какого камня, обладавшего фактурой  живой  человеческой  кожи,  была
изваяна  эта  плоть?  Какой  художник  покрыл   его   сероватым   налетом,
изображавшим, должно быть, смертную бледность?.. Прямые черные волосы были
изображены   прилизанными,   но   лишь   для   того,   чтобы   подчеркнуть
аристократическую лепку черепа.  Бледно-серые  глаза  под  тонкими  дугами
черных бровей были слегка приоткрыты, словно бы в полусне. Нос был  тонкий
и  прямой,  а  губы  -  полные,  чувственные.  Губы  вдруг   шевельнулись,
раздвигаясь в улыбке, и Ки увидела мелкие ровные зубы.
   - Что за бардак ты устроила, Ки, из самого  простого  дела!  -  заявила
голова и повернулась туда-сюда  на  своей  подставке,  ни  дать  ни  взять
разминая сведенные от долгой неподвижности мышцы. - Я, в общем, ждал,  что
возникнут кое-какие трудности, но такое!.. Подобной  катастрофы  мне  и  в
страшном сне... Э, погоди, куда ты?..
   Когда прозвучали  первые  слова,  Ки  застыла  в  столбняке.  Когда  же
выяснилось, что ей не примерещилось, - сползла с сундука и стала  пятиться
прочь, за пределы освещенного круга.
   - Ты куда, Ки? - продолжала голова. - Неужели ты  бросишь  меня,  своих
коней и фургон и убежишь в лес? Ну убежишь, только отчет перед  теми,  кто
снарядил тебя в эту поездку, держать все равно придется. Что  же  касается
меня... Даже и в этом состоянии у меня еще есть кое-какие способности,  но
я все же чувствовал бы себя гораздо уютнее, будь при мне  мое  собственное
тело. Руки и ноги, понимаешь? Заметим, те самые руки и  ноги,  которые  ты
столь безответственно потеряла...
   Ки стояла у самого края  освещенного  круга,  и  волосы  у  нее  слегка
шевелились. И в то же время незатронутая ужасом часть  сознания  понимала:
ей знакомо это  лицо  и  этот  голос,  вот  бы  еще  вспомнить,  кому  они
принадлежали. И, ко всему прочему,  голова  говорила  здравые  и  разумные
вещи, от которых  даже  в  столь  удивительных  и  жутких  обстоятельствах
отмахнуться было невозможно. А может, не "даже", а "в  особенности"...  Ки
молча смотрела на незнакомца, не решаясь ни удрать, ни вернуться.
   - Да ладно тебе бояться! - продолжала голова снисходительным  тоном.  -
Имей, в конце концов, вежливость. Я был бы весьма благодарен тебе, если бы
ты дала мне хлебнуть  своего  чаю.  В  моем  нынешнем  состоянии  телесные
потребности не столь велики, но горло пересохло - сил нет.  Неужели  я  по
твоей милости еще и просижу тут всю ночь один?..
   Ки расправила плечи и вернулась к  нему,  всем  своим  видом  изображая
храбрую решимость, которой на самом деле не было и в  помине.  Взяла  свою
кружку... Когда она поднесла ее к губам головы, ее руки дрожали,  но  лишь
чуть-чуть. Незнакомец отпил. Ки поставила кружку и ретировалась на  другую
сторону костра.
   - Вот так-то лучше, - вздохнула голова,  и  Ки  показалось,  что  серый
оттенок начал покидать ее кожу. - Но я, кажется,  тоже  начинаю  забывать,
как надо себя вести. Я - Дреш, до недавнего времени - одно из  влиятельных
лиц Дайяла, а в будущем, надеюсь, - одно из влиятельных лиц Горькух.  Это,
впрочем, зависит  от  того,  сколь  успешно  ты  выполнишь  обязательства,
оговоренные подписанным тобою контрактом. Покамест ты,  хм-хм...  Надеюсь,
это-то ты понимаешь?
   - Покамест я понимаю, что  мне  всучили  груз,  который  я  нипочем  не
повезла бы, если  бы  знала  заранее,  что  он  в  действительности  собой
представляет! - отрезала Ки. Подхлынувшая ярость смыла  страх.  -  И  рожу
твою я, кстати, узнала! Это ты изображал пьяного медника и мутил  народ  в
той дайяльской таверне, толкая дурацкую речь против Заклинательниц. Это ты
подбивал земледельцев и ткачей к открытому неповиновению, призывал сжигать
шерсть и зерно, только чтобы дань Заклинательницам  не  платить!  А  когда
началась заварушка, ты сбежал и предоставил мне возмещать все убытки...
   Пока Ки говорила, лицо Дреша начало неуловимо меняться. Его веки  пьяно
отяжелели,  щеки  обрюзгли  и  отвисли,  мокрый  рот  приоткрылся...   Еще
мгновение, и пьяного медника как не бывало. Перед Ки снова было  красивое,
утонченное мужское лицо. И оно ей улыбалось. Будь оно при  соответствующем
теле,  да  в  несколько  иных  обстоятельствах,  и  Ки,  вполне  возможно,
улыбнулась бы в ответ. Но теперь его усмешка только обозлила ее.
   - Кто-то хочет намять тебе холку, Дреш, - сказала она. - Ой как  хочет!
Так хочет, что расстегнулся и аж заплатил золотом за заклинание ветра. Это
магия не из дешевых! Тот, кто охотится за тобой, видно, достаточно  богат,
чтобы удовлетворять любую свою прихоть. И мне почему-то кажется,  что  мое
вмешательство его вряд ли обрадует. Ты же, Дреш,  нанял  меня  в  качестве
возчицы, а не телохранителя...
   - "Обязуюсь предпринять все от меня зависящее, дабы груз прибыл к месту
своего назначения в целости и сохранности", -  процитировал  Дреш.  -  Сие
было  подписано,  причем  не  просто  твоим  именем,  но  еще   и   знаком
свободнорожденной, с пометкой об отсутствии  вассальной  зависимости.  Так
что твое собственное тщеславие, Ки, привязало тебя ко мне куда крепче, чем
даже я сам мог бы подстроить. И, - тут  Дреш  поднял  бровь,  предупреждая
новую вспышку со стороны Ки, - подумай вот еще  о  чем.  Ты  боишься,  что
навлекла на себя гнев некоторых богатых  и  влиятельных  персон,  которые,
допустим, хотят до меня добраться. Так вот, это действительно так.  Только
Заклинательниц никто не нанимал, Ки. Они сами  действуют  против  меня.  И
если ты меня здесь бросишь, любовью к тебе из-за этого они  все  равно  не
проникнутся. Ты прекрасно знаешь, что ромни  их  особым  расположением  не
пользовались никогда. Уже то, что ты довезла  меня  сюда  из  Дайяла,  они
расценят как дерзкий акт прямого неповиновения и чуть ли не бунт. Так  что
вставай-ка лучше на мою сторону и помоги  собрать  мое  тело  воедино.  По
крайней мере хоть будешь под моим покровительством. И защитой,  ибо  я  не
так уж бессилен.
   Ки зло смотрела на него сузившимися кошачьими  глазами,  взвешивая  про
себя возможности, о которых он не упомянул. Во-первых, она могла  попросту
засунуть его голову в свой фургон и отвезти ее  в  Горькухи.  Да,  но  там
придется иметь дело  с  союзниками  Дреша,  или  кто  там  его  еще  ждет.
Во-вторых, она могла сама разыскать Заклинательниц, изъявить  им  нижайшую
покорность и по доброй  воле  вручить  им  эту  треклятую  башку,  если...
Слишком много "если". Если они ей поверят. Если  они  вообще  пожелают  ее
выслушать. Если она разыщет их  прежде,  чем  они  разыщут  ее.  И,  самое
главное, если БЫ она уже не дала своего слова. Не подписалась в  том,  что
обязуется в целости и сохранности доставить этот, прах его  подери,  груз.
Боги, ну и дела!.. Этот тип держал ее на тройном поводке:  имя,  рождение,
вассальная верность. И врагов она по его милости себе нажила, каких  врагу
не пожелаешь: Заклинательниц Ветров!.. Ки  чувствовала  себя  так,  словно
ввязалась в игру, где даже и начальные ставки были ей не по  карману.  Что
остается делать? Разве только помереть...
   Она коротко кивнула голове, которая, словно читая ее мысли, следила  за
нею с самодовольной усмешкой.
   - Ну хорошо, - отпив из кружки, сказала Ки. - Если ты хочешь,  чтобы  я
тебе помогала в этом сумасшествии, я должна по  крайней  мере  знать,  что
происходит. Почему?..
   - Что "почему"?
   - Во-первых, почему ты расчленен? Каким образом - этого я вообще  знать
не  хочу.  Во-вторых,  с  какой  стати   тебя   понесло   в   таком   виде
путешествовать?  В-третьих,  почему  мне  предложили  бешеные  деньги   за
перевозку земли и  камней?  В-четвертых,  зачем  ты  затеял  ту  свалку  в
таверне? В-пятых, почему они, захватив остальные твои части, не  добрались
до головы? И в-шестых, на что ты им нужен-то?..
   - А в головке этой возчицы-ромни, оказывается,  прячется  недюжинный  и
любопытный умишко, - заметил Дреш. - Слушай, Ки, почему бы тебе просто  не
довериться мне и не делать то, что я скажу? Видишь ли,  если  я  приоткрою
тебе кое-какие истины, они могут смутить неподготовленный разум и  вызвать
страх, вовсе не соответствующий действительности. Ты  же  возчица  и  сама
знаешь, что упряжка в шорах иногда идет надежнее, чем...
   - Я не лошадь, - мрачно заявила Ки.
   - Конечно нет. Я вовсе не имел в виду  ничего  подобного.  Просто,  как
говорится, меньше знаешь - лучше спишь. Если...
   - Дреш, я не намерена пускаться темной ночью по незнакомой тропе, и...
   - О, эти причудливые иносказания ромни! Этот язык, так похожий на некий
диалект Общего... Ты упряма, и у меня нет времени на пустые споры с тобой.
Знай же... и сожалей о том, что тебе довелось это  узнать!  Да,  объяснить
тебе -  это,  пожалуй,  будет  короче,  чем  отговаривать.  Так  вот,  уже
некоторое время Заклинательницы видят во мне определенную помеху. Ну  хотя
бы то, что я слишком много знаю  о  них.  Знаю  -  и  потому  страшусь  их
совершенно   иначе,    чем    какой-нибудь    невежественный    обыватель.
Удовольствуйся этим, ибо дальнейшие подробности - сугубо личного свойства.
Зачем я себя расчленил? Видишь ли, мне стало известно, что Заклинательницы
решили-таки  освободить  мой  дух  от  его  земной  оболочки  и  отправить
скитаться в глубинах Вселенной. А это меня не слишком  устраивает.  Те  же
охранные заклятия, которыми я окружил себя в Дайяле,  с  течением  времени
начали утрачивать силу. Слишком часто приходилось мне  их  обновлять.  Мне
нужен новый дом, который я смог бы окружить новыми оберегами. В  Горькухах
подвернулось нечто подходящее, но как туда добраться? Ехать в моем обычном
телесном обличье - слишком опасно. Я бы сразу угодил к ним  в  лапы,  едва
шагнув за ворота. Сменить внешность? Это  не  провело  бы  их,  разве  что
сделало бы игру немного занятнее. Дело в том, что я - маг. Это значит, что
в тонких мирах я имею вполне определенный облик, свою собственную ауру.  И
этот облик они знают не хуже, чем ты - шрам на физиономии Вандиена...
   Дреш помолчал, улыбаясь, давая Ки время почувствовать этот укол.  Потом
продолжал:
   - Есть несколько - хотя и не особенно много -  способов  исказить  свою
ауру. Я мог бы, например, пригласить поприсутствовать  вместе  со  мной  в
моем теле какой-нибудь менее значительный дух. Но я  не  хочу.  Я  мог  бы
также... впрочем, не будем отвлекаться,  перечисляя,  что  я  мог  бы  еще
сделать, но не захотел. Я предпочел расчленить свое тело.  Таким  образом,
мое отражение в  тонких  мирах  будет  также  расчленено  и  изменится  до
неузнаваемости. И на некоторое время это в самом деле сбило их с толку. На
какое-то  время...  Увы,  они  раскусили  мою  хитрость  раньше,   чем   я
предполагал. - Голова со вздохом умолкла. Дреш облизнул губы  и  задумчиво
уставился на огонь.
   Ки вздохнула в ответ и, не дожидаясь просьбы, обошла костер, подлила  в
кружку горячего чая и поднесла к  его  губам.  Он  отпил  немного  и  стал
наблюдать за тем, как пьет она.
   - Ящики, которые ты везла, должны были пустить  их  по  ложному  следу.
Этой же цели служил и черный дом, в котором ты подписывала  контракт.  Они
должны были счесть, что  твой  груз  слишком  велик,  чтобы  являть  собой
всего-навсего бренное тело Дреша. Увы, и это отвлекло их ненадолго. А  что
касается того, почему они до меня не  добрались...  -  Мелкие  белые  зубы
раздумчиво прикусили полную нижнюю губу. - Вероятно, следует  назвать  это
везением. Они не знали, на  сколько  частей  я  расчленен.  Посланное  ими
существо стоит на низшей ступени разума - оно вдвое примитивней, чем  даже
возчица-ромни. Возможно, ему  было  ведено  забрать  и  принести  эмалевые
коробки:  эмаль,  понимаешь  ли,  немаловажная  часть  магии,  которую   я
применил. Так вот, коробка с моей головой, находившаяся внутри фургона, не
привлекла его внимания. К счастью для нас обоих, они не сразу поймут,  что
произошло. В отличие от... некоторых дур, они относятся к  моим  ящикам  с
должным почтением и не станут  ковырять  их  ножом.  Они  догадаются,  что
секрет замка - в камнях. Камней же  на  каждой  коробке  много,  возможных
сочетаний - не перечесть. Однако при достаточном терпении  и  упорстве  их
можно открыть, ну а упорства и решимости им не занимать. К тому же  самого
главного - времени - у  них  в  избытке,  и  они  это  знают.  Я  не  могу
бесконечно долго существовать  в  своем  нынешнем  состоянии.  Драгоценное
время уходит, причем прямо сейчас, пока мы с тобой разговариваем. Я отсюда
чувствую, как некто наделенный Силой  трудится  над  коробкой,  в  которой
лежат мои руки. Еще одна Сила, помельче первой, бдит  над  ящиком  с  моим
телом. Мы должны отбить у них мои разрозненные части, и  чем  скорее,  тем
лучше. Если они сумеют открыть коробки, они опустошат меня, и я  умру.  Мы
должны действовать быстро, но не безоглядно, чтобы не оказаться  полностью
в их власти. И потом, сообразить, у кого находится, моя бренная плоть, это
полдела. Надо еще угадать где...
   На какое-то время голова замерла в  неподвижности.  Потом,  странновато
улыбнувшись, Дреш кивнул  в  сторону  кружки  с  чаем.  Ки  наклонилась  и
поднесла кружку к  его  губам.  Он  отпил,  а  когда  она  отняла  кружку,
прошептал:
   - Поцелуй меня, Ки.
   И... Ки обнаружила, что послушно наклоняется к нему, а ее губы ищут его
губы. Они показались ей совсем  холодными.  Поцелуй  оказался  долгим,  но
наконец Дреш отпустил ее.  Ки  отшатнулась,  а  потом  взвилась  на  ноги,
тыльной стороной ладони утирая рот и глядя на Дреша как  на  змею.  Потом,
медленно, она опустила руку и плюнула наземь. И  спросила,  вернее,  почти
прорычала:
   - Как... как ты это сделал?
   - Надеюсь, ты меня простишь, - отвечал он  невозмутимо.  -  Как  я  уже
говорил, я волшебник, а большая часть нашей силы сосредоточена в голове  и
руках. Я  просто  решил  устроить  маленькое  испытание,  дабы  доподлинно
выяснить, какую часть своего могущества я еще сохраняю. Сознаюсь,  кстати,
- подобный эксперимент занимал мои мысли  с  той  самой  минуты,  когда  я
впервые увидел тебя в таверне. И осмелюсь предположить, все это показалось
бы тебе куда менее отвратительным, если  бы  моя  голова  сидела,  как  ей
положено, на шее и руки были бы при мне, а не неизвестно где. Я знаю,  вы,
ромни, страшитесь колдовства и не доверяете ему. С другой стороны, голова,
оставшаяся без тела, должна уж как-нибудь расстараться...
   И Дреш весело рассмеялся. Ки не разделила его веселья.
   - Это верно,  у  меня  есть  перед  тобой  некоторые  обязательства,  -
негромко проговорила она. - Но если ты и впредь намерен поступать со  мной
как с игрушкой... смотри, не пришлось бы пожалеть. Не вздумала бы я купить
расположение Заклинательниц, выдав им твою башку...
   - Ты этого не сделаешь, - спокойно заявил Дреш. - Ты ко мне  привязана,
причем трижды.
   - Может, и так. Но что помешает мне отвезти  твою  голову  в  Горькухи,
разобраться с задатком и убраться на все четыре стороны?
   -  Помешает,  дорогая  моя,  помешает.  Во-первых,  твоя  гордость.   А
во-вторых, отсутствие денег. Спешу, однако, заверить  тебя,  что  подобных
шуток я  с  тобой  шутить  больше  не  собираюсь.  Увы,  поддался  первому
побуждению. Помимо прочего, теперь я знаю все, что мне хотелось, так что и
времени на милые пустяки у нас больше нет. Оставим забавы до того времени,
когда мое тело снова будет при мне. Уверен, что  тогда  ты  посмотришь  на
вещи несколько иначе, нежели теперь. Ты увидишь, что, составленный вместе,
я отнюдь не дурен собой. У меня маленькие, но весьма ловкие  руки,  причем
гораздо мягче твоих. Кроме того, у меня узкие бедра, а в плечах  я  пошире
этого твоего бродяги Вандиена, так что...
   - Что тебе известно о Вандиене? - перебила Ки.
   - Все, что вообще можно о нем разузнать. Когда я  нанимаю  возчика  для
перевозки моих бренных членов, не следует покупать кота в мешке, а? Однако
мы отвлеклись. Помимо прочего, у меня маленькие ноги и  плоский  живот.  С
левой стороны на груди есть небольшой шрам, но он меня отнюдь  не  портит,
наоборот, многие женщины уверяли меня, что он лишь  подчеркивает...  Стой,
Ки, ты куда?
   -  Спать,  -  отрезала  она.  -  Может,  мне  и  придется  помочь  тебе
отвоевывать твои руки-ноги, но выслушивать  их  подробное  описание  я  уж
точно не нанималась!
   - Какое же ты примитивное маленькое создание,  Ки.  Когда  у  тебя  нет
четкого плана дальнейших действий, а живот полон,  тебя  тянет  только  ко
сну. Надеюсь, однако, ты не собираешься спать внутри фургона?..
   - А почему бы и нет?
   - Там царит кошмарная вонь! - сказал Дреш. - Твое  ароматическое  масло
сегодня  едва  не  добило  меня  вернее  всех,  вместе  взятых,   ветровых
заклинаний. Может, вынесешь свои одеяла наружу? Ты будешь  спать,  а  я  -
караулить твой сон...
   - Не сомневаюсь, - буркнула Ки и полезла в кабинку.
   К ее молчаливому негодованию, выяснилось, что Дреш был совершенно прав.
Запах душистого масла был до того густ, что вызывал  тошноту.  Ки  сгребла
одеяла и на всякий случай сунула под мышку вдетую в ножны  рапиру.  В  кои
веки раз ей потребовалось,  чтобы  за  эту  рукоять  взялась  умелая  рука
Вандиена, - и нате вам пожалуйста, этому типу потребовалось устроить  себе
отдых на морском берегу. Сама она тоже пыталась фехтовать,  но  получалось
весьма неуклюже. Так или иначе, другого  оружия  в  фургоне  не  было.  Ки
забралась на сиденье и задвинула за собой дверцу.
   И впервые поразилась странности представшего ей зрелища. Какое-то время
она просто сидела на сиденье, соображая, действительно ли все это  реально
или просто приснилось. Перед ней догорал  маленький  костерок,  казавшийся
еще  меньше  под  непомерно  громадным  куполом  ночного   черного   неба.
Немногочисленные звезды  не  давали  почти  никакого  света,  скорее,  они
казались бесстрастными глазами, наблюдавшими из немыслимой дали.  Река  за
гранью светового круга казалась колышущимся омутом тьмы. А  совсем  рядом,
черным силуэтом на фоне  мечущегося  пламени,  виднелась  воздвигнутая  на
походный сундук живая голова.
   По спине у Ки пробежали мурашки, но холод был тут ни при  чем.  Как  бы
она хотела  оказаться  как  можно  дальше  отсюда...  от  всех  этих  дел.
Насколько ей было известно, магия никого еще до добра не доводила. Что  же
касалось магии Заклинательниц... Более грозной мощи невозможно  было  себе
вообразить,  и  против  этой-то   мощи   она,   слабосильная,   собиралась
ополчиться. Причем не по своей воле. Заклинательницы славились потрясающим
бессердечием и какой-то небрежной жестокостью по отношению к  смертным,  в
частности  к  людям.  И  это  при  том,   что   довольно   большая   часть
Заклинательниц воспитывалась из  обычных  человеческих  девочек.  То,  что
впоследствии они поступали таким образом со  своей  собственной  плотью  и
кровью, лишь увеличивало отвращение и страх, терзавшие Ки.
   Она бросила свои одеяла наземь, поближе к огню. И, против  обыкновения,
улеглась  полностью  одетой,  даже  не  стряхнув  с  ног  сапоги.   Что-то
подсказывало ей, что, возможно, придется двигаться и  действовать  быстро.
Дреш молчал,  вперив  гипнотический  взгляд  в  пляшущие  языки  огня.  Ки
проследила за ним и сонно подивилась  вздымавшимся  башням,  сотканным  из
пламени, и углям, рушившимся, как разгромленные города. Когда она сомкнула
веки и погрузилась в сон, огненные видения еще некоторое время плыли у нее
перед глазами...


   - Ки!.. Просыпайся скорее, нужны твои руки!..
   Выдернутая из весьма странного сна, Ки пробудилась к еще более странной
действительности. Голос Дреша звучал требовательно  и  напряженно,  темные
брови сдвинулись к переносице.
   - Что случилось?.. - Ки выпуталась из одеял и встревоженно вскочила  на
ноги, подхватывая ножны с рапирой. Огонь почти совсем погас, и  Ки  тщетно
вглядывалась во тьму. Ничего не было видно;  тяжеловозы  мирно  пощипывали
траву. - Что такое?.. Где?..
   - Да  уж  не  на  т