чной поспешностью.
По правде говоря, если ты хорошенько прислушаешься, ты услышишь стук копыт
по мрамору.
     Я  прислушался  и  услышал.  А  еще  до  моих  ушей   донесся   поток
непристойной брани и шум борьбы.
     - Кто вы такой, сэр? - поинтересовался Рагма,  поднимаясь  на  задние
ноги и подходя поближе.
     - Это мой дядя  Альберт,  -  ответил  я  ему,  -  человек,  благодаря
которому я получил образование. Альберт Кассиди.
     Дядя Альберт внимательно смотрел на Рагму и слушал мои объяснения.
     - Это Рагма. Он переодетый  инопланетный  полицейский.  Его  партнера
зовут Чарв. Он кенгуру.
     Дядя Ал кивнул.
     - Искусство переодевания достигло необычайных высот, - заметил он.  -
Как вам это удается?
     - Мы же инопланетяне, - пояснил Рагма.
     - Понятно.  Вам  придется  извинить  меня  за  то,  что  я  несколько
невежественен в этих вопросах.  В  течение  многих  лет,  по  определенным
причинам, моя кровь походила на ледяной бульон, а я был лишен  возможности
двигаться и чувствовать. Вы друг Фреда?
     - Пытаюсь им стать, - ответил Рагма.
     - Рад это слышать, - улыбаясь, ответил дядя Ал, - потому что, если бы
вы прибыли сюда, чтобы причинить моему мальчику вред, я не  посмотрел  бы,
что вы инопланетянин, и тогда никакой в мире чеширский сыр не помог бы вам
спасти свою шкуру. Фред, а как насчет всех остальных?
     Однако я ничего ему не ответил, потому что  как  раз  в  этот  момент
посмотрел вверх и кое-что там увидел - и тогда в моем  сознании  зазвучала
увертюра "1812  год",  появились  дымовые  сигналы,  замигали  семафоры  и
одновременно вспыхнули разноцветные фейерверки.
     - Улыбка! - закричал я и помчался к двери в задней части зала.
     Я еще ни разу не проходил  через  эту  дверь,  зато  лазал  по  крыше
выставочного зала - правда, до того, как отобразился  в  машине  Ренниуса.
Этого было вполне достаточно, чтобы разобраться в происходящем.
     Я проскочил в  дверь  и  помчался  по  узкому  коридору.  Как  только
появилась возможность, свернул налево.  Десять  быстрых  шагов,  еще  один
поворот, и справа я увидел лестницу. Перепрыгивая через две  ступеньки,  я
бросился наверх.
     Как все сложилось в единую картину, не знаю. Но я был уверен, что  не
ошибся.
     Выскочив на площадку, я повернулся и помчался  дальше.  Я  уже  видел
конец.
     Последний  лестничный  пролет  с  дверью  наверху,  на   площадке   с
маленькими зарешеченными  окошками.  Я  надеялся,  что  дверь  открывается
изнутри, без ключа - повернешь ручку, и все, - потому что мне понадобилось
бы немало времени, чтобы выбить стекла и выломать решетки, если  я  вообще
был в состоянии это сделать. Поднимаясь вверх, я оглядывался по сторонам в
надежде найти какие-нибудь подходящие инструменты.
     И действительно нашел  какие-то  железки,  которые  вполне  могли  бы
подойти для этих  целей,  -  никому,  похоже,  не  пришло  в  голову,  что
кто-нибудь захочет взламывать  дверь,  чтобы  выбраться  отсюда.  Впрочем,
оказалось, что инструменты мне  не  понадобятся,  потому  что  стоило  мне
нажать на ручку и с силой надавить, дверь сразу подалась.
     Это была тяжелая, медленно открывающаяся дверь, но когда мне  наконец
удалось ее распахнуть, я понял, что напал на след чего-то  очень  важного.
Оказавшись в полной темноте, я попытался расположить трубы,  кучи  мусора,
крышки люков и тени так, как я их помнил по своему  предыдущему  посещению
этих мест. Где-то среди всего этого хлама, под  звездами,  луной  и  небом
Манхэттена было одно местечко, которое очень меня  интересовало.  Ситуация
могла обернуться против меня, но я не  терял  времени.  Если  моя  догадка
верна, есть шанс...
     Сделав глубокий  вдох,  я  огляделся  по  сторонам.  Медленно  обошел
маленькую будочку на крыше, стараясь держаться к ней  спиной,  внимательно
вглядываясь в темноту, в каждое пятно и углубление на крыше и на карнизах.
Почти как в поговорке - только я находился не в угольном сарае  и  полночь
уже давно миновала.
     Похоже, тот, кого я искал, имел передо мной  некоторые  преимущества.
Тем не менее во мне росла уверенность в собственной правоте,  а  вместе  с
этой уверенностью росло и  упрямое  желание:  _д_о_г_н_а_т_ь_.  Я  окажусь
терпеливее его, если он сидит где-то в тени и ждет, когда я уйду.  А  если
он бросится бежать, я последую за ним.
     - Мне известно, что ты здесь, - произнес я вслух, -  и  что  ты  меня
слышишь. Пора подвести итоги, поскольку мы зашли слишком далеко. Готов  ты
сдаться и ответить на наши вопросы? Или намереваешься усложнить и без того
непростую ситуацию?
     Ответа не было. Я так  и  не  сумел  увидеть  того,  что  рассчитывал
увидеть.
     - Ну? Я жду. И буду ждать столько, сколько нужно. Не сомневаюсь,  что
ты нарушаешь закон - твой закон. Я совершенно  в  этом  уверен.  Наверняка
должен  существовать  закон,  запрещающий   подобную   деятельность.   Мне
неизвестно, что заставляет тебя вести себя  именно  так,  а  не  иначе  но
сейчас это не имеет особого значения. Наверное, я должен  был  раньше  обо
всем догадаться, но я еще не слишком хорошо разбираюсь в разнообразии форм
инопланетной жизни. Поэтому ты довольно много успел сделать. Там, в летнем
домике? Да, именно там я и должен был сообразить, когда приехал в домик во
второй раз. Мы, вероятно, встречались раньше, и даже не  один  раз,  но  я
думаю, меня можно простить за то, что я не придал значения этим  встречам.
А в ту ночь, когда я проверял, как работает машина... Ты  готов  выйти  из
своего  угла?  Нет?  Ну  хорошо.  Думаю,  ты   обладаешь   телепатическими
способностями и в словах нет никакой необходимости, потому что я не видел,
чтобы ты говорил что-нибудь Зимейстеру. Впрочем,  я  хочу  быть  абсолютно
уверен в том, что ты меня слышишь, поэтому продолжу. Я подозреваю,  что  у
тебя есть зеркало или что-то вроде того, как у твоей модели, потому что  я
видел  снизу  свет.  Тебе  придется  сидеть  с   закрытыми   глазами   или
отворачивать от меня голову, иначе я замечу отблески.  Впрочем,  возможно,
ты  обладаешь  телепатическими  способностями?  Интересно.   Может   быть,
М'мрм'млрр услышит тебя, если ты ими  воспользуешься.  Он  ведь  находится
совсем недалеко отсюда. Похоже, ты оказался в  невыгодном  положении.  Ну,
что скажешь? Может, проявишь благородство? Или предпочтешь долгую осаду?
     По-прежнему тишина. Я не мог позволить  сомнениям  закрасться  в  мою
душу.
     - Ты упрям, не так ли? - продолжал я. - В  таком  случае  получается,
что ты немало потеряешь, если мы тебя поймаем. Рагма и Чарв, надо сказать,
проиграли, оказавшись  так  далеко  от  эпицентра  событий.  Возможно,  им
известен какой-нибудь способ облегчить твою  участь.  Не  знаю.  Я  просто
рассуждаю  вслух.  Впрочем,  об  этом  можно  подумать.   У   меня   такое
впечатление, что за мной никто не последовал, потому что М'мрм'млрр читает
мои мысли и докладывает там, внизу, что у нас с  тобой  здесь  происходит.
Они уже, наверное, знают то, о чем я догадался. И что, по  правде  говоря,
ты сам-то ни в чем не виноват. Я уверен, что до настоящего момента  ты  не
догадывался о разумности звездного камня, и определенном смысле,  конечно,
и что, когда я его включил, он начал записывать, обрабатывать и сводить  в
таблицы полученные данные. Ему было нелегко это  делать  из-за  того,  что
по-прежнему  существовал  барьер:  процесс,  включивший  его,  практически
выключил меня, и связь между нами устанавливалась с трудом. Так что он  не
мог просто взять и доложить мне о своих выводах на твой счет. Впрочем,  он
все же подсказал мне строчку из Льюиса Кэррола - может быть,  заметил  ее,
когда я был в книжном магазине. Не знаю. Он  ведь  мог  опираться  на  мои
перевернутые воспоминания. Так или иначе, строчка, к сожалению, ничего мне
не сказала. Даже когда он предпринял попытку помочь  мне  во  второй  раз.
Сначала была улыбка. И опять я не понял. Пока дядя Ал  не  произнес  слово
"чеширский" - только тогда я поднял голову и увидел силуэт  кота  на  фоне
желтой луны. Это ведь ты сбросил сети на Пола Байлера. Зимейстер был твоим
человеком. Ты нуждался в помощи местных жителей,  а  заполучив  Морти,  ты
сделал прекрасный выбор: человек с  преступными  наклонностями  и  опытом,
продажный и отлично знакомый с ситуацией. Ты купил его и послал  охотиться
за  камнем.  Только  у  камня  на  этот   счет   были   свои   собственные
представления, и мне в самый последний момент удалось понять их. Ты принял
обличье черного кота, который не один раз переходил мне дорогу...  Знаешь,
любопытная мысль: если тут можно  зажечь  свет,  кому-нибудь  там,  внизу,
следует отправиться на поиски щитка. Может быть, они сейчас именно этим  и
занимаются. Ну как, пойдем вниз или  тут  подождем?  Ведь  если  загорится
свет, я мгновенно тебя найду.
     Я был абсолютно уверен в том, что приготовился ко всему, но меня ждал
сюрприз. Когда он прыгнул, я вскрикнул и попытался защитить глаза.
     Ну и дурак же я! Посмотрел везде, кроме крыши будочки.
     Когти вонзились мне в голову, расцарапали лицо. Я попытался  оторвать
его от себя, но не мог ни за что уцепиться. И тогда, движимый отчаянием, я
с силой ударился головой о стену будочки.
     Естественно, он предвидел это движение и успел вовремя соскочить, а я
чуть не размозжил себе башку.
     Я едва стоял на ногах, отчаянно ругался и крепко держал  руками  свою
бедную голову - некоторое время  я  был  не  в  состоянии  даже  думать  о
преследовании врага. Довольно долгое время...
     Наконец, выпрямившись, я стер кровь со лба и щек и снова огляделся по
сторонам. На этот раз мне удалось заметить едва уловимое движение.
     Он мчался к краю крыши, собираясь  перебраться  на  низкую  стенку...
Остановился. Оглянулся... Дразнит меня?
     Я заметил, как блеснули его глаза.
     - Ну тогда получай! - воскликнул я и бросился вперед.
     Он  повернулся  и  помчался  вдоль  стены.  Мне  показалось,  что  он
двигается слишком быстро, чтобы суметь остановиться возле угла.
     Так и получилось.
     Я был уверен, что он не справится, но недооценил его способностей.
     Свет зажегся как раз в тот момент, когда он взлетел  в  воздух,  и  я
смог, наконец, его рассмотреть - черный кот с вытянутыми передними лапами.
Потом он пропал из виду, видимо, где-то приземлился  -  я  был  совершенно
уверен в том, что этот кот не обладает  девятью  жизнями,  -  заскрежетали
когти по крыше.
     Бросившись  вперед,  я   увидел,   что   моему   противнику   удалось
перепрыгнуть на соседнее с выставочным залом строящееся здание  -  он  уже
убегал по балке.
     Я не остановился.
     В прошлое свое посещение этой крыши я выбрал более  легкий  путь,  но
сейчас у меня не было времени, и я не мог себе позволить подобную  роскошь
- по крайней мере, так я сам себе объяснял  свои  действия  потом.  Думаю,
благодарить за это решение следует мой нахальный спинкой мозг. Или винить.
     Я  автоматически   оценил   расстояние,   максимально   собрался   и,
толкнувшись в оптимальной точке, прыгнул -  мне  даже  удалось  перелететь
через невысокое ограждение у края крыши.
     Исполняя такие прыжки, я всегда старался  беречь  голени.  Если  удар
окажется  слишком  сильным,  боль  может  помешать  совершать   дальнейшие
действия в необходимом порядке. Здесь требовалась очень четкая координация
движений - еще одна существенная трудность. В  идеале,  в  момент  подъема
требуется производить не более одного  действия  одновременно.  В  крайнем
случае -  двух.  Если  же  координировать  приходится  большее  количество
движений, опасность свалиться становится достаточно реальной.
     В любой другой ситуации я не стал бы рисковать. Я вообще очень  редко
прыгаю в случаях, когда надо успеть зацепиться руками. Конечно,  совершить
такой прыжок можно, но только  если  есть  страховка.  И  никак  иначе.  Я
никогда раньше не делал таких ставок: все или ничего. Однако...
     Я с такой силой оттолкнулся от ограждения, что  отдача  отозвалась  в
зубе мудрости. Левой рукой мне удалось поймать вертикальную  балку,  возле
которой я приземлился - Торквемада, окажись он поблизости, одобрил бы  все
мои действия. Я потерял равновесие и упал  вперед,  но  одновременно  меня
стало разворачивать влево, ноги соскользнули в сторону, и только  выбросив
вперед правую руку, я смог удержаться. Подтянувшись на руках,  я  забрался
на балку и выпрямился, стараясь разглядеть своего противника.
     Он направлялся  к  той  части  платформы,  где  строительные  рабочие
хранили свои вещи в бочках и  накрытых  парусиной  кучах.  Я  стремительно
бросился ему наперерез вдоль балок, всякий раз  выбирая  кратчайший  путь,
наклоняясь и отпрыгивая в сторону, когда в этом возникала необходимость.
     Он заметил мое приближение и, взобравшись на кучу мусора,  перескочил
на ящик, с которого сумел перебраться на следующий этаж.  Я  ухватился  за
горизонтальную перекладину, раскачался, закинул ноги и оказался наверху.
     Поднимаясь, я заметил, что мой враг исчез у края платформы, выходящей
на следующий этаж. Мне пришлось повторить свои действия.
     На следующем этаже я понял, что черного  кота  не  видно.  Оставалось
только сделать вывод, что он продолжал подниматься  все  выше  и  выше.  Я
последовал за ним.
     Через три этажа я заметил его вновь. Он остановился, чтобы посмотреть
вниз, стоя на узкой планке, которая служила ступенькой для рабочих,  когда
лифт поднимался на этот этаж. Свет, идущий снизу, опять попал ему в глаза.
     Резкое движение!
     Я уцепился за стропила одной рукой,  а  другую  поднял  вверх,  чтобы
защитить голову. Однако моя предосторожность оказалась излишней.
     Грохот, скрежет и звон:  целое  ведро  болтов  или  гаек,  сброшенное
сверху, пролетело мимо меня, звонкое эхо прокатилось по  этажам,  пока  не
смолкло, смолкло, смолкло окончательно.
     Я решил поберечь дыхание и воздержался  от  ругани  -  ведь  мне  еще
предстояло продолжить восхождение.
     Холодный ветер начал хватать меня за  одежду,  когда  я  снова  полез
вверх. Бросив взгляд  назад  и  вниз,  я  разглядел  на  освещенной  крыше
соседнего дома несколько фигур  с  поднятыми  головами.  Мне  трудно  было
представить, какую картину они лицезрели.
     К тому времени, когда я добрался до места, откуда свалилось  ведро  с
железками,  объект  моего  преследования  находился  двумя  этажами  выше,
остановившись, видимо,  для  того,  чтобы  перевести  дух.  Теперь  я  все
прекрасно видел, потому что на этих платформах почти ничего не лежало,  мы
попали в царство жестких прямых линий и холодных четких  углов,  таких  же
классических и лаконичных, как теоремы Евклида.
     По мере того как я поднимался выше, ветер набирал  силу,  теперь  его
порывы сменились постоянным, ровным давлением. Кончиками пальцев, а  потом
и всем телом я начал  ощущать,  как  ритмично  раскачиваются  строительные
леса. Звуки спящего города слились в один неразличимый  шум.  Сначала  они
превратились в храп, затем в легкий гул и, наконец, ветер  поглотил  их  и
переварил.  Звездный  и  лунный  свет  четко   обозначили   геометрические
конструкции, по которым мы поднимались все выше и выше;  поверхности  были
абсолютно сухими, любой любитель ночных прогулок по  крышам  может  только
мечтать о таком везении.
     Я упорно продолжал лезть вверх. Нас разделяло два этажа. Потом один.
     Он стоял этажом выше меня и смотрел вниз. Дальше лезть было некуда  -
рабочие не успели больше ничего построить. Поэтому он ждал.
     Я остановился и сам посмотрел на него.
     - Ну, может быть, хватит? Или будем играть до конца?
     Ответа не последовало. Он просто неподвижно стоял и наблюдал за мной.
     Я  провел  рукой  по  балке,  которая  находилась  рядом  со  мной  и
поднималась вверх.
     Мой противник  стал  меньше.  Он  присел,  сжался,  напрягся.  Словно
собирался прыгнуть...
     Проклятье! Поднимаясь на  последний  уровень,  в  течение  нескольких
секунд я окажусь полностью в его власти - руки у меня будут заняты,  когда
я начну подтягиваться.
     Однако моему врагу придется сильно рискнуть, если он решится прыгнуть
на меня - ведь тогда он окажется в пределах моей досягаемости.
     - Думаю, ты блефуешь, - сказал я. - Сейчас я к тебе поднимусь.
     Я крепче ухватился за горизонтальную перекладину.
     И в этот момент мне в голову пришла неожиданная мысль - такие туда не
часто забредали: "А что, если ты упадешь?"
     Я заколебался - настолько необычной показалась мне эта идея. Подобные
возможности в нашей среде просто не принято принимать в расчет. Конечно, я
знал, что это может произойти. Более того, несколько раз так и  было  -  с
разными результатами. Однако такого рода размышлениями не следует забивать
себе голову.
     А до низа так далеко.
     "Тебя никогда не интересовало, о чем ты подумаешь в последний  раз...
перед тем как свет навсегда померкнет?"
     Я полагаю, что об этом так или иначе задумывался каждый. Тем не менее
задерживаться на этой мысли не стоит, ее вообще  можно  рассматривать  как
некий симптом, который необходимо положить на алтарь вменяемости. Но...
     "Посмотри  вниз.  Далеко?  Насколько  далеко?   Интересно,   что   ты
почувствуешь, если упадешь? У  тебя  не  возникло  щекочущего  ощущения  в
запястьях, ладонях, ногах, щиколотках?"
     Конечно. Но ведь...
     Головокружение! Меня окатывало с ног до головы. Снова и снова. До сих
пор я ничего подобного не испытывал.
     Впрочем, я  быстро  понял,  что  было  источником  моего  неприятного
состояния. Только полный идиот не сообразил  бы.  Мой  мохнатый  маленький
враг посылал мне это ощущение, пытаясь - и небезуспешно - создать  во  мне
боязнь высоты.
     Некоторые вещи должны выходить  за  грань  физических  явлений  -  по
крайней мере, мистицизм, являющийся единственной известной  мне  религией,
который настоятельно убеждает меня в том, что  не  так  просто  превратить
ненависть в любовь, страсть в страх,  победить  волю  к  жизни  мгновенным
иррациональным воздействием.
     Я с силой ударил кулаком  по  перекладине  и  прикусил  губу.  Я  был
напуган. Я, Фред Кассиди, боялся залезть наверх!
     "Падение, падение... Совсем не как листок или клочок бумаги на ветру,
а головокружительное падение тяжелого тела... Помешают, может быть, только
прутья нашей клетки... Кровавый отпечаток здесь,  там...  Лишь  эта  мысль
будет доступна тебе на пути вниз... Ты будешь  похож  на  своих  не  столь
далеких предков, которые с  ужасом  цеплялись  за  деревья,  и  все  равно
падали..."
     Именно тогда я его и увидел. В этот момент  он  дал  мне  то,  что  я
искал, стараясь не поддаться на его уловки: предмет, на котором я  мог  бы
сосредоточить все свое внимание.
     Мой враг начал свысока рассуждать о человеческой расе. Сибла вызвал у
меня раздражение, когда мы с ним встретились в квартире Мерими, потому что
высказывал похожие мысли. Это было как раз то, что надо.
     И тогда я позволил себе как следует разозлиться.  Я  даже  поощрял  в
себе это состояние.
     - Ну хорошо, -  сказал  я.  -  Те  же  самые  предки  просто  обожали
поднимать в воздух типов вроде тебя, держа их за лапы - так, смеха ради  -
чтобы проверить, всегда ли вы удачно приземляетесь, если подкинуть  вас  в
воздух. Это очень старая игра. Правда, в нее уже давно как  следует  никто
не играл. Я намереваюсь ее возродить, в память о моих прародителях. Смотри
на веселого антропоида, опасайся его кривых неловких пальцев!
     Я ухватился за перекладину и подтянулся.
     Черный  кот  отпрянул,  остановился,   сделал   шаг   вперед,   снова
остановился.
     Я почувствовал, как  меня  охватывает  радостное  возбуждение,  когда
увидел, что мой враг в нерешительности, я ликовал, что сумел заставить его
прекратить воздействие на мой мозг. Когда  я  добрался  до  платформы,  на
которой он стоял, я опустил голову пониже, а руки расставил на перек