ные  двери.  Отель
состоял из  дверей.  И  другие  отели.  Все  туристы  за  несколько  суток
приобретали могучие бицепсы.
   У входа в гостиницу некто в белом торговал с лотка табаком и  значками.
Чем-то продавец напомнил Рицу его  собственного  начальника,  в  некотором
смысла непосредственного.
   - Доброе утро, - сказал Риц. - После  герметичной  кондиционированности
апартаментов так приятно вдохнуть свежий  порыв  атмосферных  течений,  не
правда ли?
   В белом с готовностью закивал.
   -  Да,   да,   вы   совершенно   правы.   Апартаментная   герметичность
кондиционеров весьма способствует течению порывистых атмосфериков.  Доброе
утро.
   Так подтверждаются гипотезы. Риц доверительно наклонился к продавцу.
   - Знаете, приятель, я разгадал одну Великую Тайну. Это касается здешних
источников энергии.
   В белом внимал. Его глаза и щеки горели.
   - Мне кажется, энергию производят сами туристы, - продолжал Риц.  -  Вы
обратили внимание, как  трудно  открыть  дверь  туалета?  Открывая  дверь,
турист заряжает аккумулятор. Умножьте энергоемкость аккумулятора на  число
туристов, и вы поймете меня.
   Риц физически ощутил усилие воли, которым  загримированный  программист
подавил радостный вопль, вырывавшийся из его груди.
   -  Меня  совершенно  не  интересует  энергоаккумуляторность   емкостей,
благодарю  вас,  -  солгал  наконец  в  белом.  И  умолк,  боясь  позабыть
услышанное. Риц пошел прочь, насвистывая "Марш шпионов". Настроение у него
значительно улучшилось. Особенно когда он, украдкой  оглянувшись,  увидел,
как в белом быстро свернул свое хозяйство и убежал со свертком под мышкой.
На почту, определил Риц, давать шифровку. Еще один кандидат на "длительный
отпуск".


   Поздоровавшись на перекрестке с бородатым  нетрезвым  дворником,  очень
скучающим без своей джазовой рации, Риц направился  дальше,  к  вокзальной
площади.  Улицы  были  пусты.   Большинство   туристов   спали.   Безлюдье
способствовало операции.
   Еще позавчера Риц заметил на постаменте  памятника  длинную  надпись  и
теперь мог ее прочесть. Главная ошибка туристов  и  плохих  разведчиков  -
скверное знание языков. Не изучив языка, ничего не узнаешь.  Язык  состоит
из символов, а символы - это жизнь.
   Ботинки Рица шлепали по покрытию тротуара. Странное покрытие.  В  любом
другом месте Риц  поклялся  бы,  что  тротуар  вымощен  фотоэлементами.  И
дорога. Да и крыши зданий, похоже, сплошь состояли  из  фотоэлементов.  На
другой планете это было бы рационально. Но здесь, в отсутствие солнца? Или
не нашлось других стройматериалов? Сомнительно.
   Великая Тайна, сплетение загадок и парадоксов. Вечная ночь - и мостовые
из фотоэлементов. Отсутствие источников энергии - и ее необъятный экспорт.
И благоустроенные отели.  Не  могли  же  аборигены  предвидеть  теперешний
наплыв  туристов!  Или  предвидели?   Но   зачем   им   туристы?   Неужели
действительно для того, чтобы открывать двери и заряжать аккумуляторы?..
   Думая так, Риц вышел на площадь, к  памятнику.  Надпись  на  постаменте
гласила:

   ЭДИСОН ТОМАС АЛВА (1847-1931)
   Выдающийся  электротехник  Земли,  изобретатель.   Изобрел   мимеограф,
электрическое перо, "нарезку Эдисона" для ламп, фонограф, предохранитель с
плавкими  вставками,  поворотный   выключатель,   электрический   счетчик,
кинетоскоп, телескриб и  другие  полезные  вещи.  Внес  вклад  в  развитие
бытовой техники. С  помощью  специальных  трансмиссий  добился  того,  что
посетители, отворяя калитку его дома, накачивали воду из  колодца,  пилили
дрова, заряжали аккумуляторы. Это ставит его  в  один  ряд  с  величайшими
мыслителями всех времен и народов.

   Текст на этом кончался. Электротехник, великий изобретатель. Почему  же
ему воздвигли памятник здесь - на  планете,  жители  которой  необъяснимым
способом получают энергию из ничего?
   Риц вновь пробежал глазами  список  достижений  Эдисона.  О  "перпетуум
мобиле" - ни слова. Остается калитка в доме изобретателя.
   И двери гостиницы, открыть которые так трудно.
   Но это нелепо! Способ добычи энергии, придуманный хитроумным  Эдисоном,
изящен, но малоэффективен. Еще на заре цивилизации стало ясно,  что  одной
мускульной силы недостаточно.  Поэтому  цивилизация  и  возникла.  Отворяя
двери, туристы возвращают планете ничтожную часть затрат.  Это  ничего  не
объясняет. Опять неудача. Тупик. Тайна остается тайной,  и  можно  улетать
восвояси.
   Освещение на площади, имитируя развитие дня, давно достигло предела. Но
сейчас - странная вещь - Риц ощущал, что освещенность  усиливается,  будто
над  городом  поднимается  невидимое  солнце.  Иллюминация  в   честь   их
предполагаемого  отлета?  От  здешних  расточителей,  потомков  хитроумных
землян, можно ждать всего. Но основной  свет  вдруг  погас,  и  все  стало
понятно. В зените пылала яркая звезда.  Чей-то  ФПЗ  с  очередной  партией
"туристов" шел на посадку.
   Риц оглянулся в поисках укрытия. Спасительный  знак  горел  неподалеку.
Через минуту Риц уже сквозь защитные фильтры следил,  как  становится  все
светлее. Кто-то идет на посадку. Еще кто-то хочет разгадать Великую Тайну.
Ничего, пройдет время, и они тоже улетят, ничего с собой не забрав.
   Свечение становилось все насыщенней. Высоко в небе звездолет  тормозил.
Снаружи, с улицы, он выглядел  сейчас  солнцем.  Он  замедлялся,  испуская
вперед луч света, концентрированный пучок энергии...
   Энергия! В мозгу Рица стало светло, как снаружи, под беспощадным огнем.
Корабли с "туристами" прибывают один за другим,  и  каждый  из  них  несет
запас   кинетической   энергии,   равный    годовой    выработке    тысячи
электростанций. При торможении вся эта энергия превращается  в  излучение.
Но она улетает не в пустоту, а к  планете-цели.  И  тем,  кто  ожидает  на
финише, остается подставить фотоэлементы.
   Даже  сквозь  фильтры  все  было  ослепительным.  Звездолет   снижался,
опираясь на столб концентрированного света.  И  свет  не  пропадал  даром.
Здешние колонисты не посрамили памяти  хитроумного  предка,  придумавшего,
как заставить гостей работать. Они продвинулись дальше, заставив  работать
их звездолеты. Они сумели  приспособиться  к  условиям  планеты,  лишенной
энергии, и использовать эти условия.  Вероятно,  приспособиться  можно  ко
всему. Хочешь жить - адаптируйся, и все будет в порядке. Эта информация  -
главное, что можно отсюда вывезти. Она стоит вечного двигателя. Только что
теперь с нею делать? Отдать начальству? Нет. Она дороже всего.
   Но гонорар? Щипцы для Золотого Ореха?..


   - Словом, награда тебе улыбнулась, -  сказал  Главный  Разведчик  после
обмена пинками. - Могу открыть одну тайну. Не Великую, зато с грифом. Все,
кто летал с тобой, тоже агенты. Конечно, самые рядовые. От них мы ничего и
не ждали. Но ты... Аванс останется у тебя, но выдать тебе Щипцы я не  имею
права.
   Риц промычал в ответ что-то неопределенное.
   - Ты мне сегодня не нравишься, - продолжал Главный Разведчик. - Что  не
оправдал надежд и ничего не узнал, ладно.  Не  ты  первый.  Но  почему  ты
ведешь себя так, будто у тебя полна пасть воды?..
   На сей раз Риц промолчал, подправив языком то, что находилось у него за
щекой. Приближалось традиционное завершение  разговора,  и  Риц  ждал  его
спокойно и преданно, по уставу. Все было как раньше. Но не совсем.
   Обогнув голубой стол, Главный Разведчик занес кулак, и спустя мгновение
Риц уже сидел на тротуаре, в толпе, глядевшей на него с завистью. В данном
случае оправданной, хотя никто об этом не догадывался.
   Орех Жизни, лопнув от сильного удара по челюсти Рица, растекался у него
во рту сказочным вкусовым букетом, возвращая все, что отобрали годы.



   Михаил Пухов.
   Пирамида

   -----------------------------------------------------------------------
   Авт.сб. "Звездные дожди".
   OCR & spellcheck by HarryFan, 13 September 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   Звезда впереди разгоралась. Корабль тормозил  полгода.  Планеты  сквозь
телескопы казались уже не точками - крошечными  кружочками.  И  третья  от
центра планета - цель перехода.
   Она голубела, двоилась. На ней  был  избыток  влаги.  Планету  населяли
разумные существа - двуногие, почти такие же.  Но  они  были  смертны,  их
наполняла вода. Они еще не познали Мудрость Вселенной.
   Звездолет тяжело тормозил, вонзая телеглаза в Солнечную систему.


   Люк кабины захлопнулся. Сандлера обдало ветром. Злотов упал  в  кресло.
Кресло взвизгнуло.
   - Где тебя носит? - сказал Сандлер. - Останешься на старте, как  Петров
из пятого экипажа.
   Злотов застегнул привязные ремни.
   - А что с ним случилось, с Петровым?
   - Одна  неприятность.  -  Сандлер  тронул  стартер.  Взлетная  площадка
провалилась в пустоту. Кругом сгустился мрак,  заблестели  мелкие  звезды.
Дроммер повис в расчетной точке, в деципарсеке от Солнца.
   Злотов внимательно оглядел созвездия.
   - Пусто, - сообщил он. - Наврали тебе эти типы.
   - Это еще не здесь, - объяснил Сандлер.
   Приемная служба обеспечивала финиш старинных земных кораблей, ушедших к
звездам столетия назад. Наблюдатели обнаруживали возвращающийся  звездолет
на  подступах  к   Солнечной   системе   и   передавали   его   координаты
буксировщикам-дроммеристам, которые встречали корабль и перебрасывали  его
к финишу через гиперпространство. Вся процедура занимала  часа  полтора  и
сберегала возвращавшимся около года пути.
   - А кто будет нас наводить? Опять сами?
   Сандлер кивнул.
   -  Проклятый  прогресс,  -   сказал   Злотов.   -   Каждый   раз   этих
горе-звездоплавателей засекают все дальше. Скоро мы начнем подбирать их  в
облаках. В этих, в Магеллановых.
   Приемная служба возникла после  ряда  скандалов,  когда  возвращающийся
звездолет повреждал орбитальные сооружения, или приземлялся  не  в  океан,
как положено, а в другое место, или еще что-нибудь вытворял. Первое  время
звездолеты  перехватывали  на  подходе  к  Земле,  но   постепенно   точка
обнаружения переместилась далеко за орбиту Плутона. И средства  наблюдения
все еще совершенствуются.
   - Тут другое, -  сказал  Сандлер.  -  Наблюдатели  теперь  просто  дают
координаты, и уже нет  уверенности,  что  это  обязательно  возвращающийся
звездолет. Например, он может оказаться  межзвездным  астероидом.  Кстати,
так оно и было, когда Петров из пятого экипажа остался на старте.
   - Совершенно не слышал об этом случае, - сказал Злотов.  -  Что  с  ним
такое приключилось, с Петровым?
   - Долго рассказывать. Астероид - еще полбеды. Звездолет может оказаться
и посланцем чужой цивилизации. Чужой, инопланетной. А кто  его  встречает?
Мы  с  тобой.  Понимаешь?  Контакт  -  это  ответственность.  Этим  должны
заниматься специалисты.
   Злотов усмехнулся.
   - А откуда они, специалисты? Ведь никаких Контактов пока не было.
   - Ошибаешься. Недавно я прочел одну книжицу.  Вот  что  там  говорится.
Разум  -  это  особый  способ  накопления,   обработки   и   использования
информации. Науке известно два вида носителей разума.
   - Мужчина и женщина?
   - Нет. Первый вид - это человек. Второй - цивилизация в целом. Она - не
просто сумма слагающих ее индивидуумов. У нее  своя  память,  свои  органы
чувств... Такой коллективный мозг будет исправно работать... Эволюция  шла
двумя путями. Первый  -  создание  индивидуального  организма.  Вершина  -
человек. Второй  путь  -  коллективный  организм.  Вершина  здесь  -  наша
цивилизация. Человек противоречив. Он одновременно  является  и  носителем
индивидуального интеллекта, и ячейкой интеллекта  коллективного.  Две  эти
формы разума общаются между собой много веков подряд,  причем  общение  не
всегда   протекает   так,   как   хотелось   бы.   Классический    Контакт
конфликтно-симбиозного типа. На таких моделях и обучают специалистов.
   - Так они, получается, вполне подготовлены?
   - Еще бы! А вот если посланцев чужой культуры встретим  мы,  то  только
напакостим.
   - Ну уж, напакостим! - сказал Злотов. - Но стоп. Вдруг эти  чужие  тоже
окажутся коллективным организмом? Или, допустим, пиратами? Не пора ли нам,
товарищ Сандлер, бросать работу? Слишком опасная, по-моему.
   Сандлер ничего не сказал.
   - Впрочем, нет, - Злотов зевнул. - А что все-таки с  ним  стряслось,  с
Петровым?
   - Одна неприятность. - Палец Сандлера вновь лег  на  стартер.  -  Можно
даже сказать, несчастье. Проспал дежурство, словом.
   Злотов вздрогнул. Дроммер совершил новый скачок. Звездолет, который они
встречали, внезапно заслонил собою небо.
   - Шутки у тебя, товарищ Сандлер, - сказал Злотов.
   Дроммер отодвинулся от звездолета. Корабль  был  грандиозен.  Сзади  он
расширялся, спереди сужался, и всюду был квадратным в поперечном  сечении.
Он что-то напоминал.
   - Стоп, - сказал Злотов. - В Африке, рядом  с  пляжем,  есть  такие  же
штуки. Пирамиды. Они достроены страшно давно.
   - Похож, - кивнул Сандлер.  -  Ни  разу  не  видел  такого  звездолета.
Впрочем, они всегда разные. Предки почему-то не любили стандарт.
   - А зачем они строили пирамиды? - спросил Злотов. -  Макетировали  этот
корабль?
   - Нет. У пирамид было другое назначение.
   - Какое?
   - В пирамиды складывали мертвецов, - объяснил Сандлер. - Так называемые
мумии.
   Злотов посмотрел  вперед  сквозь  прозрачную  стенку  кабины.  Корабль,
слегка освещенный далеким Солнцем, очень напоминал пирамиду.
   - Слушай, товарищ Сандлер, а у тебя  есть  гарантия,  что  внутри  этой
небесной пирамиды мы не наткнемся на мумии?
   - А что?
   - По-моему, у этих мумий жутко страшные рожи, - сказал Злотов.
   Дроммер медленно обходил звездолет-пирамиду. Корабль  летел  квадратной
кормой вперед, тормозя. Он  был  велик,  километра  полтора  в  основании.
Сандлер вел дроммер вдоль его плоского борта, разыскивая прозрачную  часть
стены - крышу смотровой палубы. Предки - люди надежные.  Они  замуровывали
себя на десятилетия вот в такие летающие гробницы, но им обязательно нужно
было глазеть на звезды. И не через какой-нибудь  перископ,  а  чтобы  была
целая стеклянная стена.
   Странные они были  люди,  противоречивые  и  негармоничные.  Но  задачу
дроммеристов  смотровые  палубы  существенно  облегчают.   Особенно   если
появляешься внутри звездолета без  предупреждения:  С  некоторых  пор  это
вошло в  моду.  "Распишитесь  вот  здесь,  пожалуйста".  Предки  падают  в
обморок. Не очень смешно, зато традиция.
   Расчет  оказался  правильным.  Вскоре  дроммер  парил  над   прозрачным
стеклом,  как  над  озером,  отражаясь  ходовыми  огнями.  Предки  -  люди
надежные, они никогда не подводят.
   - Как всегда? - спросил Сандлер.
   - Вопросы у тебя, - сказал Злотов, - слишком, по-моему, беспредметные.
   Никем  не  замеченный,  дроммер  нырнул  внутрь  корабля.  Палуба   под
прозрачной крышей была уступчатой, ступенчатой,  как  спортивная  трибуна.
Дроммер остановился на одной из ступенек. Ширина и высота у нее и у других
были одинаковые, метров пять. Смотровой пояс  охватывал  корабль  примерно
посередине, поэтому  длина  ступеньки  была  с  полкилометра.  Вверху,  за
наклонным стеклом, светились звезды.
   - Лучше скажи, -  усмехнулся  Злотов,  -  как  ты  докажешь,  что  этот
звездолет наш.
   - Во-первых, тяжесть  нормальная.  И  посмотри  на  двери.  Кто,  кроме
человека, мог бы ими пользоваться?
   В стене кое-где чернели прямоугольные отверстия - два метра в высоту, в
ширину вдвое меньше.
   - Мало ли, - сказал Злотов. - Всякие там зайцы-кролики,  гуси-лебеди  и
другая живность. Потом, я читал, что все разумные существа похожи на  нас.
Скушал?
   Сандлер не  стал  отвечать.  Пройдя  дверь,  они  оказались  в  длинном
коридоре-пандусе. Повторяя  прямые  обводы  бортов,  он  ломаной  спиралью
поднимался в носовую часть корабля. Здесь царил полумрак. Вначале  коридор
был сплошной квадратной трубой, только в наружной стене иногда  попадались
выходы на внешнюю палубу. Но через два витка смотровой пояс кончился, и во
внутренней стене стали встречаться  двери  кают.  Каюты  были  заперты,  в
коридоре - ни души.
   Злотов остановился.
   - Передохнем. Ноги не идут.
   В коридоре было жарко и сухо, как в африканской пустыне.  Они  шли  уже
около часа.
   Сандлер тоже остановился.
   - Мне этот спорт надоел, - заявил Злотов. - У  кого  бы  спросить,  где
лифт?
   Он подошел к одной из кают. Прислушался. Внутри было тихо.  Постучался.
Никакого звука внутри.
   - Как-то странно. Пусть  даже  у  них  ночь.  Но  где  дежурная  смена,
вахтенные? Здоровенный звездолетище, надо же его охранять. Где они все?
   - В рубке, - сказал Сандлер.
   Они опять двинулись вверх по спиральному коридору. Тусклый свет сочился
неизвестно откуда. Стальной  пол,  пустота,  сухой  искусственный  воздух.
Грохотало эхо шагов.  Звуки  казались  слишком  громкими,  лишними  здесь,
рождали  жуткое  чувство.  Вероятно,  акустический  резонанс  -  серьезные
причины отсутствовали.
   Корабль к носу сужался, квадратные витки  становились  короче.  Наконец
коридор уперся в тупик. Рубка управления за  широкой  дверью  представляла
собой громадный пустой зал под пирамидальным  прозрачным  куполом.  Вверху
были звезды. Вдоль  стен  тянулись  приборы  неясного  назначения.  Далеко
впереди, у пультов, стояло несколько кресел. Высокие  спинки  загораживали
сидящих. Перед креслами на  стене  один  над  другим  висели  два  широких
экрана. Именно висели, похожие не на окна и не на телевизоры, а  на  кино.
На экранах светились цветные изображения.
   - Развлекаются, негодяи, - сказал Злотов.
   Половину верхнего экрана занимала  бело-голубая  планета  со  знакомыми
очертаниями континентов. Она плавала  в  звездном  мраке.  На  нижнем  был
пейзаж - море, и зелень, и белые облака, и золотой песок пляжа.
   - Хорошие фильмы смотрят, - сказал Злотов. - Истосковались  в  небесных
угодьях.
   В углу верхнего киноэкрана возник серый треугольник, повернутый к Земле
основанием. От треугольника вдоль боковых  сторон  к  планете  протянулись
прямые белые нити. Треугольник приближался к Земле,  и  ее  диск  оказался
вписанным в образовавшийся сектор.
   Картинка на нижнем экране изменилась. Белые облака начали  таять.  Море
мелело,  отступая  от  берега.  Растительность  принимала   цвета   осени,
облетала.
   Верхнее изображение также  стало  меняться.  Облачный  покров  исчезал,
делая  планету  похожей  на  глобус.  Континенты  медленно  увеличивались.
Зеленый цвет пропадал с лика планеты.
   - Фантастика какая-то дикая, - сказал Злотов. - Жуть.
   Пейзаж на нижнем  экране  теперь  напоминал  лунный  -  до  реставрации
атмосферы. Небо темнело, становилось фиолетовым, почти черным.
   - Ладно, полюбовались, и будет, - сказал  Сандлер.  -  Иди  делай  свое
дело.
   Обязанностью Злотова было установление контакта с экипажем и оформление
согласия на буксировку. Тот самый момент, когда все падают в обморок.
   - Иди сам, - заявил Злотов. - У меня эта пиеса всю охоту отшибла.
   - Не валяй дурака! - рассердился Сандлер. - Действуй.
   Злотов не двигался с места.
   - Ладно, пошли вместе, - сказал Сандлер.
   Они  пересекли  зал.  Злотов  достал  из  кармана  комбинезона  заранее
заполненный бланк и сунул его в руку Сандлера. Сандлер укоризненно покачал
головой, взял бланк и подошел к одному из кресел.
   В кресле у пульта управления сидел человеческий скелет.
   В других креслах тоже сидели скелеты. Они сидели как люди, в  свободных
позах.
   Сандлер попятился.
   Скелет шевельнул черепом,  уставив  на  него  пустые  глазницы.  Поднял
костлявую руку.
   Сандлер повернулся к Злотову.
   Его удержали за руку чьи-то мягкие пальцы.
   Скелет стоял рядом с высоким креслом и держал  Сандлера  за  руку.  Его
кисть представляла собой кость, но на пальцах было пять золотых колец,  по
кольцу на каждый палец, и ниже колец пальцы были человеческие  -  плоть  и
кожа, и даже ногти. И даже грязь по