итя;
     Но если мать с отцом в Аид сокрылись,
     Уж никогда не народится брат.
     Я соблюла закон, тебя почтила, 930
     Меня ж назвал преступницей Креонт
     И нечестивой, о мой брат родимый!
     И вот меня схватили и ведут,
     Безбрачную, без свадебных напевов,
     Младенца не кормившую. Одна,
     Несчастная, лишенная друзей,
     Живая ухожу в обитель мертвых.
     Какой богов закон я преступила?
     Зачем - несчастной - обращать мне взоры
     К богам, их звать на помощь, если я 940
     Безбожной названа за благочестье?
     Я, пострадав, могу, богам в угоду,
     Признать вину, но коль ошиблись боги
     Не меньше пусть они потерпят зла,
     Чем я сейчас терплю от них неправды.

     Хор

     Не стихает жестокая буря в душе
     Этой девы - бушуют порывы!

     Креонт

     Потому и придется ее сторожам
     Пожалеть о своем промедленье.

     Антигона

     Горе мне! В этом слове я смерти моей
     Приближение слышу.

     Креонт

     Нет, надеждой не стану тебя утешать,
     Что твоя не исполнится доля.

     Антигона

     Город предков! Столица фиванской земли
     Боги древние нашего рода!
     Вот уводят меня... Не могу не идти...
     На меня посмотрите, правители Фив,
     На последнюю в роде фиванских царей,
     Как терплю, от кого я терплю - лишь за то,
     Что почтила богов почитаньем!.. 960

     Антигону уводят.


        "СТАСИМ ЧЕТВЕРТЫЙ  "

     Хор

     Строфа 1

     Так пострадала Даная прекрасная,
     Та, что на доски, обитые бронзою,
     Переменила сияние дня.
     Спальней могила ей стала, дитя мое, -
     А родовита была, и хранил ее
     Зевс, к ней сошедший дождем золотым.
     Но необорное Рока могущество
     Злата сильней, и Арея, и крепости,
     И просмоленных морских кораблей.

     Антистрофа 1

     Так усмирен был Дриантов заносчивый 970
     Сын, повелитель эдонян: за дерзостность
     Был Дионисом в скалу заключен.
     Там улеглось постепенно неистовство,
     Бога признал он, которого буйственно
     Злыми насмешками смел задевать, -
     Он, изгонявший восторгом исполненных
     Жен, загашавший огни Дионисовы,
     С флейтою дружных тревоживший Муз.

     Строфа 2

     Возле скал голубых, у обоих морей
     На Боспоре фракийском стоит Салмидес, - 980
     Там когда-то увидел соседний Арей,
     Как, сынов ослепляя,
     Им ужасные раны
     Наносила жестоко Финея жена,
     Как отмщенье провалами темных глазниц
     Призывали слепые.
     А пронзила им очи
     Не рукой - острием челнока из станка.

     Антистрофа 2

     Горевали об участи горькой своей
     Этой матери, в браке несчастной, сыны, 990
     А была и она из древнейшей семьи -
     Эрехфеева рода,
     В отдаленных пещерах
     Возлелеяна сонмом отеческих бурь,
     Дочь Борея, что резвых быстрее коней,
     Порождение бога.
     Все же Мойры седые
     На нее ополчились сурово, дитя!

     Входит Тиресий с мальчиком-поводырем.


        "ЭПИСОДИЙ ПЯТЫЙ  "

     Тиресий

     О государи Фив! Пришло нас двое -
     Один лишь зрячий,- ибо нам, слепцам, 1000
     Дорогу указует провожатый.

     Креонт

     Что скажешь нового, Тиресий-старец?

     Тиресий

     Скажу; но ты вещателю внимай.

     Креонт

     Твоим советам я внимал и раньше.

     Тиресий

     Ты потому и градом правил с честью.

     Креонт

     Да, признаюсь: ты приносил мне пользу.

     Тиресий

     Ты вновь стоишь на лезвии судьбы.

     Креонт

     В чем дело? Весть твоя меня тревожит.

     Тиресий

     Поймешь, узнав совет моей науки.
     На старом месте я сидел гаданий, 1010
     Где у меня был всякой птицы слет,
     И слышу странный голос птиц, во гневе
     И в бешенстве кричащих непонятно.
     Я понял, что друг друга рвут когтями:
     Мне крыльев шум об этом говорил.
     Я в страхе, начал по огню гадать
     На алтаре, но бог не принял жертвы.
     Огонь не разгорался, и на угли
     От бедер сало капало, топясь,
     Дымилось, и плевалось, и, раздувшись,
     Вдруг желчью брызгало, и вскоре с бедер
     Весь жира слой сошел, в огне обтаяв.
     И тщетно от богов я ждал ответа.
     Так рассказал мне мальчик мой; ведь он -
     Вожатый мне, как я для вас вожатый.
     Твой приговор на град навел болезнь;
     Осквернены все алтари в стране
     И в самом граде птицами и псами,
     Что труп Эдипова терзали сына.
     Уж боги не приемлют ни молитв, 1030
     Ни жертв от нас, ни пламени сожженья;
     Уж не кричит, вещая благо, птица,
     Убитого напившись жирной крови.
     Итак, об этом поразмысли, сын:
     Все люди заблуждаются порою,
     Но кто в ошибку впал, коль он не ветрен
     И не несчастлив отроду, в беде,
     Упорство оставляя, все исправит;
     Упрямого ж безумным мы зовем.
     Нет, смерть уважь, убитого не трогай. 1040
     Иль доблестно умерших добивать?
     Тебе на благо говорю: полезно
     У доброго советника учиться.

     Креонт

     Старик, вы все стреляете в меня,
     Как в цель стрелки; и в прорицаньях даже
     Я вами не забыт; своей родней же
     Давно и оценен я и распродан.
     Что ж, наживайтесь, коли так, торгуйте
     Электром сардским иль индийским златом,
     Его в могилу вам не положить. 1050
     Нет, если б даже Зевсовы орлы
     Ему тащили эту падаль в пищу,
     Я и тогда, той скверны не боясь,
     Не допустил бы похорон: я знаю -
     Не человеку бога осквернить.
     Но и мудрейшие, старик Тиресий,
     Позорно гибнут, если злые мысли
     Для выгоды словами украшают.

     Тиресий

     Увы!
     Да разве понимает кто-нибудь... 1060

     Креонт

     Что ж? Истину ходячую объявишь?

     Тиресий

     Насколько разум выше всех богатств...

     Креонт

     Настолько ж нам безумье - враг великий!

     Тиресий

     А ты уже недугом этим тронут.

     Креонт

     Гадателю я дерзко не отвечу!

     Тиресий

     Дерзишь, пророчество считая ложью!

     Креонт

     Пророки все всегда любили деньги.

     Тиресий

     Тираны ж все корыстны, как известно.

     Креонт

     Ты, видно, позабыл, что я правитель?

     Тиресий

     Нет, но чрез меня спасал ты Фивы.

     Креонт

     Хоть прорицатель ты, а любишь зло.

     Тиресий

     Ты страшную открыть принудишь тайну!

     Креонт

     Открой! Но говори не ради денег!

     Тиресий

     Нет, промолчу: ведь тайна - про тебя.

     Креонт

     Знай: ты моих решений не изменишь.

     Тиресий

     Тогда узнай и помни, что немного
     Ристаний кони Солнца совершат,
     Как ты дитя, рожденное тобою
     От чресл твоих, отдашь - за трупы труп;
     Затем, что ты безжалостно загнал 1080
     Живую душу в темную гробницу;
     А сам берешь, отнявши у Подземных,
     Прах обесчещенный, не погребенный;
     Такого права нет ни у тебя,
     Ни у богов, то их противно воле.
     За это ждут тебя богини мщенья,
     Эринии Аида и богов,
     Чтоб и тебя постигли те же беды.
     Подкупленный ли говорю с тобою,
     Увидишь сам: раздастся скоро, скоро 1090
     Вопль женщин и мужей в дому твоем.
     Гнев на тебя вздымают города,
     По чьим сынам обряды совершали
     Псы, звери, птицы; их нечистой пищей
     Все в граде алтари осквернены.
     Такие стрелы я в тебя, как лучник,
     Направил в гневе, вызванном тобой.
     И стрелы метки, не уйдешь от них.
     Домой пойдем, мой мальчик. Пусть на тех,
     Кто помоложе, гнев он вымещает. 1100
     Пусть учится он сдерживать язык
     И более ума иметь, чем ныне.

     Уходит с мальчиком-поводырем.

     Хор

     Царь, он ушел с пророчеством ужасным.
     С тех пор как волосы главы моей
     Из черных стали белыми, я знаю -
     Пророком ложным никогда он не был.

     Креонт

     Я также это знаю и смущен.
     Мне тяжко уступать, но тяжки беды,
     Которые стрясутся над упрямым.

     Хор

     Тебе совет, сын Менекея, нужен.

     Креонт

     Что ж должно делать? Я приму совет.

     Хор

     Ступай, веди невесту из пещеры
     И оскверненный прах похорони.

     Креонт

     По-твоему, я должен уступить?

     Хор

     Да, царь, и поскорей: ведь боги быстро
     Напастью дни безумцев пресекают.

     Креонт

     Увы, мне тяжко, но свое решенье
     Я отменю: с судьбой нельзя сражаться.

     Хор

     Иди же, поспешай, не жди других.

     Креонт

     Немедля я пойду. Сюда, эй, слуги! 1120
     Все поскорей с собой кирки берите
     Бегите все туда... отсюда видно.
     А я, раз это решено, пойду
     Ту выпустить, которую связал.
     Я понял: чтить до самой смерти должно
     От века установленный закон.

     Уходит.


     СТАСИМ ПЯТЫЙ (ГИПОРХЕМА)

     Хор

     Строфа 1

     Многоименный, слава девы кадмейской,
     Зевса, гремящего грозно, сын!
     Стражем стоящий Италии славной,
     В гостеприимных долинах царящий 1130
     Элевсинской Деметры, о Вакх!
     Ты, проживающий в Фивах,
     Матери-граде вакханок,
     Около струй Исмена,
     Там, где был сев посеян
     Злого Дракона!

     Антистрофа 1

     Там тебя видят, там, где факелов пламя
     Светит с вершин двуглавой горы.
     Где корикийские нимфы пляской
     Служат тебе - твои вакханки, 1140
     Там, где струится Кастальский ключ!
     Ты приходишь со склонов
     Нисы, плющом увитых
     И вином изобильных;
     Ты, богами прославлен,
     К Фивам приходишь!

     Строфа 2

     Чтишь ты их выше всех городов,
     Как сраженная молнией мать!
     И теперь, когда тяжкий недуг
     Поражает весь город наш, 1150
     О, направь свой целительный шаг
     К нам с Парнаса, над пенным морем!

     Антистрофа 2

     О водитель огненных звезд!
     Господин ночных голосов!
     Сын возлюбленный Зевса, - царь
     Нам со свитой Фиад предстань,
     Что всю долгую ночь тебя,
     Благ подателя, славят Иакха!

     Входит вестник 1-й

        "ЭКСОД"

     Вестник 1-й

     Жильцы домов Амфиона и Кадма!
     Нет в жизни, до конца ее, поры, 1160
     Какую я хвалил иль порицал бы.
     Возносит счастье и свергает счастье
     Счастливых, а равно и несчастливых,
     И рока не откроет нам никто.
     Креонт казался всем благословенным:
     И землю Кадма спас он от врагов
     И, властелином полным став над нею,
     Царил, детьми обильно окружен.
     И все пропало. Если радость в жизни
     Кто потерял - тот для меня не жив:
     Его живым я называю трупом.
     Копи себе богатства, если хочешь,
     Живи как царь; но если счастья нет -
     То не отдам я даже тени дыма
     За это все, со счастием сравнив.

     Хор

     Какую скорбь царю несешь ты снова?

     Вестник 1-й

     Смерть. И живые в смерти виноваты.

     Хор

     Но кто убийца, кто, скажи, убит?

     Вестник 1-й

     Пал Гемон, и не от руки чужой.

     Хор

     Рукой отца убит он иль своей? 1180

     Вестник 1-й

     Своею, в гневе на отца за деву.

     Хор

     Как верны, о пророк, твои вещанья!

     Вестник 1-й

     Так было; надо вам о том размыслить.

     Хор

     Вот из дворца выходит Эвридика,
     Несчастная жена Креонта; знает
     Про сына весть или случайно вышла?

     Входит Эвридика.

     Эвридика

     О граждане! Меж тем как в храм Паллады
     Я направляюсь помолиться ей,
     Какую речь я между вами слышу?
     Засов дверной я отпирала; весть 1190
     О бедствии до слуха моего
     Дошла,- и на руки моих служанок
     Упала я без чувств, поражена.
     Но повторите мне известья эти:
     Хочу я слышать, о несчастье знать.

