ежал в своей конуре и мрачно наблюдал за всем.
   - Тебе-завидно-что-мы-другого-зверька-а-не-тебя-вед„м - на - прогулку,  -
поддразнил его Петер.
   П„с в ответ заворчал, потом заскулил.
   Людвиг Четырнадцатый д„рнулся было в кусты, но поводок так натянулся, что
пришлось  перекувырнуться  кверху   лапками   через   голову   назад.   Дети
рассмеялись. А ему было совсем не смешно.
   Людвиг Четырнадцатый надеялся, что, возвратясь с прогулки,  дети  забудут
запереть замок. Но он ошибся. Замок был заперт с особой тщательностью. Петер
даже под„ргал его.
   -       Не-убежишь-от-нас,       -        сказала        Маллот.        -
Скоро-уже-ночь-и-мы-должны-спать, А-завтра-мы-опять-прид„м-к-тебе.
   "Завтра я буду в лесу", - мысленно возразил ей Людвиг  Четырнадцатый.  Но
как ему удрать  обратно  в  лес,  он  не  знал.  Разве  что  Тутта  Карлссон
что-нибудь придумает.
   После ужина из дому вышла мама Петера и Маллот. В руках она несла миску с
едой. Мама говорила медленно и ясно, так что Людвиг Четырнадцатый понимал е„
довольно сносно,  хотя  все  слова  е„  звучали  для  него  тоже,  как  одно
длинное-длинное слово:
   -   Пожалуйста-ужин-нашему-новому-гостю-подан,   -   сказала    она.    -
Дети-очень-просили-чтобы-ты-получил-самые-лучшие   -   кусочки   -   те    -
что-обычно-достаются-Максимилиану.
   Мама детей опять ушла в дом, а Людвиг Четырнадцатый почувствовал, что  он
зверски голоден. Но только он собрался запустить свои острые зубки  в  кусок
вкусно пахнувшего мяса, как услышал знакомый писк.
   - Пит-пит-питаешься? - пропищал голос.
   Людвиг Четырнадцатый узнал голос Тутты Карлссон.
   Тутта осторожно выглянула из-за куста.
   - Не ешь эту пи-пи-пищу, - пропищала она.
   -  Разве  она  отравлена?  -  ужаснулся  Людвиг  Четырнадцатый.   -   Мне
показалось, что она пахнет довольно вкусно.  Тутта  Карлссон  выпорхнула  из
своего тайничка.
   - Максимилиан зол на тебя,  -  сказала  она.  -  Дети-ти-ти  надевали  на
те-тебя его ошейник. Ходили с тобой гулять. И что самое худшее - ты  получил
его самые лучшие куски!
   - Ничем не могу ему помочь, -  возразил  Людвиг  Четырнадцатый.  -  Пусть
злится на детей.
   - А мне кажется, что те-тебе вс„ же следует  отдать  Максимилиану  эти-ти
куски, - настаивала Тутта Карлссон. - Он такой тип-тип-тип.
   Последние слова она пропищала лис„нку прямо в ухо, и тогда он вс„ понял.
   - Ты почти такая же хитрая, как мой папа Ларссон! -  похвалил  е„  Людвиг
Четырнадцатый. - Даже почти как я!
   - Даже хитрее, - засмеялась Тутта Карлссон. - Я же не думаю, что пугало -
это человек, а всякий человек обязательно - пугало. - И она опять спряталась
в кустах.
   Долго  ждать  не  пришлось.  Как  только   начали   спускаться   сумерки,
Максимилиан появился у клетки.
   - Пр-р-ривет! Ну как тебе, весело? - проворчал он. - Сегодня ночью я могу
спать спокойно. Ты хорошо заперт.
   - А разве ты не голоден? - мягким голоском спросил Людвиг Четырнадцатый.
   П„с уставился на лис„нка.
   - Ещ„ спрашиваешь! - сказал он и оскалил свои острые зубки.
   -  Знаю,  знаю,  -   притворившись   совсем   грустным,   сказал   Людвиг
Четырнадцатый. - Вот поэтому я и спрятал для тебя эти куски.  Посмотри,  вот
здесь, в миске. О, я не хочу, чтобы кто-то голодал из-за меня!
   Максимилиан подош„л к клетке поближе. Смотри-ка, лис„нок сказал правду. В
миске лежали лучшие куски мяса. Максимилиан облизнулся.
   - Добро пожаловать, - приглашал Людвиг Четырнадцатый. - Входи и будь  как
дома. В прошлый раз приглашал на ужин ты. Сегодня угощаю я.
   Максимилиан не знал, верить ли своим ушам.
   - А не обманываешь? - спросил он, глотая слюну.
   - Ну, что ты, разве может такой маленький лис„нок, как я, обмануть такого
мудреца, как ты! - скромно ответил Людвиг.
   Максимилиан рассмеялся. Какой же он, право, чудак!  Конечно  же,  лис„нок
хит„р, но надуть старого Максимилиана ещ„ раз! Нет. Это невозможно.
   Он сорвал замок с дверцы и медленно вполз в клетку.
   - Милости просим к столу! - Голос Людвига Четырнадцатого звучал спокойно,
но сердце его дрожало, как заячий хвост. Не пропустить бы нужный миг.
 
   - Благодар-рю за приглашение,  благодар-рю  за  приглашение,  -  бормотал
Максимилиан. - Сочная косточка к ужину - пррревосходно.
   Но только он успел подойти к миске, как вдруг...
   Людвиг Четырнадцатый прямо вылетел из клетки и  захлопнул  е„  за  собой.
Тутта Карлссон выпорхнула из-за куста, и им вместе удалось запереть замок.
   - Эй вы, кошачьи дети! Что вы  натвор-рили!  -  взревел  Максимилиан,  не
отрываясь от миски. - Я не хочу тор-рчать  запер-ртым  в  цыплячьей  клетке.
Откро-ройте меня сейчас же! Так ты лгал, лгал, лгал!
   - Приятного аппетита, - ответил Людвиг Четырнадцатый. - Прошу прощения за
то, что не могу составить компанию. Очень  спешу.  Разреши  передать  привет
папе Ларссону от хитрого Максимилиана.
   - Бр-р-родяга! - ревел п„с. - Погоди только, встретимся ещ„ р-раз...  Ой,
ой, ой, как я зол!
   Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон вместе добежали до курятника.
   - Тысячу, миллион спасибо тебе за помощь,  -  раскланялся  лис„нок  перед
Туттой Карлссон.
   - Цып-цып-цып! За что благодарить! - кокетливо ответила Тутта Карлссон  и
скромно опустила головку. - Ведь это  из-за  меня  ты  попадаешь  во  всякие
неприятности-ти-ти.
   - Сегодня нам не прид„тся уже поиграть, но  можно  мне  в  другой  раз  с
твоего разрешения пригласить тебя, уважаемая Тутта Карлссон?
   - Ты очень пин-пин-пинтеллигентный  лис„нок,  -  пропищала  взволнованная
Тутта Карлссон. - Только подальше от курятника.  Мне  кажется,  Максимилиану
очень хочется дать тебе хороший пин-пин-пинок.
   - Знаешь, давай будем играть за изгородью, ну, там, где мы встретились  в
первый раз! - предложил Людвиг Четырнадцатый.
   Это предложение понравилось Тутте Карлссон.  И  прежде  чем  исчезнуть  в
курятнике,  где  е„  ждали  сестры,  братья  и  другие   родственники,   она
договорилась с Людвигом, что встретится на следующий день за изгородью.
   Людвиг Четырнадцатый поспешил домой. Была уже почти  т„мная  ночь,  и  он
отлично понимал, что папа Ларссон  очень  сердится,  а  мама  Ларссон  очень
волнуется.
   Так оно и было. Когда Людвиг Четырнадцатый вош„л в гостиную, папа Ларссон
сидел в кресле, сделанном из детской коляски. Он вытащил часы из  нагрудного
кармашка и нахмурил брови.
   - Опять бегал по лесу! - проворчал он. - Оно, конечно, мы, лисы, на охоту
ходим ночью. Но ты ведь ещ„ совсем реб„нок, тебе ночью надо спать.
   - Сегодня я опять всех перехитрил, - начал было Людвиг Четырнадцатый.
   - Ах вот как! - улыбнулся папа Ларссон. - Ты что,  надо  полагать,  опять
встречался с моим старым другом Максимилианом?
   - Да, и не только с ним, - с живостью подхватил Людвиг  Четырнадцатый,  -
Сначала меня поймал человек, потом я был игрушкой у  человеческих  детей,  а
потом меня заперли в цыплячью клетку и кормили собачьей едой, а  потом  я  и
Тутта Карлссон обманули Максимилиана и...
   - Милый Людвиг, - прервал его папа Ларссон, - ты  что-то,  я  бы  сказал,
слишком переутомляешься в последнее время. Людвиг Четырнадцатый сник,  хвост
его опустился.
   - Это пра-а-вда, па-па...
   - Да, конечно, правда. Ты заснул в лесу и видел сказочный сон. Иди к себе
и досматривай его, спокойной ночи.
 
   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
   Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон  часто  встречались  на  полянке  у
забора. Конечно, это была довольно странная пара - лис„нок  и  цыпл„нок.  Но
вместе им было очень  хорошо.  Всегда  у  них  находилось  так  много  новых
интересных игр. Больше всего они любили играть в школу. Один из них  садился
на пен„к и притворялся, будто он учитель. А другой  садился  под  пеньком  и
притворялся, что внимательно слушает урок.
   Людвиг Четырнадцатый учил Тутту Карлссон всему, чему научился  у  Лабана:
что  раст„т  в  лесу,  какие  ягоды  надо  есть,  чтобы  не   болел   живот.
Предостерегал  е„  от  грибов,  красные  головки  которых   покрыты   белыми
пятнышками, - потому что это  мухоморы  и  они  ядовитые.  Людвиг  показывал
Тутте, как распознавать следы на тропинках и узнавать по ним зверей.
   А Тутта Карлссон рассказывала Людвигу Четырнадцатому  обо  всех  домашних
животных, о растениях, которые растут в саду и в огородах  и  которые  очень
полезны. О людях и о том, как надо быть осторожным, чтобы тебя не поймали.
   - Обещай мне, что никогда не прид„шь в  курятник,  чтобы  съесть  нас,  -
дрожа от страха, просила Тутта. - Я ведь хорошо знаю, как вы  любите  набить
курятиной жив-жив-живот.
   - Никто из нашей семьи не будет воровать  вас,  -  торжественно  поклялся
Людвиг. - А ты  обещай  мне,  что  предупредишь  меня,  если  люди  задумают
устроить на нас облаву.
   Тутта Карлссон обещала.
   Когда Людвиг Четырнадцатый договаривался с Туттой о  встрече,  он  обычно
исчезал из норы рано-рано утром и возвращался только поздно вечером.
   - Где ты, однако, бродишь  целыми  днями?  -  спросил  его  папа  Ларссон
однажды вечером.
   - Я играю со своей новой подружкой, - ответил Людвиг Четырнадцатый.  -  И
научился у не„ многим хитростям.
   - Это, надо полагать, хорошо, - сказал папа Ларссон. - А как  зовут  твою
подружку?
   - Тутта Карлссон, - ответил Людвиг Четырнадцатый в надежде,  что  на  том
расспросы и закончатся.  Ведь  он  понимал,  что  папе  Ларссону  совсем  не
понравится, если он узнает, что его сын играет с цыпл„нком.
   - Тутта Карлссон, - задумчиво произн„с папа Ларссон.  -  Я  ее  не  знаю.
Приведи е„ как-нибудь в нашу нору. Я был бы не против познакомиться с ней.
   -  Не  думаю,  чтобы  ей  захотелось  прийти  сюда,  -  возразил   Людвиг
Четырнадцатый и попытался улизнуть.
   Но папа Ларссон был стар и хит„р. Он ещ„ долго сидел в  кресле  и  думал.
Тутта Карлссон! Этого имени он никогда не слышал. А ведь он знал всех лесных
зверей.
   На следующее утро он отозвал Лабана в сторонку. На лбу  у  папы  Ларссона
появились глубокие морщины.
   - Ты знаешь, кто такая Тутта Карлссон?
   Лабан отрицательно покачал головой.
   Папа Ларссон почесал  за  спиной.  Обычно  это  означало,  что  он  очень
углубл„н в свои мысли, больше, чем когда чешет за ухом. И тут  он  вспомнил,
что ему рассказывал Людвиг Четырнадцатый несколько вечеров подряд.  О  таксе
Максимилиане, о курятнике, о людях...
   Либо все это сыну мерещится, либо...
   А Лабану он сказал:
   - Вот что, узнай, пожалуйста, кто такая эта Тутта Карлссон. Подсмотри  за
Людвигом, когда он утром опять исчезнет из дому.
   На следующее утро Людвиг Четырнадцатый, как всегда, спешил на свидание  с
Туттой Карлссон. Он даже и не заметил, как что-то рыжее промелькнуло сзади в
кустах. Но это рыжее следовало за ним, как тень.
   Тутта Карлссон начала громко считать:
   - Двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь, двадцать
девять,  двадцать  десять,  двадцать  одиннадцать,  двадцать   двенадцать...
цать-цать, цать, цать - я иду искать.
   И она начала искать. За одним из кустов она увидела что-то очень  похожее
на хвост лис„нка.
   -  Пи-пи-пи!  Ти-ти-ти!  -  обрадовалась  Тутта   Карлссон   и   замахала
крылышками. - Я нашла те-те-тебя!
   - Ты хитришь, - ответил ей Людвиг с другого конца. - Ты меня видела?  Что
за ерунда!
   - Пи-пи-пименно, - растерянно согласилась Тутта Карлссон. - Но как же это
ты и тут и там?
   - Ты ошиблась, - возразил ей Людвиг Четырнадцатый. - Наверное,  это  были
ж„лтые листья.
   Но Тутта Карлссон видела совершенно точно.
   За кустом был лисий хвост, и этот хвост принадлежал Лабану. И  он  видел,
как Людвиг Четырнадцатый играл с цыпл„нком в прятки!
   Его огромные  т„мно-коричневые  глаза,  похожие  на  пятаки,  ещ„  больше
расширились.
   - Нет, мне надо заказать очки, - сказал Лабан  сам  себе  и  заморгал.  -
Бедный папа! Бедный наш прадедушка!
   Он помчался обратно и пулей влетел в гостиную.
   - Это что-то ужасное! - задыхаясь, кричал Лабан.  -  Тутта  четырнадцатая
Лабан - это лис. Нет. что я говорю? Людвиг цыпл„нок четырнадцатый!  Двадцать
десять, двадцать двенадцать, цать, цать!
   Папа Ларссон поспешно вставил ему в пасть морковку.
   - Заткнись и успокойся, - сказал он,  потом  поправился:  -  Съешь  е„  и
расскажи по порядку вс„, что ты видел и что тебя так напугало.
   Лабан съел морковку и рассказал обо вс„м, что он увидел на  поляне  возле
изгороди.
   Ему  очень  хотелось,  чтобы  папа   Ларссон   рассердился   на   Людвига
Четырнадцатого. Но вс„ получилось наоборот. Папа сидел в кресле и смеялся.
   - Ты не рассердился? - удивился Лабан. - Тебе должно быть стыдно за  весь
наш род, да? Что скажет наш прадедушка?
   - Мне кажется, что он тоже будет смеяться, - ответил папа Ларссон.  -  Ай
да Людвиг! Я-то думал, что он вс„ это видел во сне, а  теперь  мне  кажется,
что он рассказал чистую правду.
   - Мне  кажется,  что  я  слышу  твои  слова  тоже  во  сне,  -  продолжал
возмущаться Лабан.
   Но папа Ларссон больше не обращал на него внимания.
   - Ай да Людвиг! Ай да Людвиг! - бормотал он. - Ведь это значит,  что  наш
Людвиг Четырнадцатый проложил для нас прямую дорогу  в  курятник.  Играть  с
цыпл„нком, а! Таким хитрым даже я никогда не был!
   - Но Людвиг же сказал, что он не собирается воровать еду у людей! Нет, он
просто позорит всю нашу семью!
   - Тихо, вот он ид„т, - прошептал папа Ларссон. Лабан с нетерпением  ждал,
что же будет дальше. Но папа дружелюбно посмотрел  на  Людвига  и  вкрадчиво
спросил его:
   - Ты, я  полагаю,  и  сегодня  играл  со  своей  подружкой,  этой  Туттой
Карлссон?
   - Да, и нам было очень весело, - ответил Людвиг Четырнадцатый.
   - Однако ведь я тебе уже говорил, что неплохо бы ей как-нибудь  заглянуть
к нам в гости, - продолжал он, облизываясь. - А если у не„ есть сестрички  и
другие родственники, то и их пригласи. Мы так гостеприимны,  не  правда  ли,
Лабан, а?
   - Конечно, - отозвался тот, уставившись в пол и ещ„ ничего не понимая.
   Людвиг Четырнадцатый внимательно посмотрел на папу и брата.  Неужели  они
знают, что Тутта Карлссон - цыпл„нок?
   - Ну, какого ты об этом мнения? - снова спросил папа Ларссон. -  Пригласи
всю е„ родню. Были бы гости, а мы уж устроим пир!
   - Не знаю,  -  ответил  Людвиг  Четырнадцатый.  -  Тутта  Карлссон  такая
огромная. Не знаю, влезет ли она в нашу нору.
   - Ничего, как-нибудь! - хитрил папа Ларссон. - Скажи ей, что мы жд„м е„ к
обеду.
   Людвиг Четырнадцатый вздрогнул. Ему стало не по себе.
   - Мне уже сейчас весело, - причмокнул Лабан. Услышав об обеде, он наконец
вс„ понял. - Она, право же, хороша. Людвиг Четырнадцатый навострил уши.
   - Ты что, видел мою Тутту Карлссон? - спросил  он.  Лабан  не  знал,  что
ответить.
   - Видел е„? Я? Нет. Совсем н-нет! -  запинаясь,  сказал  он.  -  Я  хотел
сказать только, что она должна быть хорошей и вес„лой, раз она играет с моим
лучшим, с младшим братиком.
   - Пойду в детскую и чем-нибудь займусь, - сказал Людвиг Четырнадцатый.
 
   Он л„г на свою кроватку и задумался. Лабан и папа, конечно,  узнали,  что
Тутта Карлссон - цыпл„нок. Ну конечно же!
   Людвиг Четырнадцатый укусил себя за кончик хвоста. Что же теперь будет?
 
   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
   Людвиг Четырнадцатый прислушался.
   Папа  Ларссон  и  Лабан  оставались  в  гостиной,  и  оттуда   раздавался
приглуш„нный ш„пот. Но вот Людвиг Четырнадцатый совершенно отч„тливо услышал
имя Тутты Карлссон. Он крадучись сполз с кровати и встал за дверью,  которая
была сделана из ржавого куска железа.
   - Неужели ты веришь, папа, что Людвиг привед„т Тутту  Карлссон  к  нам  в
нору? - спрашивал Лабан.
   - Не думаю, - отвечал папа Ларссон. - Но когда цыпл„нок не ид„т к нам, мы
ид„м к цыпл„нку.
   Людвиг Четырнадцатый икнул.
   - Итак, - рассмеялся папа, - мы сами пойд„м  в  курятник  и  там  вежливо
поздороваемся с Туттой Карлссон и е„ родн„й. Почему бы даже  не  сегодня  же
вечером? Я, право, очень голоден.
   Людвиг Четырнадцатый чуть не вскрикнул.
   - Нет, мо„ предложение лучше, - возразил Лабан. - В курятник отправлюсь я
один.
   - А достаточно ли ты хит„р, чтобы выполнить такое важное и такое  сложное
задание? - засомневался папа Ларссон. - Ведь надо  учитывать  что  во  дворе
весьма опытная собака, а у людей весьма неприятные ружья.
   - Ну, уж если даже Людвиг  смог  пробраться  туда,  то  я  уж  и  подавно
проберусь. Только разреши мне, отец. Папа Ларссон задумался.
   - Ну, что же, что же, - хотя и с сомнением, согласился он.  -  Только  не
делай глупостей. А пока поди поспи немножко. Во  двор  пробираться  следует,
только когда совсем стемнеет.
   - Хорошо! - воскликнул Лабан и рывком распахнул дверь в детскую.
   Это произошло неожиданно. Людвиг Четырнадцатый не успел отскочить, и  его
стукнуло дверью так, что он даже перевернулся. На лбу у него вскочила шишка.
   Лабан заорал:
   - Ты подслушал наш разговор с папой?!
   - О ч„м ты говоришь? - Людвиг Четырнадцатый зевнул и  притворился,  будто
только что проснулся. - Я встал, чтобы выйти на минутку,  а  ты  влетел  как
бешеный. Я уже думал, не пожар ли?
   - Малыши не должны мешать, когда взрослые заняты серь„зным делом, - гордо
сказал Лабан. - Давай улеп„тывай отсюда. Мне нужен  абсолютный  покой  перед
серь„зным делом, которое мне предстоит сегодня ночью.
   Выйдя из норы, Людвиг Четырнадцатый тут же л„г прямо на  мох.  Он  должен
помешать Лабану пробраться в курятник. Но как?
   Людвиг Четырнадцатый подумал ещ„ немножко и решил, что есть  только  один
выход: он должен предупредить кур и цыплят. И сделать это нужно сейчас же!
   Хотя было ещ„ совсем светло и его легко могли заметить люди,  и  особенно
Максимилиан, колебаться Людвиг Четырнадцатый не стал. Он ведь  обещал  Тутте
Карлссон защищать кур от лис. А обещания надо выполнять. И  он  помчался  по
тропинке к изгороди, легко пересек овсяное поле... Ползти было некогда, и он
так  быстро  бежал  через  клубничную  поляну,  что  с  разгона  налетел  на
чучело-палку. На лбу у него вскочила вторая шишка. А тут ещ„ с пугала что-то
упало. Людвиг Четырнадцатый в ужасе сделал отчаянный прыжок  в  сторону,  но
пугаться было нечего:
   то, что свалилось, оказалось просто  шляпой,  упавшей  с  головы  пугала.
Она-то и угодила как раз между Людвигом и палкой.
 
   Людвиг пот„р лоб и продолжил сво„  опасное  путешествие.  Скоро  кончится
клубничная поляна, и тогда начнутся настоящие  трудности.  Перед  курятником
совсем открытое место, там и спрятаться-то негде.
   Пока что  Людвигу  Четырнадцатому  везло,  во  дворе  было  спокойно.  Но
вдруг... Дверь из  дома  людей  открылась.  Оттуда  вышли  Петер,  Маллот  и
Максимилиан. Людвиг Четырнадцатый понадеялся было, что они уйдут гулять,  но
куда там! Они стали играть во дворе.
   Правда, ни дети, ни Максимилиан не могли его видеть: ведь он лежал  между
кустиками клубники. Но вот когда он станет перебегать двор!..
   Людвиг Четырнадцатый ещ„ раз пот„р обе шишки на лбу,  пытаясь  что-нибудь
придумать.
   - Нет, ничего не выйдет! - застонал он.
   "Вот если бы я не был таким ярко-рыжим, а был бы как эта поляна,  зел„ным
в красную крапинку, - размышлял он, - А так мне ни за что  не  добраться  до
курятника".
   Он ещ„ раз осмотрелся, и на глаза ему опять попалось чучело.
   - А может, мне притвориться пугалом? - прошептал он. - Ведь у  людей  это
иногда получается.
   И тут у Людвига мелькнула идея: Шляпа!
   Шляпа, упавшая с пугала, была примерно такого же серого цвета, как  земля
во дворе.
   - А вс„-таки я иногда бываю хитрым! - обрадовался  Людвиг  Четырнадцатый,
пополз обратно и схватил шляпу. - Теперь, если только удастся  свернуться  в
клубочек, вс„ будет отлично!
   У края клубничной поляны он съ„жился, и... ура! Посмотрите,  Людвиг  весь
уместился под шляпой!
   Вот Людвиг выглянул на минутку из-под шляпы, огляделся внимательно, чтобы
попасть в курятник, а не в будку к  Максимилиану,  и...  шляпа  побежала  по
полю.
   Максимилиан залаял:
   - Плут, плут, плут!