, зав. сектором НИИ). 
        Наиболее дискуссионным пунктом стали теоретические и методологические вопросы, связанные со скрытой безработицей, или вынужденной неполной занятостью, ее количественной оценкой. В целом эксперты признают размытость критериев и оснований, по которым можно определить это явление - можно ли его отнести к занятости или безработице. Точки зрения представлены в широком спектре. Одна из наиболее распространенных - что это специфически российское явление в сфере занятости, обусловленное особенностями экономики и политики "переходного периода". "Россия нашла свой путь - люди числятся работающими, а зарплату не получают, вот вам и выход из создавшейся ситуации" (экономист, главный научный сотрудник НИИ). В зависимости от понимания и критериев границы его весьма эластичны - от 2 - 3 до 15 - 20 миллионов человек. Соответственно точке зрения на проблему раздвигаются или сужаются параметры безработицы - от официальных, рассчитанных по методологии МОТ, до 13, 20 и даже 30 %. Социологический ракурс этой проблемы - размытость, неопределенность социального статуса по одному из главных показателей - занятости, причем не только безработных, но и занятых. Это серьезная методологическая и социальная проблема, которую подчеркивали многие эксперты. "У нас практически статус занятого и статус безработного оказались совершенно размытыми. Те кто работают у нас, по существу, не имеют работы. Или имеют ее очень немного, и не имеют дохода. А те, кто фиксируются в качестве безработных, как ищущие работу - то ли на уровне службы занятости, то ли по методологии МОТ, - как правило, имеют неформальную занятость, которая нигде не фиксируется, и там люди преспокойно получают свои доходы, иначе как бы Россия вообще выживала" (экономист, ведущий научный сотрудник НИИ).
        Итак, следующая проблема - способы выживания людей в этих пограничных формах занятости. Довольно часто мнения экспертов по этому поводу сводились просто к констатации того, что безработные и не полностью занятые россияне, не получающие пособия и зарплат, как-то выживают. Вырисовываются контуры четырех секторов: формальной занятости и формальной безработицы, и неформальной занятости и неформальной безработицы, между которыми и происходят "переливы" трудоспособного населения, его "флуктуации" в поисках своих ниш. И проблема в том, как отметил один из экспертов во время дискуссии, чтобы "нормально жить..., потому что выживать это как-то, когда уже совсем, - а здесь у человека есть руки, он молодой, но он не знает как. Ведь у нас более 2/3 людей сформировались как работники, а я отношу к этой категории людей, которые закончили образование и ведь все-то начали трудовую деятельность до 85 года, они же сформированы были в тех условиях. А знаете, предприятие можно объявить - сегодня оно государственное, завтра частное, послезавтра акционерное..." (экономист, главный научный сотрудник). Следует отметить, что эта цитата удачно характеризует и уточняет центральную проблему исследования - выживание как стратегия трансформации маргинализированных групп населения, цель которого - жить нормально. Итак, на сегодня способы выживания у различных групп - малоисследованная проблема, знания по ней чаще всего ограничиваются у экспертов предположениями о неформальной занятости, занятости в "теневой" экономике, самозанятости, работе в подсобном хозяйстве.
        Попытки выделить в конгломерате групп, попавших в столь обширную и неопределенную "зону маргинальности", группы безработного и не полностью занятого населения с наиболее сложным, практически безвыходным положением (иными словами, идентификация "новых" маргинальных групп по критерию длительности состояния "перехода", отсутствия перспектив) привели к уточнению основных факторов, усиливающих маргинальность во всех группах экономически активного населения. Внешние: тип поселения - малый или средний город с монопромышленностью (2 - 3 градообразующими предприятиями, прекратившими производство); тип региона с точки зрения остроты положения на рынке труда; отрасль и специальность. Внутренние: психологическая неготовность к смене занятий, переобучению, открытию своего дела, подработкам, смене места жительства и другим видам мобильности. Как отметил руководитель департамента Министерства труда и социального развития, "классификация может быть различной. Если по образованию - наиболее сложная проблема людей, у которых нет профессий. Если по территориям - то самое сложное в промышленности военно-промышленного комплекса. По возрасту - это люди предпенсионного возраста. По районам проживания - Крайний Север. Какой мы срез ни возьмем и в нем обязательно будет группа, которой наиболее сложно реализовать себя, найти работу. Если бы меня спросили о самой сложной группе из всех разнообразных классификаций, я бы, пожалуй, сказал, что самая тяжелая ситуация в маленьких городках и поселках - потому, что так называемый инвестиционный бум их не скоро коснется. А если в этом городе единственное предприятие, градообразующее, но оно не попало в рыночную нишу, то, конечно, здесь сплетаются все группы, независимо от того, какое ты имеешь образование, каков у тебя возраст, какая у тебя профессия - плохо потому, что ты там живешь - ты попал в эту тяжелую ситуацию. Это не зависит вообще от человека. То есть макроэкономические факторы сложились".
        Другие группы, на положении которых более подробно останавливались эксперты, это специалисты с высоким образовательным статусом - научные работники, работники образования, составляющие основу "интеллектуальной безработицы", потенциал которой определен реформированием научной сферы и сферы образования; население, занятое в наукоградах; увольняемые офицеры. Эксперты часто подчеркивали особенно сложную и опасную ситуацию с молодежной безработицей. Прозвучала новая постановка проблем таких традиционно маргинальных групп, как инвалиды и бывшие осужденные.
        Потенциал и ресурсы изменения положения, которыми располагают люди, попавшие в ситуацию новой маргинальности, экспертами чаще всего связываются с наличием образования, профессией, опытом работы. "Наш опыт работы показал, что чем выше у человека профессионально-квалификационный статус, тем выше его шансы - они возрастают в разы" (руководитель департамента Министерства труда и социального развития). Другие факторы, значимые в изменении положения, способность к перемене работы, подработкам, занятию малым бизнесом, самозанятости; способность переучиваться; возраст; семья, наличие работников; знакомства, связи.
        Хотя эксперты чаще всего отказывались от прогнозов экономической ситуации, мотивируя принципиальную невозможность прогнозов зависимостью экономики в целом от политической конъюнктуры, тем не менее уровень и состояние безработицы и вынужденной неполной занятости, по мнению большинства, в ближайшие несколько лет останутся в нынешних пределах. Главные пути решения проблем занятости безработного и не полностью занятого населения видятся по-разному. Одна из точек зрения - путь оптимального развития малого предпринимательства, способного дать занятость большей части экономически активного населения и соответственно создания условий его развития и психологической переориентации людей на занятость в этой сфере. Это одно из наиболее популярных у экспертов представлений о возможном выходе из сложной ситуации. Другая точка зрения - усиление роли государства, государственного регулирования экономики. "Только там, в этой сфере возможен рост экономический, возможна нормальная занятость с ее социальными защитными функциями... в малом предпринимательстве не могут вертеться громадные профессиональные силы" (руководитель ассоциации занятости).
        Другие пути - гибкое изменение законодательной базы; учет и использование имеющихся ресурсов производства и рабочих мест; предпочтительность активных мер социальной политики в сфере занятости; реальные возможности переквалификации и переобучения; соответствие профессионального обучения требованиям рынка; общественные работы; применение опыта "китайского пути" в политике всеобщей занятости и другие идеи и концепции, изложение и анализ которых могли бы стать предметом целого исследования.
        Таким образом, при всей разнородности и сложности группы "постспециалистов" можно определить наиболее общие типы:
         Регионально-поселенческие - работники маленьких и средних городов со свертываемой монопромышленностью, трудоизбыточных и депрессивных регионов.
         Профессионально-отраслевые - работники отраслей (машиностроения, легкой, пищевой и т.д.) и профессий, специальностей (инженерно-технические работники), невостребованных современными экономическими условиями.
         Бюджетные - работники реформируемых бюджетных отраслей науки, образования, армии.
        Их составляют работники, потерявшие работу или не полностью занятые, имеющие высокий уровень образования, опыт работы, высокий социально-профессиональный (в т.ч. и должностной) статус, большие притязания в отношении работы.
        Основные ресурсы, имеющие решающее значение в благоприятном изменении их положения, - образование, опыт работы, а также предприимчивость и возраст.
        Наибольшая степень маргинальности определяется длительностью потери работы, отсутствием экономических и психологических предпосылок ее найти. Наименьшая степень маргинальности - у стремящихся найти выход в организации инновационного бизнеса, самозанятости, активно осваивающих новые профессии. Их, по оценкам экспертов, немного (от 1 до 5-6 процентов экономически активного населения).
        Стратегия поведения основной части этих групп направлена на выживание. В наиболее сложных, безвыходных условиях это неизбежно приведет к профессиональной деградации. Определенная стабилизация положения другой части возможна в более благоприятных условиях и при поддержке государства. Оптимально благоприятная стратегия возможна, по-видимому, только для небольшой части с невысокой степенью маргинальности и связана с организацией инновационного бизнеса, приобретением новой профессии, изменением рода занятий и места жительства.
        
5.2.2. "Новые агенты"
        "Новые агенты" - или предприниматели малого бизнеса - более однородная группа, обладающая всеми признаками нового социального слоя в структре российского общества. Критерии его маргинальности здесь приобретают другое значение. Это связано именно с тем, что это действительно новый по отношению к прежней системе социальных отношений слой, идентифицируемый практически всеми экспертами с рыночной экономикой, которую, как это декларируется, у нас строят. Здесь наиболее четко просматриваются два уровня российской маргинальности: гипотетически малое предпринимательство рассматривается как новый, формирующийся, находящийся в переходной ситуации элемент по отношению к прежней социальной структуре, а новые предприниматели - как новые агенты формирующихся отношений общества с неопределенной пока в перспективе стабилизации структурой. Таким образом, основные критерии маргинальности на этом уровне - несформированность, переходное состояние всего социального слоя в процессе его становления; отсутствие благоприятной внешней среды как условия его устойчивого, социально-признанного функционирования; существование на границе между "светом" и "тенью", легальным и теневым сектором в системе экономических отношений с множеством переходных "теневых" и криминальных форм существования. Другой уровень - группы предпринимателей внутри этого слоя. Критерии их маргинальности носят другой смысл. Это состояние неустойчивости, вынужденности, статусной несовместимости, переживаемой попавшими в этот слой людьми в силу разных причин.
        В качестве небольшого отступления следует заметить, что дискуссионность отнесения всего слоя малого предпринимательства к маргинальным образованиям не осталась незамеченной экспертами. Само упоминание о его предполагаемой маргинальности сразу настораживало собеседников (особенно это касалось администраторов, исследователи довольно снисходительно принимали это допущение). Для некоторых из них это положение становилось импульсом к целой дискуссии на эту тему (руководитель ГКРП), либо небольших отступлений (экономист; директор института; экономист, профессор). Тезис о маргинальности малого бизнеса кажется кощунственно неприемлемым по отношению к этому динамичному, энергичному, типу людей, способных противостоять ударам судьбы и выживать в самых трудных условиях слома всего привычного хода жизни. Эти и другие замечания заставили пересмотреть некоторые позиции в определении слоя малого предпринимательства как маргинального, оценить степень его условности. Однако мнения самих экспертов создают картину крайне сложных внешних и внутренних условий развития малого предпринимательства в целом и положения малых предпринимателей в обществе, что, на наш взгляд, подтверждает принятую в исследовании концепцию.
        Одно из общих представлений о нынешней ситуации в малом предпринимательстве, складывающееся из оценок экспертов, - представления о его определенном кризисе. Это связано и с падением числа предприятий малого бизнеса, и с абсолютным сокращением занятых в нем, и с отсутствием видимых благоприятных тенденций в развитии его инфраструктуры. Даже принимая во внимание неоднократные изменения методики учета малых предприятий, эксперты считают, что неблагоприятные тенденции весьма сильны. Вот некоторые высказывания: "идет откровенное подавление малого бизнеса" (политик); " сейчас для малого предпринимательства, может быть, даже наиболее неблагоприятные условия по сравнению с теми, которые были на протяжении шести лет". Как отметил руководитель НИИ, складывается "консолидированная точка зрения, что где-то с середины 90-х годов наступает зримый перелом в развитии малого предпринимательства, и количество документов, выпускаемых в поддержку малого бизнеса, обратно пропорционально динамике ситуации в самом секторе малого предпринимательства. Он действительно находится, во всяком случае в легальной своей части, в состоянии стагнации, и что касается структуры, даже некоторого вырождения...". При этом серьезная проблема - истинные масштабы малого предпринимательства и тех процессов, которые в нем происходят. По мнению многих экспертов, количество людей, занятых в малом предпринимательстве, гораздо больше официальной цифры - "если субъект малого предпринимательства определять не как зарегистрированный субъект в органах власти, а как людей, которые на самом деле вкладывают свой интеллект, умения, средства на свой страх и риск, чтобы получить какую-то прибыль" (директор института). Одна из оценок: "исходя из предположения, что примерно 40 % бизнеса делается в тени, можно сказать, что вклад малого предпринимательства в валовой продукт на самом деле не 10 %, а где-то 15-16. Также можно сказать, что те от 5 до 10 млн. лиц, которые заняты в сфере т.н. индивидуального бизнеса без образования юридического лица и которые в значительной мере вовлекают в эту деятельность членов семей, - это в значительной степени неучитываемый малый бизнес, который увеличивает число зарегистрированных малых предприятий где-то в 5-7 раз, а численность занятых, если она по официальным оценкам колеблется на уровне 8 млн., то я бы сказал в 2-2,5 раза" (экономист, руководитель НИИ).
        Анализируя мнения экспертов о причинах такого положения, можно выделить как основную - отсутствие стабильных условий существования, благоприятной внешней среды. Наиболее резко характеризует это следующее высказывание: "внешняя среда этой системы, которая представлена законодательством, государственными органами, крупным бизнесом, финансовыми учреждениями, общественным мнением, налоговой системой и так далее, - настолько неблагоприятна, что она приводит к неминуемым деформациям внутри вот этой системы" (экономист, декан экономического факультета).
        Итак, эксперты выделяют три основных уровня давления на малое предпринимательство как слой: это отсутствие государственной поддержки и фискальная политика, неприятие в общественном мнении, давление криминального мира. Воздействие этих трех составляющих не позволяет данному социальному слою развиваться нормально.
        Что касается государственной поддержки, то ее фактическое отсутствие, так же как и насущная необходимость, чаще всего обсуждаются экспертами. Одно из не раз звучавших предположений отсутствия целостной государственной политики поддержки малого предпринимательства при наличии множества государственных и общественных структур, а также программ, созданных в этих целях, - что государству "не до этого". Кроме того, есть определенные стереотипы представлений о том, какой должна быть экономика, и приоритеты в ней отдаются прежде всего крупным предприятиям. В целом состояние дел, пожалуй, лучше всего резюмируют слова руководителя подразделения ГКРП РФ, экономиста: "... существует ли система государственной поддержки малого бизнеса? Я могу сказать - да, она существует, весь вопрос, какая она. То есть существует поддержка малого предпринимательства, существует определенное регулирование малого бизнеса, малых предпринимателей, но, естественно, в той среде экономики, которая есть вообще в России. То есть, не может регулироваться сфера малого предпринимательства, по существу, самая рыночная сфера экономики больше, чем другие сферы экономики".
        Довольно часто в высказываниях экспертов рефреном звучит утверждение о том, что малый бизнес развивался и развивается "не благодаря, а вопреки стараниям власти". Фундаментальной проблемой представляется существующая система налогообложения, которая "в принципе не позволяет работать" (политик). Другая проблема - всевластие местных чиновников. Яркий пример беседы с главой района, работавшим раньше председателем в райисполкоме, привел представитель ГКРП РФ: " не снилась ни одному первому секретарю та власть, которая сейчас у меня есть. Любого, кого захочешь, задушу и голову оторву".
        Что касается общественного мнения в отношении малого предпринимательства в целом и малых предпринимателей, - то здесь точки зрения разнятся. Одна из них - что в сознании людей на всех уровнях мелкие предприниматели остаются "лавочниками", "мешочниками" и т.д., и это мнение озвучивают даже руководители страны, либеральные рыночники (Ясин, Черномырдин), что "неприятие чужого успеха" велико на всех уровнях общества; с другой стороны, население, по мнению некоторых экспертов, относится к мелким предпринимателям значительно терпимее, и отношение к ним меняется в лучшую сторону.
        Один из серьезных вопросов - взимосвязь мелких предпринимателей с криминальным миром. Многим экспертам это представляется закономерным следствием сложившейся ситуации, выталкивающей мелких предпринимателей в теневую экономику, в криминальные структуры. Этот криминальный и полукриминальный облик малого предпринимательства стал основой дискуссии о его имидже, праве становиться основой среднего класса и т.д.
        В целом положение малого предпринимательства представляется экспертам "неукорененным" в обществе, само оно - неконсолидированным.
        Рассматривая другой уровень маргинальности слоя мелких предпринимателей, следует признать, что вопрос их типологии оказался одним из самых непростых, дающих разноплановые ответы. Нарисовать портреты различных типов мелких предпринимателей, а тем более определить их перспективы оказалось не просто. Предлагаются различные критерии их классификации. Сравнение разных точек зрения на такой популярный прежде критерий, как "социальные корни", приводит к выводу, что он уже потерял свое эвристическое и практическое значение. "8 - 6 лет они уже работают, и корни перемешались" (экономист, профессор).
        Если выделять нечто самое общее, что может стать критерием определения маргинальных групп внутри самого слоя мелких предпринимателей, то это, скорее всего, особый психологический тип личности, или ориентация на занятие таким специфическим видом деятельности, как предпринимательство (хотя согласившийся с этим эксперт отметил здесь присутствие "социального