исеи (Pharisдer) и
иудейские ученые писаний разговаривали друг с другом и друг другу сказали: К
устрашению  для  народа  можно  было  бы  все-таки   взять  любого  из  этой
толпы-учеников и  его убить;  но это мог бы равно  также хорошо быть ложный,
ибо все  они  говорят  одинаково.  С  этим нам итак  не  услужишь, ибо тогда
действительный Христос Иисус наверное есть еще здесь. Мы должны однако иметь
действительного!  -  Только ученики сами, те,  которые  ему  уже  подступили
близко, могли его  различать. Они не говорили однако совсем наверняка врагу,
который есть истинный.

     Здесь  стал  однако  Ариман  достаточно  сильным в  отношении  вопроса,
который  оставался, который  Христос  не мог разрешить в Духовных мирах,  но
только  на  Земле.  Он  должен был  через  тягочайшее деяние  испытать,  что
означает вопрос,  делать камни хлебом,  или  что  есть  то же самое,  деньги
хлебом  делать,  ибо  Ариман  обслуживал  себя Иудой  из  Кариота (Judas aus
Karioth).

     Так,  как  Христос  действовал  -  не существовало  никакого  Духовного
средства,  чтобы  сделать  обнаруженным,  который среди  толпы его учеников,
которые его чтили, был Христос. Ибо здесь, где действовал Дух, где также еще
действовало последнее из убеждающей силы, нельзя было подступить к Христосу.
Только здесь, где  был тот, кто применял средство, которое Христос  не знал,
которое  он  только через тягочайшее деяние на Земле  научился узнавать, где
действовал Иуда,  можно было подступить к  нему. Его  нельзя было распознать
через ничто другое, как  через то, что нашел себе  один,  который  установил
себя  в услужение  Ариману,  который  действительно через деньги единственно
пришел  к предательству! Через то был  Христос Иисус связан, что привнеслось
вдобавок  при  истории  искушения, что у  Бога есть  понятным:  что Христос,
который именно снизошел на Землю, не знал, как это есть правильно только для
Небес, что не нужно никаких камней для хлеба. Потому что Ариман это сохранял
как  свое  жало, свершилось предательство. И тогда  должен  был  Христос еще
прийти в господство господина смерти, поскольку Ариман есть господин смерти.
Такова  есть  совместная  связь  истории  искушения  и  Мистерии  Голгофы  с
предательством Иуды.

     Много больше было бы что сказать  из Пятого Евангелия, чем то, что было
сказано. Но в течение развития человечества будут совсем наверняка также еще
другие  части этого Пятого Евангелия выступать  на показ. Больше тем  родом,
как это  есть, попытался  я через разорванные  рассказывания  дать вам некое
представление  этого Пятого  Евангелия. Выступает мне  также  в  конце  этих
докладов то перед Духовным оком, что я в заключении первого часа сказал, что
это ведь затребовано через необходимость  нашего  времени, чтобы в настоящее
время уже  говорить об  этом  Пятом  Евангелии.  И  я хотел бы это  вам, мои
дорогие друзья,  совсем  особенно расположить у  сердца, что с  тем, что  из
Пятого  Евангелия  позволено  быть  сказанным,   обращаться  соответствующим
почтительным способом.

     Видите вы, мы  имеем сегодня уже основательно достаточно  врагов и род,
как они действуют, есть ведь совсем  своеобразный. Я не хотел бы говорить об
этом пункте, вы знаете его, наверное, из „сообщений" (#29). Вы знаете,
ведь, также  достопримечательный факт (#30), что начиная с  долгого  времени
существуют люди, которые говорят о  том, как  инфицированно всяким возможным
узко-сердечным  Христианством,   да  даже  Иезуитизм-ом  (Jesuitismus)  есть
учение, которое возвещается мной. Особенно  есть это известные приверженники
так  называемой  Адьяр-Теософии  (Adyar-Teosophie),  которые  в   наихудншем
способе возвещают этот  Иезуитизм и громко говорят ненавистную, бессовестную
чепуху (Zeug). Но  при  этом выступает также на  свет дня то, что  исходя из
одного  места,   где  верно  очень   разгневались   против  узко-сердечного,
извращенного,     предосудительного,     наше     учение     безосновательно
фальсифицируется (#31). Наше учение один человек, который пришел из Америки,
многие недели и месяцы учился узнавать, записал и затем в разбавленном водой
облике  перенес   в  Америку   и   там  выдал   некую  Розенкройцер-Теософию
(Rosenkreuzer-Theosophie), которую он перенял у нас. Он говорит хотя, что он
от нас некоторое выучил, что он однако, затем  только был призван к учителям
и  от  них  выучил  больше.  Глубинное,  однако,  что  он  выучил  из  тогда
опубликованных циклов, умолчал он,  как  выученное от нас.  Что  такое нечто
свершилось в Америке - можно было  бы ведь,  как  старый  Хиллел, оставить в
кротости;  не  нужно  таковое также  позволять принимать,  когда  это  также
переигрывается в Европе. При неком  месте, где наибольше разгневались против
нас, сделан некий перевод того, что было доставлено через нас в Америку так,
что  говорили: Хотя выступает  некое Розенкройцерское миро-воззрение также в
Европе на  свет дня,  но в  узко-сердечном, иезуитском  способе. И  только в
чистом  воздухе Калифорнии могло оно  процветать.  - Ну, я делаю пункты ...!
Это есть метод наших противников. Мы можем  не только с мягкостью, но даже с
сожалением рассматривать эти вещи, но нам не позволительно закрывать взор на
это.  Когда такие вещи  свершаются,  тогда также те должны быть осторожными,
которые  ведь  годы всегда имели некое  достопримечательное  снисхождение  с
теми, которые действовали таким бессовестным способом. Наверное всем однажды
откроются глаза.  Я  истинно хотел бы  не говорить об этих  вещах,  если это
именно не было бы необходимо в служении истине. Должно все-же это все видеть
совсем ясно.

     Когда также с одной стороны эти вещи распространяются другими, тогда не
защищает нас от этого, что  с другой стороны те, которым эти вещи в примерно
честном  способе  есть неприятны - ибо  существуют  ведь  также такие люди -
чтобы вести борьбу. Со всей  глупой  чепухой,  которая пишется  между  этими
обоими  партиями, не желаю  я  вас докучать. Ибо  всю  эту особую литературу
(#32),  которая теперь появилась в Германии от Фраймарк-а (Freimark), Шалк-а
(Schalk), Маак-а (Maack) и так далее, было бы  вообще не нужным принимать во
внимание, потому  что инфериоритет (Inferioritдt) тогда есть слишком  велик.
Но существуют люди,  которые  прямо то  не могут переносить, что  есть  того
рода, как это  Пятое Евангелие. И  наверное  не была никакая ненависть такой
правдивой как  та, которая  выступает у критики,  которые  равно  выступили,
когда нечто о тайне обоих Иисус-мальчиков  проникло в  общественность (#33),
что  ведь  уже к  Пятому Евангелию  принадлежит.  Действительные Антропософы
будут  с  этим  Пятым  Евангелием,  которое дано в  доброй  вере,  правильно
обходиться.   Возьмите  вы  его  с   собой,  рассказывайте  вы  об  этом   в
ответвлениях, но говорите  людям, как с ним должно обходиться!  Делайте  вы,
чтобы оно не было  непочтительно брошено среди тех, которые над ним наверное
глумятся.

     Стоят с такими  вещами, которые основываются на, уже для нашего времени
необходимого ясновидческого исследования,  нашему целому времени  напротив и
прежде  всего задающему тон образованию  нашего времени. Мы попытались  себе
это  ведь также  привести  к  сердцу. Те,  с которыми  мы  были  вместе  при
осново-заложении камня нашей  постройки знают, что как мы попытались вызвать
себе перед Душой, как  необходимо есть  возвещение Духовного учения с верным
придерживанием истины.  Мы  попытались  привести это себе  перед  Душой, как
далеко  располагается наша временная культура от этого искания истины. Можно
сказать,  что  крик  по  Духу идет  через наше  время, что однако люди  есть
слишком  выскокомерны или ограничены, чтобы действительно желать нечто знать
об истинном  Духе. Та степень  истинности,  которая  есть  необходима, чтобы
внимать возвещение  Духа, таковая  должна сперва  быть воспитана. Ибо в том,
что сегодня  Духовное образование есть, эта  степень  истинности не  есть  в
наличии и  что  есть  хуже, не замечают,  что  таковая  не  есть в  наличии.
Обходитесь с тем, что здесь  дано с  Пятым Евангелием  так, чтобы с  этим  в
ответвлениях обходились полно-почтительно. Не из эгоизма  требуем мы это, но
из некого совсем другого  основания, ибо Дух истины должен жить в нас и  Дух
должен в истине стоять перед нами.

     Люди  говорят сегодня  о  Духе,  но  они угадывают, само когда они  это
делают,  ничего о  Духе.  Здесь существует  некий человек  - и почему бы  не
позволить назвать  имя  - который пришел к  некому  большому престижу, прямо
потому что он всегда и всегда говорит о  Духе, Рудольф Ойкен (Rudolf Eucken)
(#34).  Он  говорит  всегда о  Духе,  но  если прочитывают  все его  книги -
попробуйте вы это  только один  раз - всегда  говорят:  Дух  существует, его
должно переживать, должно быть  с ним совместно, должно  ощущать его - и так
далее. В бесчисленных фразах идет это через все  эти книги, где всегда опять
пишут:  Дух, Дух, Дух! Так  говорят сегодня о Духе, потому что есть  слишком
покойны и высокомерны чтобы  самим идти к  источникам Духа. И эти люди имеют
сегодня большой  престиж.  Однако-же это  будет тяжело в  сегодняшнее  время
пробиться с тем,  что так конкретно  добыто из  Духа,  как это  должно  было
свершиться при изложении Пятого Евангелия. К этому принадлежат серьезность и
внутренняя  истинность.  Одно   из  новейших   писаний  Ойкена  есть  такое:
„Можем мы  еще  быть Христианами? (K nnen wir  noch Christen  sein?)".
Здесь  читаем  мы  на  одной  из  страниц, которые  есть  ничто другое,  как
отдельные   члены,  которые  ленто-червячно-образно  составляют  друг  друга
кусками из  Души  и  Духа,  и Духа  и  Души,  и  через многие  тома насквозь
свершается  это,  ибо  с  этим   приобретают  колоссальный  престиж,  славу,
репутацию, когда  объясняют людям,  чтобы  знать  нечто о Духе,  ибо люди не
замечают при чтении, что  за всякая  внутренняя неистинность производится  и
хотелось бы верить, что люди  должны бы все-же окончательно учиться читать -
так как здесь читаем  мы на  одной странице предложение:  Человечество  есть
сегодня превыше того, чтобы в демонов верить; в демонов верить нельзя больше
людей  сегодня настроить! - Но на  неком другом месте  читают в той же самой
книге достопримечательное предложение: „Соприкосновение  Божественного
и человеческого порождает  демонические силы". Здесь  говорит все-же человек
серьезно теперь  о демонах,  который  так, как я  прежде  сказал, на  другой
странице в той же самой книги говорит. Не есть ли это глубочайшая внутренняя
неистинность? Должно бы окончательно прийти время, где будут отклонены такие
учения о Духе, которые полны наивнутреннейшей неистинности. Но я  не замечаю
ничего из  того, что  многие  наши  современники эту внутреннюю неистинность
замечают.

     Так   стоим   мы  сегодня   еще,  когда  мы  служим   истине   Духа,  в
противоположность нашему времени.  И  это есть необходимо,  чтобы  напомнить
себе на такое нечто, чтобы  ясно видеть, что  в мы  в наших  сердцах  должны
делать,  если мы желаем  быть со-носителями возвещения о Духе, со-носителями
необходимой  человечеству  новой  жизни  Духа.  Как  можно  надеятся,  когда
пытаются,  чтобы   через   Духовное  учение   вести   человеческую  Душу   к
Христос-Существу,   чтобы   найти   много   созвучия   напротив   временному
образованию,  которое  сегодня  довольствуется такими  истинами, которые все
смышленные  философы  и  теологи   рассказывают:  что   некое   Христианство
существовало до Христоса! Ибо они указывают  на то, что  культ, да отдельные
типичные сказания, в том же самом способе уже раньше на Востоке (Morgenland)
были найдены. Здесь объясняют тогда смышленные теологи  (#35) и рассказывают
это всем, что Христианство есть  якобы как некое  продолжение  того, что уже
раньше  было.  И  некий  большой  престиж   имеет  эта  литература  у  наших
современников. Колоссальный престиж она  нашла и современность  не  замечает
вообще, как это все друг к другу относится.

     Когда  говорят  о  Христос-Существе,  как  оно  снисходит вниз  в своей
Духовности  и  когда Христос-Существо  позднее  в тех же самых  Культ-формах
находят  почитаемым,  как  раньше  почитались языческие Боги, и  когда этому
позволено быть используемым чтобы Христос-Существо вообще напрочь  отрицать,
как это ведь сегодня также уже есть здесь, то есть это некая логика, которую
некто использует,  с кем  случается следующее:  Какой-нибудь  любой  человек
приходит в некий кров и оставил  бы там свои одеяния. После, пришел бы некий
человек,  как Шиллер или Гете, и через  какое-нибудь обстоятельство надел бы
оставленные одеяния и вышел бы  с одеяниями, которые принадлежали другому. И
теперь некто проходящий бы вокруг, видел бы Гете в других одеяниях и сказал:
Да, что говорят тогда здесь?  Что должен якобы это за необыкновенный человек
быть? Одеяния  я  ведь совсем  точно  проверил,  они  принадлежат тому-то  и
тому-то,  который вообще не есть  никакой особенный человек.  -  Потому  что
Христос-Существо  одеяния  древних  культов  в известной  мере использовало,
приходят  смышленные  люди  и  не распознают, что  Христос-Существо  таковые
только как некое  одеяние  надевало и то,  что  теперь вставлено  в  древних
культах, есть Христос-Существо.

     И  теперь  возьмите  вы  целые  библиотеки,  возьмите  вы  целые  суммы
сегодняшних  научных  монистических  (monistischen) рассмотрений:  это  есть
доказательства одеяния Христос-Существа, которые даже есть истинны! Высоко в
цене  стоит  сегодня  чуятель  (Beschnьffler)  культурной  революции  и  как
глубокая мудрость будет  наука принимать этого чуятеля. Этот образ должны мы
нарисовать себе перед Душой, когда мы не только рассудочно-мерно, но также с
чувством  желаем принять  то,  что  подразумевается с Пятым  Евангелием. Ибо
подразумевается  то,  что мы  с нашей  истиной  должны бы  чувствовать  себя
установленными правильным способом в наше время, чтобы понять как невозможно
есть  это, чтобы старому времени сделать понятным то,  что опять  как  новое
возвещение должно прийти. Поэтому  позволено быть  говорено  Евангелие-слово
теперь, где мы опять-таки прощаемся друг с другом: С чувством, которое царит
в человечестве,  не  уйти  далеко в  следующем Духовном развитии. -  Поэтому
должно это чувство быть изменено, быть направлено на другое! И компромиссные
натуры, которые  не желают  делать  себе никакого ясного  образа о том,  что
здесь  есть,  и что должно прийти, не  будут хорошо  служить  тому, что есть
необходимо как Духовное учение и Духовное служение человечеству.

     Я был  должным  это Пятое  Евангелие,  которое  мне есть священно.  И я
прощаюсь с вашими  сердцами и вашими Душами с пожеланием, что связь, которая
нас  связывала  через  много  другое,  будет  упрочнена  через это  Духовное
исследование  о  Пятом  Евангелии,  которое мне  есть особенно дорого. И это
может наверное в ваших сердцах и Душах вызвать некое  теплое ощущение: Когда
мы  также физически, пространственно  и  временно  разделены,  так желаем мы
все-же оставаться вместе, совместно чувствовать, что мы в наших Душах должны
прорабатывать и что есть затребовано через обязательство, которое Дух в наше
время накладывает человеческим Душам.

     Надеюсь идет то, что мы добиваемся, через работу каждой Души правильным
способом дальше. Я верю, что с  этим пожеланием позволено быть  дано лучшему
прощальному приветствию,  которое я в конце прямо этого цикла докладов хотел
бы с этим принести.

        "Пятое Евангелие"
        "Кельн, Первый доклад, 17 Декабря 1913"

     Мне надлежит по случаю  сегодняшнего  и завтрашнего вечера  говорить  о
том, что  мы  привыкли  называть „Мистерия Голгофы" и, именно,  должна
будет быть сделана попытка, чтобы говорить об этом в некой другой форме, чем
это  прежде  совершалось. Я  хотел бы  сказать,  что  прежние  обсуждения  о
Мистерии Голгофы  имели некое, если также оккультное,  то  все-же  более еще
оккультно-теоретическое  содержание.   Говорилось   о  сущности  и  значении
Мистерии Голгофы для развития  человечества. Что  это  в известной мере есть
центральное событие для всего развития человечества на Земле и насколько это
есть  центральное событие,  об этом  были даны мысли. Таковые ведь полностью
добыты  из  источников  оккультного  исследования.  Через  это  высказаны те
мысле-источники, которые как бы  излучаются из Мистерии Голгофы, идут дальше
и  являются  оживленными  в  нашем  земном  развитии. Из того,  что  живет в
развитии  человечества на Земле, может, если  это схвачено  видящим  взором,
быть найдено то, что было указано как значение Мистерии Голгофы.

     Сейчас, однако, мне надлежит более близко говорить о том, что позволяет
высказаться  полностью в конкретном о событиях, которые разыгрались в начале
нашего время-исчисления.  Я  буду  должен говорить  о  событиях,  которые  в
известной  мере в своих  силах излучили  то, что в  живой  Земной ауре живет
дальше  и  может быть наблюдаемо  оккультно. Я  буду затем  завтра  говорить
некоторое об основаниях, почему эти вещи прямо сейчас в нашу временную эпоху
в пределах Антропософских  кругов  должны  быть говорены. Сегодня, однако, я
попытаюсь  наметить  некоторое  из  того,  что  произошло  в  начале  нашего
время-исчисления  в Палестине.  И я надеюсь, что  в  ваших  сердцах, в ваших
Душах  событие Голгофы, как оно более в форме идей было охарактеризовано, не
потеряет в значении  через то, что мы однажды  напрямую посмотрим на то, что
разыгралось тогда, это как бы схватим полностью конкретно во взоре.

     Я ведь уже по поводу  обсуждения Лука-Евангелия  и той серии докладов о
так называемом  Матфея-Евангелии, отметил некоторое  сущностное об  области,
которая здесь входит в рассмотрение. Это есть факты, что два Иисуса-мальчика
(Jesusknaben)  были  рождены приблизительно  одновременно  в  начале  нашего
время-исчисления. Я  указывал  на  то, что эти  оба Иисуса-мальчика, которые
были тогда рождены, были очень сильно различными  друг от друга по характеру
и способностям. Тот один  из Иисусов-мальчиков,  чье изображение  еще как бы
проясненное  через  так  называемое  Матфея-Евангелие,   тот  происходит  из
Саломоновской (salomonischen) линии дома Давида. В нем жила Душа или Я того,
кого мы знаем как Заратустра (Zarathustra).

     Мы должны, если мы схватываем во взоре некую  такую инкарнацию,  прежде
всего быть проясненными  об одном: Сама,  когда некая такая индивидуальность
инкарнируется опять, как это Заратустра был инкарнирован -  именно во время,
как он был рожден в Иисусе - не должна эта индивидуальность никоим образом в
детском или юношеском возрасте знать,  что  она  есть эта  индивидуальность.
Сознание  не должно предрасполагать, что  высказывалось бы в словах:  Я есть
тот и тот. - Это не предрасполагается.  Вполне, однако,  предрасполагается в
неком  таком   случае,  что  те   возвышенные   способности,  которые  некая
человеческая  Душа  может  выиграть  через  то,  что  она   проделала  такую
инкарнацию,  рано  показывают себя  значимыми  и затем  обуславливают  целую
осново-структуру характера. Так является тогда Саломоновский Иисус-мальчик -
так  хотел  бы я  его назвать -  в  котором  живет Я Заратустры,  оснащенным
высокими  способностями, и  это есть  характеристическое:  он оснащен такими
способностями, которые делают  ему возможным, легко  проникнуть в то, что  в
его окружении живет как достижение того, что человечество на Земле завоевало
в продолжающейся культуре. В окружении  такого  ребенка  жило ведь, особенно
однако тогда, целая культура человечества в словах, манерах, деяниях, короче
во  всем  том,  что можно  было  видеть и  слышать.  Некий  обычный  мальчик
принимает  мало из того,  что  он  видит  и  слышит. Этот  мальчик,  однако,
принимал с некой великой гениальностью из  скудных  намеков, в  кот