аны, запивая их теплой
водой из термоса.  На моих часах - два сорок шесть. Но вдруг завыла сирена -
возможно,  это означает, что сейчас уже три часа. Отдыхавший недолго оркестр
опять заиграл.  Что он играет, понять нельзя - звук искажается, отражаясь от
стен бесконечных подземных переходов.)

     Итак,  на чем я остановился?  Ах да,  на том месте, когда жеребец набил
полный рот суси.
     - Вот  видите,  теперь  она  обратила  внимание на  вас.  И  предложила
участвовать в эксперименте.
     - При чем здесь эксперимент, во всяком случае, я...
     Прожевав суси, жеребец запил их остатком пива и громко похлопал себя по
животу - будто на пол швырнул мокрую тряпку.
     - Стоит набить живот, голова просветляется.
     Он  вставил  в  стереофонический магнитофон,  на  вид  весьма  дорогой,
заранее приготовленную кассету, лежавшую на горке.
     - Не нужно, мне сейчас не хочется слушать.
     Жеребец на мгновение опешил, потом, прикрыв рот, смачно рыгнул.
     - Не беспокойтесь,  вас это ни к чему не обязывает,  прослушайте начало
той самой кассеты.  Разве вы не хотите еще раз вникнуть во все,  связанное с
похищением пилюль и общением с вашей женой...  разумеется,  речь идет лишь о
предполагаемых фактах...
     Он  включил магнитофон.  Какой-то  постоянный звуковой фон...  Слышится
шарканье  легких  туфель  на  резиновом  ходу,   оно  приближается...  вдруг
становится отчетливым... звуковой фон исчезает...
     - Качество звука явно изменилось,  что вы об этом думаете?  Видимо, при
автоматической системе  настройки,  едва  обрывается  звук  от  ближайшего к
микрофону источника,  легче  улавливать отдаленные шумы  -  думаю,  здесь  и
происходит такое явление.
     - Мне тоже так кажется.
     - Эти  звуки  улавливает микрофон,  установленный в  аптеке  на  задней
стенке шкафа, где хранились те самые пилюли.
     - Что же там происходило?
     - Мне  кажется,  переставляли коробки  с  лекарствами.  Микрофон  очень
чувствительный и установлен рядом - отсюда и шум.
     - И кто-то, заслышав шаги, притаился?
     - Да, поэтому слышны только приближающиеся шаги...
     Шаги приближаются... замирают... резкий металлический скрип...
     - Это, наверно, дверь.
     - Со стороны аптеки она открывается без ключа.
     Сухой  короткий  удар...   и  сразу  -   резкий  звук  падения  чего-то
тяжелого...
     - Нападение преступника?
     Жеребец выключил магнитофон и  почесал подбородок.  Под  сизой небритой
щетиной обозначился шрам.
     - Как ни печально, такая возможность наиболее вероятна.
     - Но тогда закричали бы.
     - Мне тоже так кажется. Но не исключено, что они знают друг друга.
     - Почему же тогда сразу раздался звук, будто упал человек?
     - Можно предположить, что упал мешок с содой или крахмалом.
     - Возможно и совсем другое объяснение.  В тот самый момент жена подошла
к  аптеке,  надеясь одолжить у кого-нибудь десятииеновую монету.  Увидев там
человека,  она, естественно, не проявила никакого беспокойства, и преступник
с невинным видом открыл ей дверь и пригласил войти...
     - Не исключено: без всякого опасения она заходит в аптеку, и тут на нее
обрушивается удар...
     Жеребец поднял над головой руку и,  с маху ударив по столу,  недовольно
поморщился. Стакан упал на пол, но не разбился. Ковер, видно, толстый.
     - Ну а насчет похищения пилюль у вас есть какие-нибудь предположения?
     - Меня спрашивать нечего. Вы теперь главный охранник.
     - Бросьте паясничать. Вы должны знать еще кое-что.
     - Да, у меня есть некоторые предположения. Но это еще не факты. Если же
говорить  о  совершенно  определенных  уликах,  это  -  магнитофонная лента,
которую мы с вами только что слушали.
     - Но бывший главный охранник явно кое-что утаил.
     - Почему вы так думаете?
     - А вам самому не кажется, что за утайку-то его и убили - заткнули рот?
     - Да-да.  Ловка женщина -  одним выстрелом двух зайцев... Что ж, вполне
возможно.