     Вестник 1-й

     О госпожа, скажу я все, что видел.
     Ни слова правды я не утаю.
     Зачем тебя мне утешать словами?
     Чтоб стать лжецом? Нет, правды путь верней.
     Провел я мужа твоего на край 1200
     Долины, где безжалостно был брошен
     Труп Полиника, весь истерзан псами.
     Плутону помолясь и придорожной
     Богине, чтоб они свой гнев смирили,
     Омыли мы священным омовеньем
     Останки и сожгли на ветвях свежих.
     Насыпав из земли родимой холм,
     Пошли мы к брачному покою девы,
     Где ложе из камней, - к жилищу смерти,
     И вот один из нас услышал громкий 1210
     Стон, несшийся из терема невесты,
     И прибежал сказать о том царю.
     Тот ближе подошел и горьких жалоб
     Услышал вопль и, застонав от муки,
     Воскликнул так: "О, злополучный я!
     Я сам беду накликал! Нет сомненья
     Иду я верной гибели тропой!
     Я слышу сына милого. Бегите
     Скорее, слуги, вверх и, став у склепа,
     Взгляните через брешь, где камень снят, 1220
     В глубь подземелья - Гемона ли голос
     Я слышу, иль обманут я богами".
     Как повелел нам в ужасе владыка,
     Мы глянули - и в склепе, в глубине,
     Повесившейся деву увидали
     На туго перекрученном холсте;
     А рядом он, ее обнявши труп,
     Лил слезы о погибели невесты,
     Отца деяньях и любви несчастной.
     Отец, его увидя, с диким стоном 1230
     Сбегает вниз и так зовет, вопя:
     "Несчастный, что ты сделал? Что замыслил?
     Какой бедой твой разум помутился?
     О, выйди, сын! Прошу, молю тебя!"
     Но юноша тогда, взглянувши дико,
     Ни слова не сказал, извлек свой меч
     Двуострый. В ужасе отец отпрянул -
     И промахнулся он. Тогда, во гневе
     Сам на себя, всем телом он на меч
     Налег - и в бок всадил до половины, 1240
     Еще в сознанье, деву обнял он
     И, задыхаясь, ток последний крови
     На бледные ланиты пролил ей.
     И труп лежит на трупе, тайны брака
     Узнав не здесь - в Аидовом дому, -
     Показывая людям, что безумье
     Для смертного есть худшее из зол.

     Эвридика уходит.

     Хор

     Что это значит? В дом ушла жена,
     Ни доброго не молвив, ни худого.

     Вестник 1-й

     И сам дивлюсь я, но еще надеюсь, 1250
     Что, о беде узнав, она не хочет
     Рыдать при всех и там, внутри дворца,
     Велит прислужницам стенать с ней вместе.
     Она в своем уме, не согрешит.

     Хор

     Не знаю; только эта тишина
     Не менее страшна мне, чем рыданья.

     Вестник 1-й

     Сейчас узнаем, не таит ли в сердце
     Взволнованном она сокрытых мыслей,
     В дом удалясь; ты справедливо молвил:
     В молчанье слишком долгом есть опасность.

     Хор

     Вот и царь наш; он сам направляется к нам,
     Доказательство правды неся на руках.
     Если можно сказать - не чужую беду,
     А свою он несет, согрешивши.

     Входит Креонт.


        "КОММОС  "

     Креонт

     Строфа 1

     Увы!
     Грехи души затуманенной,
     Упорные, смерть несущие!
     Смотрите теперь на отца вы все,
     Убившего сына несчастного!
     Слепым поддавался я замыслам! 1270
     О сын мой, угасший в юности!
     Ты ушел, ты погиб;
     Но не ты, я один - безумец!

     Хор

     Увы, ты правду видишь слишком поздно.

     Креонт

     Строфа 2

     Увы!
     Урок мой тяжек. Некий бог, увы,
     Обременил меня громадой горя,
     Мне бедствия жестокие послал,
     Увы, всю радость истребив мою!
     О муки злые злых людских страданий! 1280

     Входит вестник 2-й.

     Вестник 2-й

     О господин, от бедствий к новым бедам
     Идешь ты и увидишь скоро их:
     Одни пришли, другие в доме ждут.

     Креонт

     Какая хуже может быть беда?

     Вестник 2-й

     Умершего любя, твоя супруга
     Несчастная от свежих ран скончалась.

     Креонт

     Антистрофа 1

     Увы!
     Аида бездна, зачем меня
     Ты губишь, непримиримая?
     О вестник прежних ужасных бед, 1290
     Какие ты вести приносишь нам?
     Вторично убьешь ты погибшего!
     Что, сын мой, скажешь мне нового?
     Смерть за смертью, увы!
     Вслед за сыном жена скончалась!

     Хор

     Ты можешь видеть: вынесли ее.

     Креонт

     Антистрофа 2

     Увы! Второе бедствие теперь, злосчастный, вижу!
     Что за несчастье мне еще готовится?
     Сейчас держал я сына на руках - 1300
     И вижу труп другой перед собою!
     Увы, о мать несчастная, о сын!

     Вестник 1-й

     Сраженная лежит у алтарей:
     Ее померкли и закрылись очи;
     Смерть Мегарея славную оплакав,
     За ним другого сына, - на тебя
     Беду накликала, детоубийца.

     Креонт Строфа 3

     Увы! Увы!
     От страха дрожу. Что же грудь мою
     Двуострым мечом не пронзил никто? 1310
     Я несчастный, увы!
     И жестоким сражен я горем!

     Вестник 1-й

     Изобличен покойницею ты:
     Ты виноват и в той и в этой смерти.

     Креонт

     Но как она себя лишила жизни?

     Вестник 1-й

     Она сама себе пронзила сердце,
     О сына горестной судьбе узнав.

     Креонт

     Строфа 4

     Увы мне! Другому, раз я виноват,
     Нельзя никому этих бед приписать.
     Я тебя ведь убил - я, несчастный, я! 1320
     Правду я говорю. Вы, прислужники, прочь
     Уводите меня, уводите скорей,
     Уводите - молю; нет меня; я ничто!

     Хор

     В решеньях прав ты, коль в беде есть правда,
     И лучше всех кратчайшее из зол.

     Креонт

     Антистрофа 3

     Приди, приди!
     Покажись скорей, мой последний день!
     Приведи ко мне жребий лучший мой!
     Поскорее приди,
     Чтобы дня я другого не видел! 1330

     Хор

     То в будущем, а ты о настоящем
     Заботься. Будущее - от богов.

     Креонт

     Я все желанья в этой слил мольбе.

     Хор

     Нет, не молись: ведь людям от скорбей
     Ниспосланных не обрести спасенья.

     Креонт

     Антистрофа 4

     Уведите вы прочь безумца, меня!
     Я убил тебя, сын, и тебя, жена!
     И нельзя никуда обратить мне взор:
     Все, что было в руках, в стороне лежит;
     И теперь на меня низвергает судьба 1340
     Все терзанья, и вынести их нет сил!

     Хор

     Мудрость - высшее благо для нас,
     И гневить божество не дозволено.
     Гордецов горделивая речь
     Отомщает им грозным ударом,
     Их самих поразив,
     И под старость их мудрости учит.


     ---------------------------------------------------------

     ПРИМЕЧАНИЯ (В.Н. Ярхо)

     Документальных  данных  о  постановке  трагедии  нет,  но   сохранилось
сообщение, что афиняне избрали Софокла стратегом на 441 г. для ведения войны
против Самоса, воодушевленные его "Антигоной". Выборы стратегов  происходили
летом, и, следовательно, "Антигону" надо датировать мартом - апрелем 442 г.,
когда справляли Великие Дионисии, если даже  в  этом  свидетельстве  простая
последовательность во времени истолкована как причина и следствие.
     История Антигоны примыкает непосредственно к мифу  о  братоубийственной
вражде Этеокла и Полиника, излагаемому в античных источниках более или менее
единообразно. Однако дочерям Эдипа до Софокла не  уделялось  почти  никакого
внимания. В  финале  эсхиловской  трагедии  "Семеро  против  Фив"  выводятся
Антигона и  Исмена,  по-разному  реагирующие  на  приказ  городских  властей
оставить без погребения тело Полиника:  в  то  время  как  Исмена  проявляет
послушание, Антигона отказывается повиноваться приказу и вместе с  половиной
хора  уходит  хоронить  брата.  Подлинность  этого  финала  была  давно  под
подозрением у ученых и до сих пор  считается  сомнительной  по  целому  ряду
достаточно веских причин (см.: Ярхо В.Н. Трагедия  Ссфокла  "Антигона".  М.,
1986. С. 29-32). Поэтому вернее будет считать,  что  именно  Софокл  впервые
сделал  Антигону  главной  участницей  событий,  происшедших  после   гибели
братьев.
     Вместе с этим известно и другое. После гибели  семи  нападавших  вождей
фиванцы отказались выдать родным их трупы. Тогда организатор  всего  похода,
аргосский царь Адраст обратился за помощью в Афины, и  Фесей  сумел  убедить
фиванцев не на