, предположив, что Дуглас,  а  попросту  Дуг,  работает  на
спецслужбы. Поскольку Сандра вообще не собиралась замуж в ближайшие годы,  а
тем более за него - впрочем, Дуг и не подумает позвать ее  к  алтарю,  -  то
лучшего варианта  для  таких  отношений,  как  у  них,  не  сыскать.  И  Дуг
прекрасный любовник.
   Сандра вспомнила, как он занимается любовью, какое у него сильное тело  и
как большие руки, покрытые золотистым пушком, гладят ее шею,  грудь,  живот,
потом уверенно бегут все ниже и ниже... Вот она закрывает глаза и стонет  от
невероятных прикосновений, а Дуг наваливается на нее, и  ей  кажется,  будто
она рядом с вулканом, который вот-вот начнет извержение и выплеснет  на  нее
горячую лаву...
   Сандра покачала головой, провела рукой по лбу, отодвинула челку,  которая
стала длинновата, - надо срочно  привести  себя  в  порядок.  Кстати,  ничто
другое, как стрижка, не дает невероятного чувства обновления: стоит  срезать
волосы, ставшие свидетелями неприятностей,  дурных  или  тяжелых  мыслей,  и
сразу почувствуешь себя по-другому.
   А тогда, восемь лет назад, Сандра  тоже  подстриглась,  отрезала  длинные
черные волосы, достававшие почти до талии, и с тех пор не меняла прическу.
   Сандра откинулась на спинку стула и застонала. Ну зачем себя мучить? Ведь
ничего не изменилось. Для меня, по крайней мере. Да, Пэт умерла. Но я-то что
могу сделать?
   Я уже сделала.
   Но это было нужно Пэт. Это было необходимо ей для счастья. Для счастья  с
Говардом.
   Сандре это тоже было нужно. Чтобы осуществить свою мечту. Выходит, все  в
расчете друг с другом.
   Но не с жизнью, которая внезапно поменяла принятый расклад.
   Пэт больше нет.
   Есть Келли.
   Но у Келли есть отец.
   А.., я? Кто я в данном случае для них?
   И.., разве я не занималась любовью с Говардом?  Если  бы  нет,  тогда  не
родилась бы Келли.
   Сандра вздохнула. Если это назвать занятием любовью, то оно происходило в
виртуальном мире. Но именно от этого появилась  на  свет  Келли.  Совсем  не
виртуальная девочка, а живая. Как две капли воды похожа на Сандру.
   Кажется, этого факта не замечает только Говард.
   Все, все, хватит! - одернула себя Сандра. Тайна должна тайной и остаться.
Я поклялась Пэт. Пэт поклялась мне.
   Но...
   Сандра снова услышала тоскливое рыдание саксофона в  руках  широкоплечего
красавца Говарда. Интересно, а возможна ли любовь с  ним  не  в  виртуальном
мире? В реальном?
   Стоп! - скомандовала себе Сандра.
   Она потянулась за телефоном, желая поскорее  пресечь  никчемные  стенания
мятущейся души.
   - Дуг? Привет, это я.
   - А, это ты, моя колючка? Ну что? Куда тебя носило на этот раз?
   - Я была в Европе.
   - Но цветы еще не расцвели. И нет жары, как в пустыне.
   - Нет, ничего такого, но это неважно, и я вернулась.
   - И хочешь сказать, что жаждешь меня видеть?
   - Да, Дуглас Скотт, я хочу тебя видеть.
   -  И  я  тебя!  Срочно  вылетаю.  Сандра  знала,  что  Дуг  нисколько  не
преувеличивает. Он на самом деле сию минуту  сядет  в  вертолет,  стоящий  в
ангаре за загородным домом,  в  котором  Дуг  всегда  отдыхал  после  долгих
поездок. Итак, он появится к вечеру, потому что оставит вертолет на  стоянке
и дальше  поедет  на  машине.  Можно  начинать  готовиться  к  встрече.  Как
профессиональный психолог Сандра знала: чтобы прийти в себя после  какого-то
потрясения, лучше всего крепко "встать на якорь" - то  есть  сделать  что-то
привычное, хорошо знакомое, много раз повторявшееся, и тогда вновь  обретешь
душевное равновесие. Нет ничего лучшего, чем заняться  любовью  с  привычным
партнером.
   Дуг приехал, когда уже смеркалось. Сандре нравились  такие  мужчины,  как
Дуг, от них исходила сила, уверенность. Его легко представить с рюкзаком  за
плечами, в грубых ботинках,  с  ледорубом  в  руках  или  с  веслами.  Он  -
воплощение хозяина Земли. Сандра ходила с  Дутом  в  горы,  на  байдарках  и
получала несказанное удовольствие от близости с ним.
   Он появился в холле, молча сбросил с себя легкую  светло-голубую  куртку,
следом за ней полетела желтая футболка.
   Сандра наблюдала за ним, чувствуя, как соски  упираются  в  тонкую  ткань
беленькой блузки, и зная, что Дуг это видит. Вот он потянулся к ней, обнял и
крепко прижал к себе. Дуг  был  немногим  выше  Сандры,  и  она  безошибочно
почувствовала, как сильно он хочет ее. Она  задрожала  и  слегка  расставила
ноги.
   - Ты хочешь так? - прошептал он ей в самое ухо. - Прямо здесь?
   - Да! - выдохнула Сандра. Дуг  медленно  потянул  вниз  ее  шорты,  потом
расстегнул ремень на своих джинсах, пальцы быстро прошлись по  металлическим
пуговицам.
   Сандре вдруг пришло в голову странное сравнение - эти пуговицы, или,  как
их называют, "болты", он перебирает, как саксофонист клапаны. Как это делает
Говард.
   Говард... А он мог бы вот так?..
   Она  тихо  застонала.  Для  Дуга  этот  звук  послужил  сигналом.  Сандра
почувствовала, как ее спина вдавилась в стену, сильные  руки  подхватили  ее
ягодицы и Дуг вошел в нее, быстро и глубоко. Он знал, как она хотела...
   А... Говард мог бы вот так?.. Впрочем,  внезапно  подумала  Сандра,  если
назвать то, что делает сейчас Дуг, рапсодией, а музыку, которую играл Говард
и которая звучит у  меня  в  голове,  блюзом,  то  слияние  того  и  другого
совершенно!
   О, Говард! - едва не  простонала  она,  но  вовремя  сдержалась.  Однако,
опять-таки  как  профессионал,  Сандра  знала,  что  измена   прежде   всего
начинается в уме, а женщины,  занимаясь  любовью  с  мужчиной,  очень  часто
представляют, что делают это с другим.
   - Ты сегодня какая-то необыкновенная, -  заметил  Дуг.  -  Мне  нравится.
Соскучилась, да? . - Да, Дуглас Скотт, я очень по тебе  соскучилась.  Пойдем
поплаваем?
   Большая ванна, покрытая толстой белой  шапкой  пены,  словно  одеялом  из
облаков, ожидала их.  Сандра  приготовила  ее  заранее,  чтобы  вода  успела
остыть. Они с Дугом достаточно давно вместе и хорошо изучили, кто и от  чего
получает удовольствие.
   Первым нырнул в белую пену Дуг, потом потянул  Сандру  и  устроил  ее  на
себе. Вода колыхалась, наполняя комнату  ароматом  весенних  цветов,  Сандра
закрыла глаза, но потом  приоткрыла  один,  почувствовав  колебания,  сперва
робкие, потом все более сильные,  и,  не  давая  себе  отчета,  тоже  начала
двигать бедрами, на которых пузырилась и лопалась пена,  оттеняющая  смуглую
кожу.
   - Ох, Дуг, ты просто...
   - Я проголодался.
   - И я...
   Она почти не заметила, как он скользнул в нее и насадил на  себя,  словно
бабочку с пенистыми крылышками. Лунный свет проникал в окно, и в его бледном
свете пена казалась  небесным  облаком.  Они  парили  в  других  мирах,  они
возносились и падали, потом снова возносились...
   Не открывая глаз, Сандра чувствовала себя необыкновенно, все тревоги, еще
недавно давившие на сердце, на душу,  на  мозг,  словно  крепкие  обручи,  -
отступили.  Они  уходили  все  дальше  с  каждым  движением  бедер  в   этой
расслабляющей ароматной ванне.
   Необыкновенная легкость наполнила тело, и Сандра показалась себе такой же
легкой и невесомой, словно пена.
   Дуг сделал последнее, самое мощное движение, и Сандра  как  подстреленная
упала ему на грудь. Он целовал ее закрытые глаза, щеки и шептал, шептал:
   - Ты необыкновенная, потрясающая... Я хочу быть с тобой снова и сноса...
   Сандра таинственно улыбнулась, а перед ее глазами стоял Говард -  весь  в
черном, со светлыми волосами и с золотым саксофоном.

Глава 4

Пружины свинга

   - А ты любишь джаз? - спросила Сандра, когда Дуг сидел за кухонным столом
и уплетал за обе щеки сандвичи, которые она приготовила перед его приходом.
   Он  хрустел  зеленым  листиком  салата,  наслаждаясь  его   свежестью   и
сочностью, ощущая при этом необыкновенно нежный  вкус  майонеза  с  ароматом
корицы.
   - Джаз? - недоуменно переспросил Дуг. - Ты имеешь в виду вот эти дум-дум?
- Он раздувал щеки, подражая скорее тубе, чем саксофону. - Да нет, наверное.
И что?
   И что, в самом деле? Почему я спросила об этом? - удивилась Сандра. И тут
же пришел на помощь ответ профессионала: тебе хочется  говорить  о  Говарде.
Вот почему ты спросила Дуга о джазе. Обычное замещение.
   - Да так просто. Я-то люблю джаз, и мне пришла в  голову  смешная  мысль:
то, чем мы с тобой только что занимались, похоже на свинг.
   - А.., качание, вращение... Любопытная мысль. - Дуг потянулся к ее бедру,
которое оказалось в весьма  приятной  близости.  -  И  очень  своевременная.
Давай-ка проверим, насколько она правильная. А?
   Сандра легонько шлепнула его по руке.
   - Перестань. Я просто разговариваю с тобой.
   - Я  тоже.  Ты  задаешь  вопрос,  а  я  не  хочу  давать  опрометчивый  и
неграмотный ответ. Поэтому должен проверить. Поставим эксперимент?
   Она засмеялась.
   - Ты его только что ставил. И не один раз.
   - Согласен, но тогда я не задавал себе такого вопроса.
   - Это я тебе задала вопрос. А не ты. Но вот если бы я  спросила  об  этом
Говарда...
   - Кого-кого?
   - Говарда Нистрема. Если бы ты увлекался джазом, ты бы знал  это  имя,  -
заметила она как бы между прочим. - Это муж моей подруги, - она помолчала, -
теперь уже покойной подруги.
   - Она была очень старая?
   - Такая, как я.
   - Такие не умирают.
   - Еще как умирают.
   - Печально. Молодые должны жить. - Дуг снова потянулся к Сандре. - Я тебе
сейчас покажу, как они должны жить. А что теперь Говард? Свингует один?
   - Да, на саксофоне.
   Дуг кивнул и отправил в рот  большой  кусок  сандвича.  Веточка  петрушки
осталась на губе.
   - Он прекрасный музыкант, - продолжала Сандра.  -  Когда  Говард  Нистрем
приедет на гастроли в Штаты, я свожу тебя на концерт.
   - Ладно, так и быть. Пойду. Но ты не боишься, что после этого закрутишься
в свинге до потери пульса?
   Дуг плотоядно уставился на ее живот. Сандра надела блузку, но  застегнула
ее на одну пуговицу между грудями, и поэтому живот был открыт.
   - Нет, не боюсь. - Она улыбнулась. - Я люблю с тобой играть в эти игры.
   Он вскочил и чмокнул ее в шею. Потом принялся быстро натягивать джинсы.
   - Улетаю, моя сладкая.
   - Уже? Но ведь еще ночь!
   - Именно поэтому и улетаю. Потому что утро я должен  встречать  в  другом
часовом поясе.
   - И когда ждать от тебя вестей?
   - Всегда!
   Через минуту машина взрыкнула и, взвизгнув шинами, вывернула с подъездной
дорожки.
   Сандра  привыкла  к  манере  Дугласа   Скотта   внезапно   появляться   и
стремительно исчезать и относилась к ней спокойно. Нельзя  ломать  человека,
он такой, какой есть, очень цельный. Нельзя  левшу  переучивать  на  правшу,
потому что его рукой управляет другое полушарие  мозга,  не  то,  которое  у
большинства, так и из Дугласа Скотта не сделать светского льва.
   Сандра давно объяснила себе, почему она хочет быть с Дутом и будет с  ним
до тех пор, пока в ее жизни не произойдет ничего  такого,  что  заставит  ее
изменить их отношения. Он отвечает всем требованиям, которые она предъявляет
к мужчинам на данном этапе  своей  жизни.  Дуг  отличный  любовник.  Нежный,
внимательный, изобретательный, и он хочет ее всегда. Он не вмешивается в  ее
дела. Хорошо обеспечен. С ним интересно в горах  и  на  море,  он  надежный,
сильный, уверенный. Хочет ли она его в мужья? Пока она  никого  не  хочет  в
мужья.
   Сандра много думала об этом и приходила к одному и тому же  выводу:  если
ей не хочется заниматься детьми, то незачем выходить замуж.  Безотносительно
к тому, будут ли у нее дети, то есть захочет ли она их рожать и воспитывать,
получая мужа, она  все  равно  получает  ребенка,  только  взрослого.  Сына,
которого всю жизнь придется растить и воспитывать. Пока  у  Сандры  не  было
такого желания.
   Взять хотя бы ее родителей. Сандре всегда казалось, что отец -  еще  одно
дитя ее матери. Капризный, своенравный, упрямый, он  делал  только  то,  что
хотел. Он коллекционировал ножи, которые и на самом деле были  произведением
искусства,  но  сколько  денег  уходило  на  них!  Состояние,  которое  мать
получила, выходя замуж за мужчину из хорошей фамилии, но совершенно  нищего,
все оказалось употреблено на его коллекцию.
   Разве не поэтому Сандре самой пришлось вставать на ноги? Чем могли помочь
родители? Нет, она не обвиняет их ни в чем, она сама  справилась,  и  хорошо
справилась. Но чего ей это стоило!
   Впрочем, важно не то, что ты делаешь, а как  к  этому  относишься.  Может
быть, поэтому то, что мы совершили с Пэт, не задело меня слишком глубоко, не
сломало, не извело мучительными  раздумьями,  сказала  себе  Сандра.  Нельзя
допускать, чтобы терзания начались через восемь лет после произошедшего.
   А коллекция отца оказалась пшиком -  то,  что  он  собирал  многие  годы,
сейчас ничего не стоит. Конечно, трудно угадать, какой отбор сделает  Время.
Мало кому дан подобный дар, но кому он точно не был дан, так это ее отцу.
   Сандра недавно заглянула на  выставку  и  увидела  канадский  нож,  ручка
которого сделана из слоновой кости, а на ней рисунок - с одной стороны рысь,
с другой-- барс. Он стоил баснословно дорого. Вот какие ножи сейчас в  цене.
Но отцу такой и не снился.
   Сандра не знала, до сих пор, по крайней мере, захочет ли она вообще иметь
детей. Если честно, иногда ей в голову приходила и другая мысль -  а  сможет
ли она их иметь? После той операции, которую они провернули с Пэт, возможно,
и нет.
   Сандра  встрепенулась.  Ну  что  ж,  кажется,  я  пришла  в  себя   после
потрясения, если способна  размышлять  отвлеченно.  Все,  пора  отправляться
спать, завтра утром я должна быть в офисе.
   Шли дни, Сандра принимала клиентов, поток  которых  не  иссякал,  но  она
ловила себя на том, что ждет  телефонного  звонка,  который  бы  ответил  на
томившие ее вопросы.
   И телефон зазвонил, когда она отдыхала между сеансами.
   - Привет, Линн. Да, спасибо. Понемногу прихожу в  себя.  А  как  ты?  Как
Говард?  Понятно.  Ты  говоришь,  он  начинает  выступать  с  квартетом?  Из
консерваторских девочек? Ясно. Куда они едут на гастроли? В Варшаву? Хорошо.
Жди от меня удостоверение от  музыкального  журнала.  Я  немедленно  займусь
этим.
   Она положила трубку и принялась расхаживать  по  комнате.  Это  уже  была
другая Сандра Мередит, решительная и деловая, которая знает  свой  следующий
шаг и каким будет тот, что за ним, и все остальные.
   А будут  они  точными,  своевременными,  поскольку  поведут  ее  к  цели,
намеченной даже не разумом, а подсознанием.
   Говард собирает вокруг себя милый девичий квартет. Кто знает, намерен  ли
он утешаться  в  обществе  молоденьких  консерваторок  только  музыкой?  Она
набрала номер.
   - Мэри? Помнишь, я говорила тебе об одной замечательной девушке,  которая
фотографирует музыкантов и этот дар у нее  от  Бога?..  Она  тебя,  конечно,
заинтересовала. Давай обговорим условия...
   Сандра никогда и никого ни о чем не просила.  Она  покупала  или,  купив,
продавала. Как в случае с Линн.
   Мэри Спирс - давняя клиентка Сандры,  хозяйка  музыкального  журнала.  Во
время одного из сеансов Сандра внушила Мэри, что Линн ей просто необходима в
качестве фотографа. Ведь журналу нужны съемки, главным героем которых  будет
звезда джаза Говард Нистрем.
   - Поймите, Мэри, - втолковывала Сандра, - светская хроника и  неожиданные
кадры из личной жизни саксофониста сделают ваше издание журналом номер  один
для поклонников джаза, к которому поднимается новая волна любви.
   К вечеру того ж