ще пенсионера, у которого он некогда всех внучат
записал в гэкачепистов.
    - В общем, расходитесь! - молвил комендант и еле заметно дернул щекой.
Но приехавшие с ним спецнацгвардейцы поняли эту мимическую судорогу как вполне
конкретный приказ. Они схватили Второва, только и успевшего пискнуть "Про...",
и, словно мешок с картошкой, метнули его вовнутрь бронетранспортера.
Весь оставшийся день сельчане гадали, что же имел в виду изъятый киномеханик:
"Про..тестую!" или "Про-курора!" Но этот вопрос остался открытым, ибо Второв
исчез надолго - и алешкинцы в течение трех месяцев, покуда не объявился новый
кинокрут, обходились без фильмов. Оставался еще, конечно, верный друг долгих
сельских вечеров - телевизор. Однако, придя к власти, адмирал Рык
строго-настрого запретил пускать в эфир всякую там западную и отечественную
непотребщину. Но в конце месяца, если сводки Статистического управления
внушали оптимизм, по ящику показывали какой-нибудь достойный развлекательный
фильм, чаще индийский или мексиканский.
А каждую субботу, вечером, перед народом выступал сам адмирал Рык, он делился
мыслями о текущей политике и экономике, рассказывал поучительные истории из
своей морской жизни, а в заключение непременно сообщал об очередном понижении
цен. Прежде чем принять какое-либо важное решение, он всегда советовался с
людьми. Так и говорил, глядя с экрана в душу: "Давайте-ка, соотечественники,
посоветуемся!" Однажды адмирал Рык сказал, что у капитализма и социализма есть
свои сильные и слабые стороны, поэтому слабые стороны разумнее всего
отбросить, а сильные, напротив, объединить и взять на вооружение. В связи с
этим для начала Избавитель Отечества предложил отказаться в быту от слов
"товарищ" и "господин", а вместо этого обращаться друг к другу по-новому -
"господарищ", что как-то больше соответствует тому особому пути, которым
двинулась возрожденная Россия. "Вот, понимаете, хочу с вами посоветоваться!
Согласны?" А рано утром воскресные газеты уже сообщали о новой обязательной
форме обращения граждан друг к другу.
Появляясь на экране, адмирал был неизменно одет в глухой темно-синий китель с
единственным украшением - значком в форме крошечной подводной лодки, а в руках
обязательно держал маленькую серебряную подзорную трубу, каковую складывал и
раздвигал в государственной задумчивости. Но особенно простым людям нравилось
его волевое обветренное лицо со следами житейских невзгод и некоторых
излишеств. Частная жизнь Избавителя Отечества давно уже обросла мифами и
легендами.
В очередях можно было услышать рассказы о том, что адмирал способен не моргнув
выпить литр "шила" - так на флоте называют спирт; о том, что у него сейчас
крепкий романец с популярной исполнительницей народных песен Ксенией
Кокошниковой, но жену свою Галину и сына-нахимовца он никогда не оставит, как
и подобает настоящему мужчине!
...А к Демгородку все шли и шли груженые КамАЗы. Теперь их кузова были плотно
набиты яблонями-трехлетками, и машины издали напоминали огромных ежей.
    - Сажать будут! - догадались алешкинцы и как в воду глядели...
На следующий день к Демгородку подъехали две зарешеченные машины под охраной
взвода спецнацгвардейцев. Из машин вылезли два экс-президента с супругами.
Бывшие лидеры старательно, лишь бы не встретиться взглядами, озирались по
сторонам, точно рассматривая одним им видимые фрески. После обоюдного
рукоприкладства, случившегося во время очной ставки и показанного по
распоряжению И. О.- простите, Избавителя Отечества! - по телевизору всему
народу, они прекратили между собой всякое сообщение.

3

Мишка Курылев объявился в родной деревне после почти восьмилетнего отсутствия.
Впрочем, нет - пять лет назад, будучи еще курсантом Таллиннского (ныне
Ревельского) военного училища, он приезжал в Алешкино на похороны матери,
крепко запил с горя, но даже в таком беспросветном состоянии наотрез отказался
продать отчий дом молодому зоотехнику, присланному из города. Правда, "отчим"
этот дом называть не совсем правильно, так как сызмальства о своем отце Мишка
не имел никакой информации, кроме, естественно, генетической.
Воротился же на родину Курылев потому, что из армии его вычистили. По деревне
витали слухи, что он крайне неуважительно спутался с дочкой какого-то генерала
и был за это сурово наказан. Косвенно такая гипотеза подтверждалась
довольно-таки странным поведением воротившегося Мишки. Понятное дело, как
боеспособного мужчину, его сразу же захотели женить - и несколько
заневестившихся односельчанок завязали с Курылевым целенаправленную дружбу. А
одна, самая опытная, даже напросилась к нему на чай и дала себя попробовать,
как на рынке дают попробовать тонко отрезанный кусочек соленого огурчика.
Однако или Мишка не распробовал, или после своей служебной драмы вообще
потерял охоту к соленому, но жениться он не стал ни на опытной, ни на какой
другой.
Более того, к изумлению односельчан, Мишка решил продать дом и перебраться в
город, даже нашел покупателя - богатющего банкира-биллионщика, который,
напротив, решил пересидеть трудные времена в деревне. А времена для вчерашних
хозяев жизни и в самом деле настали крутенькие: Особый комитет по
расследованию экономических преступлений (ОКРЭП) работал, как хороший
снегоуборочный комбайн. Мишка и потайной биллионщик вроде бы уже обо всем
договорились, ударили по рукам и даже распили бутылочку "адмираловки", но тут
покупатель внезапно исчез.
В итоге Мишка остался жить в Алешкине и даже подремонтировал родовую избушку,
но не особенно, а ровно настолько, чтобы спать, не опасаясь быть разбуженным
рухнувшей кровлей. К счастью, Курылев умел обращаться с проекционной
аппаратурой и потому смог устроиться киномехаником в алешкинский клуб вместо
без вести пропавшего Второва. Получал Мишка пятнадцать "субмаринок" в месяц,
но этих смешных по прошлым временам средств - теперь, после реформы адмирала
Рыка, сделавшего рубль самой твердой валютой в мире, - хватало, чтобы скромно
кормиться и даже позволять себе необременительные удовольствия. Однако
Курылеву этих денег показалось мало, и, когда в Демгородке завели выгребные
ямы, он пошел на ассенизационную машину шофером-оператором сдельно:рупь - за
ездку!
Не успел Мишка отработать и двух недель, как его вызвал к себе новый начальник
отдела культуры и физкультуры подполковник Юрятин и предложил ему должность
киномеханика в демгородковском клубе. "Не ожидал?" - спросил он, пристально
глядя Курылеву в глаза. "Не ожидал", - честно признался опешивший Мишка.
"Думаю, справишься", - сказал подполковник.
Поначалу изолянтам показывали только киножурнал "Российские новости", чтобы
бывшие злодеятели имели хоть какое-нибудь представление о том, как славно
зажила страна, сбросив их со своего исстрадавшегося тела. Других ведь
источников информации они не имели: любые виды радиоприборов были строжайше
запрещены. Но ситуация резко изменилась, когда закончила свою работу
Государственная комиссия по изучению преступлений против народа и положила
стовосьмидесятисемитомный отчет на стол адмиралу Рыку. Особенно Избавителя
Отечества потряс тот факт, что за годы господства антинародной клики
количество проституток в стране возросло в 8 раз, гомосексуалистов - в 17 раз,
а скотоложцев - в 114! "Я всегда подозревал, что демократия - это всего лишь
разновидность полового извращения!" - заметил адмирал по этому поводу.
Через неделю Мишке, кроме обычных жестяных круглых коробок с новостями,
привезли еще железный бочонок - яуф с полнометражным фильмом. Бросилась в
глаза и еще одна странность: если до этого изолянты могли посещать киносеансы
по своему усмотрению, то в тот памятный вечер поднятые по тревоге
спецнацгвардейцы согнали в клуб всех до единого, включая ходячих больных.
Сперва, как обычно, показали новости, посвященные третьей годовщине Дня
Национального Избавления. Собственно, это были и не новости, а одна большая
речь, произнесенная адмиралом Рыком на Красной площади перед несметными
толпами ликующих людей, которых особенно воодушевило, что Избавитель Отечества
впервые стоял не на каком-нибудь мавзолее, а на капитанском мостике
исторической субмарины "Золотая рыбка". Мавзолей же был демонтирован и
перенесен в Центральный парк культуры и отдыха имени Александра Проханова.