     - Существует же где-то юбилейная комиссия.
     - Мне об этом ничего не известно, я с ней никак не связан.
     - А ведь она назначена Советом...
     - Что-то  я  краем уха  слышал.  Приветственное слово по  случаю юбилея
обычно поручают мне. Я, жеребец, для этого и существую. Ну а сама подготовка
к празднованию юбилея...  В общем,  Совет, как правило, придерживается линии
невмешательства.
     - Но это же официальный праздник. И кто-то должен всем распоряжаться.
     - Если такой человек существует, то это скорее всего вы.
     - Помогите мне встретиться с директором клиники.
     - Не  говорите чепухи.  -  Ливень  усилился.  Жеребец,  глядя  в  окно,
потянулся и  сцепил  пальцы  на  затылке.  Потоки  дождя  бежали по  стеклу,
колеблясь,  как языки пламени.  Таким же зыбким казалось и  лицо жеребца.  -
Разве кто-нибудь способен охватить все происходящее в  клинике?  Хотелось бы
верить,  что это возможно.  Хотелось бы верить...  Но кто знает.  Да ведь от
того,  что здесь творится,  с  ума сойдешь.  Даже просто сказать об  этом не
наберешься смелости.  Тем  более  если  речь  зайдет о  директоре клиники...
Сколько лет не задавали такого вопроса, не задавал его и я. Иногда по ночам,
наедине с самим собой,  я думаю о нем.  Может быть, именно сейчас в каком-то
уголке клиники директор с беспокойством размышляет обо мне,  не ведая о моем
местожительстве, специальности, имени да и о самом моем существовании...
     - Попробую-ка повнимательней разобраться,  не уловили ли подслушивающие
устройства чего-либо нового о празднике.
     - Это прекрасно.  -  Жеребец повернулся к  мужчине,  выражение его лица
смягчилось.  -  В вашем положении нужно слушать все подряд, без разбора, как
это ни  обременительно.  Вы  ведь теперь главный охранник.  И  должны быть в
курсе всего.  Даже если это не удастся, делайте вид, будто вам все известно,
заставьте окружающих поверить вам.
     - Я связан по рукам и по ногам.  И это прекрасно знают те, кто скрывает
мою жену, независимо от того, хотят они защитить ее или обидеть.
     - Нужно, наверно, добиться их молчаливого согласия на ваше назначение.
     - Сложное дело.
     Жеребец  вынул  из  шкафчика бутылку  виски  и  два  небольших стакана.
Наполнив их до краев,  он торжественно поднял свой стакан и опрокинул в рот,
будто запивая огромную пилюлю.
     - Выпейте-ка со мной.  Воду налейте в стакан из-под пива. Может, теперь
разрешите взглянуть на ваши записки?
     Торговаться и дальше было бессмысленно.
     Ведь  жеребец сообщил мне  обещанные сведения.  И  я  уяснил одно  -  в
исчезновении жены из приемного покоя нет ничего загадочного.  Однако,  напав
наконец на  след жены,  я  разволновался куда меньше,  чем ожидал.  Но  зато
овладевавшее мной беспокойство медленно и  неуклонно прибывало,  как  вода в
дырявой лодке. Во всяком случае, с похищением пилюль жена была связана чисто
случайно,  а  главный вопрос  -  почему  без  всякого вызова прибыла "скорая
помощь" -  остался без ответа.  Моя жена точно провалилась во тьму бездонной
пещеры,  и  пока сквозь прорезавшуюся крохотную щелку разглядеть,  где  она,
совершенно невозможно.
     - За  два  вечера вы  дошли лишь до  этого места?..  -  спросил жеребец
ехидно,  читая конец записок. - Вы еще даже не добрались до своей комнаты. А
дальше - столько всего, о чем и писать-то непросто.
     Я ответил ему в тон:
     - А дальше - столько всего, о чем вы хотите узнать.
     Жеребец рассмеялся с невинным видом и снова налил виски.
     - Разумеется. Я думаю, вы продолжите эту работу?
     - Не знаю, что и делать.
     - Прошу вас. Завтра празднование юбилея, и я буду очень занят.
     - Вы меня не обманываете?
     - В чем?
     - Пообещав переправить записки моей жене...
     - Зачем же обманывать?
     - Слишком уж это хорошо, чтобы быть правдой. Все, что вы говорите...
     - Согласись вы с самого начала сотрудничать со мной, никаких проблем не
возникло бы.
     Вдруг  голос  его  дрогнул.  Подбородок натужно  задвигался,  будто  он
затолкал  в  рот  пяток  жевательных  резинок,   кончик  носа  побелел.  Его
возбуждение,  видимо,  передалось  и  мне  -  от  груди  к  рукам  пробежала
электрическая искра.
     - Я вообще жалею, что сотрудничал с вами; нет, нет, я не шучу.
     - Если вам не хочется писать, можете сообщить мне обо всем устно.
     - О чем же?..
     - Разве не ясно? О том, что я жажду узнать.
     - О моих сексуальных возможностях?
     Жеребец неожиданно ухватил за  горлышко бутылку виски и  грохнул ею  по
столу.  Помня,  должно быть,  как он недавно ушиб руку о стол, жеребец решил
воспользоваться  бутылкой.  Она  почему-то  не  разбилась,  а  по  мраморной
столешнице побежала полукруглая трещина. Нажав на стол, он соединил ее края.
     - Теперь на любой бензоколонке можно купить хороший клей.
     - Только не  говорите,  что вам ничего не известно.  -  Жеребец коротко
вздохнул и сжал зубы.  -  Речь идет о больной из восьмой палаты.  О том дне,
когда удалось восстановить функции нижней части тела  вашего предшественника
и  добиться полного соединения его  нервных окончаний с  моими.  Бесконечные
консультации с  сотрудниками отделения искусственных органов и  сотрудниками
отделения нейротехники, оказавшими мне всестороннюю помощь, затем совместный
обед -  все это заняло массу времени,  и, когда я вернулся в восьмую палату,
помнится,  шел уже десятый час.  Ее кровать была пуста.  А ведь именно в тот
день я превратился в жеребца. Девочка должна была меня ждать. Кто-то ее увел
- это несомненно.
     - Вы хотите сказать, что преступник - я?
     - Самые    серьезные   подозрения   падают,    конечно,    на    вашего
предшественника.  Он был ее родным отцом, с больными ничего общего не имел и
вдобавок не  одобрял наших с  ней  отношений.  Но  как,  при  всем  желании,
заподозрить человека,  от  которого осталась лишь  нижняя часть тела?  Да  и
потом,  у  него алиби.  Он  тогда чуть не весь день старательно прикреплял к
окончаниям  моих  двигательных  нервов  платиновую  проволоку  с  кремниевым
покрытием.
     - Вы говорите о ваших отношениях,  но ей же всего тринадцать лет,  этой
девочке...
     - Вы превратно поняли мои слова.
     - Если я у вас все время на подозрении,  почему было не сказать об этом
ясно и определенно?  Глупо.  Заставили меня зря потратить столько времени на
донесения...
     - Видите ли, я то верил, то сомневался.
     - Ну что ж, мне, пожалуй, пора.
     - Нет,   так  не  пойдет.  То,  что  преступник  вы,  сейчас  уже  факт
неопровержимый.
     - У вас есть доказательства?
     - Есть,  причем сколько угодно. - Жеребец стукнул тетрадью по столу, но
было видно, он слегка переигрывает. - Здесь все написано.
     - Сомневаюсь.
     - Во  всех своих тетрадях вы  намеренно указываете место,  где  сделаны
записи.  Слишком уж  это  нарочито.  Позвонив вам  сегодня -  договориться о
встрече,   я  застал  вас  дома,  что  случается  крайне  редко,  обычно  вы
задерживаетесь на работе.  А вот ни вчера,  ни позавчера вас дома не было. И
ночевали где-то в другом месте.  Мы с секретаршей пытались разыскать вас,  и
не пробуйте изворачиваться, не выйдет.
     - Чего же не выследили?
     - Вы огорошили нас своим быстрым бегом.
     - Вся  сила  в  туфлях для  прыжков.  Не  угодно ли  заказать такие же,
сэнсэй?
     - Сдаюсь.  Но, прошу вас, этой девочке необходим серьезный уход. Прошло
уже почти три дня.
     - Нет, только два.
     - Болезнь  ее  называется "таяние  костей";  кости  исчезают -  ужасно!
Малейшее  ослабление  медицинской  помощи,  и  под  действием  тяжести  тела
начинается  укорачивание.  Если  произойдут  необратимые  изменения,  будете
виноваты вы.  Прошу  вас,  умоляю.  С  каким трудом я  превратился наконец в
жеребца - неужели впустую?
     - Бросьте причитать - вам это не к лицу.
     - Утренний тест показал, что мои мужские качества значительно возросли.
Присутствовавшая медсестра и та захлебнулась от восторга.
     - Вы можете использовать в качестве партнерши кого угодно -  вашу жену,
секретаршу, медсестру.
     - Кончайте свои непристойности.  Вам,  видно, этого не понять. Для меня
девочка из восьмой палаты незаменима...
     - Единственное, что вы получили, - возможность подглядывать за тем, что
она делает.
     - Физическая близость меня интересует меньше всего. Для меня это вопрос
философский.  Хороший  врач  -  хороший  больной -  вам  такое  высказывание
известно?
     - А я думал, для вас суть в физической близости.
     - Врач  издревле  обречен  страдать  духовной  ущербностью.  -  Жеребец
заговорил с  быстротой паука,  ткущего паутину.  Но я ощущал какой-то разрыв
между его  словами и  мыслями.  -  Обязанность его  вовсе не  в  том,  чтобы
сочувствовать  боли   пострадавшего,   -   он   должен   остановить   кровь,
продезинфицировать  рану,   забинтовать  ее.  Он  видит  в  пострадавшем  не
человека,  получившего ранение, а рану, полученную человеком. Когда врачу, с
этой  его  привычкой,   вдруг  попадается  больной,  предстающий  перед  ним
человеком, он выходит из себя. И чтоб не выводить его из себя, больному надо
перестать быть человеком.  Постепенно врач обособляется от всех,  становится
одиноким,  ожесточается и все больше отдаляется от людей. Не будет, пожалуй,
преувеличением сказать,  что  предубеждение против  больного  -  непременное
качество,  позволяющее стать  знаменитым врачом.  Подобное одиночество врача
как раз и  позволяет ему быть истинно гуманным,  и  это не парадокс.  Только
человек,  противясь принципу  выживания наиболее  приспособленных,  то  есть
естественному отбору,  окружает заботой слабых  и  больных и  гарантирует их
существование.   Герой  погибает,   а  слабый  живет.   Фактически,  уровень
цивилизации может  быть  вычислен по  проценту никудышных людей,  входящих в
данное общество.  Был,  кажется, даже один политолог (имени его я не помню),
который дал  такое определение современности:  "Век больных,  опирающийся на
больных,  для больных".  И нечего роптать на порочность нашего века. Больной
имеет право требовать от  врача одиночество.  Если же,  несмотря ни  на что,
врач решается бежать от одиночества -  ничего не поделаешь,  он одновременно
становится больным и как бы двуликим. Я лично готов пойти на это. Потому-то,
честно говоря,  и не роптал из-за своей импотенции.  Это -  истинная правда.
Скорей я  заслуживаю жалости,  ибо мое бессилие -  свидетельство сближения с
больными.
     - Неубедительно.  Не вы ли сами говорили, что и у больных, по мере того
как они становятся настоящими больными, наблюдается повышение чувственности.
     - С  этого  я  и  начал.  Действительно,  огромное количество примеров,
полученных  путем  подслушивания,  убеждает:  существование  такого  явления
следует признать объективным фактом.  Среди настоящих больных,  похоже,  нет
импотентов.  Даже во время болезни.  В чем причина? Возможно, это связано со
структурой общества больных.  В  тюрьме или  казарме откровенно непристойные
рассказы  -  ключ  к  взаимопониманию.  Успешному заключению торговой сделки
очень часто способствует так  называемый эротобанкет.  А  мало ли  примеров,
когда супруги,  охладевшие друг  к  другу,  делают вход в  спальню платным и
таким путем преодолевают кризис в своих отношениях.  В общем, куда ни глянь,
везде  перестройка  человеческих  отношений  происходит  с   помощью  секса.
Разумеется,  общество больных отличается от тюрьмы или казармы. И не потому,
что здесь нет нужды скрываться от людей и не существует опасности разрушения
человеческих отношений.  Дело в  том,  что в  его структуре где-то  спрятан,
несомненно,   секрет  облегчения  бремени,  отыскания  стержня  человеческих
отношений.  Что представляет собой больной?  В чем его сущность?  Совершенно
неожиданно я нашел нужные мне ответы.  Во всяком случае,  девочка из восьмой
палаты заставила меня забыть об импотенции.  Она распахнула ворота хлева,  в
котором томился врач,  и увлекла его в общество больных. Ей удалось это лишь
потому,  что у нее душа идеального больного.  Безмерно богатая душа, которой
она могла поделиться со мной. Нужно понять ее сердце. Нужно отдать все силы,
чтобы сделать свою душу похожей на ее...
     - Как это ни печально, ваши души нисколечко не похожи...
     - Идеальный больной...  самый  лучший  больной...  человек,  который не
исцелится  во  веки  веков...  дни,  проведенные  в  обнимку  со  смертью...
растение-паразит,  обогнавшее ростом другое,  давшее ему жизнь... воплощение
уродства... чудовище... наконец, человек-жеребец...
     - Но  вам  ведь  известно,   что  нижняя  часть  туловища,  которой  вы
воспользовались, принадлежала отцу этой девочки.
     - Даже физическая близость достигается не  таким путем,  в  ее основе -
стержень человеческих отношений.
     - Я, видимо, чего-то не понимаю, но ваши рассуждения представляются мне
слишком безапелляционными.
     - Не думаю.  Один американский врач открыл,  что стремление к  близости
напоминает  зуд.   Зуд  необходим  для  того,  чтобы  механическим  способом
избавиться  от  скопления  в  той  или  иной  части  организма  биологически
чужеродных  тел.   Кожные  рецепторы  под   воздействием  этих  биологически
чужеродных тел  вырабатывают вещество (не  помню точно названия) и  посылают
сигнал  в  головной мозг,  отчего и  возникает ощущение зуда.  Это  ощущение
играет роль спускового крючка,  вызывая желание почесать определенное место.
Так же можно объяснить стремление к близости между мужчиной и женщиной. Но в
данном случае все обстоит не столь просто и ясно,  возникают некие симптомы,
например,  "краска на лице".  В  общем,  всем распоряжается мозг.  И если не
будут  устранены сдерживающие факторы,  все  закончится "краской  на  лице".
Таким  образом,  если  участок мозга,  выполняющий роль  стража человеческих
отношений, не разрешит начать действия, нужды в них не появится.
     - Но если стремиться к  этому,  достаточно взорвать сторожевой пост,  и
все в порядке.
     - Учтите, вы отняли у меня девочку, а я ведь у вас никого не отнимал.
     - Какая разница - кто? Клиника отняла.
     - А может, ваша жена сама подала прошение о допуске ее к участию.
     - В чем...
     - В  праздничном конкурсе.  Стоит прийти к  этой  мысли,  и  все  сразу
становится на  свои места.  Запись на конкурс проводилась достаточно широко,
не исключено,  что и  похищение пилюль -  результат сговора.  А  вот "скорая
помощь",  я об этом думал,  -  здесь чувствуется рука человека, связанного с
клиникой и прекрасно знакомого с тем, что в ней происходит.
     - Вам это,  возможно,  покажется странным.  Но  мы  с  женой совершенно
здоровы, и у нас не было ни малейшей необходимости иметь дело с клиникой.
     - Граница между клиникой и  внешним миром не так четко обозначена,  как
вам  кажется.  Если  ваша жена сама подала прошение,  то,  даже обнаружив ее
местонахождение, вы в дальнейшем столкнетесь с большими трудностями.
     - Если девочка из  восьмой палаты по собственной воле покинет больницу,
то,  даже  обнаружив  ее  местонахождение,  вы  в  дальнейшем  столкнетесь с
большими трудностями.
     - Учтите, местонахождение вашей жены мне не известно.
     - Учтите, местонахождение девочки мне не известно.
     Да, мы с жеребцом обменялись хорошими ударами. Жеребец все время стоял,
а  я  сидел на  стуле,  и  мы,  даже не пытаясь скрыть прерывистого дыхания,
злобно уставились друг на  друга.  Я  первым отвел глаза.  Просто контактные
линзы сдвинулись с места - никакой другой причины не было.
     - Видите, я могу только стоять. И мозолить глаза.
     Жеребец распустил пояс, расстегнул молнию, опустил брюки до самых колен
и  задрал рубаху.  От поясницы почти до колен он был затянут в черный корсет
из  синтетической резины  толщиной миллиметров в  пять.  Поверхность корсета
была опутана сложным переплетением разноцветных проводов,  в каждой точке их
соединения  находился  позолоченный  ввод.