Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Ворон А. Время волков -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  -
е наши земли в Иберии и Африке. Скоро Гадир будет править миром. Подумай, как повезло тебе, ведь именно Гадиру ты теперь и служишь! Икха посмотрел на меня, видимо, ожидая увидеть на моем лице признаки восхищения или радости. - О да, - скривился я. - Какое великое счастье выпало мне. О, великие завоевательские планы, сколько их было прежде. Выходцы с Красного Континента беспрестанно заявляют о своих правах на мир. Уже мало кто помнит о великих государствах Туата де Дананн, канули в забвение империи Фоморов, теперь вот еще один народ мечтает подмять под себя весь мир. Внезапно я забеспокоился, вспомнив планы Бренна завоевать все племена. Не Фоморы ли через него пытались вернуть себе прежние владения, а теперь и мне предоставляли возможность сражаться среди будущих завоевателей мира? "Зверь Фоморов завоюет мир, встанет во главе империи и откроет проход темным силам". Так гласила легенда - легенда, частью которой мог стать я сам. Что заставило меня отправиться в Антиллу, меня, волка, ненавидящего морские путешествия? Не Зверь ли принял это решение? Нет, сказал я себе, это мое собственное решение, моя собственная месть. Какое отношение она может иметь к Фоморам? Мне наплевать на то, какие планы строит Гадир относительно Антиллы и мирового владычества и какую роль в этом уготовили Фоморы своему Зверю. У меня своя судьба, свой путь. Моя цель - месть, завоевания меня не интересуют. Я найду Антилльскую ведьму, убью ее, и если это чудовище, что так бессовестно поселилось в моем теле, захочет в этом участвовать, я не буду возражать - Гелиона не заслужила легкой смерти. Мои размышления были прерваны шипящим голосом Икхи. - Мы призваны очистить этот остров от скверны. Проклятая ведьма, сколько безвинных младенцев она истребила, сколько высосала человеческой крови! - Это называется магией крови, - возразил я. - И вовсе не младенцев использовала Кийя для своей магии, а кровь взрослых людей, причем ей нужно было совсем немного, она не убивала донора, ясно? У меня не было цели защитить Гелиону, но суеверия гадирцев меня раздражали. - Ага. Значит, то, что должно быть государственной тайной, при дворе царицы было известно каждому рабу? - Не рабу, а телохранителю и, надеюсь, не каждому. - Не тешь себя иллюзиями, что телохранитель-раб чем-то отличается от других рабов, - прошептал Икха. - Какая редкостная глупость брать себе в телохранители рабов, правда? Она поймет это, когда, завидев гадирские войска, ее рабы-телохранители разбегутся кто куда. Какой раб захочет умирать ради своего господина или госпожи? Разбегутся или нет, какая разница? Я пройду сквозь любой заслон, чтобы достичь цели. Гелионе не скрыться от меня. Бывший раб, гладиатор, телохранитель, теперь не важно, кем я был, но я здесь, уже ступаю по земле Антиллы, чтобы взять с нее плату. У меня будет длинный счет за каждый день моего унизительного рабства, за каждую слезу, пролитую моей возлюбленной Мораной, за каждую каплю ее крови, упавшую на проклятый алтарь Гелионы, за мои муки в каменном мешке, где пленники сгнивают заживо, за поражение Бренна, за страхи Гвидиона, за смерть Мораны, за все это Антилльская царица будет платить! Как? Я еще сам не знаю. Но плата будет соответствующей. Я оскалился и зарычал. Икху словно волной смыло. Гадирцы и наемники с ужасом оглядывались на меня, шарахались, обходя стороной. Еще до наступления темноты мы подошли к гадирскому лагерю. Издалека он был виден по сотням столбов серого дыма, взвившихся в вечернее небо. Нам навстречу потянулся запах костров, жареных орехов и мяса. Когда мы подошли ближе, то увидели тысячи людей, устроившихся спать на земле. В центре лагеря стояли шатры, сшитые из дубленой кожи. К одному из них и подвел меня Икха. Он поприветствовал часовых у входа, и те позволили нам войти. Согнувшись, мы нырнули под низкий полог. В потемках я разглядел внутреннее убранство шатра. Множество перегородок, завешанных коврами, делили пространство на несколько комнат. Пол был застелен также коврами, всюду располагались пышные лежанки с цветными подушками, на некоторых из них кто-то спал, укрывшись с головой одеялом. Нам с Икхой пришлось еще не один раз нырять под ковры, пока мы не очутились наконец в довольно большой комнате, тускло освещенной двумя светильниками. Здесь на подушках восседали несколько гадирских офицеров в великолепных одеждах. Икха поочередно поприветствовал каждого и назвал мне их имена. Один из гадирцев, худой, но складный человек в почтенном возрасте был представлен как Главнокомандующий гадирской армией. Мне не понравился колкий взгляд его карих глаз, презрительно скривленный рот. У него было невероятно длинное имя, но приближенные звали его Кассан. Я так и не узнал, имя это или, может быть, какое-нибудь гадирское слово, обозначающее звание. - Бешеный Пес знает Город Солнца изнутри, - прошипел Икха, - сильные и слабые стороны его обороны, знает планировку царского дворца и, главное, он знает в лицо Антилльскую ведьму. Он сможет узнать ее без маски! Кассан положил подбородок на сплетенные пальцы и внимательно посмотрел на меня. - Оборона Города Солнца не имеет слабых сторон, - произнес Кассан шелестящим голосом с хрипотцой, - мы держим осаду уже вторую неделю. На севере за рекой идут бои, мы оттеснили антилльцев. Но ведьма успела покинуть свою столицу. По донесению наших разведчиков, она скрывается в одном из храмов на еще не завоеванной территории. Я опасаюсь, что она уйдет в горы, тогда ее будет трудно отыскать. Там скрывается сейчас часть населения этого острова. Но в горах стало очень опасно. Атлас уже несколько раз извергал из себя пламя. Землетрясения сотрясают остров, на склонах то и дело происходят обвалы. Да и выслеживать местных жителей в горах - дело неблагодарное. Можно скитаться там годами, но так никого и не обнаружить. Его Величество шлет один за другим приказы захватить и привезти в Гадир Антилльскую ведьму. В Гадире уверены, что стоит только взять в плен Гелиону, как Антилла сразу сдастся. Пусть наш доблестный воин отправляется на север вместе с отрядами, задача которых захватить ц! арицу. В осаде Города Солнца вы еще успеете поучаствовать, это затянется надолго. Лишь одну ночь передышки дал нам Кассан, и вот мы выступили в новый поход. Пехота двинулась вперед, а колесничие, каждый на легкой двухколесной повозке, запряженной двумя лошадьми, построились в колонну под предводительством Икхи. Из наемников, кроме меня, Икха взял с собой лишь Миля, восемь сыновей и три брата которого остались в лагере, благодаря чему гадирцы могли быть уверены в надежности бывшего кельтского короля. Я рад был его компании, так как общество гадирцев не слишком прельщало меня. А Миль скрашивал путь веселым враньем о своих былых подвигах, настолько невероятных, что поверить в них мог только кельт, склонный к такому же вранью. Так что я охотно верил в истории Миля о погибшем кельтском королевстве, находившемся где-то в землях Иберии, которые Икха тоже упрямо считал гадирской территорией. И вновь потянулись разрушенные усадьбы и храмы, пожарища и руины. Город Солнца, вокруг которого шли бои, мы обогнули с востока. Он призывно сверкал нам своими ослепительными стенами, и гадирцы недовольно ворчали, опасаясь не успеть к кульминационному моменту захвата столицы - ее разграблению. С севера над всем этим великолепием возвышалась грозная гора Атлас, укрытая серой тучей, словно саваном. Держа направление на Атлас, Икха надеялся миновать встречи с антилльцами и достичь Храма, избежав сражений. Войска гадирцев под командованием Кассана должны были предпринять очередную попытку штурмовать Город Солнца и отвлечь таким образом внимание антилльцев от нашего отряда. Но мечтам Икхи не суждено было сбыться. Миль как раз рассказывал о могущественных друидах, служивших при его дворе, когда воздух огласили воинственные антилльские кличи. Миль выхватил меч. Мимо нас, подняв клубы пыли, пронеслась колесница Икхи, управляемая Ксиаром. - Я рассчитываю на тебя! - крикнул мне Икха. Взвыли гадирские трубы, пехота двинулась вперед. Отряды гадирцев сшиблись с антилльской конницей. Закипела жаркая схватка. Не успел я дождаться приближения вражеской пехоты, как антилльская стрела уже впилась мне в колено. Я бросился вперед навстречу врагу, стремясь сократить расстояние и вступить в рукопашную. К тому времени, когда я смог нанести первый удар, еще две стрелы оставили свои отметины на моем теле. Вопли воинов, ржание коней, грохот разбивающихся в щепы колесниц слились в сплошной гул. Мы отражали атаки, одну за другой, антилльцы, не замечая жары и пыли, сражались с остервенелым отчаянием. В воздухе стоял удушливый запах крови, пота и смерти. Измученный долгим путешествием, продолжительным сражением и кровавыми ранами, я бился из последних сил. Я не чувствовал в своем теле той песни молодецкой удали, той жажды боя и убийства, которая была во мне раньше. Я сражался бездумно и бессмысленно, нанося новый удар только потому, что так нужно. Я должен сражаться, как все остальные, потому что тот, кто перестанет это делать, будет тут же убит. Я ждал пробуждения демона смерти, надеясь, что в минуту, когда его носителю грозит смертельная опасность, он, как это произошло в последний раз, придет мне на помощь. Но внутри меня стояла оглушительная тишина, словно в пустом сосуде. Изнемогая от усталости, я продолжал машинально наносить и отражать удары, будто на тренировке у Гресса в добром Каершере. Очередной антиллец занял место напротив меня. Мои глаза встретились с его холодным взглядом профессионального воина. Такие глаза мне приходилось видеть у гладиаторов, которых выставлял мне в противники хозяин антилльского цирка. Холодный и спокойный взгляд профессионала, выходящего на бой, чтобы победить или умереть. И я словно оказался на засыпанной желтым песком арене, ослепленный солнечным светом и оглушенный овациями зрителей. - Убей! Убей! - скандировали трибуны. И никогда не было ясно, к кому они обращаются, ко мне или к моему противнику. Каждый из нас мог принять это на свой счет. Я был все тем же дикарем, полуодетым варваром, а против меня снова выступал хорошо вооруженный воин в доспехах и со щитом. Он ловко отражал им удары, так что мне никак не удавалось достать его. Антиллец уже тяжело дышал, и было видно, как трудно ему дается наша битва. Если бы не его доспехи, шлем и щит, он был бы уже мертв. Наконец я достал его, он пропустил удар, и Орну отсек ему кисть руки, в которой был его меч. Антиллец растерялся, оставшись безоружным, лицо его сморщилось от боли. И в этот момент мой Меч вошел ему под железный нагрудник. Когда он упал, я увидел перед собой спину другого антилльца и занес Меч для удара. - Кармах! Сзади! - закричали ему. Он успел развернуться и отразить удар. - Зло идет по земле Антиллы! - заорал мой противник и набросился на меня с неожиданной для такого юнца яростью. Губы его побелели, глаза налились кровью. Визжа и брызгая пеной, выступившей у него на губах, он ринулся на мой Меч. Орну сразу же нашел путь к его сердцу, и рухнувший на колени антиллец плевался кровью и проклинал меня. Его покрасневшее лицо, искаженное мучительной болью и яростью, казалось совсем юным. Я успел вытащить Орну из тела антилльца, когда увидел, что колесница Икхи окружена. Змееголовый ловко орудовал своим широким, серповидным мечом, в то время как его возничий Ксиар пытался выправить колесницу, сцепившуюся с осью вражеской повозки. Я бросился им на помощь, но к тому времени, когда я достиг их, раненый Ксиар уже свалился с колесницы. Икха не смог подхватить вожжи, вынужденный отражать удары нападающих. Я попытался помочь ему, но кони, почуяв мою близость, встали на дыбы. Икха вывалился из колесницы, придавив собой собственного возничего. Лошади антилльцев понесли, увлекая за собой и пустую колесницу Икхи. Тот успел подняться и вступил в рукопашную. Я прикрывал его сзади, когда почувствовал резкий толчок слева и тут же острую боль, пронзившую мое бедро, раскатившуюся по телу. Я рухнул, как подкошенный, на чьи-то тела. Теплая густая кровь хлынула по ноге. Из бедра торчало копье, над которым на мгновение я увидел смуглую физиономию антилльца. Но в тот же миг антилл! ец исчез, а на его месте возник Миль. "Что делаем здесь мы с Милем на этой чужой войне?" - с тоской подумал я. Вокруг продолжали сражаться изможденные солдаты обеих армий. Белая пыль висела в воздухе над полем битвы. Миль склонился надо мной и обломил древко копья, торчавшее из моей ноги. В глазах у меня зарябило. - Не шевелись! - прокричал Миль, подхватил меня под мышки и потащил назад к лагерю. Я отчаянно сжал рукоять Орну, боясь потерять его. Миль полз между дерущимися и тащил меня за собой. Кто-то упал на меня, залив мне лицо кровью. Еще один убитый придавил мне ногу. Миль столкнул с меня трупы. Боль в бедре стала настолько нестерпимой, что я потерял сознание. Очнулся я уже глубокой ночью при неровном свете луны. По тишине, прерываемой лишь стонами, я понял, что бой закончен, а по запаху крови и лекарств догадался, что нахожусь в лазарете. Я лежал на голой земле, а вокруг меня находились еще десятка три раненых гадирцев. Я снял с ноги повязку и рассмотрел свою рану. Истерзанный клок мышц пульсировал, будто живой, но крови уже не было. Заметив, что я очнулся, ко мне подошел лекарь. Он внимательно осмотрел мою рану и проворчал: - Очухался? Ну и живуч ты, Бешеный Пес. Другой бы давно сдох от потери крови. Тебя полумертвого приволок в лагерь Миль. Хотели похоронить с убитыми, но Икха не велел. Сказал, что ты можешь еще прийти в себя. А я-то еще спорил, что мне виднее. Ну, вот, надо же, ты и вправду очухался. Может, объяснишь мне, что у тебя за хитрость? Я, конечно, подозревал о причинах такого необычного явления, но не стал просвещать лекаря относительно моих знаний. - Где мой Меч? - спросил я. - Этот только и знает, что о своем мече думать. Да там он валяется. Никто его не тронул, кому нужно это неподъемное, устаревшее оружие? Ничего с ним не станется. Ложись, тебе еще рано вставать. Я не послушал его и поднялся. Нога болела. Преодолевая боль, я побрел к месту сражения, с любопытством наблюдая, как свисает из раны кусок плоти. Какой-то раб по приказу лекаря показал мне место, где лежал мой Меч. - Ну, что, Орну, вдоволь было крови? - спросил я у Черной Головы на навершии рукояти. Голова ухмыльнулась и удовлетворенно гукнула, не пожелав даже открыть глаза. Прибежал Икха, возмущенно зашипел: - Почему ты не принял облик чудовища? Почему мои воины должны были сражаться, когда ты мог один справиться со всеми врагами? Я нанимал тебя не для того, чтобы ты размахивал мечом, как простой солдат! - Мы победили, что тебе еще надо? - устало пробормотал я, рана все же забирала у меня много сил. - А ты знаешь, сколько моих людей полегло в этой битве? - спросил Икха. Я не стал пояснять ему, что не принял облик Зверя только потому, что не смог. Оказывается, я теперь не могу сделать это по своему желанию. Это было для меня сюрпризом и весьма озадачило меня. Я знал по рассказам Гвидиона, что Бренн порой, когда битва заходила в тупик и ему угрожала смертельная