адо найти второго.
        -О ч„м ты?
        -Минотавр был не один,когда бежал из своей страны, господин. С
ним был ещ„ один человек. Hо дороги беглецов разошлись где-то на полпути
их странного корабля. Этот, второй, искал не рабов, а конкретного человека.
        -Кого? Ты знаешь?
        -Да,господин. Его зовут Александр из Македонии. Hайди одного,
господин, и, возможно, рядом окажется второй.
        -Македония - это где?
        -Hе знаю, господин, никогда о ней не слышал.
        -Ладно, от глаз и ушей Аписа ничего не ускользает. Гектор, ты
немедленно забудешь Минотавра и вс„, что с ним связано.
        -Да, господин, я забуду Минотавра и вс„ с ним связанное.
        -Ты хочешь возвратиться в Афины,потому что царь Эгей совсем плох,
и Ариадна ,единственная его прямая родственница, должна спешить, чтобы
застать дядю живым. Ты понял?
        -Да, господин, нам надо спешить в Афины.
        -У тебя остались какие-нибудь вещи Минотавра?
        -Кто такой Минотавр, господин?
        -Hеважно, забудь. Сейчас ты возьм„шь мой перстень и пойд„шь в
храм Аписа. Отдашь перстень главному жрецу и скажешь, что владелец
перстня просит выдать тебе Ариадну, бывшую рабыню Пасифаи. Понял?
        -Да, господин.
        -Получив Ариадну, ты пойд„шь в портовый квартал. Там тебя будут
ждать Икар с вещами и капитан египетского корабля,прибывшего на Крит за
партией кносского вина. Капитан спрячет вас в пустые пифосы. Погрузка ид„т
уже третий день, и смотритель царских хранилищ перестал проверять каждый
сосуд лично, доверив свою печать писцу, взимающему плату за хранение
товаров. Этот писец постоянно делает крупные ставки во время игр с быками.
Однако боги очень редко посылают бедняге удачу. Все купцы знают об этом и
давно пользуются: за небольшую взятку писец занижает количество сданного
на царские склады товара, что, естественно, уменьшает и арендную плату.
Когда-нибудь писец попад„тся,но пока он на месте и за небольшую мзду
закроет глаза на лишние пифосы. Сидеть в запечатанном пифосе, конечно, не
легко, но дорога в порт и погрузка на корабль не займут много времени.
Утром в море вышел афинский корабль. Он будет плыть не спеша, потому что
на его борту возвращается посланник царя Эгея с печальной вестью, что
Пасифая отказалась вернуть Ариадну домой. Египетский корабль легко
нагонит афинский. Дальнейшее - в руках богов. Ты вс„ понял,Гектор?
        -Да, господин.
        -Ступив на палубу афинского корабля,  ты просн„шься, забудешь меня
и наш разговор.
        -Да, господин.
        -И ещ„, Гектор, скоро тебя и Икара будут искать повсюду, куда
достигает рука Миноса. Советую вам хотя бы сменить имя.
        -Хорошо,господин, в Афинах я известен как Дедал, а Икара его мать
всегда звала Тесеем.
                        4. ЛЖЕФИЛИПП.

        Миновав колоннаду портика, лекарь подош„л к стоящему в центре
двора алтарю Зевса - домохранителя. Уже неделю с затянутого серой пеленой
неба моросит мелкий холодный дождь. Hатянутая рабами над двором ткань
давно промокла, провисла по центру и уже не могла удержать собравшуюся
на ней воду, тонкой струйкой падавшую как раз на голову Зевса. Лекарь
быстро перес„к границу шатра из брызг, плеснул на жертвенный камень из
принес„нной чаши и неторопливо направился ко входу в тронный зал, скользя
разбухшими сандалиями по размокшей глине двора. Младший стражник
откинул дверную занавесь, и лекарь под хмурыми взглядами расступившихся
македонцев прош„л к троносу. Стоящее на львиных лапах кресло уже
пустовало несколько дней. Следуя по грязной дорожке, натоптанной
посетителями на мозаичном полу, лекарь обогнул тронос, откинул тяж„лую
занавесь и вош„л в спальню.
        -Вот и ты, наконец, Филипп. Долго же мне пришлось тебя ждать!
        Лекарь молча подош„л к скрючившемуся под несколькими
шерстяными накидками царю. Присев на край лежанки, Филипп осторожно
коснулся пылающего отблесками огня в жаровне лба больного.
        -Ты весь горишь, Александр. Я прин„с лекарство, выпей эту чашу до
дна, и тебе вскоре станет лучше.
        -Видимо, боги персов решили остановить меня, поразив неизвестной
болезнью. - Царь без колебаний выпил лекарство, с трудом удерживая
тяж„лую чашу в дрожащих от слабости руках. - Оставьте нас! - Рабыня,
следившая за жаровней, и гетера, тихо перебиравшая струны арфы, молча
встали и вышли. - Скажи, Филипп, что там, впереди: жизнь или смерть?
        -Ты не умр„шь, Александр. Я этого не допущу. - Ответил лекарь,
помогая царю лечь поудобнее. - У нас великая цель, на пути к которой ты
достигнешь небывалой славы, превзойдя столь любимых тобою героев
<Илиады>.
        -Кто ты, лекарь? - неожиданно ж„стко спросил больной. - Hе бойся, я
не буду звать стражу. Ты не впервые приходишь ко мне. Я прекрасно помню
все наши беседы, о которых мой друг Филипп не имеет ни малейшего понятия.
Я не раз безуспешно пытался обсуждать с Филиппом данные тобой
политические и военные советы. Он явно не понимал, о ч„м ид„т речь. Все
интересы моего друга относятся только к медицине и боям на палках. Hедавно
до меня дошло: вас двое. Ты всегда появляешься в критические моменты моей
жизни. Поэтому, заболев, я приказал не спускать с Филиппа глаз.  Парменион
составляет ему компанию, не отходит ни на шаг почти месяц. Филипп сейчас
мертвецки пьян. Врачи не знают, чем я болен, и как меня лечить. В случае
моей смерти их тут же казнят. Мой друг не исключение, и потому уже давно
пытается заглушить страх вином. У тебя внешность Филиппа, но ты трезв,
прин„с лекарство, а главное - уверен в себе, и тебя не гложет страх. Кто ты?
        -Разве это важно, царь? - Лекарь поставил чашу на стол и вновь
спокойно сел рядом с больным, заботливо кутая его в накидку. - Да, я не
Филипп, но ты сам признал, Александр, что многим мне обязан. Я тебе
больше, чем друг, даже больше, чем отец. Без моей помощи ты был бы сейчас
никому не известным мелким македонским царьком. Я создал тебя, пробудил
тво„ тщеславие, направлял развитие, обучил стратегии и тактике, дал цель.
Великую цель! Без моего лекарства ты умр„шь через несколько дней. Купание
в холодных водах Кидны повредило почки, и сейчас твой организм отравляет
сам себя. Я спас тебе жизнь. Кто сделал для тебя больше?
        -Благодарю тебя за вс„! У меня было время подумать и разобраться,
кто я, и чем тебе обязан. Даже будучи юнцом, я понимал, кто на самом деле
усмирил Буцефала и заставил слушаться узды. Ты подарил мне тогда кинжал,
помнишь?
        -Это был подарок ко дню рождения.
        -Hо я родился в иной день, в шестой день гекатомбеона. Hеужели ты
забыл? В тот день был сожж„н храм Артемиды Эфесской. Об этом все знают.
        -Конечно. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы предсказатели
связали между собой эти два события. Когда-нибудь расскажу тебе правду о
Герострате. Я имел в виду тво„ рождение как личности, способной на
поступок, достойной внесения в летописи. Разумеется, мне было не трудно
заставить коня сбрасывать с себя всех седоков и подчиниться тебе. Гораздо
сложнее убедить юного упрямца-царевича публично заявить свои претензии
на исключительность. Признайся, Александр, ты ведь боялся тогда не столько
ярости необъезженного жеребца, сколько позора провала после хвастовства
перед лицом отца, его приближ„нными и своими юными друзьями?
        -А кто бы не боялся? - Царь завозился под накидками, пытаясь занять
наименее болезненную позу. - Буцефал сбросил с себя опытных наездников.
Вспоминая вс„ позднее, я ломал голову, как тебе удалось тогда вселить в меня
уверенность в успехе, и почему Буцефал подо мной ни разу даже не
взбрыкнул. А мой друг Филипп, когда я пытался обсудить с ним  это, смотрел
на меня с недоумением, явно не понимая, о ч„м речь, и за какой подарок я его
благодарю. В конце концов объяснение пришло само: великий Зевс, которого
мать часто называла моим настоящим отцом, в облике Филиппа принял
участие в судьбе своего сына. Ты подарил мне кинжал, и с той поры, как я
понял, кто даритель, он всегда со мной. Даже когда сплю, твой подарок лежит
у меня под подушкой.
        -Что ж, Александр, можешь считать меня Зевсом, если хочешь.
Только никогда не расставайся с кинжалом. Это не простой клинок, а
своеобразный маяк, по которому я всегда найду тебя, где бы ты не находился.
Земля очень велика, даже твой мудрейший учитель Аристотель вряд ли
представляет, насколько она велика. Конечно, я найду тебя и без кинжала, но
это займ„т много времени, и я могу опоздать, когда тебе в следующий раз
понадобится моя помощь.
        -Я понял. Hо ты не ответил, как мне обращаться к тебе? Скажи,
какому богу мне приносить жертвы? Хочешь стать главным богом моего
царства?
        -Зови, как и прежде, Филиппом. Эти имя и внешность меня
устраивают. - Лекарь встал, подбросил в очаг пару поленьев. - Сейчас,
Александр, мне безразлично, каким богам ты приносишь жертвы. Чем больше
этих богов, тем лучше. Ты должен брать у покор„нных народов не только
золото и рабов, но и богов, обычаи, моды. Hадо не отвергать чужое, навязывая
повсюду сво„, а впитывать, делать общим. Если ты будешь с уважением
относиться к чужой культуре, стараться понять е„ и принять, бывшие враги
вскоре станут друзьями, постараются в свою очередь понять тебя и твою
культуру, и, в конце концов, у вас будут общие боги, общие законы, общая
культура, единое государство, а не сборище постоянно бунтующих провинций.
Исчезнут многие поводы для ненависти, заговоров, интриг и мятежей. Твоя
армия будет расти, а не дробиться  на охранно-карательные отряды. Вс„ это
значительно ускорит достижение нашей цели и увеличит твою славу.
             У одного из народов, что тебе предстоит покорить, есть сказка.
< Два человека решили переселиться, вместе двинулись в путь и
вскоре прибыли в чужую страну. Один из них рассудил так: сначала надо
будет научиться говорить на языке здешних жителей. Так он и сделал. А
второй был таким гордецом, что презирал язык простого народа и не пожелал
учиться. Он говорил только на языке придворных и знати. А страной правили
чужеземные захватчики.
           Спустя несколько лет оба переселенца остановились в какой-то
деревне, а тамошние жители вдруг восстали и перебили иноземных
поработителей. Переселенцы жили в разных домах. Восставшие схватили их и
стали допрашивать порознь. Тот, что хорошо говорил на местном народном
языке, дал ясный ответ, и его отпустили восвояси. А второй переселенец
отвечал на языке ненавистных правителей, вот разгневанные жители и
отрубили ему голову.>
         Армия персов по количеству воинов во много раз превосходит твою,
Александр. Hо состоит она, как и их держава, из на„мников и отдельных
лоскутков покор„нных народов, ненавидящих поработителей. Именно эта
ненависть к власти является залогом твоего успеха в войне. Единственный
серь„зный противник, противостоящий тебе, это греческие на„мники под
командованием родосца Мемнона. Попытайся склонить их на свою сторону.
              -Hи за что! Коринфский конгресс запрещает грекам и македонянам
служить в персидской армии. Hикаких договоров с предателями!
         -Тогда постарайся как можно скорее убрать Мемнона. Он очень ум„н
и талантлив как полководец. Впрочем, дела мы подробно обсудим, когда ты
встанешь на ноги, оправившись от болезни.
        -Я сделаю, как ты советуешь,Филипп. - Принятое лекарство
наконец остудило вспухшие болью почки, и Александр с облегчением,
впервые за несколько дней, распрямился и л„г на спину. - Все твои
предсказания всегда сбываются. Чтобы облегчить наши встречи, я сниму
слежку с настоящего Филиппа и ещ„ больше приближу его к себе.
        -Вот эта склянка с порошком поможет тебе скорее встать на ноги и
возвысить твоего друга. Пусть Филипп разделит порошок на восемь частей.
Ты будешь пить его раствор„нным в т„плой воде или свежевыжатом соке три
раза в день. Сегодняшнюю первую порцию ты уже выпил из моих рук. Месяц
не будешь есть кислую, сол„ную или острую пищу. Hикакого вина, никаких
женщин, только полный покой. Месяц потерпишь,здоровье верн„тся к тебе, и
твой друг станет спасителем царя.
        -Ты же знаешь, Филипп, я никогда не был привередлив в еде, не
являюсь любителем вина или женщин.
        -Hеужели? Вспомни Фаселиду, где ты, пьяный, в сопровождении
вес„лой компании шлялся по улицам, пугая жителей.
        -Разве не ты предложил тогда почтить память Теодекта, возложив
венки к подножию его памятника? Впрочем, ты никогда не учил меня
развлечениям. Как мне различать вас с Филиппом?
        -Сегодня, Александр, благодаря моему лекарству, ты родился еш„ раз.
Прими ко дню рождения подарок, столь же важный, как и предыдущий. Hоси
этот перстень, не снимая. Когда рядом с тобой буду я, камень сменит цвет и
станет таким, как сейчас.


        -Стой, Филипп, нам необходимо поговорить.
        -Парменион? Что случилось?
        -Вообще-то мы оба знаем, что настоящие Парменион и Филипп
сейчас отсыпаются после многодневной пьянки по случаю выздоровления
царя. Hе спешите убегать, профессор, я хочу только поговорить.
        -Хроник или безопасность?
        -Или. Агент спецгруппы хронобезопасности Константин Шеев. А Вас
как называть?
        -Филипп, конечно.
        -К чему эти игры в таинственность, профессор? Я не Александр.
        -Hе тяните время, агент, это вам ничего не даст. Проследить мой
хронолуч можно только до стен института, далее ваша аппаратура бессильна.
Вы назвали меня профессором. А вдруг я студент-практикант или лаборантка?
        -Действительно, не будем тянуть время и играть в кошки-мышки. Я
буду с Вами откровенен, надеясь на взаимность. Hам известно, что Вы один из
двух профессоров института, тайно разработавших технологию перемещения
живых организмов во времени, грубо говоря, создавших действующую
<машину времени>. Лично мне вс„ равно, кто Вы: Алексей Тимошкин или
Всеслав Логвинов. Меня интересует технология.
        -Вот как? А наши с коллегой цели службу безопасности уже не
интересуют, агент Шеев?
        -Интересуют, конечно. Hо лично меня сейчас больше волнует ваше
открытие. Я действую в данный момент скорее как частное лицо,а не
служебное.
        -Ясно. Вы знаете, кто мы, но ловите Дубл„ров. Значит, мы уже ушли в
прошлое и вам недоступны. Как служба вышла на меня?
        -Через Вашего напарника.
        -Печально. Вы нашли моего коллегу-напарника, узнали у него, где
искать меня, но это, видимо, единственное, что вы знаете. Раз службе
неизвестно даже кто из нас, как говориться, ху, моего напарника ожидает
незавидная участь. Вы постарались или:?
        -Или.
        -Hе важно. Возможно, Вы говорите правду. Однако, не советую
мешать мне. Если служба попытается нарушить мои планы, я достану вас
везде.
        -К чему эти угрозы, профессор? Вы любите сказки. Я тоже могу
рассказать одну.
           <Как-то раз оленю захотелось пить, и он подош„л к роднику. А
родник тот был в глубокой яме. Hапился олень воды, хотел было выбраться из
ямы и не смог. Поблизости стояла лиса.
    -Э, брат! - сказала она оленю. - Hеладно ты поступил! Прежде чем
прыгать в яму, надо тебе было узнать - можно ли из не„ выбраться!>
         Ваш коллега не смог выбраться из ямы Критского Лабиринта. Вы
объявляете войну нашему миру, а не службе. Почему?  Ваше открытие:
        -Мо„ открытие уйд„т вместе со мной. Как в сказке:
        <Как-то раз один человек сказал другому:
        -Ты отправляешься в дальнюю дорогу. Подари-ка ты мне сво„ кольцо,
а я буду носить его не снимая с пальца. Погляжу на кольцо и сразу о тебе
вспомню!
         -Если ты хочешь меня помнить, - отозвался другой, - смотри на свой
палец. Как посмотришь, сразу вспомнишь, что, дескать, просил у такого-то
человека кольцо, а он не дал.>
          Забудьте о мо„м открытии и обо мне, если хотите дожить оставшееся
вашему миру время спокойно. Задумайтесь над собственной сказкой, прежде
чем встать у меня на пути. Это я Вам как частному лицу говорю. Hо можете
передать мои слова и своему начальству, если хотите.


                        5. ОЛЬГА.

        -Кто позволил тебе вступить с ним в прямой контакт? Вновь возомнил
себя  диким хроником? Ты не от себя работаешь, агент Шеев. Да ещ„ выложил
этому маньяку все наши карты! Сказочник! Тимур, а ты-то куда смотрел?
Почему не помешал?
        -Успокойся,Афина, пока ничего страшного не случилось. А ты, Костя,
действительно, отмочил! Зачем полез на рожон? Мы же договорились: пока
только наблюдаем за Лжефилиппом, выясняем его планы. Hельзя же не зная
броду:
        -Какие планы, Тимур? Что выяснять? Он уже действует, меняет
прошлое. Вы что, не поняли? Афина, Александр должен был умереть от
острого воспаления почек в этой ч„ртовой Киликии почти в самом начале
своего похода. Лжефилипп уже изменил историю нашего мира. И не ругай
Тимура: даже прерви он мой контакт с Лжефилиппом, тот вс„ равно понял бы,
кто я, и сделал соответствующие выводы. Hам необходима технология
<живого> путешествия во времени. Почему бы не попытаться договориться
полюбовно?
        -Потому что с террористами не договариваются! Ты знаешь наши
правила,Константин. Лжефилипп далеко не подросток-хроник, решивший
немного пошалить в прошлом. Он действует обдуманно, решительно реализуя
свой план, о котором мы до сих пор ничего конкретно не знаем. Что мне
теперь докладывать начальству? У нас нет ни времени, ни возможности
отследить всю жизнь Александра, день за дн„м, чтобы засечь все его встречи с
Лжефилиппом, выяснить их планы и цели и принять соответствующие меры.
Заметь: теперь нет. После твоего необдуманного поступка. Я даже не хочу
думать, какое решение примет начальство в отношении твоей дальнейшей
судьбы, а может, и всей нашей группы.
        -Hе вс„ так трагично, Афина. Конечно, Костя поступил глупо, но, как
ты сама сказала, Лжефилипп действует обдуманно, а потому наверняка
изначально учитывает возможность нашего вмешательства. Согласен, сейчас
контакт был преждевременен, но он вс„ равно необходим. Вот только, зачем
было спешить, Костя?
        -Мне очень нужна эта технология. Просто позарез! Когда цель близка,
и кажется, протяни руку, и приз твой, но время ид„т, и только кончики твоих
пальцев едва касаются вожделенного, разум отступает, и тело из последних
сил делает рывок впер„д:Прости, Афина, я виноват, не смог удержаться.
Мне казалось тогда, хоть сейчас я понимаю,что это был самообман, если
прямо поговорить с Лжефилиппом:Если он уш„л в прошлое, почему не
подарить эту возможность другим? Откуда мне было знать о его ненависти к
нашему миру? Hе знаю, что явилось причиной того, что Лжефилипп пытается
изменить судьбу. Я тоже пытался, но у меня ничего не вышло.
          Е„ звали Оля, Ольга Петрова. Hаш класс собирался каждый год. В
день е„ рождения. Делились радостями, обсуждали проблемы. Это была пятая
встреча после окончания школы. И первая для меня. Все школьные годы, с
первого дня, Ольга царствовала в нашем классе. Только я почему-то избегал
общения с нею, презрительно кривился в е„ сторону, постоянно
демонстрировал враждебность. Hикто, и я в первую очередь, не мог объяснить
причины моей неприязни.
        И вот встреча после пяти лет разлуки. Собрались только бывшие
одноклассники: жены, мужья и дети допускались всегда только в виде
фотографий. Hа Ольгиных родителей данное правило, естественно, не
распространялось. Отец встречал гостей, а мать сновала меж кухней и
гостиной, меняя тарелки с бутербродами, разнося вазочки с фруктами и
пирожными, разливая по чашечкам чай, кофе или компоты собственного
изготовления. Так сложилось ещ„ в школе и стало традицией.
        Зачем я пош„л туда? Hе знаю. Ольга всегда присылала мне
приглашения. Я  регулярно и демонстративно на виду у всего класса рвал эти
раскрашенные, написанные по старинке от руки кусочки картона. И, конечно,
не ходил. Первое, после окончания школы, приглашение я воспринял как
издевательство и порвал перед зеркалом - других зрителей не было, а
традиции надо соблюдать. Из-за второго поссорился с женой. Треть