бы не допустила такого. Я обязательно  добилась
бы, чтобы у тебя была поддержка. Может быть, мы бы просто делились всем, что
мой старик присылает мне - ну, как с одеждой. Он бы никогда не догадался.
   - Он бы догадался, если бы ему пришлось оплачивать школьные счета.
   - Тогда бы я заставила его тебя удочерить. Ники рассмеялась:
   - Спасибо. Только, по-моему, у него и так перебор с дочерьми.
   К этому времени Ники уже знала, что Блейк была дочерью мистера  Андервуда
от второго из его четырех браков. А всего у него было четыре  дочери  и  два
сына.
   После того как Ники рассказала Блейк о посещении мистера  Уэзерби,  между
ними возникли необыкновенно доверительные отношения. Не существовало  ничего
такого, что бы они не сделали друг для  друга  или  не  рассказали  бы  друг
другу. Ники могла говорить, с ней о маме или о Хайлендах  так  же  свободно,
как с Хелен. Узнав все о жизни Ники,  Блейк  однажды  задала  ей  интересный
вопрос. Вечером они сидели в холле и смотрели телевизор - как раз показывали
фильм про Перри Мэйсона, который занимался делом женщины, убившей мужа.
   Потом они вернулись  в  свою  комнату,  сели  за  уроки,  и  вдруг  Блейк
спросила:
   - А ты никогда не думала, что это мог сделать твой отец?
   - Что сделать?
   - Убить твою маму.
   Вначале Ники отмахнулась от вопроса  как  от  очередной  фантазии  Блейк.
Однако, высказанная однажды, эта мысль стала все больше  и  больше  занимать
ее. На уроках или ночью, лежа в постели, она все время мысленно возвращалась
к событиям, происшедшим девять лет назад. Она была еще слишком мала, и в  ее
памяти многие моменты стерлись... Был ли там мистер Хайленд?
   Ну зачем X. Д. убивать Элл? Разумеется, не потому, что не желал  помогать
ей материально. Для него это совершенно ничего не стоило - он мог  позволить
себе и больше, и, во всяком случае, с тех пор не переставал содержать Ники.
   Может быть, он ревновал ее к Бейбу?
   "Но почему?" - подумала Ники. Разве она не видела, как X. Д. в тот  вечер
раздевал Элл? Значит, она опять приняла его как своего любовника?
   Но когда она нашла  тело,  Элл  была  в  шелковом  халатике  и  лежала  у
разбитого окна...
   Каждый раз, когда Ники пыталась вспомнить обо всем этом,  вопросы  так  и
крутились в ее голове, и чтобы хоть как-то избавиться от них,  она  пыталась
убедить себя, что решение, к которому пришло  следствие,  очевидно,  и  было
самым  правильным.  Вполне  вероятно,  что  в  дом  проник  грабитель.  Было
известно, что Элл бывшая любовница очень богатого человека, она вполне могла
иметь дома цепные вещи, кроме  того,  она  жила  одна,  без  всякой  защиты.
Возможно, вор даже  и  не  был  профессионалом,  просто  обычный  горожанин,
которому понадобились деньги... Он и запаниковал, когда  Элл  услышала  звон
разбитого окна и пошла посмотреть, что происходит.  Да,  официальная  версия
вовсе не казалась такой уж невероятной...
   Затем Ники снова и  снова  мысленно  возвращалась  к  достаточно  ясно  и
недвусмысленно выраженной Уэзерби мысли о могуществе Хайленда. Поэтому какие
бы улики и доказательства ни имела  полиция,  присяжные  или  жители  Виллоу
Кросс, ничего бы не изменилось.
   Однажды, чаевничая ранним вечером с Хелен, Ники заговорила с ней о  такой
возможности.
   - Не думаю, что стоило бы снова поднимать это дело, - сказала Хелен. - Во
всяком случае пока не появятся какие-либо новые улики. А если просто вылезти
сейчас с этим, выдвигая необоснованные обвинения, то это  явно  будет  не  в
твоих интересах. X. Д. Хайленд содержит тебя. И не надо провоцировать его на
то, чтобы он прекратил свою помощь.
   - Но как я могу брать что-нибудь у него,  если  он  убийца  моей  матери?
Может быть, именно поэтому он и платит за меня все эти годы - чтобы  я  была
обязанной ему, чтобы заткнуть мне рот?
   Хелен отпила чаю и медленно проговорила:
   - Если ты не знаешь точно, что он виновен, если у тебя нет доказательств,
то, начиная ворошить все эти  дела,  ты  только  навредишь  себе.  Реши  все
сомнения в его пользу. - Она поставила чашку на стол. - В конце  концов,  он
твой отец...
   Убежденная словами Хелен, Ники перестала думать о  той  ночи.  Перейдя  в
старший класс, она начала посещать различные колледжи  округа,  выбирая  те,
которые имеют хорошие медицинские  подготовительные  отделения,  старательно
занималась, чтобы получить оценки повыше, ходила на собеседования в приемные
комиссии. Если подозрения о X. Д. и возникали в ее душе, она  старалась  тут
же отбросить их. Думая о своем будущем,  она  понимала,  что  ей  еще  очень
понадобится его материальная поддержка.
   Затем  в  один  из  ужасно  холодных  январских  вечеров   вскоре   после
рождественских каникул произошло событие, которое открыло перед Ники  совсем
иную перспективу. Они занимались с Блейк в своей  комнате,  и  Блейк  курила
сигарету: Ники сделала ей  в  этом  уступку,  поскольку  бросила  заниматься
спортом. К этому времени Блейк уже стала заядлой курильщицей, и если Ники не
позволяла ей курить в комнате, то она выходила курить на улицу. Но  в  такой
мороз Ники сжалилась над ней и не стала ее выгонять.
   Но в этот раз окурок Блейк вызвал небольшой пожар в корзине для мусора, и
Хелен решила  с  этим  разобраться.  Поскольку  причиной  огня  был  окурок,
наказали их обеих, отстранив на неделю от занятий. Потом Ники пошла к Хелен,
чтобы выразить свое возмущение, почему ее наказали так же, как и Блейк,  она
же ведь не курила.
   - Для Блейк это не так важно, - заявила Ники, - но у меня до  этого  была
прекрасная характеристика, а это  может  помешать  мне  поступить  в  лучший
колледж...
   Но Хелен была неумолима.
   - Прости, Ники, я не могу отменить наказание. Ты была там вместе с Блейк,
ты позволила ей курить. Может быть, ты и меньше  виновна,  чем  она,  но  ты
должна нести большую ответственность. Блейк находится  во  власти  привычки,
потому ее воля ослаблена. Но ведь ты могла остановить ее  -  и  должна  была
сделать это. О господи, ну как ты можешь говорить о том, чтобы стать врачом,
и позволять подруге разрушать свое здоровье!
   Ники вышла от  нее  разгневанная  и  обиженная.  Она  любила  Хелен  -  и
надеялась, что та тоже ее любит, поэтому она  не  могла  понять,  как  Хелен
может так жестоко поступить с ней, сделать что-то такое, что хоть  в  чем-то
может помешать исполнению  ее  мечты.  Она  знала,  что  Хелен  всегда  была
неумолима, когда дело касалось сигарет; здесь, вероятно, играл роль и личный
момент, поскольку эта привычка явилась причиной  смерти  ее  мужа.  Но  ведь
можно иногда и нарушить правила, Хелен сама так говорила.
   Рассердившись на Хелен, Ники решила, что напрасно надеялась, что та будет
к ней относиться как-то по особенному - ведь по-настоящему  прощать  все  на
свете может только мама. А Хелен не была ее матерью. Ее единственной матерью
была Элл, которую убили.
   Огорченная, решив, что  доверилась  не  тому  человеку,  Ники  неожиданно
решила забыть об осторожности. Она предпримет шаги к тому, чтобы  дело  было
возобновлено. Убийца должен понести наказание. Даже если это был X. Д., и он
перестанет содержать ее, что из того? В данный момент ей  было  безразлично,
станет она врачом или нет.
   Всю неделю, в течение которой ее отстранили  от  занятий,  она  посвятила
тому, что пыталась вспомнить ту ночь, когда была убита  Элл,  старалась  все
расставить по местам, чтобы можно было представить письменное  показание  по
этому вопросу. Поскольку в своем заявлении с просьбой о пересмотре дела  она
намекала на то, что полиция Виллоу  Кросс  могла  быть  как-то  причастна  к
сокрытию фактов и  доказательств,  она  решила  отправить  свое  послание  в
администрацию штата Северная Каролина.
   Она уже все приготовила к отправке, конверт был подписан и запечатан,  но
вдруг заколебалась. В таком виде письмо пролежало у нее на туалетном столике
целую неделю.
   Наконец в субботу утром уже в самом конце января  она  сунула  конверт  в
карман куртки и пошла на улицу, чтобы бросить его в ящик.
   Хелен догнала Ники, когда та была уже в дверях. Она так точно  рассчитала
время, что было ясно: Хелен следила за ней.
   - Ники, - тихо сказала она, - пройди, пожалуйста, со мной в кабинет.
   Ники пошла за  ней  с  бьющимся  сердцем.  Опять  Уэзерби.  Наверное,  он
каким-то образом узнал о том, что она  замыслила.  Но  как?  Значит,  кто-то
шпионил за ней и кто-то видел исписанные ею листки в ее столе?..
   Когда они вошли  в  кабинет,  там  никого  не  было.  Ники  вопросительно
взглянула на Хелен, которая кивнула в сторону журнального столика,  стоящего
у дивана. Там лежали несколько местных газет, а также "Нью-Йорк Тайме". Ники
шил." "Таймс". В левом нижнем углу был портрет X. Д. Хайленда, рядом  с  ним
описание его жизненного пути, а внизу подпись.:
   "Табачный король скончался в возрасте 69 лет".
   Ники бросила газету на стол. Она не имела ни малейшего желания  читать  о
подробностях его жизни. Она лишь чувствовала, что  его  смерть  помешала  ей
сделать  так,  чтобы  совершить  возмездие.  Но  Ники  восприняла   известие
спокойно, не испытывая ни страдания, ни шока, ни даже особого удивления.  Ей
казалось, что это даже справедливо, после того как при  жизни  он  лишил  ее
того, что она могла бы иметь.
   - С тобой все в порядке? - спросила Хелен. После того случая отношения  у
них стали весьма прохладными.
   - Да. А вы еще ничего не получали от мистера Уэзерби?
   - Нет.
   - Мне нужно знать, могу ли я продолжать мою учебу здесь...
   - Ники, тебе не надо об этом беспокоиться. Что бы ни случилось, я  сделаю
все, чтобы ты могла спокойно жить и учиться.
   Ники отвернулась, чувствуя, как ей  стыдно  за  свою  дурацкую  обиду  на
Хелен. Ведь не было же на свете никого другого, на кого она  могла  с  такой
уверенностью положиться.
   - Подождите, - сказала она, не поднимая глаз.
   Затем она почувствовала, как руки Хелен легли на ее плечи.
   - Давай забудем об этом, - сказала она. - Теперь нам надо думать о  твоем
будущем.
   Ники тоже обняла ее, обрадовавшись тому,  что  они  снова  вместе.  Затем
сказала:
   - Возможно, вы и сможете платить за меня здесь, Хелен... Но потом...  это
же все стоит так дорого...
   - Ничего, справимся. Может быть, Лаци и другие смогут помочь.
   За время всех каникул и праздников друзья Хелен  стали  для  Ники  чем-то
вроде  близких  родственников.  Однако  даже   на   самых   близких   бедных
родственников, подумала Ники, нельзя взваливать то,  на  что  они  никак  не
рассчитывают. Постоянные расходы, связанные с обучением в колледже, а  затем
в медицинском институте - это будет уже чересчур.
   Ники ничего не сказала, однако в душе была благодарна Хелен за  поддержку
и  доброту,  независимо  от  того,  сможет   ли   она   воспользоваться   ее
предложением.
   Наконец через три недели от Стерлинга Уэзерби пришло  письмо,  написанное
на бланке юридической конторы в Виллоу Кросс. Он обращался  к  ней  "дорогая
мисс Сандеман", как, впрочем, и всегда  в  своих  письмах,  после  чего  шли
несколько кратких, но совершенно ясных фраз:
   "Ты, несомненно, будете рады узнать, что сделаны распоряжения о том,  что
вы можете продолжать свое  образование  при  финансовой  поддержке  компании
"Хайленд Тобакко".
   С наилучшими пожеланиями".
   И больше ничего - никаких подробностей с указанием размеров и сроков этой
"финансовой поддержки". Однако Ники не стала связываться  с  Уэзерби,  чтобы
узнать у него все подробнее. Она получила от него ту информацию,  которая  в
данный момент волновала ее больше всего. Вопрос о вине X.  Д.  в  смерти  ее
матери так и остался без ответа. Даже если он и заслуживал наказания, то уже
никогда не сможет понести его. Но этот человек, в  сущности,  совершенно  ей
чужой, который был ее отцом, все же в течение определенного времени оказывал
ей материальную поддержку.
   Спустя некоторое время от Уэзерби пришло еще одно письмо,  в  котором  он
извещал Ники, что, будучи известным своей щедростью и  великодушием,  X.  Д.
Хайленд сделал распоряжения относительно того, что  единственная  наследница
Элл Сандеман получает в свое распоряжение ее дом с земельным участком и  все
принадлежавшее  ей  имущество.  Поскольку  в  данное  время  Ники  не  может
пользоваться своим домом и прочей собственностью,  он  сдан  в  долгосрочную
аренду. Деньги, полученные за аренду дома, пойдут на оплату обучения Ники  -
в этом и состояла суть завещания X. Д.
   В ту ночь Ники приснился дом, будто она живет там со  своей  матерью.  Но
светлые образы прошлого, связанные с домом, потянули за собой воспоминания о
той ужасной темной ночи, когда маленькая девочка  спускалась  по  бесконечно
длинной лестнице, пока не увидела в конце дверь и, заглянув в  нее,  увидела
вампира, наклонившегося над мамой, раздевающего ее...
   Проснувшись от своего кошмара, она  подумала,  что  никогда  в  жизни  не
сможет вернуться в дом, завещанный ей X. Д. Хайлендом. А то, что  он  сделал
это,  казалось  с  его  стороны  проявлением  не  столько  доброты,  сколько
жестокости. И она подумала, что, возможно, этим он  хотел  как-то  очистить,
искупить свою вину, смыть кровь со своих рук.

Глава 12

Беверли-Хиллз, ноябрь 1974 года

   Пенелопа - "Пеппер" - Хайленд медленно приходила в себя  от  глубокого  и
тяжелого после  валлиума  сна.  Сначала  она  долго  не  могла  понять,  где
находится, на какой стороне Соединенных Штатов, и вообще, лежит  ли  она  на
кровати или на полу. У нее было такое чувство, что она потерялась.
   Но  когда  она  открыла  глаза   и   огляделась,   то   узнала   знакомое
суперсовременное убранство своей спальни в "бунгало" в  Беверли-Хиллз  (этот
термин использовали местные торговцы недвижимостью по отношению  к  домам  с
двумя или тремя спальнями, которые  они,  однако,  ухитрялись  продавать  за
четыре миллиона долларов). Пеппер поняла, почему она  не  сразу  сообразила,
где находится. Она лишь накануне  вечером  прилетела  из  Атланты,  куда  ее
доставил из Виллоу  Кросс  маленький  специально  зафрахтованный  самолетик.
Перелет ужасно утомил ее. А перед этим она два дня провела на  совещаниях  в
управлении компании "Хайленд", разбираясь с юристами и выслушивая речи Дьюка
относительно того, что у нее "нет иного выбора", как только подписать  целую
кучу документов, в соответствии с которыми состояние X.  Д.  Хайленда  может
быть распределено между его наследниками, поскольку все  необходимые  налоги
на наследство уже уплачены. Бейб, не  желавший  из-за  всей  этой  процедуры
отменить свое участие в регате в Биминии, оставил своей сестре доверенность,
согласно которой она могла действовать от имени их обоих. Она уже  перестала
просить юристов, чтобы они еще  и  еще  раз  разъяснили  ей  все  условия  и
положения  завещания,  и  требовать,  чтобы  Дьюк  посвятил  ее  в  довольно
запутанную  систему  доверительной  собственности   X.   Д.,   связанной   с
определенными сроками выплат, поскольку это  дает  преимущества  при  уплате
налогов, ибо с самого начала поняла, что ее угрозы опротестовать завещание -
пустой звук, и в конце концов ей  придется  согласиться.  Доли  ее  и  Бейба
сильно отличались от доли Дьюка, но в завещании все  было  определено  очень
четко и ясно, к тому же X. Д. был не так стар, чтобы можно  было  заявить  о
том, что, составляя завещание, он страдал от старческого слабоумия.
   Итак, Пеппер и Бейб должны  были  получить  по  сто  миллионов  долларов,
включая и акции, и недвижимость, в то время как доля Дьюка была  в  три  или
четыре раза больше. Кроме того, Дьюку достались лучшие владения  -  "Хайленд
Хаус" и Остров Фламинго. Хотя они вроде бы являлись общей  собственностью  в
том смысле, что при продаже они все получили бы равные доли, но в  завещании
указывалось, что Пеппер и  Бейб  могут  проживать  в  этих  домах  не  более
тридцати шести дней в году.  Дьюку  поручался  также  контроль  за  основной
частью акций компании "Хайленд".
   Хотя Пеппер получила достаточно большое  состояние,  ее,  возмущало,  что
основная доля досталась ее старшему единокровному брату. Сначала это  еще  и
удивило ее. В отличие от, нее самой и Бейба, детей от второго брака  X.  Д.,
сын от его первого брака вначале очень мало общался со своим отцом. И  в  те
редкие моменты, когда Дьюк встречался с X. Д., между ними, казалось,  всегда
вспыхивали споры. И поэтому Пеппер привыкла считать Дьюка как бы посторонним
в их семье. Правда, в последнее время Дьюк  проявил  большие  способности  в
ведении дел и вскоре стал любимцем X. Д.; Пеппер также чувствовала,  что  X.
Д., очевидно, ощущал себя в некоторой  степени  обязанным  Дьюку:  возможно,
хотел компенсировать недостаток любви  и  внимания  к  нему  в  детстве.  Но
основной причиной того, что Дьюк получил львиную долю отцовского наследства,
явилось то, что лишь ему одному можно было доверить  свое  состояние,  зная,
что он не только сохранит, но и приумножит его.
   Может быть, это и  справедливо.  Оба  мужа,  которых  Пеппер  имела  и  с
которыми рассталась до того, как ей исполнилось двадцать восемь, обошлись ей
каждый в два миллиона долларов из пятнадцати, выделенных ей после того,  как
ей исполнился двадцать один год. Еще несколько миллионов были  потрачены  на
дома, яхты, картины, дорогие безделушки - ряд приобретений, которые она даже
толком не могла оценить из-за того, что много пила, или же из-за  лени.  Так
что еще сотня миллионов будет не лишней. Бейб тоже не станет опротестовывать
завещание: его доли ему вполне  достаточно,  чтобы  поддерживать  тот  образ
жизни, к которому привык - абсолютно пустой, если не считать  его  увлечения
парусными регатами. Да, деньги пригодятся, и их хватит - пока. Однако  может
настать время,  когда  ей  захочется  сразиться  с  Дьюком  на  его  поле  -
отказаться от праздной жизни и  разделить  с  ним  обязанности,  которые  он
принял на себя - тогда, возможно, он и увеличит ее долю. Во всяком случае  у
нее уже зрела одна мыслишка, которая могла бы принести некоторые дивиденды.
   Пеппер сбросила одеяло и потянулась. Взглянув на зеркальный потолок,  она
скорчила гримаску плавающей на потолке изящной  женщине,  затем  улыбнулась,
любуясь своим загорелым телом  и  хитрой  кошачьей  мордашкой  в  обрамлении
золотистых, модно подстриженных волос. Несмотря на безалаберный образ  жизни
Пеппер была в  довольно  приличной  форме,  чему  способствовали  регулярные
поездки  на  самые  дорогие  курорты,  занятия  гимнастикой   и   шейпингом,
рациональное питание в промежутке  между  кутежами  и  попойками  и,  по  ее
глубокому убеждению, главный секрет молодости и красоты - постоянное занятие
атлетическим сексом в всем его  многообразии.  Секс,  как  полагала  Пеппер,
хорошо действовал на работу мозга: она чувствовала, что он хорошо  прочищает
мозги. Если она ощущала себя неудовлетворенной, то просто ни о чем не  могла
толком думать. Как, например, сейчас. Вообще-то эта поездка в  Виллоу  Кросс
нарушила ее обычный распорядок жизни. И, чтобы не злить  Дьюка,  она  решила
вести себя прилично и не подъезжать даже близко  к  придорожным  закусочным,
где могла бы подцепить какого-нибудь дюжего фермерского сынка. Она уже целых
пять дней не занималась сексом.
   Пеппер перевернулась на бок и вытащила сотенную бумажку из  пачки  денег,
лежащей  на  тумбочке  возле  кровати.  Затем  нажала  на  кнопку  звонка  в
изголовье.
   Через  минуту  в  комнате  появилась  молоденькая  -  лет  семнадцати   -
хорошенькая мексиканка в бежевом форменном платье.
   Пеппер накрылась простыней.
   - Доринда, подай мне завтрак.
   Горничная кивнула и стала ждать дальнейших указаний.
   - Подойди сюда, сказала Пеппер.
   С легким выражением тревоги на лице девушка подошла к  кровати,  Я  хочу,
чтобы ты тоже со мной позавтракала. Пеппер стянула  с  себя  покрывающую  ее
простыню. Это не возбуждает твой аппетит? Меня так давно не было здесь...