инство Бьярнхарда и как мала наша  надежда  отразить  его  зимний
натиск. Случилось так, что мне известна тайна,  которую  ты  скрываешь  от
Сигурда, и мне думается, тебе следует немедля открыться ему.
   - Умолкни, маг! -  велел  Хальвдан  таким  страшным  голосом,  что  все
вздрогнули.
   - Не могу, - сурово сказал  Йотулл.  -  Ради  пользы  всего  Хравнборга
Сигурд должен знать, что...
   До сих пор Хальвдан слушал его, заложив руки за спину, но при последних
словах мага он вдруг протянул вперед одну руку, направив  ее  на  Йотулла.
Сигурда отбросило назад, точно порыв страшной силы краем задел его; та  же
сила застала врасплох Йотулла, и  он  упал  навзничь  с  тяжким  грохотом.
Задыхаясь, маг быстро вскочил и потянулся к  своему  посоху,  но  Хальвдан
щелчком пальца отшвырнул посох в другой конец комнаты. Сигурд во все глаза
глядел на черную перчатку,  облекавшую  руку  ярла,  и  вспоминал  рассказ
Миклы. Манжета перчатки была богато расшита золотой и серебряной  нитью  и
обита серебряными заклепками.
   - Можешь идти, Йотулл, - ровным голосом произнес Хальвдан. - Твой посох
я пришлю позднее с мальчиком.
   На миг лицо Йотулла исказила гримаса гнева и  унижения,  но  он  быстро
овладел собой и снова стал надменно-благодушен.
   - Благодарю за доброту, Хальвдан. Я не скоро  забуду  ее,  -  сдержанно
проговорил он и, чопорно кивнув, удалился.
   Рольф и Сигурд смотрели  друг  на  друга  в  немом  изумлении.  Сигурда
потрясла та крайняя ненависть, отблеск которой он уловил в глазах Йотулла.
У него хватало ума не спрашивать, какую это тайну прячет от него Хальвдан,
но сомнений не было - эта тайна связана со шкатулкой.
   Хальвдан стянул с руки перчатку и сунул за пояс.
   - Полагаю, ни один из вас не станет болтать в  форте,  что  Хальвдан  и
Йотулл повздорили. Могу вас  уверить,  что  мы  с  Йотуллом  частенько  не
соглашаемся в чем-то и устраиваем поединки  Силы,  которые  непосвященному
могут показаться настоящей схваткой. - Он поманил к себе посох Йотулла  и,
когда тот подлетел  поближе,  взял  его  и  небрежно  осмотрел.  -  Иногда
единственный способ добиться почтения от нашего надменного и могучего мага
- как следует припугнуть его. Он немного перемудрил в своих поступках... и
это возвращает нас к тебе, Сигурд.
   Сигурд пристально глядел на Хальвдана и в этот миг ненавидел  его  куда
больше, чем обычно, - за то, что он так унизил Йотулла у них на глазах.
   - Ты, наверно, запретишь мне теперь учиться магии?
   Хальвдан блеснул глазами из-под кустистых бровей.
   - Микла научит тебя всему, что может пригодиться в повседневной  жизни.
Я предназначил тебе совсем иную  судьбу.  До  сих  пор  ты  слишком  много
времени тратил попусту в компании альвов - они, конечно,  славные  ребята,
но и дня не прожили бы, если б  кто-то  все  время  не  указывал  им,  что
делать. А потому я запрещаю тебе проводить в этом доме больше  часа  после
ужина. Особого неудобства мой запрет не доставит - ты и так устанешь после
дневных упражнений в  воинских  искусствах.  Я  также  считаю  необходимым
включить тебя в дневную стражу. Это и займет тебя, и  убережет  от  лишних
проказ, не говоря уже о дружбе с Йотуллом.
   Рольф метнул на Сигурда полный сочувствия взгляд. Быть  переведенным  в
дневную стражу - позор для воина.  Обычно  в  дневные  часы  стражу  несли
старухи и подростки, а дни были, как  правило,  жаркие  и  скучные.  Самое
худшее, что никто не в силах весь день нести  стражу,  а  потом  всю  ночь
забавляться  с  дружками  или   отправляться   в   ночной   разъезд.   Дня
легкомысленных альвов не было  худшего  наказания,  чем  ограничить  их  в
развлечениях.
   -  Тогда  я  тоже  перейду  в  дневную   стражу,   -   лишь   мгновенье
поколебавшись, объявил Рольф. - Не тревожься, Сигги, как-нибудь выдержу.
   - Хорошо, что ты сам вызвался, Рольф, - спокойно заметил Хальвдан. - Ты
избавил меня от необходимости отдавать тебе приказание.  Утром  вы  будете
заниматься с наставниками, днем дежурить  на  укреплениях.  Один  день  из
десяти свободный, один час после ужина - на  личные  дела.  Сигурд,  я  не
стану запрещать тебе дружить с Йотуллом, но мне это не нравится, понял?  А
теперь ступайте к Скефиллю на первое занятие.
   У Рольфа отвисла челюсть.
   - Но... значит, нам прямо сейчас начинать? Даже не выспавшись?
   Сигурд резко ткнул его локтем в бок и язвительно бросил:
   - Рольф, а почему бы и нет? Мы не станем жаловаться - мы же не дети.
   - Зато старый Скефилль найдет на что пожаловаться, -  пробормотал  себе
под нос Рольф, когда они выходили из зала.  Сигурд  оглянулся  -  Хальвдан
смотрел им вслед, как всегда грозно сверкая глазами.
   Скука дневной жизни Хравнборга ни с  чем  не  могла  сравниться.  Когда
заканчивались занятия со Скефиллем, оставалось лишь одно дело: глазеть  на
пастушков, которые  пасли  овец  на  склонах  холмов,  на  коней,  которые
резвились и щипали траву вокруг земляных валов, и  на  девчонку-гусятницу.
Сигурд скоро догадался убивать время, используя свои  скромные  магические
способности. К большому неудовольствию Рольфа, свой  свободный  час  после
ужина Сигурд проводил с Йотуллом, который каждый  раз  давал  ему  краткий
урок магии. Вечное злосчастье Сигурда в  эти  дни  преследовало  его  куда
усерднее  прежнего.  Едва  ему  что-то  становилось  не  по  душе  или  он
оказывался неподалеку от тех, кого на дух не выносил - скажем,  Хальвдана,
- все ремни, веревки и шнурки немедля лопались, все,  что  висело,  градом
сыпалось наземь, оводы и слепни кусали коней, и те лягались,  а  предметы,
которые Сигурд держал в руках,  вырывались  на  волю  с  явным  намерением
кого-нибудь пристукнуть - к вящему его смущению.
   Ранхильд точно  притягивала  все  эти  мелкие  злосчастья.  Она  начала
замечать Сигурда на следующий день после того, как Хальвдан наказал его  и
перевел  в  дневную  стражу.  Всякий  день,  когда   Сигурд   дежурил   на
укреплениях, Ранхильд, как по расписанию, проходила мимо него. Восемь дней
подряд она лишь одаривала его ледяным взглядом королевы, которой на  глаза
попадалась  болотная  тварь.  Заморозив  Сигурда  презрительным  взглядом,
Ранхильд уходила в конюшню, где ожидал ее лучший чистокровный  жеребец.  В
сопровождении троих лучников она выезжала из форта и  скакала  к  дальнему
краю долины. Тотчас неизменно появлялись пчелы и жалили коня,  доводя  его
до неистовства, или же мелкие камешки летели из пустоты, обстреливая ее  и
спутников. В довершение зловредный порыв ветра трепал волосы Ранхильд  или
срывал с ее плеч нарядный плащ. Не то чтобы Сигурд специально хотел этого,
но ему становилось не по себе, и сердце бешено колотилось, стоило  девушке
появиться рядом, да еще держаться так надменно. Он не  мог  и  вообразить,
что дождется от нее взаимности, он не  тешил  себя  мечтами,  что  мог  бы
добиться благосклонности родственницы Хальвдана,  если  б  даже  Рольф  не
объявил уже о своем праве на эту сомнительную привилегию. Однако Сигурд не
мог не признать, как она хороша в своей дерзкой надменности.
   На девятый день Ранхильд остановилась перед ним  и  Рольфом  и  окинула
обоих неприязненным взглядом.
   - Я знаю, кто донимает меня, когда я выезжаю кататься верхом, - сказала
она Сигурду. - Прекрати это немедленно, или я пожалуюсь  Хальвдану,  моему
родичу, что ты мне досаждаешь.
   Сигурда обозлил ее повелительный тон,  и  он  впился  в  нее  таким  же
пристальным взглядом, но Ранхильд не  отвела  глаз,  лишь  задрала  повыше
подбородок и поверх кончика носа глядела на него с ледяным презрением.
   - Сигурд здесь ни при чем, - ввязался Рольф. - Все твои беды, верно, от
тебя же самой. Йотулл говорит, что врожденная злоба притягивает несчастья,
как магнит - железо.
   Ранхильд покосилась на Рольфа и вдруг ухватила его  двумя  пальцами  за
кончик носа - так сильно, что он не сдержал стона.
   - У тебя, Рольф, очень уж длинный нос. Посмеешь еще раз совать его куда
не просят - я его вовсе отхвачу. Она повернулась и пошла  прочь,  а  Рольф
потирал ноющий нос и моргал  заслезившимися  глазами.  Сигурд  вскочил  на
ноги, провожая Ранхильд взглядом и дивясь ее дерзостной смелости.
   - Видал, Сигги? Что за злющая  ведьма!  -  Рольф  криво  усмехнулся.  -
Не-ет, надо придумать, как нам до нее  добраться.  Чего  бы  я  не  отдал,
только б посадить в лужу эту гордячку, перепугать ее до  полусмерти!  Все,
чего я хочу, - смеяться над ней, смеяться, смеяться... Унизить  бы  ее  до
конца жизни - уж это бы, верно, улучшило ее мерзкий характер.
   Сигурд заулыбался:
   - Пожалуй, я знаю, как нам сделать это.
   Он поколебался, глядя, как Ранхильд подходит к конюшне,  и  наслаждаясь
нетерпением Рольфа.
   - Я спрошу совета у Йотулла.
   У Рольфа вытянулось лицо.
   - Йотулл? А разве он сумеет? То есть я хотел сказать -  захочет?  И  ты
осмелишься его просить?
   - Почему бы и нет? Узнай его поближе  -  поймешь,  как  он  дружелюбен.
Пожалуй, он сделает почти все, о чем я его попрошу.
   Рольф нахмурился, потирая  подбородок,  на  котором  неровными  пучками
пробивалась бородка.
   - Только чтобы это было не  слишком  суровое  наказание.  Она  все-таки
родственница Хальвдана, и я в нее, как-никак, влюблен.  -  Он  горестно  и
бережно ощупал кончик носа. - Когда ты поговоришь с Йотуллом?
   - Нынче вечером после ужина.



        "5"

   Йотулл не стал ни насмехаться над ними, ни гневаться, как  предсказывал
Рольф. Выслушав их, он задумчиво  глядел  в  огонь  и  попыхивал  трубкой.
Головка трубки была вырезана в виде искаженного лица, которое то смеялось,
то кривилось от боли в прихотливых отблесках пламени.
   - Пожалуй, я сумею помочь вам укротить гордячку, - сказал он наконец. -
Самое лучшее - испугать ее, только так, чтобы не было настоящей опасности.
Через  десять  дней  у  маленькой  плутовки  день  рождения.  Надо,  чтобы
кто-нибудь сделал ей замечательный подарок.
   - И кто же это сделает? - осведомился Рольф с неподдельным интересом.
   - Ты, олух, только она об  этом  знать  не  должна,  не  то  заподозрит
неладное. Она решит, что  подарок  от  Хальвдана,  и  легко  попадется  на
крючок. - Йотулл  усмехнулся,  пристально  глядя  в  огонь,  и  глаза  его
блеснули, когда он упомянул Хальвдана. - Я должен подумать  об  этом,  так
что оставьте меня одного. Можете прихватить с собой Миклу.
   Микла разинул рот от изумления, услышав, что Йотулл  изволит  отпустить
его. Он поспешно отшвырнул амулеты, с которыми возился по приказу Йотулла,
и увлек Рольфа и  Сигурда  к  дверям,  опасаясь,  что  маг  передумает.  В
наилучшем расположении духа они  брели,  спотыкаясь  в  темноте,  вниз  по
крутой тропинке. Рольф многословно делился замыслом попугать Ранхильд,  но
Микла вовсе не пришел в восторг от этой замечательной идеи.
   - Незачем вам было втягивать в это дело Йотулла, - серьезно  проговорил
он. - Он затаил злобу на Хальвдана, и я  не  удивлюсь,  если  он  пожелает
серьезно навредить Ранхильд, чтобы отыграться.
   - Глупости! - воскликнул Рольф. - Он сотворит ей змею  на  тарелке  или
что-нибудь в том же духе, и все в зале будут над ней потешаться. Я однажды
пытался устроить такую штуку, но змеи  у  меня  почему-то  плохо  выходят.
Получились черви, и повара едва не выгнали за  недосмотр.  Слушай,  Микла,
расскажи мне, как творить змей?
   Микла возмущенно объявил,  что  не  намерен  тратить  свое  драгоценное
свободное время на то, чтобы обучать Рольфа магии. Сигурд  далеко  обогнал
их, спускаясь к подножию холма. Огибая небольшой коровник, он вдруг  замер
как вкопанный и поспешно попятился. Рольф налетел  на  него  в  темноте  и
воскликнул:
   - Да что с тобой, Сигги? Подумаешь, какая-нибудь коровенка выбралась из
стойла и... - Он осекся, длинно и судорожно втянув воздух. - Да это  вовсе
не корова!
   У подветренной стены коровника маячила огромная тень - а может быть,  и
не одна тень, а несколько. Сигурду почудились во  тьме  неясные  очертания
трех голов. Он шагнул ближе, и неведомая тварь испустила зловещее рычание,
от которого кровь стыла в жилах, - ни один противник прежде не  вызывал  у
Сигурда такого ужаса. Когда он шевельнулся, тварь тоже шевельнулась.
   Микла засветил посох и вытянул  его  вперед.  В  свете  посоха  кроваво
сверкнули три пары глаз. Массивная тень  прянула  вперед,  бешено  рыча  и
скаля три пасти, полные белых волчьих зубов. Сигурд  мельком  заметил  три
лошадиные морды, острые  уши  и  клочья  спутанных  грив.  Глаза,  зубы  и
расширенные ноздри светились призрачным синим  светом.  Миг  спустя  тварь
прыгнула на Сигурда, изрыгнув злорадное ржание, смешанное с хохотом.
   Микла одним прыжком заслонил Сигурда, и с его пальцев сорвался огненный
шар. С диким воем тварь взвилась на задние лапы и принялась бить  широкими
копытами передних ног  по  выросшей  перед  ней  стеной  пламени.  Сигурд,
шатаясь, отступил  -  его  душило  отвращение,  и  разум  его  отказывался
признать то, что видели глаза. Он потянулся было за мечом, старым  учебным
клинком, который подарил ему Рольф, хотя и  понимал,  что  простое  оружие
бесполезно против такого чудовища.
   Микла швырял огненные шары один за другим, и наконец тварь  попятилась,
раздраженно мотая всеми тремя головами. Испустив последний угрожающий рев,
она развернулась и потрусила прочь, не  сводя  с  Сигурда  злобно  горящих
глаз, - пока не скрылась в овраге за могильными курганами.
   Трое друзей тотчас же со всех ног бросились к большому дому, распахнули
настежь дверь и с шумом ввалились  в  зал,  уже  не  думая  о  том,  чтобы
выглядеть достойно и прилично.
   Немногие альвы, оцепенев от изумления, оторвали  взгляды  от  игральных
костей и кубков. Яркий свет и безопасность зала мгновенно возвратили Микле
ясность разума. Сжимая в  руке  посох,  он  зашагал  к  дверям  в  комнаты
Хальвдана. Дагрун заступил ему дорогу.
   - Что тебе нужно? - осведомился он. - Незачем беспокоить  Хальвдана  по
пустякам.
   - Это не пустяк! - огрызнулся Микла. - Только что у коровников мы  едва
отбились от  жуткого  морока.  Похоже,  его  наслал  Бьярнхард.  Уж  лучше
Хальвдан услышит о нем немедля, чем столкнется с ним сам, верно?
   - Тогда я сам скажу ему... - начал было  Дагрун,  все  еще  загораживая
дверь, но тут она  распахнулась  за  его  спиной,  и  Хальвдан,  оттолкнув
Дагруна, хмуро взглянул на Миклу, Рольфа и Сигурда.
   - Еще один морок, насланный Бьярнхардом? - проворчал он. - Меня это  не
удивляет. Он каждую зиму подсылает нам что-то новенькое,  чтоб  мы  меньше
скучали долгими бессветными ночами. Я пошлю за Йотуллом - пускай  применит
свои магические таланты, если, конечно, будет  в  настроении.  -  Он  сухо
усмехнулся, язвительно дернув краешком губ при упоминании Йотулла.
   Микла покачал головой:
   - Этот морок наслан не совсем против тебя, господин мой.  Мне  кажется,
что тварь питает зловещий интерес к Сигурду.
   Хальвдан бросил на Сигурда пронизывающий взгляд.
   - Вот как? Я должен был догадаться, что Бьярнхарду  не  составит  труда
отыскать тебя здесь. Ему нужна шкатулка. Надеюсь, ты хранишь ее в надежном
месте?
   - С какой стати Бьярнхард  будет  подсылать  морока,  чтобы  прикончить
меня? - вопросом на вопрос ответил  Сигурд.  -  Это  ведь  не  он  разорил
Тонгулль. Мы с ним даже в глаза друг друга не видели. С чего бы ему желать
смерти незнакомому?
   Хальвдан презрительно фыркнул:
   - Что ж ты так бросаешься на его защиту, если  он  тебе  незнаком?  Ты,
Сигурд, неуживчив и неумен, подобно многим юнцам твоих лет.  Стоит  убрать
тебя с пути - а там нужен лишь ключ, чтобы открыть  шкатулку;  и  если  бы
Бьярнхард тогда наткнулся на тебя в заброшенном поселении,  ты  бы  сейчас
вряд ли оставался в живых. Да и Хравнборг, скорее всего, не уцелел бы.  Ты
считаешь меня жестоким и суровым повелителем,  а  стало  быть,  Бьярнхард,
по-твоему, мягок и уступчив. Поверь мне, Сигурд, никогда в жизни ты так не
ошибался.
   - Но я здесь все равно что пленник, и уж в этом-то  я  не  ошибаюсь!  -
вспыхнул Сигурд. - Меня привезли сюда против  моей  воли  и  держат  здесь
вопреки моему желанию. Если я пленник, кто же ты, если не враг?
   Дагрун вмешался в их разговор с лицом, искаженным от гнева:
   - Что за неблагодарная речь! Послушайте только этого нищего юнца!  Нет,
я не намерен терпеть подобные дерзости. Эй ты, ступай отсюда и подумай над
своим поведением, а когда надумаешь измениться - приходи! -  Он  оттолкнул
Рольфа и впился в Сигурда убийственным взглядом.  Микла  тоже  косился  на
Сигурда с явным неудовольствием.
   - Боюсь, дружба с Йотуллом только вредит ему, - заметил он. -  Разумнее
бы не давать им видеться.
   - Разумно, но невыполнимо, - отозвался Хальвдан.
   Сигурд, кипя гневом, отвернулся от Миклы.
   - Хороший же из тебя друг! Похоже, что здесь все против меня. Морок мог
прикончить меня, забрать шкатулку, и никто бы пальцем не шевельнул,  чтобы
помешать ему! - Он был так зол, что злосчастная его Сила тотчас  забряцала
развешанным на стенах оружием и несколько клинков со звоном обрушились  на
пол.
   Хальвдан, явно стараясь сдержать свой гнев, обратился к Рольфу:
   - Ты и Сигурд останетесь здесь, пока мы не убедимся,  что  чудовище  не
подстерегает вас снаружи. Дагрун, пошли кого-нибудь за Йотуллом.
   Он в последний раз мрачно глянул на Сигурда и ушел в свои покои.  Через
минуту разговоры в зале, до того тихие и напряженные, сменились всегдашней
веселой болтовней  -  воины  воспрянули  духом,  убедившись,  что  их  ярл
неподалеку и готов действовать.
   Только Сигурд не мог успокоиться. Ему казалось, что  враги  везде  -  и
там, во тьме снаружи, и здесь,  в  ярко  освещенном  зале.  Он  был  почти
уверен, что  Хальвдан  все  время  испытующе  поглядывал  на  него,  чтобы
проверить, как подействовало на него появление морока.
   Дверь резко распахнулась, и в  зал  вошел  Йотулл,  двигаясь  со  своим
всегдашним надменным изяществом. Однако его  манерам  сегодня  недоставало
обычного хладнокровия - он мгновенно захлопнул  дверь  и  мановением  руки
запер ее наглухо. Тотчас  болтовня  и  смех  прекратились  и  все  взгляды
зачарованно остановились на маге, который замер у двери, напряженно  глядя
в замочную скважину.
   Он выпрямился и обернулся  с  торжествующим  видом,  властным  взглядом
обежал многолюдную залу - и тотчас отыскал Миклу, Рольфа и Сигурда.
   - Рад видеть, что никто из вас не пострадал от твари,  которая  шныряет
снаружи, - проговорил он таким тоном, что побелели самые невозмутимые лица
и всем расхотелось смеяться. Йотулл продолжал,  обращаясь  к  появившемуся
Хальвдану: - Помнится, я предостерегал тебя о подобной опасности, и теперь
ты должен признать, что я был  прав  в  своем  мнении  о  врожденной  Силе
скиплинга.  Это  больше  не  проказник-невидимка,  слабый  и   безвредный.
Слышишь? - Он поднял палец, призывая к молчанию, и  снаружи,  откуда-то  с
укреплений, донесся полный ужаса крик, тотчас подхваченный другими.
   Хальвдан и его воины схватились за оружие, многие повскакали с мест.
   - Что ты хочешь сказать, Йотулл? - резко спросил Хальвдан. - Объяснись,
и немедленно!
   - Не спешите выходить за дверь, не  то  пожалеете!  -  окликнул  воинов
Йотулл. - Сила  скиплинга  приняла  не  слишком  приятный  облик  и  может
уничтожить всякого, кто попадется ей на пути. Я бы мог изловить ее прежде,
когда она еще была безвредна... если б мне позволили.  -  Он  пронзительно
глянул на Хальвдана.
   Хальвдан молча прошагал к двери, отодвинул засов  и,  распахнув  дверь,
выглянул в темноту. Рокочущий рев приветствовал  его,  и  альвы,  стоявшие
близко от двери, в ужасе отпрянули.
   - По мне, так это больше похоже на морока, - сказал Хальвдан и, взяв из
чьих-то рук копье, метнул его в темноту. Тотчас же дикий  трехголосый  рык
возвестил, что тварь  ринулась  на  штурм  дома,  и  Хальвдан  едва  успел
захлопнуть дверь и задвинуть засов за мгновение до того, как морок прыгнул
вперед. Ревя и  воя