Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Булычев Кир. Галактическая полиция (Кора Орват 1-3) -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  -
расплющит несчастного нападающего аргентинцев, вынужденного, разбегаясь, тащить на себе этот непосильный многотонный груз. Но тот, выдирая ноги из земли, отчаянно стремясь к мячу, все же добрался до него и ударил, как можно ударить по пудовой гире... Мяч лениво покатился по траве, с трудом добрался до ворот, и там уже, как следует подпрыгнув, вратарь Харитонов накрыл его телом и замер, словно совершил немыслимый подвиг, прыгнув за мячом на высоту пятиэтажного дома. Но как воспарил стадион! Как все кричали и веселились, пели и плясали, пили водку, припрятанную в карманах и за пазухой, распевали народные песни. Удрученный нападающий побрел к центру поля, а наши, словно в них вселился дух войны и победы, ринулись к воротам противника. Удар Желюбко пришелся в штангу, и она зазвенела, как мачта от попавшего в нее пиратского ядра, Кусюцкий врезал мячом во вратаря, и того пришлось унести с поля, поменяв на нового, молодого и, к счастью, необстрелянного. Штурм ворот аргентинской команды неизбежно закончился бы голом, если бы не очередная случайность. В то время как защитники аргентинцев бестолково отбивали мяч куда угодно, только подальше от своей штрафной площадки, один из таких случайных ударов послал мяч в ноги Хуана Обермюллера, и этот аргентинец немецкого происхождения совершенно случайно оказался в центре поля в полном одиночестве с мячом в ногах. Несколько секунд Хуан стоял на месте и раздумывал: послать ли мяч на трибуну или вернуть своему вратарю. Тренер аргентинцев махал ему от кромки поля, внушая дьявольские планы, и внушение достигло цели -- словно нехотя и даже не спеша Хуан побежал к нашим воротам, а наши нападающие, напрасно прождав от него паса или аута, погнались следом. Но опоздали. Так что Хуан встретился с неосмотрительно выбежавшим из ворот Харитоновым, обогнал его и побежал дальше к воротам. Харитонов бежал за Хуаном Обермюллером, требуя, чтобы тот остановился и перестал хулиганить, наши нападающие и защитники бежали за Харитоновым и клеймили его последними словами, судья тоже бежал за всеми... Некоторые из болельщиков, что сидели в первых рядах, поняли, чем это безобразие может кончиться, и стали выбираться на беговую дорожку, но тоже не успевали. Снайперы, которые могли бы подстрелить Хуана, к сожалению, истратили боеприпасы раньше, лишь один фоторепортер успел выскочить на поле и упал на пути аргентинца. Но аргентинец, к сожалению, не обратил внимания на этот подвиг и, вкатив мяч в ворота, сам упал туда следом. -- Ну где же ветераны?! -- кричал Милодар. -- Где ветераны с пулеметами? Ветеранов не было. Продажный судья засчитал гол, а герой-фоторепортер поднялся, вытащил мячик из сетки и убежал с ним, давая этим понять, что никакого гола и не было, потому что и мячика не было. Кришнаит протянул Коре кунжутную лепешку, и Кора заподозрила, что он втайне болеет за аргентинцев. Сосед с другой стороны, в наушниках, сидел, закрыв глаза, и блаженно улыбался. Это был странный человек. Когда после пятиминутной задержки, в ходе которой солдаты отбивали у болельщиков то, что когда-то было нападающим Хуаном Обермюллером, и уносили в госпиталь, игра возобновилась. На табло горели цифры "2:0" в пользу Аргентины. До конца первого тайма оставалось несколько минут, и стадион угрюмо шумел, не в силах придумать, чем бы взять этих аргентинцев. И вдруг откуда-то издалека донесся крик: -- Плюш-кин... Плюш-кин... Плюш-кин... -- Плюш-кин! ПЛЮШ-КИН! Стадион скандировал это слово, как будто кричал: "Ура!" -- Что это? -- спросила Кора у толстого соседа. Тот не услышал. -- Кто это? -- спросила Кора у Милодара. -- Ах, отстань, -- ответил комиссар. -- Ничего не выйдет! Тут прозвучал свисток судьи, и команды, провожаемые воем и ревом публики, спрятались в подземных туннелях зализывать раны и планировать новые атаки. -- Пойдем в буфет, -- предложил Коре комиссар. Она сначала хотела отказаться -- такое состояние ста тысяч человек ее удручало и вызывало дурноту, но Милодару почему-то нужно было, чтобы Кора испытала полный набор мужских удовольствий. Так что Кора, чтобы не спорить с начальством, пошла с ним под трибуны, где было шумно, накурено, воняло перегаром, валялись банки из-под пива и бутылки из-под "Смирновской" водки, где мрачно шумели рассерженные болельщики, словно пчелиный рой, готовый кинуться на прохожего, который случайно задавил его матку. Коре показались невкусными и пресными бутерброды, которые добыл для нее Милодар, и пиво, принесенное кришнаитом, который на правах старого знакомого .увязался за ними. -- Кто такой Плюшкин? -- спросила Кора, чтобы поддержать светскую беседу. -- Ничего не выйдет, -- сказал кришнаит и сунул Коре в карман листок со своим телефоном. Но комиссара такие дешевые трюки не смущали, он вытащил листок из кармана и проглотил его, не разжевывая. -- Плюшкин, -- сказал он, -- выведен из состава команды еще до начала первенства мира. И за дело. -- За какое? -- осторожно спросила Кора. -- Это был неплохой нападающий... -- Отличный нападающий, -- добавил кришнаит. -- Но он нарушил режим, -- сказал Милодар. -- Вообще-то все нарушают режим. -- Кришнаит вытащил из кармана блокнот и написал на листке свой телефон. -- Но тут дело было в принципе. -- Вот именно что в принципе, -- согласился Милодар и отнял блокнот у кришнаита. -- Плюшкин набрал лишний вес. -- Ну и что? -- не поняла Кора. -- Ему было сказано -- не набирай лишний вес. А он набрал. -- И что же в том криминального? -- Даже президент издал указ, чтобы Плюшкин сбросил лишний вес. -- А он не сбросил, -- сказал кришнаит. Писать ему было больше не на чем, и он показывал номер на пальцах. -- Он добавлял еще и еще. -- И стал плохо играть в футбол? -- Никто не знает, -- ответил Милодар. -- Он же не был допущен. -- Но почему? -- Потому что это было сделано по аморальной причине, -- сказал кришнаит. -- Он плотски влюбился в одну женщину. А та сказала ему, что хочет, чтобы он стал толстым и красивым. Несмотря на то что руководство команды и государства требовало от Плюшкина спортивной формы и подтянутой фигуры, он начал бессовестно жрать, нарушать режим... -- А она? -- спросила Кора. -- Кто она? -- не поняли мужчины. -- Женщина. Она полюбила его? -- Об этом ничего не известно, -- сухо ответил Милодар, словно Кора допустила бестактность. -- Нет, -- печально сказал кришнаит. -- Она заявила, что толщина портит мужчину. Она не может любить человека, который ради развращающей женской любви мог пойти на нарушение спортивного режима, на предательство интересов команды и спорта в целом. Она ушла от него к председателю акционерного общества "Большой честный спорт". -- А он? -- спросила Кора, пожалев футболиста. -- А он, говорят, играет в дворовой команде. -- За этим скрывались большие интересы монополий, -- заметил Милодар, -- молодому человеку они непонятны. -- И не хочу понимать, -- ответил с достоинством кришнаит. -- Я сторонник духовной любви, чистой от плотских утех. Вы меня понимаете? -- Он обратил страстный и двусмысленный взор на Кору, будто предлагал ей не верить его словам. Тут по переходам и подземным помещениям разнеслись звонки и свистки, и зрители, доедая бутерброды и допивая пиво, поспешили обратно на трибуны. Второй тайм начался бурными атаками российской команды. Казалось, гол назревал, он, как говорят комментаторы, витал в воздухе. Но никак не мог довитать до ворот противника. Аргентинцы (их число поубавилось, так как уже трех или четырех игроков вывели из строя наши защитники, а резерв замен аргентинцы уже исчерпали) продолжали нагло обороняться, а их вратарь брал мячи, что неслись в дальние от него углы. По трибунам, как электрический разряд, пронесся слух о том, что президент обещал автору каждого русского гола по "мерседесу-лада", но это лишь прибавило суматохи на поле и шума на трибунах. А когда вовсе не удавшийся ростом и неприятный на вид, почти чернокожий Каравелло, таща на плечах и спине четырех наших славных защитников, умудрился забить нам третий мяч, а подлые тринидадцы его посмели засчитать, тяжелая тишина овладела стадионом. Медленно поднялся и направился к выходу президент России, потянулись к другим выходам наиболее неуверенные в себе и слабонервные зрители. Но основная масса болельщиков будто проснулась, будто очнулась от шока и начала скандировать все громче и увереннее: -- Плюш-кин! Плюш-кин! Плюш-кин! По стадиону, перекрывая гул голосов, разнесся механический голос из мощных динамиков: -- Уважаемые гости стадиона "Уэмбли"! Сообщаем вам, что нападающий Плюшкин дисквалифицирован Федерацией за нарушение режима и антипатриотическое поведение. -- Плюш-кин! Плюш-кин! Игра остановилась. Все наши футболисты, не глядя на мяч, присоединились к реву толпы: -- Плюш-кин! Плюш-кин! Аргентинцы, как настоящие спортсмены, к тому же уверенные в своей победе, также остановились и стали кричать: -- Плющ-кин! Плюшь-кин! Даже проклятые тринидадские судьи, поддавшись народному мнению, кричали: -- Плю-ши-ки! Плю-ши-ки! -- Нет, -- произнес тогда сосед Коры справа, стягивая с головы наушники. -- Когда меня гнали из команды, так никто и слова в мою защиту не сказал. Он снял темные очки и положил их в верхний карман пиджака. -- А теперь им, видите ли, понадобились мои ноги? Разве я не прав? -- Вы совершенно правы, Плюшкин, -- ответила Кора симпатичному толстяку. -- И мне очень грустно, что ваша преданность, верность и честность не нашли должной оценки. Но если вы свободны завтра вечером, я могу пригласить вас поужинать со мной. Милодар так громко заскрипел зубами, что многие подумали, что падает осветительная вышка. Кришнаит тоже услышал и зарыдал. -- Спасибо, дорогая девушка, -- сказал футболист, -- но, к сожалению, я до сих пор верен этой паршивой суке, то есть Тамарке. Но как вы думаете, стоит ли мне идти на поле? Тут вновь включились динамики. На этот раз в них звучал женский грубоватый голос: -- Слушай, Слава Плюшкин, говорит Тамара. Я тебе все простила. Если ты выйдешь на поле, то я вернусь к тебе. -- Ууууууу! -- зарычал стадион. Рычал он со сложными, смешанными чувствами. С одной стороны, он презирал Тамарку, которая предала такого героя, с другой -- надеялся на то, что призыв возымеет свое действие. -- Обманет, -- сказал Милодар. -- Я слышу рядом с ней мужское дыхание. -- Знаю, -- печально ответил Плюшкин. -- Но не могу сопротивляться. Он поднялся, и в первое мгновение никто на стадионе не узнал его. Прежде чем пойти вниз, Плюшкин прошептал Коре: -- Я уже сбросил шесть килограмм. Он пожал ей руку своей сильной, мягкой рукой и пошел не спеша вниз, на футбольное поле. А навстречу ему уже бежали костюмеры и ассистенты с российской формой. Стадион узнал своего бывшего кумира. Болельщики выли, как волки в лесу. Аргентинцы растерялись и уже пожалели о своих рыцарских словах и жестах. Они побежали к тринидадскому судье, показывая на часы и торопя его продолжить встречу. А тем временем руководство аргентинцев уже толпилось у ложи комиссара, доказывая, что Плюшкин на игру не заявлен. Неизвестно, как дальше проходили переговоры, но через минуту Плюшкин, переваливаясь, выкатился на поле. И стадион, который был готов почти к любому исходу, замер от ужаса. Ведь у многих дома висели фотографии Плюшкина, но никто не подозревал, что человек может так растолстеть. Казалось, Славе не пробежать и трех шагов. Болельщики начали свистеть, обреченно и даже не очень громко. Судья как бы в ответ прикоснулся к своему свистку. Если верить часам, то до конца матча оставалось меньше получаса. Делать нечего -- свисти не свисти, все замены сделаны. И игра продолжалась при вспышках хохота с трибун, когда круглый и неуклюжий Плюшкин никак не мог подпрыгнуть или дотянуться до мяча. И чем больше хохотал стадион, тем злее становился бывший нападающий. Кора это чувствовала лучше всех на стадионе, потому что ей очень понравился этот человек, способный на такие жертвы ради любви. И она смогла уловить полусекундную паузу в стадионном шуме и крикнула ему громко, но на такой ноте, которая достигла ушей форварда: -- Слава, я тебя понимаю! Слава замер и посмотрел вверх. Его заплывшие глазки отыскали на трибуне Кору. Он поднял толстую руку, улыбнулся -- может, именно такой, дружеской, искренней поддержки ему и не хватало. Как раз в этот момент к нему приближался стройный, как тополь, и нахальный, как русский банкир, Хуан Обермюллер, который явно решил забить четвертый мяч в русские ворота и доказать всему миру, что настоящего футбола в этой стране не знают. Толстяк Плюшкин не казался ему достойным соперником, тем более что Хуан, как и любой другой футболист, знал о трагической истории своего русского коллеги и, скорее, сочувствовал ему. Но сочувствие в спорте остается за оградой стадиона. Спорт не знает снисхождения. Но не тут-то было! Ловким движением корпуса Плюшкин отрезал Хуана от мяча, и тот не успел сообразить в чем дело, как оказалось, что он продолжает бежать к нашим воротам уже без мяча, а мяч, словно приклеенный к ноге Плюшкина, мчится к другим воротам. Аргентинцам пришлось мобилизовать всю защиту, чтобы в конце концов свалить Плюшкина с ног у самой своей штрафной площадки, и, может быть, ситуация разрядилась бы иначе, если бы кто-нибудь из русских игроков догадался о том, что происходит, и пришел на помощь Плюшкину, хотя бы для того, чтобы получить от него пас. Но никто не пришел. Зато когда надо было бить штрафной, прибежали все и забыли о Плюшкине, который, конечно же, хотел сам ударить по мячу. Но, незамеченный, он не спеша потрусил к своим воротам, в которых стоял вратарь, -- все остальные забивали аргентинцам гол. Но не забили. Стенку из восьми игроков Железняк пробить не сумел, зато Каравелло тут же подхватил мяч и помчался к нашим воротам. А там не было никаких преград. Только неповоротливый Плюшкин, которого нетрудно обыграть любому. По необычной тишине на стадионе Плюшкин догадался, что дело неладно, и, обернувшись, увидел, что мимо него, метрах в десяти, несется Каравелло. Какой бес вселился в Плюшкина -- не знал никто, кроме Коры. Он в три прыжка догнал Каравеллу и в подкате отправил мяч на трибуну. Стадион грянул аплодисментами. Аплодисменты не понравились товарищам Плюшкина по команде. Так что, когда Хохрянский кидал с аута, он нацелился Плюшкину в лицо. Но Плюшкин сделал вид, что так и надо, чуть отклонился, принял мяч на голову и, подбрасывая его, побежал к воротам аргентинцев, причем остановить его было невозможно и засудить тоже -- никому не запрещено пронести мяч к воротам противника на голове. Уже в штрафной Слава подбросил мяч себе под левую ногу и заколотил мяч под перекладину. Конечно же, не только стадион бушевал. Товарищи по команде стали обнимать и целовать Плюшкина, исщипали его и исколотили при этом, но Слава не обидчивый. Ему главное -- сделать дело. Президент вернулся в правительственную ложу. "Мерседес-ладу" выкатили на беговую дорожку. А время шло. Товарищи по команде плохо снабжали Плюшкина мячами. Предпочитали забить сами, хотя это у них не получалось. И вот уже весь стадион кричал: -- Отдай Плюшкину, мазила! Неприятно быть мазилой, но тут к кромке поля выбежали тренер и председатель Федерации и стали приказывать игрокам играть на Плюшкина, иначе все зарубежные контракты будут аннулированы, а московские квартиры экспроприированы. Тогда футболисты зашевелились. Они стали нехотя и не очень точно пасовать Плюшкину, но тот бегал как заведенный и совершал чудеса. Стадион сходил с ума от радости и надежды. За шесть минут до конца матча Плюшкин забил второй мяч. Счет стал 3:2 в пользу Аргентины. Плюшкина старались свалить и покалечить все защитники Аргентины. На как его свалишь, если он круглый?.. Покатится и опять на ногах... Кора обратила внимание, что ее новый друг меняется на глазах. Многие на трибунах тоже заметили это. Видно, жир был на нем наносный, нетвердый. И когда за две минуты до конца матча Плюшкин забил свой третий гол, то футболист был уже втрое тоньше, чем в начале тайма. А на самых последних секундах, когда тринидадский судья тянул к губам свисток, но не спешил, потому что ему же не хотелось бегать по стадиону все дополнительное время, Плюшкина все же завалили в штрафной площадке. И с облегчением тринидадский судья назначил пенальти, но реализовал его не Плюшкин, а Железняк. Железняку Плюшкин и подарил один из трех своих новых "мерседесов", так как у спонсоров четвертой машины не нашлось. Стадион ликовал, и многие рыдали. Множество людей выбежали на поле, чтобы качать игроков. Но большинство футболистов успели убежать, и тогда стали качать тринидадских судей. Плюшкин тоже убежал, потому что люди путали, не могли понять -- он еще толстый или уже худой? В темных очках и старом костюме он поднялся на трибуну, где Милодар и Кора ждали, пока схлынет толпа, чтобы спокойно выйти со стадиона. -- Я принимаю ваше приглашение, -- просто сказал он Коре. -- Ни в коем случае! -- закричал Милодар. -- Завтра Кора будет в другом конце Галактики. -- Я дождусь, -- сказал футболист. -- Нет, -- возразила Кора. -- Не надо таких сложностей. Что вы делаете сегодня вечером? -- Только не это? -- закричал Милодар. -- Только не это! -- закричал кришнаит. -- Это выход! -- обрадовался футболист. -- Это невозможно! -- Милодар был непреклонен. -- Возможно! -- ответила Кора. -- Ты поймешь это через десять минут, -- сказал комиссар. -- Если пойму, то попрошу прощения, -- вежливо ответила Кора, а футболисту сказала: -- В семь возле входа в Дом Кино на Васильевской. Там, где написано: "Ресторан". -- Идем, идем. -- Милодар потянул Кору за руку. -- Нас уже ждут. Кора протянула руку Плюшкину, и тот нежно пожал ее. Ладонь и пальцы спортсмена были такими же теплыми и сильными, но потеряли мягкость. Вместе с веселящейся, шумной толпой они вышли со стадиона и в бурном потоке радостных людей влились в метро. Вскоре подошел поезд метро. На нем было написано: "Финал -- Центр". Поезд понесся без остановок. В нем было тесно, но весело. И Кора не чуралась громких разговоров и песен, потому что чувствовала себя причастной к исторической победе отечественного спорта. Еще через несколько минут поезд затормозил у станции "Лубянка" и выплеснул на платформу пассажиров. Люди умолкали и медленно расходились в разные стороны. Что-то странное происходило с Корой. -- Милодар, -- спросила она. -- Где мы были? -- На стадионе "Уэмбли", на финальном первенстве мира по футболу между Россией и Аргентиной. -- На стадионе Уэмбли в Лондоне, -- сказала Кора. Комиссар снисходительно усмехнулся. -- Стадион "Уэмбли" находится в Лондоне, -- подтвердил кришнаит. -- До встречи. Он растворился в толпе. -- Милодар, объясни мне, что произошло? -- Ничего особенного. Мы были с тобой на стадионе... -- Стой! Я вспомнила! Этот матч состоялся в две тысячи втором год

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору