Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Штерн Борис. Рассказы и повести -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  -
его бы это? Наверно, не к добру..." Весь май главврач умиленно что-то нюхал, но однажды услышал за окном знакомый раздраженный голос: - Здесь нельзя ходить в купальниках, вы не в притоне. Мы сообщим по месту работы о вашем недостойном поведении. Это вышел на работу спасенный врачами Коробейников. Его скорбный голос завис над санаторием, как серый дирижабль. Сирень вздохнула и сразу же отцвела. Собаки поджали хвосты. У главврача начался насморк. А Коробейников уже стоял на обрыве с блокнотом в руках. Под ним загорали и плавали в Черном море сплошные кандидаты наук, народ не простой; а он отмечал в блокноте мероприятия на весенне-летний период. Скамейки перекрасить, дворнику указать, с плотником надо что-то делать. Потом он направился к главному корпусу, где поймал за рукав дворника Борю, веселого человечка лет пятидесяти, и указал ему на заляпанную птичками статую шахтера с отбойным молотком. - Что я вам, нанялся?! - вызверился Боря. - Крепостное право?! Я и так один за всех вкалываю, так теперь мне еще шахтера мыть? (Боря был в плохом настроении, потому что буфетчица не оставила ему на рубль пустых бутылок за то, что он перенес ей на пляж ящик с пивом). - Я два раза повторять не буду, а не хочешь - по собственному желанию! - привычно ответил Коробейников, а Боря показал ему в кармане фигу. Коробейников начал огибать главный корпус, думая о том, что давно пора поставить вопрос о Борином безответственном поведении на профсоюзном собрании. Он сделал еще один шаг и... увидел обнаженную женщину. Коробейников окаменел. Блокнот выпал из рук. Ничего подобного он и в мыслях не держал! Какая-то ладная особа с бедрами, как бочки, направлялась к обрыву в сторону моря, придерживая на плече кувшин и помахивая свободной рукой. Она была совершенно... не одета. Коробейникову стало так стыдно, что он отвернулся и спрятался за угол главного корпуса. "Совсем молодежь очумела... - подумал он. - Куда она прет с кувшином в таком виде?! Выяснить фамилию и сообщить на работу о недостойном поведении!" Коробейников хотел высунуться из-за угла и призвать к порядку эту бесстыжую холеру, но сердце вдруг подпрыгнуло; пришлось прислониться к стене. Он переждал минуту и, держась за сердце, отправился жаловаться главврачу. Тот выслушал историю о нескромной девице с бедрами и недоверчиво усмехнулся. - Ничего смешного не вижу, - обиделся Коробейников. - Надо что-то предпринимать, а то вконец распустились. - Да это же наша новая статуя, - удивился главврач. - Позавчера без вас поставили... Вот что значит искусство - за живую приняли! - Что я уже... совсем, что ли? - смутился Коробейников. - Ничего, ничего... бывает, - успокоил главврач. Если она не живая, то это, конечно, меняет дело, решил Коробейников. Все же он не до конца понимал обстановку... что-то его смущало. Он распорядился по хозяйству и неуверенно направился к главному корпусу... такая у него работа - ходить по санаторию. Ему хотелось еще раз взглянуть на нее, хотя это было неудобно. Он раза два останавливался, оглядывался, срывал веточку... наконец подобрался к повороту и выглянул. Она все еще шла по воду. Коробейников вспотел и отвернулся. Черт знает что, вертится, как школьник. Экую гадость поставили, пройти нельзя. Вдруг из кустов вылез Боря с ведром и с тряпкой и деловито сообщил: - Шахтера я уже помыл, счас за нее возьмусь. (Боря был уже в хорошем настроении, потому что пришла буфетчица). Коробейников на миг представил картину омовения, плюнул дворнику под ноги и зашагал к главврачу, зная теперь, что должен сказать о создавшейся обстановке. С порога он нервно спросил: - Не понимаю! Эта девица... она что, каждый день будет у нас стоять? - Знакомьтесь, наш завхоз, - ответил главврач, с ненавистью взглянув правым глазом на Коробейникова, а левым умудряясь принести извинения какому-то бравому старику в замызганной куртке и в берете с крохотным свиным хвостиком. - А это непосредственный создатель нашей новой статуи, заслуженный деятель искусств... - Главврач назвал фамилию, которую Коробейников потом так и не мог вспомнить. - Будет у нас отдыхать. По всем вопросам изобразительного искусства обращайтесь к нему. - Значит, вам не нравится моя скульптура? - вкрадчиво спросил заслуженный деятель искусств, и Коробейников сразу сообразил, что с этим стариканом не стоит связываться - во всяком случае не рассуждать "нравится - не нравится". - Я про качество не скажу, - попятился Коробейников. - У меня к качеству никаких претензий. Я о другом... У нас отдыхают кандидаты наук... и с детьми приезжают... Вот стояла у нас когда-то купальщица с веслом... тоже и формы, и детали, но она была одета в купальник! - Одета... - задумчиво повторил заслуженный деятель. - Одета, раздета, с веслом... Старые песни. Постойте рядом с ней, не стесняйтесь. И попытайтесь понять, что она не вызывает никаких низменных эмоций, а наоборот - только добрые и здоровые чувства. А все эти "с веслом", "с мячом", "с молотком"... Поймите наконец, что вся эта серийная парковая живопись (ударение в слове "живопись" заслуженный деятель поставил на последнем слоге) давно не соответствует эстетическим потребностям нашего народа. Споры па эту тему затихли лет двадцать назад, и я не думал, что придется к ним возвращаться. Вы, как видно, не интересовались вопросами искусства. Кстати, я настаивал на недавнем худсовете, чтобы вашего шахтера куда-нибудь уволокли, а то он портит вид на Мадрид и не соответствует санаторной тематике. А парень с ядерной структурой... ничего, для "Химволокна" сойдет. Коробейников ничего не понимал. При чем тут Мадрид? Что происходит в санатории? Пока он болел, тут произошла культурная революция! Скамейки красятся радугой, хотя положено зеленым; дворники моют голых девок; какой-то таинственный худсовет собирается сносить ни в чем не повинного шахтера... и все это называется "вид на Мадрид"? - Только через мой труп вы снесете шахтера! - тихо сказал Коробейников. - Ну при чем тут трупы? - поморщился заслуженный деятель искусств. Коробейников вышел из кабинета и хотел хлопнуть дверью, но ее еще неделю назад унесли к плотнику на ремонт. Где этот бездельник? Опять спит на пляже? В коридоре Коробейникова догнал главврач и скороговоркой сказал: - Никто шахтера не сносит, что вы, в самом деле... мне лично все эти статуи до лампочки, что есть они, что их нет! Сейчас таких девиц ставят в каждом парке по десять штук... мода такая! Зачем так волноваться с вашим сердцем? - Мне плохо, я пойду домой, - пробормотал Коробейников. Дома он лег на диван, а в глазах у него вертелась голая девка. Ему хотелось говорить о ней, но жена ничего в искусстве не понимала. Она искала валидол и говорила, что нельзя быть таким старым дураком и за всех волноваться. - Раньше бы за это намылили шею, - вдруг сказал он. - Ты о чем? - спросила жена. - Поставили, донимаешь, статую... Со всеми подробностями, - опять заволновался Коробейников. - Женское тело, конечно, красиво... Он хотел развить мысль, но запутался. Красиво-то красиво, с этим никто не спорит... Жена подождала, что он еще скажет, но не дождалась и ушла на кухню. Коробейников лежал на диване и думал. В голове у него завелись какие-то новые мысли об эстетических потребностях. Он никогда о них не думал. От этих мыслей ему было плохо - будто завезли новую мебель и производили в голове перестановку. Ночью ему приснился