авятся мужчинам, а некрасивые - другим женщинам.
     Линни:
     А  мне  дядюшка Ганс говорил, что в принципе, почти любой мужчина может
осчастливить  хотя  бы  одну женщину, причем двумя способами:  или оставаясь
холостяком, или сделав ее своей вдовой.
     Эльза Дагмар:
     Вот видишь, так что не переживай, девочка, для каждой кастрюльки всегда
найдется своя крышечка. Есть только одна маленькая проблема. Когда у женщины
только один муж, он очень быстро становится эгоистом. Правда, умные  женщины
не гоняются за  чрезмерной популярностью. Пять  -  шесть  сотен  поклонников
вполне достаточно, чтобы силы были примерно равны.
     Линни:
     Дядюшка Ганс говорил, что  в мире гораздо  больше красивых женщин,  чем
заслуживают мужчины, и гораздо меньше умных мужчин, чем заслуживают женщины.
     Эльза Дагмар:
     Просто  мужчины не такие герои, как мы.  Женщина,  убедившись, что "все
мужчины одинаковы",  продолжает  искать,  а  мужчина,  заподозрив, что  "все
женщины  одинаковы",  начинает прятаться.  Поэтому  настоящего  мужчину  все
труднее обнаружить. Возможно, правда, что настоящих  мужчин не стало меньше,
возможно, они просто  научились лучше  маскироваться под ненастоящих. Боюсь,
скоро  интересные  мужчины будут  встречаться только среди  женщин.  Так что
лучше поторопись с перебором женихов.
     Линни:
     Замужество  -  это  очень серьезный шаг. Ведь  вполне вероятно, что это
надолго - может быть, даже на  несколько лет. Как говорит дядюшка Ганс: "При
покупке фортепьяно не спешите - могут подсунуть балалайку".
     Эльза Дагмар:
     Пустяки. Главное, в муже сразу  надо развивать хорошие привычки. Дарить
жене подарки  - это хорошая привычка, чувствовать себя виноватым  - это тоже
хорошая привычка...  Брак - не  такое уж страшное  мероприятие.  Муж  иногда
необходим,  потому  что  не  во  всех  наших  неприятностях  можно  обвинить
правительство. Современной женщине очень  нужны муж и  кошка:  кошка  нужна,
чтобы ее любить, а муж, чтобы всегда помнить, насколько кошка лучше.  Только
замуж надо выходить как можно раньше и как можно чаще.  Нельзя вставлять все
ноги в один чулок.
     Линни:
     Но ты-то все еще первого мужа донашиваешь?
     Эльза Дагмар:
     Это потому, что я очень добрая и очень ленивая. Ненавижу всего лишь две
вещи: своего мужа и всех мужчин. А вообще-то чем чаще женщина выходит замуж,
тем  большему  числу мужчин она успевает отомстить за то, за  что  не успела
отомстить   своему  первому  мужу.  А  дети?  Как  это  прекрасно!  Ты  себе
представить не  можешь,  как приятно  в присутствии мужа сказать ребенку  за
обедом: "Не  грызи  кости  -  ты же не собака,  лучше  отдай их папе".  Тебе
обязательно  надо попробовать сходить  замуж  - только  ненадолго, месяца на
два. Чтобы все время любить одного мужчину, надо почаще его менять.
     Линни:
     Ты же не собираешься разойтись с дядюшкой Эдвардом?
     Эльза Дагмар:
     Ни в коем случае! Дать ему шанс вздохнуть свободно? После всего, что он
сделал  со  мной, с моей жизнью? Н-еее-т...  Расставшись  с  мужем,  труднее
мстить ему,  чем оставаясь с ним. Никому  его не отдам. Сама задушу - своими
ручками. Вот этими нежными ручками.
     Линни:
     Какие же мы все-таки стервы! И как нам это идет!
     Эльза Дагмар:
     Пусть лучше будет хуже для меня, чем лучше для него. Приходится идти на
жертвы.
     Линни:
     Судьба не оставит тебя без награды за это.
     Эльза Дагмар:
     Что-то она не спешит мне ее вручить. Твои бы слова да судьбе в ушки.
     Линни:
     Зато какие мы самоотверженные!
     Эльза Дагмар:
     И как нам это идет!
     Линни:
     Я недавно заметила, что двух одинаково интересных людей не бывает, зато
есть множество одинаково скучных.  И почему-то все молодые люди говорят одно
и то же: что любят так, как никто никого никогда не любил.
     Эльза Дагмар:
     Любовь к романтике  - это болезнь молодых девушек. До конца она никогда
не излечивается, но постепенно ее вытесняют проблемы с лишним весом и лишним
возрастом. Когда я в детстве прочла, что в среднем каждые пять минут человек
попадает  под машину,  мне стало  так жалко  этого человека!  А  теперь даже
приятно представить некоторых на его месте... Кстати, ты бы не обижала Тилли
слишком   сильно.   Видишь,   мальчик  страдает,  надрывается,  хочет   тебе
понравиться...
     Линни:
     Мне его очень  жалко, он такой смешной: не пьет, не курит, даже в шашки
не играет, а врет только из-за врожденного гуманизма. Но почему люди никогда
не бывают такими,  какими хочешь их  видеть?  Он  так смешно  мечется, когда
напуган.
     Эльза Дагмар:
     Только не поддавайся  жалости! Жалость - бездонна, в эту пропасть можно
падать  бесконечно.  К тому же мужчины слишком плохо ведут себя, повзрослев,
чтобы стоило слишком щадить их в молодости.
     Линни:
     Тилли мне пока ничего плохого не сделал.
     Эльза Дагмар:
     Нельзя быть такой эгоисткой! Надо мстить мужчинам не только за себя, но
и  за всех других женщин, которых они обманули, обманывают  или когда-нибудь
обманут.  Мужчины заслуживают  только того, чтобы быть  утопленными. Но ведь
мы,  слабые женщины, так чувствительны  и мягкосердечны. Поэтому  не следует
топить  их  в холодной воде.  Воду  обязательно  нужно подогревать. Впрочем,
чтобы  сделать  очень  больно  влюбленному  мужчине,  достаточно  просто  не
обращать на него  внимания. Но если  любовь с его стороны прошла, приходится
помучиться над  обдумыванием  иных способов  мести.  Иногда  даже приходится
прощать, если не можешь отомстить!
     Линни:
     Не беспокойся,  я  умею быть  букой-бякой. Знаешь,  как говорит в таких
случаях одна моя подруга: я не капризная, я - стильная!
     Эльза Дагмар:
     Это правильно. Чтобы не выглядеть смешной во всем, что касается чувств,
надо очень внимательно следить за модой. Хотя подруги - это теперь совсем не
модно, ведь они только  портят нам настроение своими неинтересными сплетнями
и огорчают нас своим неумением  носить красивые вещи. У одной моей подруги -
ты ее не  знаешь - есть такая красивая  шляпка, что если бы не ее лицо, я бы
себе тоже такую сделала. Все-таки как это несправедливо, что женщина, чем-то
похожая на лошадь, никогда  не бывает такой же красивой, как лошадь,  чем-то
похожая на женщину. Ну да ладно. Есть  прекрасное правило: не надо объяснять
злым умыслом все то, что вполне объяснимо простым  идиотизмом. Так что давай
пока простим наших подруг.
     Линни:
     Всех?
     Эльза Дагмар:
     Всех.
     Линни:
     Тогда, надеюсь, не надолго?
     Эльза Дагмар:
     Минут на пять.
     Линни:
     Ой, какие же мы все-таки добрые!
     Эльза Дагмар:
     И как это подходит к нашим прическам. Ну а как ты относишься к Тилли?
     Линни:
     Не знаю. Кажется, раньше  он не был  мне противен, может  быть, потому,
что был незаметен. А теперь мне почему-то неприятны встречи с ним.
     Эльза Дагмар:
     Как  я тебя понимаю! Мы с мужем уже почти двадцать лет вместе,  но я  к
нему испытываю точно такие же чувства - причем  с  каждым днем все сильнее и
сильнее. Представляешь, как мне тяжело?
     Линни:
     Представляю...
     Эльза Дагмар:
     А ведь он все еще не спешит сделать меня вдовой! Представляешь, как это
жестоко  с его стороны? Теперь женщины стараются как можно  чаще становиться
вдовами - это сейчас очень модно. Но на мужчин ни в чем нельзя положиться...
     Линни:
     Сочувствую.
     Эльза Дагмар:
     А что Тилли ...
     Линни:
     (перебивает) Да ну его! Посмотри  лучше, какое синее  небо, какие белые
облака: синее - белое, синее - белое. Такое небо рисуют только на открытках.
Как прекрасен мир  и как легко быть счастливой! Мечты порхают,  как  пестрые
бабочки. И  вода плещется,  как  мое любимое платье.  Вернее то,  которое  я
раньше  так любила. Как хорошо быть одной, быть спокойной, никому  ничем  не
обязанной, никуда не спешить и слышать  только  шепот  ветра и шорох листвы,
шепот  и  шорох... Как  хочется,  чтобы  ничего  не изменялось  и  ничего не
происходило. И не надо было ни о чем думать. И ни о ком.
     Эльза Дагмар:
     И никаких мужчин! У меня на них вообще аллергия!  А  эти вечные мужские
причитания? Как они утомляют! Все-таки мужчина -  это изуродованная женщина.
Недаром   говорят,  что  вдова,  которая  выходит  замуж  снова,  недостойна
выпавшего ей счастья. Хотя если женщина  не поддается соблазнам, значит, это
не соблазны.
     Линни:
     Ах, какие мы романтичные!
     Эльза Дагмар:
     И как нам это идет! Интересно, существует ли где-нибудь идеальный мир -
без старых мужчин и зубной боли? Тот мир, в котором женщины говорят все, что
хотят, а мужчины делают  все,  что  им говорят женщины.  Нормальные семейные
отношения:  женщина  говорит  -  мужчина  слушает  и  слушается.  Мужья  под
каблучком, морщины только на пятках -  вот как должна выглядеть справедливая
вселенная.  Где  он, этот мир,  который  показывают в фильмах,  где жена всю
жизнь изменяет мужу, а муж перед своей смертью умоляет его простить,  потому
что  понимает, что  это он  сам во  всем  виноват?  Где такие  мужчины?  Где
подвиги? Где серенады? И почему морщинки появляются где угодно, только не на
пятках?
     Линни:
     Как это  грустно:  лет через двадцать мы с тобой станем  старше лет  на
пять, а все наши знакомые мужчины постареют лет на сорок.
     Эльза Дагмар:
     А Эдварда  вообще  ничего  не  волнует, кроме  собственного радикулита.
Хороший супруг напоминает о  том, что на его месте мог бы быть идеальный,  а
это раздражает.  Впрочем,  я так долго живу со своим  мужем, что не могу уже
смотреть на других мужчин без сочувствия. Как говорят опытные людоеды,  даже
к врагам нужно  относиться не с ненавистью, а  с аппетитом. Пойдем, попудрим
носики перед обедом. В конце концов, взгляд в зеркало всегда помогает что-то
улучшить: в молодости - настроение, в старости - макияж.
     Линни:
     Какие мы умные!
     Эльза Дагмар:
     И как нам это идет!

     (Уходят).



     3
     КАРТИНА ТРЕТЬЯ
     "ОЖИДАНИЕ"



     Эдвард Дагмар:
     Вот здесь мы и подождем  обеда или Ганса Циннеркнока - в зависимости от
того, кто из них подоспеет раньше.
     Тилли:
     Вы ведь, кажется, с ним старые друзья?
     Эдвард Дагмар:
     Друзья! А чем в наше время друзья отличаются от врагов? Только тем, что
гораздо  больше радуются,  когда делают  нам гадости. Когда-то мы все вместе
учились. Вы же знаете, школа и другие несчастья очень сближают. Он даже чуть
не увел у  меня мою Эльзу, когда она еще  не была моей невестой. Но ему, как
всегда, повезло - она предпочла меня. Ему всегда везет.
     Тилли:
     Вы его недолюбливаете?
     Эдвард Дагмар:
     Я  эгоист  и поэтому встречи с другими эгоистами  не  доставляют мне ни
малейшего удовольствия.  А  теперь  он вбил себе  в  голову, что  с  ним моя
супруга  была бы гораздо менее несчастна, чем со мной. Наверное, он не может
мне простить, что она  выбрала меня, а я  не могу  ему простить, что она  не
выбрала его. На самом деле, мы оба любим ее и ненавидим меня...
     Тилли:
     Говорят, он очень богат?
     Эдвард Дагмар:
     Ничего  удивительного:  в детстве он  хорошо  учился, в молодости много
работал, а потом неожиданно умерли его богатые родственники...
     Тилли:
     Этого не может быть: богатые родственники бессмертны!
     Эдвард Дагмар:
     Тем  не менее, вопреки всем  законам  природы  он очень удачно  получил
наследство. Разбогател благодаря  необыкновенному  стечению  обстоятельств -
бездетности богатых родственников и отсутствию у них эгоистичного стремления
к  неуемному  долгожительству. До  этого,  помню,  его  попытки  разбогатеть
напоминали приставания к девушкам: постоянные и безрезультатные. Зато теперь
он  так  богат, что  даже  журналисты  научились  правильно произносить  его
фамилию.
     Тилли:
     Невероятно! Это похоже на сказку о чистильщике обуви, который за долгие
годы трудов и лишений скопил пару монет,  а потом  купил лотерейный билет  и
выиграл несколько миллионов. Помню, в  детстве я читал  об этом  в  какой-то
большой красивой книжке.
     (входит мистер Циннеркнок, встревает в разговор)
     Циннеркнок:
     Книжки? Все  книжки  делятся  на  два  вида: чековые  и ненужные.  Хотя
искусство  - это  прекрасно. Я тоже очень увлекаюсь искусством, в основном -
искусством   делать  деньги.  Придерживаюсь  реалистического  направления  -
предпочитаю  только то,  за  что  реально хорошо  платят.  Как  сказал  один
творческий деятель: "Я пришел в искусство за деньгами и  без денег я из него
никуда  не уйду!"  Рисовать картины,  писать книги -  это  еще не искусство.
Писать так, чтобы суметь продать, - вот это искусство.
     Тилли:
     А талант?
     Циннеркнок:
     Талантом  много  не  заработаешь.   Талант  должен  с  детства  учиться
голодать. Искусство - все то, что можно продать в несколько раз дороже,  чем
стоят израсходованные бумага и  краски.  Если за это хорошо платят - это  не
всегда означает, что это хорошее  искусство, но  это всегда означает, что за
это хорошо платят...
     Эдвард Дагмар:
     Вот, Тилли, этот скромный человек и есть тот самый Ганс Циннеркнок...
     Циннеркнок:
     (перебивает) Тот самый Ганс Циннеркнок, который обо всех говорит только
гадости и о  котором  все говорят только гадости. Эдвард еще  не говорил Вам
обо мне: "С такими людьми хорошо встречаться только на их похоронах"?
     Тилли:
     Нет.
     Циннеркнок:
     И  Эльза при Вас не повторяла (передразнивает): "Ах, Мистер  Циннеркнок
настолько  универсален, что как его ни  оскорбляй  - все к  нему  подходит"?
Неужели даже Линни не говорила  (кривляется):  "Дядюшка  Ганс? Видеть бы его
пореже - цены бы ему не было"?
     Тилли:
     Пока нет.
     Циннеркнок:
     Странно. Значит, стали  забывать. Только отвернулся - и уже похоронили.
Забыли, что я бессмертен.
     Тилли:
     Так Вы - дьявол?
     Циннеркнок:
     Ну  что Вы, бедный дьявол  безнадежно устарел.  Теперь  время ангелов -
деловитых и озлобленных.
     Эдвард Дагмар:
     Не слушайте его, Тилли, он не ангел...
     Циннеркнок:
     (опять  перебивает) Да, я не ангел, зато я  банкир. Это  гораздо  более
важная  профессия. Особенно  если  судить по доходам... Есть  люди,  которые
имеют деньги, и есть люди, которым деньги нужны. Надо помочь им встретиться.
     Тилли:
     Так значит, Вы помогаете людям встретиться с деньгами?
     Циннеркнок:
     Скорее -  расстаться.  Банкир - это такой  фокусник,  который  играет с
чужими деньгами до тех пор, пока не превратит их в свои. Вы же знаете, у нас
такой климат: не захочешь, а украдешь! Просто богатый человек - это тот, кто
успевает  украсть  больше,  чем успевают  украсть  у  него. Без  денег  жить
нельзя...
     Тилли:
     Но только ради денег тоже жить не стоит.
     Циннеркнок:
     А! бедный, но гордый? Ох и молодежь пошла! Ничему Вас родители не учат!
Поверьте мне, молодой человек:  если бы деньги  можно было делать только  из
совести,  богатые бы  разорились, но и бедные  бы не разбогатели. Есть такое
мнение, что сначала  весь мир  делился на  грешников и  праведников примерно
поровну, но грешники быстрее размножились.  Добрые  люди и  сейчас рождаются
чаще, но реже выживают. Поэтому я верю в совесть, но предпочитаю наличные.
     Тилли:
     А налоги?
     Циннеркнок:
     Большие  налоги  приходится  платить  только  в  том  случае,  если  ты
недостаточно богат, чтобы совсем не платить налоги.
     Эдвард Дагмар:
     Что  меня больше  всего  раздражает  в мультимиллионерах,  так это  моя
зарплата...
     Циннеркнок:
     Ой, не любят наши люди чужие деньги, ой не любят!
     Тилли:
     Деньги - это еще не все.
     Циннеркнок:
     Особенно, если они есть.
     Эдвард Дагмар:
     Пока они есть...
