Впрочем, не  знаю.  Пока
она на транквилизаторах.
   - Как вы думаете... Как Туровская все это воспринимала? То, что он сделал
с этими людьми? И, главное, с Амалией? Это ведь ее лучшая подруга!
   - Елена, полагаю, ничего не знала...
   - Гор, насколько это возможно?
   - Возможно. Известно, что в состоянии транса женщины легко переносят - не
замечают! - даже ужасную боль при совершении обряда инициации, например.
   - Но она.., она шла мне навстречу.., там, в этом ?Огоньке?!
   - У  некоторых  племен  женщины  и  вовсе  танцуют  в  состоянии  транса.
Туровская, разумеется, полностью  выключалась  во  время  его  спектаклей  с
жертвоприношениями.  Когда  он  выводил  ее  из  этого  состояния  -   следы
совершенного ритуала уже были заметены.
   Очевидно, Туровский в значительной степени владеет этими приемами.  Этим,
кстати, объясняется и его влияние на психику человека.  Сейчас,  знаете  ли,
даже наука признает научное, а не мистическое  объяснение  этой  способности
шамана - ?вчувствоваться? в человека, которым  он  ?занимается?.  Измененное
сознание, объясняемое напряженной работой задней половины головного мозга.
   - Гор, задняя половина - это звучит как-то не очень...
   - Почему? Это научное определение.
   - Если бы мне сказали, что я думаю  задней  половиной,  я  бы,  наверное,
обиделась.
   - Ну что делать, дорогая... Привыкайте к научным терминам!
 
*** 
 
   За то время, что прошло с момента ареста Туровского, Аня так и не  видела
его. Она вообще не была уверена, что  ей  это  нужно.  И  все-таки  накануне
отъезда Светлова решилась.
   Богул разрешил ей свидание с подследственным.
   Было тяжело и страшно открывать дверь в комнату, где находился закованный
в наручники человек.
   Светлова представила сверкающий из-под спутанных волос взгляд, бессвязное
бормотание...
   Но в комнате, залитой солнечным светом  -  ?Последний,  наверное,  в  эту
осень солнечный день!?  -  мельком  подумала  Аня,  -  находился  совершенно
нормальный, на сторонний взгляд, человек. Спокойный, аккуратно  причесанный,
несколько задумчивый.
   И только тень от решетки на окне, расчерчивающая солнечный свет на полу в
клетки, напоминала о том, кто этот спокойный человек.
   А в общем он был прост и мил, как обычно. Как всегда все  то  время,  что
Аня гостила в мотеле ?Ночка?.
   И если бы Аню вдруг кто-нибудь убедил, что все произошедшее  в  последние
дни и особенно то, что случилось в ?Огоньке?, - всего лишь  сон,  она  бы  с
готовностью поверила в это. И снова стала бы пить с Туровским чай и  болтать
о том о сем.
   Но никто не собирался убеждать Светлову в том, что это  был  сон,  и  она
сама знала, что это не так.
   И беседа им предстояла вовсе не ?о том о сем?.
 
*** 
 
   Однако Светловой не хотелось  начинать  с  главного.  Серьезный  разговор
никогда не стоит начинать с главного.
   Перед ?самым главным? собеседник иногда  застывает,  как  вкопанный,  как
заробевшая лошадка перед барьером, который ее принуждают взять.
   Важный разговор лучше начинать с мелочей. А к  главному  надо  переходить
непринужденно, при удобном случае и как бы между прочим.
   - Леонид Алексеевич, - Аня заставила себя  улыбнуться,  -  вы  специально
оставили тогда ключи на стойке?
   Туровский,  очевидно,  не  ожидавший,  что  разговор  начнется  с  такого
вопроса, некоторое время с интересом смотрел на Светлову. Наконец  его  губы
дрогнули в усмешке.
   - Ну, разумеется... Я не так рассеян, как вам, может быть, показалось.
   - Вот как?
   - Представьте! Когда Елена рассказала вам историю про бойлерную -  вполне
искренне, надо заметить, рассказала... Я  счел  ее,  эту  историю,  довольно
удачной - в том смысле, что вам можно было легко ее проверить.
   И предполагал, что это придет  вам  в  голову.  И  оставил  их.  А  когда
вернулся, ключей не было. Кроме того... - Туровский  снова  усмехнулся  и  с
видом превосходства сделал многозначительную паузу...
   - Да?
   Наблюдая эту самодовольную усмешку Туровского, Аня подумала  о  том,  как
важно дать человеку возможность в разговоре самоутвердиться и  почувствовать
свое превосходство. Насколько  собеседник  становится  тогда  откровеннее  и
податливее.
   В  общем,  ничто  не  делает  человека  таким  глуповатым,  как   чувство
самодовольства.   Стоит   лишь    подумать:    какой    я    умный,    какой
предусмотрительный, какой я  молодец  -  и  ты  тут  же  оказываешься  сущим
дураком.
   - Кроме того... - Туровский снова усмехнулся:
   - Вы забыли в автомате бутылку пепси-колы, Аня... Так торопились!.. Тогда
я поднялся на второй этаж, откуда из окна виден весь двор.  А  уж  когда  вы
включили в бойлерной свет... Непростительная ошибка для человека, считающего
себя детективом...
   - Увы, я не считаю себя таковым! -  Аня  вздохнула.  -  У  вас  несколько
преувеличенное представление о моем самомнении. Видите ли...  Это  я  так...
Просто время от времени вляпываюсь...
   - Ах вот как, оказывается, называется  этот  род  занятий..,  этот  жанр!
?Вляпываюсь?! Ну, в общем, в любом случае.., сочувствую: вам пришлось  тогда
в бойлерной поволноваться! Наверное, ощущаешь себя воришкой, когда крадешься
с чужими ключами, да, Светлова?
   - Скорее, чувствуешь себя приманкой.  Брать  ключи  и  красться  с  ними,
разумеется, рискованно и, мягко говоря, не совсем умно. Но у меня  появилось
желание спровоцировать ?кого-то?. Я даже подумала потом, что, включив -  так
явно! - свет в бойлерной, несколько перегнула палку.
   - Хотите сказать, что вы меня обыграли?
   - Если да, то с плохим  счетом.  Результат,  конечно,  был  -  вы  начали
активные действия  и  в  итоге  себя  бы  обнаружили...  Хотя,  идя  на  эту
провокацию с ключами, я думала, честно сказать, не о вас. Не о вас я думала.
Я  подозревала  Елену  Ивановну.  Но  результат  был.  Только..,  сколько  в
результате этого ?результата? народу полегло на этом нашем  поле  боя...  От
Ионыча до Фофанова.
   Могу только добавить, чтобы закончить историю с бойлерной, что,  когда  я
действительно рассчитывала на то, что вы ничего  не  заметите,  -  вы  и  не
заметили.
   - Что вы имеете в виду?
   - То, что мне удалось осмотреть втайне от вас, Леонид Алексеевич, комнату
Марины Скворцовой. И ничего, подтверждающего ее причастность к исчезновениям
людей, я там не нашла. И  представьте  мое  изумление,  когда  ваша  супруга
продемонстрировала мне позже якобы спрятанные там дамские часики.
   - Вот как!
   - Так что то, что вы заставили жену подсунуть в комнату  Немой  эти  часы
Галины Кривошеевой, чтобы обвинить девушку во всех  преступлениях,  -  стало
вашей серьезной ошибкой.
   - Ну что ж.., возможно, я ошибся и с Мариной Скворцовой.
   Туровский, задумавшись, смотрел в окно на солнечный свет.
   "Итак, Немая знала, что происходит в ?Ночке?, - воспользовавшись паузой в
разговоре, думала Аня. - Недаром Туровский обмолвился однажды, что,  на  его
взгляд, ?девушка была смышленой?.
   Аня вспомнила некий силуэт - ?кого-то? подслушивающего под окнами спальни
Туровских. Теперь стало понятно,  что  это  была  Немая.  Наверное,  девушка
подозревала: что-то происходит с хозяевами мотеля. Что-то, что связывалось у
нее  со  страшными  воспоминаниями  детства.  Нечто  похожее  -  страшное  и
кровавое...
   Вот оно, фрейдовское повторение. Выпадает же так на одну  жизнь  -  такое
повторение. И одного-то раза - чересчур. А тут... Несчастная девчонка!
   Наверное, Немая потому и согласилась на сеансы Гора  -  чтобы  больше  не
оставаться наедине с этим страхом, чтобы поделиться, рассказать.
   Потому что однажды она обнаружила, что происходит в ?Огоньке?.  Возможно,
Немая обнаружила там  одну  из  жертв  Туровского...  Или  следы  ритуальных
жертвоприношений... Или даже сама стала свидетельницей страшной сцены...
   Может быть, это случалось не раз.
   Может быть, однажды девушка не удержалась  и  забрала  приглянувшиеся  ей
часы погибшего.
   Диковатая девчонка простодушно хотела сделать красивый и дорогой  подарок
Отарику Кикалишвили. На такой роскошный  подарок  денег  ей  было  вовек  не
накопить. А понятия о том, что такое ?хорошо? и ?плохо?, у нее были все-таки
размыты, нечетки. Забрать часы убитого она могла. Но убить - вряд ли...
   Таково объяснение, каким образом часы одной из жертв Туровского оказались
у Кикалишвили.
   Но накануне последнего сеанса Горенштейна, когда обретшая дар речи  Немая
уже могла бы все это рассказать, ее не стало.
   Скорее всего  Туровский  следил  за  ней.  Знал,  что  Кикалишвили  часто
опаздывает на свидания.
   Подошел к девушке,  поджидавшей  своего  возлюбленного,  и  передал,  что
Кикалишвили якобы просит ее отправляться сразу на место их обычного свидания
- в сосновый лесок неподалеку от мотеля ?Ночка?.
   Возможно, Туровский ее сам туда и подвез. По дороге придушил  и  подвесил
на сосне, инсценировав самоубийство.
   В общем, Туровский, обративший внимание на сообразительность девушки,  ее
и убрал.
   -  Леонид  Алексеевич,  -  Аня  прервала  затянувшуюся  паузу.  -  Марина
Скворцова, насколько я понимаю, поплатилась за свою сообразительность?
   - Что вы подразумеваете под сообразительностью?  Если  то,  что  девчонка
следила за мной, как какой-то Пинкертон, то да. Тогда можно сказать  и  так:
да,  она  за  это  поплатилась.  Видите  ли...  У  девочки   было   какое-то
патологическое  любопытство  по  отношению  к  моей..,  хм..,  так  сказать,
деятельности. В этом я действительно вижу фрейдовскую связь между прошлым ее
семьи и ее поведением в настоящем. Во всяком случае, когда я узнал  о  ваших
раскопках в саду  дома  ее  родителей..,  мне  многое  стало  понятно  в  ее
поведении. Но понять, извините, еще не значит простить. Оставлять ее в живых
было нецелесообразно.
   - Кстати, как вам удалось убедить Елену Ивановну сделать это?
   - Что именно, извините?
   - Ну, подсунуть в  комнату  Немой  эти  часы  Галины  Кривошеевой,  чтобы
обвинить девушку?
   - Видите ли... Леночка свято верила в ?наследственную склонность?  Марины
к убийству и ее виновность... Понимаете, это не  Леночка,  а  я  подсунул  в
комнату Марины Скворцовой часы. Потом ?помогших ?найти? и убедил жену,  что,
если она сообщит об этом вам, она якобы только  поможет  правосудию.  Ну,  в
общем, убедить человека в чем-либо - это всего лишь дело техники.
   - Да, ваш дар убеждать и внушать мне известен.
   - Не думаю, что в полной мере.
   - Кое о чем все-таки  догадываюсь.  Скажите,  это  вам  тогда  из  приюта
позвонила, чтобы предупредить о том, что  мы  едем  к  Кудиновой,  Валентина
Осич?
   - Да, Валя Осич позвонила и рассказала мне о вашем с ней разговоре.  И  о
том, что она проболталась вам сгоряча о проделках Амалии  с  биогелем  и  об
этой Айвазян.
   Осич вообще все мне рассказывала. Она была немножко глупая и  влюбленная.
Ну,  то,  что  Фрейд  называет  ?логическим  ослеплением?,  характерным  для
влюбленных в их отношении к объекту любви.
   - Бедная женщина!
   - Однако я по-настоящему переполошился, когда узнал, что Амалию  Кудинову
подозревают в убийстве Айвазян! Ведь она могла, начни ее Богул  допрашивать,
сразу рассказать, что отправила Айвазян на постой ко мне в ?Ночку?.
   - Да уж.., не зря вы всполошились!
   - Мне стало понятно: если Амалию прижмут,  она  не  будет,  чтобы  спасти
себя, молчать о своих подозрениях.
   - И что же вы сделали?
   - Когда я понял, что сейчас вы поедете к Амалии, я позвонил ей  и  срочно
попросил подъехать: сказал, что Леночке плохо.
   Она приехала...
   В общем, Амалия заслужила то, что с ней случилось.
   - Неужели?
   -  Знаете,  во-первых,  мне  не  понравилась  ее  шутка  со   столом   на
спиритическом сеансе. И я тогда уже подумывал, чтобы ее наказать.
   Потом, эти ее наезды на Леночку. Я регулярно прослушивал ваш  диктофон  с
ее монологами, когда вас не было в мотеле.
   Поэтому,  когда  понял,  что  сейчас  вы  приедете  к   ней   и   станете
расспрашивать об Айвазян, я решил: даже лучше, если Амалия  исчезнет.  Тогда
создастся впечатление, что она сбежала. А раз сбежала - значит, виновата.
   Аня внутренне ахнула, поражаясь его спокойствию. Она уже знала, что вслед
за ?Огоньком? милиция осмотрела мини-заводик  по  переработке  субпродуктов,
записанный на Кудинова, но фактически принадлежащий Леониду Алексеевичу.
   После тщательной экспертизы некоторые следы Амалии  были  найдены  именно
там.
   Вот каким страшным образом объяснялось исчезновение Амалии!  Никуда  она,
оказывается, не сбегала.
   На эластичном  сетчатом  ?рукаве?  для  упаковки  окороков  и  ветчины..,
бр-р.., были найдены микроскопические частицы кожи и крови.., той же группы,
что и у Кудиновой.
   - Нет. Мне нисколько  не  жаль  эту  дрянь,  клеветницу  и  сплетницу!  -
спокойно повторил Туровский. - Не то что Валю Осич.  Право...  Валю  мне  не
хотелось убивать... Поэтому я и  способ  выбрал  такой.  Я  не  хотел  этого
видеть. Не хотел видеть, как это происходит. Не то что с другими.  ,  -  Это
была ваша главная ошибка.
   - Разве?
   - Лучшего способа снять подозрения с Осич, чем  покушение  на  нее  и  ее
смерть, вы и придумать не могли.
   Если бы Валентина  Терентьевна  осталась  жива-здорова,  подозрение,  что
исчезновение Кривошеевой - ее рук  дело,  так  и  осталось  бы  в  силе.  Вы
поторопились.
   - Вот как?
   - Вам следовало понадеяться на преданность и молчание влюбленной женщины,
которой, как вы сами справедливо заметили, и была Валентина Терентьевна.
   - Разве она не сказала вам, что отправила эту женщину, Кривошееву, ко мне
в ?Ночку??
   - Нет. Точнее, она сказала это, только когда уже умирала  в  больнице,  и
только, я думаю, потому, что умирала. А умирала она от ваших рук.
   - Что ж... Жаль. Возможно, я действительно поторопился.
   - Занервничали?
   - Одно то, что все раскроется - и Леночка обо всем узнает...
   - Только это вас и волновало? Леночка? Он мог не отвечать на этот вопрос.
И так все было ясно... Он и не ответил.
   - А Бритиков? Что с ним, Леонид Алексеевич, произошло?
   - Я его не убивал.
   - Вот как?! Неужели Фофанов все-таки это сделал?
   Туровский только мрачно усмехнулся в ответ.
   - Стало быть, вы не имеете к смерти Бритикова никакого отношения?
   - Я этого не говорил. ?Не убивал? и ?не имею отношения к  его  смерти?  -
это разные вещи.
   - Значит.., это вы сказали Фофанову?
   - Да.
   - Как же это случилось?
   - В тот раз.., было уже поздно.., точнее, уже рано. Под утро Фофанов  был
сильно пьян, засиделся в ?Ночке?. Я знал, что Бритиков  собирается  уезжать.
Видел, как он расплатился и пошел к машине.  А  Фофанов  как  раз  вышел  из
ресторана. И я сказал Фофанову, указав на Бритикова: у такого  человека  мог
быть сильный мотив  расправиться  с  вашей  женой!  Ну,  в  общем,  объяснил
Фофанову, что Бритиков - брат той женщины... И вполне, мол,  тянет  на  роль
мстителя...
   - Ну да.., вы же это знали... Про мотив.
   - Именно. Я как-то вам уже рассказывал. Когда живешь  у  большой  дороги,
становишься хранителем многих тайн. Бритиков часто  откровенничал  со  мной,
когда останавливался в мотеле. Рассказывал и  про  сестру,  и  про  девушек,
которые ее убили. Называл фамилию Фофановой.
   До поры до времени эта информация была мне не нужна, просто ни к чему.  А
потом, как видите, пригодилась.
   - Да уж... Вижу. Пригодилась. Чем он вам помешал-то, этот Бритиков?
   - Видите ли... Бритиков видел, как они поругались тогда в мотеле, Леночка
и эта девушка. У меня и сейчас в ушах стоит наглый голос  этой  девчонки!  Я
точно все помню. Она сказала моей жене: ?Эй, бабушка, нельзя  ли  побыстрее?
Или у вас уже быстро не получается? Тогда пора на пенсию!"
   И Деночку это вывело из себя. А этот Бритиков -  он  все  это  видел,  он
присутствовал при этом. Бритиков мог об этом  эпизоде  вам  рассказать,  мог
рассказать, что Фофанова была  в  мотеле.  Поэтому  я  не  колебался,  когда
появилась возможность его устранить.
   - Он и рассказал. Вы опоздали.
   - Возможно. А кроме того; я это сделал на всякий случай.  Я  боялся,  что
Бритиков  будет  сильно  возникать  с   этим   своим   идиотским   хомячком.
Доискиваться, копаться в этой истории с грибами. Он бы  мне  покоя  не  дал.
Притом, что для него наша дорога - обычный маршрут. Так и ездил бы  он  тут,
разыскивая  убийц  своей  сестры  и  убийц  хомячка.  Ну  вот,  я  и   решил
воспользоваться моментом.  А  момент  оказался,  как  вы  понимаете,  крайне
удобный.
   - И  что  же  было  дальше?  После  того,  как  вы  указали  Фофанову  на
Бритикова?
   - Ну... Фофанов просто рассвирепел, когда я указал ему на Бритикова.
   Там, на паркинге, все и случилось.
   Фофанов его просто придушил.
   Потом затолкал  в  кабину  его  же  машины,  положил  голову  на  руль  и
сказал: ?Сиди теперь, как она!"
   Да... Такие вот дела... Слушая  Туровского,  Светлова  думала:  выражения
- ?у него был вид человека, который не  врет?  или  ?вид  человека,  который
этого не совершал? или ?я думаю, что он говорит правду? -  просто  не  имеют
права на существование. А выражение лица  -  категория,  которая  вообще  не
должна учитываться при расследовании.  Что  ей  там  тогда  показалось?  Что
Фофанов с искренним недоумением смотрит на убитого Бритикова?!
   Туровскому теперь нет смысла врать. Жертвой больше,  жертвой  меньше  ему
припишут  -  для  Леонида  Алексеевича  это  уже  не  актуально.  Его   ждет
пожизненное. А жизнь все равно одна. Две не отсидишь - что бы ни совершил. А
Бобочка? А что Бобочка... Честнейший парень. Он ведь не  говорил  Светловой,
что его шеф не убивал Бритикова. Бобочка сказал ей только,  что  Фофанов  не
убивал свою жену. И это было правдой. Бобочка сказал лишь то,  что  посчитал
возможным  ей  сообщить.  Кстати,  и  Фофанов,  возможно,  не  лгал.  Вполне
ВОЗМОЖНО, что наутро он напрочь не помнил, что сделал несколько часов назад,
будучи до одурения пьяным. Это к тому, что люди могут вполне искренне  лгать
по  разным  причинам,  в  том  числе  и  сами  искренне   заблуждаясь.   Для
расследования важно, что лгут они при этом с искренним выражением налицо.  И
детектив, который  этому  доверяет,  -  полный  идиот.  Все!  Отныне  больше
никаких ?у него был такой искренний вид?, ?я ему поверила? и  тому  подобной
околесицы.
   - А сам  Фофанов?  -  Аня  с  трудом  заставила  себя  взглянуть  в  лицо
Туровскому. - Как он исчез?
   - Пришлось.
   - Что, так близко подобрался к разгадке?
   - Фофанов к разгадке?! Не смешите! Этот мастодонт с мозгами курицы.  Куда
ему!
   - А что же?
   - Неужели не понятно?
   - Непонятно.
   - Мне нужно было, чтобы вы уехали наконец отсюда.
   - Ах вот оно что!
   - Лучше бы это до вас пораньше дошло.
   - Ну, извините бестолковую, не догадалась.
   - Да я понял, что надо от вас  избавляться.  Слишком  вы  в  наших  краях
загостились. С грибами, однако, не вышло.  Вторая  попытка  покушения  могла
показаться подозрительной.
   И тогда в голову пришло самое простое: зачем вас убивать, если вы  можете
просто уехать?  Вы  уедете,  если  расчистить  вам  для  этого  путь,  убрав
Фофанова, подумал я.
   - Понимаю. Вы так  старались.  Убрали  Фофанова.  Освободили  мне  дорогу
домой. А я не уехала. Понимаю степень вашего разочарования!
   - Понимаете?!
   Глаза  Туровского  блеснули  тусклым  желтым  огнем,  от  которого,  даже
несмотря на то что Леонид Алексеевич был в наручниках, Светловой стало не по
себе.
   -  Где  уж  вам  понять...  -  Из  его  горла  вырвался  звук,  отдаленно
напоминающий человеческий смех:
   - Степень нашего разочарования!
   Светлова выдержала долгую паузу, чтобы дать ему успокоиться.
   Хотя больше всего на свете ей хотелось сейчас встать и уйти  -  настолько
стало уже не по себе рядом с этим человеком. Но она постаралась взять себя в
руки.
   - А как получилось, что вся ваша недвижимость: и завод, и ?Огонек?, - все
принадлежит Кудинову?
   - Как? Да я сам