ом, вдоль одной стены тянется громадный сушильный шкаф с ребристыми перекладинами. Три другие стены были выклеены изящными цветистыми обоями, пожелтевшими от старости, на полу лежал хотя тоже старый, но вполне подходящий по рисунку и не очень протертый ковер. В этой комнате нигде не спрячешься. С лестничной площадки вниз спускались выстеленные грубыми половиками ступени, заканчиваясь коридором, обшитым панелями, одним концом? он упирался в кухню, а другим - в главный холл. У самого подножия этой лестницы - тяжелая дверь, выходившая на юг. Она была приоткрыта, и Далглиш и Мартин после прохлады Мартингейла очутились в летнем зное. Церковные колокола вдали возвещали начало воскресной утрени. Звон, такой отчетливый и мелодичный, доносился из-за деревьев, он напомнил Мартину воскресенья в деревне, где он провел детство, а Далглишу - что предстоит еще столько всего, а утро, можно сказать, на исходе.
     - Надо заглянуть в конюшни, осмотреть западную стену, ту, что под ее окном. А потом на кухню. И начнем допрос. У меня такое ощущение, что человек, которого мы ищем, спал прошлую ночь под этой крышей.

2

     Макси со своими двумя гостями и Марта Балтитафт ждали в гостиной, когда их станут допрашивать, - ждали под неусыпным оком сержанта, примостившегося у дверей в небольшом кресле; он являл собой несокрушимое спокойствие в отличие от хозяев дома. Его поднадзорные по целому ряду причин хотели бы узнать, сколько их еще заставят ждать, но никто не задал этого вопроса, чтобы не выдать своего волнения. Им сказали, что приехал сыщик старший инспектор Далглиш из Скотленд-Ярда и скоро придет к ним. А насколько скоро - никто спросить не решался. Феликс и Дебора не переоделись после верховой прогулки. Прочие были одеты наспех. Они почти ничего не ели с утра, а теперь вот сидели и ждали. Заняться чтением - значит выказать свое бессердечие, играть на пианино - дико, говорить об убийстве - неумно, а о чем-то еще - противоестественно, потому они хранили гробовую тишину. Феликс Херн и Дебора сидели на диване, но поодаль друг от друга, потом он наклонился и шепнул ей что-то на ухо. Стивен Макси стоял у окна спиной к собравшимся. Положение обязывало его, как цинично сформулировал Феликс Херн, прятать лицо и демонстрировать затылком опущенной головы немую печаль. Четверо из наблюдавших за ним многое бы отдали, чтобы узнать, была ли его печаль подлинной. Элеонора Макси сидела невозмутимо в кресле поодаль. Нельзя сказать, что она онемела от горя или погрузилась в свои мысли. Она была очень бледна, но паника, ненадолго овладевшая ею у дверей Салли, сейчас оставила ее. Ее дочь отметила, что она заставила себя переодеться и теперь предстала переддомочадцами и гостями почти в обычном своем виде . Марта Балтитафт тоже сидела в сторонке, на краешке стула, мучась от безделья и бросая гневные взгляды на сержанта, который, по ее разумению, был виновником ее мук - заставил сидеть в присутствии хозяев, да еще в гостиной, когда работы невпроворот. Утром она больше других сокрушалась, напугалась до ужаса, когда обнаружили девчонку, а сейчас всю эту канитель воспринимала как личное оскорбление и сидела мрачная, кипя от негодования. Кэтрин Бауэрз
 была само спокойствие. Она достала из сумочки маленький блокнот и временами делала в нем записи, будто восстанавливая в памяти утренние события. Ее уравновешенный, спокойный вид никого, конечно, не мог обмануть, но все завидовали ее выдержке. Каждый был предоставлен, в сущности, сам себе и думал о своем. Устремив взгляд на сложенные на коленях сильные руки, миссис Макси думала о сыне.
     ?Он справится со всем этим, молодые всегда справляются. Слава Богу, Саймон ничего никогда не узнает. Трудно будет ухаживать за ним без Салли. Конечно, не надо сейчас об этом думать. Бедняжка. На замке должны быть отпечатки пальцев; полицейские ни за что не упустят этого из вида. Хотя он мог быть в перчатках. Теперь все знают о перчатках. Интересно, много ли визитеров к ней через окно попадало? Мне следовало об этом раньше побеспокоиться, но как-то невдомек было. Ведь у нее ребенок был. Что же им делать теперь с Джимми? Мать - убили, отец - неизвестен. Эту тайну она унесла с собой. Одну из многих, должно быть. Человека никогда не угадаешь. Что, к примеру, я знаю о Феликсе? Он может быть опасен. И этот старший инспектор. Марте надо бы завтрак приготовить. Может, кто захочет перекусить. А где полицейских кормить? Как я понимаю, они заняли наш дом только на сегодня. Сиделка придет в двенадцать, значит, я смогу пойти к Саймону. Хотя, наверно, могла бы и сейчас пойти, если бы спросила разрешения. Дебора вот-вот сорвется. Мы все измучены вконец. Главное, держать себя в руках?.
     Дебора думала: ?Не надо мне ее ненавидеть, она же мертва, а не могу. Одни от нее неприятности были. Вот позабавилась бы, если бы увидала сейчас, как мы тут потеем, конечно, позабавилась бы. Не надо мне так злиться. Лучше бы мы заранее обсудили все. Мы могли бы умолчать о Стивене и Салли, если бы с нами Эппс и мисс Лидделл не ужинали. И Кэтрин, конечно. Вечно эта Кэтрин. Похоже, она получает удовольствие. Феликс знает, что Салли дали наркотик. Что ж, если это так, таблетки бросили в мою кружку. Пусть как хотят, так сами и разбираются!?
     Феликс Херн думал: ?Это не долго. Главное - не сорваться. Меня будут допрашивать вежливые английские полицейские, соблюдая все юридические правила. Страх надо уметь прятать. Воображаю физиономию Далглиша, когда я попытаюсь втолковать ему кое-что. Простите, инспектор, если по мне заметно, что я в ужасе от вас. Чисто автоматическая реакция, нервы ни к черту. Терпеть не могу, когда мне задают вопросы официальные лица, особенно когда допрос обставляют как доверительную беседу. Испытал на себе во Франции. Сейчас-то я оклемался, как вы понимаете, если не считать одного пустяка - имею привычку срываться. Просто пугаюсь. Уверен, войдете в мое положение, герр инспектор. Вы задаете такие толковые вопросы; к сожалению, не доверяю я толковым вопросам. Но не надо придавать этому слишком большое значение. Чепуховый недостаток. Вроде бы меня допрашивали достаточно. Я-то легко отделался. Они даже ногти на некоторых пальцах мне оставили. Это я пытаюсь объяснить, почему мне трудно отвечать вам?.
     Стивен повернулся.
     - А как насчет адвоката? - спросил он. - Не надо послать за Джефсоном?
     Его матушка прервала молчаливое созерцание своих рук.
     - Мэтью Джефсон отправился на мотоцикле куда-то на континент. Лайонел в Лондоне. Мы можем пригласить его, если ты сочтешь это целесообразным.
     В голосе прозвучала вопросительная интонация.
     - Мам, прошу тебя, только не Лайонела Джефсона, - сказала Дебора. - Индюк надутый и зануда. Вот если нас арестуют, мы попросим его похлопотать за нас в суде. К тому же он не специалист по уголовным делам. Он соображает только насчет доверенностей, письменных показаний под присягой и прочих документов. Наша просьба потрясет его благородное сердце. Он не помощник.
     - А вам нужен адвокат, Херн? - спросил Стивен.
     - Как-нибудь справлюсь сам, спасибо.
     - Нам следует принести извинения за то, что втянули вас в такую историю, - сказал Стивен подчеркнуто официально. - Вряд ли это доставляет вам удовольствие и, может быть, нарушило ваши планы. Не представляю, когда вы сможете вернуться в Лондон.
     Феликс подумал, что Стивену следовало бы извиниться перед Кэтрин Бауэрз. Он демонстративно не замечал девушку. Неужели этот надменный болван всерьез полагает, что смерть сопряжена лишь с неприятностями и неудобствами?! Отвечая, он бросил взгляд на миссис Макси:
     - Я рад остаться - по доброй воле или по принуждению - лишь бы я был чем-нибудь полезен.
     Кэтрин присоединила свои искренние заверения к словам Феликса, в этот момент молчаливый страж вернулся к жизни, вскочив по стойке ?смирно?, точно его подбросила пружина. Открылась дверь, и вошли трое полицейских в штатском. Маннинг был уже им знаком. Он представил сыщика, старшего инспектора Адама Далглиша, и сержанта Джорджа Мартина. Пять пар глаз одновременно устремились на того, кто был повыше, - со страхом и нескрываемым любопытством, словно пытаясь раскусить его.
     Кэтрин Бауэрз подумала: ?Высокий, смуглый, красивый. Я не таким себе его представляла. В самом деле, интересное лицо?.
     Стивен Макси подумал: ?Высокомерный дьявол. Тянул время, не сразу пришел к нам. Хотел небось помытарить нас. Или же рыскал по дому. Теперь наш дом нам не принадлежит?.
     Феликс Херн подумал: ?Ага, сейчас начнется. Адам Далглиш, слыхал о нем. Безжалостный, оригинал, всегда старается уложиться в срок. Наверное, он тоже сам себе не хозяин. По крайней мере нас, видно, считают достойными противниками?.
     Элеонора Макси подумала: ?Где я видела эту голову? Конечно же. Это Дюрер. В Мюнхене, кажется. ?Портрет незнакомца?. Почему все думают, что сыщик должен быть непременно в котелке и плаще?!?
     Пока собравшиеся знакомились и обменивались любезностями, Дебора Рискоу вглядывалась в Далглиша, словно сквозь тонкую паутину золотистых волос.
     Он заговорил неожиданно низким голосом, спокойно, ровно:
     - Я понял со слов старшего офицера Маннинга, что соседняя небольшая комната для занятий отдана в мое распоряжение. Надеюсь, я не займу ее надолго - так же как и вас. Мне хотелось бы побеседовать с каждым в отдельности, в следующей последов ательности...
     - Жду вас в моем кабинете в девять, в девять ноль пять, девять десять - прошептал Феликс Деборе. Он сам не знал, пытается приободрить ее или себя, но в ответ улыбки не последовало.
     Далглиш быстро окинул взглядом собравшихся:
     - Мистер Стивен Макси, мисс Бауэрз, миссис Макси, миссис Рискоу, мистер Херн и миссис Балтитафт. Прошу тех, кто ждет своей очереди, оставаться здесь. Если кому-нибудь понадобится покинуть комнату, за дверями женщина-полицейский и констебль, они проводят. Как только мы со всеми побеседуем, стража будет снята. Не соблаговолите ли пройти со мной, мистер Макси?

3

     Стивен Макси начал первым: - Мне кажется, будет лучше, если вы узнаете, что мы с мисс Джапп были помолвлены и собирались пожениться. Я сделал вечером ей предложение. Это не секрет. Теперь-то все - она мертва, я мог бы и не вспоминать об этом, но она сообщила о нашем решении в присутствии самых заядлых деревенских сплетников, и вы сами очень скоро об этом услышите.
     Далглиш уже услышал и ни в коем разе не был убежден, что помолвка не имеет никакого отношения к убийству, он поблагодарил мрачноватого мистера Макси за его чистосердечие и выразил соболезнования в связи со смертью невесты. Молодой человек неожиданно посмотрел на него открытым взглядом:
     - Я не чувствую себя вправе получать соболезнования. Я даже не чувствую, что меня постигла тяжелая утрата. Наверно, когда шоковое состояние пройдет, я почувствую что-то. Помолвка состоялась только вчера, а теперь она мертва. Все еще не могу в это поверить.
     - Ваша матушка знала о помолвке?
     - Да. Все члены семьи знали, кроме отца.
     - Миссис Макси одобрила ваше решение?
     - Может, вы лучше сами спросите ее об этом?
     - Должно быть, вы правы. Какие у вас были отношения с мисс Джапп до вчерашнего вечера, доктор Макси?
     - Если вы хотите знать, были ли мы любовниками, ответ - нет. Я жалел ее, восхищался ею, она мне очень нравилась. Понятия не имею, что она думала обо мне.
     - Но она все-таки приняла ваше предложение?
     - Конкретно она мне ничего не ответила. Но сообщила моей матушке и гостям, что я сделай ей предложение, так что, естественно, я решил, что она намерена принять его. В противном случае не было бы смысла сообщать об этом.
     Далглиш мог бы привести несколько мотивов, по которым девушка могла бы совершить такой поступок, но он не был готов обсуждать их. Вместо этого он попросил свидетеля описать события, происшедшие с того момента, как снотворные таблетки попали в Мартингейл.
     - Вы, значит, считаете, что ей дали наркотик, инспектор? Я рассказал старшему офицеру об этих таблетках, как только он приехал сюда. Рано утром таблетки, вне всякого сомнения, были в аптечке отца. Мисс Бауэрз заметила их, когда доставала из аптечки аспирин. Их там нет теперь. Осталась только нераспечатанная упаковка. Пузырек исчез.
     - Мы наверняка найдем его, доктор Мак-си. Вскрытие покажет, принимала мисс Джапп наркотики или нет и сколько. Почти наверняка в кружке у кровати было что-то другое, а не какао. Хотя, конечно, она могла сама положить туда таблетки.
     - А если не она, инспектор, то кто же? Таблетки могли быть предназначены и не для Салли. У кровати стояла кружка моей сестры. У нас у каждого своя - и все они разные. Если снотворное было предназначено для Салли, его положили в питье после того, как она унесла кружку к себе в комнату.
     - Если кружки так разнятся, странно, с чего это мисс Джапп ошиблась. Неправдоподобная ошибка, верно?
     - А может, это и не ошибка, - сказал лаконично Стивен.
     Далглиш не попросил его объяснить, что он имеет в виду, а молча слушал, как свидетель описывает визит Салли в больницу св. Луки в прошлый четверг, события церковного праздника, внезапный толчок, побудивший его сделать Салли предложение, и то, как было найдено тело невесты. Его рассказ основывался на фактах, был четким, почти бесстрастным. Но когда он приступил к описанию сцены, которую он застал в спальне Салли, голос его стал отстраненным, почти как у человека, дающего клиническую справку. То ли он излишне контролировал себя, что не было ему на пользу, то ли он, готовясь к этому собеседованию, заранее вызубрил все, чтобы страх или жалость не подвели его.
     - Я пошел с Феликсом Херном за лестницей. Он был одет, а я - в халате. Я потерял тапок по дороге в сарай, что напротив окна Салли, и Феликс первым подошел и взял лестницу. Она всегда там стоит. Херн вынес ее из сарая, тут подошел я, и он спросил у меня, куда идти. Я показал на окно Салли. Мы несли лестницу вдвоем, хотя она не тяжелая. И один из нас справился бы с ней, не знаю, правда, справилась ли бы женщина. Мы приставили лестницу к стене, Херн поднялся первым, а я придерживал ее. Затем поднялся я. Окно было открыто, но занавески задернуты. Как вы сами видели, кровать стоит под прямым углом к окну, изголовьем к нему. На широком подоконнике Салли хранила свою коллекцию стеклянных зверюшек. Я заметил, что они были разбросаны, почти все разбиты. Херн подошел к дверям и открыл замок. Я стоял и смотрел на Салли. Она была укрыта по самый подбородок, но я сразу же понял, что она мертва. Домашние столпились у постели, и, когда я отвернул простыню, все увидели, что случилось. Она лежала на спине - мы не переворачивали ее, - вид у нее был очень мирный. Но вы сами знаете, какая она была. Вы же видели ее.
     - Я знаю, что я видел, - сказал Далглиш. - Я спрашиваю, что вы видели.
     Молодой человек с любопытством, взглянул на него и прикрыл на мгновение глаза, прежде чем ответить. Он говорил ровным, невыразительным голосом, словно повторял заученный урок.
     - В уголке рта струйка крови. Глаза прикрыты. Под нижней челюстью с правой стороны четкий след от большого пальца над основанием гортани и менее отчетливый след от пальца слева на шее. Типичный случай удушения правой рукой спереди. Убийце пришлось применить достаточную силу, но, я думаю, смерть наступила в результате повреждения блуждающего нерва, и не исключено, что наступила мгновенно. Я отметил несколько типичных признаков асфиксии. Вы, без сомнения, получите фактические данные после вскрытия.
     - Надеюсь, что они совпадут с вашими выводами. Когда, по-вашему, наступила смерть?
     - На мускулах челюсти и шеи было несколько rigor mortis . Не знаю, были ли они на других частях тела. Я рассказываю о том, что отметил почти машинально. Конечно же, исчерпывающего эпикриза в подобных обстоятельствах от меня ждать не приходится.
     Сержант Мартин, склонясь над блокнотом, безошибочно различил истерические нотки в голосе Стивена. ?Бедняга. Старик бывает иногда просто извергом. Но он все правильно говорит тем не менее. Слишком даже правильно для человека, только что обнаружившего тело своей девушки. Если она была его девушкой?.
     - Я получу со временем исчерпывающий эпикриз, - сказал Далглиш спокойным голосом. - Меня интересовало, когда, по вашему мнению, наступила смерть.
     - Ночь была очень теплая, хотя и шел дождь. Думаю - не раньше пяти часов, но не позже восьми.
     - Вы убили Салли Джапп?
     - Нет.
     - Вы знаете, кто ее убил?
     - Нет.
     - Что вы делали с той минуты, как поужинали в субботу вечером, и до той, когда мисс Бауэрз сказала вам сегодня утром, что дверь в комнату Салли Джапп заперта?
     - Мы пили кофе в гостиной. Около девяти вечера мама предложила посчитать выручку. Она лежала в сейфе в кабинете. Я подумал, что они справятся и без меня, мне не сиделось на месте, и я пошел прогуляться. Я предупредил маму, что, может быть, приду поздно, и попросил не запирать южную дверь. Я не собирался никуда заходить, но, как только вышел из дома, понял, что хочу повидать Сэма Боукока. Он живет один в коттедже в дальнем углу нашего приусадебного луга. Я пошел садом, потом через луг к его коттеджу, засиделся у него допоздна. Не помню точно, когда ушел от него, он, надеюсь, поможет - скажет вам. Думаю, чуть позже одиннадцати. Вернулся домой один, вошел через южную дверь, запер и пошел спать. Вот и все.
     - Вы сразу же пошли домой?
     Едва заметное колебание не ускользнуло от Далглиша. - Да.
     - Значит, вы вернулись сразу же домой?
     - От Боукока пять минут ходьбы, но я не спешил. Думаю, был дома и лег в одиннадцать тридцать.
     - Жаль, что вы не можете назвать точное время, доктор Макси. Это тем более удивительно, потому что у вас на тумбочке у кровати стоят небольшие часы со светящимся циферблатом.
     - Может, и стоят. Но из этого не следует, что я всегда отмечаю время, когда ложусь спать или встаю.
     - Вы провели около двух часов с мистером Боукоком. О чем вы беседовали?
     - В основном о лошадях и музыке. У него отличней проигрыватель. Мы слушали новую пластинку - Клемперер дирижирует ?Героической?, если быть точным.
     - Вы часто наведывались к мистеру Боукоку и проводили с ним время?
     - Часто? Боукок был грумом у моего деда. Он мой друг. Разве вы не ходите в гости к друзьям, когда вам хочется, или у вас нет друзей, инспектор?
     Первая вспышка. Лицо Далглиша сохраняло бесстрастность, ни малейшего признака удовлетворения не появилось на нем. Он подвинул через стол небольшой квадрат бумаги. На нем лежали три крошечных осколка стекла.
     - Эти осколки найдены в сарае напротив комнаты мисс Джапп, где, как вы говорите, обычно хранится лестница. Вы знаете, что это такое?
     Стивен Макси наклонился вперед, без всякого интереса изучая осколки.
     - Осколки стекла, без сомнения. Больше ничего не могу вам о них сказать. Может, кусочки стекла от корпуса часов.
     - Или же от разбитых стеклянных зверюшек из комнаты мисс Джапп.
     - Весьма вероятно.
     - Я вижу у вас на правой руке на суставе пальца пластырь. Что случилось?
     - Слегка поранился, когда вчера домой возвращался. Задел рукой за кору дерева. Это самое вероятное объяснение. Не помню, как это случилось, заметил кровь только у себя в комнате. Приклеил пластырь перед тем, как ложиться спать; сейчас я спокойно могу его снять. Ерундовая царапина, но мне надо следить за своими руками.
     - Разрешите посмотреть?
     Макси приблизился к инспектору и положил руку на стол ладонью вниз. Не дрожит, отметил про себя Далглиш. Он подцепил пластырь за уголок и содрал его. Они вместе стали рассматривать побелевшую кожу на суставе. Макси по-прежнему не проявлял ни малейшего волнения, он тщательно разглядывал руку с видом человека, которому приходится снизойти до зрелища, не достойного его внимания. Он подобрал пластырь, аккуратно свернул его и выбросил в мусорную корзину.
     - Похоже на порез, - сказал Далглиш, - или же на царапину от ногтя.
     - Может быть, - согласился с готовностью подозреваемый. - Но если так, вы должны бы найти кро