Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
ить о начале шторма, над нами промчался воздушный шар. Мы тотчас
узнали свой баллон, заполненный бесценным грузом. А из гондолы, сплетенной
из китового уса, на нас смотрел, высунувшись чуть ли не по пояс, маленький
авантюрист Толик Слонов.
Ураган, заметив, что его опередили и что мы уже поглощены совсем другим
приключением, отступил, умчался в иные районы низкого давления. Отступающий
ветер потащил шар за собой, и вскоре баллон и гондола с Толиком исчезли за
облаками.
У меня сейчас же возникло привычное желание сесть на что-нибудь и
пуститься в погоню, но в этот момент на бак прибежал расстроенный Пыпин.
- Негодный мальчишка! - кричал хулиган вслед скрывшемуся шару. - Кто тебя
научил обманывать старших?
- Вашу руку, Пыпин! - растроганно сказал я. - Как видите, мой личный
пример уже приносит свои плоды. Безусловно, это вы подстроили бегство
непослушного мальчика. Но и вы же потом поняли, как это нехорошо. И осудили
поступок Толика Слонова. От души поздравляю вас с первым шагом к
исправлению!
- Да при чем тут это? - ответил Пыпин с досадой. - Просто я не успел
залезть в проклятую корзину, как этот негодник отвязал веревку и был таков.
- Но где же вы взяли китовый ус для гондолы? - спросил я, едва скрывая
свое разочарование.
- Ну, это мы проделали ловко! - И Пыпин захохотал. - Мы обрили целое
стадо китов. Они-то думали, что я подравниваю усы. А я их целиком! Ножницами
хвать, хвать!
Что ж, мне было известно немало бедняг, которые из-за чрезмерного
стремления к франтовству становились жертвой злодея. К этому времени большие
добродушные киты уже наверняка обнаружили обман, увидев свое отражение в
воде, и сейчас, конечно, обескураженно пускают фонтаны где-нибудь у льдов
Антарктиды. Да, усы уже не вернешь.
Но пора было позаботиться о беглеце, который мог причинить людям много
хлопот, и о похищенном грузе.
Члены команды тоже были встревожены этими удивительно совпавшими
событиями, но продолжали стойко заниматься своими делами, стараясь не
вмешиваться в мои прямые обязанности. Потому что за приключения на любом
морском или речном судне непосредственно отвечает один человек - юнга.
- Эй, возьми меня с собой, - неожиданно попросил Пыпин.
- А вам-то зачем теперь это нужно? - искренне удивился я. - Вы задумали
помешать нам с доставкой груза и пока своего добились.
- Добиться-то добился. Но мне этого мало. В последнее время я решил
завладеть вашим дымом, - признался Пыпин.
- Да зачем он вам? - невольно воскликнул я. - Неужели вам все-таки
хочется собственноручно доставить его в Туапсе?
- Ты опять за свое? Да как только у тебя повернулся язык такое сказать?!
- возмутился Пыпин. - Дым мне понадобится самому и совсем для
противоположной цели. Для какой - не скажу, еще не знаю сам. Но, думаю, он
мне пригодится. Для пакостей дым - верное средство! И потом, ты забыл, что я
еще не сделал Толика своим орудием. А вместе с ним можно натворить столько
нехороших дел! Надо только его умно направить.
- Это я помню, - сказал я со вздохом. - И потому не возьму.
Пыпин приуныл, обескураженно потер свою лысину, но вдруг его осенила
какая-то удачная мысль.
- Но ты и оставить меня не можешь! Совесть тебе не даст! - сказал он. -
Ты же обязался меня перевоспитать. Не правда ли? Но если я буду далеко, как
же у тебя это выйдет? Нет, я должен быть всегда иод рукой, чтобы наблюдать
твои личные примеры. И вообще, мы с тобой кто? Две стороны одной медали! -
И, разойдясь, он подмигнул мне: - А то нехорошо вроде выходит. Сам-то уехал
тогда за романтикой, а меня бросил на произвол судьбы, оставил катиться по
наклонной плоскости, а?
- Это было не совсем так. Но кое в чем вы все же правы, - признал я, любя
справедливость. - Придется прихватить вас с собой. Хотя история приключений
еще не знала такого случая, чтобы положительный герой возил своего
противника за собой.
- Итак, поехали! - закричал довольный Пыпин.
- Прежде чем ехать, следует подумать "на чем" и "куда", - заметил я с
невольной улыбкой. - Нам пока неизвестно, куда отправился Толик. А значит,
мы не имеем никакого понятия, на чем, как вы выразились, ехать.
Пыпин тотчас упал духом, запричитал:
- Все, нам его никогда не найти. Я остался ни с чем на старости лет.
Позабыт, позаброшен.
- Не расстраивайтесь, - успокоил я вновь с невольной улыбкой. - Сейчас мы
узнаем, куда отправился Толик. А средство передвижения придумается само
собой.
Я привел Пыпина в кают-компанию, где на отдельном столике лежали подшивки
всех журналов и газет, выходящих в мире.
- Садитесь, Пыпин, - сказал я, указывая на глубокое кожаное кресло,
стоявшее напротив меня. - Вы когда-нибудь вдумывались в магию слов: "его
где-то видели", "он куда-то ушел" или "поговорил с кем-то по телефону"?
- Не вдумывался, - признался Пыпин, оробев.
- Так вот, они, эти слова - ключ к каждому поиску, - сказал я. - Правда,
к нашей истории сей ключ не имеет никакого отношения. Мы не знаем, где его
видели, куда он ушел и с кем говорил по телефону. И говорил ли вообще. Это
было всего лишь теоретическое вступление. А сейчас мы с вами просмотрим все
номера журналов и газет.
- Все эти? - испугался Пыпин и приподнялся в кресле, собираясь бежать.
- Все эти. Сидите, Пыпин. И тут нет ничего страшного. А потом обменяемся
мнениями. Нам важно установить: какое необычайное событие могло привлечь
внимание Толика Слонова. Так, путем анализа и синтеза нам удастся выяснить,
куда он улетел.
- Ну и ну, - обреченно промолвил Пыпин.
- Вперед, Пыпин! Вперед по страницам журналов и газет, - призвал я
хулигана, стараясь влить в него бодрость.
- Так ведь я того... плохо читаю, - смущенно, но уже немного приободрясь,
пояснил Пыпин.
- Смелее, Пыпин, смелее. Научиться читать хорошо никогда не поздно, -
сказал я.
- Да, я уж постараюсь, - пообещал хулиган. - Только бы мне найти
мальчишку и завладеть вашим дымом.
Мы разделили подшивки газет и журналов и углубились в чтение. И изучали
прессу в течение нескольких дней и ночей. Постепенно Пыпин начал относиться
к делу спустя рукава, стараясь свалить всю работу на мои плечи, и я
несколько раз, подняв от подшивки глаза, заставал его спящим.
- Пыпин, Пыпин. Проснитесь, мы же спешим, - укоризненно говорил я.
- Ты ж знаешь: иначе я не могу. Чего же обижаться? - возражал Пыпин.
Наконец наступил момент, когда он, перевернув страницу газеты, закричал:
- Я нашел! Слышь? Я нашел! Экспедиция на Северный полюс! Толик, как пить
дать, подался туда! Ха-ха! Это я нашел, а не ты, отличник из школы юнг! Что?
Утер я тебе нос? Утер! Ха-ха!
- Во-первых, экспедиция не на Северный полюс, а на Южный, вы держите
газету вверх ногами, - с улыбкой заметил я. - Во-вторых, экспедиция на
полюса уже вчерашний день для путешествия. А в-третьих, на нашей планете
осталось всего лишь одно белое пятно - пустыня Сахара. А теперь послушайте,
что пишут в очень серьезном журнале "Мурзилка": "Как известно всем учившимся
в свое время на четверки и пятерки в школе, единственным белым пятном,
оставшимся на карте земли, является пустыня Сахара. В прошлом году
крупнейший философ юнга Иван Иванович предложил блестящий проект освоения
Сахары. "В то время, - сказал он корреспонденту нашего журнала, - когда в
детских садах не хватает песочных площадок, в Сахаре пропадает без дела
масса высококачественного песка. Мы превратим величайшую пустыню мира в
величайшую песочную площадку для игр, и пусть дети всех континентов резвятся
на этой площадке, сколько угодно их душе, делают куличи и так далее!"
Сегодня утром в Сахару отправилась экспедиция, в которую вошли лучшие
ученые, архитекторы и художники во главе с известным исследователем Африки
майором Стенли". Что касается меня, - сказал я, - то, по-моему, это самая
важная экспедиция за последнее столетие. И Толик Слонов, несомненно,
постарается проникнуть в ее ряды. Потому что приключения, которые ждут
майора Стенли и его друзей, сулят много заманчивого.
- Ну, я им помешаю, ну, я им помешаю! - угрожающе произнес Пыпин. - Вот
только до них доберусь, я им покажу!
- Не торопитесь, - заметил я. - Прежде дослушайте сообщение до конца:
"Как и следовало ожидать, экспедиция тотчас исчезла в песках Сахары.
Радиосвязь с майором Стенли и его друзьями потеряна!" Я думаю, это дело рук
Толика Слонова. Значит, он уже там, - задумчиво закончил я, закрывая журнал.
- Вот те на, - пробормотал Пыпин. - Как же теперь его найдешь, если он
исчез вместе с этой эксо... эксапе... словом, вместе с ней исчез?
- Пойдем по его следам. Поднимайтесь, Пыпин! - призвал я, вставая первым
из удобного кресла. - Главное, нам известно, где он оставил свои следы.
- На небе, где же еще. Это я и без тебя знаю. Да на чем туда попадешь? -
пробурчал Пыпин.
- А вот мы сейчас посмотрим, - ответил я лукаво.
Мы вышли на палубу и посмотрели на небо. Я невольно присвистнул. Оно было
высоко-высоко.
- М-да, в самом деле, "на чем"? Или "как"? - пробормотал я, тотчас
потеряв свою самоуверенность.
- Вот так-то, мыслитель! - ехидно сказал Пыпин, не упустив возможность
позлорадствовать.
Но, видно, я родился удивительно везучим, и в этом, наверное, и
заключается секрет моей почти фантастической удачи. Вот и сейчас вокруг
меня, словно невидимая пчела, закружила очень простая и вместе с тем
невероятно остроумная идея. Она добродушно подразнила меня и в тот самый
момент, когда Пыпин решил добавить еще что-то обидное, уселась на мой лоб. И
я победно воскликнул:
- Теперь я знаю, как нам туда попасть, на небо! А для этого, Пыпин, нам и
нужно-то всего ничего: каждому по горошине и две пары сапог. Желательно
большего размера.
- Ну и ну, - сказал изумленный хулиган. Мы переобулись в кубрике в
просторные матросские сапоги с широким раструбом и, прихватив на камбузе две
горошины, вышли на палубу.
Все это время члены команды вели себя деликатно - не вмешивались в мои
дела. Они поняли сразу, что я должен незаметно пропасть, и разом дружно
повернулись ко мне спиной. Мои добрые старые товарищи даже не имели права
просто попрощаться со мной и пожелать скорейшего успеха. Потому что им можно
было хватиться меня не раньше, чем через пять - десять минут.
- И что же делать теперь? - спросил непонятливый Пыпин.
- Вспомните: что нас держит на земле? Ну конечно же...
- Любовь ко всяким проказам! - выскочил Пыпин с ответом.
Из-за невежества Пыпина, имевшего по физике твердое "два", нам
приходилось терять драгоценное время, но я все же набрался терпения и
пояснил:
- Почему мы до сих пор не улетели в небо, а вместо этого твердо стоим на
земле? Да потому, что нас держит за ноги земное притяжение, Пыпин.
Гравитация, так сказать. Наши ноги в данном конкретном случае в сапогах.
Значит, держит она за сапоги. Наша задача: неожиданно для нее выскочить из
сапог, и, пока она не опомнилась, не сообразила, что к чему, как можно
скорее взвиться вверх, к облакам.
- Прямо так и взвиться?
Пыпин был настолько темен, что мне даже стало жалко его. И горько от
мысли, что вот до чего дошло мое плохое "я".
- Не прямо, а бросив горошину оземь и используя возникшую при этом силу
отдачи. При отсутствии гравитации этого будет достаточно, чтобы взвиться до
ближайших облаков.
- Ну ты даешь? Ну ты и придумал! Обалдеть! - с невольным уважением
отметил Пыпин.
Он впервые за полвека нашей борьбы отозвался обо мне с одобрением. Но
словно нарочно, я в этот раз не сделал ничего особенного. Будто учил его на
личном примере, который и примером стыдно назвать.
- Такое может придумать любой, если, конечно, прилежно учится в школе, -
возразил я, подавив в себе досаду. - Итак, приготовились!.. Три! Два! Один!
Пуск!
Я присел, оттолкнулся от стелек и, ударив одновременно горошиной о палубу
буксира, вылетел из сапог в небеса. Пыпин замешкался, но мне удалось в
последний момент зацепить его за ворот футболки, и, пока самоуверенное
многопалое чудище Гравитация недоуменно разглядывала наши сапоги, мы
медленно поднялись над буксиром и зависли где-то посередине между облаком и
верхушками мачт.
- Пыпин, бросьте горошину вниз! Только быстрей. Не медля! - крикнул я,
опасаясь, что Гравитация вот-вот обнаружит, что сапоги пустые, протянет свои
могучие цепкие лапы и, схватив нас за голые пятки, стащит к себе на землю.
- А я ее проглотил, - ответил Пыпин. - Ты ж сказал, что в горошине сила.
У меня на раздумье уже не оставалось ни секунды, я выхватил из кармана
расческу и швырнул ее вниз. Мне показалось, будто под нами взорвался целый
пороховой склад. Нас подбросило так высоко, что, не будь в этот день густой
облачности, притормозившей наш полет, мы, наверное, вышли бы на орбиту
вокруг Земли.
Но все кончилось благополучно, мы отряхнулись и, свободные от притяжения
Земли, а потому и совершенно невесомые, зашагали в сторону Африки.
Снизу до нас долетел шум тревоги, топот и возгласы:
- Люди за бортом!
На буксире обнаружили наше загадочное исчезновение, и капитан приказал
отправиться на поиски пропавших.
ГЛАВА VII, в которой в облаках витают незнакомые люди и появляются следы
Толика Слонова
Вскоре я и мой спутник добрались до большого кудрявого облака и, к своему
изумлению, обнаружили, что мы не единственные люди на небесах. Посреди
облака, точно на диване, не снявши туфли, возлежал молодой человек в
расстегнутой на груди пестрой рубахе со спущенным галстуком, в мятых брюках
и записывал что-то в блокнот, поднимая иногда задумчивый взгляд к звездам.
Я покашлял, чтобы не испугать его, потому что он тоже мог вообразить,
будто он здесь, на небе, один.
- Извините за беспокойство, - произнес я учтиво. - Здесь, случайно, не
пролетал воздушный шар с мальчиком в гондоле? Рыжий мальчик такой,
непослушный.
- О музы! Чего мне стоило преодолеть притяжение! И вот я вознесся?! И что
же?! - жалобно воскликнул молодой человек. - Ко мне подходят, словно на
проезжей дороге, и расспрашивают про какого-то мальчика и шар.
Я понял, что он не видел ничего вокруг себя, уйдя с головой в творчество,
и попросил извинения. Молодой человек успокоился и, сразу забыв о нашем
присутствии, начал вдохновенно писать.
И тут же мимо нас поплыли вереницей кучевые облака. И на каждом находился
человек. На одном облаке был установлен письменный стол, и за ним сидел
лысый мужчина и печатал на пишущей машинке. На другом ходила на пуантах
совсем юная девушка. На третьем лохматый живописец топтался перед
мольбертом, искал что-то на холсте и вдруг, найдя, наносил кистью по холсту
удар, стремительный, как выпад шпаги. А потом до нас донеслось чье-то пение
и тихие переборы гитары. И на кучерявом облаке проследовал худой усатый бард
с черными грустными глазами. Его облако было таким крошечным, что длинные
ноги барда болтались внизу под облаком, в синем небе.
- Эй, вы, чудаки! - закричал Пыпин. - Кто видел шар этот... воздушный?
- Тсс... Не мешайте им, - зашептал я, останавливая Пыпина.
Но эти люди не слышали нас. Они витали в облаках. Однако я на всякий
случай взял Пыпина за руку и увел на цыпочках прочь.
Мы прошли несколько километров, внимательно вглядываясь себе под ноги. Но
пока ничто не говорило о том, что еще совсем недавно здесь промчался
воздушный шар Толика Слонова. Небо по-прежнему оставалось таким же
безупречно чистым и ясным, тщательно скрывая от нас следы.
Мы уже потеряли последнюю надежду на успех, когда мой острый глаз
заметил, что в одном месте синева чуть-чуть бледней, чем на всем остальном
небе.
Я живо опустился на корточки и позвал своего спутника:
- Посмотрите, Пыпин. Что это, по-вашему? Хулиган присел рядом со мной и,
разглядев бледную полоску, сказал:
- Да чего тут гадать? Небо вылиняло малость. На солнце да на ветру.
- Вы правы. Небо тоже линяет, - одобрительно сказал я, радуясь, что Пыпин
хоть немножко, да что-то знает. Но как он все еще был наивен, как
невежествен!
- Но в данном случае, - продолжал я с невольной улыбкой, - мы наткнулись
на настоящий след. Да-да, перед нами след воздушного шара! Запомните, Пыпин,
шар, проносясь по воздуху, раздвигает его. А в пустое место потом вливается
свежий воздух. И поскольку Толик пролетел здесь совсем недавно, воздух еще
не успел потемнеть. Но опоздай мы немного - и колея, как бы проложенная
воздушным шаром, исчезла бы для нас навсегда.
И мы, коротая путь в беседах, отправились вдоль колеи. Мимо нас стрелой,
со свистом проносились воздушные лайнеры. Пролетали стаи птиц, кочующие с
юга на север. Однажды я несколько километров нес под мышкой усталого
журавля, отбившегося от своих товарищей, и когда тот набрался сил, отпустил
его догонять свою стаю.
- Вот мы топаем по небу, как по шоссе, а люди на нас ноль внимания, -
вдруг на третий день пути обиделся Пыпин.
- Просто они полагают, будто мы с вами - мираж. А вот, кстати, и то, что
мы называем классическим миражом, - сказал я на пятый день пути. - Если бы
вы в свое время добросовестно учили географию в школе, вы бы заметили такой
рисунок в учебнике еще для начальной школы.
Перед нами как раз в это время показался уютный маленький оазис -
несколько пальм, журчащий ручей и миниатюрный дворец из белого мрамора.
Оазис мирно висел между стратосферой и землей, будто приклеенный к синему
небу.
- Между прочим, - отметил я, - мираж такого типа свидетельствует о том,
что мы уже добрались до Сахары.
С этими словами я ступил на край миража, и тут, к своему неописуемому
удивлению, вместо воздуха почувствовал под своей подошвой самый настоящий
песок.
- Пыпин, земля! - воскликнул я, не удержавшись.
- Земля-то, земля, да только как все это попало сюда? Ну мы-то ладно,
взяли да выскочили из сапог. А вот как этой махине удалось обмануть
притяжение? Вот чего я не пойму, - пробормотал Пыпин.
Как ни странно, я тоже не смог объяснить это удивительное явление.
Заметив мое секундное замешательство, Пыпин обрадовался и поспешно
сказал:
- Теперь ты видишь: зачем учиться? Ты, например, учился-учился, а толку?
Не знаешь, как здесь очутился этот оазис!
Он хотел воспользоваться моей растерянностью, но я вовремя заметил
опасность и, взяв себя в руки, произнес:
- А я еще не закончил учебу. Человек, да будет вам известно, должен
учиться всю жизнь. Наберитесь терпения, Пыпин! Сейчас навстречу нам выйдет
кто-нибудь из обитателей этого странного миража, и мы узнаем еще об одной
загадке природы.
И в самом деле, из дворца выбежал седобородый старик в чалме и полосатом
халате. Вглядевшись в мое лицо, миражанин всплеснул руками и закричал:
- Дети, идите сюда! Посмотрите, кто к нам пришел! Сам юнга Иван Иванович!
Да-да, тот самый юнга, который превзошел даже нашего Синдбада!
"И тут не уйти от незаслуженных почестей, - подумал я с досадой. И еще я
подумал: - Как это удается людям помнить мое совершенно ничем не
примечательное лицо? Уж я-то со своей никудышной памятью такое лицо ни за
что б не запомнил!"
Пока я так думал, на крик старца из дворца вышли молодые мужчины и
женщины в пестрых восточных одеяниях. Они шли парами, взявшись за руки.
Сбоку от этого шествия следовали две пожилые дамы в белых халатах. Одна из
них вскинула голову и