Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
, называть вашего приятеля Гарри? Он мне позволил...
- Пожалуйста, не стесняйтесь, - сказала миссис Хост. Но миссис Смит все-таки немного стеснялась.
- Он мне позволил называть его Гарри, потому что мы с ним любим короткие слова. Чтобы люди могли покороче познакомиться, им необходимы короткие слова.
- Чтобы быть на короткую ногу, - объяснил Гарри. - Тем более, что жизнь коротка.
- Вы уже заметили, что жизнь коротка? - съязвила миссис Хост. - Подумать только, я вышла всего на несколько минут, и вы уже это заметили!
Миссис Смит понемногу брала бразды в свои руки:
- Миссис Хост, почему бы Гарри не называть вас Лиззи? Тогда мне не будет казаться, что я здесь лишняя. А меня, Гарри, называйте Джекки. И вы, Лиззи, если не возражаете. - Миссис Смит торжественно подняла бокал. - Гарри, Лиззи, так за что же мы пьем? За здоровье мистера Хоста?
- Я с удовольствием, - сказал Гарри.
- Очень мило! Вы, Гарри, настоящий человек из машины. Лиззи, он вам не говорил, что он человек из машины? Это потому, что у нас технический прогресс. Гарри говорит, что машина создает человека по своему образу и подобию.
- Это разговор для моего мужа. Он бредит всеми этими техническими усовершенствованиями.
- Что касается меня, - сказала миссис Смит, - то я согласна работать, как лошадь, только бы иметь возможность мыслить и чувствовать, как человек. Волноваться, любить и даже страдать... Нет, пожалуй, страдать - это лишнее.
- Но ведь страдание - самое человеческое чувство, возразила миссис Хост, однако миссис Смит и тут нашла оправдание:
- Я достаточно буду страдать от того, что буду работать. А помимо этого я хочу жить полной жизнью: волноваться, любить. Я не хочу быть человеком из машины, не хочу быть ее деталью. Деталь легко заменить, а если меня заменят, от меня ничего не останется.
- Вас еще долго не заменят, Джекки, - сказал Гарри как истинный джентльмен. - Недавно среди машин распространили анкету: какой машиной вы хотели бы быть. Большинство ответило: только не мыслящей. Потому что век мыслящих люден прошел, и мыслящие машины - тоже, видимо, ненадолго.
- Так прямо и ответили? - возмутилась миссис Смит. - Но ото же нахальство, вы не находите? А вот интересно, вы, Лиззи, какой машиной хотели бы стать? Только не говорите, что швейной или стиральной, забудьте свои хозяйственные дела.
- Может быть, машиной времени?
- Ага, я поняла. Чтобы вернуться туда, где можно снова стать человеком? Лиззи, вы умеете устраиваться, я всегда это подозревала.
- Если станете машиной времени, возьмите меня пассажиром, - серьезно сказал Гарри Уатт.
- Вас уже взяли, Гарри, неблагодарный! - напомнила ему миссис Смит. - Вас возвратили в ваши лучшие времена, а вы и не замечаете? Ведь машина времени - это любовь, она возвращает человека в его молодость. - Миссис Смит погрозила подруге пальцем: - Вот мы, Лиззи, и разгадали, почему вы хотите стать машиной времени. Это каждая женщина хочет, особенно если есть пассажир.
- Это прекрасные слова, миссис Смит. Давайте почтим их минутой молчания.
- Молчанием, Гарри? Я понимаю, иногда молчание красноречивее слов, но там, где больше двух, принято говорить вслух, а не обмениваться молчанием, пусть даже красноречивым.
- Что-то инспектор задерживается, - сказал Гарри Уатт.
Миссис Смит его успокоила:
- Не беспокойтесь, сейчас придет. Инспектор Хост видит буквально на расстоянии, тем более такого человека, как вы. Из машины.
- Мы с инспектором оказались в одной машине, которая, в тому же, ведет нечестную игру. Эти мыслящие машины... Лишь только их научат мыслить, как они начинают мошенничать.
- Мы слишком много говорим о машинах, - сказала миссис Хост. - Даже в этих книжках про будущее, которые читает мой муж, человека не видно, одни машины.
- Когда человек изобретет Машину Счастья, которая сможет исполнять все его желания, ему нечего будет пожелать, - сказал Гарри. - Материально он будет обеспечен, духовно - обеспечен. Что же остается этой Машине Счастья? Сделать всех академиками? Знаменитыми актерами кино? Были когда-то у человечества представления о счастье, но они давным-давно признаны ошибочными. Любовь заменена электронно-вычислительным подбором партнеров, наслаждение прекрасным заменено полезными наслаждениями, мечта опровергнута точным расчетом. И стоит человек перед Машиной Счастья, и не знает, как ему быть. Он разучился быть счастливым с тех пор, как перестал быть несчастным.
- Это ужасно, Гарри! Что же тогда ему остается?
- Миссис Смит, ему остается одно: сохранить о счастье прежние представления. Не поддаваться соблазну машин, чтоб не погубить в себе человека.
- У нас получился слишком серьезный разговор, - вздохнула миссис Смит. - А серьезные мысли - признак старост". Ведь даже эти самые мыслящие машины сделаны из металла, который пролежал в земле миллионы лет. За такой срок можно было избавиться от эмоций. Кстати, Гарри, а где ваша машина? Вы нам ее покажете?
- Она здесь.
- В квартире?
Миссис Хост не удивилась. Она испугалась. Детективные сюжеты зашевелились в ее мозгу.
- Как это понимать, мистер Уатт?
Миссис Смит ей ответила:
- Лиззи, это совсем не сложно понять. Я, например, с самого начала все поняла и теперь тоже все понимаю. Дело в том, Лиззи, что машины - это совсем не машины, это такая аллегория. И мы с вами, как две машины, стоим над одной пропастью. Но я сейчас ухожу, Лиззи, я ухожу. Не стану вам мешать падать в пропасть.
9. ЗВОНОК ИЗ КОСМОСА
Когда мужчина пропадает у одной женщины, он непременно отыскивается у другой, но когда он пропадает сразу у двух, где его искать?
Прежде и преступники, и блюстители порядка подчинялись одним и тем же законам логики. Поэтому было легче, с одной стороны, преступать законы, а с другой - их охранять. Современные же преступники вообще не признают никаких законов, в том числе и законов логики. Это серьезное нарушение, и полиции следовало бы иметь специальную службу по борьбе с нарушителями законов логики. Но тогда бы преступность у нас возросла, потому что законов логики кто только не нарушает! Хотя старый логический метод, конечно, хорош, если б все мыслили одинаково. А так приходится перебирать столько вариантов, что без электронно-вычислительной машины не обойтись.
Но теперь у инспектора есть такая машина. НФД-593, Новейший Феноменальный Детектив, сконструированный Н.Ютоном по его специальному заказу. Умница этот Н.Ютон, хоть и украли у него усилитель интеллекта, а он все же создал робота-сыщика, как обещал. И прямо дома установил, а не на работе, где его бы загоняли мелкими поручениями. Теперь оставалось только добраться до дома...
Но это оказалось нелегко. Едва инспектор взялся за ручку двери, как зазвонил телефон.
- Инспектор Хост? С вами говорят с созвездия Южной Рыбы. Ничего страшного, пара десятков световых лет. Но теперь уже остались считанные световые минуты. Скоро будем у вас на Земле.
- У нас на Земле? А вы, собственно, откуда звоните?
- Южнорыбцы мы. Фомальгаутяне. Светимость 11, видимая величина +1,3, расстояние 23 световых года. Теперь узнаете, Хост?
- Ни черта я не узнаю! Чушь какая-то! Абракадабра!
- Каким словам научились! - сказали на том конце провода или, может, эфира. - Когда мы были у вас последний раз, вы тут вообще ни над чем не задумывались. Гонялись друг за другом - ну прямо как дети: зайцеобразные, кошкообразные, крокодилообразные... Мы только голову ломали: кто из вас первый над чем-то задумается? Конечно, зайцеобразные предпочтительней крокодилообразных, но и это не лучший вариант. Трусливый разум стоит жестокого разума.
- Это вы так думали, когда прилетели на Землю?
- Ну да. В первый раз. А вдруг, думаем, это будут насекомообразные? Самые маленькие, неприметные, вдруг они возьмут и наведут здесь порядок? Пожалуй, это еще пострашней, чем крокодилы, - когда порядок берутся наводить насекомые.
- Значит, волновались за нас?
- Волновались. Многое зависит от того, кто поднимет планету на вершину цивилизации. Поднять-то не штука. Трудней ее там удержать, чтоб она не рухнула с этой вершины... В общем, это нетелефонный разговор. Вы пока не отходите от телефона, мы будем держать с вами связь.
Говорящий повесил трубку или что там у него было - не исключено, что в созвездии Южной Рыбы никаких трубок нет. Читал же инспектор недавно в какой-то книжке, что в созвездии Треугольник никаких треугольников нет. Начисто отсутствуют. Есть квадраты, окружности, а треугольников нет. Хотя созвездие называется Треугольник.
Конечно, не верилось, что так вдруг они прилетят. Во-первых, как они могли позвонить по телефону? Если б еще связались по радио, на коротких волнах... Хотя, помнится, был такой случай, описанный в литературе: пришельцы, подлетая к Земле, подключались к любому прибору. К телефону, телевизору, даже к холодильнику, если была такая потребность.
Хорошо, что эти южнорыбцы уважают порядок: прежде всего позвонили в полицию. Хотя, если б они не позвонили, он бы уже был дома, мог бы воспользоваться НФД. Считанные световые минуты - сколько ж это по земному времени?
Инспектор подошел к окну. За окном был весенний вечер. Хорошо знакомая Манчестерская улица жила своей обычной вечерней жизнью. И вдруг... Инспектор с трудом верил своим глазам... На освещенной табличке, на которой прежде было написано "Манчестерская улица", он прочитал: "Малая Галактическая".
- Большой селех! - сказал инспектор. Это выражение он позаимствовал из повести "Будни планеты Ехи". Будни этой планеты были постоянным праздником. Разноцветные шары купались в зеленом небе, распространяя в слехе (тамошнем воздухе) мелодичные трели и свист.
"Это наши лехелы (то есть, деревья), - объяснил землянину Прайсту один из тамошних хесов (местных жителей). - А на них селы поют".
В том, что птицы поют, не было ничего удивительного, но что они летают вместе с деревьями, было, как сказала бы миссис Прайст, несколько экстравагантно.
Деревья-путешественники... Это, вероятно, имело свой смысл, но хес говорил об этом без восторга.
"Нет у них настоящей привязанности к родной ехе (то есть, земле). Да и откуда ей взяться? Хозяйства у них нет, семьи нет, потому и нет любви к ехе, на которой выросли".
Прайст спросил у него, неужели он всю жизнь сидит на одном месте. "Мы сидим, - сказал хес. - Мы не лехелы. И не селы. Мы хесы, поэтому мы сидим".
Прайст заметил, что от долгого сидения ноги его стали уходить в грунт и разветвляться там наподобие корней, как у сидящего против него хеса. Он решительно встал.
"Посидели бы еще, - сказал хес. - Я вам хлесо (хозяйство) покажу. Я недавно вывел новый сорт сехесы (пшеницы). Ой, какая сехеса! Она, представьте, не летает, а растет на ехе, прямо на ехе (то есть, на земле).
Но беспокойные лехелы устремлялись в неведомую даль, они звали туда, где светят далекие лесхи...
- Селех! - сказал Прайст. - Большой вам селех!
То есть, большой вам привет, я поехал!
Планета Еха произвела на инспектора впечатление, и кое-что из нее он запомнил. И теперь, прочитав надпись "Малая Галактическая", инспектор сказал, усомнившись в действительности:
- Большой селех!
***
В это время раздался звонок. Инспектор бросился к телефону.
Нет, это были не они. Звонил майор Стенли. Он получил официальное извещение, что, минуя все промежуточные чины, его производят прямиком в генералы. Да, конечно, можно поздравить, но дело в том, что произведен майор Стенли в генералы не в своей родной армии, а в какой-то неизвестной армии Альдебарана. Ему предписывается в течение ближайших двух дней явиться к месту несения службы, а куда явиться - не сказано.
Он перелистал все военные справочники, но армии Альдебарана нигде не нашел. Британская энциклопедия указывает, что до Альдебарана лететь шестьдесят восемь лет, если, конечно, лететь со скоростью света. Майору Стенли не привыкать к скоростям, военная служба требует оперативности, но шестьдесят восемь лет - это, конечно, не для него. Он не пролетит и десяти, как его уволят в отставку.
Инспектор посоветовал ему обратиться к доктору Фрайду.
Только он повесил трубку - опять зазвонил телефон. На этот раз инспектора потревожил Н.Ютон. Нет, не по поводу робота, робот - это что ж... Обещал - сделал, не стоит благодарности... Н.Ютон звонил по поводу украденного усилителя... Нет, не нашелся... И не нужно, чтоб находился... Только что Н.Ютон проходил по Квазарной... Это параллельно орбите Пульсарной... Неужели инспектор совсем не знает города?
- Назовите улицу.
- Это еще зачем? Жизнь во вселенной течет по орбитам, а не по этим... как вы их назвали?.. улицам.
- И что же на этой Квазарной? Неужели опять ограбили?
- Напротив, инспектор. Меня осенила мысль. Усилитель интеллекта морально устарел по сравнению с тем, что я сегодня придумал. Метод элементарно прост. Все клетки организма имеют примерно одинаковое строение, но мыслят только клетки мозга. Это создает огромные потенциальные возможности. Представляете, инспектор, каких мы достигнем вершин, когда мыслить у нас будет не только мозг, но и руки, ноги, живот и прочее? В голову будут приходить только самые великие мысли, а средние и незначительные будут приходить в другие части тела.
- Я это плохо представляю.
- Потому что мыслите только головой. Пока ваша голова набита пустяками, вместо того, чтоб заниматься великими мыслями. Но будьте спокойны: идея уже найдена, остается ее осуществить. Пожелайте мне успеха.
***
Прошло еще несколько минут. Несколько световых минут.
Наконец раздался долгожданный звонок:
- Следуем прежним курсом. Самочувствие нормальное. Пожалуйста, не отходите от телефона.
И опять повесили - что там было у них.
Как долго тянутся эти световые минуты!
***
- Беда, инспектор! Беда! Большое, огромное несчастье!
Инспектор с трудом узнал корректора Кректа. Лицо корректора было искажено ужасом.
- Что случилось, Крект?
- Послушайте, инспектор, вы не поверите. Я задремал над рукописью...
- Что ж тут особенного? Кто у нас не спит на работе.
- Я не об этом. Сплю я, конечно, сплю на работе. Правда, во сне я тоже читаю рукописи. Так было и на этот раз. Я уснул над брошюрой Фрайда и приснился мне роман Дауккенса. Я и над ним тоже уснул и приснились мне записки майора Стенли...
- Для вас, я вижу, нет преград.
- Ну почему же нет? В конце концов я проснулся. Смотрю - рукописи нет. Тогда я подумал: может, я ее во сне в шкаф положил? Со мной это тоже бывает. Спать-то спишь, а подсознание работает: как бы рукопись не стянули. Спрячешь ее, а потом сам не можешь найти. Подошел я к шкафу, смотрю...
Корректор Крект заплакал. Это было неожиданно для обоих, и оба смутились, не зная, как с этим быть.
- Понимаете, там, в шкафу, не осталось ни одной рукописи. Новая повесть Дауккенса, мемуары Стенли, медицинские статьи Фрайда, не говоря уже о бессмертном романе Даниеля Дефо... Рокгауз этого не переживет. Да и сам я этого не переживу. Рукописи почти все вычитаны, ни одной ошибки. И все исчезло. Вот - только это оставили.
Крект протянул инспектору клочок бумаги. Инспектор прочитал:
"Сегодня, в 24:00, в ночном баре "Звездочка" состоится встреча с пришельцами со звезды Фомальгаут (созвездие Южной Рыбы). Извините за позднее время: наша ночь в Южнорыбье - день".
- Вы считаете, что кража связана с этими космическими делами?
- Прежде этой бумажки не было. Исчезли рукописи - и она появилась.
- Значит, в 24:00. А сейчас? О, уже начало первого... Что-то наши пришельцы заставляют себя ждать.
- Как же заставляют ждать? Рукописи уже украдены.
В это время опять зазвонил телефон:
- Алло, инспектор Хост? Рады вам сообщить, что все протекает нормально. Самочувствие отличное. Настроение отличное. Можете отойти от телефона.
10. ЖИТЕЛИ ФОМАЛЬГАУТА ПРИВЕТСТВУЮТ ЖИТЕЛЕЙ ЗЕМЛИ
Сидя в приемной доктора Фрайда, пациенты Рокгауз, Стенли и Дауккенс обменялись информацией, и болезненные страхи каждого утроились. Издатель Рокгауз понял, что пришельцы, назначившие ему свидание в кафе "Звездочка", не только пытаются использовать издательство, но и вербуют наших военачальников для своих вооруженных сил. Писатель Дауккенс заподозрил, что вскоре инопланетные повести и романы обрушатся на Землю, расчищая путь грядущим военным действиям, ибо генералы нужны именно для военных, а не для каких-либо еще действий. А майор Стенли сообразил, что преждевременное его производство связано с веществом финин, которое может в любой момент превратить генерала в рядового солдата.
Затем появился коммерсант Борвик, который, непринужденно вмешавшись в разговор, заявил, что от всех болезней можно избавиться, если продать их куда-нибудь на другую планету. В конце концов есть планеты, на которых болезней недостаточно, а у нас их в последнее время явный переизбыток. Коммерсант Борвик затем и пришел, чтобы предложить доктору Фрайду сотрудничество, создание нового лечебного концерна "Борвик и Фрайд", Фрайд принимал бы пациентов, а Борвик сплавлял бы их болезни куда-нибудь подальше, в другие галактики. Главное - найти покупателя, но это уже забота коммерсанта.
Доктор Фрайд поставил всем один и тот же диагноз, который он на грекоизированной латыни назвал "морбус космус", что означает в переводе с этих двух языков "космическая болезнь" и связано с тем, что Земля со всех сторон окружена космосом. Он прописал им режим, строжайше запрещавший смотреть на небо, в особенности звездное, читать что-либо по астрономии, а также загорать на солнце. Предложение посетить ночной бар "Звездочка", чтобы хоть краем глаза взглянуть на пришельцев, доктор Фрайд категорически отверг, ибо, сказал он, общение с пришельцами особенно пагубно при заболевании морбусом космусом.
Несмотря на это, четверо его пациентов, покинув кабинет своего целителя, устремились в бар "Звездочка", желая, во-первых, удовлетворить свое любопытство, а во-вторых, соблазнившись предложением Борвика продать пришельцам свою космическую болезнь.
Впереди шествовал генерал Стенли (для них, посвященных, он был уже генерал), за ним следовал коммерсант, а за коммерсантом писатель с издателем. Четверо отважных жителей Земли шли навстречу своим братьям по разуму.
Между тем ночной бар "Звездочка" вел мирную и даже не просто мирную, а лихорадочно мирную жизнь, словно спеша компенсировать все военные и другие невзгоды. Пациенты доктора Фрайда с минуту постояли в дверях, разглядывая завсегдатаев бара, но подозрительных среди них не нашли и направились к свободному столику.
Прежде чем сесть, генерал Стенли огляделся вокруг и пришел к выводу, что позиция выбрана удачно. Позади их столика была глухая стена, слева - шкаф, который в случае надобности можно было перевернуть, превратив в надежное укрепление.
Писатель и издатель продолжали разговор, начатый по дороге.
- Зачем придумывать жизнь, если она достаточно хороша не придуманная. И достаточно плоха не придуманная. Все равно не придумаешь лучше и хуже, чем есть.
- Вы правы, Рокгауз... я как раз об этом писал...
- Преступление и наказание, - продолжал издатель, не слыша писателя, - их столкновение, борьба между ними. Когда преступление, совершившись, бежит, а наказание его преследует, собирая по дороге следы, отпечатки пальцев я прочие улики. Когда наказание устраивает засаду, а преступление отстреливается, вырывается и снова бежит, а наказание, оценив обстановку, разрабатывает новый план преследования...
- Помните, я писал... - опять заикнулся писатель.
- Ничего я не помню. И ничего знать не хочу. У инспектора Хоста сюжетов целый шкаф, из этого можно сделать такую литературу! А что делают? Нет, вы только посмотрите, что делают! Взять хотя бы этот ужасный роман "Солнце под землей". На остывающей звезде возникает жизнь, для которой единственный источн
Страницы:
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -