Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Бадигин К.С.. Ключи от заколдованного замка -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  -
лийских кораблей. Промышленные очень строго относились друг к другу, когда дело касалось корабельной службы и выполнения приказов командира. Нерадивых наказывали по общему приговору, и, как правило, очень сурово. С недавних пор на компанейских кораблях завелись новые порядки. Некоторые морские офицеры, прибывшие по просьбе правления в Америку, смотрели на свою службу как на способ обогащения, другие пьянствовали, совращая промышленных. Но Иван Степанович был нрава тихого и трезвого и ничего такого не допускал. На десятый день плавания на палубу галиота поднялся незнакомый кадьякец. Оружия при нем не было. - Хочу видеть начальника, - сказал он по-русски. - У меня важное дело. - Говори, что за дело, - полюбопытствовали промышленные. - Скажу только начальнику. Промышленные проводили кадьякца к Ивану Степановичу. Прежде чем начать разговор, кадьякец расстегнул ворот русской рубахи и показал нательный крест. - Поп шелиховский дал, Иваном назвал. Отец у меня русский, Федор Сорокопудов. Правду буду говорить. - Говори, я тебе верю. - Страшное дело. - Говори, - повторил Иван Степанович. - Капитан Ричард Хейли задумал разбить нашу крепость на Ситке, а всех русских и кто с ними - убить. Надо тебе идти в крепость, помогать. - Капитан Хейли сам будет разорять крепость? - усомнился Круков. - Почему сам? Колоши нападут. Он дал вождям пушки, ружья и порох. Всех русских убьют. - Но ведь вожди ситкинских индейцев - друзья Баранова? - Пусть не верит им Баранов. Не друзья, а враги. Командир Иван Степанович Круков совсем недавно встречал индейских вождей острова Ситки в гостях у Баранова. Получив богатые подарки, они клялись в верности. У правителя Русской Америки тогда не было никаких подозрений. - Откуда ты узнал эти новости? - Ты мне не веришь? - Креол* огорчился. _______________ * Вернее, метис. На Аляске русские звалиї кїрїеїоїлїаїмїиї детей от русского отца и туземной женщины. - Я верю тебе, но хочу укрепить свою веру. - Хорошо, я два года работал у капитана Хейли матросом на его бриге "Провидение", а когда узнал, что задумал капитан, убежал. И вот я у тебя. Я захватил кинжал капитана Хейли. Креол вытащил из ножен острый длинный нож и положил на стол. На белой ручке из слоновой кости Иван Степанович прочитал: "Роберт Хейли". Все было очень похоже на правду. Командир спросил у Слепцова: - Тимофей Федорович, как поступить надлежит? - Надо своих выручать, - не задумываясь, ответил приказчик. - В крепости не ждут нападения, - добавил он. - Если ее захватят индейцы, русским пощады не будет. На галиоте стояло шесть пушек. В запасе достаточно пороха. У всех промышленных огнестрельное оружие. - Значит, советуешь идти на выручку? - Советую. Командир посмотрел на ветер, на паруса. Заметив, что ветер отошел немного к югу, скомандовал рулевому: - Право на борт! Рулевой стал поворачивать руль. Промышленные побежали к парусам. Галиот "Варфоломей и Варнава" взял курс к острову Ситке. - Как это интересно! - сказала Елена Петровна, отложив вязанье и мечтательно смотря на море. - Индейцы, английские пираты, русская крепость... Совсем как в авантюрном романе. Около полуночи ветер усилился. С моря появилась крупная зыбь. К рассвету разыгралась буря. Ветер свирепо рвал паруса, гнул мачты, хлопал снастями. Пришлось закрепить все паруса, кроме зарифленного грота, под которым галиот держался в дрейфе. Трое суток свирепствовала буря. Наконец с рассветом ветер внезапно стих. Однако крутая зыбь валила с моря по-прежнему. Вдобавок налег непроглядный туман. При восхождении солнца туман растаял, и неожиданно в трех милях открылся скалистый берег. Лот показал пятнадцать саженей, надо было уходить от берегов. Но безветрие не давало уйти под парусами, а зыбь мешала употребить буксир или весла. Галиот подносило к берегу все ближе и ближе, и вскоре Иван Степанович без подзорной трубы увидел сидящих на камнях птиц. Гибель казалась неизбежной, в довершение беды ветер снова перешел в бурю, и галиот неудержимо повлекло на камни. На пятый день около полудня мореходов поднесло почти вплотную к каменной гряде, за которой виднелся берег. Галиот оказался среди надводных и подводных камней. Положенные якоря не держали, и судно, медленно дрейфуя, ползло на берег. Командир отважился ночью на выход в море между камнями. Но, видно, не суждено было галиоту "Варфоломей и Варнава" избавиться от гибели. Едва он прошел опасные камни, как с грохотом переломился фока-рей. На рассвете ветер задул с моря. Без фока отойти от берега при таком ветре не было возможности, и в девятом часу утра галиот выбросило зыбью на отмель. Потеря судна... Что может быть ужаснее в этих диких местах? Командир галиота, как и все потерпевшие бедствие, понимал, что, кроме собственной жизни, надо спасать прежде всего оружие. Оставшимся с голыми руками на американском берегу русским грозила смерть или рабство у индейцев. Галиот выкинуло на отливе, да еще на песок. Это было единственной удачей. Люди на паруснике были отважные и опытные. С оружием в руках мореходы ждали, когда, рассыпавшись, волна уходила в море, и бросались на берег. Ударяя в борт, волны расшатали корпус, и вода наполнила половину трюма. Однако галиот уцелел и на малой воде остался на суше. - Пушки и порох на берег! - распорядился Иван Степанович. - Ружья приготовить к бою. Мореходы работали без устали, и скоро оружие и нужные вещи были на берегу. Тут же поставили две палатки, развели огонь, чтобы согреться и просушить одежду. Не помнившую себя от страха Елену Петровну промышленные бережно перенесли с галиота на берег и уложили в палатке на мягкую постель. Неожиданно из леса выступили вооруженные индейцы и окружили лагерь потерпевших кораблекрушение. Их было не меньше сотни. Командир в это время находился возле обсушенного отливом галиота и распоряжался спуском реев и стеньг, дабы корабль меньше валило на прибылой воде. Чем дольше он сохранится от разрушения, тем больше нужных вещей можо с него снять. На всякий случай, увидев индейцев, Иван Степанович держал горящий фитиль, так как на галиоте оставались приготовленные к бою пушки. - Тебе, Тимофей Федорович, приказываю следить за колошами! - крикнул он приказчику. - Держи людей в готовности. Без приглашения в палатку, где сидел Слепцов, вошли двое индейцев. - Тойон Ютрамаки, - ткнул себя в грудь пальцем индеец, выглядевший понаряднее и помоложе. Лицо у него умное, смугловатое. Голову украшала затейливая прическа, из которой торчало большое орлиное перо. На плечах красовались бусы вперемежку с медвежьими клыками. Ютрамаки стал со вниманием рассматривать Елену Петровну. - Барановский приказчик Слепцов, - назвался Тимофей Федорович. Вождь Ютрамаки сказал еще несколько слов, которые приказчик не понял. Что-то сказал и второй индеец. - Позовите кадьякца Ивашку, он на всех языках говорит, - вспомнил Слепцов. - Тойон здешнего племени, - стал переводить подошедший Ивашка, - приглашает тебя, приказчика Слепцова, в свой дом, посмотреть, как он живет. Не ходи, Тимофей Федорович, тойон может обмануть, - добавил Ивашка. - Это не колоши, а другой индейский народ и колошский язык плохо понимают. Приказчик Слепцов вежливо отказался. - Много дел у нас. Корабль погиб. Надо снять с него нужные вещи. Надо спешить, не то море разобьет, и тогда ничего не возьмешь. Прошу тебя, тойон Ютрамаки, будь дружествен к нам. Пусть твои люди не обижают, не выводят нас из терпения. - Обещаю быть другом русских, - выслушав Слепцова, ответил вождь. - Что это за женщина? - показал он на Елену Петровну. - Жена командира, - ответил Ивашка. - Тимофей Федорович! - крикнул дозорный промышленный, откинув полог палатки. - Колоши грабят, утаскивают наши товары. - Прикажи своим людям, тойон, вести себя потише, - попросил Слепцов. - Чужое брать не годится... А вы, ребята, не начинайте ссоры, терпите, сколько возможно. Старайтесь оттеснить колошей от табора без ссоры. Тойон обещал приказать своим людям. Индеец постарше вышел из палатки, чтобы передать его слова. - Промысел грабят, еле отбили, - прибежал запыхавшийся промышленный. - Мешок бисера уволокли. Вождь Ютрамаки бросился вон из палатки. Снаружи послышались громкие вопли. Русские, потеряв терпение, погнали индейцев прочь от своего лагеря. Слепцов увидел, как индейцы стали бросать в мореходов камни... И тогда послышались выстрелы. Слепцов выбежал из палатки безоружный. Поджидающий у входа индеец ранил его ножом в грудь, но, к счастью, не смертельно. Тимофей Федорович вернулся в палатку и уже с ружьем в руках снова выскочил наружу. Индеец, ранивший его, стоял за палаткой и держал в одной руке копье, а в другой камень. Камень он бросил приказчику в голову, едва не свалив его с ног. Пришлось стрелять и приказчику. Началась общая свалка. Вскоре индейцы ударились в бегство, оставив на песке убитых. Несколько мореходов были ранены. Ночь прошла тревожно. Половина промышленных спали, а другие несли караул вокруг лагеря. Утро наступило пасмурное. С океана дул холодный, влажный ветер. Проснувшись и позавтракав печеной лососиной с жидкой кашей, мореходы осмотрели ближайшие окрестности. Песчаный берег тянулся неширокой полосой на север и на юг. В море виднелись покрытые лесом островки и голые скалы. К берегу придвинулся дремучий лес. Он был совсем близко, так близко, что в полную воду море подступало к могучим деревьям. Иван Степанович молча вымеривал длинными ногами песчаный берег. - Очень опасное место, - сказал он, останавливаясь. - Колоши незаметно подберутся к нашему лагерю. Лес темный, непролазный. Сотня колошей запросто спрячется в кустарниках. Промышленные сбились возле него в кучу. Иван Степанович поднял суковатую палку, выброшенную морем и побелевшую от многолетних плаваний, и стал что-то чертить на песке. - Это карта. Вот здесь находимся мы, - сказал он, - а севернее - гавань на острове Ситке, где построена крепость. Расстояние вроде небольшое, однако без корабля или хотя бы байдары нам его не осилить... Когда выходили в плавание, Александр Андреевич Баранов приказал мне встретиться с компанейским судном "Мария" в этой маленькой бухточке. - Иван Степанович ткнул в карту. - Тут всего шестьдесят морских миль, до прихода судна остается две недели. На пути только одна большая река, и мы сумеем добраться в бухту заблаговременно. - А как наши на Ситке? - спросил Касьян Овчинников. - Без байдары не предупредить. Через две недели на "Марии" пойдем к крепости. Авось успеем... Я предлагаю идти на север. Если останемся здесь, колоши легко нас всех уничтожат. - В воле вашей. Мы из повиновения не выходим, - прогудел каргополец Евдоким Макаров. - Согласны. - Другого хода нет, - раздались голоса. - А как ты, Тимофей Федорович? - спросил командир. - Согласен, - отозвался Слепцов. - Тогда за дело, время волочить нечего. Приказываю взять на каждого два ружья, пистолет, патронов полную сумку. На всех разделить три бочонка пороху. На неделю съестных припасов. Пушки на галиоте заклепать, у ружей и пистолетов, которые остаются, переломать замки и бросить в море. Оставшийся порох, копья, топоры и все железные вещи тоже в море. Мореходы взялись за дело дружно, и к полудню все было сделано. С болью в сердце навсегда покинули свой корабль, на котором удачно плавали почти три года. На корабельном ялике мореходы переехали небольшую порожистую речку и двинулись по берегу на север. Вышли в поход двадцать два мужчины, из них восемнадцать русских и четыре туземца, среди них креол Ивашка. И три женщины: креолки с острова Кадьяка и русская жена командира - Елена Петровна. Позади бежала корабельная собака Дружок. Вечером мореходов догнали два индейца. Один из них был вождь Ютрамаки, недавний знакомый. Мореходы заподозрили недоброе. - Что вам надо? - спросил кадьякец Ивашка. - Мы хотим вам только добра, - сказал вождь, прикладывая руку к груди и кланяясь. - И поэтому решили показать хорошую прямую дорогу на север... Надо идти так, - показал он на высоченную сосну, - а дальше увидите озеро, идите вдоль берега. Заботливость индейцев еще больше встревожила мореходов: они знали их вероломный характер. Командир счел разумным показать силу русских людей, дабы предостеречь от злого умысла. - Посмотри, тойон, как стреляют наши ружья. Начертив на доске круг, Иван Степанович велел отнести его на семьдесят шагов и прислонить к стволу дерева. Раздался выстрел, пуля попала в круг и пробила доску насквозь. Индейцы измерили расстояние до цели, осмотрели пробоину в доске и, пожелав мореходам счастливого пути, исчезли. Глава восемнадцатая ИЗ ОГНЯ ДА В ПОЛЫМЯ Вечером промышленные вышли к пещере, черневшей в каменном утесе. Решили здесь ночевать. Разожгли костер, приготовили пищу. Всю ночь свирепствовала буря с дождем. Утром ветер стал тише, однако дождь шел не переставая. Мореходы весь день просидели у костра. На завтрак, на обед и на ужин ели рыбную похлебку, приготовленную кадьякской поварихой. У входа в пещеру и днем и ночью стояла вооруженная охрана из двух человек. Настроение у промышленных неважное. Все понимали, что впереди предстоит опасный путь и что не всем суждено добраться живыми и здоровыми в крепость на Ситке. Несколько раз корабельный пес Дружок принимался свирепо ворчать, показывая крепкие зубы, но дозорные никого не примечали. После ужина большой камень неожиданно упал с вершины утеса и разбился у входа в пещеру. Подумали, что он упал случайно. Но вслед за первым камнем упал еще один, потом еще один. Десятка два камней разбились возле пещеры. Евдоким Макаров решил узнать, в чем дело. - Иван Степанович, позволь взглянуть, почему камни падают. - Взгляни, Макаров, однако осторожность держи. Прихватив топор, Макаров выполз из пещеры и крадучись, под прикрытием нависающего над головой каменного карниза, стал обходить утес. Дружок, увязавшийся с ним, заливался громким лаем. - Камни колоши нарочно скатывали, - сказал Макаров, вернувшись. - Видел троих воинов в доспехах. Дружок, видать, их спугнул. Побежали к реке. - Плохо, - вздохнул командир. - Не дадут нам колоши без боя уйти в крепость. - Бог не выдаст, свинья не съест, - отозвался Тимофей Федорович. - Загодя человеку знать не положено. Что будет, то и будет. Однако и раньше с колошами дрались и живыми выходили... И не колоши они вовсе, а другое племя. С сожалением Слепцов посмотрел на Елену Петровну, испуганно прижавшуюся к мужу. "Вот кому солоно придется, - думал он. - Сидела бы в Москве у мамыньки-помещицы под юбкой и горя не знала..." - Ты, Елена Петровна, не сумлевайся, выведем тебя отседова, - сказал Слепцов. - Посмотри, круг тебя какие молодцы, один другого здоровее. Такие колошей не побоятся. Ободрись. - Я не боюсь смерти, Тимофей Федорович. Только бы живой в руки индейцам не попасть. Командир Круков все еще не мог прийти в себя после кораблекрушения. В голове его бродили беспокойные мысли. Много ли он виноват в потере галиота? Можно ли было что-либо сделать для его спасения? Он упрекал себя, что близко находился от каменистого берега и не успел отойти, когда переменился ветер. Прошла еще одна тревожная ночь. Утром, позавтракав вяленой кетой, мореходы двинулись в путь. Небо было ясное, светило солнце, погода вселяла бодрость. Около полудня они добрались до берега широкой и глубокой реки. Вдоль берега виднелась едва заметная тропинка. В надежде отыскать брод через реку мореходы свернули на тропинку. Шли долго, до самого вечера, брода не отыскали, а встретили большое туземное жилище. Евдоким Макаров снова вызвался в разведку. Он взял на руку ружье, первым вошел в дом и, осмотревшись, позвал остальных. В доме никого не было. У входа горел костер, а на реке, против дома, сделан закол для рыбной ловли. На вешалках висело много вяленой лососевой рыбы. Поскольку в хижине никого не было, а продовольствие людям необходимо, Иван Степанович решил обойтись без хозяев и взял два десятка кижучей. - Учиним плату за взятый корм, - сказал Слепцов и вынул из кожаного мешка три сажени нанизного бисера и несколько голубых бус, повесил их на видном месте. Тем временем завечерело, солнце давно скрылось за вершинами огромных елей. Командир галиота распорядился отойти саженей на сто от хижины и расположиться на ночевку в лесу. Под охраной дозорных мореходы провели ночь спокойно. Под утро Дружок стал ворчать, поглядывая в лес. Когда собрались выступать, увидели, что окружены индейцами. Воины были в боевых масках, вооружены копьями, топорами и стрелами. Они потрясали оружием и испускали воинственные крики. Тимофей Федорович Слепцов выступил вперед и, не желая никого ни убивать, ни ранить, выстрелил из ружья вверх. Гром выстрела испугал индейцев. Они разбежались и укрылись за деревьями. Мореходы торопились как можно скорее убраться от опасного места. Они продолжали идти вдоль берега по едва заметной тропинке. Сделав вместе с рекой крутой поворот, они почувствовали себя свободнее и сели на ствол огромного дерева, поваленного бурей. - Колоши так бы не побежали от выстрела, - высказал Слепцов свою мысль. - У них английские ружья. А эти с копьями да луками. - Они хотят либо скальпы содрать, либо рабов из нас сделать, - вступил в разговор Евдоким Макаров. - Судно им отдали, на нем тьма товаров всяких, так нет, мало им! - Это племя, надо думать, лесное, - продолжал приказчик. - Из-за гор по реке спустились. А те, что на морском берегу нас встретили, наверное, с Шарлоттских островов... Разобраться трудно. На Аляске народы маленькие, а говорят каждый на своем языке. На Уналашке свой, у кадьякцев свой. И кенайцы, и якутатцы по-своему разговаривают. Ну и на Ситке инако, и на Шарлоттских островах... Иное племя всего триста человек, а язык особый. Мореходы не считали себя в безопасности. Они все время чувствовали преследование. Индейцы шли по пятам. Из леса доносились крики неизвестных птиц, тихий свист, шорохи. Это беспокоило путников, отступающих от врага, который выжидал удобного случая. В пятницу утром мореходы встретили у реки трех безоружных индейцев-мужчин и одну женщину. Желая выяснить их намерения, Слепцов попросил: "Мы голодны, нам нужна рыба". - Да, да, рыбу дадим, - обещали индейцы. - Идите медленней. - И скрылись. Вскоре они вернулись. У каждого на спине был большой тюк рыбы. Командир отряда Круков поблагодарил индейцев, рассчитался за рыбу и приказал переводчику рассказать об их земляках, так коварно и зло отнесшихся к русским. - Плохое поколение, плохое поколение - переводил Ивашка слова индейцев. - Наше поколение хорошее, обиды от нас не будет. Если надо, рыбы еще дадим. Разговаривая с мореходами, индейцы шли и шли по берегу реки. По

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору