что видок хреновый; а чувствую я себя еще хуже. Од-
нако дело того стоило!
  - Слышал, как же. Пара мантикор, вышедших из-под контроля. Кол-
дуны Рабана на себе последние волосы рвут, не могут понять, каким
чудом зверюгам удалось бежать через Портал на Светлую Сторону, не
нарушив Печати.
  - Ты все тот же, Серебряный, - покачал головой Красный.  -  Что
тебе за дело до колдунов и их забот? У нас свои дела и свои проб-
лемы. Помоги лучше встать...
  Он с кряхтеньем отбросил одеяло, спустил изувеченные ноги с ле-
жанки на пол и попробовал перенести на них хотя бы часть веса, но
нервы отозвались такой вспышкой боли, что Красный не сдержал сто-
на. Я послал ему часть своей силы; Красный скривился от презрения
к самому себе, однако принял дар и утихомирил боль.
  - Если не встану через три дня, на мне можно ставить крест, - с
обреченностью в хриплом голосе молвил он.
  - Встанешь, если не будешь лезть в пекло  впереди  собственного
папаши... сомневаюсь только, что он у тебя был.
  Одноглазый усмехнулся, и это меня  обнадежило.  Когда  рассудок
заполняет меланхолия, дело дрянь, а в его случае это вообще смер-
тельно. Но коль внутри имеется хотя бы искорка смеха, все еще мо-
жет поправиться.
  - Деньги есть? - спросил я.
  - Достанет, - кивнул он. - Мне за мантикор пять сотен  пообеща-
ли, и уплатили сполна. Тебе надо? Возьми.
  - Мне пока хватает, благодарю. К вечеру через хутор будет  про-
ходить отряд исследователей-сидхе, которыми командует Толин Зеле-
ный Лист. Слышал о таком?
  - Друид-целитель, Герой Фаэра. И что с того?
  - Думаю, у него найдется что-нибудь для твоих ран. Яд мантикоры
- далеко не шутка, ты можешь не успеть перебороть его.  Остальное
и само заживет, а вот противоядием лучше бы воспользоваться.
  Красный, подумав, проговорил:
  - Хорошо. Услуга за мной.

  Сидхе молча выслушал просьбу, так же молча достал из своей сум-
ки небольшой пузырек из зеленого стекла и отдал мне, бросив коше-
лек с полусотней золотых Красного хозяину постоялого двора.  Тот,
совершенно ошалевший, попытался было выяснить у других сидхе, чем
же он заслужил такую великую благодарность, однако прочие  жители
лесов оказались не болтливее своего предводителя.
  Бальзам помог, и наконец проявились регенерационные способности
учителя, показавшиеся бы невероятными любому (кроме меня,  понят-
ное дело). Через три дня он не только поднялся на ноги, но и  су-
мел сам спуститься вниз, в общий зал. Правда, для ходьбы ему  еще
требовалась трость, а по лестнице Красный спускался медленно и  с
передышками - но это уже было значительным прогрессом в сравнении
с тем полутрупом, который встретил меня три дня назад.

        x x x

  У нас нет богатства, несмотря на то, что плата, которую мы  бе-
рем за работу, достаточно высока - впрочем, это вы и так  знаете.
Куда уходят эти деньги? В основном - к вам же в карманы, ведь  вы
вовсе не считаете зазорным брать с нас впятеро больше, чем с  лю-
бого другого.
  О, конечно, это же почти грех - не заломить за несчастную полу-
сырую курицу и кружку выдохшегося пива двух золотых! Вы прекрасно
знаете, что за такие деньги компания из пяти человек может  гуль-
нуть на всю катушку, но ведь то - люди, а то - мы...
  Нет, мы не притворяемся людьми. Это бессмысленно, слишком прос-
то отличить нас от любого смертного: по взгляду, по походке -  да
мало ли способов!
  У нас нет имен.
  Вернее, мы не пользуемся именами - ибо при рождении нас, как  и
всех вас, награждали именем какого-нибудь славного предка, дабы у
младенца был дух-покровитель в том, другом мире. Мы называем себя
по цветам - Красный, Лазурный, Серебряный. И свершая обряд Посвя-
щения, о котором я говорить не стану, мы отрекаемся от всего, что
имели раньше - от имени, от родни, от состояния.
  У нас нет ни имущества, ни семей - ничего, что связывало бы нас
с кем-либо помимо себе подобных. У каждого из нас есть только до-
рожный мешок со сменой одежды, ларцом с инструментами и снадобья-
ми целителя, да с парой-тройкой памятных мелочей. И еще одна шту-
ковина, общая для каждого, но в то же время - индивидуальная. Это
наше вошедшее во все сказания "волшебное оружие", kroz (что озна-
чает сие название, уже не знает, наверное, никто из  нас).  Трех-
фунтовый кусок металла, имеющий собственный цвет (повторяющий на-
ше прозвище), принимающий форму по нашему слову и неразрывно свя-
занный с нашей душой; так что если какой-то вконец спятивший  вор
решится украсть оружие любого из нас - ему ой как не повезет...

        x x x

  - Посвященные, иной раз называемые магами, - наставительно мол-
вил человек в сером, - используют в своих целях Единую Силу, раз-
деленную на Шесть Домов. Дом Мудрости, именуемый в старых  источ-
никах Домом Знаний, доступен всем в равной мере, однако пользу от
применения сих знаний получает лишь обладающий незаурядными  ана-
литическими способностями; Дом Природы требует от Посвященных не-
укоснительного соблюдения одного правила: относиться осторожно  и
бережно к неодушевленным живым существам, сиречь к неразумным жи-
вотным и растениям; Дом Колдовства, носящий также имя Дома Высшей
Магии, принимает в свои ряды только носителей Дара, без  которого
все тайны этого Дома будут пустым звуком; Дома Света и Тьмы,  по-
забывшие о том, что некогда были ближайшими союзниками и  олицет-
воряли мировой Закон и Порядок, все свои силы направили на униже-
ние соперника, коль уж не в состоянии уничтожить друг друга физи-
чески, и пред®являют соответствующие требования к желающим разде-
лить Их могущество; и лишь Дом Хаоса не ставит никаких  специаль-
ных препон и условий тем, кто желает приобщиться к секретам самой
древней из Сил...
  - Я... знаю это, - прохрипел собеседник.
  Человек в сером, словно не слыша, продолжил лекцию:
  - Вселенная полна энергии. Дом Колдовства принимает в себя силу
Эфира и Космоса, Дом Мудрости обращается к Звездам и Светилам,  у
Природы везде есть источники могущества, скрытые уже в самом фак-
те существования живых существ в любом месте во Вселенной. Свет и
Тьма пользуются двумя сторонами единой Силы Порядка и Закона, ми-
рового воплощения Судьбы и единого для всех Кодекса. Но Хаос чер-
пает свою мощь из-за Грани, где все законы, все правила - не  су-
ществуют и никогда не существовали...
  - Зачем ты... говоришь МНЕ.. о этом?
  Слабый голос был, однако, не настолько слаб, чтобы находившийся
в полушаге от его источника человек не услышал его. Но тон самоз-
ваного лектора ничуть не изменился.
  - Пользующиеся Силой Хаоса нарушают установленное во  Вселенной
равновесие, выпуская в мир излишки мощи. Мощь эта, исполнив  тре-
бование Посвященного, не возвращается обратно, как то  происходит
с Силой любого другого Дома. Таким образом, в мире возникают нес-
компенсированные сгустки блуждающей энергии Хаоса, и  находящееся
в непосредственной близости от средоточий этой энергии имеют  не-
малые шансы подвергнуться Изменению. Простой дождевой червяк ста-
новится Червем Шаи, речной рак - Тварью Марракса, безобидная мно-
гоножка обращается в Чудище Игерна, и все такое прочее...
  Человек в сером опустил бесстрастный взор на посиневшую  физио-
номию своего вынужденного собеседника, закутанного в обрывки чер-
ной мантии. Металлическая удавка, стягивающая горло  чернокнижни-
ка, внезапно исчезла, оставив кровавый след, а в руке человека  в
сером появился длинный меч, блеснувший чистым серебром.
  Чернокнижник, растирая горло обеими руками, прохрипел:
  - Но чего ты хочешь... от меня?
  - Ничего, - молвил тот. - Раз ты знал о последствиях - ничего.
  Послушный меч коротко свистнул в воздухе, и голова чернокнижни-
ка покатилась по земле, оставляя за собой кровавый след.

        x x x

  - Сколько нас осталось?
  Красный, помолчав секунд десять, проговорил:
  - Последний, Сиреневый, пришел к нам три года назад. С тех  пор
пали двое, Белый и Бронзовая... Значит, двадцать семь.
  - Я ничего не слышал о Синем уже лет пятнадцать, - с  некоторым
сомнением заметил я.
  - Синий жив, - усмехнулся Красный, - он временно в отставке.
  Я непонимающе посмотрел на него.
  - Это как понимать?
  - Вот так и понимай. Отошел от дел. Временно. Знаешь, что такое
отпуск? А, Серебряный - или твари уже последние мозги вышибли?
  - Знать-то знаю, но какое отношение ЭТО имеет к нам? Мы ведь не
на постоянной работе...
  - Как раз МЫ - на постоянной, - с нажимом сказал одноглазый,  и
я вынужден был согласиться: пока не перевелась нечисть, мы не мо-
жем, не имеем права уйти на покой. - Отдых ему нужен,  понимаешь?
Старику ведь уже за сто двадцать перевалило, считай; старше  один
только Черный будет.
  - Да, давно хотел спросить: почему любой из нас может исчезнуть
и быть заменен, но Черный всегда был и есть?
  Красный вздохнул.
  - Вообще-то это не для сопляков вроде тебя...
  - Это я сопляк? - возмутился я. - Да я покрепче тебя буду, даже
когда ты полностью поправишься!
  - Тебе сколько, сорок? Вот я и говорю - сопляк. Мне за шестьде-
сят, и я только-только начинаю кое-что понимать. А ты хочешь  вот
так сразу все, наскоком, из грязи да в князи?
  - Почему нет? Сам сказал, старикам часто нужен отдых, и  основ-
ную работу делают "сопляки".
  - Вот и работай себе. А не задавай вопросы, ответы  на  которые
тебе не нужны. - Единственный глаз Красного сузился. - Не застав-
ляй меня повторять это дважды.
  Я пожал плечами.
  - Не можешь - не говори, я не настаиваю. Но учти, чем  тщатель-
нее от меня что-то скрывают, тем больше у меня поводов  приняться
за разгадку тайны. В этом отношении я еще человек.
  Красный хмыкнул.
  - Ну так уж и быть, подброшу я тебе пару фактов. Ты мог бы  уз-
нать их и сам, проведя пару-тройку часиков в приличной библиотеке
- в Эксетере или Авалоне, например.
  Я хотел было напомнить, что не умею читать, но учитель уже сло-
жил пальцы хорошо известным мне манером.
  - Смотри сюда... - прошептал он.
  Светло-карий глаз Красного внезапно стал черным колодцем,  втя-
нувшим меня в бездну чертовски далекого прошлого...

  Их было семеро.
  Облаченные в одинаковую, строгого покроя черную форму, наводив-
шую почему-то на мысль о невероятно долгих и тяжелых войнах,  они
стояли полукругом перед взорванным Порталом. Порталом, за которым
остался, отныне и навсегда недосягаемый, прежний их мир.  Переме-
щение оставило заметные следы на ткани рассудка, стерев  значите-
льную часть воспоминаний о предыдущей жизни.
  С небес спустилась узкая призрачная лестница, по которой  легко
сбежал средних лет человек (или по крайней мере, некто на челове-
ка похожий) в серебристом кольчужном облачении. Оружия при нем не
было видно; вместо шлема или кольчужного наголовника  его  голову
прикрывал странный капюшон из тускло-серебристой ткани.
  Семеро повернулись в его сторону, и высокий человек - предводи-
тель крошечного отряда - выступил навстречу.
  - Меня называют Серебряным Ветром, - молвил пришелец с небес на
языке, который все семеро без труда поняли, хотя это  наречие  не
было родным для них, - и я с превеликим удовольствием приветствую
беглецов из мира вечных сражений. У вас есть три пути  на  выбор:
или прожить остаток своих дней жизнью простых смертных в этом ми-
ре, или немедленно покинуть его, или же - взяться за одну работу,
которая как раз по вашим способностям.
  - И что за работа? - поинтересовался человек. - Как это  часте-
нько говорят в подобных случаях, "сущий пустяк"?
  Серебряный Ветер покачал головой.
  - Я не стану обманывать. Дело непростое и ответственное. И хотя
награда будет немалой, вы все равно не сможете воспользоваться ею
как следует.
  - Конкретнее, пожалуйста. Говорить ни о чем и я умею.
  - Титул Истребителя Нечисти для тебя что-нибудь значит?
  - Нет.
  - Скоро будет.

        x x x

  Почему-то иной раз нас пытаются втянуть в вооруженные конфликты
между Властителями, отождествляя нас с наемниками. Да, мы работа-
ем за плату; однако наш клинок никогда не обращается  против  ра-
зумного существа!
  Поправка: наш клинок никогда не обращается против разумного су-
щества, существование которого не создает препятствий существова-
нию прочих разумных существ. Потому что есть такие, которые обла-
дают разумом, но считают людей (а также сидхе, орков,  половинчи-
ков и прочих жителей Арканмирра) лишь пищей. Вампиры, например, и
им подобные. С такими у нас нет и не может быть мира.
  Вы часто подразделяете мир на "своих" и "чужих". Для  последней
категории у вас имеются дополнительная классификация: слова "нед-
руг" и "неприятель" обозначают чужака из иного человеческого пле-
мени; под "нежитью" подразумевается все множество существ,  нахо-
дящихся по ту сторону Жизни; "нелюдью" называют тех, кто сходен с
человеком обликом, но мыслит иначе, непонятно; и наконец,  термин
"нечисть" приберегается для тех, кто имеет прямую связь с  Нечис-
той Силой, сиречь с порождениями Нижнего Мира, также  называемого
адом или Преисподней.
  Честно говоря, нас можно было бы назвать и Истребителями  Нежи-
ти, так как в нашей... так сказать, практике случаи с беспокойны-
ми мертвяками и им подобными довольно часты. Однако фокус в  том,
что пока существует Жизнь, существует и Не-жизнь, воплощающаяся в
нежити. Истребить то, что составляет часть бытия, просто нереаль-
но - а мы ставим себе лишь реальные цели.
  Ага, я слышу, как кто-то говорит, что Нижний Мир также является
частью бытия! Очень хорошее замечание. И столь же верное, сколь и
неправильное.
  Безусловно, Нижний Мир является частью бытия. Но почему он дол-
жен быть частью именно ВАШЕГО бытия? Только потому, что кто-то из
жрецов, претендующих на посредничество с Богами, наплел вам сорок
бочек арестантов о посмертной участи каждого из вас, что  правед-
ники отделятся от грешников, и кто-то попадет к небесную  Обитель
Богов, кто-то получит второй шанс и вновь родится в этом мире,  а
кто-то навек канет в геенну огненную?
  Да, это действительно так.
  Для тех, кто в это верит - это так.
  Но не для нас. Мы живем в последний раз, и наша смерть -  окон-
чательна.
  Нет, не нужно жалости: для нас это понятие лишено смысла.

        x x x

  Костер горел очень долго, пламя словно не желало пожирать обез-
главленное тело, возлежавшее среди щедро политых маслом дров. Од-
нако единственному зрителю некуда было спешить, и он ждал, задум-
чиво опираясь подбородком на раздвоенное навершье  металлического
дорожного посоха.
  Наконец, когда на кострище осталось лишь несколько красных уго-
льков, человек в сером подошел вплотную, тщательно перемешал кон-
цом посоха остатки костра, положил сверху какой-то сверток и  до-
бавил новых дров, после чего отошел на несколько шагов и  щелчком
пальцев высек искру. Теперь костер был странного зеленоватого от-
тенка, почти не дававший тепла и прогоревший невероятно быстро.
  Удовлетворенно кивнув, человек тщательно смел всю золу и  пепел
в мешок, залил очищенное кострище водой, а крепко затянутый мешок
с размаху закинул в расположенную невдалеке реку, привязав к гор-
ловине увесистый булыжник. Разумеется, вскоре на воде и следа  не
осталось.
  Человек в сером немного помолчал, затем подобрал с земли дорож-
ную сумку и, насвистывая, пустился в путь...

        x x x

  - Они были беглецами, Серебряный. Лишенными всего и сохранивши-
ми лишь часть себя. А стали - избранниками Высших Домов. Лишенны-
ми всего, даже права жить нормальной жизнью.
  - Но мы ведь - не беглецы!
  - Так ли это? - возразил Красный. - Да ты себя-то вспомни,  ка-
ким был, когда приполз ко мне.
  И я вспомнил...
  - Мы нисколько не отличаемся от них, - наконец сказал  учитель.
- Ни на грош. И их имена - Бласко, Блэк, Шварц, Дабх, Кара, Нуаре
и Черняк - обозначали на языках того мира, да и на некоторых  на-
ших, только одно - черный цвет. И семь kroz'ов, что дал им Сереб-
ряный Ветер, были черными. А потом...

  "...А потом была ночь, и ледяной северо-западный ветер сдирал с
их лиц кожу, и пылало во тьме гнездо Железных Птиц, сожженное Ис-
требителями. И последний из Железных Всадников, выплевывая крова-
вые капли последних мгновений своей жизни вместе со словами, про-
клял их именем Того, Кого более не поминают. И северное побережье
Шира стало ареной ночной битвы, битвы, в которой пощады не просят
и не дают, в которой не бывает победителей и проигравших - а есть
только мертвецы и последний, оставшийся в живых. И слилась в  его
клинке мощь оружия убитых сородичей, павших на землях чужого мира
в чужой для них войне.
  И тогда тот, кого потом назовут Черным, сел на последнюю из Же-
лезных Птиц; и подчинилась она рожденному в ином мире, и взлетела
столь высоко, что даже эфирные тропинки Властителей не  достигают
тех мест. И ступила его нога, закованная в металл доспехов Желез-
ного Всадника - металл, который не был металлом, - на  призрачную
дорогу, которой пользуются одни только Высшие. И прошел Черный по
ней, сокрушив Стражей Врат молниями из копья Железного  Всадника,
так похожего на полузабытое оружие, которым он пользовался в том,
ином мире; и черный металл окровавленного клинка разрубил  Дверь,
помеченную знаком Креста; Дверь в цитадель, где обитал называвший
себя Серебряным Ветром..."

        x x x

  Многие воины дают своим мечам, палицам, лукам, копьям и секирам
собственные имена, веря, что этим они наделяют оружие  способнос-
тью приходить на помощь попавшему в беду хозяину, удачей мифичес-
ких фейри, необоримой силой каменного гиганта,  даром  отыскивать
щели в броне врага и тому подобным. Но оружие, если только это не
искусственно заключенный в металл дух или демон, никогда не может
заменить воина. Или одолеть его без помощи другого воина.
  Мы не даем оружию имени - напротив, мы сами берем ЕГО имя в тот
день, когда в день Посвящения ладонь прошедшего сквозь огонь, во-
ду и медные трубы касается холодного металла kroz'а, не  имеющего
хозяина. Да, kroz - это не оружие. Это часть нас.
  Или мы - часть его.
  Никогда kroz не проливает крови разумного существа. Никогда.  И
лишь Нечисть поражает он, разя наповал и не давая пощады.
  Нечисть - это то, что порождено Нижним Миром. И то, что связано
с ним теснее, чем то дозволено.
  Кем дозволено? Правильный вопрос. Есть такая книга...  впрочем,
это больше чем просто книга. Это точное изложение законов сущест-
вования мироздания, и называется оно Кодексом. Этот Кодекс только
Властители и Странники знают. Да еще мы.
  Вы тоже живете по этому Кодексу, пусть и не знаете об этом.
  Потому что это Знание, как и многое другое из того, что записа-
но в Кодексе, не для вас. И не для нас. Нам дозволено владеть не-
которыми Знаниями, увеличивающимися со временем, но не  использо-
вать их.
  Да, снова "дозволено". На сей раз - Высшими.
  Нет, Они не Боги, хотя в чем-то превосходят Богов. И не смерт-
ные, хотя в чем-то подобны вам или нам. Они - Иные. Недаром  дру-
гие Их посланцы в этот мир, Странники, носят это прозвище. Стран-
ные они, непохожие на нас и вас. Таковы же и их покровители.
  Их - не наши.
  Мы - Высшим не подчиняемся. Мы - сами по себе, и наше бремя ни-
какие Высшие не облегчат и не увеличат.

        x x x

  Человек в сером шел весь день, не ускоряя и не замедляя шага. С
появлением на востоке первой звезды из Голубой Короны, он остано-
вился у обочины дороги, достал из сумки свернутую накидку из теп-
лой ткани, завернулся в нее и мгновенно уснул. Воткнутый в  землю
металлический посох настороженно покачивался, словно охраняя  его
сон.
  Спящий открыл глаза за час до рассвета, свернул покрывало, изв-
лек из сумки флягу и нечто похожее на бурый камень в оболочке  из
хорошо выскобленного рыбьего пузыря. На вкус дорожный рацион (это
он и был, как с первого взгляда сказал бы всякий  путешественник)
напоминал кусок старого кожаного ремня, да и по твердости ему ма-
ло уступал, но человек, методично работая крепкими зубами, отгры-
зал от "камня" куски до тех пор, пока не с®ел рацион целиком. По-
завчераш