марша. Он потребовал от
командиров корпусов,  дивизий и  полков употребить все,  чтобы во
время марша  не изнурить и сохранить  войска. Походный порядок на
марше  устанавливался тот  же, каким  шли войска от  Николаева до
Кореличей.  Было приказано  авангарду выступить  в 7  часов, 7-му
пехотному  корпусу -  в  8 часов,  8-му пехотному  корпусу -  в 9
часов, а арьергарду -  спустя час после выступления 8-го корпуса.
Пройдя  с места ночлега  5 верст,  войска должны были  отдыхать 1
час, пройдя 10  верст - 2 часа, пройдя 15 верст -  3 часа и т. д.
На привалах солдатам было  приказано ни перед кем не вставать, за
исключением  царя,  если  бы последний  прибыл  к  армии. Сигнал
"фельдмарш"  отменялся ("сигнал  фельдмарш" - барабанный  бой, по
которому за полчаса или час до начала похода войска поднимались с
бивака и готовились к выступлению).

В  соответствии с приказом  2-я Западная  армия утром 24  июня (6
июля) выступила  в направлении Мир, где  сосредоточилась к исходу
того же дня.

Багратион оставался  в Кореличах до 20  часов, ожидая известий от
Платова и  Дорохова. Здесь был получен  рапорт Платова о том, что
он,  в соответствии  с  указаниями Багратиона,  24 июня  (6 июля)
направит войска  казачьего корпуса от Бакшт  к Николаеву и в ночь
на  25 июня  (7  июля) произведет  переправу через  Неман. Платов
сообщал  также,  что для  принятия  от войск  2-й Западной  армии
переправы  и содержания  ее в  надлежащей готовности он  выслал к
Николаеву  команду   во  главе  с  обер-квартирмейстером  корпуса
капитаном Тарасовым.

Особый интерес у  Багратиона вызвала пересланная Платовым записка
генерал-майора  Дорохова об  отступлении противника  из Воложина.
Получив это  известие, Багратион сделал  предположение, что Даву,
будучи  уверенным в  переправе  2-й Западной  армии у  Николаева,
решил   сосредоточить   все    свои   силы   у   Вишнева,   чтобы
воспрепятствовать движению  русских войск в северном направлении.
Исходя   из  этого   предположения,  Багратион  сделал   вывод  о
возможности  достигнуть соединения  с  1-й Западной  армией путем
движения  2-й Западной  армии  в направлении  на Новый  Свержень,
Майданов, Минск. В этих  видах занятие русскими войсками Воложина
могло бы  задержать на несколько  дней продвижение неприятельских
войск по дороге на Минск.

24  июня (6  июля) Багратион  направил Платову письмо,  в котором
предложил  ему  занять  казачьим  корпусом  совместно  с  отрядом
генерал-майора Дорохова Воложин и приложить все свои силы к тому,
чтобы удержать  этот важный пункт  по крайней мере до  26 июня (8
июля). С целью отвлечь  внимание противника от Воложина Багратион
советовал Платову  послать со  стороны Николаева и  Бакшт сильные
отряды  к  Вишневу,  заставляя  неприятеля  тем  самым  думать  о
наступлении  русских из  Николаева. Багратион  уведомлял Платова,
что  действия   его  войск  на  Вишнев   будут  поддержаны  тремя
драгунскими полками  под командованием  генерал-майора Сиверса, а
тем   временем  главные   силы   2-й  Западной   армии,  двигаясь
форсированными маршами, переправятся через Неман в Новом Свержене
и 25 июня (7  июля) будут находиться в Кайданове, то есть всего в
40 верстах  от Минска, а следовательно,  упредят выход туда войск
Даву.  В предписании  подчеркивалось,  что движение  2-й Западной
армии на Майданов непременно  требует занятия казачьим корпусом и
отрядом  Дорохова  Воложина, и  указывалось,  что  эти войска  по
достижении  армией  Кайданова  будут  поддержаны двумя  казачьими
полками,   выделенными    из   состава    2-й   Западной   армии.

Однако  этот план  не был  осуществлен. Вследствие  почти полного
отсутствия  дорог корпус  Платова не  смог двигаться  на Воложин.
Разведка  корпуса  установила   появление  на  этом  пути  пехоты
противника.   Платов  решил,   направив   бригаду  генерал-майора
Кутейникова с  пятью сотнями  Атаманского полка на  помощь отряду
Дорохова,  остальные силы  корпуса отвести  к Николаеву  и оттуда
двинуться на Столбцы и  Кайланов, то есть по тому же направлению,
по   которому  было   намечено   движение  2-й   Западной  армии.

Решение  Платова  встревожило Багратиона.  Однако  он не  оставил
своей  мысли и  все  еще надеялся  упредить противника  в Минске.

24  июня  (6  июля) Багратион  направил  Платову  новое письмо  с
просьбой переправить  вверенный ему  корпус через Немал  в районе
Коледзаны, соединиться с отрядом  Дорохова и следовать на Ивенец,
Раков и Радошкевичио. В  этом случае, указывал Багратион, казачий
корпус,  прикрывая все  дороги  к Минску  от стороны  неприятеля,
может оказать существенное содействие 2-й Западной армии и вместе
с ней успешно прибудет к Минску.

По выступлении  из Кареличей Багратион направил  Платову еще одно
письмо, в  котором опять повторил свою просьбу.  Он писал: "Я вас
убедительнейше прошу дать способы  г. Дорохову соединиться с вами
и чтобы вы, уважив мое предложение, следовали предложенным вашему
высокопревосходительству  трактом,  прикрывая  дороги минские  от
стороны  неприятеля. Вы,  делая  свой марш  выгодным и  прикрывая
следование  2-й армии  к  Минску, легко  быть может  что отрежете
неприятельскую   партию,  посланную   по  дороге   к  Минску...".

Однако  попытка  Платова  двинуться  указанным Багратионом  путем
также не увенчалась успехом.  Казачий корпус до исхода 24 июня (6
июля) отражал попытки противника пробиться от Вишнева к Бакштам и
Николаеву. В  ночь на 25 июня  (7 июля) корпус переправился через
Немал  у  Николаева  и,  уничтожив  мост и  паромы,  двинулся  на
Делятичи, Любчу,  Коледзану, намереваясь  там вновь переправиться
через  Неман.   К  моменту  выхода  войск   Платова  к  Коледзане
переправа,   наведенная  там   войсками  2-й  Западной   армии  и
охранявшаяся  до  полудня  24  июня (6  июля),  была  уничтожена.
Попытка  корпуса перейти  Неман вброд оказалась  невозможной. Это
заставило  Платова отказаться  от предложенного  Багратионом пути
движения. Он повернул корпус  на Кареличи и двинулся вслед за 2-й
Западной армией.

С отступлением  2-й Западной  армии от Николаева  потерпел провал
план  Наполеона поставить  русскую армию  под двойной  удар войск
Даву  и   войск  Жерома,  чтобы  в   последующем  окружить  ее  и
уничтожить.   Этот   план   был   сорван  благодаря   тому,   что
главнокомандующий  2-й  Западной армией  Багратион сумел  вовремя
разгадать  замысел  врага и  вывести  свои  войска из-под  удара.

Срыву  замыслов Наполеона  в значительной  степени способствовала
бездеятельность  командующего   правофланговой  группой  корпусов
наполеоновской  армии Жерома  Бонапарта,  который, заняв  17 (29)
июня  Гродно,   не  организовал  немедленного  преследования  2-й
Западной  армии.  Он задержался  в  Гродно на  целых пять  суток,
занимаясь  подтягиванием   своих  войск  и   ожидая  указаний  от
Наполеона. Это  позволило войскам Багратиона  до самого Николаева
отступать  при  отсутствии  воздействия  со  стороны  противника.

Узнав  о провале  своего  замысла уничтожить  2-ю Западную  армию
путем нанесения по ней двойного удара силами войск Даву и Жерома,
Наполеон  пришел  в  сильную ярость.  Всю  вину  за провал  этого
замысла  он  возложил на  своего  брата,  усматривая в  действиях
последнего  одну из  основных  причин, которые  не позволили  ему
добиться разгрома 2-й Западной армии.

Еще   в  самом   начале  осуществления  своего   плана  Наполеон,
координируя  действия войск  Даву и Жерома,  выражал недовольство
тем,  что Жером  плохо  ведет разведку  и не  информирует  его об
обстановке. Вот что писал  он в одном из писем своему брату: "Ваш
курьер, отправленный вчера в четыре часа вечера из Гродно, прибыл
ко  мне. Прибытие  его было  мне чрезвычайно  приятно, так  как я
надеялся, что вы прислали начальнику штаба армии новые сведения о
корпусе   Багратиона,   о   направлении,   данном  вами   корпусу
Понятовского, и о движениях на Волыни.

Каково же было мое  удивление, когда я узнал, что начальник штаба
армии  получил  от  вас  лишь  жалобы  на  одного  из  генералов.

Я  могу  выразить  вам  лишь  свое  неудовольствие  за  то  малое
количество сведений о противнике,  которое я получаю от вас. Я не
знаю ни числа дивизий  у Багратиона, ни их номеров, ни места, где
находился последний, ни тех  сведений, которые были вами получены
в Гродно, ни того, что вы делаете.

Я  не допускаю  мысли,  чтобы вы  настолько плохо  выполнили вашу
обязанность, что не преследовали противника на следующий же день.
Я  надеюсь   по  крайней   мере,  что  князь   Понятовский  ведет
преследование со всем своим корпусом".

Особенное  раздражение у  Наполеона вызвало  известие о  том, что
подтвердились все  его самые худшие предположения  и что Жером не
организовал  преследования армии  Багратиона. Он  приказал своему
начальнику  штаба  маршалу   Бертье  направить  Жерому  письмо  с
выражением крайнего  недовольства действиями последнего. В письме
говорилось:

"Поставьте  короля   Вестфалии  в  известность   о  моем  крайнем
неудовольствии на него за  то, что он не направил все свои войска
под  начальством князя  Понятовского  для преследования  по пятам
Багратиона,  чтобы задерживать  армию последнего и  остановить ее
движение... Вы сообщите ему,  что хуже вести операцию, чем вел ее
он  -  невозможно...  Уведомьте  его,  что  результат  всех  моих
движений и  наиболее благоприятный из когда-либо представлявшихся
на войне случаев  - упущен вследствие упомянутого исключительного
забвения им основных понятий военного дела".

Упреки Наполеона  подействовали на Жерома и  заставили его начать
движение от Гродно. Но  время было уже упущено, и о согласованном
ударе не могло быть и речи.

Однако Наполеон  не отказался от своего  замысла. Стремясь во что
бы  то ни стало  отрезать пути  отступления 2-й Западной  армии и
поставить ее  под двойной удар, он бросил  войска Даву на Минск с
задачей упредить выход туда  2-й Западной армии, а войскам Жерома
приказал неотступно преследовать русскую армию.

25 июня  (7 июля)  Багратион получил известия  о выдвижении войск
Даву  к Минску  и  занятии ими  Ракова. Одновременно  он  узнал о
подходе   к    Новогрудку   передовых    частей   правого   крыла
наполеоновской армии.

Внимательно оценив обстановку,  Багратион понял, что 2-й Западной
армии не  удастся упредить противника в  Минске. Следовательно, в
случае  движения на Минск  ей пришлось  бы вступить в  сражение с
войсками Даву при одновременном  действии против нее войск Жерома
с тыла.

Багратион вынужден был отказаться от намеченного марша к Минску и
снова  изменить  направление  для  отступления  армии.  Он  решил
повернуть армию на Бобруйск через Несвиж, Слуцк.

Это  было  правильное  и  единственно возможное  в  тех  условиях
решение.  Оно  спасало  2-ю  Западную  армию  от  двойного  удара
превосходящих сил врага, угрозы окружения и неминуемого разгрома.

25 июня (7 июля)  по приказу Багратиона к Несвижу были отправлены
все  обозы.  Вслед за  обозами  к Несвижу  выступил 8-й  пехотный
корпус.   Остальные  войска   2-й   Западной  армии   под  личным
командованием  Багратиона  направились к  Новому Сверженю,  чтобы
принять отступавший  туда отряд Дорохова. Поздно  вечером в Новом
Свержено отряд Дорохова соединился  с войсками 2-й Западной армии
и  вместе  с  ними  на следующий  день  прибыл  к Несвижу.  Таким
образом, к исходу 26  июня (8 июля) все войска 2-й Западной армии
сосредоточились  в  Несвиже.  Учитывая  сильное утомление  войск,
изнуренных непрерывными  маршами в течение 10  суток, без дневок,
Багратион решил дать  армии отдых. Одновременно велась деятельная
подготовка войск  к новому,  не менее трудному  и сложному маршу.

В  самом  начале   реализации  своего  решения  Багратиону  вновь
пришлось  столкнуться  с  вмешательством  в  его  действия  царя,
пытавшегося предписывать указания 2-й Западной армии без знания и
учета   той   конкретной   обстановки,   в  которой   приходилось
действовать последней.

Еще  25 июня (7  июля), когда  Багратион с главными  силами своей
армии  находился в  Новом Свержено,  к нему опять  прибыл царский
флигель-адъютант Бенкендорф  с приказанием о необходимости, чтобы
2-я  Западная армия  обязательно  двигалась на  Минск. Багратиону
ставилась  та  самая задача,  осуществить  которую  он пытался  в
начале   войны,  но   которая  была  отменена   директивой  царя,
полученной  в  Зельве.  Но  если  тогда, в  начале  войны,  когда
противник находился еще в  Вильно, осуществление этой задачи было
возможно, то  теперь, когда  к Минску уже  подходила группа войск
Даву, а с тыла наступала группа Жерома Бонапарта, выполнение этой
задачи  было   невозможно.  Более  того,  в   случае  попытки  ее
выполнения  2-я Западная  армия могла  очутиться в  гибельном для
себя положении.

Глубоко  сознавая  всю ответственность  за  судьбу вверенной  ему
армии,  Багратион  не  мог  выполнить  приказание  царя  и  решил
осуществлять  намеченный  план. Он  послал  Александру письмо,  в
котором   извещал,  что   2-я   Западная  армия   уже  переменила
направление  своего  движения, намереваясь  совершить марш  через
Несвиж  и  Слуцк  к  Бобруйску. Это  решение  свидетельствует  об
огромном  мужестве   Багратиона,  не   побоявшегося  в  интересах
спасения армии пойти вопреки воле царя.

Итак, 2-я  Западная армия расположилась в  Несвиже и готовилась к
маршу на  Бобруйск. Там  же располагался отряд  Дорохова. Казачий
корпус  Платова отходил  на  юг от  Николаева и  согласно решению
главного  командования  переходил  в непосредственное  подчинение
Багратиона. Приказ  об этом Багратиону был  вручен Бенкендорфом в
Новом  Свержено.  Все  это  значительно облегчало  положение  2-й
Западной армии, отряда Дорохова  и казачьего корпуса Платова, так
как  была  устранена угроза  разгрома  их по  частям, а  действия
русских   войск  могли   быть  теперь   более  целенаправленными.

Известив Платова о переходе  казачьего корпуса в свое подчинение,
Багратион приказал ему отходить на Новогрудок, Стволовичи и Снов,
прикрыть  тем  самым  сосредоточение  армии в  Несвиже,  а  затем
следовать на Несвиж и служить ей арьергардом.

Приказание Багратиона Платов получил  в ночь на 26 июня (8 июля),
когда его  войска уже подходили к Миру,  а Новогрудок был в руках
противника.  Поэтому   Платов  решил  сосредоточить  корпус  (без
бригады Кутейникова)  в Мире, а затем  двигаться на Несвиж, чтобы
прибыть  туда, как  указывал  Багратион, к  ночи на  29  июня (11
июля).  В  целях обеспечения  Несвижа  с  запада он  выслал в  м.
Полонечки и м. Снов  три казачьих полка общей численностью в 1500
человек     под     командованием     генерал-майора     Карпова.

О  принятом решении  Платов донес Багратиону.  Последний, одобрив
это  решение,  предписал  Платову  обратить  особое  внимание  на
необходимость  удерживать   Мир.  Лишь   в  случае  значительного
превосходства  неприятельских сил  казачьему  корпусу разрешалось
отступить  к Несвижу.  Удержание Мира могло  обеспечивать главным
силам   2-й  Западной   армии   спокойные  условия   для  отдыха.

Получив  приказание  Багратиона о  необходимости удерживать  Мир,
Платов приступил к его выполнению. Он решил применить излюбленный
тактический  прием казачьей  конницы – "вентерь".  Сущность этого
приема состояла в том, чтобы завлечь противника в засаду, а затем
ударить на него со  всех сторон, окружить и уничтожить. К 27 июня
(9   июля)  у   Мира  в  непосредственном   распоряжении  Платова
находилось    несколько    казачьих   полка    и   2-я    Донская
конно-артиллерийская рота.

В  самом  местечке он  поставил  один казачий  полк, а  остальные
войска  скрытно  расположил к  югу  от Мира  в роще  Яблоновщина.
Впереди Мира по дороге к Кареличам была выдвинута казачья застава
из 100  казаков. По  обеим сторонам дороги в  скрытых местах было
поставлено в засаде по сотне отборных казаков.

Ранним  утром 27  июня (9  июля) в  направлении на Мир  перешла в
наступление  2-я  уланская  бригада  под  командованием  генерала
Турне,  входившая  в состав  4-й  дивизии  легкой кавалерии  4-го
кавалерийского  корпуса. Впереди  наступал  3-й уланский  полк, а
вслед  за ним  - остальные  силы бригады  - 15-й и  16-й уланские
полки. Все три эскадрона 3-го уланского полка двигались по дороге
на Мир  друг за  другом. Когда шедший впереди  эскадрон подошел к
казачьей  заставе,  последняя   быстро  стала  отходить  к  Миру.

Противник   начал   преследовать  казачью   заставу   и  в   пылу
преследования ворвался  в Мир. На южной  окраине местечка казачья
застава совместно  с казачьим  полком, стоявшим в  местечке, сама
перешла в  наступление и оттеснила противника  к западной окраине
Мира. Здесь  эскадрон 3-го уланского полка  был усилен остальными
двумя эскадронами. Противник вновь  начал теснить казаков к южной
окраине  местечка, где  неожиданно  встретился с  главными силами
корпуса Платова, которые до этого времени скрытно располагались в
роще  Яблоновщина.   Казаки,  как   свидетельствует  сам  Платов,
"перестрелки  с  неприятелем  не   вели,  а  бросились  дружно  в
дротики".

Враг  был опрокинут  и обратился  в беспорядочное бегство.  В это
время  засадные сотни  казаков  ударили на  врага с  флангов  и с
фронта.  3-й   уланский  полк  был  окружен   и  почти  полностью
уничтожен. Лишь  остаткам полка удалось  прорваться из окружения.

На  помощь  3-му  уланскому  полку  генерал  Турне  направил  три
эскадрона уланских  полков. Однако прибытие свежих  сил не спасло
положения.  Энергичной  и  дружной  атакой  противник  вновь  был
опрокинут и в панике бежал.

В бою  под Миром 27 июня (9  июля) со стороны русских действовало
около  4 тыс.  человек,  а со  стороны французов  - свыше  2 тыс.
человек.  Французы потеряли  8  офицеров и  348 рядовых  убитыми,
ранеными и пленными. Потери русских составляли 25 человек убитыми
и ранеными.

Узнав  о разгроме  2-й  уланской бригады  под Миром,  французское
командование  двинуло  против войск  Платова  остальные силы  4-й
дивизии легкой кавалерии.

Со своей стороны, Багратион, получив рапорт Платова о проведенном
бое, приказал последнему продолжать удерживать противника у Мира.
На  усиление войск  Платова он  направил отряд  под командованием
Васильчикова в составе трех полков конницы.

На  следующий  день  Платов  решил повторить  тактический  прием,
который так блестяще удался  в бою 27 июня (9 июля). С этой целью
он приказал арьергарду  (три казачьих полка) завлекать противника
по  дороге  от  Мира  на  юг,  а главным  силам  своего  корпуса,
расположенным скрытно  в перелесках к юго-западу  от д. Симаково,
поставил задачу нанести противнику  удар во фланг. Кроме того, он
послал распоряжение  бригаде Кутейникова, которая, двигаясь вслед
за   отрядом  Дорохова,   достигла  к  этому   времени  Столбцов,
немедленно  выступить  к  Симакову,  чтобы совместно  с  главными
силами  корпуса   принять  участие  в   окружении  и  уничтожении
неприятельских войск.

Однако  противник учел  уроки боя  27 июня  (9 июля)  и, опасаясь
засады,  проявлял  осторожность.  Вслед  за  русским  арьергардом
французское  командование направило  лишь  7-й полк  1-й уланской
бригады, а остальные силы 4-й дивизии легкой кавалерии остановило
у  Симакова,  причем 2-я  бригада  расположилась на  юго-западной
окраине деревни,  а 2-й и  11-й полки 1-й бригады  - на северной.

В сложившейся  обстановке Платов  изменил первоначальный замысел,
решив разгромить врага смелым и энергичным ударом. По его приказу
в 13  часов части бывшего арьергарда  в составе одного казачьего,
Ахтырского гусарского. Киевского драгунского полков и 2-й Донской
конно-артиллерийской роты  атаковали 7-й уланский полк противника
и отбросили  его к Симакову. Одновременно  главные силы казачьего
корпуса атаковали 2-ю уланскую бригаду. Наступле