Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
возвращения ключа,
куда и меня этот студент пригласил. При этом он делал вид, что все предвидел
заранее и заказал этот ключ, якобы зная, что родители его выгонят, но будут
вынуждены выкупить ключ по назначенной им цене.
-- А что, может быть, так оно и было. Он, вероятно, стал новым русским?
-- К сожалению, я его потерял из виду. Возможно, он сейчас стал
банкиром, сменил фамилию, сделал пластическую операцию, чтобы я,
соединившись с ее родителями, не подал на него в суд за нанесение мне
морального ущерба и последующего шантажа родителей при помощи ключа. У нас
это сейчас модный бизнес. Один богатый человек подает на другого богатого
человека в суд за нанесение ему морального ущерба. Как только он выигрывает
этот суд, проигравшая сторона немедленно подает на него в суд за нанесение
ей морального ущерба путем вызова в суд и тем более оскорбительного выигрыша
дела.
-- И суд принимает такие дела?
-- Еще бы! Единственная тонкость заключается в том, что помещение суда
и сам судья должны быть другими.
-- Почему?
-- Не может же один и тот же судья брать взятки с обеих сторон по
одному и тому же поводу. Судья тоже дает зарабатывать своим коллегам.
-- Но как же вы можете подать на него в суд, когда сами принимали
участие в студенческой попойке? Он же найдет свидетелей!
-- Очень просто. Я скажу на суде, что тогда мне было всего двадцать лет
и я по незрелости не понимал, что мне нанесен моральный ущерб. Не понимал и
не понимаю! Но я это вам говорю.
-- История с вашей девушкой забавна. Но такое и в Америке бывает. Не
можете ли вы что-нибудь рассказать о более глубинном характере русской
женщины.
-- Кому как не мне, Думающему о России, знать глубинные тайны русской
женщины. Вот история одной из них. {562}
Все это началось в конце двадцатых годов. Она была из хорошей
интеллигентной семьи, которая относилась к советской власти примерно как к
победившей чуме.
И вдруг их единственная дочь-красавица влюбляется в лихого большевика.
Влюбилась -- и все! Родители всеми силами пытались удержать ее от
замужества, но она вырвалась и порвала навсегда с родителями, чтобы выйти за
него замуж. Он был, видимо, обстоятельный мужик, хотя и малообразованный, но
с бешеной энергией и хорошими организаторскими способностями. Он сделал
карьеру, стал директором завода.
Однако этот лихой большевик оказался еще более лихим выпивохой и
сердцеедом. Всю жизнь она боролась с его любовницами. Одних драла за косы,
других, войдя в союз с их мужьями, общими усилиями выволакивала из-под
своего богатыря. Иногда он уходил от нее, и тогда она обращалась в партком с
неизменной просьбой: "Верните мне моего мужа". И партком всегда возвращал
его, и он на некоторое время затихал. Потом начиналось все сначала. А у них
уже было двое детей. Но она его так любила, что все прощала. Однажды она
сидела на заводе в его кабинете и туда вдруг влетела не заметившая ее
молодая смазливая секретарша: "Лёник, ты что же..." -- обратилась она к ее
мужу. "Какой он тебе Лёник!" -- закричала она и швырнула в секретаршу графин
с водой. Но та увернулась, видимо, с привычной ловкостью. Скандал кое-как
удалось уладить.
И вдруг он тяжело заболел. В больнице она сама ухаживала за ним,
оставив детей соседям. Однажды, будучи без сознания, в бреду он пробормотал:
"Аннушка, любимая, единственная, спаси меня!"
И это ее потрясло. Ее звали Анна. И она наконец почувствовала себя
победительницей всех его любовниц! Значит, в глубине души он любил только ее
и в бреду обращался к ней! И она ему все окончательно простила: мол,
баловство! Радостная, счастливая, окрыленная, она не спала ночами, она
выходила его, поставила на ноги, и он снова стал ездить на свой завод.
А через некоторое время она узнает, что его последнюю любовницу тоже
зовут Анна. И она поняла, к кому он обращался! И тут она не выдержала! Сама
прогнала его из дому, оставшись с двумя детьми. Она все ему прощала наяву,
но измену в бреду не могла простить.
И кстати, сам он после этого покатился вниз. Она все-таки держала его в
каких-то рамках. А тут его пьянки-гулянки, {563} наконец, надоели парткому,
ему припомнили и жалобы жены и перевели его в рядовые инженеры.
После этого, то ли раскаиваясь, то ли потому, что его вторая Аннушка
мгновенно покинула его, когда он потерял пост директора, он стал приходить к
своей бывшей жене и, грохаясь на колени, умолял ее простить его и начать
новую жизнь. Но нет, сколько он ни просил, она не могла ему простить ту
измену в бреду!
Он окончательно рухнул, спился, а она поставила своих детей на ноги,
день и ночь, тайно от фининспекторов обшивая своих знакомых и их друзей. С
какой радостью ее любимые родители теперь, когда она прогнала его, приняли
бы ее в свои объятия. Но, увы, о том, что случилось, она могла рассказать им
только на их могилах!
-- Да, вот это история. Значит, все прощала, но бред его не могла
простить. А что, если он в бреду и в самом деле звал именно ее, жену?
-- Нет, конечно. Тут нашла коса на камень! Там есть еще много
подробностей. Эта вторая Аннушка во время гулянок заставляла его становиться
на четвереньки и лихо ездила на лихом большевике!
-- Однако, я вижу, нравы у вас довольно свободные. А та ваша девушка,
студентка, была феминисткой?
-- Да что вы! Она и слова такого не слыхала! Феминизм -- это половой
сальеризм. Кстати, год назад я в Москве познакомился с одним американским
социологом. Большой чудак! У нас с ним был бизнес.
-- Какой бизнес?
-- Я вам напоминаю, что о своем бизнесе я вам расскажу в конце нашей
беседы. Так вот. Идем мы с ним по улице. Он так же, как вы, хорошо говорил
по-русски.
-- А кстати, вы знаете английский?
-- Я знаю английский настолько, что англичане в моем присутствии не
могут меня обмануть. Но и я их не могу обмануть на английском языке. Высшее
знание языка -- это умение правдоподобно обманывать на этом языке.
Так вот, значит, идем мы с ним по тротуару одного из московских
переулков. Впереди нас какая-то пара пожилых людей бродяжьего вида. Они
ругаются. Через некоторое время мужчина, видимо исчерпав словесные
аргументы, начинает лупить женщину. Я подбегаю к ним, а мой американец,
пытаясь удержать меня, кричит: "Не вмешивайтесь! Это некультурно!" {564}
Ничего себе некультурно, когда мужик бьет бабу, хотя она и пытается
отбиваться. Я подскочил, схватил его за руки и крепко держу: "Подлец! Как
можно бить женщину?!"
Он вырывается, кроет меня матом. Я продолжаю его крепко держать. И
вдруг несколько увесистых ударов обрушиваются на мой затылок. Это женщина
стала лупить меня, приговаривая: "Муж с женой спорят! Третий лишний!"
Я его отпустил, и они, перестав драться, пошли дальше. Оба полупьяные,
я это чувствую по запаху. Но он оценил, что она за него вступилась.
"Вот видишь, -- говорит мой американец, -- я тебя предупреждал. Я сразу
понял, что она феминистка". "Какая она феминистка, -- говорю, -- это просто
пьяные бродяги". "Феминистка, феминистка, -- утверждает он, -- настоящие
феминистки и бродяжничаньем занимаются. У них принцип: ничто мужское нам не
чуждо". "Да какая она феминистка, -- пытаюсь я достучаться до здравого
смысла, -- у них у обоих похмельное раздражение. Вот они и подрались. У
мужчины, который, вероятно, больше выпил, было большее похмельное
раздражение. Он и пустил первым в ход кулаки". "Феминистка, -- настаивает
он, -- я феминисток за километр узнаю. Она как феминистка и в выпивке
старалась не отставать от мужа". "Да при чем тут феминизм, -- кричу я уже,
-- они просто пьяницы!" "Россия -- родина феминизма, -- объясняет он мне, --
я по этому поводу и приехал сюда. Роюсь в архивах. Хочу написать большую
работу об этом". "Какая там еще Россия -- родина феминизма, -- отвечаю я
ему, -- у нас своих проблем по горло хватает". "Россия -- родина феминизма,
-- повторяет он, -- и вы можете этим гордиться! Екатерина Великая была
феминисткой, знаменитая Керн была феминисткой, жена Чернышевского была
феминисткой, даже возлюбленная Ленина, Инесса Арманд, была феминисткой". "У
вас получается, что ни шлюха -- то феминистка", -- говорю. "Ничего
подобного, -- отвечает он, -- принципиальная разница. Вольные отношения с
мужчинами у них следствие феминизма, а не феминизм -- следствие вольных
отношений. Совсем другая причинно-следственная связь! Да вы знаете, что
Февральская революция, в сущности, была феминистической революцией?! А
Октябрьская революция была контрреволюцией мужского шовинизма! Это мое
открытие, и я его никому не отдам. Готовлю большую работу". {565}
Я с ума схожу. "Да почему Февральская революция была феминистической?!"
-- кричу. "Правительство Керенского и сам Керенский были феминистами, --
продолжает он, -- тут много тонкостей, еще не известных вам. Но вы же
знаете, что от речей Керенского дамы приходили в неистовство. Иногда даже
падали в обморок от восторга. Вы же знаете, что только женский батальон
пытался защитить Зимний дворец. Неужели это случайно? Подумайте сами --
законное правительство защищает только женский батальон! И даже легенда, что
Керенский бежал из Зимнего дворца в женской одежде, подтверждает мою мысль.
Но Россия была слишком патриархальной страной. И мужской шовинизм победил.
Однако феминистические настроения были еще настолько сильны, что Ленин
вынужден был бросить лозунг: "Кухарку научим управлять государством!". "Да
что вы говорите, -- пытаюсь я его переубедить, -- Ленин хотел сказать, что
простой, безграмотный человек может управлять государством. Что и
случилось!" "Нет, -- отвечает он, -- Ленину надо было утихомирить
феминисток. Иначе бы он сказал: "И повара научим управлять государством!"
Первым Ленина раскусила Инесса Арманд. Она поняла, что Ленин говорит одно, а
делает совсем другое. На этом основан их трагический разрыв и впоследствии
загадочная смерть Инессы Арманд".
Забавный чудак. Мы весь вечер спорили, иногда взбадриваясь выпивкой. Я
его проводил до его, кстати, скромной гостиницы, когда уже было далеко за
полночь. Дверь в гостинице была заперта. И он вдруг с такой яростью руками и
ногами стал барабанить в дверь, что я понял -- несмотря на увлечение
феминизмом, а нем еще слишком сильно мужское начало. Я даже испугался, что
получится политический скандал, и я первый как Думающий о России от этого
пострадаю. Но ничего. Обошлось. Сонный швейцар открыл дверь и впустил его.
-- Да, у нас в Америке феминизм иногда принимает безобразные формы. Но
Америка всегда была слишком мужской страной. Кстати, вы бывали в Америке?
-- Да, я был в Америке.
-- Что вас больше всего удивило в Америке?
-- Америка меня больше всего удивила еще до того, как моя нога ступила
на ее землю. В одном европейском аэропорту жду самолета в Америку. Рядом со
мной большая группа американских старушек. Они возвращаются домой. Одна из
них неустанно что-то рассказывает, а остальные хохочут. При этом одна из
{566} старушек особенно громко хохочет, выхохатываясь из общего хохота.
Потом она, не переставая хохотать, садится рядом со мной на скамейку. В
брюках. На вид крепкая восьмидесятилетняя старушка. Закуривает и, лихо
поставив одну ногу на скамейку, продолжает прислушиваться к рассказу,
перехохатывая остальных. Поза со вздетой на скамейку ногой -- вульгарна. Но
какой жизненной силой веет от нее! Старушка-хохотушка! Закроешь глаза --
расшалившиеся студентки! Откроешь -- вздрогнешь! Скажите, это старушки так
хохочут, потому что за ними могучая страна, или страна могуча, потому что
там старушки могут так хохотать?
-- Боюсь, что эти старушки-хохотушки загубят Америку. От нечего делать
они во все вмешиваются. Смешливость не столько признак чувства юмора,
сколько признак здоровья. А что в самой Америке вас больше всего удивило?
-- Больше всего в Америке меня удивило то, что американцы с такой
жадностью пожирают лед, как будто они мстят всем айсбергам за гибель
"Титаника"!
-- Да, мы, американцы, любим лед. Для нас лед даже средство гигиены,
как для старушки Европы кипяток. А чем еще вас удивила Америка?
-- Чуть не забыл самое главное. В Америке я встретил человека, в
прошлом Думавшего о России, а теперь превратившегося в Думающего об Америке.
Любопытная метаморфоза.
В Нью-Йорке я несколько дней жил у своих друзей. К ним в гости пришел
известный в прошлом русский диссидент, неоднократно выступавший у нас с
протестами по поводу нарушения властями собственных законов. Его посадили.
Но он и в тюрьме продолжал отстаивать права заключенных, которые нарушались.
За это он был неоднократно бит стражниками и неоднократно зашвыривался в
карцер. И, наконец, его выслали из страны,
Он вошел в квартиру с овчаркой. Среднего роста, яростно-веселый крепыш.
Прекрасно говорит по-английски.
Когда-то в России, находясь в какой-то провинциальной тюрьме, он
ухитрился дозвониться в Москву своим друзьям. У нас заключенным не разрешают
пользоваться телефоном. Потрясенные друзья решили, что он бежал из тюрьмы и
этим звонком выдаст место своего пребывания. Но он звонил из тюрьмы. Как он
это сделал, было непонятно и по российским условиям абсолютно фантастично.
Может быть, думаю я, во время {567} допроса следователь вышел из кабинета, а
он воспользовался его телефоном. Не знаю. Сам он не стал объяснять, как
именно он оказался у телефона, только мимоходом сообщил, что нужно было
знать код, при помощи которого соединяют с Москвой, и подделать голос под
голос начальника тюрьмы, чтобы телефонистка ни о чем не догадалась и
соединила его с Москвой. Так оно и получилось. После этого звонка в тюрьме
произошел великий переполох, некоторых работников выгнали, а его самого
заслали в один из самых суровых сибирских лагерей. "Зачем тебе овчарка?" --
спросил я у него. "В Нью-Йорке, -- отвечал он весело, -- овчарка незаменимый
друг. Недавно прохожу по одной глухой улице. Смотрю, на спинке скамьи,
стоящей перед сквером, сидит негр и пьет пиво из банки. Выпил пиво и бросил
банку прямо на тротуар, хотя урна рядом. А я терпеть не могу, когда
нарушается порядок". "А ну, подыми банку и положи ее в урну", -- говорю ему.
А он презрительно скалится и ничего не отвечает. Несколько раз повторяю ему,
а он продолжает презрительно скалиться. "Джим, возьми его!" -- крикнул я и
отпустил собаку. Она прыгнула на него, но он с необыкновенной ловкостью
перевернулся и упал на плотные кусты сквера по ту сторону ограды.
Собака тык-мык, не знает, как взять негра. (Почему она прямо не
последовала за негром, он не стал объяснять. Возможно, следя за порядками в
Америке, он приучил собаку к тому, что ограду перелезать нельзя.) Собака
сначала заметалась, но потом побежала вдоль ограды, нашла вход в сквер и
выбежала на негра. Но покамест она добежала до него, он вновь взгромоздился
на спинку скамьи. Собака выбежала из сквера, долетела до негра и прыгнула.
Но он опять успел перевернуться и рухнуть на кусты сквера. Собака опять
побежала к выходу. И так несколько раз.
"Что вы делаете! -- вдруг закричала какая-то сердобольная американка,
оказавшаяся рядом. -- Вы травите негра собакой! Я позвоню в полицию!" Я
показал ей на банку и объяснил, в чем дело. "Безобразие, -- кричит она, -- я
сейчас позвоню в полицию!" "А я сейчас спрошу у Джима, как он к этому
относится", -- отвечаю я. Я посмотрел на Джима, после чего Джим внимательно
посмотрел на женщину. Женщина испугалась и пошла дальше.
Собака снова взялась за негра. На этот раз, пока она бежала в сквер,
негр выскочил на улицу, поднял банку из-под пива и зашвырнул ее в урну.
Скорбно уселся на спинку скамьи. В глазах {568} тысячелетняя тоска. Но
порядок был восстановлен, и я против него больше ничего не имел.
Я надел на собаку поводок и пошел дальше. На другой день прохожу по той
же улице и вижу: несколько негров стоят за стеклянной дверью кафе. Среди них
мой. Показывает на меня и что-то говорит своим друзьям, таким же пьянчужкам.
Однако пока я не прошел с собакой, они не осмелились открыть дверь кафе. Был
бы я без своего верного Джима, неизбежно предстояла бы драка. Может быть,
пырнули бы ножом. А так не осмелились.
Так Думающий о России превратился в Думающего об Америке и наводящего в
ней порядок при помощи овчарки. Америка -- практичная страна. А нам,
Думающим о России, как-то и в голову не приходит заводить овчарок.
-- Пожалуй, ваш знакомый слишком активно наводит порядок в Америке. А
что вам больше всего понравилось в Америке?
-- Я заметил, что если где-нибудь в метро или в магазине случайно
останавливаешь взгляд на американце, он в ответ тебе дружелюбно улыбается. А
у нас, если на тебе кто-то случайно останавливает взгляд, ты внутренне
сжимаешься в ожидании хамства. Какая уж тут улыбка. Дьявольская разница.
Общее впечатление от Америки -- неряшливое благополучие. У нас -- нервная
нищета.
-- Оторвемся от политики. Лучше скажите, что думают Думающие о России о
природе женственности? Или они об этом не думают?
-- Думающие о России думают обо всем, что связано с будущим России. А
правильное понимание природы женственности имеет отношение к будущему
России.
Основа женской поэтичности -- робость. Женщина должна преувеличенно
бояться за судьбу своих близких, должна преувеличенно бояться темноты,
грозы, крыс, тараканов, плохих снов, тревожных предчувствий. Трепет робости
-- основа ее поэтичности. Татьяна, Лиза, где вы? Это возбуждает в мужчине
влечение к ней, мужество и чувство ответственности. Разве вы не замечали --
у мужей смелых женщин всегда растерянные лица. Нарушен баланс природы, хотя
сами они могут этого не понимать до конца своих дней. Они растерянны и от
этого делаются робкими, а их смелые жены от этого делаются еще смелей и
нахальней, от чего их мужья окончательно теряются. Беда стране, где слишком
много смелых женщин. Робкая женщина может быть героична, как ласточка,
защищающая своего птенца! {569}
Наш знаменитый поэт сказал о русской женщине: "Коня на скаку остановит,
в горящую избу войдет!" Робкая женщина как раз вбежит в горящую избу, спасая
своего ребенка. А смелая женщина, бросив своего ребенка, побежит коня на
скаку останавливать. А какого черта его останавливать! Кто тебя просил лезть
под коня! Конь -- мужское дело!
-- Хорошо, что вас не слышат наши феминистки. Они бы вас разорвали! Как
вы думаете, секс связан с душевной расположенностью партнеров друг к другу?
Я этот вопрос никак не могу решить. Иногда кажется -- связан, иногда -- нет.
-- Секс вообще никак не связан с душой. Я вам буду отвечать притчей.
Вот что рассказывал один мытарь. У него была добрая, верная, набожная жена.
Но она была некрасива. У этого неутомимого мытаря была также любовница.
Очень красивая, но со стервозным характером. Когда мытарь спал с женой, он
воображал на ее месте свою красивую любовницу, и это придавало ему
дополнительную пылкость.
Когда же он спал со своей стервозной красавицей, он пытался
представить, что у нее добрая, боголюбивая душа его жены. Но, к его
удивлению, он этого никак представить не мог, и на его пылкости это никак не
отражалось. Обо всем этом поведал мне сам мытарь. Из его опыта с
Страницы:
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -