Вдали слышна свирель пастуха.

                   Патриархально-сладостные звуки
                   Далеко раздаются по ущельям,
                   Сливаясь с колокольчиками стад,
                   И жадно я внимаю им. - О, если б
                   Я был незримым духом этих звуков,
                   Гармонией свободной и живой,
                   Блаженством бестелесным, что родится,
                   Живет и умирает вместе с ними!

                   Снизу поднимается охотник за сернами.

                                  Охотник

                   Да, серна здесь промчалась! Но куда?
                   Как на смех промелькнула и пропала!
                   Боюсь, что не окупится сегодня
                   Мой тяжкий труд. - Но кто это вдали?
                   Он с виду не охотник, а поднялся
                   На высоту, которой достигают
                   Лишь лучшие охотники. На нем
                   Богатый плащ, он мужественно-строен
                   И горд, как сын свободного народа.
                   Пойду к нему.

                                  Манфред
                           (не замечая охотника)

                                 До срока поседеть
                   От скорбных дум, подобно этим жалким
                   Обломкам сосен, бурей искривленным,
                   Погубленным одною зимней вьюгой, -
                   И быть таким, с тоскою вспоминая
                   Иные дни, и на челе носить
                   Морщины, что оставили не годы,
                   А лишь мгновенья, - тяжкие мгновенья,
                   Ужасные, как вечность! Вы, лавины!
                   Вы, глыбы льдов! Обрушьтесь на меня
                   И поглотите жизнь мою! Я слышу
                   Ваш непрестанный грохот, но, свергаясь,
                   Вы губите лишь то, что жаждет жизни:
                   Цветущий лес иль мирные селенья.

                                  Охотник

                   С долины поднимаются туманы.
                   Скажу ему, что нам пора спускаться,
                   Не то он здесь останется навеки.

                                  Манфред

                   Вкруг ледников дымится мгла и пахнет
                   Горящей серой; белыми клубами
                   К моим ногам всползают облака,
                   Как пена из пучины преисподней,
                   С тех жадных волн, что роют берег жизни,
                   Обремененный грешными, как щебнем. -
                   Я задыхаюсь.

                                  Охотник

                                Он едва стоит:
                   Мне нужно подойти к нему тихонько, -
                   Иначе он сорвется.

                                  Манфред

                                       С тяжким гулом
                   Обрушивались горы, прорывая
                   Ткань облаков и сотрясая Альпы,
                   Загромождали грудами обломков
                   Зеленые цветущие долины,
                   Запруживали реки, низвергаясь,
                   И в пыль и мглу их воды раздробляли.
                   Так некогда пал Розенберг. Зачем
                   Я не стоял тогда в его долинах?

                                  Охотник

                   Приятель, осторожней! Лишний шаг -
                   И ты простишься с жизнью. Ради бога,
                   Отдвинься от обрыва.

                                  Манфред
                            (не слыша охотника)

                                        Как спокойно
                   Уснул бы я! Мой прах не стал бы жалкой
                   Игрушкой ветра, не был бы развеян
                   По скалам и утесам. А теперь -
                   Простите, небеса! О, не глядите
                   Вы на меня с такою укоризной -
                   Не для меня вы созданы. - Земля!
                   Прими меня!

          Делает движение броситься со скалы, но охотник внезапно
                        схватывает и удерживает его.

                                  Охотник

                               Остановись, безумец!
                   Не оскверняй долин преступной кровью -
                   Иди за мной - я не пущу тебя!

                                  Манфред

                   Как тяжко мне! - Нет, не держи так крепко -
                   Я изнемог - кружась, мелькают горы -
                   В глазах туман. Зачем ты здесь и кто ты?

                                  Охотник

                   Скажу, скажу. - Теперь идем - все тонет
                   В тумане - опирайся на меня -
                   Стань вот сюда - сюда - и придержись
                   За этот куст - дай руку и покрепче
                   Возьми меня за пояс - легче! - так.
                   Теперь смелей - недалеко до дома -
                   Мы выберемся скоро на тропинку,
                   Прорытую ручьями. - Прыгай - славно!
                   Да ты любому горцу не уступишь!

                       Медленно спускаются по скалам.


АКТ ВТОРОЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

                         Хижина в Бернских Альпах.
                             Манфред и охотник.

                                  Охотник

                   Нет, подожди - тебе еще опасно
                   Пускаться в путь: ты слишком изнемог,
                   Ты слаб еще и телом и душою.
                   Вот отдохнешь - тогда мы и пойдем.
                   Где ты живешь?

                                  Манфред

                                  Дорога мне известна.
                   Я в провожатом больше не нуждаюсь.

                                  Охотник

                   По виду твоему я замечаю,
                   Что ты из тех, чьи замки так угрюмо
                   Глядят со скал на хижины в долинах.
                   Который твой? Я знаю в них лишь входы,
                   Мне изредка доводится погреться
                   У очагов их старых темных зал,
                   За чашей, меж вассалов, но тропинки,
                   Что с гор ведут к воротам этих замков,
                   Известны мне с младенчества. Где твой?

                                  Манфред

                   Не все ль равно?

                                  Охотник

                                    Ну, хорошо, не хмурься,
                   Прости за спрос. Отведаем вина.
                   Старинное! Не раз отогревало
                   Оно меня средь наших ледников -
                   Теперь пускай тебя согреет. - Выпьем!

                                  Манфред

                   Прочь от меня! - На кубке кровь! - О боже,
                   Ужели никогда она не сгинет?

                                  Охотник

                   Какая кровь? Ты бредишь?

                                  Манфред

                                             Наша кровь!
                   Та, что текла в сердцах отцов и в наших,
                   Когда мы были юны и любили
                   Так горячо, как было грех любить,
                   Та, что встает из праха, обагряя
                   Мрак, заступивший небо предо мною,
                   Где нет тебя, а мне не быть - вовеки.

                                  Охотник

                   Ты странный и несчастный человек;
                   Но каковы бы ни были страданья,
                   Каков бы ни был грех твой, есть спасенье:
                   Терпение, смиренье и молитва.

                                  Манфред

                   Терпение! - Нет, не для хищных птиц
                   Придумано терпение: для мулов!
                   Прибереги его себе подобным, -
                   Я из другой породы.

                                  Охотник

                                       Боже мой!
                   Да я б не взял бессмертной славы Телля,
                   Чтоб быть тобой. Но повторяю: в гневе
                   Спасенья нет; неси свой крест покорно.

                                  Манфред

                   Я и несу. Ведь я живу - ты видишь.

                                  Охотник

                   Такая жизнь - болезненные корчи.

                                  Манфред

                   Я говорю - я прожил много лет,
                   И долгих лет, но что все это значит
                   Пред тем, что суждено мне: я столетья,
                   Я вечность должен жить в неугасимой
                   И тщетной жажде смерти!

                                  Охотник

                                           Как! Но ты
                   Совсем не стар: ты средних лет, не больше.

                                  Манфред

                   Ты думаешь, что наша жизнь зависит
                   От времени? Скорей - от нас самих.
                   Жизнь для меня - безмерная пустыня,
                   Бесплодное и дикое прибрежье,
                   Где только волны стонут, оставляя
                   В нагих песках обломки мачт, да трупы,
                   Да водоросли горькие, да камни!

                                  Охотник

                   Увы, он сумасшедший! Без призора
                   Его нельзя оставить.

                                  Манфред

                                         О, поверь, -
                   Я был бы рад безумию; тогда бы
                   Все что я вижу, было бы лишь бредом.

                                  Охотник

                   Что ж видишь ты, иль думаешь, что видишь:

                                  Манфред

                   Тебя, сын гор, и самого себя,
                   Твой мирный быт и кров гостеприимный,
                   Твой дух, свободный, набожный и стойкий,
                   Исполненный достоинства и гордый,
                   Затем что он и чист и непорочен,
                   Твой труд, облагороженный отвагой,
                   Твое здоровье, бодрость и надежды
                   На старость безмятежную, на отдых
                   И тихую могилу под крестом,
                   В венке из роз. - Вот твой удел. А мой -
                   Но что о нем - во мне уж все убито!

                                  Охотник

                   И ты б со мною долей поменялся?

                                  Манфред

                   Нет, друг, я не желаю зла тебе,
                   Я участью ни с кем не поменяюсь:
                   Я удручен, но все же выношу
                   То, что другому было б не под силу
                   Перенести не только наяву,
                   Но даже в сновиденье.

                                  Охотник

                                         И с такою
                   Душой, высокой, нежной, быть злодеем.
                   Кровавой местью тешиться? - Не верю!

                                  Манфред

                   О нет - нет - нет! Я только тех губил,
                   Кем был любим, кого любил всем сердцем,
                   Врагов я поражал, лишь защищаясь,
                   Но гибельны мои объятья были.

                                  Охотник

                   Пусть небо ниспошлет тебе покой
                   И покаянья сладостные слезы!
                   Я буду поминать тебя в молитвах.

                                  Манфред

                   Я не нуждаюсь в них; но состраданья
                   Отвергнуть не могу. - Я ухожу -
                   Пора - прости! Вот золото - ты должен
                   Его принять. - Не провожай меня -
                   Путь мне знаком, опасность миновала, -
                   Еще раз говорю - не провожай!


СЦЕНА ВТОРАЯ

                     Нижняя долина в Альпах. - Водопад.

                                  Манфред

                    Еще не полдень: радуга сияет
                    В потоке всеми красками небес,
                    И серебром блистает столп потока,
                    Свергаясь с высоты и развеваясь
                    Вдоль скал струями пены светозарной,
                    Как хвост коня-гиганта, на котором
                    В виденье Иоанна мчится Смерть.
                    Один я упиваюсь этой дивной
                    Игрою вод, и сладость созерцанья
                    Я разделю в тиши уединенья
                    Лишь с феей гор. - Я вызову ее.

        Зачерпывает на ладонь воды и бросает ее в воздух, вполголоса
           произнося заклинания. Под радугой водопада появляется
                                 Фея Альп.

                    Прелестный дух, чьи кудри лучезарны,
                    Чьи очи ослепительны, как солнце,
                    На чьих ланитах краски так же нежны,
                    Как цвет ланит уснувшего младенца,
                    Как алый отблеск летнего заката
                    На горных льдах, - как девственный румянец
                    Земли, в объятья неба заключенной!
                    Прелестный дух, затмивший красотою
                    Блеск радуги, горящей над потоком,
                    Дочь Воздуха! Я на твоем челе
                    В твоем спокойном и безгрешном взоре,
                    Где светит мир твоей души бессмертной,
                    С отрадою прочел, что Сын Земли,
                    Которому таинственные силы
                    Дозволили вступать в беседы с ними,
                    Прощен тобой за то, что он дерзнул
                    Воззвать к тебе и на одно мгновенье
                    Узреть твой лик.

                                    Фея

                                     Я знаю, Сын Земли,
                    Тебя и тех, кем награжден ты властью.
                    Ты человек, свершивший в жизни много
                    Добра и зла, не ведая в них меры,
                    И роком на страданья обреченный.
                    Я этого ждала - чего ты хочешь?

                                  Манфред

                    Взирать на красоту твою - и только.
                    Лицо земли мой разум помрачило,
                    Я в мире тайн убежища искал,
                    В жилище тех, кто ею управляет,
                    Но помощи не встретил. Я пытался
                    Найти в них то, чего они не могут
                    Мне даровать, - теперь уж не пытаюсь.

                                    Фея

                    Но что же то, пред чем бессильны даже
                    Властители незримого?

                                  Манфред

                                           Ты знаешь,
                    Нет цели повторять.

                                    Фея

                                         Мне непонятны
                    Твои слова, - я мук твоих не знаю.
                    Открой мне их.

                                  Манфред

                                   Мне это будет пыткой,
                    Но все равно, - душа таить устала
                    Свою тоску. От самых юных лет
                    Ни в чем с людьми я сердцем не сходился
                    И не смотрел на землю их очами;
                    Их цели жизни я не разделял,
                    Их жажды честолюбия не ведал,
                    Мои печали, радости и страсти
                    Им были непонятны. Я с презреньем
                    Взирал на жалкий облик человека,
                    И лишь одно среди созданий праха,
                    Одно из всех... - но после. Повторяю:
                    С людьми имел я слабое общенье,
                    Но у меня была иная радость,
                    Иная страсть: Пустыня. Я с отрадой
                    Дышал морозной свежестью на льдистых
                    Вершинах гор, среди нагих гранитов,
                    Где даже птицы гнезд свивать не смеют;
                    Я упивался юною отвагой
                    В борьбе с волнами шумных горных рек
                    Иль с бешеным прибоем океана;
                    Я созерцал с заката до рассвета
                    Теченье звезд, я жадными очами,
                    До слепоты, ловил блистанье молний
                    Иль по часам внимал напевам ветра,
                    В осенний день, под шум поблекших листьев.
                    Так дни текли, а я был одинок;
                    Когда же на пути моем встречался
                    Один из тех, чей ненавистный образ
                    Ношу и я, - я чувствовал, что свергнут
                    С небес во прах. И я проник в могилы,
                    Стремясь постичь загробный мир, и много
                    Извлек в те дни я дерзких заключений
                    Из черепов, сухих костей и тлена.
                    Я предался таинственным наукам,
                    Что знали только в древности, и годы
                    Моих трудов и тяжких испытаний
                    Мне дали власть над духами, открыли
                    Передо мной лик Вечности, и властен
                    Я стал, как маг, как чародей, что вызвал
                    В Гадаре Антэроса и Эроса,
                    Как я тебя; и знания мои
                    Во мне будили жажду новых знаний,
                    И креп я в них, покуда...

                                    Фея

                                               Продолжай.

                                  Манфред

                    О, я недаром длил рассказ: мне больно
                    Произнести признанье роковое.
                    Но далее. Я не назвал ни друга,
                    Ни матери, ни милой - никого
                    Из тех, с кем нас связуют цепи жизни:
                    Я их имел, но был им чужд душою,
                    И лишь одна, одна из всех...

                                    Фея

                                                 Мужайся.

                                  Манфред

                    Она была похожа на меня.
                    Черты лица, цвет глаз, волос и даже
                    Тон голоса - все родственно в нас было,
                    Хотя она была прекрасна. Нас
                    Сближали одинаковые думы,
                    Любовь к уединению, стремленья
                    К таинственным познаниям и жажда
                    Обнять умом вселенную, весь мир;
                    Но ей не чуждо было и другое:
                    Участье к людям, слезы и улыбки, -
                    Которых я не ведаю, - смиренье, -
                    Моей душе не сродное, - и нежность,
                    Что только к ней имел я; недостатки
                    Ее натуры были и моими,
                    Достоинства лишь ей принадлежали.
                    Я полюбил и погубил ее!

                                    Фея

                    Своей рукой?

                                  Манфред

                                 Нет, не рукою - сердцем,
                    Которое ее разбило сердце:
                    Оно в мое взглянуло и увяло;
                    Я пролил кровь, кровь не ее, и все же
                    Была пролита кровь ее.

                                    Фея

                                           И ради
                    Одной из тех, кого ты презираешь,
                    Над кем ты мог возвыситься, дерзая
                    Быть равным нам, ты пренебрег дарами
                    Властителей незримого и снова
                    Унизился до жалких смертных! Прочь!

                                  Манфред

                    Дочь Воздуха! Я говорю: я вынес, -
                    Но что слова? Взгляни, как я измучен!
                    Я больше одиночества не знаю,
                    Я