опасность, перевоплощался в Зверя. Может, я просто не умею это делать? Гвидион наверняка знает, что для этого нужно. Икха все еще стоял подле меня, продолжая раздраженно шипеть. Я прервал его грозным окриком: - Надеюсь, ты нанимал меня не для того, чтобы после битвы, когда уже нет врага, разозлить меня своим шипением до такой степени, что я не смогу сдержать Зверя и начну выпускать кишки твоим солдатам? Икха мгновенно переменился в лице, испуганно оглянулся, словно ища защиты, и заискивающе пробормотал: - Что ты, что ты. Не сердись, это я так просто спросил. Просто так, честное слово. А... ну... может быть, тебя заинтересуют антилльские пленные? Их достаточно много и с ними можно делать все, что заблагорассудится. Сколько человек тебе нужно? Теперь испугался я сам и страстно замотал головой. - Нет! Нет, мне никто не нужен! - выкрикнул я и бросился прочь от Икхи, как от лукавого искусителя. Оставшись один, я настороженно прислушивался к себе. Не соблазнился ли Зверь возможностью поразвлечься с живой плотью? Я знал, что Бренну довольно часто приводили пленников с этой целью. Это я слышал уже не от Гвидиона, а от поэннинских воинов, которые по пьяни, да и то шепотом, передавали друг другу леденящие душу истории о странном времяпрепровождении их вождя. Если Зверь не пожелал явиться по моему желанию, когда он действительно был нужен, то, может, он захочет вернуться к прежним своим развлечениям? Я содрогнулся, наверное, впервые осознав, что со мной может произойти. Я не хотел превратиться в безумного убийцу, потрошителя человеческой плоти, пожирающего людей живьем. Мне стало так страшно, что я едва подавил крик ужаса. О боги, кто я теперь, что я теперь, что будет со мной? Не лучше ли немедленно... Я не дал себе подумать об этом, опасаясь, что тот, кто во мне, быть может, слышит все мои мысли и успеет помешать мне. Я выхватил Меч, но понял, что не смогу это сделать с! помощью Орну, он длиннее моей руки. Что ж, я знаю другой способ: кинжал. Говорят, так умирают плененные Туата де Дананн. Проклятье! Хватает же у них силы духа. Как они только делают это? Успел ли я уже привыкнуть к ощущению бессмертия, или самоубийство, во все времена считающееся некой особой смертью, вызывало во мне страх, или, быть может, я оказался просто трусом, понять я не мог. Сколько раз я шел на бой вслед за своим вождем, без тени сомнения, готовый отдать за него жизнь. Я отлично помню, что не испытывал тогда страха. Ведя в бой даков, я боялся не справиться с ролью вождя, боялся проиграть битву, погубить волков, но никогда не было во мне страха перед смертью. Что же случилось теперь? Откуда эти сомнения, малодушие? Или умереть смертному гораздо легче, чем обреченному на вечную жизнь? Позорный и гнусный страх смерти вызвал во мне невероятный стыд. Там, за гранью бытия, мог стоять невидимый мне Бренн и смеяться над моей трусостью. Невидимый и свободный, он был теперь избавлен от власти преследующего меня кошмара. Так и я сделаю этот шаг навстречу свободе. Я нащупал артерию и резанул изо всех сил. Мгновенная боль, похожая на ожог, охватила шею. Я зажал липкую и горячую рану ладонью, перед глазами все плыло, но сознание еще держалось за реальность. . Реальность так и не отпустила меня. Я корчился на земле, меня бил озноб, но вскоре прекратилось и это. Я лежал, смотрел в затянутое тучами небо и пытался осознать: я бессмертен, и даже сам не могу убить себя. Неужели никакая казнь не способна лишить меня жизни? Интересно, каким образом мне удастся выжить, если мне отрубят голову? Может быть, она вырастет заново? Или отрубленную голову можно приставить, и она прирастет? Собственно говоря, это вполне можно было проверить, но мне почему-то не захотелось. Вот если бы бессмертным был кто-н

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору