тельность  царского правительства  и Барклая де  Толли, как
командующего 1-й армией и  военного министра, который не принимал
энергичных  мер  для  подготовки   сил  к  отпору  врагу.  Будучи
сторонником решительных  действий, Багратион настаивал на ведении
активной  борьбы   против  наполеоновской   армии.  Его  особенно
возмущало отсутствие  руководства войсками со  стороны Барклая де
Толли.  Багратион  не  раз  обращался  к  последнему  с  просьбой
сообщить ему относительно  плана дальнейших действий обеих армий,
но все его просьбы оставались без ответа.

"Я  к вам  писал два раза,  нету ответа  - сообщал  он начальнику
штаба 1-й армии генералу Ермолову - прошу доложить министру, куда
он делает  направление армии? Я  писал к нему, нету  ответа. Я не
понимаю, что значит, зачем  вы бежите так, и куда вы спешите ?...
Что с вами делается,  за что вы мною пренебрегаете? Право, шутить
не время. Ежели я пишу, надо отвечать".

В  другом  письме  к  Ермолову,  характеризуя  хаос,  царивший  в
руководстве  войсками, Багратион  заявлял:  "Ей-богу, с  ума надо
сойти от бестолковщины".

П.  И.  Багратион  резко  критиковал  Барклая  де  Толли  за  его
бездеятельность.  Натянутые отношения  между  обоими командующими
армиями достигли высшей точки.

"Я никак  вместе с министром не могу -  заявлял Багратион, - Ради
бога  пошлите  меня  куда   угодно,  хотя  полком  командовать  в
Молдавию,  или на  Кавказ, а  здесь быть  не могу; и  вся главная
квартира немцами  наполнена так,  что русскому жить  невозможно и
толку никакого нет".

Все это оказывало крайне отрицательное влияние на боевые действия
войск.   Для  спасения   положения  необходимо   было  объединить
командование  армиями   в  руках  одного  полководца,  способного
мобилизовать экономические  и моральные силы  страны и разгромить
врага.

Багратион хорошо понимал важность проведения такого мероприятия и
в  своих донесениях  царю настаивал  на введении  единоначалия. В
этом отношении он отражал  настроение всей русской армии, которая
требовал  назначения  единого  главнокомандующего,  пользующегося
доверием армии.

"Порядок  и  связь, приличные  благоустроенному  войску  -  писал
Багратион Александру, -  требуют всегда единоначалие, а и более в
настоящем времени,  когда дело идет о  спасении отечества, я ни в
какую  меру  не  отклонюсь  от  точного  повиновения  тому,  кому
благоугодно подчинить меня".

Под  давлением  общественного  мнения  Александр I  вынужден  был
назначить   великого   русского   полководца   М.   И.   Кутузова
главнокомандующим    всеми   действующими    армиями    и   вновь
формировавшимися войсками.  Назначение Кутузова встретило горячее
одобрение  армии  и  народа.  Все знали  его  как  замечательного
полководца,  деятельность которого  была  ознаменована блестящими
победами руководимых  им войск. В Кутузова  верили, ему доверяли.
"Приехал    Кутузов   бить    французов"   -    говорили   тогда.

18 (30) августа Кутузов  принял командование армией и с этого дня
энергично  принялся  за разработку  стратегического плана  войны.
Учитывая стремление  Наполеона добиться  исхода войны генеральным
сражением,   он    решил   противопоставить    ему   свой   более
соответствующий условиям применения массовых армий способ решения
исхода войны системой последовательных сражений.

Большое значение в деле  успешного ведения войны Кутузов придавал
резервам.    Поэтому   сразу    после   своего    назначения   он
заинтересовался вопросом о наличных резервах. Узнав, что резервов
фактически нет,  Кутузов принял  решение на отвод  армии, чтобы в
оборонительных  боях  измотать  силы  противника,  усилить  армию
резервами,  изменить  соотношение  сил  в свою  пользу,  а  затем
перейти   в  контрнаступление   и  разгромить   армию  Наполеона.

В то время, когда  в соответствии с планом Кутузова русская армия
продолжала  отступление  на  восток,  на территории,  захваченной
французскими войсками, стихийно  возникло и разгоралось все более
пламя  партизанской  борьбы.  Багратион  с  самого  начала  войны
правильно  понял   её  особенности,  ее   народный  характер.  Он
указывал:

"Война теперь не обыкновенная, а национальная".

Поэтому  Багратион  с   большим  одобрением  отнесся  к  стихийно
возникшей партизанской борьбе крестьян.  В письме к Ростопчину от
14  (26)  августа  из  д. Лушки  (36  км  от  Вязьмы)  он писал:
"Смоленская губерния  весьма хорошо показывает патриотизм; мужики
здешние бьют французов, как свиней, где только попадаются в малых
командах".

Уяснение характера  войны привело  Багратиона к мысли  о том, что
единственным   средством  задержать   продвижение  наполеоновских
полчищ в глубь России  и нанести им поражение является вооружение
народа  и его  совместные действия  с русской регулярной  армией.
"Мне кажется иного способу  уже нет - писал он губернатору Москвы
Ростопчину,  -  как не  доходя два  марша до Москвы  всем народом
собраться  и  что  войска  успеет, с  холодным  оружием,  пиками,
саблями и что попало  соединиться с нами и навалиться на них...".

Взгляды  Багратиона на  роль партизанской  борьбы в  войне против
наполеоновских захватчиков  разделял его бывший адъютант командир
Ахтырского  гусарского  полка  подполковник  Д.  В.  Давыдов.  Он
обратился  к Багратиону  с письмом,  в котором  просил разрешения
выделить из состава русской  армии небольшой отряд для действий в
тылу французских войск.

21 августа (2 сентября)  Багратион пригласил к себе Давыдова. Это
было у  Колоцкого монастыря в 12  км западнее Бородино, где тогда
располагался   штаб  2-й   Западной  армии.   Багратион  выслушал
соображения  Давыдова относительно возможного  характера действий
партизанского отряда и одобрил его намерения.

Вместе  с  этим Багратион  согласился  с  тем, что  определенного
Кутузовым количества людей недостаточно.  При этом он добавил: "Я
не  понимаю  опасений  светлейшего.  Стоит ли  торговаться  из-за
нескольких  сотен человек, когда  дело идет  о том, что  в случае
удачи,   он   может  лишить   неприятеля   подвозов,  столь   ему
необходимых. В  случае неудачи,  он лишится только  горсти людей.
Как  же  быть,  война   ведь  не  для  того,  чтобы  целоваться".

Давыдов  заверил, что  он  ручается за  целостность отряда.  "Для
этого  -  сказал  он,  -   нужны  только  отважность  в  залетах,
решительность  в  крутых  случаях  и неусыпность  на  привалах  и
ночлегах; за это я  берусь... только, повторяю, людей мало, дайте
мне 1000 казаков, и вы увидите, что будет".

"Я бы тебе дал  с первого разу 3000 - ответил Багратион, - ибо не
люблю ощупью дела делать, но об этом нечего и говорить; князь сам
назначил силу партии; надо повиноваться".

После  этого  Багратион сел  за  стол  и собственноручно  написал
следующую инструкцию Давыдову:

"Ахтырского гусарского полка господину подполковнику Давыдову. По
получении   сего  извольте   взять   сто  пятьдесят   казаков  от
генерал-майора  Карпова и  пятьдесят гусар  Ахтырского гусарского
полка. Предписываю вам взять все меры, дабы беспокоить неприятеля
и стараться забирать их фуражиров не с фланга его, а в середине и
в тылу,  расстраивать обозы и парки,  ломать переправы и отнимать
все  способы.  Словом сказать,  я  уверен, что  сделав вам  такую
важную доверенность,  вы потщитесь доказать  вашу расторопность и
усердие и тем оправдаете  мой выбор. Рапорты же ваши присылать ко
мне тогда,  когда будете удобный иметь  случай; о движениях ваших
никому  не   должно  ведать   и  старайтесь  иметь   их  в  самой
непроницаемой тайности. Что же касается до продовольствия команды
вашей, вы должны сами иметь о том попечение".

Затем Багратион написал письма генералам Васильчикову и Карпову о
выделении лучших  казаков и  гусар. Узнав от  Давыдова, что карты
Смоленской  губернии   он  не  имеет,  Багратион   дал  ему  свою
собственную карту. На прощание  Багратион сказал Давыдову, что он
надеется на успех задуманного дела.