     Циннеркнок:
     Чтобы не нуждаться в деньгах, нужно иметь очень много денег. Конечно, у
денег есть и недостатки.  Чужие деньги очень мешают,  особенно спать, а свои
деньги делают человека слишком жадным: ему начинает хотеться еще и здоровья,
и любви,  и "поговорить".  К сожалению, счастье и  деньги  далеко не  всегда
взаимозаменяемы. Счастлив тот, кто имеет все возможное и не желает большего.
И  никакие деньги не  помогут изменить собственное прошлое. Иногда мы готовы
отдать все, что у нас есть, за то, чего  у нас  нет... (задумывается) Но вот
что я Вам скажу, молодой человек: многие презирают чужие деньги, но никто не
испытывает  ненависти  к  своим.  Я  был  бедным  и стал богатым  - не  могу
утверждать, что быть богатым хуже. Скажем  так: в костлявых  объятьях нищеты
нет ничего хорошего. К тому же с богатством почему-то  смиряешься легче, чем
с бедностью. Даже если  очень  несчастлив, глупо плакать,  идя  пешком, если
можно рыдать, сидя в лимузине. Богатство еще  не делает счастливым, но  дает
хотя бы  возможность уделять побольше внимания  своим несчастьям. А трагедия
бедности в том, что  ей по средствам только гордость... Когда устаешь любить
людей,  начинаешь  любить деньги. А деньги  не устаешь  любить  никогда. Как
говорится:  "Дайте  мне таблеток от жадности!  И побольше! Побольше!" А нам,
банкирам, много не надо:  все  и еще  чуть-чуть. С  другой стороны, конечно,
зачем хорошему человеку деньги - его и так все ненавидят?
     Эдвард Дагмар:
     Для разнообразия. Чтобы жена была довольна.
     Циннеркнок:
     Да,  женщины  считают,  что настоящий  мужчина  должен  быть  похож  на
современных голливудских киноактрис.
     Тилли:
     Быть таким же страшненьким?
     Циннеркнок:
     Быть таким же богатеньким. Впрочем, "джентльмены не говорят о деньгах -
джентльмены имеют деньги". Деньги - это всего лишь деньги, и  ничего больше.
В конце концов, миллионом больше, миллионом меньше - это, конечно, не важно.
Главное, чтобы  "больше"  было  у нас,  а  "меньше" - у кого-нибудь другого.
Сменим  тему.  (шутливо  кривляется) Кстати,  Эдвард, а  кто этот неприятный
молодой человек?
     Эдвард Дагмар:
     Это  Тилли.  Помнишь, ты  возился с  его пеленками  на нашей свадьбе  с
Эльзой? Он еще испортил тот костюм, который я тебе одолжил.
     Циннеркнок:
     Костюм помню, а младенца не узнаю.  Он тогда был  таким толстым красным
орущим карапузом, а теперь что-то похудел, побледнел, притих.
     Эдвард Дагмар:
     Зато у него появились зубы и энциклопедический склад ума.
     Тилли:
     Вот  именно, склад. Я слишком долго учился и теперь мой мозг переполнен
всякими  пыльными мелочами -  для  серьезных  мыслей в нем  уже  не осталось
места.
     Циннеркнок:
     (обращаясь к Эдварду)  Похоже, он, как и  мы,  тоже знает  больше,  чем
положено знать умным  и живым людям.  (обращаясь к  Тилли)  Откуда Вы  такой
умный?
     Тилли:
     Книжки читал.
     Циннеркнок:
     Сколько штук?
     Тилли:
     Точно не помню.
     Циннеркнок:
     Послушайтесь  моего совета,  молодой человек: если у Вас есть совесть и
ум,  от чего-то одного из двух надо как  можно  скорее избавляться.  Я  тоже
когда-то  имел  несчастье  начать думать  и  никак  не мог  остановиться.  В
результате  в детстве постоянно травился червями сомнения, живущими в зернах
истины. А теперь у меня все в порядке. Видите  - брюшко гладкое, только язык
в мозолях. Правда, в душе я  по-прежнему очень романтичен - мне  не нравится
думать  о  том, что  я делаю...  Уж сколько лет  богат и  все  никак не могу
привыкнуть  к собственной гениальности. Что  Вы хотите? Даже великие  люди -
всего  лишь  люди.  Но не  бойтесь.  В  отличие от  глупости  и  равнодушия,
гениальность не заразна.
     Эдвард Дагмар:
     Ты все такой же хвастунишка.
     (во время разговоров между Эдвардом  Дагмаром  и  мистером Циннеркноком
Тилли с интересом смотрит на них).
     Циннеркнок:
     Трудно  быть  скромным,  если  за  это не  хвалят.  Правильно  говорят:
"Скромность - это путь к неизвестности". А где дамы?