Ильичева усыпальница теперь стоит чуть правее популярного среди детворы
аттракциона "В пещере вампира", и каждый желающий, бросив в турникет пять
копеек, может зайти вовнутрь и осмотреть остатки вождя. Но детишки почему-то
предпочитают вампирские кошмары этому тихо лежащему под стеклянным колпаком
человеку с остренькой бородкой. Правда, одно время вокруг мавзолея закрутился
ажиотаж, так как поползли слухи, будто, нуждаясь в деньгах, адмирал Рык продал
мумию Ленина одному греческому миллиардеру-марксисту в обмен на два танкера
красного вина, которое бесплатно раздавалось общественности в День второй
годовщины Национального Избавления. Но лживость этих домыслов довольно скоро
разъяснилась - и общественность снова потеряла к историческому телу всякий
интерес. А для тех, кто изредка все-таки забредал в мавзолей, к стеклянному
колпаку прикрепили две таблички:
Не целовать!
Не плевать!
...После новостей Мишка запустил фильм, а сам поставил чайничек и занялся
перемоткой. Сначала он даже не обратил внимания на странный ропот,
послышавшийся из зрительного зала. Потом глянул и обомлел: на экране
происходило самое бесстыдное совокупление, какое только можно вообразить себе,
между огромным негром и белотелой нимфоманкой.
    - Прекратите! Позор! Дайте свет! - заголосили в зале. Кое-кто даже рванулся к
выходу, но был довольно грубо остановлен и возвращен на место
спецнацгвардейцами. И тут Мишка увидел, как на сцену, тряся своим явно
неуставным животом, выбежал подполковник Юрятин. На фоне безумствовавшей во
весь экран парочки он был похож на лилипута, залезшего в постель к великанам.
    - Курылев, свет! - махнув рукой, крикнул Юрятин. Мишка выполнил приказ - негр
тут же исчез, и только полувидимая нимфоманка продолжала одиноко извиваться на
экране. ЭКС-президент вскочил на откидное кресло и, нелепо балансируя руками,
закричал:
    - Требую пресс-конференции с участием зарубежных корреспондентов!
    - Не топчите мебель: она казенная, - довольно грубо перебил его начальник
отдела культуры и физкультуры.
Экс-президент, с тупым сарказмом наблюдавший нелепое поведение своего кровного
врага, удовлетворенно захохотал и что-то шепнул на ухо своему любимому
пресс-секретарю. Тот картинно откинул голову, похлопал себя ладонями по ляжкам
и протяжно заржал. ЭКС-президент, неумело слезая с кресла, куда взлетел
сгоряча, залился краской и глянул на обидчиков с беспомощным презрением. Зато
его жена доверительно обернулась к своей соседке, бывшему министру социального
призрения, и громко сказала:
    - Боже мой, и этот тип управлял нашей страной!
Наметившуюся и ставшую уже привычной перепалку между сторонниками двух бывших
президентов в зародыше пресек подполковник Юрятин. Он объявил, что теперь
каждую субботу изолянты должны в обязательном порядке смотреть подобную
кинопродукцию, чтобы на собственной шкуре ощутить тот непростительный разврат,
в который они в годы своего самоуправства пытались ввергнуть Россию.
Освобождение от воспитующего сеанса может дать только главврач Демгородка по
согласованию с ним - начальником отдела культуры и физкультуры. Вопросы есть?
Ответом ему было возмущенное молчание...
Мишка свел знакомство с Леной тоже благодаря этим киносеансам. Как-то раз
запустив ленту про двух братьев-некроманов, промышлявших на одном из
центральных нью-йоркских кладбищ, он решил выкурить полученную от Рената
заветную "шипку" на свежем воздухе, спустился вниз по шаткой металлической
лестнице и присел на ступеньку. Было лето. Курылев наслаждался теплым вечером
и направленными струйками дыма отгонял настырных комаров. Услышав
всхлипывания, он поначалу решил, что это просто отзвук разворачивавшейся на
экране некроманской жути, но потом, оглядевшись, заметил девушку - она стояла
у стены и плакала.
    - Вы что ж, № 55-Б, по "коллективке" соскучились? - пригрозил Мишка, имея в
виду принудительную работу на общественном картофельном поле.
    - Нет... Я пойду... - испугалась девушка.
    - Идите! И чтоб в последний раз! - вошел во вкус Курылев. Она медленно,
держась рукой за стену, дошла до двери и пропала в сладострастно чмокающей
темноте кинозала.
    - Послушай, Курылев, ты действительно такой верноподданный или придуриваешься?
    - вдруг услышал Мишка ехидный голос за спиной.
Это был сержант Хузин.
    - Я вольнонаемный, - отрезал Мишка, давая понять, что, если ему придется
выбирать между жалостью и жалованьем, он колебаться не станет.
    - Ладно, Кнут Гамсун, давай заказ! - поморщился Ренат. Курылев протянул ему
конвертик, а взамен получил довольно внушительный сверток. Это был бизнес:
Мишка незаметно вырезал из фильмов самые забористые кадры и через сержанта
Хузина переправлял их изнывающим от бездеятельности спецнацгвардейцам, а
взамен получал сигареты и прочие достопримечательности боевого пайка.
    - Придешь в воскресенье? - спросил Ренат, пряча конвертик в карман пятнистой
куртки.
    - Ну, конечно! А ты меня опять на полполучки кинешь!
    - Я буду только левой кидать...
    - Я подумаю.
    - А ты еще и думать умеешь? - засмеялся Ренат.
Каждое воскресенье проводились соревнования по "демгородкам". Эту игру
Избавитель Отечества в одной из своих речей назвал "блестящей народной
насмешкой над утеснителями", но придумал ее на самом деле советник адмирала по
творческим вопросам Николай Шорохов. От классических городков "демгородки"
отличались лишь тем, что вместо обычных чурок фигуры складывались из
деревянных болванчиков, изображающих всех главных злодеятелей сметенного
антинародного режима, и назывались "Президентский совет", "Парламент",
"Конституционный суд" и так далее...
Ренат был абсолютным чемпионом среди спецнацгвардейцев, а иногда играл и на
деньги.

4

Сегодня во всем мире существует обширная литература, посвященная историческому
перевороту адмирала Рыка. Исследователям был даже предложен новый термин
"благоворот" - государственный переворот, совершенный во благо народа. Но,
поскольку этот термин в науке пока еще не прижился, я им пользоваться тоже не
стану.
В нашумевшей книжке французского журналиста М. Бавардера "Субмарины истории"
мы видим, конечно, несколько беллетризированную, но в целом довольно правдивую
картину тех судьбоносных дней "...Россия сброшена к подножию геополитической
пирамиды. Унижена и оскорблена. В обществе, терзаемом комплексом исторической
неполноценности, зреет взрыв. Нужен лишь детонатор. И вот подводная лодка
адмирала Рыка, этот троянский конь конца второго тысячелетия, появляется у
берегов Японии. Появляется как раз в тот момент, когда очередной российский
президент ведет там переговоры о продаже острова Сахалин. О, как быстро
повернулся флюгер истории! Ультиматум... Тщетные попытки запеленговать
сумасшедшую субмарину... Мир, затаивший дыхание в предчувствии атомной
катастрофы. И, наконец, компьютерная мудрость хозяина Белого дома. "Российский
президент мне друг, но Япония дороже!"
Однако, на наш взгляд, самую точную и по-восточному образную оценку
случившемуся дал знаменитый китайский поэт и публицист Ван Дзе Вей в своем
замечательном романе о бабушке великого Ду Фу. Он написал. "Лучший способ
вылечить больного медведя - это попытаться снять с него шкуру".
..Иван Петрович Рык появился на свет в подмосковном городе Люберцы в семье
простого токаря-расточника. А своеобычная фамилия - Рык вот откуда. Когда в
1933 году был осужден и расстрелян бывший предсовнаркома Рыков, сотни и тысячи
встревоженных его однофамильцев метнулись в загсы: кто-то стал Ивановым,
кто-то - Петровым, кто-то - вообще Осовиахимовым. И лишь дед адмирала, в душе
хохоча над тиранами, попросил вычеркнуть только две последние буквы своей
чреватой фамилии. Видный исследователь Фромма и Кафки Григорий Самоедов писал
по этому поводу "Прояви хотя бы каждый третий, каждый пятый, каждый десятый
такое же несуетное мужество, какое проявил в то лихое время Кузьма Филиппович
Рыков, - и сталинизм рухнул бы сам собой..."
Важнейшая проблема сегодняшней научной рыкианы - строгое отделение зерен
подлинных фактов от бесчисленных плевел вымысла и откровенных фальсификаций.
Так, например, зарегистрировано более 800 человек, деливших якобы кубрик со
старшиной второй статьи Иваном Рыком Что же касается людей, служивших вместе с
будущим адмиралом сначала в Севастополе, а потом в поселке Тихоокеанском (в
просторечии - Техас), то они просто-напросто не поддаются учету... Подписав
указ о немедленном роспуске Всероссийского союза соратников Избавителя
Отечества (ВССИО), Иван Петрович заметил в кругу близких "Если бы у меня на
самом деле было столько друзей и товарищей, я бы спился насмерть уже в Техасе,
а может быть, еще и в Севастополе".
Но вернемся к работам западных исследователей. Итальянский профессор из Милана
Б. Кьяккерони в своей монографии "Разум истории, или История безумия" пишет:
"Без сомнений, на обостренное восприятие адмиралом Рыком происходящих внутри
страны процессов серьезное влияние оказали два субъективных момента: личная
драма и знакомство с идеями прогрессивного русского зарубежья".
Нужно откровенно признаться, что накануне той всемирно-исторической
"автономки" Иван Петрович поссорился и разъехался со своей многолетней и
любимой женой Галиной, которая вместе с сыном отбыла к родителям в
Севастополь. Супруга будущего Избавителя Отечества, урожденная Тищенко, имела
в паспорте трезубец и запись, удостоверяющую ее безукоризненное украинство, а
посему могла воротиться на жительство в город славы украинского оружия и даже
поселиться в родительской квартире на бульваре Степана Бандеры. А вот капитану
первого ранга Рыку, чистому русаку как по крови, так и по паспорту, никакой
визы не дали, и он, бросившийся вслед жене, был грубо задержан на границе.
Иван Петрович даже не мог как следует объяснить пограничникам в шелковых
шароварах свои супружеские намерения, так как испытывал с украинской мовой
определенные трудности. Пограничники же понимать русский язык решительно
отказывались, а английского, на котором шли переговоры, вообще никто не знал.
Очевидцы донесли до нас фразу, сказанную огорченным Иваном Петровичем возле
шлагбаума: "Ну, вы, хлопцы, пожалеете!" Как всегда, свое слово адмирал
сдержал. Оба бывших президента Украины ныне проживают в Демгородке, и каждый
раз, чтобы выйти за границу своих шести соток, например, в магазин, они
обращаются с письменным прошением в МИД и, как правило, в течение месяца
получают визы.
Конечно, потом супруги помирились и целостность семьи была восстановлена.
Телеграмма-"молния" от жены первой легла на рабочий стол адмирала в Кремле.
ПРОСТИ ВАНЯ Я БЫЛА ДУРА ГАЛЯ.
Но это случилось позже, а тогда, буквально за день до выхода в море, будущий
Избавитель Отечества узнал от верного человека в генштабе, что, воротившись из
похода, подводная лодка "Золотая рыбка" будет ритуально уничтожена. Хоть сами
моряки иногда в шутку и называют свои субмарины "железом", но мысль о том, что
твой родной боевой корабль во исполнение какого-то гнусного параграфа некоего
безумного договора разрежут на "иголки", была непереносима! Более того,
лишившись своего подводного корабля, каперанг Рык, известный несгибаемостью
перед начальством, наверняка был бы уволен в первобытное состояние и превращен
в одного из бесчисленных безработных офицеров. О масштабах этой безработицы
гласит красноречивый факт: в городе Кимры в то время на одно место капитана
речного трамвайчика насчитывалось до 76 соискателей!
Наконец, для понимания героического поступка адмирала Рыка очень важен тот
факт, что он не понаслышке был знаком с трудами нашего великого
изгнанника-мыслителя Тимофея Собольчанинова, который в юности на Воробьевых
горах дал торжественную клятву писать не м