как   пятнадцатилетний   Мурад,   -
решительным и беспощадным...
   Без середины...
   Но Умар вновь попытался выбрать середину! Он сел,  поставив  рядом  с
собой оружие, и уже не брал его в руки и не вставал. До самого конца. Он
стал совершенно безучастен к происходящему. Он сделал все, что  от  него
требовалось, - сделал выбор, соединился со своим народом и отдал  своему
народу свою жизнь - большего от него требовать было нельзя! Большего  он
все равно дать не мог!..
   Умар просто сидел и ждал.
   И все ждали.
   Чего?
   Заложники - спасения или смерти. Террористы - не понять чего.  Ждали,
что что-то должно произойти - что придут иностранные журналисты, которым
можно будет рассказать о творимых  русскими  в  Чечне  безобразиях,  что
власть пришлет своих под белыми флагами парламентеров, что война в Чечне
прекратится...
   Но власть молчала.
   Власти было не до заложников, а тем более террористов. Власть в  лице
многочисленных в мундирах и без чиновников который уже час  "висела"  на
телефонах, "вентилируя вопрос". Чиновникам важно было понять,  к  какому
варианту решения возникшей проблемы склоняются там, наверху, -  силовому
или переговорному. Им главное было не ошибиться. Потому что ошибка могла
стоить головы... Да не заложникам, а им! Потому  что  своя  голова,  она
как-то ближе к твоему телу, чем даже десять чужих.
   - А "Сам" знает?..
   И что говорит?..
   Ну, хотя бы в общих чертах?..
   "Сам" ничего не говорил.  "Сам"  упорно  отмалчивался,  укрывшись  на
"ближней даче", что сильно напрягало. Возможно, он  разыгрывал  какую-то
свою карту. Если заложники погибнут, то за провал операции, а заодно  за
все остальное ответят силовики, которые "добровольно" уйдут в  отставку,
освободив место для  более  перспективных  людей.  Если  они  как-нибудь
договорятся с бандитами  или  освободят  людей  силой,  то  можно  будет
поздравить  народ  с  победой,  потянув  лавры  на  себя.  Главное,   не
торопиться, ведь политика - это искусство ожидания.
   - А что говорит "Второй"?.. А "Третий"?..
   Телефоны раскалялись, а время шло. Вернее, уходило...
   В России всегда так - нянек без счету, а все дети без глазу.
   - А "Четвертый" уже знает?.. И как он прореагировал?..
 
Глава 50 
 
   Современный  человек  сообщается  с  окружающим   миром   посредством
"ящика". Из него он узнает, что случилось за океаном, в  его  стране,  в
его городе, на соседней с ним улице, а случается, что и в семье.  "Ящик"
объясняет ему, хорошо или плохо он живет, советует, что лучше  покупать,
за кого голосовать, чем чистить зубы, что любить, а что нет.
   Телевизор смотрят все.
   Но не везде. Например, в  Чечне  телевизор  не  смотрят.  Потому  что
далеко не в каждой "населенке" есть электричество. И потому, что русские
каналы нещадно врут про жизнь в Чечне.
   Но это все равно ничего не значит!
   Тот, кто не смотрит телевизор, тот слушает радио...
   Кто лишен телевизора и радиоприемника, тот читает газеты...
   Кто не получает газет и у кого  нет  ни  телевизора,  ни  радио,  тот
пользуется  слухами.  Которые  распространяют  люди,  у   которых   есть
телевизор, радиоприемник и газеты...
   Так что не узнать того, что показывали вчера вечером по "ящику",  что
знают все, - нельзя!
   Чеченские базары гудели новостью - про заложников.
   Новость обрастала фантастическими подробностями про захват,  кажется,
целого города, про горы убитых русских, про их президента, который  чуть
ли не лично сам запросил пощады и уже пообещал дать Чечне свободу  и  по
миллиону за каждого убитого русскими чеченца...
   После поражений последней войны чеченцам нужны были победы.  Любые  -
пусть даже такие! Маленькая, прижатая Россией к Кавказскому  хребту,  но
гордая и непобежденная Ичкерия нанесла  своему  великому  врагу  удар  в
самое сердце!..
   И все, и даже те, кто служил федералам, кто был лоялен по отношению к
властям, - радовались. Как радуются  зрители,  когда  заведомо  сильного
противника вдруг, вопреки всему, вопреки ожиданиям  и  здравому  смыслу,
бьет более слабый. Пусть даже он бьет ниже пояса...
   Чеченцы - радовались.
   Федералы - готовились...
   Они тоже знали о том, что случилось. Они  на  собственной  шкуре  это
почувствовали, потому что их тут же перевели на усиленный режим  несения
службы. Войска готовили к полномасштабной на чеченском фронте атаке.
   "Вот оно!" - сразу все понял Виктор Павлович. Вот о  чем  болтали  на
базарах и предупреждали его сексоты.  Значит,  не  врали  сексоты  и  не
ошибался базар!.. Не зря он интриговал  и  протаскивал  через  блокпосты
паленую водку, добывая информацию...
   Не зря!
   Но все же... зря!.. Потому что его предупреждениям не вняли и  захват
все-таки состоялся...
   Аслан Салаев тоже радовался - как и все остальные.  Радовался  победе
чеченского оружия. Что произошло, он понял  еще  раньше,  чем  узнал  об
этом, - понял по радостно-возбужденным лицам  своих  "братьев"!  И  лишь
потом узнал подробности.
   Значит, они дошли?..
   Но как же так?.. Он же предупреждал, он же дал  полную  информацию  о
рейде, описав всех включенных в группу боевиков, обозначив их  примерный
маршрут! Почему их не взяли  на  границе  с  Чечней,  почему  пропустили
дальше, в Россию, где они взяли заложников?
   Или Центр не получил его шифровку? Или слишком поздно получил? Или не
прореагировал?..
   Нет, шифровка пришла вовремя и Центр прореагировал  так,  как  должен
был. Курирующий Тромбона Анатолий Михайлович вывел ценного агента из-под
удара, перепроверил сообщение по другим источникам и передал  информацию
о готовящемся теракте по инстанции.
   Так почему ничего не было сделано?.. Опять прошляпили?! Опять  правая
рука не смогла договориться с левой, а пальцы друг с другом?!  За  каким
же тогда, спрашивается, ляхом рисковал своей жизнью Тромбон,  если  там,
наверху, не умеют распорядиться добытой с таким трудом информацией?
   Что за ерунда?!
   У государства, которому  служил  Анатолий  Михайлович,  были  крепкие
мускулы и крепкие кулаки, которые перемолотили хребет фашизму. Были ФСБ,
ГРУ, МВД, внутренние войска, разведка, налоговая полиция, армия...  Были
сексоты и Тромбоны. И чего только не  было...  Но,  тем  не  менее,  его
государство никак не могло справиться с микроскопической, в сравнении  с
одной шестой частью суши, Чечней.
   Лет двадцать назад все эти боевики и полевые командиры пасли бы своих
баранов, тихо радуясь, что здесь пасут, а не  в  казахстанских  пустынях
или где-нибудь на Чукотке. А их первый самозваный президент пуп бы рвал,
чтобы  выслужить  генеральское  звание,  всемерно   повышая   боевую   и
политическую подготовку своего авиационного полка.
   А теперь не пасут... Теперь как баранам русским солдатам глотки режут
и бросают безголовые тела на съедение псам!
   Почему, ну почему Россия не может совладать с Чечней, которую даже на
самой крупномасштабной карте можно одной ладошкой прикрыть?..
   Может, потому, что не хочет справиться? Потому, что в стране царит  и
правит бардак? И  не  с  Чечней  Россия  воюет,  а  сама  с  собой  -  с
собственным  жирующим  на  войне  чиновничеством,  которому   необходима
"черная", в которую сливаются сотни миллионов долларов, дыра!  Может,  в
этом все дело?
   По крайней мере, не в армии - это уж точно!
   Дайте армии соответствующий, развязывающий им руки, приказ, и все - и
через несколько дней в мятежном  регионе  наступит  мир.  Или  мятежного
региона не станет! А если так будет угодно власти,  то  и  этих  гор  не
станет, а вместо них будет гладкая, как стол, великая Кавказская равнина
или море с лебедями! Второе Черное или Первое Чеченское  -  это  уж  как
географы закажут.
   Потому что маленькая Чечня не идет ни в  какое  сравнение  с  Третьим
рейхом, а их главари близко не дотягивают  до  Гитлера.  А  ведь  и  тех
сокрушили, растерев в порошок!
   Так отдайте приказ!..
   Но нет, не дают таких приказов!
   А  приказывают  пропустить  окруженного,  которого  осталось   только
добить, врага через свои позиции.
   Заключают за спиной военных "мирные" договоры.
   Разоружают.
   Игнорируют сводки  военных  разведчиков,  которые  добываются  потом,
кровью и жизнями десятков Тромбонов...
   Или он что-то в этой жизни не понимает.
   Вернее - недопонимает.
   И ладно бы он один!..
 
Глава 51 
 
   Прошло несколько часов, и жизнь стала помаленьку  налаживаться.  Хоть
это и звучит  странно...  Но  человек  такая  "скотина",  которая  может
притерпеться к чему угодно. И даже к такому!
   Нельзя  бесконечно  бояться  смерти  -  нужно  либо   умирать,   либо
продолжать жить.
   Заложники - жили. Они хотели спать и дремали, хотели есть и шарили по
карманам  и  сумочкам  в  поисках  съестного,  вспоминали   о   доме   и
беспокоились по поводу оставшихся  без  присмотра  домашних  животных  и
брошенных во дворах машинах. А несколько  дам  даже  умудрились  извлечь
откуда-то карманные зеркальца и поправить размазанный макияж.
   Смерть страшна,  только  когда  тебя  убивают,  а  когда  нет,  жизнь
продолжается, несмотря ни на что...
   Террористы тоже вели себя довольно спокойно, перебирая с  увлечением,
как дети новые игрушки,  отобранные  у  заложников  мобильники  и  вещи,
спрашивая, на какие кнопки для чего нажимать,  рассказывая,  почему  они
пришли сюда, с интересом поглядывая на отдельных,  с  яркой  внешностью,
русских женщин. Когда долго находишься вместе,  волей-неволей  начинаешь
присматриваться друг к другу и начинаешь налаживать отношения.
   И уже многие заложники  начали  робко  надеяться,  что  все  кончится
благополучно, потому их больше не убивают и даже не бьют.
   И уже не заложники, а все надеялись, что все  еще  может  закончиться
пусть худым, но миром. Потому что в здание вошли переговорщики.
   Самые первые, проявляя истинную мужественность и жертвенность, шли  в
неизвестность, потому что ничего еще не было  понятно  и  никто  не  мог
гарантировать, что их не возьмут в плен и не расстреляют.
   Но их не расстреляли и не взяли в плен, а отпустили с миром, и  сразу
же  образовалась  живая  очередь  из  желающих  пойти  к   бандитам   на
переговоры. Десятки людей, движимых самыми разными,  благородными  и  не
очень, мотивами толклись перед оцеплением, путаясь под ногами у  милиции
и предлагая свои, никому не нужные, услуги.
   Как-то незаметно и естественно трагедия стала  превращаться  в  фарс.
"Ящики" заполнили "говорящие головы", которые рассуждали  о  терроризме,
десятками минут  вися  в  прямом  эфире  и  кочуя  с  канала  на  канал.
Добровольные "эксперты" предлагали свои варианты решения проблемы,  хотя
не знали, что происходит в здании.
   Раскручиваемое  в  стране  виртуальное  шоу  с  участием  заложников,
террористов и взрывчатки стараниями СМИ мгновенно набрало самые  высокие
рейтинги,  и  каждый  стремился  в  нем  поучаствовать,  мелькнув  своей
физиономией на фоне общественно значимого события. Что понятно,  ведь  в
обычной сетке вещания каждая минута рекламы стоит денег, а  здесь  можно
было засветиться совершенно на халяву,  гарантированно  получив  в  свое
распоряжение многомиллионную телерадиоаудиторию.
   - Нам стало известно, что скоро может начаться расстрел заложников, -
обещали ведущие, стараясь удержать на своей "кнопке" зрителей...
   - Я слышу какие-то выстрелы!.. - с надеждой сообщали в  прямом  эфире
тележурналисты...
   - По самым скромным подсчетам, при штурме  погибнет  от  двадцати  до
сорока процентов заложников, - обнадеживали эксперты...
   Что, наверное, было ужасно.
   Но было нормально. Для нового менталитета страны. Где шла гражданская
война.
   - Мы будем постоянно информировать вас о развитии событий...
   В том смысле, что не вздумайте выключить телевизор!
   И живущая в эре "застеколья" страна, несмотря на ночь, торчала  перед
голубыми экранами, с  нетерпением  ожидая  трансляции  смерти  в  прямом
эфире, как совсем недавно ожидала публичной  демонстрации  актов  любви.
Сострадания почти не было - было воспитанное многочисленными  телеиграми
любопытство. Кто-то здесь обязательно должен был стать "слабым  звеном",
кто-то, кому не повезет в этой русско-чеченской  рулетке,  провалится  в
тартарары, кто-то окажется "последним героем"...
   И тут же пиво...
   Памперсы...
   Прокладки...
   Говорят, что эта, на фоне смерти, реклама стоит особенно дорого...
   И даже обреченные на смерть  террористы,  поддавшись  обаянию  прямой
трансляции, интересовались у телевизионщиков, как им лучше и где встать,
принимая эффектные позы, демонстрируя оружие и произнося  патриотические
речи.
   Это не телевизионщики, это мы такие... Потому что у любого заштатного
дорожно-транспортного происшествия, где есть раздавленные, расплющенные,
разорванные  жертвы,  находятся  свои  многочисленные,  которые   жаждут
протиснуться поближе, чтобы увидеть побольше, зеваки.
   Десятки зевак.
   Или десятки миллионов зевак!
   Страна жаждала зрелища...
   Но и работала тоже!
   Тихо скрипели вкручивающиеся в стены и перекрытия сверла. Они скребли
бетон, выгрызая в нем узкие, толщиной со  стержень  шариковой  авторучки
отверстия. Они уходили в глубину и выскакивали  с  той  стороны  стен  и
перекрытий.
   Есть!
   В отверстия проталкивались миниатюрные микрофоны.
   Один.
   Второй.
   Десятый...
   "Электронные  уши"  проникали  в  каждый  угол,   перекрывая   каждый
квадратный метр площадей. Они были везде  и  даже  в  туалете,  так  что
теперь можно было слышать каждое произнесенное в здании слово.
   Но одних "ушей" было недостаточно, нужны были еще "глаза".  И  сквозь
стены  и  перекрытия,  прошивая  бетон  и  кирпич   насквозь,   "прошли"
миниатюрные видеокамеры.
   Штабу нужна была информация...
   Медленно  крутились  бобины   магнитофонов.   Операторы   "прослушки"
фиксировали всхлипы, сонное дыхание и тихие разговоры заложников, видели
их ноги и их припавшие друг к другу тела.
   - Мама, я умру? - спрашивал детский голос. - Умру, да?
   - Нет, не умрешь... Все будет хорошо.  Ты  не  умрешь!..  Спи  сынок,
спи... - отвечала женщина.
   Но голос ее  предательски  дрожал,  а  нос  шмыгал,  что  фиксировали
бесстрастные микрофоны.
   - Если они будут спрашивать, скажи,  что  тебе  тринадцать  лет...  -
записывался на  пленку  чей-то  голос.  -  Они  будут  отпускать  детей,
обязательно будут! Запомни - тебе только что исполнилось тринадцать лет!
Если ты скажешь, что тебе тринадцать лет, - ты останешься живым!..
   И тут же  безвестный  мужской  голос  произносил  слова,  которые  не
предназначались для чужих ушей, пусть даже электронных.
   - Если что... Если мы отсюда не выйдем... то хочу  попросить  у  тебя
прощения.
   - За что?
   - За все... За все, что было...
   Плач и  признания  заложников  шли  "в  шлак".  Из  сотен  уловленных
микрофонами фраз высеивались те,  что  могли  помочь  бойцам  штурмгрупп
узнать,  где  находятся  террористы,  сколько  их,  как  они  вооружены.
Поступающая информация и "картинки" с видеокамер передавались туда,  где
прорабатывались сценарии силовых решений, где на столах  были  разложены
крупномасштабные планы внутренних помещений здания.
   - А если так?..
   - Тогда они так...
   - А мы вот так!..
   Группы захвата репетировали штурм в  однотипных,  с  точно  такой  же
планировкой и расположением входов зданиях, снова и снова бегая в  атаки
и расстреливая установленные на тех местах, где располагались  настоящие
террористы, манекены. Но планы менялись, информация уточнялась, манекены
перетаскивали на другие места, и бойцы снова шли в атаку...
   Это была передовая.
   А за передовой был ближний тыл,  где  располагался  штаб,  собирались
командиры подразделений и куда всеми правдами  и  не  правдами  пытались
попасть журналисты.
   И была недоступная журналистам и командирам среднего звена  "ставка",
где шел обсчет ситуации и принимались стратегические решения.
   Главный, беспокоящий "ставку" вопрос был - можно ли в ближайшее время
ожидать расстрелов заложников?
   Аналитики склонялись к тому, что вряд ли.
   В сложившейся ситуации  время  работало  на  террористов,  получивших
возможность озвучивать через СМИ свои проблемы, тиражируя их  в  мировых
информационных сетях. Чем дольше продлится ситуация паузы, которую можно
охарактеризовать как "ни мира - ни войны", тем дольше  они  будут  иметь
доступ к информационной трибуне, постепенно склоняя общественное  мнение
на свою сторону.
   Из   чего   следовало,   что   главной   целью   операции    является
пропагандистская составляющая, в  пользу  чего  свидетельствовал  в  том
числе тот факт, что они начали отпускать заложников,  демонстрируя  миру
свое "человеческое лицо".
   Психологи,  анализировавшие  поведение  террористов,  соглашались   с
выводами аналитиков.
   - Отсутствие четко сформулированных и ограниченных временными рамками
ультиматумов,  явная  "боязнь  крови",  несформулированность  требований
свидетельствуют  в  пользу  того,  что  силовые  акции  террористами   в
ближайшее время не планируются...
   По всему выходило, что "процесс" затянется  на  дни,  а  может  быть,
недели и что чеченцы будут  всячески  тянуть  время,  стараясь  навязать
власти переговорный процесс, в ходе которого они смогут, выдвигая  новые
требования и контактируя с прессой  и  ТВ,  набирать  очки,  играя  роль
"вынужденных террористов", которые,  жертвуя  собой,  пытаются  привлечь
мировое сообщество к  проблемам  Чечни.  Поддерживая  имидж  "борцов  за
свободу", они будут вынуждены выпускать  заложников,  "сцеживая"  их  по
несколько человек, создавая тем  информационный  повод  для  поддержания
интереса СМИ.
   А что потом?..
   Потом  они  постараются  изменить   состав   заложников   в   сторону
иностранных  журналистов  и  представителей  международных  общественных
организаций, что исключит возможность применения к ним  силы,  потребуют
самолет и вылетят в одну из  "третьих"  стран,  которая  предложит  свои
посреднические услуги.
   Чего допустить было  никак  нельзя!  Потому  что  такое  уже  было  -
террористы  уже  уходили,  что  всеми  было  воспринято  как  поражение.
Огромную страну положила на лопатки  горстка  бандитов,  и  теперь  всем
требовался  реванш!  Как  после  "всухую",  да  еще   на   своем   поле,
проигранного матча...
   Последнее слово было за политтехнологами. Потому что все у нас теперь
мерится рейтингами.
   Обсчитывая варианты развития событий,  политтехнологи  прогнозировали
обвальное падение рейтингов власти  в  случае  нового  поражения,  менее
выраженное, но все равно снижение при затянувшемся переговорном процессе
и резкое повышение при силовом разрешении проблемы...
   Страдающая от комплекса неполноценности Россия  желала  "судиться"  с
чеченцами по их законам - по  законам  кровной  мести.  Некоторое  время
назад стране было нанесено оскорбление, которое можно было смыть  только
кровью. И поэтому избежать крови было невозможно...
   Еще ничего не было понятно, но репетирующим штурм подразделениям  уже
был известен, а командирами доведен до сведения каждого бойца  негласный
приказ - пленных не брать!
   Почему?..
   Потому что кому-то не нужны были пленные.
   Потому что в гражданской войне пленных не бывает...
 
*** 
 
   Когда в здание ворвались группы захвата, Мурад успел дать очередь  из
автомата в сторону наступающих бойцов. Но они были в бронежилетах, и  он
никого не убил. Несколько пуль разом  ударили  его  в  голову  и  грудь,
отбрасывая и опрокидывая на пол.
   Все-таки Мурад был больше бойцом, чем террористом, потому что стрелял
в облаченных в броню, наступающих бойцов  спецназа,  вместо  того  чтобы
стрелять в беззащитных заложников. Настоящий террорист выбрал бы  другую
цель, успев застрелить как минимум нескольких заложников, а Мурад  умер,
не причинив врагу никакого вреда.
   Вместе с ним и одновременно с ним  умер  Аликбер.  Который  попытался
бросить а