Надежды  Багратиона  оправдались.  Партизанское  движение  вскоре
получило широкий размах. Кроме отряда Давыдова, были сформированы
партизанские отряды  под руководством генерала Дорохова, капитана
Фишера, гвардии капитана Сеславина, полковника Кудашева и другие.
Эти  отряды успешно  боролись с  врагом, сочетая свои  действия с
крестьянскими партизанскими отрядами.

Приведенные  факты свидетельствуют  о  том, что  из руководителей
русской  армии того  времени  Багратион был  в числе  первых, кто
обратил большое внимание на необходимость развернуть партизанское
движение,  используя  для этого  крестьян  и регулярные  воинские
части. Что  касается Кутузова, то первое  время, как подтверждает
Багратион, он сомневался в успехе действий войсковых партизанских
отрядов. Трудно сказать, действительно ли он сначала мало верил в
возможность ведения партизанской  борьбы. Скорее всего Кутузов не
хотел выделять  крупных сил в партизанский  отряд, потому что эти
силы   ему   были   необходимы   для  предстоящего   сражения   с
наполеоновской армией под Бородино.

Как  бы то  ни было,  но мы  с полным  правом можем  сказать, что
Багратион  был непосредственным организатором  первого войскового
партизанского отряда.  Он был также автором  первой инструкции, в
которой  четко определил  задачи партизанского отряда  и характер
его действий. К сожалению,  заслуги Багратиона в деле организации
партизанской борьбы замалчивались историками.

22 августа (3 сентября)  русская армия вышла в район Бородино. По
приказу  Кутузова началась  деятельная подготовка  к предстоящему
сражению на выгодной оборонительной позиции.

Избранная  Кутузовым позиция  занимала 8  км по  фронту. Передний
край ее проходил по  линии Маслово, Горки, Бородино, Семеновское,
Утица. Правый фланг позиции  примыкал к Москве-реке у д. Маслово,
а левый фланг - к труднопроходимому Утицкому лесу. Центр опирался
на  высоту Курганную.  Бородинская позиция прикрывала  два важных
пути, которые  шли на  Москву - Новую Смоленскую  дорогу и Старую
Смоленскую   дорогу,  по   которым  двигалась   армия  Наполеона.

Кутузов   высоко  оценивал   бородинскую  позицию.   В  донесении
Александру  1  от 23  августа  (4  сентября) 1812  г.  он писал:
"Позиция, в  которой я  остановился при деревне  Бородине в 12-ти
верстах  вперед Можайска,  одна из  наилучших, которую  только на
плоских  местах   найти  можно...  Желательно,  чтобы  неприятель
атаковал  нас  в сей  позиции,  тогда  я имею  большую надежду  к
победе".

Самым уязвимым  участком бородинской позиции был  ее левый фланг.
Кутузов хорошо понимал это  и в своем донесении Александру писал:
"Слабое  место сей  позиции, которое  находится с  левого фланга,
постараюсь я исправить искусством".

На  левом фланге  Кутузов  поставил наиболее  стойкие войска  2-й
Западной армии Багратиона. Кроме  того, он приказал укрепить этот
фланг земляными сооружениями. У д. Семеновское были построены три
флеши  ("флешь" -  полевое укрепление, стороны  которого образуют
тупой   исходящий   угол),   получившие   впоследствии   название
"Багратионовых  флешей",  так   как  они  во  время  Бородинского
сражения героически  оборонялись войсками Багратиона. Западнее д.
Семеновское  располагалось  передовое  укрепление -  Шевардинский
редут  ("редут"  -   сомкнутое  полевое  укрепление).  На  высоте
Курганной  была  сооружена  18-орудийная  батарея, известная  под
названием "батареи Раевского".

Замысел  Кутузова   заключался  в  том,   чтобы  дать  противнику
оборонительное  сражение, нанести  ему возможно большие  потери с
целью изменения соотношения сил в свою пользу и при благоприятном
исходе  его перейти  в  наступление против  наполеоновской армии.

Боевой порядок  русской армии  состоял из правого  крыла, центра,
левого  крыла и  резервов. На  правом крыле  от д. Маслово  до д.
Горки  были расположены  2-й и  4-й пехотные и  2-й кавалерийский
корпуса.

В центре - от д. Горки до Курганной высоты - Кутузов поставил 6-й
пехотный и 3-й кавалерийский корпуса.

Общее командование войсками правого крыла и центра было возложено
на Барклая де Толли.

На левом, наиболее опасном крыле располагались войска Багратиона:
7-й  и  8-й пехотные  и  4-й кавалерийский  корпуса. Район  Утицы
оборонялся  шестью казачьими  полками  Карпова. Здесь  же Кутузов
приказал скрытно  расположить 3-й пехотный корпус  Н. А. Тучкова,
поставив  его  почти перпендикулярно  к  8-му пехотному  корпусу.
Задача 3-го пехотного корпуса  - быть в готовности действовать во
фланг и тыл наполеоновским войскам.

Однако   начальник  штаба   Кутузова  генерал   Беннигсен  сорвал
выполнение  этого  распоряжения.  Накануне  сражения он  поставил
корпус  Тучкова  фронтом  к  противнику, что  не  соответствовало
задаче, которая возлагалась на корпус Кутузовым.

Большое внимание  уделил Кутузов созданию и  сбережению резервов.
"...Резервы  - указывал он  - должны быть  сберегаемы сколь можно
долее,  ибо   тот  генерал,  который  сохранит   еще  резерв,  не
побеждено".

Подобно  Кутузову   Багратион  также  считал  крайне  необходимым
наличие  резервов.  В приказе  по  войскам  своей армии  накануне
Бородинского  сражения  он указывал:   "Резервы  иметь сильные  и
сколько можно ближе к укреплениям как батарейным, так и полевым".

В  резерве Кутузова  был  5-й пехотный  корпус и  1-я кирасирская
дивизия, располагавшиеся  у Князькова. Артиллерийский резерв (306
орудий)  находился  у  Псарева.  Эти  войска  составляли  главный
резерв,  который мог  быть использован  как на  правом крыле  и в
центре, так и на левом крыле.

Кроме  того, каждое  крыло имело  особые резервы.  Резерв правого
крыла  составляли   9  казачьих  полков  М.   И.  Платова  и  1-й
кавалерийский корпус  Ф. П. Уварова. Резерв  левого крыла состоял
из 2-й гренадерской и 2-й кирасирской дивизий, одной роты донской
артиллерии  и  отдельного артиллерийского  резерва левого  крыла.
Располагался    этот    резерв    восточнее    д.    Семеновское.

Выбор   позиции   и   боевой   порядок   русской   армии   вполне
соответствовали  замыслу Кутузова.  Они  обеспечивали возможность
ведения оборонительного  сражения. Наполеон был лишен возможности
осуществить  широкий маневр,  так как фланги  бородинской позиции
оказались надежно прикрытыми.

Изучив  русские  позиции, Наполеон  принял  решение, которое  ему
навязывал Кутузов. Он решил нанести удар по левому флангу боевого
построения армии Кутузова,  прорвать здесь оборону русских войск,
выйти  им   в  тыл  и,  прижав   к  Москве-реке,  уничтожить.  На
направлении главного  удара Наполеон  сосредоточил основную массу
своей армии.  Здесь были  расположены корпуса Мюрата,  Даву, Нея,
Жюно.  С  целью   отвлечения  внимания  Кутузова  от  направления
главного  удара   Наполеон  планировал  демонстративные  действия
против Бородино и Утицы.

24  августа (5  сентября)  произошел бой  за Шевардинский  редут.
Наполеон двинул  против редута 30 тыс.  пехоты, 10 тыс. конницы и
186  орудий.  Этим  силам противостояло  8  тыс.  пехоты, 4  тыс.
конницы  при  36  орудиях.  Русские войска  героически  обороняли
укрепление. После ряда  атак противнику удалось овладеть редутом.
Тогда Багратион направил в  помощь защитникам редута две дивизии,
которые  энергичной контратакой  выбили противника из  редута. На
следующий день в приказе по русской армии Кутузов писал: "Горячее
дело, происходившее вчерашнего числа на левом фланге, кончилось к
славе российского войска".

Бой  за Шевардинский  редут имел  большое значение.  Он обеспечил
русской   армии   возможность   закончить   возведение   основных
инженерных сооружений  на бородинской  позиции. Одновременно этот
бой вскрыл намерение Наполеона нанести главный удар против левого
крыла  русской  армии  -  на этом  именно  направлении  противник
сосредоточил  свою  основную  группировку.  Считая,  что  русские
войска выполнили поставленную перед ними задачу, Кутузов приказал
Багратиону отвести войска из Шевардинского редута. С наступлением
темноты  войска Багратиона  оставили  редут и  заняли оборону  на
бородинской позиции.

В  течение  25  августа  (6  сентября)  обе  стороны  производили
последние  приготовления  к  предстоящему  сражению.  Французская
армия насчитывала 135 тыс.  человек и 587 орудий. В русской армии
было 120 тыс. человек и 640 орудий.

Бородинское сражение началось на рассвете 26 августа (7 сентября)
мощной артиллерийской канонадой с обеих сторон. Затем последовало
наступление французов на  д. Бородино, которая находилась впереди
русской  позиции  и  оборонялась  егерями. Егеря  после  стойкого
сопротивления под  натиском превосходящих сил врага  отошли за р.
Калача.  Эти  атаки противника  носили демонстративный  характер.
Главные события  развернулись у Багратионовых флешей  и у батареи
Раевского.

Около  6 часов  войска маршала  Даву по приказу  Наполеона начали
атаку Багратионовых  флешей. Противник  имел до 25  тыс. человек.
Атака  французов  поддерживалась огнем  102 орудий.  Багратионовы
флеши оборонялись сводной  гренадерской дивизией Воронцова и 27-й
пехотной дивизией  Неверовского. Всего здесь было  8 тыс. русских
войск и 50 орудий.

Несмотря на тройное превосходство  противника в людях и двойное -
в   артиллерии,   русские  войска   были  преисполнены   высокого
морального  духа  и  уверенности   в  свои  силы.  Они  встретили
атакующие   колонны  французов   сильным   артиллерийским  огнем.
Одновременно  русские егеря,  рассыпанные перед  флешами, открыли
ружейный  огонь по  противнику. Враг  не выдержал  ураганном огня
русских войск  и, оставляя  груды убитых и  раненых, в беспорядке
отступил.

Первая  атака   французов  на  Багратионовы  флеши  захлебнулась.

В 7  часов противник  возобновил атаку. Ценою  больших потерь ему
удалось  захватить  левую  флешь.  Однако по  приказу  Багратиона
несколько    батальонов   27-й    пехотной    дивизии   энергично
контратаковали противника во фланг. Французы были выбиты из флеши
и  отброшены   назад,  понеся  новые  тяжелые   потери  и  людях.

Вторая атака  Багратионовых флешей также  окончилась неудачей для
наполеоновских войск.

Наполеон был поражен  упорным сопротивлением войск Багратиона. Он
подкрепил войска Даву корпусами  Нея и Жюно и кавалерией Мюрата и
отдал   приказ  в   третий  раз  атаковать   Багратионовы  флеши.

В свою  очередь Багратион  значительно усилил оборону  флешей. Он
выдвинул  в  этот район  свой  резерв  - 2-ю  гренадерскую и  2-ю
кирасирскую  дивизии. Сюда  же он  направил 8 батальонов  из 7-го
корпуса  Раевского,  который  оборонялся  севернее флешей.  Кроме
того,  он   поставил  у  д.  Семеновское   3-ю  пехотную  дивизию
Коновницына, взятую из состава 3-го корпуса.

М. И.  Кутузов, внимательно  следивший за развитием  боя в районе
флешей, отправил на усиление войск Багратиона крупные резервы. Он
отдал приказ перебросить на левое крыло 2-й и часть 5-го пехотных
корпусов, а также 100 орудий из главного артиллерийского резерва.
Однако переброска этих сил  могла быть осуществлена не ранее, чем
через  l-2  часа.   Поэтому  Багратион  при  отражении  очередной
вражеской   атаки  мог   рассчитывать  только  на   свои  войска.

В  8 часов  после  мощного артиллерийского  огня началась  третья
атака Багратионовых флешей. Противнику удалось ворваться в правую
и  левую   флеши.  Однако   и  на  этот   раз  войска  Багратиона
стремительной контратакой выбили противника из флешей и к 9 часам
восстановили положение.

Одновременно  с  третьей атакой  флешей  французы силами  корпуса
Понятовского  атаковали  д.  Утица  с  целью выйти  в  тыл  армии
Багратиона, но  находившийся в Утице 3-й  пехотный корпус Тучкова
отразил  эту  атаку  и,  таким образом,  сорвал  обходный  маневр
противника.

Наполеон был в ярости  от новой неудачи. Он усилил корпуса Даву и
Нея корпусом  Мюрата и  в 9 часов  францу