верный  признак  наркомании.  Я вижу свои сапоги под
столом  среди  банок.  Неловко  лезу  за  ними  и  одеваю.   Он
наблюдает.  "Хорошая  обувь  для рабочих. Заграничных". Говорит
многозначительно. Сапоги французские. Официантка в белом тонком
пиджаке собирает стаканы и банки из-под майонеза и выносит  их.
Все тихо сидят опустив головы. (Конец сна.)
                Все  утро  во  рту  был  привкус  пива, пока не
опоздал в школу и не пошел в столовую, где пива и выпил (с В.А,
К.А.  и  Ю.С.).  На  уроках  прочел  "Шум  и  ярость".   Вместо
физкультуры  таскали  ведрами  воду  из  который  раз  залитого
подвала.  500  ведер.  Прекратили  работу  и  стали  курить   и
рассматривать.  В  затопленной  комнате воды еще сантиметров на
20, за паром лампочки почти не видно. В комнате много  всякого.
Вылили  в  воду три бутылки ацетона, пытались поджечь -- ничего
не вышло. Потом побросали в воду теннисные мячи  и  бросали  по
ним кирпичами. На стене старый грязный выключатель, поворачивая
который ни на что не надеешься, и вдруг где-то загорается свет.
Комната маленькая, с низким потолком и без окон. Много каких-то
поломанных  ящиков.  На стене огромный распределительный щит со
всякими  ручечками  и  т.п.(Сейчас  вспомнил,  что  у  Лема   в
"Магеллановом   Облаке"   был   заброшенный   звездолет  и  это
напоминало его.) Открываю его, там сразу же что-то вспыхивает и
свет гаснет во всем подвале. Натыкаясь друг на друга уходим,  а
дверь  закрываем  куском  лыжи.  Потом  стреляем  в  тире,  где
бетонная балка, низко нависающая над входом, выкрашена под цвет
мозгов. Из 30 выбиваю 22-23-23. Один дурак со словами "вот  как
стрелять надо!" выбил 30. В троллейбусе дочитал "Шум и ярость".
Все воротят морды от городского камуфляжа1, но это уже почти не
вызывает   у   меня   досады.  Почитал  на  остановке  "Патрiот
Батькiвщини",  вспомнил  фашизм.  Дома  молодая  красивая  моет
плиту.  Пообедал в своей комнате под "Джеферсона", потом убрал,
потом пришел No44, говорит, что завтра пойдем с В.Ц. в "Колыбу"
якобы делать революцию ("с водкой, гитарами и девками").  Потом
он попросил "Чикаго" и читал "Шум и ярость" взвизгивая, а я это
написал. Собрались в кино. Мама: "Что это такое?" -- "Ммээ Это?
Не  знаю...  а, это? -- те таблетки летом давали, а я не ел..."
Ничего не говорит и бросает в ведро. На улице я себя  чуть-чуть
нехорошо  чувствую.  "Что  это  за  милая девушка моет унитаз и
песенки поет?" -- "Моя сестра  из  провинции".  Купили  билеты,
пошли  смотреть  дворы. Много милых двориков. Один -- ну просто
замечательный. Выпили сока в гастрономе. Два молодых человека с
вялыми хулиганскими лицами очень ловко украли стакан. Пахло там
отвратительно. В кино нас  порадовали  5  серий  "Ну,  погоди".
("Ну, Понтий, погоди!") Как никогда хочется спать.
     4.2.1973.  Долго  валялся,  потом мыл посуду, потом кончал
гнусную композицию. Долго искал красные носки и чистил  ботинки
-- думал пугнуть хипейных боссов. На улице скользко, чего я там
только  не  делал.  Но  не  упал.  Грустный  No44 на углу: "Нет
пределов человеческому коварству". В.Ц. три месяца как нет дома
и никто не знает, где он, оба босса с утра напились и спят  без
денег.  Мои  34  коп.  очень  помогли и мы сделали это во дворе
рiдної школи, я быстрее. Там все очень новое. Потом  стояли  на
Бесарабке  под вывеской "Центральна Рада" (общество спасания на
водах)  и  сшибали  сигареты.  Из  озорства  --  под   Сладкий.
Встретили  глупого  знакомого  --  у  него  бумажки в подкладке
зашиты, знает себе цену и надеется  ее  повысить.  На  почтамте
написали   замечательные  письма  Т.А.:  "I  бажаємо  подальших
успiхiв у длубленнi їх побєдiтових мозгов та щасливого  сємiсят
третєго  года"  и  Зеленой: "О равнобедренная!" В... не было --
пошли к Л... гадить в душу. "Ставь на стол что есть!" Ели  пюре
с зеленым горошком и язык с майонезом. Мило поговорили о том да
сем. Вдруг приходит кушать с нами "железная фурия", чего раньше
быть  не могло. Начинает корить за нетрезвость: "Если ты такими
глазами посмотришь на маму..." -- "Я никогда не смотрю на  маму
такими  глазами".  --  "По  "Вермуту"?  Да  я выпила полбутылки
водки..." Посоветовал соду от изжоги. No44 постарался  сгладить
активированным  углем.  Пьяная  в дым. По телевизору посмотрели
развалясь  грузинский   сюр   и   программу   "Время".   Весело
похохотали, съели все леденцы, взяли десять копеек и с гиканьем
укатили  на  лифте.  По  дороге  обсудили поведение "железной".
Видели, как на Крещатике двоих милков взяли за таз и  поволокли
в  "Архiвне  вiддiлення".  Время провели хорошо. Решили пойти к
Л... с бутылкой водки, напоить гадов и посмотреть,  что  будет.
От "железной" оба в восторге. И кто бы мог подумать.

     5.2.1973.  СОН:  Желтые  сапоги  с  красной  пластмассовой
пряжкой на боку. Не нравятся. Однако фирма.  На  зипере  четко:
D&S. В засохшей грязи -- были в употреблении. Неужели мама их с
кого-то сняла? Стельки из общих тетрадей в розовых перепле-
     ____________________
     1 Способ одеваться, "панк наоборот" -- прим. сост.
     тах.  В  них  замечательные  рисунки  К.Р.  карандашом  --
рыцари. Отсюда эрго1 -- сапоги К.Р. Но  почему  такие  большие?
(Конец сна.)
     Утром  порвал  штаны  на колене -- большая дырка, почистил
ботинки и пошел в школу. На рисунке ничего не вышло, но пописал
неплохо. З... тогда не пришел, потому что был пьян --  гулял  с
азербайджанскими     милиционерами.     Читает     лекцию    по
обществоведению о каком-то  правопорядке.  Если  бы  кто-нибудь
подумал ответить на уроке то, чему его научил З... -- тотчас же
сгноили  бы.  Х...  почти  закрючили  для встречи с ненавистной
В.В., но я  взбодрил  его  словами  Ницше  --  "Живите  опасно"
(вычитал  в  "Иностранной  литературе")  и  мы  пошли домой. Он
продал В.В. С.В. за 50 коп. и В.Б. тоже. А еще он мне сказал по
секрету, что Л.Д. приехала на полтора дня в Киев с магическим и
мистическим ебром из Львова. Дома вкусно отобедали  с  аджикой.
Пришел  No44  и З..., который тут же принялся закручивать масла
-- Быстро и Громко. Его бы с Ш... стравить. No44 и рта  не  дал
открыть,  за  что  тот  пресильно  обиделся,  в  особенности за
Феодора -- любимую мозоль. Хотя было ужасно весело, я вышел  из
переделки  слегка  пришибленный  массированной псевдоэрудицией.
No44 злой -- "давно погромов не было", -- но он не прав.  Опять
почистил  ботинки  и  пошли  хиповать. Посетили Сладкий, Хр.Яр,
Метро, нагнали отвращение на снобов и  любителей  фирмы.  Потом
попугали  членов  Вечера выпускников и воинственно поматюкались
на остановке троллейбуса. Удачные слова "бздошный" --  персонаж
из  комикса  --  и  "вода затвердевает на ночь" -- про холодную
погоду. Обсудили поведение И.Т., которая совсем  замучила  меня
приветами  от  профессиональных  блядей  и  незнакомых  молодых
людей, желающих мне добра. С тем и разошлись.
                6.2.1973.  В  школе  до  отвратительного  глупо
поругался с учительницей украинской литературы. Когда сердится,
у  нее  смешное лицо -- iнститутка. Последнее слово осталось за
мной, а она осталась в дураках. Все вежливо хихикали, прикрывая
рот. Мне немного стыдно. Пришел Х... с С.А. и пошли пить пиво в
"Украину", где фикусы и  Гавана.  А...  работает  на  ювелирной
фабрике, там все время крадут золото и находят так: "Ты украл?"
-- "Я."  --  "Не  принесешь  завтра  -- убью". Не наказывают. В
буфете с 20 коп. дали 30 коп. сдачи, но я не взял и мне за  это
неблагодарные выдали старый и грязный голландский сыр (50 г. --
19  коп.).  Покурили, походили и пошли на вокзал провожать Т...
Там были П..., Н..., В..., Ж..., и  еще  двое  каких-то.  Т...,
кажется,  удивилась  тому,  что  я  пришел. Хорошая девочка эта
Т..., уехала -- и мне стало  грустно.  Н...  пошел  покупать  3
билета  на  самолет.  Каждый стоит 128 р., но ему продали вдвое
дешевле. Погуляли с Х...,  еще  --  жуткий  разговор  о  сексе.
Видели, как красивая девочка очень умело записала двух дядь. Ее
товарищи  сидели  в  стороне,  терпеливо ожидая денег на водку.
Пошли  домой,  дали  огоньку  абсолютно  пьяному   человеку   с
огромными  красными  руками.  Поговорили  о  пролетариате и его
роли.
                8.2.1973.  Из  школы  ушел   после   3   урока.
Побродили  по  универмагу  с  Х...,  потом  поехали  к  нему на
Березняки, сперва  в  поликлинику,  затем  в  комок,  затем  на
фатеру.  Рассказал,  как подкуривался в школьном туалете, и что
из этого вышло. Съел 5  сосисок  и  много  холодного.  Послушал
Вiвальдi.  И  поехали  сперва  на  автобусе, а потом на метро в
консерваторию слушать органный концерт Баха. Билетов не достали
и пошли в "Чапаева" смотреть "Оцеолу". Перед  сеансом  зашли  к
Д...  и  к  М...  У  Д...  похавали  плиты, а у М... -- брошюру
"Половые  проблемы  у  спортсменов-импотентов.  1912  г."  Была
житуха. "Оцеола" -- фильм про негров. Очень смеялись. Из задних
рядов   катали   бутылки.  "Чапаева"  и  "Колос"  --  последние
кинотеатры.  Пришел  домой  и  прочитал  "Забриски  Пойнт".  Он
скучный.  (Дневник  кончается  рисунком  огромной дули -- прим.
сост.)

     ____________________
     1 От ergo (лат.) -- следует, следовательно -- прим. сост.

     26. Письмо к Л.Д., 4.2.19731
                                   "Пускай ты выпита другим,
                                    но   мне   осталось,    мне
осталось
                                    твоих волос стеклянный дым
                                    и        глаз       осенняя
усталость..."

(С.Есенин)
     Здравствуй, уважаемая Л.
                Пишу тебе  с  истинной  депрессией  и  душевным
томлением. Во дворе падает снег. И все происшедшее встает предо
мной,  как  будто  подернутое  дымкой  воспоминаний. Все выпито
внезапным  признанием,  и  душе  моя  ныне  гулка  пустотой   и
небытием,  как  оскверненный  варварами  склеп.  Я  был  убит и
обескуражен. Твои стрелы  мщения  и  испепеления,  направленные
хрупкой  женской  десницею,  направленные  по  адресу  негодяя,
мерзавца и шакала попали в мое доброе бедное сердце.
                О непорочная! как могла ты подумать обо мне как
об оных негодяях и т.д.!!?? Ноне я тщательно вспомнил все  дела
и поступки, содеянные мною на протяжении последнего полугода.
                ...Да,  я  гавно,  но  что же? -- Не любят меня
вельможи. (Окончание отсутствует -- прим. сост.)

     27. "Открытое письмо маме", февраль 1973; глубокая ночь

     Дорогая мама, стоишь перед Рубенсом и  как-то  неловко  за
него и за всех рядом с ним, та же история и с вами, наверно это
и   есть  переоценка  ценностей,  о  которой  трубили  во  всех
исследованиях  и  трепе  о  "проблеме  молодежи",--  это  когда
открываешь  холодильник,  заглядываешь  внутрь и вдруг делается
то, что должно было бы случиться возле Рубенса и остальных,  --
но  нет,  а  видишь  стенку  с  обвалившейся штукатуркой и тебе
хочется плакать. Проще  всего  было  бы  отнести  это  за  счет
нездоровой  психики, но может быть просто мы спустились вниз из
облаков ваших отвлеченных понятий о ценностях в мир, где все мы
живем. Ценность приобретает сам предмет, а  то,  что  стоит  за
ним,  желанный  подтекст,  принимает абсолютно другое значение,
или  устраняется,  или  осмеивается,  приобретая   ценность   и
оставаясь  на  троне,  но  уже  в  шутовском  колпаке.  Чувство
преобладает над разумом и ему отдается предпочтение,  возможно,
это  является защитной реакцией на комплекс неудовлетворенности
интеллектом в свои надцать лет, хотя существует  предположение,
что  он несколько выше, чем был у вас в нашем возрасте, ведь вы
не замечали того, что заметили мы,  связывали  себя  этическими
нормами,  которые  нам  кажутся  странными и, в конце концов, у
вас, кажется, отсутствовал этот наш комплекс, и к вам не пришла
защитная реакция, которой, пожалуй, и можно  все  объяснить.  А
впрочем я не был с вами в вашем детстве, и поэтому вряд ли могу
судить,  кем  вы  были.  Однако знаю точно, что в ваше время не
случилось переоценки ценностей,  а  до  такого,  например,  как
возведение  псевдоценности в собственно ценность отрицательного
качества вы не могли дойти, и сейчас не можете понять,  точнее,
не  понять,  а  почувствовать,  и вам противно об этом слышать.
Письмо выходит хвастливым, каким и положено быть  письму  юнца,
но  кое-что тут есть для того, чтобы попытаться понять, кто мы,
совсем  чужие  среди  вас  с  вашими  заботами.  Ведь   столько
перемозговано  в  связи  с  комплексом  и борьбой с ним, что мы
просто стали думать несколько иначе, и вам трудно будет  понять
нас, не передумав того же. Вспомни, какими дикими были для тебя
мои  слова, которые среди нас являются букварным материалом: не
тот умеет жить, у кого много, а  тот,  кто  счастлив  с  малым.
Счастлив с малым тот, кто живет творчеством, а это вовсе не то,
о  чем  ты  думаешь.  Творчество  может  быть  в  чем угодно и,
во-первых, оно  должно  быть  в  самом  восприятии  жизни.  Это
творчество в тебе, где ты творишь себя в себе, где ты абсолютно
свободен в своем творчестве от ____________________
     1 В соавторстве с No44 -- прим. сост.
     кого  бы  то  ни  было,  не вынужден проституировать своим
творчеством ради куска хлеба, оно бескорыстно и рождено  только
потребностью    в   творчестве.   И   это   праздник,   который
всегда-всегда с тобой, если хочешь, он может прорываться наружу
в любых проявлениях, начиная с хождения на пляж в чорных трусах
и кончая фреской в Доме пионеров. Все это так, и  не  пытайтесь
что-либо  изменить,  это  приведет только к неоправданной порче
нервов. Просто мы почувствовали  вкус  свободы,  пускай  внутри
себя;   вам   непривычны   ее   проявления,   вы  называете  ее
распущенностью, а весь процесс -- падением нравов. Да,  чувство
свободы   изменило   отношения   между   нами,  вызывая  у  вас
оправданное негодование: конечно, вам бы хотелось  видеть  выше
чадо  в окружении замечательных золотых медалистов, соблюдающих
все правила хорошего тона и уверенно идущих  к  ясной  цели  --
добротному  дубовому  гробу.  Но  ведь, дорогая мама, свободный
любит свободного, а рулады об осознанной необходимости в данном
случае не более, чем пустая болтовня. Обидно, что все,  чем  вы
руководствовались  в  жизни, с наслаждением оплевано и осмеяно,
но ты можешь утешать себя тем, что наши дети поступят, пожалуй,
точно так же с тем, чем живем сейчас мы. Или просто скажи себе,
что мы дураки ненормальные и иди спать. Спокойной ночи.

     28. "Wonderful  Pobricetto"  (И.Т.  посвящаю),  17.4.1973,
11.05

                Дело
                мело
                        втрело
                                  скнело
                Мило, быстро и умело
                Растманело закватето
                Пело, пело Побрикетто!

     29. "Неспокойное", 24.5.1973, 17.45

                Зов звеньев
                Спасенных детей неба
                Ощущается сквозь стремленье
                Поспешной жажды предвещать.

     30. Письмо к No44, 17.8.1973
                                                "I    LIKE    A
JOPHЭЙ"
                                                    (P.
McCartney)

                Здравствуй. Если бы ты  знал  в  своем  всраном
Киеве,  где  мы  (все  мы,  250  млн.) живем! Бля! Да ты себе и
представить не можешь всю полноту этого УГАРА. Не  знаю,  какое
сегодня  число,  но  каждый  день  мы ночуем в новом пиздецовом
районном Центре. Это невозможно описать,  это  прекрасно.  Меня
умиляет  полное  отсутствие  сервиса,  даже и слова такого нет.
Магазины почему-то завалены фирмой, но ее никто не берет,  зато
громко и быстро ездят, скорее даже ГАСАЮТ, на мотоциклах ночью.
В готелях самый отвратительный и грязный разврат и тонкие стены
-- спать  невозможно  и  очень  клево  все это. Я чувствую себя
американским туристом на американском автомобиле, и родители  у
меня американцы, а брательник мой негр и жрать ходим в отличные
уездныя  ресторацii.  Это  опять  очень  клево  и  льет воду на
мельницу моего  самоутверждения.  Так  как  индейцы  далеки  от
культуры,   в   "Книгах"  можно  встретить  всякие  интересные.
Приобрел  Кортасара  (шоб  свой  был.  А  хули?!),  первобытную
философию  и,  по простоте душевной, Джона Чiвера аж две книги,
среди которых и шумелый Булетт Парк.  Д.Чiвер  оказался  просто
жуликом.  Хотя  пара  неплохих  мест есть (обычно про убивать),
если доживу --  дам  почитать:  родители  неожиданно  оказались
лихачами  (!)  --  на  крутых поворотах прибавляют газу, а мы с
Н... входим в экстаз, когда видим впереди машину, -- иступленно
колотим маман по спине кулаками и кричим: "Жми! Жми!"  и  мама,
нагнув  голову,  говорит очень низким голосом:"А-а-а-а..." -- и
жмет.  А  обогнанным  мы  с  Н...  показываем  дули  и   делаем
оскорбительные жесты. Так одно гавно хотело-таки нас перегнать,
но  папа  на  скорости  100  начал  вертеть  рулем из стороны в
сторону (точно как когда я показываю гонщика)  и  незадачливому
поцу оставалось только всрацца.
                Путешествовать  очень смешно. При помощи машины
джинн (лiбiдо) выпускается из бутылки токо так. Я своих  просто
не  узнаю,  никакими  сдерживающими нормами и не пахнет. Теперь
можно понять ЗАПАД (!), где с помощью  машин  себя  гробят  как
горобцов  --  каждый  желает  заморить  лiбiдо (игра слов -- от
"заморить червячка").
     Аглiцкая фамилия Бредiш. Ну  что  тебе  еще  сказать?  Как
приеду, будут у меня брезентовые чарли цвета хакY. Проехали уже
две тыщи. Адреса у меня нет, так что писать некуда.
                А  еще скажу тебе, что если б не был ты гавном,
то пошел бы к Безумной и передал от меня самый что ни  на  есть
горячительный  привет,  сразу  съебись  и  она  не  успеет тебя
утомить. Для храбрости возьми Е... (ге!).  Живет  она  в  новом
корпусе,  спросишь третье отделение. Но я знаю, что ты гавно. И
еще сходи к Х... и вырази, что я очень соболезную  из-за  того,
что  забыл  взять  его  адрес  и  передай привет. Сходи также к
П...-К..., скажи, что я их  не  забыл,  и  принеси  чего-нибудь
пожрать  (передав  от  меня  искренний  привет). И чтобы больше
никаких приветов! Впрочем, если встретишь Т...,  то  и  ему  --
искренний, сердечный! Зацалуй кого-нибудь! УРА!

     31. Письмо к No44, 9.1973

                Здр.  No44!  Хоть  Ж.К.  и хуевый человек, но в
поезде мы чудно провели время, спиздив трубу  от  огнетушителя,
железнодорожный  фонарь и котенка. При том проводницы жутко нас
любили и нам  пришлось  упиться  бесплатным  чаем.  А  какие-то
девицы  дали  пива  ДIРLОМАТЪ.  В  институте  же  всем  вручили
студенческие билеты, проведя перед этим небольшой  общественный
хеппенинг.  Оказывается, это есть наше национальное изобретение
(не считая субботников) и им можно гордиться. Сперва входят два
распорядителя  и,  всераясь   со   смеху,   читают   инструкцию
зрителям-исполнителям,  а  затем выделяют из них Группы Особого
Назначения. Потом, хихикая, и делая  вид,  что  они  ничего  не
знают, входят якобы-исполнители и рассаживаются на возвышении и
в углублении, в окружении всяких фенек культового происхождения
и  графинов  с  водой. Цвета -- красный и черный (!), чуть-чуть
белого.  Потом  они  начинают  говорить.  Некоторые  кажется  и
вправду  не знали о хеппенинге; когда они обессилено замолкали,
отдуваясь  и  вращая  глазами,  все  одобрительно  хлопали  без
напоминаний.  А  в  это время Группы Особого Назначения по едва
заметным сигналам распорядителей,  которые  затесались  в  ряды
якобы-исполнителей,  исполняли  всякие вещи (ходили с флагом от
одной  двери  к  другой,  громко  читали  надписи  на   больших
таблицах,  ездили  на  грузовиках с цветами к местному чучелу и
т.д.) -- их можно назвать басом. Ритмом были мы.
                P.S. НЕМЕДЛЕННО ВЫСЫЛАЙ ПИДЖАК!

     32. Письмо к No44, 9.9.1973

                Дорогой коллега!
                Нельзя  без  улыбки  читать   твою   с