о же  место.  Наконец, впереди
 показались строения. Это были маленькие низкие домики  из ветвей, тонких
 стволов и земли, а крышы их были покрыты мхом. Между  домами были проло-
 жены широкие дорожки.
 - Dastirgh bruf melaen sirtagh! - крикнула проводница Роса и Верта. Тот-
 час из домов высыпало  множество лейр. Действительно, они  все были жен-
 щинами. Все  они были одеты в  серые  туники и их лица  были раскрашены
 белым  и  черным.  Они  принялись  осматривать  пришедших. Многие  были
 "приняты" в раннем детстве и не видели других людей, кроме лейр.
 - Dir braugh gef Maestra, - произнесла одна из лейр, и ее слова подхва-
 тили остальные. Роса и Верта взяли под руки и повели куда-то по улицам.
 Наконец, они увидели дом, выстроенный  так же, как  и остальные, только
 размером побольше. Верт знал кое-что о жизни лейр, а Рос просто смотрел
 по  сторонам, не  задавая вопросов. Одна  из лейр постучала  в  двери и
 отошла назад. Двери открылись.
 - Darna dus dewiry, - сказал кто-то. Верт  приглядывался к  лицу лейры,
 оно было до боли знакомым. Она махнула рукой, приглашая их войти.
	Верт и Рос расселись по стульям. Лейра долгое  время  молчала, а
 Верт пытался вспомнить, где он видел эту женщину. Внезапно его осенило.
 - Дрейда!
 Лейра резко обернулась и пристально посмотрела на Верта.
 - Дрейда. Помнишь меня? Я Верт.
 - Помню, - c трудом ответила она.
 - Как же зовут тебя? - голос Верта стал удивительно мягким и теплым.
 - Маэстра - "Дочь леса".
 - Дочь леса, - повторил Верт, - когда-то  ты была  дочерью  ночи, потом
 дочерью Солнца...
 Щеки лейры вспыхнули алым румянцем.
 - То были прозвища. Так сказать, профессиональные.
 - А это, стало быть...
 - "Это" - отражение моей души!
 Дрейда отвернулась. Рос сидел, как на иголках, поглядывая то на  Верта,
 то на лейру. Плечи Дрейды дернулись и она поднесла руку  к глазам. Верт
 встал, подошел к Дрейде и обнял ее.
 - Ну извини, - сказал он. - Я так давно тебя не видел.
 Дрейда отстранила Верта и отошла в сторону. Черная и белая краска на ее
 лице перемешалась от слез и образовала длинные серые потеки.
 - Мне нужно привести себя в порядок, - тихо произнесла она  и выскольз-
 нула в соседнюю комнату.
	Верт опустился на стул и закрыл лицо руками.
 - Вы знали ее? - спросил Рос, но тут  же извинился  за глупость  своего
 вопроса.
 - Это единственная женщина, которую я любил.
 - Где вы встретили ее?
 Верт усмехнулся.
 - В борделе. Да, да. Такая вот встреча. Но она отличалась от остальных.
 Что-то, что-то в ней было... Видно,  выделяться везде -  ее  удел. Как,
 впрочем, и мой.
 Они помолчали.
 - А что ж теперь с целью нашего... а? - спросил Рос.
 - Не знаю, сынок.
	Дрейда вернулась.  Ее лицо вновь  было покрыто  белой  краской с
 черными полосами.
 - Может, расскажете о цели вашего визита? -  спросила  она и  добавила,
 посмотрев на Роса, - и познакомь меня со своим другом.
 - Его зовут Рос, - сказал Верт. - Славный малый.
 Рос поднялся и поклонился Дрейде.
 - Для меня большая честь, леди...
 - Ладно, ладно, - прервала она. - Меня зовут Дрейда, или  Маэстра, если
 тебе так больше нравится. Будь добр, называй меня по имени.
 - Цели у нас нет, - быстро сказал Верт,  увидев выражение  лица Роса. -
 Мы просто путешествуем.
 - В таком случае, можете пожить немного  у нас.
 - Э-э, - протянул Верт, - я слышал, что лейры... хм... немного не любят
 мужчин.
 Дрейда звонко засмеялась. Но в этом смехе  была  и нотка  обиды, как не
 странно это звучит.
 - Лейры любят мужчин так же, как и остальные  женщины. За это не беспо-
 койтесь. А твой друг понравится им  еще больше  из-за  своих эльфийских
 кровей.
 - Ну что ж. Тогда мы, пожалуй, останемся.
 - Отлично. Пойдемте, я покажу ваш дом.
					3
	- Мне здесь определенно нравится, - Рос грелся на солнце, разва-
 лясь в кресле-качалке, сплетенной из тонкий бамбуковых ветвей.
 - Да, а может тебе нравится та юная лейра? - с усмешкой спросил Верт.
 За Росом вот уже несколько дней увивалась одна из  разрисованных девиц,
 и он также не оставался холодным.
 - Она мне тоже  нравится, - ответил он. - Просто  я всю  жизнь мечтал о
 такой вот жизни. Вокруг на много миль один лес. Никаких  городов, ника-
 ких домов...
 - Никаких старост, - добавил Верт. - Он верно с ума там сходит.
 - Не напоминайте мне о нем, пожалуйста, - попросил Рос. Его лицо помрач-
 нело, словно темная туча накрыла его. - Это не человек, а тварь какая-
 то. Все, что есть, себе гребет. Его люди в конюшнях живут, в то время,
 как он со своими девицами развлекается.
 - Я смотрю, ты изменился, со времени начала нашего миниатюрного похода.
 - Конечно. Я и сам это  знаю. У меня  никогда  ничего не было, и  я был
 доволен, когда пьяный старостин слуга бросит мне  кусок хлеба. Но... я,
 наверное, не вернусь туда.
 - Останешься здесь?
 - Нет, скорее всего. Отправлюсь на запад, в Милинор.
 - Мне очень неприятно это  говорить, но  ты  думаешь, что эльфы  примут
 тебя?
 - Этого я боюсь больше всего. Я был  отвергнутым среди людей  и эльфы -
 моя единственная надежда. Я-то не хочу жить отшельником.
 - Лучше подумай, что мы скажем Дрейде.
 - А может мы ничего не будем говорить? Уйдем  просто и все. Я  пойду на
 запад, а вы... Кстати, куда собираетесь идти вы?
 - Не знаю.
 - Может, составите мне компанию?
 - Нет. Ты знаешь, как эльфы нынче относятся к людям.
 - Но вы помогли мне. А во мне, как никак, есть кое-что от эльфов. Я поп-
 рошу и... если они примут меня, примут и вас.
 - Не знаю. Посмотрим. Зачем сейчас  думать о том, что  будет неизвестно
 когда, если можно наслаждаться сегодняшней  жизнью? Вон, твоя... как ее
 там? Гахенна? По-моему, несет нам что-то, что очень аппетитно выглядит.
	Юная лейра с присущей молодому телу легкостью подскочила  к Росу
 с большим медным подносом в руках. Она что-то прощебетала на своем язы-
 ке и, поставив поднос на стол, упорхнула. Верт заметил,  каким взглядом
 проводил Рос лейру. "Нет, он определенно не захочет  уходить отсюда", -
 подумал с улыбкой Верт. И тут же вспомнил, как таким же молодым и само-
 уверенным встретил Дрейду.
 - Ну что ж, - прокряхтел он и потянулся  к подносу, -  неплохая  мысль.
 Знаешь, Рос, мне иногда кажется, что я очень старый.
 - Почему? - спросил Рос, силясь оторвать зеленую виноградину от ветви.
 - Потому, сынок, потому. Смотришь на вас, на  молодых, и  вспоминаешь.
 Много чего вспоминается. И хорошего и плохого. Плохого, правда, больше.
 И задаешь себе вопрос: "Зачем я жил? Что я сделал в жизни?" Всю жизнь
 гонялся за деньгами, но никогда их не имел. И только  подумать, каким
 опасностям я себя подвергал  ради золота!  А зачем?  Скажи мне,  Рос,
 зачем? А?
 - Не знаю. Каждый человек или кто там еще сам выбирает, что ему делать.
 Разве он может знать, как сложится его  жизнь? Нет. Если,  конечно, не
 обращаться ко  всяким  колдунам-прорицателям. Я  предпочитаю  не знать
 своего будущего, хотя мне много раз предлагали пойти к медиуму. Нет, я
 точно не хочу знать будущего.
 - Я всегда знал свое будущее. А какой еще могла быть моя жизнь?  С са-
 мого детства уроки фехтования, уроки  магии, обучение  наукам и  жажда
 богатства. Сам не знаю, откуда она у меня взялась. Отец мой, земледелец,
 никогда не гонялся за деньгами, мать, чистейшей  души человек,  вообще
 не признавала богатств. А вот такой, можно сказать, отщепенец.
 - Да, Верт, ты точно стареешь. Философствовать уже начал. - Это Дрейда
 стояла, оперевшись плечом о стену дома, и слушала его откровения.
 - Ну так и я о том же, - подтвердил Верт. - Старый стал, сентименталь-
 ный. Все чаще сопли стал распускать.
 - Вовсе это не сопли, - возразил Рос, - просто люди слишком поздно на-
 чинают понимать, для чего дается жизнь.
 - А эльфы, стало быть, нет? - спросила Дрейда.
 - Нет. Эльфы вообще мудрее всех остальных  существ. Согласитесь, самые
 красивые легенды у них, самые звучные  имена -  у  них, самая  богатая
 культура - у них, самая красивая музыка, язык - все у них.
 - Да, сынок, тут ты прав. Ничего не могу  возразить. Но только  нельзя
 допускать, чтобы мудрость  деградировала в  излишнюю  самоуверенность.
 - Она и не деградирует. Она выше того, чтобы ставить себя выше кого-то
 или чего-то. Она просто есть и все. Тут ничего не скажешь.
 - Ну скажи, - произнсла Дрейда, - для чего дается жизнь?
 - Для того, чтобы жить, - ответил Рос. - Просто для того,  чтобы жить.
 Нет каких-то высоких предназначений, нет. Жизнь  дана - нужно  ее про-
 жить. Как хочешь, так и живи. Но скажите,  ведь лучше прожить  ее так,
 чтобы остались какие-то приятные воспоминания, а не одни горести?
 - Но не всегда получается, - ответил Верт. - Далеко не всегда.
 - Конечно, вы не можете управлять ходом событий с самого  раннего дет-
 ства. Но потом все становится подвластным вам, как разумному существу.
 Вы можете выбирать из множества возможных событий то, которое наиболее
 благоприятно для вас.
 - Это твоя точка зрения?
 - Да, это моя точка зрения. И для меня она верна, так как я верю в то,
 что она верна.
 - Разве одной веры достаточно?
 - Нет. Но на пути своего развития вера превращается в  твердую уверен-
 ность.
 - На каком пути?
 - А вы думаете, что надежда и вера - разные вещи?
 - А разве это не так?
 - Смотрите. На начальном этапе развития это называется надеждой, потом
 это превращается в сомнение, в веру и, наконец, в уверенность.
 - Да, - проговорил Верт, сморщив лоб, - действительно. Но оставим  эти
 разговоры. Наслаждайтесь солнцем, лесов и этими  фруктами, а остальное
 оставим на потом.
	Он откнулся в  своем кресле и  затянулся  длинной  самокруткой,
 свернутой из табака, который он носил в мешочке на поясе.
				       4
	Солнце взошло дымное. Серые растянутые облака закрывали его, не
 давая лучам литься на землю. Солнце было похоже на старый медный пятак,
 а не на дневное светило.
	Верт проснулся с плохим настроением. От боли у  него раскалыва-
 лась голова, и он не мог найти причины этого.
	Верт поднялся с кровати. Рос еще спал,  засунув голову  под по-
 душку. Верт  открыл окно и в комнату ворвался  холодный ветер,  больше
 похожий на осенний, чем на летний. Верт поежился, закрыл окно  на крю-
 чок и снова залез под одеяло, надеясь заснуть. Но  перевернувшись нес-
 колько раз с боку на бок,  он окончательно  потерял всякую  надежду на
 сон. Ему  вспомнились вчерашние  разговоры о надежде и  уверенности, и
 Верт подумал, что не доберется даже до веры в то,  что заснет,  не то,
 что до  уверенности. Он оделся и  разбудил Роса.  Тот некоторое  время
 пялился в потолок осоловелыми глазами, а потом недовольно заявил:
 - Чего это вам не спится? Слышите,  как воет ветер  за  окном? В такую
 погоду только спать.
 Он хотел снова засунуть голову под подушку, накрывшись еще  и одеялом,
 но Верт растолкал его и заставил встать.
 - Что-то не то, - ворчал он, меряя шагами комнату, - что-то не то.
 - Что не то? - спросил его Рос, вытирая лицо полотенцем.
 - Не знаю. У меня очень нехорошее предчувствие. Надо спуститься вниз.
 - Вы хоть побрейтесь. Если нет бритвы, возьмите мою.
 - Потом, - махнул рукой Верт, скрываясь за дверью.
	Рос вздохнул, с жалость, поглядел на кровать и поплелся вслед за
 Вертом. Когда он вышел  на улицу, Верт бегал от дома  к дому, стуча  в
 каждую дверь и ероша волосы на голове.
 - Что случилось? - громко спросил Рос.
 - Никого нет. Пусто! - ответил Верт.
 - Куда же они подевались? Может, на охоту пошли?
 - Какую охоту! Они капканы ставят на крыс всяких.
 - Крыс? - Рос вспомнил, как вчера ел отбивные.
 - Ну, барсуков там, ласок.
 Рос облегченно вздохнул. К тому же, исчезновение лейр не  казалось ему
 катастрофой. Тут они услышали громкий крик:
 - Fregh! Maine fregh!
 Рос обернулся и увидел лейру, бегущую откуда-то из лесу. Она  была из-
 ранена и в ее плече торчала стрела.
 - Смотрите, Верт.
 - Вижу, - он подскочил к лейре и подхватил ее на руки. - Bals viq fij?
 - Rutadigh. Nemar faw copagh.
	Верт отнес лейру в один из домов, оставил ей воды и лекарств, а
 сам вышел.
 - Это солдаты старосты. Того самого старосты того самого города, - со-
 общил он.
 - Вот так да! - воскликнул Рос. - Никогда не думал... Что же делать?
 - Что делать. Ноги делать!
 - А как же Дрейда?
 - Черт, точно. И твоя тоже. Сбегай ка за оружием. И плащ мой прихвати.
 Устроим им сюрприз.
	Рос выбежал из дома с вещмешком и оружием в руках. Лук и колчан
 он повесил за спину, а короткий меч, данный Вертом, прикрепил у пояса.
 У Верта кроме его меча была еще пара ножей, которые он  засунул за го-
 ленища сапог.
 - Пойдем скорее, - позвал он. - По-моему туда.
	Они побежали через лес в направлении,  откуда появилась  лейра.
 Смутно слышался шум сражения, но из-за кустого подлеска ничего не было
 видно. Наконец, впереди показался солдат в черной форме, который  что-
 то громко кричал и размахивал мечом, срубывая верхушки молодых деревь-
 ев. Рос положил стрелу на тетеву лука и пустил  ее вперед. Стрела вон-
 зилась солдаду  меж ребер. Широко   взмахнув рукой,  он  повалился  на
 спину, примяв несколько древесных побегов.
	Верт искал глазами Дрейду. В мешанине человеческих тел  и мечей
 было трудно что-нибудь разобрать.
 - Вон она! - крикнул Рос, указывая на другой край поляны. Дрейда билась
 с двумя солдатами, яростно отмахиваясь своим мечом. Стрела Роса вонзи-
 лась одному солдату в ухо, а Дрейда, пользуясь замешательством второго,
 одним махом снесла ему голову. Она улыбнулась и помахала Росу рукой.
 - Удивительно, - поразился он.
	Лейры собрались в одну группу и стойко отбивали выпады  солдат,
 но они постепенно уставали. А солдат было несравнимо больше.
 - Ты видишь старосту? - спросил Верт, обращаясь к Росу.
 - Вижу, - он протянул руку вперед. Староста стоял поодаль, прячась под
 деревьями. Верт пустился бегом  вокруг  поляны. Он  бежал пригнувшись,
 так что староста не мог его увидеть. Пару раз над головой Верта просвис-
 тели стрелы, но в общем он смог успешно обежать поляну. Староста сто-
 ял под деревом и следил за сражением, изредка выкрикивая приказы, ко-
 торых, естественно, никто не слушал.
 - А что ж ты сам не дерешься? - спросил Верт, подойдя  сзади. От нео-
 жиданности староста подпрыгнул на месте, пригнулся, а лишь  потом по-
 вернул голову.
 - Это вы? - вздохнул он, увидев Верта. - Проклятые лейры! Мы уж дума-
 ли, что вам конец пришел. Вы добыли сокровища?
 - Нет, и не собираюсь.
 - Как это? - староста  выпрямился и  посмотрел  в газа  Верту. В  его
 взгляде было и удивление, и гнев.
 - Так это. А ты сейчас же прикажешь своим псам оставить поляну.
 - И не подумаю!
 Верт взялся за рукоять меча.
 - Не заставляй меня вынимать его.
 Староста сглотнул, посмотрев на руку Верта, облизал пересохшие губы и
 и почесал затылок.
 - Сколько вы хотите? Я отдам половину.
 - Я хочу все.
 - Все? Но извините, что же тогда мне останется?
 - Жизнь. Разве мало?
 Староста опят почесал затылок. Его маленькие заплывшие  глазки свети-
 лись страхом поросенка, которого тащат на бойню.
 - Ну... ну хорошо, - промялил он. - Только обещайте мне, что оставите
 меня в живых.
 - Обещаю.
 Староста вышел из-под деревьев и замахал руками.
 - Отходим! Отходим! - закричал он. Его приказ прокатился по поляне, и
 солдаты разом опустили мечи. Лейры с новой силой бросились в  нападе-
 ние, но Верт приказал им остановиться. Лейры отошли в  сторону, недо-
 вольно перешептываясь.
	Верт отыскал Дрейду.
 - Мне нужно кое-что сказать тебе. Отойдем?
 - Отойдем.
 Они отделились от основной массы.
 - Ну?
 - Я пришел сюда... короче, цель у меня была.
 - Да? И какая же?
 - Ваши сокровища.
 - Староста послал тебя! - глаза Дрейды вспыхнули яростью.
 - Точно. Но я не знал, что встречу тебя.
 - Скотина! - Дрейда отвесила Верту звонкую пощечину. - Из-за тебя по-
 гибли мои люди!
 - Извини. Мне очень жаль.
 - Жаль тебе! Убирайся прочь отсюда! Иначе я прикажу посадить тебя  на
 кол. Нет, я сделаю это собственноручно. Сил у меня  хватит, не беспо-
 койся.
	Верт встретил ее взгляд, жесткий и острый.
 - Я попросил прощения, Дрейда. Может быть, когда-нибудь я его получу.
 Верт повернулся и собрался уходить, но вдруг острая боль обожгла  его
 плечо: стрела вонзилась под ключицей и вышла  с другой стороны.  Верт
 упал на одно колено, выхватил нож и метнул его, резко  развернувшись.
 Стрелял  один  из солдат,  но  Верт целился  в  самого старосту.  Нож
 вонзился ему в переносицу и вошел по самую рукоятку. Тихо  прохрипев,
 староста упал на колени и повалился на землю.  Солдаты стояли,  пере-
 шептываясь, и не знали, что делать.
 - Идите, - крикнул им Верт, - ищите нового старосту.
	Рос отломил наконечник и выдернул стрелу. Скрутив в жгут поло-
 су материи оторванную от  одежды убитого  солдата,  он завязал  плечо
 Верту. Лейры ушли, оставив их с трупами в черной форме. Верт  оглядел
 затуманенным взором поляну. Зеленая трава  была  смята, выворочена  с
 кусками дерна тяжелыми солдатскими сапогами и залита кровью. Над тру-
 пами звенели большие мухи.
 - Такие вот дела, сынок, - произнес Верт, опираясь  на плечо  Роса, -
 такие дела.
 Он потерял сознание и повалился на залитую кровью землю.




  Котенко Олег Николаевич
-------------------------------------------------------------------------------


                          ТЕРНИСТЫЕ ДОРОГИ ВРЕМЕНИ
                            Глава 1.
Грушницкий снял тяжелые очки, порядком натрудившие переносицу
 за целый день. Неужели мало отчисляют на исследования, что многочисленные,
 тем более в наше время, академики не могут изобрести чего-нибудь получше:
 очки больше полугода не носятся, а надежные - дорогие. Грушницкому реко-
 мендовали контактные линзы, он даже купил их однажды после долгих уговоров
 врача, но через полчаса побежал обратно в аптеку: линзы нестерпимо резали
 глаза.
Скудный электрический свет от настольной лампы желтил листы бумаги
 ненавистного формата А4. Почему-то Грушницкий терпеть не мог форму обычного
 печатного листа, она раздражала его, доводя до бешенства. Но что поделаешь,
 приходится покоряться распространенному и общепризнанному. Тихо потрески-
 вал волосок лампочки, вызывая содрогания зыбкого круга света на столе.
 А за окном стояла ночь, пронизанная светом редких фонарей. Какой тоскливый
 пейзаж!.. Резко зазвонил телефон, но так же резко замолчал, словно испу-
 гался собственного дребезжащего голоса в тихом кабинете, уставленном
 хромированными приборами. Запоздалый автомобиль прожужжал на дороге под
 окнами Института: вырвался из вязкой тьмы, на миг скользнул в отбрасывае-
 мый фонарем свет и скрылся в тоскливой дали. Видимо, выехал на трассу,
 ведущую из города. Грушницкий прислонился лбом к прохладному оконному
 стеклу. Говорят, головная боль вызывается накопившимся в коже на лбу
 статическим электричеством и от нее помогает такая вот процедура. Якобы,
 оконное стекло заземляет это самое электричество, и головная боль утихает.
 Якобы. В который раз Грушницкий убедился в никчемности газет, где пишут
 всякую белиберду, лишь бы выпустить очередной номер. А люди верят, верят
 же!
- Владимир Васильевич!
 - Что? - откликнулся Грушницкий, не отрываясь от стекла, на котором уже
 всплыло мутное пятно от его дыхания.
 - Там опять...
 - Что опять?
 - Ну, эти... Вихри.
Вихри. "Как много в этом слове..." Для профессора Грушницкого оно
 означало лишь непредвиденные и очень досадные неприятности. Иногда он
 думал, что это словно вполне могло войти в слэнг младших научных сотруд-
 ников, которым от вихрей проблем было еще больше.
Длинный коридор закончился нескоро, и потому времени для раздумий
 хватило с головой. Грушницкий уже жалел о своей затее, рожденной в пылу
 творческого вдохновения. Странное сочетание: "ученый - творческое вдохно-
 вение". По мнению Грушницкого, так могли рассуждать только "штатские":
 некогда прослужив в армии многим больше двух положенных лет срочной
 службы и дойдя до гордого офицерского звания "капитан", Владимир Васи