Боря, моющий девку на профсоюзном собрании. Сердце быстро задергалось и чуть не оторвалось, жена вызвала среди ночи "скорую помощь", и Коробейников до конца недели пролежал дома. Новые мысли не покидали его, но и никак не укладывались. Он думал о художниках, которые рисуют и лепят обнаженных женщин, о женщинах, которые позируют им, и о таинственном худсовете, который разрешает все это делать. Похоже, что художники не совсем нормальные люди. Странный озабоченный народ. Возможно, он чего-то недопонимает - споры на эту тему затихли лет двадцать назад, а он до сих пор о них ничего не слышал - где, когда? Эстетические потребности надо, конечно, удовлетворять, но детям никак нельзя смотреть на подобные вещи. И шахтерам. А кандидатам наук - подавно. Нет, тут какая-то дальновидная государственная политика, думал Коробейников. Рожать стали меньше, вот и ставят для поднятия духа каменных девок. Мысль была глупа, но хоть с каким-то резоном, и он немного успокоился. Опасения Коробейникова подтвердились - в понимании искусства кандидаты наук оказались зловреднее шахтеров. А он предупреждал! Пока Коробейников болел, они отбили девке кувшин, и теперь она не шла по воду, а непонятно что делала. Вместо кувшина заслуженный деятель искусств всунул ей в руку букет роз, но получилась ерунда - девкина поза под букет не подходила, - она размахивала цветами, будто подзывала к себе шахтера с отбойным молотком и парня с ядерной структурой, а те, конечно, рады стараться - прямо к ней и устремлялись, чуть не падая со своих пьедесталов. Новый кувшин ожидали из реставрационной мастерской со дня на день, а заслуженный деятель, проходя мимо девки на пляж, по-хозяйски прищуривался - все ли у нее на месте. Выйдя на работу, Коробейников не застал букета. Он обнаружил в руке девки метлу, а на голове рваную шапку-ушанку с одним ухом. (Боре не попало только потому, что главврач смеялся над его проделкой). Решив к девке не подходить и даже издали на нее не смотреть, Коробейников отправился проверить, вышел ли на работу плотник. На доске объявлений висела художественная афиша о том, что "фантомас разбушевался", но ввиду плохой погоды сеанс в летнем кинозале может не состояться. Из открытых дверей плотницкой мастерской слышались шуршанье рубанка и на удивление серьезный Борин голос: - Коробей появился, видел? - Видел, - отвечал голос плотника. - Теперь прячь стаканы, житья не будет, - вздохнул Боря. Ударение в слове "стаканы" он поставил на последнем слоге. - Вообще-то, он мужик неплохой, но прямой, как шпала. Он из-за этой статуи получит инфаркт, помяни мое слово. Он добрый, когда все красиво. - Так она же красивая, - отвечал равнодушный голос плотника. - Он красоту не так понимает, оттого ему и плохо. Коробейников задумчиво отошел. Его убедили рассуждения дворника. "В самом деле, пусть стоит, - подумал он о девице с бедрами. - Красиво? Красиво. Значит, пусть стоит". То ли ноги сами несли его, то ли все дороги в санатории вели к ней, но вскоре он опять очутился у статуи. Сопротивляться было бессмысленно, что-то его туда притягивало. Около нее прямо в клумбе стоял незнакомый бородатый молодой человек, курил трубку и под руководством заслуженного деятеля сажал ей на плечо новый кувшин. - Кувшин отбили, - неприветливо объяснил заслуженный деятель, когда Коробейников приблизился. - Некоторые граждане не видят разницы между голыми девками и произведениями искусства. Варвары! Коробейников принял эти слова на свой счет, но промолчал и нерешительно взглянул на девку в упор. Ему показалось, что с ее каменного лица исчезла прежняя улыбка и теперь она глядит как-то тоскливо. - Это из ваших? - спросил Коробейников, когда молчать стало неудобно. - Мой лучший ученик, - с гордостью объяснил заслуженный деятель. - Надо мальчикам помогать, кто же после нас будет? Молодец, старается. Бородач что-то недовольно пробурчал и чуть не проглотил трубку. - Все мы немножко Пигмалионы, - вздохнул заслуженный деятель. - Носимся со своими скульптурами и чего-то ждем от них. А некоторые в кавычках ценители искусства первым делом спрашивают - сколько же она стоит, эта статуя, в денежном выражении? Коробейников совсем смутился, потому что именно это и хотел спросить. - Не так уж и много, - усмехнулся заслуженный деятель. Молодой бородач плюнул в клумбу. - Когда я был в Австрии, - вдруг неожиданно для себя сказал Коробейников, - то насмотрелся там на этих... кюфр... курфр... курфюрстов. На лошадях. Там в каждом городе в центре сидит кто-нибудь на лошади. Такая традиция. Как у нас с веслом, так у них на лошади. - Вот именно! - с интересом подхватил заслуженный деятель. - У германцев свой шаблон. У них тяжеловесный стиль, давит. Кстати, а в Австрию путевка сколько стоит? - Не знаю, - удивился Коробейников. - Я там был не по путевке. - Командировка? - Да, что-то вроде командировки, - усмехнулся Коробейников. - С апреля по ноябрь сорок пятого. - А, - понимающе кивнул заслуженный деятель. Коробейников еще немного потоптался около статуи и побрел в библиотеку, твердя про себя, чтобы не забыть: "Пигмалион, Пигмалион..." Слово было знакомое, но он забыл, в чем там дело. Он попросил у библиотекарши энциклопедию на букву "П", но, странное дело, оказалось, что сегодня ночью кто-то выбил окно и украл именно эту энциклопедию на букву "П". Коробейников огорчился, но библиотекарша и без энциклопедии объяснила ему, что Пигмалион был известным древнегреческим скульптором, а его художественную биографию написал известный английский писатель Бернард Шоу. Всю следующую ночь в санатории лил дождь и выли собаки, а утром Боря, выйдя под дождем со шлангом поливать цветы, обнаружил, что на этот раз изувечены все три статуи - у шахтера отбит отбойный молоток, у парня из рук исчезла ядерная структура, а у девицы опять пропал кувшин. Разбудили заслуженного деятеля. Тот вышел под зонтиком, оценил происшедшее как "акт вандализма" и потребовал оградить свое произведение от варварских посягательств. Стало не до шуток. Коробейников вызвал милицию. Прибыл оперативник с блокнотом, зорко взглянул на девицу и первым делом спросил, не было ли у нее врагов. - У кого? - переспросил Коробейников. - Возможно, кто-нибудь в санатории предубежденно относился к внешнему виду этой дамы, - подсказал оперативник, разглядывая следы в клумбе. - Нет... никто не замечен, - смутился Коробейников. Затем последовал вопрос: какой был кувшин? - Кувшин как кувшин. Похожий на эту... на греческую вазу. "Кувшин, стилизованный под древнегреческую амфору", - записал оперативник. - Какой молоток был у шахтера? - Отбойный. - Ясно, что отбойный. Меня интересует его расположение. - Отбойный молоток располагался на левом плече, - ответил Коробейников. - А шахтер придерживал его левой рукой. - Так и запишем... Теперь разберемся с этим хлопцем. Кто он такой, по-вашему? - Наверно, ученый, - задумался Коробейников, разглядывая устремленного в небеса хлопца. - Физик. Ядерщик. - А что он держал в руке? - Это... ядерную структуру. Ну, эта штука... она похожа на планетную систему. - Понял, - кивнул следователь. - Так вот, меня интересует именно эта структура. Какой у вас контингент отдыхающих? Химики и физики? Интеллигентный контингент. Меня интересует именно химическая структура этих статуй. Акта вандализма здесь не наблюдается. Посмотрите: кто-то ходил ночью по клумбе, но не растоптал ни одной розы. Странный злоумышленник, верно? Далее... если я что-нибудь понимаю в искусстве, то молотки и кувшины на подобного рода статуях крепятся внутри на металлической арматуре. Значит, отбить их совсем не просто, - эту арматуру надо еще отпилить ножовкой. А потом реставрировать в местах повреждения. Взгляните: на плече, где стоял кувшин, и на руке этой дамы не видно никаких следов повреждения. - Что же это должно означать? - спросил Коробейников, удивленный наблюдательностью следователя. - Только то, что скульптуры не повреждались в припадке гнева, а умышленно, целенаправленно изменялись. - А зачем? - Не знаю. Наверно, кому-то не нравились все эти скульптурные украшения. Возможно, у этого заслуженного деятеля искусств есть соперники в творческом плане... возможно, мы имеем дело с редким преступлением на почве разного понимания изобразительного искусства... Моцарт и Сальери? Как вы думаете? - Спросите лучше у него, - ответил Коробейников. О Моцарте и Сальери он никак не думал, зато сразу вспомнил недовольного бородатого ученика. Следователь отправился на розыски заслуженного деятеля искусств, а Коробейников побрел на пляж. Что делать на пляже под дождем, он не знал, но ему хотелось побыть одному. Там не было ни души - пустой пляж с коркой мокрого песка после ночного ливня, лодки, накрытые брезентом, да фонарь мигал над будкой лодочника, ожидая короткого замыкания. Непорядок! Коробейников уже собрался выключить фонарь, как вдруг увидел, что из-под брезента ближней лодки выглядывает... планетная структура, В лодке лежали отбойный молоток, кувшин, планетная система и энциклопедия на букву "П". Коробейников опустил брезент, выключил фонарь и вернулся в санаторий к статуям. Он внимательно разглядывал их. Статуи изменились... как он раньше этого не замечал? Левая рука шахтера без молотка торчит так, будто он что-то выпрашивает или жалуется на жизнь. Хлопец-ядерщик без своей структуры выглядит совсем неестественно... Коробейников готов поклясться, что этот парень выдвинул немного вперед левую ногу, чтобы изменить неудобную позу и не упасть с пьедестала. А выражение лица у девицы в самом деле изменилось - удивительно, что заслуженный деятель этого до сих пор не заметил. Коробейников вообразил себя на их месте - как стоял бы он голым на пьедестале в неудобной позе, как хотелось бы ему выбросить эти молотки, кувшины и атомы, как хотелось бы поразмяться и приодеться, как рыскал бы он по санаторию в поисках одежонки и развлечений - и забрался бы в библиотеку! - как визжали бы собаки при виде оживших статуй и как под утро приходилось бы лезть на пьедестал и принимать вечную позу. Эти фантазии преследовали его весь день, как надоедливый дождь. Он шел на обрыв и осматривал пляж... ни варваров, ни вандалов там не наблюдалось. В оживающие статуи, понятное дело, он не мог поверить, зато верил в хулиганов, разрушающих памятники. Он решил устроить в лодочной будке ночную засаду - если хулиганы припрятали в лодке свою добычу, то они к ней должны вернуться. "Я их лично поймаю и привлеку к уголовной ответственности! - думал Коробейников. - Я их научу искусство любить!" Ехать домой, чтобы потом возвращаться, не хотелось. Он позвонил жене, а потом весь вечер бродил в треугольном брезентовом плаще вокруг скульптур и подозрительно разглядывал всякого, кто к ним приближался. Какой-то молодой кандидат наук проходил мимо девицы, остановился, закурил и начал ее разглядывать. - Проходи, чего уставился? - сказал ему Коробейников. - Никогда не видел? - Дед, что с тобой?! - весело изумился кандидат наук. - Ты откуда такой взялся? Из какой эпохи? Я тут стою, понимаешь, и облагораживаюсь искусством, как вдруг выползает какой-то динозавр и спрашивает, чего я тут стою. "В самом деле, - смутился Коробейников. - Человек облагораживается, а я на него ры

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору