?"  --  спросила  одинокая  женщина.  "Сострадание
человечеству  тоже обостряет  мою  мысль,  --  признался  философ  и  честно
добавил: -- а сострадать отдельному человеку я еще не пробовал".
     Мы слишком космичны. Отсюда наши беды. Обрабатывать свой виноградник --
не наша  философия.  А  вот  вырастить  виноградник  в  тундре  --  это  нам
интересно.
     В  это время  к ним вкрадчивой походкой  приближается какой-то человек.
Наклоняется.
     -- Ребята, девочек хотите? Как раз их две. Из балетной школы. Конфетки!
     -- А где они?
     -- У меня в машине.
     -- Они блондинки или брюнетки?
     -- Одна блондинка. А другая брюнетка. Сразу выбирайте!
     -- А сколько это будет стоить?
     -- По двести долларов с головы.
     -- Дороговатые у вас девочки.
     -- Зато двадцатилетки.
     -- Для балетной школы перестарки.
     -- Они давно окончили балетную школу. А что дорого... Опять же швейцару
заплати,  администратору  заплати,  девочкам   заплати,  и  я  хочу  немного
заработать. Номер для вас бесплатно.
     -- Но как же мы, солидные люди, в одном номере будем с двумя девочками?
Он будет кувыркаться с ней в постели, а я что, следить буду за ним?
     -- Зачем следить? Сами кувыркайтесь. Номер двуспальный.
     -- Я так не могу. Это что же: на старт! внимание! марш! Кто быстрей!
     -- А  второй номер на  два  часа  стоит  еще  пятьдесят долларов.  Если
можете, приплатите. {553}
     --  Зачем  мне  на два  часа? Что  я, черепаха,  что  ли?  Часа  вполне
достаточно!
     -- Но они  меньше, чем  за пятьдесят долларов, не  сдают  номер.  А  вы
можете там находиться хоть десять минут.
     -- Нет, такое не пойдет. Так как же нам быть в одном номере?
     --  Раз  уж вы такой чистюля, идите со своей девушкой в ванную комнату,
пока он со своей  девушкой накувыркается. А потом они пойдут  в ванную, а вы
кувыркайтесь.
     -- А что же нам делать, пока он будет кувыркаться?
     -- Ждать. Или, знаете, некоторые любят под душем. Дело вкуса.
     -- Ну, нет, я еще не дельфин!
     -- Ну, тогда ждите, пока они накувыркаются.
     -- Что же, она потом голая мимо меня пройдет в ванную? Неприлично.
     --  Впервые вижу такого капризного  клиента! При этом  учтите,  девочек
можно и не угощать. На ваше усмотрение.
     -- Как так не угощать? Они ведь могут обидеться.
     --  Нет,  они  не  обидчивые,  веселые  девушки.  Только после  постели
обязательно душ. И они уходят. Чистоплотные девушки.
     -- Правда, чистоплотные?
     -- Очень. Можете не угощать, но душ после постели обязательно.
     -- А до постели?
     -- Прикажите -- примут.
     -- Нет, нет, я не могу. Я люблю свою жену и верен ей.
     -- Мы не только любим своих жен и верны им! Я к тому  же  еще верен его
жене! А он верен моей жене!
     -- Как так? Я ничего не понимаю.
     -- Думать, думать надо. Не думать -- грех.
     -- Но  если вы верны своей жене, как же вы можете  при этом быть верным
жене друга? А! У вас что -- семейная коммуна? Я что-то слыхал про такое. Тем
более вам не привыкать кувыркаться друг у друга на глазах!
     -- Никакой коммуны. Каждый живет со своей женой, но при этом верен жене
друга.
     -- Постойте! Постойте! Этого же  не может быть!  Если верен жене друга,
значит, с ней живет. Как же при этом быть верным своей жене?
     --  Каждый из нас  верен жене друга, потому что не знает  ее. Я не знаю
его жену, а он не знает мою. Потому -- мы верны им. {554}
     --  Тьфу  ты, голову мне заморочили!  Я  думал серьезным людям  девочек
предложить! Пойду в бар, там люди посерьезней.
     И молодой человек уходит.
     -- Я думаю, он здесь быстро найдет клиентов.
     -- Похоже... Кстати, говоря о тундре, вы  напомнили мне то, что я хотел
у вас спросить. О московском  бизнесмене  вы мне рассказали. Но как  обстоят
дела хотя бы с малым бизнесом в глубине России?
     --  Как  раз за развитием  малого  бизнеса я полгода  назад наблюдал  в
Краснодаре. Тоже российская глубинка.
     Сидим в  краснодарском  аэропорту в  отсеке, выходящем  на летное поле.
Люди ждут объявления посадки  на свой самолет. Возле урны,  расположенной  у
выхода налетное поле, несколько человек курят.
     Объявлена посадка на  очередной самолет, и  подъезжает автобус. Курящие
делают последние затяжки, чтобы выйти из помещения  и сесть в автобус. В это
время откуда-то выныривает милиционер и подходит к ним: "Штраф. Здесь курить
нельзя".  "А  зачем урна? А где  надпись, что курить  нельзя?" -- протестуют
курящие. "Ничего не знаю. Штраф".
     Дверь  на летное  поле  распахивается,  и  люди  проходят  к  автобусу.
Курившим явно  на этот  самолет.  Они волнуются, торопливо достают  деньги и
суют милиционеру.  По  двадцать  тысяч. "Я вам сейчас  выпишу квитанцию", --
говорит  милиционер  с  олимпийским   спокойствием.  "Ради   Бога,  не  надо
квитанции!" --  испуганно  умоляют  курившие. "Как  хотите",  --  милиционер
снисходительно  берет у них деньги.  Курильщики хватают свои вещи и бегут  к
автобусу.
     Снова водворяется  тишина. Милиционер  куда-то  исчезает.  Спешащие  на
следующий рейс топчутся  у выхода. Наиболее  нетерпеливые  начинают  курить.
Объявляется посадка на следующий самолет, и подъезжает автобус.  И тут вновь
откуда-то выныривает милиционер и подходит к курильщикам. Сцена повторяется.
"Я сейчас вам выпишу квитанции", -- миролюбиво объявляет  милиционер. А люди
уже бегут к автобусу. "Только без  квитанции", -- умоляют курильщики  и суют
ему деньги. Милиционер снисходительно  берет деньги. Курильщики хватают свои
вещи и бегут к автобусу. Милиционер снова исчезает.
     Так повторялось четыре  раза, пока  мы  сами не улетели.  У милиционера
малый бизнес, основанный  на знании людей, спешащих на  самолет. Возможно, с
кем-то делится. С одной {555} стороны, гостеприимная урна у самого выхода на
летное  поле,  а  с другой стороны -- никаких  знаков, что можно  или нельзя
курить. Как говорится: всюду жизнь!
     -- А новые русские богачи помогают бедным?
     -- Я слышал, что один миллионер проявил миллиосердие и подарил детскому
дому тысячу долларов.
     -- Как вы оцениваете современное состояние России?
     --   Даю  медицинскую  справку:  галопирующий  распад  при  вялотекущем
капитализме.
     -- Да за вами надо записывать!
     -- Мы в России не любим, чтобы за нами записывали. Наши Эккерманы имеют
привычку относить  свои  записи в КГБ.  Да  еще  все  так  напутают  в своих
записях,  что  ни  КГБ, ни вызванный автор  не могут разобраться. После чего
автора, а почему-то не путаника, сажали в психушку.
     --  Я  вижу  -- несмотря  на  тяжелое  положение страны,  вы не теряете
чувства юмора.
     -- Чтобы выжить в  гибельных обстоятельствах, надо проявлять  гибельную
веселость и распространять ее  по всей стране.  Я всегда говорил: если нечем
распилить свои цепи, плюй на них, может, проржавеют.
     --  Я  часто  задумываюсь над  одним  вопросом  и оказываюсь в  тупике.
Предположим, бессовестный человек совершает бессовестный поступок. Его судят
и  сажают  в тюрьму. Но  ведь  с  философской точки зрения это  абсурд!  Раз
человек  бессовестный,  он, совершая  бессовестный поступок, не  ведал,  что
творил. Как же его за это можно сажать в тюрьму?
     -- Ваше рассуждение кажется логичным только на первый взгляд. Безумпция
невиновности!  Абсолютно  бессовестных  людей не  бывает. Самый бессовестный
человек не  бывает настолько бессовестным, чтобы в  глубине души не знать  о
своей бессовестности. Поэтому суд над ним справедлив.
     -- Что больше в России сейчас ценится, совесть или честь?
     -- Для думающей России -- совесть, а для ворующей России -- честь.
     -- Почему?
     -- Честь -- последний человек в свите совести,  но  он делается первым,
когда  совесть  дает  задний  ход.  Честь  --  совесть  картежника.  Скажем,
уголовник убил  уголовника за  то,  что тот в  каком-то деле  его обманул  и
недодал  денег.  На  самом  деле  не в деньгах дело. Самая глубинная причина
убийства -- задетая честь. {556}
     В  России сейчас бесчестные  люди бесконечно  судятся  друг  с  другом,
отстаивая свою  сомнительную честь. И  ни  у одного  судьи  не  хватает воли
встать и сказать: "Суд отменяется по причине отсутствия предмета спора".
     Христос все время говорит  нам о совести и никогда -- о чести. Меня вот
что  волнует.  Допустим, в России после нашего  смутного  времени  укрепится
правовое  государство. Будут  развиваться и  развиваться законы,  по которым
человек должен  жить.  Но не  приводит ли  бесконечное  развитие  законов  к
постепенному усыханию совести?
     Человек  живет  преимущественным  пафосом  общества.  Сейчас  в  России
преимущественный  пафос  жизни  --  беззаконие.  Но  вот  закон  победил,  и
преимущественным  пафосом   жизни   становится   подчинение   законам.   Но,
воцарившись в обществе -- как главный  пафос жизни, -- закон не вытесняет ли
совесть?
     --  Да,  вы  в  чем-то  правы.  У  нас  в Америке,  знаете,  кто  самые
бессовестные люди?  Это  юристы, законники. Если попадешь к ним  в лапы, они
так  ловко  будут  манипулировать законами,  что  оберут тебя  до последнего
цента. Не дай Бог попасть к ним в лапы.
     --  Это  само  собой, но  я  говорю  о более  широкой вещи.  Если закон
становится преимущественным пафосом жизни, совесть хиреет. Но как бы ни были
развиты законы, всегда были, есть и будут случаи в жизни, где человек должен
действовать, согласуясь с совестью. Но как же ему  действовать, согласуясь с
совестью, когда  она у него усохла?  И  усохла  именно  потому,  что  хорошо
развились законы и человек привык себя ограничивать только законом?
     --  Да, сложный  вопрос.  Видимо,  надо,  чтобы  и  законы,  и  совесть
развивались  параллельно. Но  та  драма, о  которой  вы  говорите,  --  дело
далекого  будущего. В  России,  как  я понимаю, сейчас  актуально  закрепить
демократические законы, чтобы они действовали. А то, о чем вы говорите, дело
далекого будущего. Считается, что культура развивает совесть. Что вы думаете
о ее роли?
     -- Холодно  в  мире,  холодно! Я  говорю  культуре:  "Согрей меня или я
напьюсь!"
     -- А она что отвечает?
     -- Она  отвечает:  "Ах, ты  так  ставишь вопрос?  Будет тепло!" Всерьез
говоря, или книга  будет  греть  человека,  или человек  будет  греться  над
костром из книг. Третьего не дано! {557}
     --  Тогда поговорим  о  литературе. Я  преподаю  русскую  литературу  в
университете. Что вы думаете о русской литературе советского периода?
     -- Я считаю, что вся советская литература имеет два направления. Первое
-- это  литература идеологов, их детей и внуков. Второе направление  --  это
литература жертв идеологии, их детей и  внуков. Второе направление полностью
победило первое. Но были и перебежчики с обеих сторон.
     -- А что вы думаете о Шолохове  и  романе  "Тихий  Дон"?  Я прочел горы
литературы об этом, но только окончательно запутался.
     -- Шолохова не было, но он мог быть.
     -- Загадочный ответ.
     -- Зато не ловится.
     -- Но все-таки он написал "Тихий Дон" или кто-нибудь другой?
     -- Это сейчас в России самый острый политический вопрос. Я на него могу
ответить только в присутствии своего адвоката.
     -- Но я даю вам слово джентльмена, что никогда, нигде не буду ссылаться
на вас.
     -- Хорошо.  Я  вам  верю.  У  меня  одно  доказательство --  психология
пишущего.   Это   совершенно   невозможно  подделать.  Читая  "Тихий   Дон",
чувствуешь, что его писал отнюдь не молодой человек. Его писал очень сильный
и очень усталый от жизни  человек, которому не менее сорока  лет. Защитникам
авторства Шолохова надо было бы прибавить ему лет двадцать, тогда их позиция
была бы более убедительна.
     -- Интересное доказательство. Но оно единственное у вас?
     -- Да.
     -- Но одного этого доказательства, мне кажется, маловато.
     --  А  вы знаете, что обилие доказательств  правдивости  того или иного
случая как раз может быть доказательством его лживости.
     -- Как это?
     --  Вот  вам  пример  из  жизни.  Я  о нем  узнал  от  моего  знакомого
следователя.  Очень умный человек. Произошло убийство. Ни единого  свидетеля
не  оказалось.  Мой  следователь по каким-то своим  соображениям  заподозрил
одного  человека,  назовем  его  Иванов,  и арестовал  его. И  вдруг  начали
приходить письма, отдельные и коллективные,  что Иванов честный человек,  он
ни в чем не виноват. При этом об убийстве  и  аресте Иванова {558} ничего не
было  в газетах.  Письма приходили  не только  из  Москвы,  но и  из  других
городов. Во всех письмах говорилось, что Иванов никак не мог убить человека.
И  тогда следователь окончательно уверился,  что  именно  Иванов  убийца.  И
Иванов, в конце концов, сознался, что он убийца и член шайки, которая своими
письмами  пыталась  его  спасти.  Следователь понял,  что честного  человека
столько людей не защищают.  Как видите, обилие доказательств, что он честный
человек, привело к доказательству, что Иванов убийца.
     -- Оригинально, оригинально.  Я  об этом  случае  расскажу моему другу,
американскому юристу. Но  продолжим разговор о литературе.  Я  понимаю,  что
Пушкин  великий  поэт.  Я даже  признаю,  что  он  выше Байрона.  Но нет  ли
странного преувеличения, культа Пушкина в России?
     --  Никакого преувеличения,  уверяю  вас!  Мы  все  еще  живы благодаря
Пушкину. От Пушкина струится столько добра, что каждый россиянин, читавший и
понимавший Пушкина, убеждается: раз Пушкин жил в России, значит, Россию ждет
что-то  хорошее.  Иначе появление Пушкина  в  России было бы  необъяснимо. Я
очень рад, что вы Пушкина ставите выше Байрона. Я давно так считаю.
     -- В таком случае, назовите лучшее произведение Байрона.
     -- Думаю -- "Дон Жуан".
     --  Абсолютно точно.  Но  "Евгений Онегин"  выше  "Дон  Жуана".  Я  как
англосакс это утверждаю.
     -- Это  делает честь вашему вкусу.  В  "Евгении  Онегине"  даже  ошибки
очаровательны.
     -- А разве там есть ошибки? Никогда об этом не читал и сам не замечал.
     --  Есть.  Например,  в первой главе  Пушкин дважды  пишет,  что Онегин
создавал чудные эпиграммы. "И возбуждал улыбку дам огнем нежданных эпиграмм"
и так далее. Но в той же  главе  он пишет об Онегине --  "Не мог он ямба  от
хорея, как  мы ни бились,  отличить".  Это противоречие. Милое противоречие.
Кстати, "милый"  -- любимое слово Пушкина. Но ведь понимание  техники  того,
как  один  поэтический  размер  отличается от  другого, намного проще умения
писать блестящие эпиграммы. Так  в чем же  дело? В первой  главе Пушкин  еще
только нащупывает образ Евгения Онегина, он ему еще не совсем ясен. И Пушкин
иногда невольно  придает ему  свои черты. Блестящие  эпиграммы --  это  дело
самого Пушкина. А Онегин как раз {559} мог не уметь  отличить ямба от хорея.
Не   потому,  что  туп,  а  потому,   что  его  охлажденный   ум   не  может
сосредоточиться  на таких пустяках.  "Огнем  нежданных  эпиграмм".  Огонь --
свойство самого Пушкина, а не Онегина.  Первая глава  "Евгения  Онегина" еще
заражает нас  необыкновенной внутренней радостью  самого поэта.  Откуда  эта
радость?  Впервые  гений Пушкина  вышел на замысел,  равный его гению. И эту
радость он скрыть не может и не хочет.
     --  В ваших рассуждениях много оригинального, хотя писанием эпиграмм  в
те времена  увлекались многие  люди. Почему бы вам не попросить какое-нибудь
издательство опубликовать ваши мысли?
     -- У нас в России говорят: просить и ждать хуже всего. Для меня просить
настолько хуже, чем ждать, что я  готов столько ждать,  чтобы просить  стало
поздно.  Не  дождутся  моей  просьбы.   В  России  можно  только  что-нибудь
выклянчить или выгрызть. А это недостойно для Думающего о России.
     -- Ну, хорошо. От Пушкина как раз уместно перейти к теме  любви. Что вы
думаете об этом загадочном чувстве, которое Пушкин неустанно воспевал?
     -- Да,  все  тексты Пушкина, впрочем, как и Льва  Толстого,  плавают  в
спермическом  бульоне. Для меня самое загадочное  в  любви  --  это то,  что
непонятно: отчего она возникает и почему она вдруг исчезает.
     Во времена студенчества я безумно был влюблен в одну  девушку из нашего
института. Наконец она разделила мое чувство. Родители ее были в заграничной
командировке,  она  одна жила  в трехкомнатной  квартире. Нам никто не мешал
любить! Мы ходили, клейкие от  медового месяца.  Она  жила на втором  этаже.
Однажды после  театра  приходим  к ее дому, и  вдруг она  обнаруживает,  что
забыла  на  столе ключ  от  входа  в подъезд.  Что  делать?  Будить  соседей
неудобно. Ночь пропадает!  Но я не дал ей пропасть! Цепляясь за карниз  и за
всякие выступы  кирпичного  дома,  я докарабкался до ее окна,  пролез  через
форточку в квартиру, взял ключ со стола, спустился и открыл входную дверь.
     Еще через месяц опять возвращаемся  вечером  домой, и она  опять забыла
ключ от входной двери. Я  решил повторить свой небольшой подвиг. Но  что  за
черт! Я никак не могу доползти до второго этажа. Руки срываются и срываются,
когда  я пытаюсь  ухватиться  за  мокрые выступы в  стене.  Пришлось  будить
соседей, и  они  нам  открыли  дверь. Ключи от  английского  замка  ее {560}
квартиры она никогда не забывала. А я все никак не пойму: почему месяц назад
я вдохновенно докарабкался  до ее  окна, а сейчас не смог. И только  потом я
понял, в чем дело. Оказывается, я ее разлюбил. Когда  я второй раз попытался
долезть до ее окна, мускулы мне отказали. Они уже знали, что я не люблю, а я
еще не знал. Вот, оказывается, как бывает! Мускулы уже  знали, что не люблю,
а разум не знал.
     -- Чем же закончился ваш роман?
     -- Она  вышла замуж за другого студента,  моего  однокурсника.  Я  имел
глупость рассказать ему о ее рассеянности и о том, как я через форточку влез
в ее квартиру и достал ключ.
     Этот  студент,  над  которым  мы всегда посмеивались,  оказался  весьма
непрост.  Во время  экзаменационной сессии  он от волнения почти беспрерывно
ел. И чем хуже сдавал сессию, тем больше ел. К концу сессии он обычно сильно
округлялся. "Ну что, килограммов на пять сдал сессию?" -- шутливо спрашивали
мы у него. Смеясь над глупцом, всегда помни: в шашки он играет лучше тебя.
     И вот этот простак всех перехитрил. Однажды во время лекции он попросил
мою подружку показать ему ключ от входной двери. Она показала ему, ничего не
подозревая. А у него к этому времени был готов хорошо обмятый хлебный мякиш.
Он мгновенно отпечатал ключ на этом мякише и вернул ей. Учитывая его аппетит
и бедность,  он пошел на  некоторую  жертву.  Этот  хлебный мякиш  он  отдал
какому-то  слесарю,  и  тот ему  изготовил  новенький ключ. И  этот  ключ он
аккуратно носил в кармане.
     Однажды  он провожал ее домой и, когда они дошли до дверей ее  дома, он
вытащил этот ключ из кармана и, к ее немому изумлению, открыл входную дверь.
"Откуда у тебя этот ключ?" -- спросила она. "Ты же мне показывала свой ключ,
вот я и сделал такой же!"
     Потрясенная его  талантом,  она вышла за  него  замуж.  Больше  она  не
заботилась о ключе от входных дверей, он его всегда держал в кармане. Но тут
из-за  границы приехали ее родители. Произошел  скандал. Они  выгнали  этого
бедного  студента.  И он,  уходя  от них,  забрал с  собой  второй ключ, как
единственную свою вещь в квартире.
     Родители ее, с некоторым опозданием узнав об этом и боясь, что он будет
приходить к  их  дочери в их отсутствие, и стараясь в  дальнейшем  сохранять
невинность  дочки,  затребовали ключ обратно. Но он  заломил  за  него такую
цену,  что  родители, было, {561}  решили  вообще сменить замок  от  входной
двери. Однако  после зрелых размышлений, поняв,  сколько  ключей им придется
заказать  для остальных  жильцов,  впали  в некоторую  прострацию. Но  мысль
сохранять  в дальнейшем  невинность дочки, в  конце концов, победила,  и они
выкупили этот ключ.
     Кстати, была веселая студенческая попойка по  поводу