ап.
   Заскрипела дверь, и в камеру ввалился капитан Ралли.
   - Разве тебе не известно, что, согласно закону,  все  граждане  во  время
Сабапа обязаны возносить молитвы? - поинтересовался он.
   - Должен заметить, ты тоже не на коленях.
   - Мне это позволительно, я здесь по делам службы.
   - По каким еще делам?
   - Я пришел приказать тебе прекратить валять дурака и рассказать  префекту
все, что тебе известно.
   Появление капитана Ралли принесло мне  облегчение  -  впрочем,  не  очень
сильное. Мы с ним знакомы  с  незапамятных  времен,  даже  служили  в  одном
батальоне на Оркской войне. Когда-то мы с ним дружили, но после того, как  я
был вынужден покинуть дворец и  пуститься  в  вольное  плавание,  пути  наши
разошлись. Ралли знает, что я далеко не дурак, но в то же время он мне ничем
не обязан.
   - Послушай, Фракс, нам совсем не хочется держать тебя здесь. У  нас  есть
дела поважнее. Никто не думает, что ты сам воткнул нож в Аттилана.
   -  Однако  так  думает  префект  Гальвиний.  Капитан  Ралли  презрительно
скривился, выражая тем самым свое мнение о префекте.
   - Мы проверили нож. Наш чародей докладывает, что твоей  ауры  на  нем  не
обнаружено. Нельзя исключать, что  аура  снята  при  помощи  чар,  но  твоих
способностей для этого не хватит. Здесь нужен маг покруче.
   - Верно, капитан. Я всего лишь мелкая сошка.
   - Однако ему удалось обнаружить твою ауру в доме. Что ты там делал?
   Я молча уставился в потолок.
   - Надеюсь, ты понимаешь, Фракс, насколько все это серьезно?  Аттилан  был
дипломатическим представителем Ниожа.  Посол  устроил  грандиозный  скандал.
Этим делом интересовался даже сам консул.
   Последнее  сообщение  произвело  на  меня  сильное  впечатление.   Консул
чиновник высшего ранга, он  не  подчиняется  никому,  кроме  самого  короля.
Капитан Ралли изучал меня взглядом,  я  молча  пялился  на  него.  Да,  годы
сказались на Ралли не так сильно, как на  мне.  В  своей  элегантной  черной
тунике и в черном плаще он, наверное, до сих пор сводит женщин с ума.  Кроме
того, капитан далеко не глуп. А на фоне общей неразберихи и дури, царящих  в
Службе общественной охраны, капитана Ралли вообще можно считать гением.
   - Итак, Фракс, что же происходит? Я ничего не ответил.
   - Не думаю, что ты прикончил Аттилана, - продолжил капитан после паузы. -
Но, полагаю, для небольшого грабежа ты уже вполне созрел.
   - Прекрати нести чушь!
   - Чушь? Может, и чушь. А может, и нет. Я  никогда  не  слышал,  чтобы  ты
кого-то грабил, но я не слышал прежде и о том, чтобы  ты  задолжал  Братству
пять сотен гуранов.
   Мое изумление от него не укрылось.
   - Ты попал в скверное положение, Фракс. Если ты  не  заплатишь,  Губаксис
свернет тебе шею. Тебе позарез нужны деньги, и, застав тебя в богатом  доме,
мы не можем не подозревать тебя в попытке грабежа. Итак, почему бы  тебе  не
рассказать, что происходит?
   - Если я стану  обсуждать  свои  дела  с  офицерами  Службы  общественной
охраны, от меня тут же разбегутся все клиенты.
   - Кто твой клиент?
   - Сейчас у меня нет клиента.
   - В таком случае, Фракс, тебе следует срочно пересмотреть свои  отношения
с Богом. Если ты не скажешь нам то, что мы хотим знать, то без божественного
вмешательства тебе отсюда не выбраться.
   Капитан Ралли удалился, оставив  меня  -  если  можно  так  выразиться  -
томиться в темнице.
   Чуть позже я подкупил тюремщика, и он принес мне газету.
   "Достославная и  правдивая  хроника  всех  мировых  событий"  -  одна  из
множества издающихся в Турае ежедневных газетенок. В ней вы не сыщете ничего
достославного и тем более  правдивого,  поскольку  в  основном  она  смакует
скандальные похождения сенаторских дочек и офицеров Дворцовой стражи. Но тем
не менее этот листок забавляет. Газета являет собой единственную страницу со
слепой печатью и кривым шрифтом. Обычно в  ней  нет  ничего,  кроме  слухов,
однако сегодня она - разнообразия ради -  сообщает  сенсационную  новость  о
смерти Аттилана, по поводу которой посол Ниожа заявил протест нашему  королю
в связи с недопустимым нарушением дипломатического иммунитета. Мне  кажется,
что у посла есть все  резоны  протестовать.  Вряд  ли  можно  сыскать  более
вопиющее нарушение  дипломатического  иммунитета,  чем  убийство  дипломата.
Поскольку  наш  король  изо  всех  сил  стремится   ублажить   Ниож,   можно
предположить, что дворец попытается найти убийцу как можно скорее.  Ситуация
для  нашего  короля  настолько  пикантная,  что  я  могу  оказаться   лучшей
кандидатурой на роль злодея.
   Поскольку я сижу в темнице, у меня масса свободного времени на  раздумье.
Однако, несмотря на все умственные потуги, я никак не могу взять в толк, что
происходит. Я не имею ни малейшего представления о том, кто порешил Аттилана
или почему принцесса послала меня вернуть любовные послания, вместо  которых
я обнаружил снотворное для дракона. Кому может понадобиться это  заклинание?
В наших краях драконы не водятся, если не считать любимца короля в  зверинце
и нового зверя, предоставленного во временное пользование.  Король  Рит-Акан
получил свою зверушку как знак доброй воли и дружбы из страны Гзанг. Гзанг -
одно из государств орков, и никакой доброй  воли  или  дружбы  между  ним  и
Тураем быть не может. Так же как и между расой людей  и  сообществом  орков,
несмотря на все мирные договоры. Мне не совсем  ясно,  с  какой  целью  орки
прислали нам дракона. Вряд  ли  их  огорчило  то,  что  любимый  королевский
дракончик страдает от одиночества. Скорее всего  орки  этим  нелепым  жестом
пускают нам пыль в глаза, дабы мы уверовали,  что  они  не  намерены  начать
очередную войну, восстановив армию после  той  взбучки,  что  мы  им  задали
прошлый раз. Гзанг - очень  богатое  государство,  на  его  территории  есть
алмазные и золотые копи. На  восстановление  сил  Гзангу  много  времени  не
нужно.
   Но с какой стати принцесса Ду-Акаи вдруг вознамерилась усыпить  этого  (а
может быть, и какого-то другого) дракона? Это для меня остается тайной.
   Я быстро пробегаю глазами газету. Обычный треп  о  дворцовых  интригах  и
скандалах, статья о страшной  преступнице  Сарине  Беспощадной,  совершившей
где-то на западе серию кровавых убийств и разбоев. Статья  вызывает  у  меня
смех. Когда-то очень давно мне пришлось иметь дело  с  этой  Сариной.  Между
прочим, именно я выгнал ее тогда из города. Очередная мелкая мошенница.  Эти
жалкие листки постоянно стремятся превратить  ничтожных  правонарушителей  в
то, чем они не являются. Как было бы хорошо, если бы Сарина снова возникла в
Турае! Вознаграждение, обещанное за ее поимку, оказалось бы для меня  сейчас
совсем не лишним.
   Под статьей о разбойнице помещен  материал  о  вожде  оппозиции  сенаторе
Лодие. Сенатор яростно клеймит консула за разгул беззакония в  Турае.  Число
убийств и  грабежей  в  городе  постоянно  растет,  разглагольствует  Лодий,
Пурпурная ткань эльфов украдена, а казначейству тем не менее придется за нее
платить.
   Кстати о Пурпурной ткани. Она ценится столь высоко потому,  что  является
непроницаемым щитом для любого рода магии. Ткань -  единственная  субстанция
во всем мире, через которую  не  могут  проникнуть  волшебные  силы.  Весьма
полезное свойство, учитывая, что каждая страна стремится  заслать  к  соседу
своих колдунов. Но в данный момент Пурпурная ткань скорее всего уже  далеко.
Если бы воры доставили свою добычу в Турай, правительственные маги без труда
бы ее обнаружили. В принципе ткань силами  волшебства  заметить  невозможно,
однако эльфы не дураки. Отгружая очередную  партию,  они  ставят  на  каждый
рулон временный магический знак, который  никто,  кроме  них,  устранить  не
может. Если бы ткань была доставлена нашему королю, эльфийский маг  снял  бы
невидимую печать. А раз так, значит, кто-то вывез Пурпурную ткань из города.
Все знают, что орки много лет пытаются заполучить  ткань.  Если  им  наконец
удалось это сделать, для нас могут наступить скверные времена.
   Мои размышления прервал стук распахнувшейся двери. Тюремщик ввел в камеру
молодую женщину.
   Женщина сказала, что ее  зовут  Джаслети,  и  продемонстрировала  печать,
удостоверяющую личность.
   - Я - служанка принцессы Ду-Акаи, - возвестила она.
   - Говорите шепотом. Нас могут подслушивать.
   - Принцесса очень обеспокоена, - прошептала Джаслети.
   - Все в порядке. До ареста я успел припрятать шкатулку.
   - Когда она сможет получить свои письма? -  не  скрывая  облегчения,  еле
слышно спросила посетительница.
   - Как только я отсюда выберусь.
   - Мы посмотрим, что можно сделать. Но вы не должны  упоминать  ее  имени.
Теперь, после убийства Аттилана, известие об их отношениях вызовет еще более
громкий скандал.
   - Не беспокойтесь. Умение хранить  тупое  молчание  -  одна  из  наиболее
сильных сторон моего характера.
   Она удалилась.
   Итак, будем притворяться, что речь идет о любовных письмах.  Ни  слова  о
драконах.

ГДАВА 6

   По тюрьме пронесся призыв к Сабаву.  Наступило  время  вечерней  молитвы.
Сабам, Сабап, Сабав. Три молитвы в день. Это меня угнетает. Тем не  менее  в
Турае отношение к религии еще довольно спокойное.  Жителям  Ниожа  хуже,  им
приходится молиться шесть раз в сутки. Я опустился на колени  -  на  случай,
если за мной кто-то тайно наблюдает. Не стоит давать  властям  лишний  повод
держать меня здесь. Помолившись, я, наверное, поступил  правильно,  так  как
меня довольно скоро отпустили. Видимо, Бог для разнообразия решил  выступить
на моей стороне. Но скорее  всего  принцесса  потянула  за  нужные  ниточки.
Капитан Ралли был страшно огорчен. Он никак не мог взять в толк, почему  тип
вроде меня все еще имеет какое-то влияние в городе.
   -  На  кого  из  членов  королевской  семьи  ты  работаешь?  -   ворчливо
поинтересовался он, пока  маг  бормотал  заклинание,  открывавшее  для  меня
внешние ворота тюрьмы. - Берегись, Фракс! Префект взял тебя на заметку. Если
ты попытаешься ему хоть чем-нибудь навредить,  он  обрушится  на  тебя,  как
скверное заклинание.
   В  ответ  я  одарил  капитана  светской  улыбкой   и   влез   в   ландус,
направлявшийся в округ Двенадцати морей. В районе общественных бань я вышел,
чтобы смыть тюремную грязь. В трактире хлебнул  пива,  наскоро  перекусил  и
поспешил вернуться к делам.
   - Где ты пропадал? - поинтересовалась Макри, как только я вошел в дверь.
   - В тюрьме.
   - Ах вот оно что! А я уже решила, что ты прячешься от Братства.
   - С какой стати подобная мысль пришла тебе в голову? - вопросил я, бросив
на нее недовольный взгляд.
   - Да потому что ты не в состоянии оплатить свой проигрыш.
   Я здорово озлился. Мне очень не нравится, что о  моем  долге  знают  все,
включая Макри.
   - Неужели в округе Двенадцати морей все занимаются только тем,  что  суют
нос в мою личную жизнь? По-моему, кое-кому давно пора заняться  собственными
делами.
   С этими словами я выскочил на улицу и  мгновенно  наткнулся  на  грязного
попрошайку.
   -  Работать  надо!  -  рявкнул  я,   мгновенно   почувствовав   некоторое
облегчение.
   К дому Аттилана я приблизился только  после  захода  солнца.  Конечно,  я
здорово рисковал, но выбора не оставалось: в суматохе, когда на меня  напали
слуги, я успел кинуть ларец в кусты и теперь  должен  был  его  забрать.  На
улице  было  пустынно,  только  молодой   понтифекс   спешил   домой   после
многотрудного дня общения с небесами. Мне очень хотелось  стать  невидимкой,
но - увы! - заклинание Невидимости слишком  сложное  для  моих  ограниченных
способностей. Рассчитывая  только  на  удачу,  я  перевалился  через  забор,
пробрался сквозь сад и нырнул под куст.  Шкатулки  на  месте  не  оказалось!
Кто-то меня опередил. Две минуты спустя я уже был на улице и рысцой бежал на
юг. Что-то мне все это очень не нравилось.
   После наступления темноты всякое передвижение в городе  с  использованием
конной тяги запрещено. Ночь выдалась жаркая, и  прогулка  предстояла  весьма
утомительная. Добравшись до  округа  Пашиш,  я  решил  заскочить  к  Астрату
Тройной Луне. Я обещал Макри спросить у Астрата, не сможет ли он ей  помочь,
но, если быть совсем честным, мне просто хотелось пива.
   Пашиш -  еще  один  нищий  пригород  -  расположен  к  северу  от  округа
Двенадцати морей, но в отличие от последнего преступности в нем не так уж  и
много. Узкие  улочки  в  основном  заселены  портовыми  рабочими  и  прочими
трудягами. Волшебники в таких краях не  живут,  но  Астрат  Тройная  Луна  -
изгой. Несколько лет назад он устроился работать на стадион Супербия. Должен
был обеспечить честное, без  вмешательства  посторонней  магии,  прохождение
гонок и проведение всех  иных  соревнований.  Однако  вскоре  могущественные
сенаторы стали замечать, что их колесницы необъяснимым  образом  проигрывают
гонки. Возникли подозрения,  началось  расследование,  в  результате  претор
обвинил Астрата в том, что он берет взятки.
   Астрат нанял меня, чтобы я нашел свидетельства его невиновности. Конечно,
он был виновен, но я ухитрился напустить столько  туману,  что  ему  удалось
избежать суда и исключения из Гильдии чародеев. Астрату позволили остаться в
городе (маг, исключенный из Гильдии, лишается права практиковать  в  Турае),
но пятно на репутации вынудило его бросить практику в  престижном  месте  на
аллее,  именуемой  "Истина  в  красоте".  Теперь  он  живет   в   стесненных
обстоятельствах, обслуживая скромные потребности населения округа Пашиш.
   Астрат по-прежнему весьма  могущественный  волшебник.  Он,  как  водится,
обрадовался моему визиту. Не много людей моего уровня и с моим  образованием
наведывается в его жилище в эти дни. Астрат  налил  мне  пива,  и  я  залпом
осушил кружку. Он налил еще.
   - Жарища, как  у  орков  в  преисподней,  -  глубокомысленно  заметил  я,
опорожняя посудину.
   Астрат наполнил мне  кружку  в  третий  раз.  Неплохой  он  парень,  этот
волшебник. Я бросил свой плащ на пол  среди  астролябий,  таблиц,  пробирок,
трав, флаконов с зельем  и  книг,  образующих  стандартный  набор  атрибутов
любого практикующего мага, и спросил Астрата о  заклинании,  пересказав  его
настолько точно, насколько смог запомнить.
   - Весьма экзотическая и редкая штучка, - проговорил Астрат Тройная  Луна,
поглаживая  бороду.  -  Насколько   мне   известно,   ни   одному   чародею,
принадлежащему к роду человеческому, не удалось сконструировать  заклинание,
способное надежно погрузить дракона в спячку. Временное отвлечение  внимания
самое большее, чего нам удалось в свое время добиться.
   Он прав. Я испытал это  на  собственной  шкуре.  Мой  взвод  схватился  с
драконом во время последней Оркской войны, и  я  первым  делом  запустил  на
полную мощь Снотворное заклинание. В то  время  мои  магические  возможности
были гораздо сильнее, чем сейчас, но дракон даже глазом не моргнул.  Правда,
в конце концов мы его все-таки прикончили.
   - А у орков может быть такое заклинание?
   - Не исключено, - ответил Астрат Тройная Луна. - Ведь у  них  значительно
больше, чем у нас,  опыта  общения  с  драконами.  Кроме  того,  их  колдуны
работают по другой системе. Я нисколько не удивлюсь,  если  узнаю,  что  они
довели искусство обращения с драконами до такой степени,  что  научились  их
усыплять. Но с другой стороны, я  не  могу  поверить,  что  они  сознательно
выпустили из рук подобное заклинание. За всем этим может стоять и Хорм.
   - Хорм Мертвец? - спросил я,  пытаясь  подавить  не  к  месту  начавшуюся
дрожь. Если у вас есть желание привлечь меня к делу, в котором замешан  Хорм
Мертвец, забудьте об этом! Этот безумный колдун-одиночка считается одним  из
самых могущественных магов и - вне всяких сомнений -  самым  злобным.  -  Ты
когда-нибудь имел с ним дело?
   - Я - нет, - сказал Астрат,  поглаживая  бороду.  -  Но  некоторые  члены
Гильдии встречались с ним во время своих странствий  и  поделились  со  мной
впечатлениями. Это было, естественно, в то время, когда я был  еще  вхож  на
собрания Гильдии. Коллеги говорили, что он принимает "диво" и летает.
   - Ну и что с того? Многие, принимающие "диво", частенько  отправляются  в
полет.
   - Нет-нет. Он действительно умеет летать.  Так  мне,  во  всяком  случае,
говорили. Верхом на драконе.
   - Я думал, что только орки способны оседлать дракона.
   - Хорм - наполовину орк, - ответил Астрат. - И, поселившись в необитаемых
землях, он пытается создать синтез магии людей и магии  орков.  В  последний
раз. когда я о нем слышал, он трудился над созданием заклинания,  способного
свести  с  ума  население  целого   города.   Он   называл   его   Заклятием
Восьмимильного Ужаса. Так, во  всяком  случае,  мне  рассказывали.  Конечно,
слухам, что приходят из необитаемых  земель,  до  конца  верить  нельзя,  но
Гильдия тем не менее приступила к работе над созданием контрзаклинания. Надо
сказать, что Хорму Мертвецу глубоко безразлична судьба человеческой расы.
   - Я, по правде говоря, все же не вижу, какое отношение он может  иметь  к
тому заклинанию, которое так хотела получить принцесса.
   - Я тоже этого не знаю, - признался Астрат Тройная  Луна.  -  И  судя  по
тому, что ты рассказал мне о заклинании, оно не  походит  на  его  творение.
Скорее всего заклинание украдено у  какого-нибудь  оркского  колдуна.  Если,
конечно, его не привез с собой посол орков на тот случай, если дракон  вдруг
взбесится и надумает спалить город.
   Мне пора было идти домой, чтобы там хорошенько обо всем поразмыслить. Что
я и сделал, выпив еще пива, приняв чуть более крепкого  напитка,  именуемого
кли, и проглотив порцию тушеной говядины, которую мне подал слуга Астрата.
   И вот я уже сижу в своей жалкой комнатушке и  размышляю  о  делах.  Какое
отношение мог иметь дипломат из Ниожа к этому  заклинанию?  Может  быть,  он
хотел его продать? Весьма ценный товар, любое правительство  готово  за  это
щедро заплатить. Но в таком случае где Аттилан  смог  его  раздобыть?  Каким
образом  принцесса  узнала  о  существовании  заклинания  и  зачем  оно   ей
понадобилось? Где находится заклинание сейчас? Кто взял его из-под  куста  в
саду Аттилана?
   Столкнувшись со столь большим числом неразрешимых вопросов,  я  спустился
вниз выпить пива. Макри подошла к моему столику, и я ввел ее  в  курс  дела.
Макри - девушка разумная, иногда с ней бывает  полезно  поговорить  (только,
конечно, не в те моменты,  когда  она  донимает  меня  просьбами  помочь  ей
поступить в Имперский университет).
   - Не думаю, что Аттилану приходилось бывать с дипломатической  миссией  в
Землях  Орков,  -  говорю  я.  -  Скорее  всего  он  встречался  с  оркскими
дипломатами только  в  нашем  дворце.  На  публике  орки,  как  правило,  не
показываются, но во время приемов им все же приходится встречаться с послами
других стран.
   - Может быть, он вовсе не похищал заклинание? - высказывает предположение
Макри. - Не исключено, что орки отдали пергамент добровольно.
   - Вряд ли, Макри. Все граждане  Ниожа,  конечно,  свиньи,  но  орков  они
ненавидят не меньше, чем мы. Допустим, Аттилан с ними  работал.  Но  даже  в
этом случае я не понимаю, зачем ему понадобилось заклинание. И уж тем  более
не могу понять, с какого бока здесь возникла  принцесса.  Она  послала  меня
найти заклинание. Откуда ей стало известно, что пергамент у него? И для чего
оно ей понадобилось?
   - Может, она опасается драконов из королевского зверинца?
   - Не исключено. Драконы способны нагнать страху на кого угодно.
   - Мне однажды пришлось сражаться с драконом, - вдруг заявляет Макри.
   - Что?!
   - Я дралась с драконом. На цирковой арене орков.
   - В одиночку?
   - Нет. Нас было десять рабов. Грандиозная битва для  развлечения  хозяев.
Мы убили дракона, хотя в живых осталась я одна. Очень прочная шкура, мой меч
не мог ее пробить. Я его поразила в глаз.
   Я смотрю на Макри с изумлением и не знаю - верить или нет. Макри  явилась
в  Тур