?
   Она приблизилась к нему так близко, что ее губы почти касались его уха.
   - Не называйте меня больше этим именем, - свирепо прошептала она. - Вы же
знаете, как я ненавижу его. Это нечестно с вашей стороны, к тому же вы так и
не сумели пока отстоять свою точку зрения.
   - Ax, нечестно с моей стороны? - пробормотал Ник ей в ухо.  -  Вы  тут  с
таким  жаром  разглагольствовали  об  отравлении  окружающей  среды  и  меня
приплели туда же, свалив все в одну кучу.
   - Ребята, это же касается не только вас двоих, что вы  там  шепчетесь,  -
пожаловалась Мелани, как  маленькая  девочка,  которую  не  взяли  играть  в
классики во дворе. Губы Ника щекотали ухо Линды. Она поспешно выпрямилась.
   - Хорошо, Мелани. Что ты думаешь об этом? Дождавшись, пока Ник  посмотрит
на нее, она несколько раз тряхнула  головой,  чтобы  ее  короткие  волосы  с
серебристым оттенком всколыхнулись как живые. Это выглядело очень  эффектно.
Линди подавила вздох. У нее самой были непослушные волосы, она не  могла  бы
заставить их хоть немного всколыхнуться.
   - По-моему, - начала Мелани, - история, которую ты, Линди,  рассказала  о
совах,  просто   потрясающая.   В   какое-то   мгновение   я   действительно
почувствовала себя совой, которую поджидают опасности со всех сторон. Но, ты
знаешь, это несправедливо.
   - Ты совершенно права, это несправедливо, - подтвердила Линди.
   У Мелани был печальный  и  задумчивый  вид.  Тряхнув  головой  как  бы  с
сожалением, она продолжала:
   - Разумеется, мне не хотелось бы причинять вред совам. Но если  у  нас  в
Сантьяго появится новый завод, то немало людей найдут там себе  работу.  Это
пойдет на пользу городскому хозяйству. Я все время  говорю  себе,  что  люди
все-таки важнее всего. А если начать  всех  жалеть,  то  как  насчет  бедных
мышек, которых пожирают эти совы? Справедливости здесь не найдешь. Возможно,
это звучит жестоко, но в конце этой цепочки,  где  каждый  кем-то  питается,
стоим мы - люди. Каждому свое. И значит, мы должны сделать все, чтобы помочь
"Олдридж Авиейшн". Да здравствуют новые рабочие места для жителей Сантьяго!
   Мелани,  казалось,  была  довольна  логикой  своих  рассуждений  и  снова
улыбнулась. У нее была заразительная  улыбка,  беззастенчивая  и  дразнящая.
Неудивительно, что Ник в ответ тоже  улыбнулся  ей.  Что-то  он  уж  слишком
разулыбался, да нет, он просто сиял.
   - Мне тоже хочется, чтобы у людей  в  Сантьяго  была  работа,  -  сказала
Линди. - Речь не об этом. Я говорю о  том,  чтобы  "Олдридж  Авиейшн"  нашла
более подходящий участок для строительства.
   Мелани подошла и встала рядом с Ником. Она была  небольшого  роста,  едва
доходила ему до плеча. Она прильнула к нему как чудесный серебристый цветок,
обвивающий деревянную решетку. А Ник явно не  возражал  против  того,  чтобы
исполнять роль этой решетки.
   - Линди, если мы будем вести себя необдуманно, то Ник  найдет  место  для
своего завода где-нибудь далеко от  Сантьяго.  Нельзя  же  этого  допустить.
Нельзя. - И Мелани в знак поддержки похлопала Ника по руке.  Затем  лицо  ее
стало серьезным и она продолжала:
   - У нас  здоровая  экономика,  но  стимулировать  рост  рабочей  силы  мы
обязаны. "Олдридж Авиейшн" предоставляет нам прекрасную возможность. А у нас
есть что предоставить  взамен  -  несколько  близлежащих  торговых  центров,
современные подъездные пути и крепко стоящие на ногах банковские учреждения.
Уж не говоря о членах городского  совета,  незамужних  и  настроенных  очень
дружелюбно.
   Мелани в этот раз была остроумной, дерзкой, самоуверенной и находчивой  -
и все это в одно и то же время. Линди  почувствовала,  что  долго  этого  не
вынесет, особенно, когда увидела, как Ник посмеивается, заглядывая в большие
карие глаза Мелани.
   - Оливер, а ты что скажешь? - спросила Линди, в глубине души  надеясь  на
поддержку. Оливер задумался. Наконец он хрустнул суставами.
   - Я ничего не имею против сов, - сказал он. -  Но  рабочие  места  -  это
здорово, что тут отрицать. Сотрудничество с  "Олдридж"...  Это  же  то,  что
нужно!
   Линди чуть было вслух не застонала.  Этот  Оливер  со  своими  длиннющими
руками и ногами никогда  не  мог  двух  слов  связать.  И  вот,  пожалуйста,
наконец-то  высказался  и  то  невпопад.  От  Эрика,  прячущегося  в   конце
аудитории, тоже помощи ждать не приходится.  Он  нагнулся  над  тетрадкой  и
что-то царапал, делая вид, что записывает, как на лекции.
   - Я думаю, больше нам разговаривать не о чем, - радостно сообщила Мелани.
- Надеюсь, остальные члены совета будут солидарны с Оливером и со мной -  мы
сделаем все от нас зависящее, чтобы помочь "Олдридж Авиейшн".
   - Ах так? - отчеканила Линди. - Значит, это все, что вы можете сказать?
   Эрик еще  ниже  согнулся  над  своей  тетрадью.  Оливер  скривил  губы  и
уставился куда-то вдаль. Мелани  пристроилась  еще  поближе  к  Нику.  Линди
обвела их всех взглядом и возвестила:
   - Что ж, прекрасно. Просто восхитительно. Собрание считаю закрытым.
   Мелани могла теперь все свое внимание уделить Нику Джарретту.
   - Ники, может быть, мы сегодня вечером  чего-нибудь  выпьем  вместе?  Мне
хотелось бы начать знакомить тебя с достопримечательностями Сантьяго.
   На его лице было написано сожаление.
   - Прости, но у нас с профессором Макаллистер есть еще кое-какие дела.
   - Но ведь собрание закончилось, Ники.
   - По-моему, профессор не закончила еще свои дебаты со мной.
   - Жаль... - Мелани явно не нравилось, что и на  этот  раз  Ник  собирался
обойтись без нее. Она тряхнула головой, волосы ее возмущенно  всколыхнулись.
- Тогда придется отложить. Но мы еще встретимся, Ники.
   Медленно, нехотя она отцепилась от  него.  Какое-то  время  она  медлила,
надеясь, что он передумает. В конце концов  она  выплыла  из  аудитории,  на
прощание еще раз продемонстрировав Нику свои хорошенькие ножки.
   Оливер собрал свои разбросанные по столам  руки  и  ноги  и  заковылял  к
двери.
   - Хорошее собрание, - произнес он, поравнявшись с Линди. - Как раз такое,
как я люблю. Коротенькое и по делу.
   Вот и он ушел. Оставался только Эрик, который что-то  яростно  царапал  в
тетради. Вскоре он поднял  глаза  и  встревоженно  огляделся.  Схватив  свою
тетрадь, он выбрался из-за стола и его как ветром  сдуло  из  аудитории.  На
этом  пресловутое  собрание,  в  отношении  которого  Линди  питала  большие
надежды, закончилось.  Ей  казалось,  что  соберутся  толпы  горожан,  чтобы
поддержать ее и ее бедных сов, но.., в результате она осталась  одна,  рядом
был только Ник Джарретт. Довольно иллюзий. Линди  схватила  губку  и  начала
вытирать доску. В воздухе закружилась белая пыль.
   - Знаете, я не был согласен с большей частью  того,  о  чем  вы  говорили
сегодня, - сказал Ник. - Но должен признаться, вы  умеете  добиться  нужного
результата, когда выступаете перед аудиторией. У вас это здорово получается,
профессор. Просто бесподобно.
   -  Наверно  поэтому  я  сегодня  заручилась   безоговорочной   поддержкой
городского совета. - Линди кипела от гнева и  отчаяния,  и  потому  неистово
скребла доску.
   - Вы сделали все, что могли. Все, что было в ваших силах. Расслабьтесь.
   Линди поморщилась. Собрание с треском  провалилось,  а  он  ей  советовал
расслабиться. Он отнял у нее губку и стал вытирать доску; под его  сильными,
широкими взмахами исчезло слово "ЯД".
   - Знаете, это мне напомнило школу, - заметил он. - Когда я учился в пятом
классе, я обычно оставался после уроков и стирал с доски, чтобы помочь нашей
учительнице - мисс Пайтон. Я по ней  с  ума  сходил  целый  год.  Вообще,  в
женщинах учителях есть что-то неотразимое. - Его тон был  легкомысленным.  -
Кстати, тот парень, который сегодня сидел за последним столом, он бы  понял,
что я имею в виду.
   Добродушный юмор Ника бил по натянутым нервам Линди. Еще бы,  ему  нечего
было расстраиваться. Он-то одержал блестящую победу на собрании. К  тому  же
покорил Мелани Диме, да и весь город скоро будет у его ног. Линди  выхватила
у него губку и вновь начала вытирать уже чистую доску.
   - К вашему сведению, Эрик Сотело совсем не сходит с ума по мне. Он просто
хороший студент  и  из  него  в  будущем  выйдет  отличный  инженер.  Вполне
естественно, что он обращает внимание на своих учителей.
   - На одну из них особенно. - Ник вновь взял у нее  губку.  -  Вы  не  так
вытираете, - заметил он. - Надо вверх и вниз, а не из стороны в сторону. Это
целая наука. - Он продемонстрировал свой метод широкими взмахами руки  вверх
и вниз, при этом было заметно, как  под  рубашкой  напрягаются  его  сильные
мышцы.
   Проклятье. Это ведь был ее класс, и она  сама  прекрасно  умела  вытирать
доску. Она отняла у него губку и стала вытирать доску из стороны в сторону.
   - Вы думаете, что, приехав в Сантьяго, можете здесь всем распоряжаться? И
все в этом паршивеньком городишке будут подчиняться вашим требованиям?
   - Кстати, я-то как раз с тех пор, как приехал  сюда,  пытаюсь  заниматься
только своим делом.
   - Да, а маленьким совам остается  лишь  уповать  на  небеса.  Знаете,  вы
все-таки не сможете им навредить. Даже если никто во всем городе  больше  не
поддержит меня, я сумею за них постоять.
   - Ой, не впадайте опять в театральность. Здесь нет отъявленных злодеев.
   - Прекрасно. Значит, вы снимаете с себя всякую ответственность. Таков ваш
ответ.  -  Она  резко  обернулась  к  нему.  -  Вам  безразлично,  что  совы
пострадают. Вам просто наплевать!
   В эту минуту его добродушие испарилось. Лицо его стало серьезным.
   - Линди, вы знаете, что это не так, вы ни разу не попробовали  встать  на
мою точку зрения.
   - Я просто не вижу смысла в вашей точке зрения.
   - Ну что, опять все сначала? Только вы правы и больше никто?
   - У меня осталось хотя бы это, - заявила она, - сознание  своей  правоты.
Вот почему в конце концов я выиграю.
   Она отвернулась к доске, но Ник схватил ее за плечи.  Она  заметила,  как
его глаза потемнели от злости.
   - Черт подери,  я  все-таки  заставлю  вас  понять,  что  к  этому  можно
подходить с разных сторон, Линди.
   - Да, но только один подход важен сейчас. Он сжимал ее плечи еще сильнее.
   - Неужели вы собираетесь всю жизнь оставаться такой  вот  непреклонной  и
бескомпромиссной?
   Она, вне себя от гнева, пыталась вырваться.
   - Бывают моменты, когда нельзя соглашаться на компромисс! Пустите меня!
   - Нет, сначала вы должны понять. Не пущу, пока  вы  не  согласитесь,  что
можно обсудить этот вопрос.
   - Вы уже пытались доказать мне свою правоту и не смогли. Пустите!
   Вместо этого он притянул ее к себе.
   - Не удивительно, что в вашей жизни  нет  места  мужчинам,  -  сказал  он
негромко и насмешливо. - Вы можете быть нежной и податливой  только  с  теми
существами, которые не представляют угрозы. Вам эти совы для того  и  нужны,
правда? Вам же надо на кого-то излить свою нежность, профессор Мак.
   - Черт подери, Ник...
   Он не дал ей ответить, его губы завладели ее ртом. Она еще минуту  билась
в его руках, будто одна из пойманных сов. Они с Ником натолкнулись на  стол,
потом губка выпала из ее рук, Линди затерялась в облаке белой  пыли..,  и  в
объятиях Ника Джарретта.

Глава 5

   На этот раз Ник не был нежен с  Линди,  но  и  она  целовала  его  с  той
страстью, к которой все еще примешивалась злость. Ее пальцы сплелись у  него
на затылке, и его волосы опять поразили ее своей шелковистостью. Она с такой
силой прижалась к нему, что он в конце концов уселся на стол. Но как  только
он вновь обрел равновесие, она очутилась в его объятиях. Его губы не  щадили
ее, его желание встречалось с ее неутоленным желанием. Это не было похоже на
"школьный" поцелуй. О, нет. Стоило Нику прикоснуться к  ней,  как  все,  что
дремало в Линди столько времени, вырывалось  наружу  в  ответ  на  это.  Все
происходило помимо  ее  воли!  Она  позволила  себе  забыться  еще  на  одно
восхитительное мгновение в его объятиях, потом еще на одно...
   Наконец, она как-то сумела оторваться от него и,  спотыкаясь,  попятилась
назад, пока не вжалась в доску. Пошарив рукой, она взяла  кусочек  мела.  Ей
надо было взяться за что-то знакомое, это придало бы ей сил.
   Ник сидел на краешке стола, глаза его потемнели.
   - Линди, ну чего ты испугалась? Что  я  могу  тебе  немного  понравиться,
вместо однозначного презрения, с которым ты хотела бы ко мне относиться?
   Линди катала кусочек мела между ладонями, пока  они  не  покрылись  белым
слоем.
   - Я презираю не тебя, а то, что ты делаешь. Может быть, ты лучше всех  на
свете. Я не знаю. Но это не меняет дела. В вопросе о совах ты  не  прав.  На
сто процентов. Целиком и полностью не прав!
   - Наступит день, когда ты наконец поймешь,  что  можно  добиться  гораздо
большего, если немного уступить, если чуть-чуть пойти навстречу.
   Ник встал и подошел к ней  вплотную.  Она  так  прижалась  к  доске,  что
казалось странным, что ее позвоночник не расплющился о стену.
   - Что ты собираешься делать, Джарретт? Целовать меня, пока я  не  сдамся?
Пока что у тебя ничего не вышло.
   - Господи, ты же знаешь, что я целовал тебя совсем не поэтому. Между нами
есть что-то, не имеющее никакого отношения к этим  проклятым  совам.  И  вот
этого-то ты испугалась.
   Линди не нашлась что ответить. Она не могла оторвать глаз от губ Ника.  У
него был крупный выразительный рот, щедрый на любые эмоции, будь то  усмешка
или желание любить.
   Она попыталась сконцентрировать внимание  на  чем-то  более  нейтральном.
Вот, например, подбородок. Но и тут возникала проблема.  У  него  был  четко
очерченный овал лица, и виднелась  пробивающаяся  бородка.  Линди  хотелось,
чтобы Ник никогда не брился. Она подозревала, что тогда он отрастил бы очень
приличную бороду, густую, роскошную...
   - Нет, это уж слишком! -  воскликнула  она,  схватившись  за  мел.  -  Ты
прекратишь, Джарретт? Он нахмурился.
   - Не беспокойся. Я не собираюсь тебя больше  целовать.  По  крайней  мере
сейчас не собираюсь.
   Линди положила мел на полочку у доски и решительно вытерла  руки  о  свою
юбку. Два белых пятна, как размазанные крылья ангела, отпечатались на ткани.
Она вскинула свою сумку на плечо. Когда Линди слишком долго  не  ощущала  на
плече успокаивающего веса своей сумки, ей  чего-то  не  хватало,  будто  она
теряла равновесие, будто по-настоящему  поддерживать  равновесие  она  могла
только с этим грузом на плече, перетягивающим ее то в  одну  сторону,  то  в
другую.
   Прошествовав до дверей, она оглянулась на Ника.
   - Может быть, все, что ты говоришь обо мне - это правда; я  непреклонная,
неуступчивая, с массой предрассудков. Я боюсь, что у меня возникнет  к  тебе
какое-то чувство... Прекрасно.  Именно  эти  качества  мне  и  нужны,  чтобы
бороться с тобой и выиграть. А остальное  не  имеет  значения.  А  теперь  -
спокойной ночи. Я еду домой.
   Линди уже научилась быстро передвигаться в этих дурацких туфлях.  Чередуя
бег  трусцой  с  подпрыгиванием,  она  успешно  добралась  до  стоянки..,  и
вспомнила, что ее голубенькая малолитражка осталась на пустынной  загородной
дороге. Без бензина.
   В отчаянии она остановилась возле грузовика Ника. А ведь она так  красиво
простилась с ним и ушла. Теперь все это оказалось напрасным. Ник  подошел  к
ней  и  остановился  под  старомодными  фонарями,  освещавшими   тротуар   в
сгущающихся сумерках.
   - Подвезти? - спросил  он  небрежно.  Она  бросила  на  него  возмущенный
взгляд. Он открыл дверь кабины, и она молча забралась внутрь.
   На всем пути до заправочной станции они не сказали друг другу  ни  слова.
Линди почему-то разозлило, что у Ника оказалась пустая канистра. Он заплатил
за бензин прежде, чем она успела нашарить в сумке среди камней свой кошелек.
Это еще больше разозлило ее. Она не хотела  оставаться  в  долгу  у  него  и
бросила ему на щиток грузовика  несколько  долларовых  бумажек.  Он  сердито
глянул на деньги. Затем отвез  ее  к  тому  месту,  где  стояла  ее  машина,
выскочил из грузовика и стал заливать горючее в  бак.  Линди  приковыляла  к
нему.
   - Дай я сама, - попросила она, пытаясь отнять у него канистру.
   - Тише, сейчас прольешь бензин. - Он крепко держал канистру.
   - Ты можешь ехать. Я справлюсь теперь  сама.  -  Она  тоже  держалась  за
канистру. Таким образом они вместе залили бензин  в  бак.  После  этого  Ник
сунул ей канистру.
   - Оставь это у себя. На всякий случай.
   - Нет, сегодняшний случай - это исключение! И все из-за тебя. - Но  Линди
все-таки взяла  проклятую  канистру,  пахнущую  бензином.  Хотя  знала,  что
следовало бы тут же вернуть ее.  Вместо  этого  она  прижимала  ее  к  своей
шелковой блузке, словно он подарил ей букет роз. Что с ней происходило?
   Линди хлопнула ладонью по канистре, раздался гулкий звук.
   - Спокойной ночи, Ник. Правда, теперь ты можешь ехать.
   - Спокойной ночи, - но он не двинулся с места.
   - Ты когда-нибудь уедешь?
   - Я не могу бросить тебя здесь одну  на  пустынной  дороге.  Забирайся  в
машину, я посмотрю, заведется ли она.
   - Я могу и сама о  себе  позаботиться.  Но  он  не  двигался.  Возмущенно
бормоча что-то себе под нос, Линди втиснулась в машину  вместе  с  сумкой  и
канистрой. Включила зажигание и, высунув голову в окно, спросила:
   - Ну как, ты доволен?
   - Нет, черт подери. С тех пор как ты ворвалась в мою жизнь,  я  ничем  не
доволен. Ты хуже назойливого комара. Или целой тучи комаров.
   Эти нелестные слова почему-то привели Линди в хорошее расположение  духа.
Почти радостное. В последних лучах заходящего солнца она улыбалась Нику.
   - Еще увидимся, Джарретт. Это только начало борьбы. Помни об этом. - И ее
маленькая Салли радостно затарахтела по дороге.
   В этот раз, отправившись к дому на колесах, где жил Ник,  Линди  оставила
Хаммерсмита дома. Но для того, чтобы выбраться из дома, потребовалось  целое
искусство. Хаммерс разгадал ее трюк с  яблоком,  когда  она  бросала  его  в
комнату, чтобы отвлечь его. Он научился целиком заглатывать яблоко и галопом
мчался за ней следом, когда она еще не успевала дойти до двери. В  это  утро
она бросила в комнату два яблока. Это озадачило Хаммерса, он не знал, как бы
ухитриться  одновременно  схватить  оба.  И  вот  теперь,  стучась  в  дверь
автоприцепа, она думала, что надо бы не забыть купить  еще  пакет  яблок  на
рынке.
   Она постучала несколько раз. Ник открыл ей. Но она не услышала от него ни
слова в знак приветствия. Очевидно, рано утром он не был склонен произносить
речи. Линди прошла за ним следом в кухню. Согнувшись, он опустился  на  стул
возле маленького столика, на котором были разбросаны бумаги и папки. На полу
у его ног валялись чертежи; какие-то  чашки,  кружки  с  кофе  теснились  на
соседнем стуле. Трубка болталась на  шнуре,  очевидно,  Линди  прервала  его
разговор по телефону. Подняв трубку, Ник прижал ее к уху. Он  изо  всех  сил
старался  показать,  что  даже  в  такую  рань  способен   на   определенное
красноречие.
   - Черт подери, мне нужно поговорить с самим Лоуденом. Что у  вас  там  за
контора, не понимаю...
   Послушай, парень, мне все  равно,  даже  если  он  на  Таити.  Ты  должен
соединить меня с Лоуденом. Немедленно. Подожди,  ты  не  можешь  просто  так
бросить трубку! - Ник отнял трубку от уха и сердито посмотрел на нее. - Тоже
мне, подрядчики, - пробормотал он, затем взглянул на Линди. -  Только  этого
мне не хватало. Очередной визит ненормальной профессорши. По-моему,  мы  оба
уже сыты собранием городского совета на прошлой неделе.
   Линди взяла в руки одну из чашек и понюхала крепкий  кофейный  осадок.  -
Боже мой, ты пил кофе из всех этих чашек? - изумилась она.
   - Да, ну и что, каждый раз, сварив кофе, я пью из новой  чашки.  Что  тут
странного?
   - Я вижу, ты действительно с утра встаешь не с той ноги. Кстати  сказать,
тот самый Клуни тоже утром всегда был не в духе. Из этого следует...
   - Подожди-ка. Постой. Со мной у тебя эт