должна
была добраться до него, сломить его сопротивление. Он должен пасть к  ее
ногам, отдавшись на милость победителя.
   Ночные страхи и сомнения не мучили девушку средь бела дня, тем  более
что ночь наедине доказала, что ее спутник вполне безобиден. Если  бы  он
был опасен, это хоть так-то да проявилось бы.
   Ну а раз опасности нет, почему бы не позабавиться?
   Колин уж слишком принимает все всерьез  -  пусть  научится  легкой  и
забавной игре!
   Поэтому  вместо  того,  чтобы  внять  его  совету,   Ариадна   только
устроилась поудобнее.
   - Я не могу вести себя как пристало леди. Вспомните, ведь я в мужской
одежде!
   - Тем более странно, что юноша разлегся на коленях у мужчины.
   - Может быть, он плохо  себя  чувствует.  Короче,  мне  нравится  так
лежать. Отсюда все лучше видно, чем сбоку.
   - Похоже, вы с детства получали  все,  что  хотели,  и  это  вошло  в
привычку.
   Она ответила не сразу, не отрывая взгляда от своего нового кумира. Он
был привлекателен внешне, силен и  уверен  в  себе  вопреки  физическому
недостатку. Он был спасителем жизней животных и защитником  их  прав.  В
его присутствии ей в голову приходили такие мысли! О поцелуях, объятиях,
о...  словом,  обо  всем,  о  чем  не  следует  думать  благовоспитанной
незамужней леди. Грешные, сладкие мысли!
   "Ты с ума сошла, Ариадна!"
   Да, сошла, ответила она самой себе с бесшабашностью.
   Когда она смотрела на этого мужчину, в ней росло  желание,  чтобы  он
коснулся ее. Чтобы поцеловал. Чтобы...
   - Нет, Колин, я не всегда получала, что хотела,  -  ответила  она  со
вздохом.
   - Вы хотите этого брака?
   Вопрос прозвучал неожиданно, и Ариадна снова впала в молчание.  Потом
протянула руку и коснулась щетины на подбородке Колина. Их  было  много,
коротких щетинок, таких светлых, что они ловили солнечный свет.
   - Я задал вопрос.
   - Хм.., я.., конечно, хочу! Разве может быть Иначе?
   - Вы раз десять повторили, что мы друзья. Как  друг  я  считаю  своим
долгом заметить, что к браку нельзя относиться легко.
   - Я и не думала. Просто этот брак был устроен папой.
   Он  счел  Максвелла  достойным  кандидатом  в  мужья,  и  я   с   ним
согласилась. Ну а теперь, после его смерти, я просто  обязана  исполнить
дочерний долг.
   - Долг? А сами-то вы что думаете?
   Ясные серо-голубые глаза ненадолго обратились к Ариадне. В  них  была
искренняя заинтересованность, но под  ней  таилось  что-то  иное,  более
интимное. Желание!
   Что она думает? Чего хочет? Ариадна побледнела. Странное чувство, что
она поймана в ловушку, охватило ее. Но ведь она никогда не имела  ничего
против брака с Максвеллом! Более того, она хотела этого! Откуда  же  это
чувство беспомощности и тревоги, этот необъяснимый страх?  Откуда  такая
обреченность?
   - Невестам свойственно бояться свадьбы, - сказала  она,  не  в  силах
смотреть в глаза Колину. - Это нормально.
   Он снова перевел взгляд на дорогу, и девушка рискнула глянуть  из-под
ресниц. На скулах его играли желваки. Ариадна  всем  существом  ощутила,
что он поставил стену между собой и ею, что он замкнулся  в  себе  точно
так же, как поначалу прошлой ночью. Они только что были вместе - и вдруг
стали врозь, каждый сам по себе.
   - Колин! Что случилось? Я что-то не то сказала?
   - Нет.
   - Но вы теперь как будто за сто миль  отсюда!  Когда  вы  такой,  мне
ужасно одиноко!
   Он промолчал.
   - Знаете, а ведь даже когда вы сердитесь, глаза у вас просто чудо!
   - Оставьте это.
   - Не оставлю до тех пор, пока вы не улыбнетесь хоть краешком губ.
   - Я сказал - довольно.
   - Я прошу всего лишь кро-о-хотную улыбку! Размером с муравья!
   Даже это не рассмешило Колина. Он продолжал упрямо смотреть вперед, и
девушке показалось, что глаза у него тоскливые, как  у  больного  щенка.
Она тихонько вздохнула, искренне желая знать, отчего он ушел в себя.
   - Еще минуту назад все было так хорошо! - пожаловалась она.
   - Да, - коротко согласился Колин.
   - Помните, я рассказывала, как вы спали, а я не сводил с вас глаз?
   Он слегка отвернулся, давая понять, что  не  желает  продолжать  этот
разговор. Девушка приподнялась и коснулась губами его  руки  с  зажатыми
вожжами. Она могла бы поклясться, что лицо его  еще  больше  помрачнело,
хотя это казалось невозможным.
   - Я могу вас сегодня снова растереть на ночь, если хотите.
   - Не хочу.
   - Почему?
   - Потому что сегодня это не усыпит меня.
   - Правда? Как странно...
   Ариадна подождала объяснений, но их не последовало.
   - Тогда, может быть, вы меня убаюкаете? Заодно и сами уснете.
   - Не думаю.
   - Почему?
   - Потому. Сегодня ночью мы вообще не будем спать поблизости  друг  от
друга.
   - Но нам придется! Как же иначе вы сможете уберечь меня от опасности?
У нас просто нет другого выхода.
   - Миледи, - произнес Колин со вздохом, - давайте поговорим  об  этом,
когда придет время.
   - А почему бы не  обговорить  все  сейчас?  Неужели  вам  понравилось
препираться на сон грядущий? Что до меня, мне понравилось спать с  вами.
Такое чудесное чувство защищенности!
   - Что значит "спать со мной"? Мы с вами не спали!
   - Ну, бок о бок с вами...
   - И я не думаю, что вам стоит обольщаться. Я,  конечно,  сделаю  все,
что в моих силах, чтобы уберечь от опасности  вас  и  Шареба,  но  я  не
всемогущ.
   -  Боже  мой,  Колин,  перестаньте  преуменьшать  свои   способности!
Вспомните того ужасного коновала. Вы с ним разделались  в  два  счета  и
были великолепны, неподражаемы! Кто бы мог подумать, что доктор способен
так мастерски драться! Это военный опыт, не так ли?
   - Можно сказать и так.
   - Вы часто дрались?
   - Не раз.
   - Я имею в виду уличные драки.
   - В таком случае не часто.
   - Где же вы дрались?
   - Я бы предпочел в это не углубляться.
   - Почему?
   - Ариадна, довольно.
   - Мне кажется странным делать секрет из...
   - Тем не менее это секрет. Неприятный секрет, который я не  собираюсь
рассказывать. Вы вольны рассуждать о чем угодно, пока речь не заходит  о
моем прошлом.
   На этот раз в его голосе не было ни гнева, ни возмущения.  Он  просто
давал понять, что дальнейшие  расспросы  бесполезны.  Но  Колин  не  мог
запретить Ариадне размышлять на эту тему. Что за секрет это был?  Что  с
ним случилось в прошлом?
   Девушка не сводила глаз с лица  Колина,  жадно  ловя  каждый  оттенок
выражения. Тень за  тенью  проходила  по  этому  лицу,  и  она  испытала
потребность обнять Колина, прижать к груди и утешить. Разумеется, она не
сделала этого.
   - Колин!
   - Что?
   - А вот я готова рассказать  вам  один  секрет  из  своего  прошлого.
Хотите?
   Ее заговорщицкий тон вызвал наконец слабую улыбку на губах Колина.
   - Полагаю, вы его раскроете независимо от того, хочу я или нет.
   - Речь идет о совсем недавнем прошлом. Когда я пожелала вам спокойной
ночи, я вас поцеловала в лоб.
   Он  вздохнул  и  ничего  не  ответил,  но   чуть   погодя   улыбнулся
по-настоящему. , - , - Вы знали, вы знали!
   - Как я мог? Я спал.
   - Допустим. И что вы чувствуете, узнав об этом?
   - Я страшно смущен.
   - Не правда!
   - Правда.
   - Вас что же, никто никогда не целовал на сон грядущий? У вас  вообще
не было женщин?
   Улыбка исчезла с губ Колина.
   - Эта тема не из тех, что можно обсуждать с благовоспитанной леди.
   - Поздно!  Мы  ее  уже  обсуждаем!  -  весело  возразила  Ариадна.  -
Говорите, были у вас женщины?
   - Это вас не касается.
   - Но мне страшно любопытно!
   - Мало ли что.
   - Наверняка у вас были женщины. Сколько? Одна? Две?
   - Ариадна!
   - Пять?
   - Нисколько.
   - И у вас с ними было все?
   - Дьявольщина! Что на вас нашло?
   - Нет, правда! Вы спали с ними?
   - Да, черт меня возьми, я с ними спал! С каждой из них! Я  не  монах,
понятно?
   Его реакция только позабавила  Ариадну.  Она  схватила  руку  Колина,
пользуясь его  растерянностью,  разжала  ее  и  начала  щекотать  ладонь
кончиком пальца. В следующее мгновение что-то толкнуло ее в затылок, еще
и еще раз. Что-то твердое. В ответ между ног стало жарко и  влажно,  еще
до того, как она успела сообразить, что происходит.
   Ариадна была испугана. И заинтригована.
   - Колин!
   - Никаких вопросов больше! - воскликнул он хрипло. -  Только  никаких
чертовых вопросов!
   - Один.
   - Ни одного!
   - Ну один!
   - Нет!
   Поскольку руку он так и не  отнял,  Ариадна  снова  провела  кончиком
пальца по ладони и  нашла  ее  горячей  и  влажной.  Это  восхитительно,
подумала она. Какие сильные,  теплые,  какие  волшебные  руки  у  Колина
Лорда! Интересно, что он чувствует сейчас? Так ли бешено  несется  кровь
по его жилам, как у нее?
   - А я все-таки задам свой вопрос. Готовы?
   - Господи!..
   - Итак, Колин, как я уже сказала, прошлой ночью я  поцеловала  вас  в
лоб, - начала Ариадна, с жадностью наблюдая за  его  лицом.  -  Это  уже
больше не секрет  для  вас,  но  я  хочу  сделать  еще  одно  признание.
Наверное,  это  началось  уже  тогда,  когда  я  впервые   увидела   вас
склонившимся над тем мохнатым беднягой. Как бы  это  назвать..,  словом,
меня потянуло к вам. И чувство это все усиливается - с вами так надежно,
так хорошо, так интересно! Я  знаю,  знаю,  что  не  должна  чувствовать
ничего подобного, поскольку обручена и  собираюсь  выйти  замуж.  Однако
брачный обет еще не произнесен, поэтому не будет никакого вреда, если...
   - К чему вы клоните, Ариадна?
   Она улыбнулась, с внезапной нервозностью и сознанием,  что  отступать
поздно.
   - Поцелуйте меня.
   - Поцеловать вас?
   - Именно это я и сказала.
   Напряжение сродни судороге внезапно прошло  по  телу  Колина,  и  его
мужская плоть, уже твердая под ее затылком, окаменела. Ариадна  задалась
вопросом, как она выглядит, эта чисто мужская часть тела  Сама  того  не
замечая, она потерлась затылком о живой  каменный  стержень  и  услышала
сдавленный стон.
   - Колин!
   Он  не  стал  отворачиваться.  Взгляд  его  был  взглядом  загнанного
животного.
   - Остановите экипаж, Колин.
   Он, напротив, подхлестнул Грома. Шаребу пришлось затрусить быстрее.
   - Остановитесь! Я приказываю!
   Ариадна вцепилась в вожжи и потянула их на себя изо всех сил.  Старый
мерин и не подумал противиться, он послушно остановился.
   - Дьявольщина!.. - почти шепотом произнес  Колин.  -  Зачем  вам  это
нужно? Зачем нужно мучить меня и издеваться надо мной?
   - Но мне нужен всего  лишь  поцелуй  -  ни  к  чему  не  обязывающий,
невинный поцелуй.
   Последние полминуты Колин не смотрел на Ариадну, но тут обратил к ней
взгляд, полный ярости и вожделения. Сила его была  такова,  что  девушке
захотелось провалиться и сквозь пол коляски, и сквозь землю.
   Она зашла слишком далеко!
   - Значит, поцелуй? Ни к чему  не  обязывающий,  невинный,  безвредный
поцелуй? - переспросил  он  мягко,  но  в  этой  мягкости  чувствовалась
угроза.
   Улыбка флиртующей кокетки застыла на  губах  Ариадны,  сердце  готово
было выпрыгнуть из груди.
   Лицо Колина склонилось к ней. Девушка  широко  открыла  глаза,  не  в
силах пошевелиться. Рука  скользнула  ей  под  голову  и  приподняла,  а
другая, которую он без труда высвободил из ее ослабевших пальцев,  легла
на шею, потом двинулась ниже, одну за другой расстегивая пуговицы куртки
и рубашки. Ариадну охватила паника.
   - Колин, ради Бога! Я просто дразнила вас!
   - Мне ли этого не знать, Ариадна!  Я  сыт  по  горло  вашими  играми.
Однажды вы зайдете так далеко, что  назад  дороги  не  будет.  Пора  вам
узнать, что от "невинных" поцелуев бывает больше вреда,  чем  от  искры,
упавшей в бочку с порохом!
   Девушка хотела было протестовать, подняла было руку  для  пощечины..,
но тут рот Колина обрушился на ее губы так, что перехватило дыхание.  Ее
приподняли и с силой прижали к согнутому колену. Горячий язык  проник  в
рот и заполнил его, подавив рвущийся  наружу  крик.  Одна  рука,  словно
живые тиски, не давала ей даже шевельнуться, а другая двинулась вниз  по
телу под рубашку. Пока не нашла грудь. Ариадна забилась,  рванулась,  но
ее  только  прижали  теснее.  Глаза,  которые  она  в  ужасе  зажмурила,
открылись сами собой,  заглянули  как  будто  в  растревоженную  штормом
океанскую глубь и зажмурились снова.
   Пальцы Колина - горячие, огрубевшие, ловкие пальцы  -  поглаживали  и
сжимали сосок, пока Ариадна не забыла про страх и возмущение. Она забыла
вообще обо всем, кроме пронзительной сладости, которая страшным  образом
отдавалась между ног, где становилось все горячее, все теснее, где  было
так влажно...
   И вдруг она оказалась свободна. Нога Колина соскользнула с сиденья, и
девушка обессиленно опустилась  навзничь.  Ее  затуманенный  взгляд  был
прикован к его лицу, ладонь медленно легла на грудь, которую  он  только
что ласкал.
   - Колин...
   - Надеюсь, это послужит хорошей прививкой против флирта, - сказал он,
тяжело дыша. - Никогда больше не играйте мужчинами, Ариадна. Дразнить  и
мучить не просто некрасиво, но к тому же и опасно. Если вам снова придет
в голову пофлиртовать со мной, знайте, что я не отвечаю за  последствия.
Вы меня поняли? - Колин  подхватил  вожжи  и  посмотрел  на  девушку.  -
Поняли?
   - Да... - тихо ответила она, не отрывая взгляда от его рта и  скользя
пальцами вдоль своих припухших губ. - Да, я поняла.
   - Вот и хорошо.
   Колин отвернулся и молча ждал, пока вожделение угомонится.
   - Я только... Колин, я думаю.., может быть, прежде чем  мы  продолжим
путь.., вы не могли бы поцеловать меня еще раз?
   Ариадна протянула руку и коснулась его губ. Колин отпрянул так резко,
словно получил удар под дых.  Он  понял,  что  попытка  запугать  ее  не
удалась. Она не собиралась оставлять его в покое. В ярости он  оттолкнул
ее, соскочил на землю и сунул руку под сиденье,  за  седлом  и  уздечкой
Шареба.
   Он принялся седлать жеребца так грубо,  такими  гневными  движениями,
что оскорбленное животное взбунтовалось. Когда Колин болезненным  рывком
затянул подпругу, жеребец укусил его в плечо.
   Ветеринар ахнул и схватился за укушенное место. До сих  пор  животное
никогда так себя не вело.
   - Боже мой, Колин! - послышался возглас Ариадны, и она  спрыгнула  на
землю.
   - Убирайтесь! - проскрежетал он сквозь зубы,  положив  руку  на  борт
экипажа и уткнувшись в нее лбом. - Убирайтесь назад в коляску и  никогда
- слышите? - никогда больше не просите меня вас целовать!

Глава 11

   Все это время Ариадна находилась в каком-то оцепенении, не  сознавая,
что происходит, однако, когда Колин неловко закинул ногу на спину Шареба
и вскочил в седло, она сразу опомнилась.
   - Нет! Нет!
   Но было поздно.
   С пронзительным,  диким  воплем,  мало  похожим  на  ржание,  жеребец
подпрыгнул, изогнулся и, наконец, так высоко подбросил круп,  что  седок
пулей вылетел из седла через его голову.
   - Шареб! - закричала Ариадна в ужасе.
   Жеребец прянул с обочины, заметался  во  все  стороны,  оскальзываясь
задними ногами в мокрой траве.
   - Шареб!
   Что-то случилось - возможно, одна из задних  ног  попала  в  кротовью
нору. Так или иначе жеребец тяжело рухнул  на  бок.  Если  бы  Колин  не
откатился в последний момент, его бы придавило. Бешено молотя в  воздухе
всеми четырьмя ногами, Шареб пытался подняться,  его  испуганное  ржание
эхом отражалось от соседней рощицы. Наконец он  поднялся;  к  облегчению
Ариадны, жеребец не бросился прочь, а  остался  стоять,  тяжело  дыша  и
отфыркиваясь.
   Девушка  всем  сердцем  любила  свою  лошадь,  но  в  первую  очередь
бросилась к лежащему неподвижно Колину.
   - Вы живы? Колин, скажите что-нибудь!
   Тот шевельнулся, перекатился на спину и вперил взгляд в  Шареба  Лицо
его было мертвенно-белым.
   - Боже мой, Колин!
   Когда Ариадна присела рядом, он приподнялся, потряс головой и  хрипло
откашлялся.
   - Похоже, идея была не лучшая...
   Слезы брызнули у нее из глаз. Трясущимися пальцами она отвела влажные
волосы со лба Колина и виновато заглянула ему в глаза.
   - Мне нужно было предупредить вас, что никто никогда не ездил  верхом
на Шаребе! Только я.
   - Что ж, лучше выяснить это позже, чем никогда,  -  заметил  Колин  с
мрачным сарказмом.
   Он начал подниматься. Ариадна пыталась  удержать  его  за  плечо.  Он
сверкнул глазами на ее руку, потом на нее.
   - Я хочу встать!
   - Но ведь вас только что сбросила  лошадь!  Господи,  Колин,  он  мог
убить вас! Позвольте мне хотя бы помочь...
   Не обращая внимания на протянутую руку  и  не  удостоив  ее  ответом,
Колин с трудом поднялся, оправил  одежду  и  пошел  к  жеребцу.  Ариадна
осталась сидеть в позе нищего, протянувшего руку за подаянием.
   Шареб  отступил  при  его  приближении.  Он   выглядел   одновременно
потрясенным и рассерженным.
   - Тихо, приятель, тихо! Успокойся.
   Колин протянул руку. Шареб шарахнулся, но ветеринару удалось  поймать
поводья. Чувствуя себя плененным, жеребец с негодующим ржанием  поднялся
на дыбы. Ветеринар с силой рванул  поводья  вниз.  Копыта  передних  ног
глухо стукнули о землю. Шареб снова прянул в  сторону,  почти  сорвав  с
себя уздечку.
   - Тихо! - повторил Колин негромко, но требовательно и положил  ладонь
на влажную холку жеребца.
   Словно по волшебству, Шареб перестал рваться и успокоился. Голова его
свалилась  до  земли,  словно  он  намеренно  отказывался  смотреть   на
человека. Колин услышал шаги Ариадны, ощутил ее присутствие  за  спиной,
увидел маленькую руку, треплющую жеребца по крупу. Он повернулся.
   Лицо девушки все еще было мокрым от слез, щеки пламенели.
   - Он не нарочно, - тихо произнесла она. - Это  случилось  помимо  его
воли. Сейчас ему стыдно. Так ведь, Шареб?
   Жеребец поднял переднюю ногу.
   - Видите?
   - Что именно? - с холодным сарказмом осведомился Колин. - Что он весь
раскаяние?
   Теперь, когда потрясение было позади, он ощутил, что его бьет  мелкая
дрожь.
   - Держите! - скомандовал он резко и ткнул поводья в руку  Ариадне.  -
Мне надо осмотреть его.
   - В первую очередь надо осмотреть вас!
   - Держите поводья.
   Со стеснившимся горлом Ариадна следила за тем, как  он  придирчиво  и
медленно осматривает одну за другой ноги жеребца. Теперь стали  заметнее
последствия падения: Колин приволакивал ногу и  держался  неестественно,
слегка приподняв плечи, словно их свело судорогой и никак  не  удавалось
расслабить. Однако он заботился в первую очередь о своем подопечном -  о
лошади, чуть было не убившей его.
   Девушка отвела взгляд и  стояла  с  поникшей  головой,  пиная  мелкие
камешки. Чувство вины переполняло ее.  Нельзя,  недопустимо  было  вести
себя так! Ради того, чтобы удовлетворить  свои  низменные  страсти,  она
бессовестно  флиртовала  с  мужчиной  и  тем  самым  толкнула   его   на
опрометчивый поступок. Ее безрассудство дорого обошлось и Колину  Лорду,
и Шаребу - двум дорогим для нее существам. Сама же она получила  горький
урок.
   - Вам больно? - робко осведомилась она, поднимая взгляд.
   - Ничего непоправимого со мной не  случилось,  -  ответил  Колин,  не
глядя на нее. - А вот подпруга порвалась.
   - До подпруги мне дела нет. Меня  интересует,  что  с  вами!  Вы  мне
дороги!
   В этот момент Колин, присев на  корточки,  осматривал  переднюю  ногу
Шареба. Он  резко  вскинул  голову,  и  девушка  столкнулась  с  гневным
взглядом.
   - Я вам дорог, вот как? Какого  дьявола?  У  вас  есть  "ваш  дорогой
Максвелл", и этого вполне достаточно, во всяком  случае  для  порядочной
женщины!
   - Но вы мне дороги как друг... - запротестовала Ариадна, ошеломленная
злобной вспышкой.
   - Если я вам дорог, то и ведите себя со мной как с другом!
   - Но я думала, что это все невинно...
   - Ах, вы думали! Должно быть, это забавно, когда мужчина извивается у
вас на крючке! Забавно, когда его снедает безнадежное желание, когда его
трясет как в лихорадке! Забавно, черт возьми, дергать за  удочку,  чтобы
его зацепило и того сильнее! Я не играю в гнусные м