улыбнулся и весело сказал:
   - В сущности, мы с вашей дочерью прекрасно  сошлись  характерами!  Сам  я
способности взрываться лишен. Всякая вспышка может повлечь за  собой  ошибку
или неточность, а в моей работе  ошибку  красными  чернилами  не  исправишь,
после  неправильно  произведенного  взры  ва   "исправленному   верить"   не
напишешь... Немудрено, что в своих расчетах я засыхать  стал.  Знакомство  с
Лидией Ивановной меня взбудоражило и к жизни вернуло.
   - В чем это выразилось?
   - В интересе к жизни. Вот хотя бы ближайший пример: через четыре  дня  по
приезде  в  отряд  она  затеяла  отделение   Общества   по   распространению
политических и научных знаний  организовать.  И,  конечно,  организовала.  В
результате  ее  настойчивости  в  четверг  мне  пр  едстоит  читать  лекцию:
"Реактивное движение и его применение в авиации и астронавтике".  Мы  с  ней
целый цикл лекций наметили.
   Разговор начинал приобретать практическое, даже служебное значение.  Иван
Ильич вытащил записную книжку и спросил:
   - Антон Владимирович, не могли бы вы, конечно,  при  наличии  транспорта,
прочитать две-три лекции у нас на комбинате?..
   Возвращаясь домой, Иван Ильич был погружен в  глубокие  размышления.  Тот
факт,   что   мостоотряд   отнял   у   комбината   хорошего   штукатура    и
преподавательницу математики, разумеется, не  мог  испортить  добрососедских
отношений, но Иван Ильич начал понимать, что  борь  бу  за  кадры  следовало
вести широко и активно.
   Размышления его не остались бесплодными. Через несколько дней с комбината
в Чернобылье Тавровской области двинулись малой скоростью  тяжелые  ящики...
Это  ехала  адресованная  школе-десятилотке  коллекция  полезных  ископаемых
Сибири. Щедрый дар Ивана Ильича юн ым землякам-чернобыльцам  не  был  вполне
бескорыстен.
   Когда через год  на  комбинат  приехало  восемнадцать  непосед  из  числа
выпускников  десятилетки,  Иван  Ильич  встретил  это  -как   ответный   дар
Чернобылья...

   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
   О том, как подшутила над Зоей Сибирь
   1.
   Исподволь, украдкой подбирается  зима.  Дед  Мороз  за  лето  разленился.
Самому  лень  выходить,  так  он  начал  своих  внучат  на  улицу  выгонять.
Внучата-заморозки бегают по улицам и добрых людей за уши пощипывают.
   Посветлело в лиственной тайге. В эту любимую охотниками пору и выдала она
одну из своих тайн.
   Взял один любитель фотоаппарат с телеобъективом (таких охотников в Сибири
вряд  ли  меньше,  чем  охотников  с  ружьями)  и  отправился  в  поход   на
разжиревшего Михайла. Хитрый Михайло от  фотоаппарата  сбежал,  но  охотник,
блуждая по его владениям, нашел сначала по лосатый чехол с чемодана,  потом,
обследуя место находки, и сам чемодан.
   Загудели провода, пошли розыски. То Зоя чемодан искала,  то  чемодан  Зою
искать стал. И нашел. Вызвали Зою в Буран, как было сказано в повестке,  "на
предмет получения похищенного имущества".
   Признаться, Зоя долго колебалась: ехать ли? Добрая  половина  содержимого
чемодана состояла из того, что Иван Ильич  назвал  бы  "тилили"  и  что,  на
теперешний взгляд Зои, никакой ценности не представляло. Но наравне с  явным
"тилили" в чемодане лежало и кое-чт о полезное, вроде почти новых  туфель  и
кружки.
   Дух Бережливости и дух Кокетства на этот  раз  не  спорили,  а  с  редким
единодушием настаивали на поездке.
   - Зачем же зря добру пропадать? - ворчал первый.
   - Правильно! - поддакивал второй. - Туфлишки, хоть и чиненые, а  на  ноге
очень красиво сидят.
   Спорить с двумя советниками было трудно, Зоя поехала и,  как  выяснилось,
ошибки не сделала. Даже знаменитый оранжевый бант,  сохраненный  Михайлом  и
дермантином, оказался пригодным для дела: из него могла получиться  нарядная
блузка-безрукавка.
   Разборкой чемодана Зоя занялась  в  отсутствие  мужа.  Репсовые  штаны  и
уцелевшие сувениры выбросила, с флаконов одеколона стерла надписи  "вторник"
и "понедельник", кружке  определила  место  над  умывальникомВсе  привела  в
порядок, когда к ней забежала гостья, бывшая соседка по общежитию.  Боксу  и
Василию Теркину (у Теркина почетная жилплощадь на радиоприемнике)  тряпочные
дела, конечно, без надобности, но подружка сейчас же заметила, что лежат  на
постели новые бюстгальтеры.
   - Ох, какая прелесть! Из Бурана привезла?
   - Из Бурана.
   - Отчего же они такие маленькие?
   - Вовсе не маленькие. По мерке.
   - Не может быть, они на тебя не полезут! - Спорим!.. Если не  полезут,  я
их тебе подарю. Снять кофточку недолго. Стала Зоя бюстгальтер надевать, а он
и в самом деле не лезет, в плечи  и  грудь  врезается.  В  общем,  на  кошку
одежка. Вс„-таки натянула кое-как,
   а он трещит и сзади сходиться не хочет.
   - Проспорила, проспорила!..
   - Подожди, можно надставку сделать: он немного не сходится.
   Глянула подружка и расхохоталась.
   - На двадцать сантиметров!..
   - Не верю. Врешь!
   Подружка сантиметром пробел смерила: получилось восемнадцать.
   Зоя сердится, а подруга  смеется  и  над  ней  подшучивает,  что  она  за
изяществом погналась и себе удавки купила.
   Отделалась Зоя от нее только тем, что ей бюстгальтеры подарила.  Подружке
они оказались впору, и она от радости к себе побежала.
   Стоит Зоя у зеркала и смотрится: не то, чтобы она растолстела, а в плечах
раздалась.
   Теркин глядит на хозяйку и,  что-то  понимая,  улыбается.  А  Бокс  ровно
ничего не понимает, знай одно, по дорожке хвостом колотит, пыль выбивает.
   - Бокс, спокойно, а то выгоню!
   Бокс прекрасно знает, что из этого дома  его  никто  не  выгонит,  по  из
уважения к хозяйке вытягивается, кладет на лапы голову и закрывает глаза.
   А Зоя сердится! В сердцах стульями двигает, посудой гремит.  А  сердиться
смешно. Не кто-нибудь, а матушка Сибирь над ней  подшутила.  Кому  на  такую
большую пожалуешься?

   1 Читатель, наверно, простит длинный перечень профессий, узнав, что он не
плод  игривой  выдумки  автора,  а  выборка  (сделано  сокращение  за   счет
повторений и введен алфавитный порядок) ид  объявлений,  висевших  в  разных
местах 27 августа 1958 года в одном из с ибирских городов.