рел и  свое
гну:
     -- Хороший парень. Кто такой?
     -- Ладно, это ты пакистанцам мозги крути, -- отвечает серьезно. --  А я
не затем в такую дыру лез, тебя разыскивая.
     -- А зачем? -- спрашиваю.
     -- А затем, что нечего тебе здесь торчать. Или ты уже ислам принял?
     -- Нет, -- говорю, -- недосуг как-то было. Да и не предлагал никто.
     -- Ну вот и славно. Тогда у меня к тебе дело есть.
     --  С  кем  имею честь? Меня  вы  Уховым  сразу  окрестили,  а  сами не
представились.
     -- Зови меня Коперником, -- серьезно отвечает он.
     -- Кем?..
     -- Коперником, -- повторил он. -- Это для удобства. Я, понимаешь, имена
часто меняю. Так чтобы не путаться.
     -- Ну ладно. Тогда уж и я лучше буду Трубачом.
     -- Нет, -- возражает он. -- Ты теперь будешь Аджамал Гхош.
     -- Это почему?
     -- А это отдельный разговор.
     В общем, он мне долго  баки  забивал о том, что родина меня не забыла и
что он, подполковник ГРУ, ее представитель, за мной специально прибыл.
     -- Это  вы, Коперник, молодым рассказывайте, про родину-то. Я не первый
день по земле хожу и  прекрасно за  это время усвоил, что родина про тебя не
вспомнит, пока ей не припрет. Выкладывайте начистоту, в чем дело?
     -- Ладно,  -- не  стал  спорить  Коперник. -- Начистоту так на чистоту.
Есть, -- говорит, -- одно  дело, для которого вы, Аджамал, -- на "вы",  гад,
перешел, -- очень даже подходите.
     -- Что за дело?
     -- В общих словах, надо поехать в Ирак. Взять там одну вещь и доставить
в Россию.
     -- А не в общих?
     -- А не в общих расскажу, когда вы согласитесь сотрудничать.
     -- У меня есть выбор?
     -- Выбор есть всегда. Пакистанцы не дураки и просто так вас не отдадут.
Родина,  как  вы верно  заметили, тоже  просто  так  ста  тысячами  долларов
швыряться не будет. А именно столько они хотят за вашу голову.
     -- Неплохо, -- заметил я. -- Но, бывало, давали и больше.
     -- Я знаю. Читал ваше досье.
     -- А как вы меня вообще нашли?
     --  Если  знать,  что искать,  то найти  можно,  --  отвечает он  мне с
улыбкой. -- На нас пакистанцы вышли,  говорят, ваш человек  у нас. А  дальше
сопоставить нетрудно. В  последнее время  в  этих краях только вы и пропали.
Вернее, погибли. А это в моей  ситуации  весьма важное обстоятельство. Нужен
такой человек. Профессионал, но незасвеченный.
     Все  живые  профессионалы  на  виду,  а   вас  давно  уже   похоронили.
Улавливаете?
     -- Улавливаю. Так в чем дело-то?
     --  Сначала  о вашем  выборе.  У  вас  две возможности. Сгнить здесь, в
Пакистане. Местные дяди как только поймут, что за вас денег не получить, так
живо  вас  спишут  в  расход. Или согласиться сотрудничать со мной.  В  этом
случае я вас выкупаю, а взамен попрошу прогуляться через Ирак. Ну как?
     Я подумал и согласился. Хуже, чем есть, думаю, все равно уже не будет.
     -- Вот  и славно. Контрактов я  подписывать  с вами  не стану. Верю  на
слово, -- обрадовался Коперник.
     -- Спасибо за доверие, -- отвечаю.
     -- Но на всякий случай не забывайте, что за убийство мертвеца претензий
к  нам никто иметь не будет. Я не то чтобы вас пугаю. Просто вы профессионал
и сами должны понимать правила игры.
     -- Понимаю.
     --  Тогда  слушайте.  Это не просто  сделка.  Я вас подписываю на дело,
которое и впрямь для России очень важно.  И, поверьте, это  не пустые слова.
Слышали, наверное, что в Ираке творится?
     --  Нет, -- честно признаюсь. -- Вот уже почти год, как ни телевизор не
смотрел, ни газет не читал.
     -- Хм.  --  Коперник с пониманием так на  меня посмотрел.  --  В общем,
американцы  в  очередной  раз  на Саддама  наехали.  На этот  раз  по поводу
бактериологического оружия.  У Клинтона свои проблемы дома, так  что  и  ему
сейчас Ирак бомбануть  -- только  в радость. Вся закавыка  в том, что еще  в
"совковые"  времена  мы действительно  это  самое бактериологическое  оружие
иракцам продали.  Оборудование, технологию...  Ну да  дело  былое... Само по
себе оружие не страшно. Я имею в виду его наличие у иракцев и вклад России в
это  дело.  Но именно  сейчас, в связи  с  кредитами и прочей  политикой, не
хотелось бы,  чтобы Россию обвиняли во всяких гадостях, чтобы  спекулировали
на "совковом" прошлом. На бактериях, конечно, не написано: "Сделано в СССР".
Но  есть там один контейнер со  штаммами очень, очень неприятных болезней, и
по  контейнеру  этому  специалисты  запросто  выяснят,  откуда  ноги растут.
Вернее, не выяснят -- это и так  все  знают,  а докажут. Короче, именно этот
контейнер и надо из Ирака вытащить.
     -- Так Саддам его и отдал. За него ведь уплачено. И немало, -- возразил
я. -- Или вы мне предлагаете взять его штурмом?
     -- Нет. С иракцами уже  есть  договоренность. Я бы сказал, сделка.  Они
нам контейнер,  а мы  улаживаем вопрос  с американцами и НАТО. Но проблема в
том, что американцы будут землю рыть, чтобы перехватить этот контейнер. Да и
в  самом Ираке есть ястребы,  которые не в восторге  от  этой сделки. И хуже
того.  У  нас,  в России,  тоже есть желающие  наложить  руку на этот  самый
контейнер. Зачем,  почему  --  вопрос  другой. Но вот  это-то  и  есть самое
опасное.  Именно поэтому я и вышел на  вас. Вы мало того что мертвы...  Есть
еще  и  некоторая  гарантия,  что  вас  пока  не  завербовала   ни  одна  из
заинтересованных сторон. Понятно?
     -- Понятно, -- отвечаю. -- Я, значит, темная лошадка.
     -- Очень темная. Согласны?
     -- Согласен.
     Вот так  я  в эту историю и влез. Если  честно, я ведь  этому Копернику
поверил.  Не  только за  свою шкуру старался. Да  и он, в  общем-то,  чистую
правду говорил. Только забыл, сволочь, добавить, что он сам в числе тех, кто
желает "наложить руку"...
     За то, что  он меня из Пакистана вытащил, -- я ему благодарен. А вот за
то,  что он меня  использовал, и за  то, что чуть не  заставил в собственных
друзей стрелять, -- я ему голову собственноручно откручу...
     6
     Теперь   Пастух  понимал  все.  Вот  он,   весь  пасьянс,   разложенный
Коперником, -- самого Пастуха он  советует  выбрать для операции  в Багдаде,
Трубача подготавливает к  перевозке  груза, а  Дока вызывает в  Двоегорск, и
если бы все удалось, то похищение  контейнера  выглядело  бы  спланированной
управлением операцией.  Представив все это  Президенту  в  нужном  свете,  с
управлением  можно было бы покончить, а их пятерых...  --  нет! теперь опять
шестерых  -- можно было  бы  пустить в расход, сохранив  таким  образом свои
шкуры  и  толстые  задницы!  Хотели  ли они  еще  как-то  использовать  этот
контейнер? Какая теперь разница!
     Радость встречи с  Трубачом отодвинула  на  второй  план все остальное.
Пастух  молча обнял  его, Муха  похлопал  по  бритой голове и  сказал: "Жив,
курилка!", а Боцман воскликнул: "И где тебя, черта лысого, столько носило?!"
Он рассказал им всю свою историю, и история  эта оказалась интереснее любого
романа, но было это чуть позже. А сейчас у них совершенно не было времени на
разговоры.
     Коперник исчез.
     Коперник  исчез вместе с  грузом,  который  они  обязаны были забрать у
него.
     Где  теперь его искать? Где?  Трубач сразу рассказал  им, что встречать
самолет Коперник  приехал на машине, он  вспомнил и марку, и цвет, и даже ее
номер. Это было уже кое-что. Но куда он мог податься?
     --  В любом случае, --  рубанул  Артист, --  он первым делом должен был
вырулить на шоссе. Не по сугробам же он поскачет?
     -- Сделаем  так, -- предложил Пастух, -- мы  расколем генерала по  всем
швам.  Он  должен  знать  возможный  маршрут  Коперника.  Одним  словом,  он
единственный, кто может дать нам хоть какую-то информацию.
     -- Дело, -- кивнул Муха.
     -- Значит, так, Муха,  Трубач  -- вы со  мной.  Раскалываем  генерала и
дальше  на  "вертушку". Она ждет  нас здесь  недалеко.  Док, Артист,  берите
Боцмана и дуйте на своей машине по шоссе. Мы скорректируем ваш маршрут.
     -- У нас бензин практически на нуле, -- предупредил Артист.
     -- Здесь есть заправка?
     -- А как же.
     -- Отлично. Мотайте туда и ждите моего звонка. Я постараюсь вас хотя бы
сориентировать, в какую сторону вам по шоссе дуть.
     На этом они и разбежались.
     Боцман сел за руль. Док и Артист плюхнулись следом, и "Нива" рванула на
всех газах к "Солнечному".
     Спустя пятнадцать минут Артист, Док и Боцман добрались до "Солнечного".
Там их уже ждало  сообщение  Пастуха: командир сообщал, что, как выяснилось,
Коперник, скорее всего, намылился в Москву.
     Заправившись,  они снова вскочили в машину и помчались  прочь от  этого
города, помчались в надежде, что их усилия не пропадут даром...
     Глава десятая. Найти и обезвредить
     1
     Утром  дорогу припорошил свежий снежок, и  теперь Боцман  легко находил
след  машины  Коперника.  После  снега  перед  ними  по  дороге прошли всего
несколько автомобилей -- какой-то грузовик с прицепом, "жигуленок" на родной
лысой  резине  и  суровый колесный трактор "Кировец". Машина  Коперника была
четвертой, и следы ее импортной резины перекрывали предыдущие.
     -- Давай, надо не упустить гада! -- подначивал Артист сидящего за рулем
"Нивы" Боцмана.
     -- Не мешай, Семка, --  ответил  тот наконец. -- Лучше свяжись с вашими
ментами  в  этом...  в Двоегорске. Пусть сообщат, что за тачка может быть  у
этого гада? По следу далеко не уйдешь... Ведь наверняка кто-нибудь видел его
раньше, а может, он у кого машину позаимствовал... Ведь не вез он ее сюда из
Москвы, как думаешь? Он ведь вроде по воздуху сюда...
     Артист достал радиостанцию и принялся настойчиво кричать в нее:
     -- Невский... Артист вызывает лейтенанта Невского...
     -- Невский на связи... -- буркнула радиостанция.
     --  Лейтенант, нет  ли у вас каких-нибудь данных на машину, на  которой
ездил по городу московский капитан, называвший себя Коперником?
     -- Есть, как не быть! У  нас тут заявление об угоне... Вот, читаю:  "Я,
Заславский  Роман Павлович, 11.02 сего...  По  просьбе капитана Коперника...
Поскольку машина мне не  возвращена,  а сам капитан находится в  неизвестном
мне месте, прошу..." Ну и так далее.
     -- Так, ясно. Что за машина?
     -- На имя Р.  И. Заславского была зарегистрирована "Ауди-100" 1986 года
выпуска.  Синего цвета.  Госномер -- Е 12-56 ЕК...  -- деловым тоном сообщил
Невский. -- Номер кузова и двигателя сообщить?
     -- Поинтересуемся у Коперника при встрече, -- отшутился Артист.
     -- Я уже передал сведения в перехват в ГАИ.
     -- Хорошо, мы  его  с  тыла  подгонять  будем.  Далеко  не  уйдет!.. --
уверенно сообщил Артист. -- До связи, лейтенант.
     --  Как  бы  гаишники не перестарались,  --  подумал  вслух Док. -- Как
начнут палить сдуру, так полстраны на тот свет и уйдет с насморком.
     -- Ничего,  --  буркнул  Артист.  -- Пусть  палят. А что, если этот гад
скроется, где его потом искать?
     Боцман  не  отрывал  взгляда  от дороги,  выжимая  из  "Нивы"  максимум
возможной на этой  дороге скорости. Здешнее шоссе и в хорошую-то погоду было
не сахар, теперь же, покрывшись мокрым снегом, и вовсе превратилось в каток.
После  очередного  удачно  пройденного  виража, когда  машина чудом избежала
падения в кювет. Боцман со злорадством сообщил друзьям:
     --  Одно хорошо  -- у этой "ауди"  резина не  ахти.  Скорости  этот ваш
Коперник на ней не  даст.  У нас  на  "Ниве"  шансов больше. Все-таки полный
привод...
     Еще с час они неслись  по пустынной  дороге. Пару раз у развилок Боцман
тормозил, чтобы убедиться,  куда идет след "ауди".  Но вскоре это уже  почти
перестало помогать.
     Когда первые снежинки упали на лобовое стекло,  Боцман многозначительно
посмотрел на друзей и от всей души матюгнулся.
     --  Снег  пойдет --  хрен  мы  его  по следу отыщем...  -- с ходу понял
Боцмана Артист.
     --  Он  не ковбой в прерии, да и мы не могикане, -- возразил Док. -- Ты
что, хотел его по следу до самой Москвы вести?
     --  Если  через полчаса не догоним, --  уверенно подытожил этот  диспут
Боцман, -- то плакала наша погоня.
     Снегопад с каждой минутой  усиливался, превращаясь в настоящую пургу. С
каждым  километром  пути надежда на  успех  таяла, как  снежинки  на горячем
капоте.
     Наконец, когда дорога уперлась в большое шоссе, от этой надежды и вовсе
не осталось и следа. Трасса  уходила  в обе стороны,  и  здесь было  слишком
хорошо видно,  что пурга  разыгралась  не  на  шутку,  -- уже  на расстоянии
каких-то пятидесяти метров невозможно было что-нибудь разглядеть.
     --  Ну, куда будем  путь  держать,  могикане?  -- поинтересовался  Док,
закуривая сигарету.
     -- Налево пойдешь -- в столицу попадешь. Не сразу,  но километров через
тысячу-другую-третью -- точно, -- ответил  Артист,  рассматривая развернутую
на коленях карту. -- Направо, стало быть, дорога на Оренбург.
     --  Если  он  решил  к  границе  уходить,  то, пожалуй, вправо взял, --
предположил Боцман.
     -- Я бы на его месте к границе не рвался, -- задумчиво произнес Док. --
Уж границы-то мы перекрыть сумеем...
     --  Ага,  закроем на замок,  и  Карацупу  у каждого столба поставим, --
с®ехидничал  Артист. -- Не, он на Москву пошел. В Сокольники, гад, рвется...
Там есть где укрыться... -- процитировал героя известного фильма.
     -- На пальцах кинем или монетку?  -- хмуро  спросил Док. --  Накрылась,
мужички, наша погоня...
     В это время заговорила рация:
     -- ...Невский вызывает Артиста... Прием...
     -- Я на  связи, -- живо откликнулся Артист, благо рация была у него под
рукой.
     --  Только  что мне сообщили -- разыскиваемую "ауди" видели на  посту у
села Видное.
     -- Что значит  -- видели? -- не понял Артист. -- Машина ж в  перехвате!
Они там что, смотреть только поставлены?
     -- Знаю не больше вашего, -- обиженно ответил лейтенант.
     -- Все, все, молчу! -- закричал Артист. -- Спасибо тебе, лейтенант.
     -- Видное -- это как раз на московском направлении, -- об®яснил Боцман,
решительно сворачивая налево.
     -- Преследуем, -- сообщил в рацию Артист. -- А ты  и дальше держи нас в
курсе событий, лейтенант.
     -- Постараюсь...
     Боцман  набрал скорость, насколько  позволяли скользкая дорога  и снег,
забивавший  лобовое стекло так, что с ним  уже  еле  справлялись "дворники".
Километров  через  пятнадцать  показались  какие-то  дома. Сквозь  пургу  на
обочине промелькнул указатель: Видное.
     На выезде из села  они увидели покосившуюся будку  с затертой надписью:
"ГАИ".  У   будки  два   милиционера  копались  в  открытом  капоте  гаишной
"шестерки".
     --  Это вы,  мужики,  тут  "ауди"  видели?  --  грозно  спросил Боцман,
притормозив у поста.
     --  А ты кто будешь,  чтобы вопросы  задавать?  --  огрызнулся один  из
милиционеров.
     --  Как докладываете,  сержант!  -- гаркнул  Док,  высунувшись из  окна
"Нивы". -- "Ауди" госномер Е 12-56 ЕК проезжала? Вы докладывали?
     Признав  в  Доке  человека, имеющего  право задавать  вопросы,  сержант
струхнул и, вытянувшись по стойке "смирно", четко доложил:
     --  Так точно! Указанная машина проследовала  в сторону  Москвы полчаса
назад. На наши приказы остановиться водитель не отреагировал и скрылся.
     -- А что ж ты, Анискин хренов, глазами хлопал?! -- вз®ярился Док. -- Ты
для чего здесь поставлен?
     -- Так машина сломалась, товарищ... --  сержант вопросительно посмотрел
на Дока.
     -- Капитан, -- сообщил тот.
     -- На  рухляди  ездим, товарищ  капитан,  -- беспомощно  развел  руками
сержант.
     --  И  пистолеты заржавели...  -- проворчал  Артист.  -- Поехали,  Док,
только время теряем.
     --  Доложите  по рации, что  группа Дока продолжает преследование. Жми,
Боцман...
     "Нива", выбросив две струи снега из-под задних колес, рванула дальше по
шоссе.
     -- Машина у них, видите ли, сломалась... -- не мог  успокоиться Артист.
-- Задницу подставлять не захотели ребята...
     -- Может,  оно  и  к лучшему,  -- философски  заметил Док. --  Коперник
тертый калач. Уложил бы их с двух выстрелов...
     --  Ты  им  еще  благодарность  об®яви  --  за  проявленную  выдержку и
осторожность...
     Еще минут сорок они с трудом продирались сквозь  пургу. Шоссе как будто
вымерло.   Видимо,   они  да   Коперник  были   единственными  сумасшедшими,
отважившимися пуститься в путь в такую непогоду.
     Один только раз их "Нива" чуть не столкнулась с какой-то белой машиной.
Разошлись буквально в нескольких сантиметрах.  Водитель машины возмущенно им
просигналил.
     --  Как  бы не загреметь  под  фанфары!  -- произнес Артист.  -- Ты уж,
Боцман, поосторожнее...
     -- Ага, сейчас скорость  снижу, чтобы, как по  правилам, тормозной путь
соответствовал бы видимости... Только тогда нам стоять придется.
     Они ехали еще минут десять.
     -- Стоп! -- приказал вдруг Док, и Боцман резко ударил по тормозам.
     "Ниву"  развернуло  поперек дороги. Артист от  неожиданности  стукнулся
лбом о спинку переднего кресла.
     -- Ну и в чем дело? -- спокойно поинтересовался Боцман.
     -- А  вон, посмотри. --  Док указал в кювет. И только  теперь Боцман  и
Артист увидели  сквозь непрекращающийся  снегопад, что из  придорожного рва,
который, видимо, в  этом месте  был  довольно глубок, торчит корма какого-то
автомобиля.
     -- Вот черт! -- выпалил Артист. -- Ну у тебя и зрение...
     -- Пойдем смотреть. Я думаю, это проделки нашего клиента, -- усмехнулся
Док и открыл дверь.
     На улице было  противно  именно  так, как это представлялось из салона.
Мокрый снег старался  залепить глаза и нос. Резкий промозглый ветер продувал
даже  сквозь куртки.  Друзья  выскочили на дорогу и  осторожно,  скользя  по
колено в снегу, спустились в кювет.
     Это действительно была  "ауди"  синего  цвета. И,  судя по взрыхленному
снегу, попала она сюда недавно.
     -- Номер наш! -- сообщил Артист, ногой очистив номерной знак.
     -- И мотор еще теплый, --  подхватил Боцман, указав на тающие на капоте
снежинки. -- Недавно ухнул...
     Док заглянул в салон и произнес:
     -- Там кто-то есть.
     Он открыл дверцу водителя, и на снег вывалилось тело  мужчины в кожаной
куртке.
     -- Не справился с управлением? -- с надеждой предположил Боцман.
     -- Это было бы слишком просто... -- пробормотал Док и опытным движением
пощупал пульс на шее мужика. -- Готов! Это, ребята, не Коперник.  Это кто-то
другой.
     -- А где же Коперник? -- растерянно спросил Боцман.
     -- И откуда взялся этот тип? -- продолжил Артист.
     --  Я так  думаю,  --  ответил Док,  -- Коперник,  после  того как  его
попытались  остановить на посту,  быстро сообразил, что не сейчас, так потом
его  на этой засвеченной "ауди" обязательно возьмут. И решил тачку поменять.
Я не знаю, как он  этого бедолагу остановил.  Может, проголосовал -- якобы у
него машина сломалась, а  мужик  решил  в  непогоду  солидарность  шоферскую
проявить... Черт его теперь разберет!..
     -- Ну и сволочь этот твой однокашник... -- процедил Артист.
     -- У него теперь под ногами земля горит, -- покачал головой Док. --  Он
теперь во  сто  крат  опаснее всего Генштаба и ГРУ!..  Не нравится  мне  эта
история. Лучше уж со спецназом перестреливаться, чем гоняться за  парнем  со
с®ехавшей крышей, у которого к тому же в руках целый чемодан холеры и прочей
чумы... Улавливаете, чем это все может закончиться?
     -- Надо его остановить, -- твердо решил Боцман.
     -- Надо... -- с вздохом согласился Док.
     --  Документы  у  мужика проверь,  --  напомнил  Артист.  -- За чем нам
теперь-то гоняться?
     -- Вряд ли Коперник совершит  одну и ту  же ошибку, -- возразил Док, но
по  карманам трупа пошарил. -- Так и есть  --  пусто!.. У него  хоть крыша и
с®ехала, но котелок еще варит.
     -- Не  будем время терять! -- Боцман полез обратно на дорогу. -- Может,
все же догоним?..
     -- Попытка не пытка... -- с сомнением пробормотал Док.
     Через  минуту  о