Трудно
сказать, было ли это лучше дурной славы побежденного женщинами.
     Однако история европейских амазонок не  кончается на этом.  Через два
века о  каком-то <городе женщин> писал арабский ученый Абу-Обейд аль Бакри
(1040 - 1094):  <На  запад  от  русов находится город женщин,  они владеют
землями и  невольниками...  Они  ездят верхом,  лично выступают в  войне и
отличаются смелостью и храбростью>.
     Что же касается чешских амазонок,  то блистательная победа герцога не
положила конец воинственности женщин в  этих  краях.  Шесть  веков  спустя
подобную  же  общину  женщин-воительниц  застал  в  Чехии итальянский поэт
Сильвио Пикколомини (1405 - 1464), ставший позднее папой Пием II. Согласно
его  рассказу,  женщины эти отличались необычайной храбростью.  В одном из
своих трудов будущий римский папа посвятил женщинам-амазонкам целую главу.
Он  писал,  что  чешские  амазонки  осуществляли  в отношении своих мужчин
свирепую диктатуру.


                         В поисках царства женщин

     В  истории человечества был  период  Великих географических открытий,
когда люди открывали мир,  в котором они живут: земной шар. Разные причины
и обстоятельства побуждали их делать это.  Одни искали пряности,  другие -
сокровища,  третьи мечтали оставить на карте свое имя.  Но в  перечне этих
причин есть  одна,  представляющаяся довольно странной.  Речь идет о  тех,
кто,  отправляясь в далекое и опасное путешествие,  ожидал найти амазонок,
легендарное  царство,   где  жили  одни  женщины.  Надеясь  на  встречу  с
прелестными амазонками,  о  свирепости которых не  могли не  слышать,  они
покидали собственных жен и возлюбленных, нередко навсегда.
     Впервые об экспедиции,  отправившейся на поиски амазонок, упоминается
в сочинениях арабского автора Ибрахима ибн-Вашифшаха, жившего в VIII веке.
Он  рассказывает  о  некоем  острове  женщин,  расположенном  <на  границе
китайского моря>. <Однажды, - пишет ибн-Вашиф, - к ним попал один мужчина.
Они хотели его убить,  но одна из женщин сжалилась, посадила его на бревно
и  пустила в  море.  Волны  и  ветер  отнесли его  к  Китаю.  Он  явился к
китайскому царю и рассказал об этом острове. Царь послал на поиски острова
корабли, но трехлетние розыски остались безрезультатными>.
     Когда  была  открыта  Америка,  среди  прочих  удивительных вещей,  о
которых услышали здесь европейцы, были рассказы об амазонках. Извилистыми,
сложными путями сведения эти достигли Парижа, Лондона, Лиссабона.
     В  1612 году пиратский капер напал в Ла-Манше на французский парусный
корабль и  захватил его.  Такое было  обычным делом в  те  времена.  Среди
пленников оказался индеец из Южной Америки, который довольно бегло говорил
по-французски.  Ценности с точки зрения выкупа он собою не представлял, и,
очевидно, поэтому пираты его не задержали. Вскоре ему удалось добраться до
Франции.  Имя  индейца было Капок,  он  был сыном вождя одного из  племен,
населявших территорию Бразилии.
     Во  Франции он разыскал замок в  Пуатоне и  сказал,  что хочет видеть
госпожу.  Маркиза поднесла к  глазам лорнет и  критически осмотрела его  с
головы до ног.
     - Вас прислал мой муж, маркиз де Россили?
     Да,  это  был  гонец  маркиза,  который  уже  много  лет  находился в
Бразилии.  Капок сообщил,  что муж ее  жив,  здоров и  передает ей  тысячи
приветов.  Однако Капок был не  только вестником,  но  и  подарком,  живым
экзотическим подарком из  далекой и  удивительной страны.  Правда,  живя в
замке, он не сразу понял это.
     Дни в поместье текли ровно и размеренно. Время от времени происходили
мелкие события -  сгорел амбар,  убежал молодой священник с прихожанкой...
Как-то большая свинья попала в старый крепостной ров,  и ее никак не могли
вытащить оттуда.  Маркиза приказала Капоку помочь слугам.  Сын вождя пожал
плечами и отвернулся. Взбешенная маркиза осыпала его бранью и упреками, но
Капок был невозмутим и,  казалось, не слышал ни одного слова. Вечером того
же дня, ни с кем не простившись, он покинул замок.
     Чувство  собственного достоинства и  гордость Капока  основывались не
только на том, что он был сыном вождя. В его жилах текла кровь легендарных
амазонок Южной Америки.
     Капок добрался до Парижа.  Он был один,  высокий, бронзовый человек в
этом огромном, чужом городе. Напрасно обивал он пороги сановников и важных
господ с  просьбой отправить его на  родину.  Никому не было дела до этого
человека и  до  судьбы,  забросившей его в  Париж.  Но велика сила случая.
Однажды  в  квартале  капуцинов  из  окна  кареты  его  окликнул  какой-то
господин.  Капок узнал его,  они обнялись.  Это был Жан де Мок,  в прошлом
лейтенант маркиза де Россили.  Он  хорошо  знал Капока и  его отца,  вождя
племени тупинамбас.
     Через несколько дней Капок получил аудиенцию у самого короля. Людовик
XIII и  придворные с  удивлением слушали его рассказ.  Оказывается,  племя
Капока соседствует с  областью,  где живут амазонки.  Каждый год,  весной,
амазонки приглашают мужчин этого племени к  себе.  Как и  амазонки Старого
Света,  американские амазонки оставляют девочек у  себя,  а  если  родится
мальчик - отсылают к отцу. Женщины племени тупинамбас настолько привыкли к
весеннему  отсутствию  своих  мужей,  что  относятся  к  этому  совершенно
спокойно и  даже радуются,  когда у них а семье появляется мальчик.  Таким
мальчиком, которого отец принес из страны амазонок, был и сам Капок.
     Жан де Мок,  который бывал в тех местах,  подтвердил рассказ. История
эта позабавила короля,  и  он велел наградить индейца деньгами.  Наверное,
после этого Капок вернулся к себе на родину.  Если так, то там его рассказ
о  земле  белых  людей  и  их  обычаях  должен  был  показаться  не  менее
фантастичным, чем то, что услышали от него Людовик и его придворные.
     Впрочем,  как и в Старом Свете, большинство рассказов об американских
амазонках  были  рассказами  о   войнах  и  сражениях  с  ними.   Один  из
древнемексиканских  кодексов  -   <Анналы   Кукулькана>  -   повествует  о
толтекском вожде,  который вел  упорную войну  с  амазонками.  Возглавляла
амазонок предводительница по имени Чалман, которая обнаженная сражалась во
главе своего женского войска.
     Это были долгие и  кровопролитные войны.  Исход и история их канули в
небытие,  лишь о немногих из них знаем мы сегодня. Когда испанцы вторглись
в  империю  инков,  старики рассказывали им  -  и  некоторые доверили этот
рассказ бумаге -  о войне,  которую вели между собой IX инка по имени Инти
Кусси Хуаллпа и королева амазонок Киллаго.
     Услышав,  что  на  восток от  Анд  якобы  живет  народ,  над  которым
властвуют  амазонки,  инка  отправился туда,  чтобы  положить  конец  этим
порядкам.  Война продолжалась целых два года.  Два года воины-инки гибли в
ущельях и болотах,  гибли под градом стрел, которыми осыпали их вездесущие
амазонки.  Но  всякий раз  после сражения инка отправлял на  родину гонца.
Гонец не имел права идти,  он мог только бежать.  И он бежал до места, где
уже  ждал его  другой,  которому он  передавал послание -  пучок веревок с
завязанными на них узелками.  Те,  кто в конце концов получал его,  читали
послание с такой же легкостью,  как мы печатные строки. Послания требовали
одного -  новых и  новых воинов.  И  они приходили.  Пробираясь по уступам
скал, через незнакомые перевалы чужой страны, они достигали наконец войска
своего повелителя.  Амазонкам неоткуда было ждать подкрепления,  и силы их
стали иссякать.  Наступил день, когда столица их была взята, сама королева
Киллаго оказалась в плену и была отправлена во дворец победителя.
     Но что делать с  пленной королевой?  Инка пытался быть галантным,  он
хотел развлечь ее.  Однако при виде танцоров или музыкантов она равнодушно
отворачивалась.  Инка  приказал  принести  из  сокровищницы  самые  редкие
диковинки -  зеркало  из  светлого  металла,  смотрясь в  которое  человек
становился то  уродливым,  то прекрасным,  цветы,  сделанные из тончайшего
золота,  серебряных  птиц  в  золотых  клетках  с  глазами  из  рубинов  и
изумрудов.  Птицы эти были как живые,  и казалось - вот-вот начнут клевать
зерна,  петь или хлопать крыльями.  Все эти сокровища инка велел сложить у
ног пленной королевы.  Но она, взглянув на своего царственного победителя,
презрительно рассмеялась.  Неужели он думает, что от женщины в ней больше,
чем от  королевы!  Растерянный инка приказал освободить пленную.  Королева
Киллаго вернулась в свою столицу.
     Вскоре инка получил торжественное приглашение посетить королеву в  ее
дворце.  В назначенный день блистательный кортеж подошел к воротам города.
Королева Киллаго сама выехала встречать его.  Знать,  народ приветствовали
своего  недавнего  врага,  и  ничто  не  говорило  о  том,  что  здесь  за
праздничными одеждами,  дружественными речами и веселой музыкой притаилось
предательство.
     Инка был очень оживлен и  весел,  и,  глядя на его лицо,  нельзя было
догадаться,  что ему все уже известно.  Так, под музыку и лживые заверения
во взаимной дружбе, шла эта игра, где ставкой была жизнь.
     Но вот,  возглавляя шествие,  королева Киллаго и  инка направились во
внутренние залы  дворца.  Инка был  предупрежден заранее,  где  его  ждала
ловушка.  Поэтому,  когда на одном из поворотов у самых его ног неожиданно
бесшумно  распахнулся глубокий  каменный  колодец,  он  сумел  удержаться,
ухватившись за  выступ стены.  Другой рукой он  изо  всех сил толкнул туда
королеву.  Падая вниз, она вскрикнула, и своды дворца в последний раз эхом
отозвались на голос своей повелительницы.
     К тому времени когда была открыта Америка, могуществу амазонок здесь,
очевидно,  уже приходил конец.  Но  тем не менее записи первых экспедиций,
воспоминания  конкистадоров  и  путешественников  изобилуют  сведениями  и
слухами об амазонках.
     Уже  во  время  своего первого путешествия Колумб узнал  от  индейцев
Антильских  островов  о  каком-то  острове,  населенном только  женщинами.
Колумб хотел  немедленно отправиться на  поиски этого острова.  По  словам
одного из  его  спутников,  <адмирал был  намерен захватить несколько этих
женщин с собой, чтобы показать Фердинанду и Изабелле>.
     Вскоре    сообщение   об    острове   женщин   получило   неожиданное
подтверждение.  <Мы стали на  якорь возле одного из островов Гваделупы,  -
писал в  своем дневнике другой спутник Колумба.  -  Мы  отправили на берег
лодку с  людьми,  но,  прежде чем им удалось высадиться,  из леса выбежало
множество женщин в перьях и вооруженных луками.  Их вид выражал готовность
защищать свой остров>.
     Колумб так  хотел  найти остров амазонок,  что,  поторопившись выдать
желаемое за  действительное,  назвал  группу  Малых  Антильских островов -
Виргинские острова (острова Дев).
     Это  название -  не  единственный след амазонок,  который можно найти
сегодня на карте Америки.  В средние века в Европе бытовала старокельтская
легенда  о  прекрасном острове,  населенном амазонками,  который находился
далеко  в  океане.  Остров  этот  назывался О'Бразиль (Счастливый остров).
Мечта  о  сказочном острове О'Бразиль властно звала искателей приключений.
То одна,  то другая каравелла, покинув порт, исчезала вдали, чтобы никогда
больше не вернуться обратно. Где-то за горизонтом терялся путь смельчаков,
оставалась тайна их поисков, радостей, разочарований и, вероятно, гибели.
     Но  еще решительнее,  чем капитаны,  отправлявшиеся на поиски острова
женщин,  были географы и составители карт.  Начиная с 1325 года призрачный
остров О'Бразиль внезапно появляется на  географических картах.  Временами
он  исчезает,  чтобы затем возникнуть снова.  Когда была  открыта Америка,
поиски этой страны перенеслись туда.  Так в  конце концов появилось хорошо
нам известное название Бразилия.  Правда, земля эта оказалась не островом,
населяют ее тоже,  как мы знаем,  не только девушки.  Но такова, наверное,
бывает участь мечты. Исполняясь, она перестает быть похожей на себя.
     Впрочем,  неудачи  не  разочаровывали искателей царства  женщин,  они
делали объект их  поисков лишь более желанным.  В  1519 году Эрнан Кортес,
отправляясь на  завоевание  Мексики,  получил  приказание губернатора Кубы
Диего Веласкеса  разыскать наконец царство амазонок.  Кортес послал одного
из своих помощников,  Кристобаля Олида, с большим отрядом на юг, туда, где
по  словам  индейцев,  лежала  страна  амазонок.  Очевидно,  в  Мадриде  с
нетерпением ожидали сведений  об  амазонках.  15 октября 1524 года  Кортес
сообщал в  своем  письме королю Испании  Карлу V:  <Нам  стало известно об
острове,  на котором живут только женщины без мужчин и который находится в
десяти днях от Колимы. Много людей из этой провинции побывали там и видели
их. Мне сообщали также, что остров богат жемчугом и золотом>.
     Последние слова  письма  делают понятным,  почему так  возрос интерес
конкистадоров к  легендарному царству женщин.  Неуловимое царство амазонок
превратилось в своего рода Эльдорадо.
     Поиски амазонок составили целую  главу в  истории завоевания Америки.
Слухи  о  том,  что  амазонки  найдены,  приводили  в  смятение  испанские
гарнизоны.  Отчаянные головорезы захватывали корабли и  плыли на юг или на
север,  шли  пешком,  месяцами пробивались сквозь зеленую стену  джунглей.
Каждый хотел быть среди первых,  кто войдет в  страну несметных богатств и
прекрасных  женщин.  Подобно  миражу  в  пустыне,  призрачные амазонки  то
появляются перед глазами искателей сокровищ, то вдруг бесследно исчезают.
     В документах и письмах той эпохи сохранились многочисленные сообщения
о подобных экспедициях.  Четыреста с лишним лет назад,  26 июня 1530 года,
был  подписан королевский патент  на  присвоение герба  с  оружием некоему
Иерониму Лопесу.  Среди  перечня  подвигов доблестного идальго мы  находим
упоминание об  участии его в  походе к  побережью Южного океана <на поиски
амазонок>.
     Руководитель одной из таких экспедиций,  соперник и  смертельный враг
Кортеса Нунья де Гусман  с  несколько преждевременным торжеством торопился
уведомить Карла V  о  том,  что он опередил всех и находится на расстоянии
десяти дней от страны амазонок.  <Говорят,  -  писал он, - что они богаты.
Жители той страны считают их богинями.  Они более белы, чем другие здешние
женщины, и вооружены стрелами и щитами>.
     Колумб, Кортес, Писарро - три главные фигуры, которые называют, когда
говорят об  открытии и  завоевании Америки.  И  каждый из  троих  оказался
связан с поисками амазонок. Последний, Франсиско Писарро, послал для этого
в глубь континента своего брата Гонзало.
     В  день рождества 1538 года большой отряд испанцев во главе с Гонзало
покинул город Кито и  двинулся в  путь.  Впереди шли  проводники,  отчасти
соблазненные богатыми дарами,  но еще больше запуганные расправой, которую
испанцы учинили недавно над их сородичами.  И хотя белые пришельцы собрали
уже так много золота,  что порой не хватало ни носильщиков,  ни лам, чтобы
нести его,  жадность их  лишь  распалялась при  виде сокровищ и  гнала все
дальше  от  берега океана.  Где-то  там,  за  полосой тропических болот  и
пустынных плоскогорий,  лежало  богатое  пряностями и  золотом  загадочное
царство  женщин.  Туда  и  направлялись  340 испанцев верхом  на  конях  в
сопровождении 4000 пеших индейцев  и  многочисленного стада свиней и  лам.
Они  надеялись  вернуться скоро,  еще  до  наступления сезона  дождей,  но
увидели Кито только через три года.  И то далеко не все,  а лишь несколько
десятков уцелевших и  едва  живых оборванцев из  всей  этой  блистательной
кавалькады.
     Гонзало Писарро на  гнедом жеребце ехал чуть впереди остальных.  Если
только судьбе будет  угодно,  думал он,  он  отыщет и  области куда  более
богатые,  чем те,  что выпали на долю его брата.  И тогда уже не о нем,  а
наоборот,  о  его  брате  Франсиско будут говорить,  что  это  родной брат
великого Гонзало. Приятно было мечтать об этом ранним утром, мерно качаясь
в седле в такт верному ходу коня,  тем  более,  когда  будущее  сокрыто  и
завеса, отделяющая его, непроницаема.
     Несколько недель двигались они  среди однообразных плоскогорий,  едва
поросших редким кустарником. Постепенно растительности прибавлялось; кусты
становились все пышнее,  деревья все выше вздымали свои кроны,  испанцы не
заметили, как вступили в джунгли. Однажды им попалась дикорастущая корица.
Это был добрый знак. Но судьбе почему-то не было угодно явить свою милость
- корица больше не встречалась.
     Растянувшись длинной  цепочкой,  испанцы шли,  прорубая себе  путь  в
зарослях.  По ночам над лагерем кружили какие-то странные птицы, и крик их
был похож на крик смертельно раненного человека. Сбившиеся кучками индейцы
начинали шептаться и смолкали, едва видели, что к ним приближается белый.
     Как-то  утром дорогу им преградила пропасть.  Внизу чуть слышно ревел
белый от  пены поток.  К  счастью,  индейцы знали,  как  поступать в  этих
случаях.  Застучали топоры,  и огромное дерево повалилось через пропасть -
это был мост.  Но  первый же  испанец,  который попытался пройти по  нему,
дойдя  до  середины,   взглянул  вниз,  побледнел,  закачался  и,  потеряв
равновесие, соскользнул с бревна. Он даже не вскрикнул. Лошадям завязывали
глаза и переводили их под уздцы. Переправа длилась целый день.
     На  другой стороне их  ждал все  тот  же  зеленый ад,  сплошная стена
джунглей.  Время,  казалось,  остановилось, и, когда за деревьями блеснула
река,  один из притоков Амазонки,  они не знали уже,  радоваться этому или
проклинать судьбу. Гонзало приказал построить плоты. Несколько месяцев они
плыли по  реке,  ни  на  минуту не  оставляя весел,  иначе сильное течение
разбило бы  их  самодельную флотилию в  щепы.  Почти на каждой стоянке они
оставляли могилы с деревянными,  грубо сколоченными крестами.  Но никто не
жаловался,  никто не заговаривал о том, чтобы вернуться назад. Одна фраза,
один рефрен вел их вперед:  <Оро,  мучо оро> -  <Золото, много золота>. По
утверждению  местных  индейцев,   где-то  впереди  лежала  земля,  богатая
золотом.
     Однажды  Гонзало  Писарро  приказал  одному  из   своих  лейтенантов,
Франсиско де Орельяне,  спуститься по течению на плоту с  частью солдат  и
раздобыть пищу для падавших от  голода испанцев.  Но когда Орельяна достиг
селения ниже по реке и нашел там продовольствие,  оказалось, что вернуться
против течения невозможно.
     По требованию своих спутников Орельяна решил не возвращаться.
     Обратный путь Писарро был также долог и мучителен.  Они  съели  своих
коней,  были  случаи людоедства.  Когда три года спустя несколько десятков
уцелевших испанцев вышли из джунглей и появились на улицах Кито, по словам
испанского летописца тех лет, <тела их были так истощены от голода, что их
можно было принять за мертвецов, вышедших с того света>.
     А в  это время Орельяна спускался все дальше вниз по реке.  Он доплыл
до тех мест,  где поток этот вливался в большую реку,  которую он назвал в
свою честь Рио-Орельяна. Тамошние индейцы в один голос твердили Орельяне о
каких-то женщинах-воительницах - <коньяпуяра>,  как они именовали их.  Эти
женщины  якобы владели их страной,  и жители платили им дань.  Но пока это
были лишь слухи,  косвенные свидетельства, с которыми испанцам приходилось
сталкиваться и в других местах.
     Однако вскоре им довелось встретиться с  настоящими  амазонками.  Вот
что  писал впоследствии монах-доминиканец Гаспадре Карвахаль,  проделавший
весь  этот  путь  в  отряде  Орельяны:  <Известно,  что  индейцы  являются
подданными  амазонок  и  платят им дань.  Поэтому,  когда индейцы узнали о
нашем приближении...  они послали за их  помощью,  и  явилось  десять  или
двенадцать  женщин-амазонок,  которые  сражались  впереди  всех  и с такой
доблестью,  что индейцы не решались повернуться спиною к  нашим  солдатам,
потому что женщины убивали их своими дубинками,