хав, что меня выпустят в гиперспейс, я  сначала  обрадовался,  однако
быстро понял, что шансов на побег немного. Наверняка на  борту  будет  толпа
надсмотрщиков. Послать сообщение через рацию скафандра, когда выйду за борт,
тоже маловероятно. Сигнал слабый, заглохнет по пути, а на Ульсе  запеленгуют
и придумают какое-нибудь наказание. Конечно,  можно  уйти  по  ЧД-каналам  в
скафандре - только это на самый крайний случай. Очень опасно  путешествовать
без корабля, не зная топографии этой части Галактики.
   - В здешней, - подтвердил он. - Кроме того, нам  нужен  локальный  мир  в
зоне ускоренного времени.
   - На фига? - опешил я.
   - Узнаешь, когда найдешь.
   Есть над чем  задуматься.  Локальная  микровселенная,  требует  ювелирной
работы. Кроме меня, такое могут сделать человек пять-шесть, не больше. А  уж
обеспечить нужный наклон оси для ускорения времени  -  и  вовсе  задача  для
избранных. Диомедио Родольфо  Карреро  как-то  попытался,  но  ни  черта  не
добился, чуть не загремел под цветомузыку, еле ноги унес. Несколько раз  это
удавалось Торфирьеву из "Black Global", но Клиффорд Никодимыч слишком  стар,
так  что  вернется  в  гиперспейс  только  лет  через  пять,  когда  гормоны
омоложения дадут ему прежнее здоровье.  По  слухам,  у  Дарнингема  работает
некто Мейер, который  сумел  однажды  сварганить  такую  вселенную,  но  его
континуум заколлапсировался через пару дней.
   - Чтобы выполнить такую работу, нужен мой корабль, - говорю  я,  стараясь
хранить равнодушный вид. Могу  послать  сигнал  в  фирму,  и  "Паровоз"  сам
притащится сюда. - Ну да? - Аль-Зумруд издевательски  смеется.  -  А  следом
притащится земной крейсер. Мы дадим тебе другой  корабль  того  же  типа.  И
опытного помощника дадим
   Я продолжаю, смирившись с первым обломом: - И еще мне понадобится хотя бы
приблизительная схема расположения  ЧД-тоннелей  в  секторе,  где  предстоит
работа Иначе придется потратить много времени на картографирование.
   В глубине души надеюсь, что такой карты у них нет, я  действительно  буду
тянуть  сроки,  разведывая  гиперпространственную  структуру  этого   уголка
Галактики. Будет много рейдов по сложным маршрутам - глядишь  и  подвернется
удобный момент для побега. Увы, моим надеждам не суждено сбыться.
   - Это пожалуйста, такая карта у нас найдется, - миролюбиво говорит  Хаджи
Альфонс и добавляет  приказным  тоном:  -  А  ты  пока  подумай,  как  лучше
выполнить задание.
   Допив вино, он встает, но не уходит  сразу,  а,  остановившись  у  двери,
ставит меня в известность о кое-каких нюансах моего бытия  на  Ульсе.  Итак,
мне разрешается гулять по территории, кроме тех мест, где выставлена охрана.
Никакой связи с внешним  миром  до  завершения  работ.  Кормить  меня  будут
бесплатно в столовой. Обед - через час.
   Я делаю озабоченную мину.
   - У меня вопрос. Разумно ли вести такие серьезные  разговоры  в  комнате,
которую  просматривают   какие-нибудь   сержанты,   следящие   за   охранной
системой... - Я указываю на подвешенные под потолком  камеры  наблюдения.  -
Или, допустим, я приведу к себе женщину.  Неудобно  же  заниматься  любовью,
если знаешь, что за тобой наблюдают...
   - Действительно, мы будем говорить о важных вещах, - растерянно  признает
Хаджи Альфонс. - Я прикажу переселить тебя  в  номер,  где  ячейки  "Аргуса"
отключаются изнутри. И последняя новость. Сразу после обеда, то есть  в  три
часа, мы отправимся на полигон. Увидишь нашу военную мощь...
   Когда за ним закрывается дверь, меня охватывает злость на самого себя.  В
этой истории я выгляжу круглым идиотом. Надо же да  такой  степени  потерять
бдительность и попасть в элементарную ловушку!  Лапша,  которую  мне  вешала
Рози, была насквозь пропитана нелогичностями, но я охотно подставлял уши.
   Ладно, теперь  уже  поздно  шахсей-вахсей  устраивать.  Запомним  прошлые
ошибки, признаем поражение в гамбите и соберемся с  силами,  чтобы  выиграть
всю партию. Я пока  жив  и  нахожусь  в  самом  центре  заговора.  Остальное
приложится. Не из таких капканов уходили. Они  думают,  я  их  боюсь.  Пусть
думают.
   Между прочим, Джузеппе наверняка уже начинает беспокоиться. По абсолютной
шкале времени сейчас начинается шестое августа, а последний сигнал  "У  меня
все  в  порядке"  отправлен  больше  двух  суток   назад.   Что   предпримет
подполковник Тай-по и сколько времени ему понадобится, чтобы  разобраться  с
моим похищением?..
   Перебираю свой гардероб. Не стоит им знать, что моя одежда  умеет  менять
форму. Надеваю запасной костюм: светло-серые брюки в полоску, рубашку с жабо
и куртку из шкуры гирканского  крокозавра.  Эту  восьмиметровую  рептилию  я
подстрелил в первый год существования "Экстремальных услуг". Получив гонорар
за шлифовку воронки и выпрямление  ЧД-канала,  я  потратил  часть  денег  на
шикарную охоту в дельте очень большой - не помню названия - реки...
   Я зеваю несколько раз подряд. Да уж, денек  получается  слишком  длинный.
Прошло почти двадцать стандартных  часов  с  тех  пор,  как  я  проснулся  в
аквилонской клинике, но здесь только  середина  дня,  то  есть  впереди  еще
много-много часов светлого времени, и отдыхать доведется очень не скоро.
   Чтобы взбодриться, надо постоять  под  холодным  душем  Захожу  в  тесную
кабинку санузла, задвигаю в стену унитаз  и  рукомойник,  пускаю  воду  -  и
содрогаюсь от внезапно нахлынувшего потока образов.
   Человек купается в таком же закутке, а некто стоящий  снаружи,  приоткрыв
дверцу,  брызгает  струей  аэрозоля  Лица  киллера  не  видно  -  на  убийце
изолирующий противогаз. Получив громадную дозу  ядовитого  препарата,  голый
мужик зеленеет, хватается за горло, сползает на пол. Он мертв...
   Когда это случилось? Кажется,  в  2314  году  на  планете  Кармен.  Франц
Пайкершилд по кличке Вурдалак, беглый вице-президент Брахмы, на третий  день
революции  отдавший  приказ  взорвать  тюрьму,  где  сидели  несколько   сот
сторонников присоединения к Империи.  Вурдалак  долго  скрывался,  кочуя  по
дешевым отелям периферийных миров, и однажды был найден в душе - неизвестный
реактив полностью разрушил его кровеносную систему.
   Почему-то я в последнее время стал слишком часто видеть сцены  ликвидации
беглецов, которых Две Чертовы Дюжины объявили вне закона Не  к  добру  такие
видения.

   3. Заговорщики

   Блок Инфосети в моей комнате ловит передачи только трех местных компаний.
"Эхо Вселенной", "Резонанс" и "Ноев Ковчег" (так назывался первый  прибывший
на Улье корабль с переселенцами), а также орионский канал  "Время  Кайзера".
Однако на крыше замка я вижу параболическую "чашку"  универсальной  антенны.
Следовательно, здешние главари ловят передачи с Земли.
   Снова выхожу в коридор.
   Солдатик из охраны, увидев меня, нелепо машет руками и подергивает  ухом.
Поначалу  у  меня  зарождается  подозрение,  уж  не  страдает  ли   парнишка
эпилепсией,  но  потом  начинаю  понимать:  он   старательно   копирует   те
опознавательные знаки, которые я показывал Розетте.  Местные  фюреры  хотят,
чтобы я считал его своим? На здоровье.
   Подаю выдуманный экспромтом ответный сигнал. Мелкий провокатор мнется, не
зная что делать, инструктаж слабоват. Парнишке не объяснили, как себя  вести
в таком случае.
   Подозвав солдата, интересуюсь делами клана, а  заодно  спрашиваю:  -  Как
тебе служится, земляк? Хорошо ли  вас  кормят?  Он  с  готовностью  орет:  -
Отлично, сэр!
   Я приказываю важным тоном: - Так держать. Служи честно,  и  ты  принесешь
свободу нашей планете.
   Пусть передаст этот разговор своим хозяевам. Впрочем, его  рапорт  никому
не нужен - наверняка видеокамеры "Аргуса" записали всю сцену.
   На прощание интересуюсь  у  бравого  часового,  как  пройти  в  столовую.
Таковых здесь, оказывается, целых  две  -  на  втором  и  четвертом  этажах.
Потыкавшись, выясняю, что меня будут кормить на втором - вместе с  клерками,
младшими штабными офицерами и их семьями.
   Кормят, кстати, не плохо, но и не хорошо. Бесплатный порцион питателен  и
недурен на вкус, однако добавки не дают. К тому  же  предлагаемые  на  выбор
гороховый и фасолевый супы - явный признак засилья  выходцев  из  Альгамбры.
Официантка объясняет, что на третьем этаже есть кафетерий, где  принимают  к
оплате чековые карты всех видов.
   За обедом  обнаруживаю  еще  несколько  знатных  сопланетников  -  это  в
основном офицеры спецподразделений свергнутого режима.  Прежде  я  слышал  о
двоих - полковники Бобби Федорин и  Хулио  Сарпазов  командовали  мобильными
бригадами  в  южном   полушарии.   В   бурные   революционные   дни   многие
функционеры-наци успели бежать  с  планеты,  погрузив  на  транспорты  своих
солдат и родню. Часть кораблей  удалось  перехватить  блокировавшим  систему
силам имперского флота, но  некоторые  все-таки  проскочили  мимо  имперских
патрулей.
   Здесь же немало личностей из банды Фурушиты. Их морды хорошо  знакомы  по
голограммам из цикла "Их разыскивает  правосудие".  Кто  же  стоит  за  этой
компанией?  Нужно  вложить  очень  немалые  финансы,  чтобы  оборудовать   и
содержать такую базу.
   Властям Ульса это не по карману. Цивилизация Айн не  вмешивается  в  дела
человечества. Цвай не скоро оправятся после разгрома, к тому же мы держим  в
узловых точках оккупационные гарнизоны.
   Остаются Орион и Драй.  Интересный  выходит  расклад.  Объединенный  флот
крылатых и Малой Галактики почти не уступает нашему.  А  если  они  поднимут
мятежи на планетах Цвай, то к  их  альянсу  присоединятся  миллионные  армии
панцирных дикобразов, сковав наши оккупационные силы. Некрасиво получится...
   Инструкторы Тай-по учили меня: оказавшись во  вражеском  окружении,  надо
усыпить бдительность противника. В моем нынешнем положении это означает, что
я должен внушить здешним главарям, будто даже и не помышляю  о  побеге.  Для
этого нужно вести  себя  естественно,  то  есть  много  пить  и  склонять  к
сожительству всех баб качеством хоть чуть-чуть выше среднего.
   Поэтому, покончив с обедом, сижу в  столовке,  пью  по  капельке  дешевый
кофейный заменитель и выбираю объект. Женщин здесь  хватает  -  всевозможные
секретутки, поварихи и официантки, но подобный ширпотреб интересует  меня  в
последнюю очередь. Терпеливое выжидание приносит плоды  появляются  утренние
знакомые - спутницы офицеров.  Причем,  что  важно,  без  мужиков,  которые,
скорее всего, уже отправлены к месту службы.
   Самое то, что мне нужно, когда хочешь  совместить  приятное  с  полезным.
Офицерские жены - особый контингент. Курсанты частенько женятся на смазливых
потаскушках,  которые  роем  вьются  вокруг  военных  академий.  Поэтому   в
гарнизонах процветает повальный разврат, который,  как  ни  странно,  вполне
устраивает одетых в мундиры рогоносцев. Красивая  жена  для  них  не  просто
спутница жизни, но и мощный трамплин для продвижения по служебной  лестнице.
Умный карьерист никогда не  ревнует  жену  к  вышестоящему  командиру,  если
взамен любвеобильный генерал чаще положенного представляет его к повышению.
   Ну-с, вперед. Девки обвешаны бижутерией, то есть на  настоящие  украшения
денег не хватает. На этом мы их и подцепим.

   - Здравствуйте, девочки, - говорю я. - Кажется, мы летели  одним  рейсом.
Рад, что вы не пострадали, когда началась стрельба.
   - Нас сразу же повезли сюда, - сообщает рыжая. - Но вас я во время  рейса
не видела, только на высадке.
   - Я летел в отдельной каюте, - шепчу я таинственно. -  Полагаю,  покойный
Зевс тоже не сидел в общем салоне.
   Мы знакомимся. Рыженькую и  пухленькую  зовут  Мэри  Звездяну,  худощавую
шатенку - Кэт Радецки. Я наделяю их своими визитками,  рассказываю  о  своей
фирме и о давней дружбе с Аль-3умрдом, после чего плавно  перевожу  разговор
на драгоценности. Как бы вскользь роняю, что недавно пришлось подарить одной
даме бриллиантовые серьги и кольцо.
   - Иначе не соглашалась? - спрашивает сообразительная Мэри.
   Я тяжело вздыхаю и жалуюсь на женщин: дескать,  тратишь  немалые  деньги,
одеваешь с ног до головы, и все  это  ради  недолгих  и  скучных  постельных
упражнений От силы  через  месяц,  плачусь  я,  даже  самая  привлекательная
женщина надоедает, и приходится с нуля начинать с новой, которая тоже вскоре
наскучит. А еще сцены расставания: одной машину приходится дарить, другой  -
шубу из натурального меха.
   У девок загораются глазки. С их точки зрения, я должен казаться идеальным
любовником: целый месяц буду тратить на них бабки, а потом  сам  отпущу,  да
еще подарю лимузин на прощание.
   Пошмыгав носиком, Кэт безошибочно определяет: - Вы пили  хороший  коньяк.
Кажется, "Астрал".
   - Как я слышал, этажом выше  можно  неплохо  гульнуть,  -  с  готовностью
подхватываю я. - Составите компанию одинокому скучающему коммерсанту?
   За рюмкой  ликера  мы  договориваемся  встречаться,  когда  девицы  будут
свободны от  присутствия  супругов  Рыбки  проглатывают  наживку  и  немедля
приступают к обсуждению деталей, открытым текстом называя свои расценки.
   Идиллию нашего первого  романтического  свидания  бесцеремонно  прерывает
Рози, подкравшаяся к нам незаметно  Она  заявляет,  что  начальством  велено
доставить меня на полигон. В коридоре я спрашиваю: - Будешь меня опекать?
   - Надеюсь, недолго.
   Она проводит меня через парк к аэромобилю, и по дороге мы  натыкаемся  на
Абдулхасана Алаверди по кличке Упырь. До выборов 2276 года он был  министром
пропаганды, а  после  путча  в  2287-м  на  полтора  года  стал  президентом
"суверенного" Монтеплато, одновременно возглавляя нацистскую Партию братства
и процветания.
   Упырь, по своему обыкновению крепко поддатый, бродит  по  парку  замка  в
сопровождении телохранителей в штатском. Он экспансивно размахивает руками и
разговаривает сам собой,  с  деревьями,  с  облаками.  Наверное,  репетирует
какую-нибудь речь А может, окончательно сошел с ума. Я почти не  сомневаюсь,
что Упырь в здешней компании за главного.

   Трибуны для зрителей выстроены на возвышенности, перед которой оборудован
полигон. Площадки для тактических учений тянутся на много километров.  Слева
к полигону примыкает военный сектор космодрома, на котором стоят  готовые  к
старту истребители - не меньше полусотни машин
   После утренней стрельбы приняты повышенные меры  безопасности  -  повсюду
полно копов и солдат Охраной мероприятия  руководит  лично  Жирный  Педик  -
великий сыщик,  упустивший  грабителей,  обчистивших  виллу  его  любовника,
однако безошибочно находивший политических врагов режима  Правда,  восстание
ангмарцев он тоже прохлопал.
   На трибунах сидят Аль-Зумруд, Молла Асим, другие эмигранты, среди которых
мне знакомы бывший канцлер Авалона и госсекретарь  Брахмы.  Чтобы  уважаемая
публика имела возможность в деталях насладиться происходящим  на  отдаленных
концах полигона, установлены мониторы Проще говоря, оборудование  -  как  на
олимпийском стадионе у нас в Голконде, где каждый  зритель  может  наблюдать
состязания на дюжине площадок.
   Увидев меня, Аль-Зумруд делает приглашающий жест, и мы  подходим  к  ложе
для  вождей  Хаджи  Альфонс  говорит  своим  сообщникам:   -   Вот   чародей
гиперспейса, о котором я рассказывал Громадный,  как  буйвол,  Дохтур-Похтур
благосклонно кивает, интересуется, из какого я клана (упоминание  о  Большой
Змее с  Южной  Мальвины  ничего  ему,  конечно,  не  говорит),  и  напыщенно
сообщает, что  на  гостеприимном  Ульсе  расселилось  свыше  двух  миллионов
беженцев с Монтеплато, сторонников Партии братства и справедливости.
   - И не только с Монтеплато, как я погляжу...
   -  Да,  здесь  собрались  многие  изгнанники,  готовые  сражаться  против
имперской тирании, - подтверждает Аль-Зумруд.  -  Вся  эта  область  планеты
стала пристанищем для политических изгнанников.
   Кажется, он намерен затянуть длинную и бессмысленную речь,  переполненную
проклятиями  по  адресу  Империи.  На  мое  счастье,  голос  Хаджи  Альфонса
заглушается отдаленным ревом двигателей
   С космодрома взлетают истребители. Между прочим, ревут они  не  в  полную
силу, и это означает, что стартовые площадки оборудованы гравигенами.
   Две пары истребителей  проносятся  над  полигоном,  десятикратно  обгоняя
звук. Сделав вираж, возвращаются, уменьшив скорость  почти  втрое.  Понятное
дело:  на  демонстрационных  учениях  они  будут  обстреливать  мишени  лишь
наверняка - на минимальных скоростях и с предельно малых высот.
   По полю расставлена списанная боевая  техника,  построены  оборонительные
сооружения,  жилые  и  промышленные  корпуса.  Первым  заходом   истребители
выпускают снаряды класса "пространство - поверхность", на втором -  бьют  из
малокалиберных  автоматических  и  лучевых  орудий.  Несмотря  на  тепличные
условия стрельбы, поразить удается от силы каждую четвертую мишень. Впрочем,
зрители  темпераментно  восхищаются  и  каждым   попаданием,   и   позорными
промахами.

   Затем  на  поле  битвы  вступают  наземные  силы.  Двойная  линия  танков
проползает мимо трибун, паля по имитациям огневых точек. Следом летит пехота
на броневиках - что-то около двух рот. Спешившись, солдаты врываются в макет
города и, захватив несколько зданий, занимают оборону.
   Снова гремят разрывы управляемых снарядов. Трассеры падают из-за облаков,
да и калибр солидный. Наверное, стреляют настоящие боевые корабли - те самые
корветы, которые я видел утром. На этот раз все мишени уничтожены  буквально
двумя залпами. Ясно, что флотом здесь командует настоящий адмирал. Серьезный
противник.
   А с севера выдвигается подкрепление. Увеличив  изображение  на  мониторе,
различаю колонну боевых роботов, которые лихо катятся на колесах и  на  ходу
ведут плотный огонь. Опорный пункт уничтожен. На  городской  окраине  роботы
приподнимают колесные шасси и бросаются в атаку на  восьми  паучьих  ножках.
После оживленной перестрелки с  бронепехотой  роботы  окопались,  оборудовав
укрепленную полосу. Их стрелковые ячейки стремительно соединяются  траншеями
и ходами сообщения.
   Следующий этап - отражение контрудара. "Противник" стремительно  атакует,
охватив городок с юга. В бой брошено все, чем располагают мятежники:  танки,
артиллерия, броневики, роботы.  На  мой  взгляд,  солдаты  свирепы  и  метко
стреляют, но подразделения сколочены неважно. Командиры батальонов действуют
неуверенно, генералы и вовсе не умеют командовать масштабным сражением.
   Потом на полигон  со  стороны  горного  хребта  врываются  очень  крепкие
подразделения,  которые  на  две  головы  превосходят  остальных  по  боевой
подготовке. На крыше башни каждого танка замечаю нарисованный белой  краской
восьмиконечный белый крест, такие же кресты имеются  на  касках  пехотинцев.
Роты  и  батальоны  действуют  очень   грамотно   и   немедленно   оттесняют
превосходящие  силы  обороняющихся.  Здесь  тоже  чувствуется  рука  умелого
командира.  "Восьмиконечные"  быстро  подавляют  оборону  плотным  огнем  и,
охватив опорный пункт с флангов, принуждают находящихся там капитулировать.
   На трибунах шум и гомон. Внезапно рядом слышится лязг,  кто-то  невидимый
отталкивает меня, и грубый голос рявкает: - Все убиты!
   Расстегивая "балахоны невидимости", материализуются  солдаты,  украшенные
все теми же восьмиконечными  крестами.  Аль-Зумруд  говорит  раздраженно:  -
Передайте генералу, что я недоволен. Не стоило устраивать такое шоу.
   Дохтур-Похтур,  кажется,  сильно  напуган,  потому  что  объяснения  дает
подрагивающим голосом:
   - Сам переговори с Аугусто. Выходки пьяного ублюдка невозможно выносить.
   Капитан, командовавший группой диверсантов-невидимок, небрежно козыряет и
уводит свой спецназ.

   Публика расходится. Подозвав меня, Хаджи Альфонс  интересуется,  как  мне
понравилось представление. Честно  отвечаю:  -  Пехота  слабовата,  если  не
считать  подразделений,  которые  появились  последними.  И  еще  на   ваших
истребителях плохо настроены прицельные устройства.