сила гор в их
незыблемости, а моря - в его движении, стихийности.
   - Как хорошо ты говоришь. Ну идем, быстрее!
   Постовые  на  воротах  беспрепятственно   пропустили   их.   Какой-то
подозрительный герой, а, может, просто искатель  приключений,  некоторое
время плелся за ними, но  потом  отстал.  Они  двинулись  от  города  по
песчаному берегу. По пути попадались отдельные отряды  низших.  Твари  с
нескрываемой  злобой  поглядывали  на   гхалхалтара,   но   приближаться
остерегались и трусили в отдалении.
   - Сегодня прекрасная погода.
   - И все-таки зря ты не пустил меня на  базар.  Я  хотела  приготовить
чего-нибудь повкуснее, да, видно, придется тебе есть вареную рыбу.
   - Ради прогулки с тобой я готов есть сырую рыбу.
   - Тогда не обессудь, - улыбнулась Осерта.
   Они зашли в пальмовую рощу,  и  город  скрылся  из  вида.  Халхидорог
остановился, стянул сапоги и с удовольствием почувствовал  под  ступнями
мокрую прохладу песка.
   - Разувайся, так лучше.
   Девушка сняла сандалии.
   - Что теперь?
   - Пройдем дальше. Я вижу, там неплохой пляж.
   Они подошли к маленькому заливу. Песчаные, пригретые  солнцем  склоны
спускались к лазурной воде, в  которой  отчетливо  отражалось  ребристое
дно. Халхидорог вышел из пальмовой тени, приблизился к ласковому морю  и
зашел по щиколотку.
   - Хорошо, тепло.
   Сбросив одежду, он побежал от берега. Вокруг него  павлиньим  хвостом
разлетались перламутровые брызги. Наконец Халхидорог упал, уйдя под воду
с головой.  Осерта  внимательно  смотрела  на  море,  угадывая,  где  он
собирается вынырнуть.  Халхидорог  показался  совсем  не  там,  где  она
ожидала, и, стряхивая с волос крупные капли, радостно захохотал:
   - А ты чего ждешь? Иди сюда, ко мне!
   - Я не умею плавать.
   - Ничего, здесь не глубоко. Не утонешь. Я тебя научу.
   Она отложила корзину,  которую  взяла,  думая,  что  идет  на  базар,
аккуратно свернула накидку...
   Халхидорог с удовольствием запрокинулся  на  спину  и  лег  на  воде.
Черные волосы водорослями распластались по волнам. Море слабо покачивало
его длинное, уставшее тело,  и  он  чувствовал,  как  смывается  с  него
накопившаяся  за  время  походов  грязь.  Наверху  раскинулось  высокое,
голубое, без единого облачка небо,  и  в  тот  момент  жизнь  показалась
Халхидорогу столь же безоблачной и необозримой, бесконечной,  как  будто
не шла война...
   - Признаться, я боюсь воды, - раздался голос Осерты.
   Халхидорог очнулся, встал на дно. Она в нерешительности  топталась  у
берега, постепенно пробираясь дальше.
   - Давай, смелее. Вода не кусается, - рассекая  волны,  он  подошел  к
девушке, взял её за руку. - Сюда, сюда. Дно чувствуешь? Хорошо. Главное,
разумно работать руками и ногами, не расходуя  лишней  силы.  Оттолкнись
ото дна. Не бойся, я поддержу...
   Через час они сидели,  отогреваясь  на  солнце.  Задумчиво  перебирая
намокшие волосы, Халхидорог улыбнулся:
   - Ну вот, а ты говорила: "Базар". Какой базар? Радуйся, пока  живешь,
пока есть возможность...
 
*** 
 
   Отпущенные Хамраком Рупин и Китара благополучно  добрались  до  Коны.
Кельзан принял их  лично  и  долго  расспрашивал  о  бессмертном.  Герои
отвечали, что он является одним из мудрейших правителей и вовсе  не  так
жесток, как о нем  говорят.  Князь  кивал  головой  и  улыбался,  не  то
довольно, не то снисходительно. Воины так и не поняли, поверил он им или
нет. Наконец Кельзан отпустил героев.
   Рупин и Китара отправились в разные концы города  и  за  две  недели,
которые они провели в  столице  после  своего  возвращения,  встретились
только раз.
   Заметив воительницу на улице, Рупин окликнул её.  Китара  обернулась,
несколько удивившись. Он быстро подошел к ней и  спросил  что-то  насчет
службы. Она пожала плечами,  ответив,  что  все  в  порядке.  Они  пошли
вместе, наводя страх на парзийцев. По улице пополз шепот:
   - Коли два героя сложили силу свою воедино, значит,  дело  серьезное.
Да оградит нас Вседержитель от подобных гостей.
   Не обращая внимания на трусливых жителей, Рупин шутливо заговорил:
   - Жара опустилась на землю, как если бы знойный ветер пустыни налетел
на княжество. Рыбаки рассказывают, что вода в море столь горяча, что они
вытаскивают уже вареную рыбу.
   Китара рассеянно кивнула.
   - Что-то омрачило твои светлые мысли?
   - Да, ты прав.
   - Какая же напасть приключилась с тобой?
   - Не знаю.
   - Тогда оставляю в покое. Тебе надо подумать.  Долгих  дней  тебе,  -
Рупин отступил и нарочито галантно  поклонился.  -  До  встречи,  и  как
насчет обещания, излетевшего с твоих сладостных уст, что после похода...
   - Я ничего не обещала, да и конец похода ещё  далек.  Мы  не  одолели
гхалхалтаров.
   - Э, опять ты за старое. Надо быть  благодарным  за  то,  что  Хамрак
пощадил нас, а то наши тела сглодали бы дикие собаки и кости выбелил  бы
ветер.
   - Хамрак оказался добр, но я не знаю, какие  помыслы  погнали  его  в
Парзи? Зачем ему Кона? Разве мала его земля  богатствами?  Чего  ему  не
хватает?
   - Думаю, Хамраку хватает всего сполна, - усмехнулся лучник.  -  Волею
Вседержителя, он -  бессмертный,  король,  маг.  Его  желания  не  знают
отказа. Но его подданные алчны. У них есть  потаенные  желания,  которые
тревожат их сердце и бередят ум... И у меня тоже есть подобное желание.
   Рупин попытался  заглянуть  в  глаза  воительнице,  но  её  взор  был
устремлен вдаль, и он ничего не смог  в  нем  уловить.  "О  чем  же  она
размышляет?" - с досадой подумал лучник и  вновь  заговорил,  но  Китара
молчала. Наконец герой сдался и стал  прощаться.  Она  оживилась  и  как
будто с радостью бросила: "До  встречи.  Пусть  твои  стрелы  не  узнают
промаха", - и пошла прочь.  Рупин  задержался,  ожидая,  что  она,  быть
может, обернется, но этого не произошло. Наоборот, не  оглядываясь,  она
ускорила шаг и быстро скрылась за домом...
   Тогда Китара почувствовала себя легче. Ей было трудно с Рупином,  ибо
он был свидетелем её поражения. Он был единственным из людей, кто  видел
её слабость.
 
*** 
 
   Халхидорог поднялся по белой мраморной лестнице  на  террасу.  Неделю
назад  на  этих  ступенях  он  встретился  с   Гамаром.   Тогда   старый
военачальник заметил Осерту и прошел мимо, не поздоровавшись. Больше они
не виделись, но Халхидорог  был  уверен,  что  их  отношения  ещё  более
ухудшились и что на совете, куда он  направлялся,  они  будут  выступать
друг против друга.
   Халхидорог  оказался  у  двери  во  внутренние  покои  дома.   Стража
безмолвно расступилась. Он проследовал в просторную комнату. Распахнутые
окна не приносили облегчения: с улицы, как из  печки,  лился  желтоватый
жар знойного дня. В помещении было душно,  и  собравшиеся  военачальники
часто отирали потные лбы и пили охлажденную воду.
   Лишь один Хамрак, казалось, не страдал от жары.  Он  сидел  спиной  к
окну, против света, так, что лицо его было плохо различимо.  Бессмертный
приложил руку к виску, как будто собираясь с  мыслями,  некоторое  время
подождал. В комнату вошли ещё три военачальника.
   - Больше никто не придет, - объявил адъютант.
   Хамрак начал неожиданно:
   - Теперь в Вахспандии два короля. Старый - Ульриг Третий, плененный и
лишенный власти, и новый - Удгерф Первый, молодой  и  имеющий  за  собой
силу. Паскаяки все более напористы. Нам также следует пробудиться.
   - Правильно, - поддержал Гамар.
   Все  взгляды  от  бессмертного  перекинулись   на   него.   Пользуясь
перехваченным вниманием, военачальник быстро заговорил:
   - Надо разобраться с этим прохвостом Кельзаном и идти  дальше,  взять
Фгер и объединиться с силами короля  Удгерфа,  который  к  тому  времени
должен выбить  Гостомысла  из  Хафродуга.  Совместную  армию  двинем  на
Королевство Трех Мысов. С запада нам поможет Сакр со своими скелетами.
   - То, что Удгерф  стал  королем,  ещё  не  означает,  что  он  выбьет
Гостомысла из столицы, - улыбнулся  Хамрак.  -  Роксуф  имеет  во  Фгере
сильный гарнизон  и  вооружен  огненосными  орудиями.  Кельзан,  как  ты
изволил выразиться, хоть и прохвост, но человек неопасный. Считаю нужным
направить наши действия прежде всего на строительство корабельных верфей
и крепостей.
   - Зачем нам крепости, если у нас есть самое сильное в мире  войско  и
магия? - поинтересовался Верховный Маг Гархагох.
   - Правильно, но на месте  укреплений  возникают  города,  а  они  нам
необходимы. Без них мы ничто,  ибо  не  имеем  под  собой  земли.  Когда
появятся города, гхалхалтары с Южного континента смогут переехать  сюда,
и мы познакомим северян со своей культурой. Тогда многие из наших врагов
сложат оружие.
   - Извините, но вы не правы, ваше величество, - Гамар подался  вперед.
- Это невозможно.  Нас  не  поймут.  Лаской  ничего  не  добиться.  Люди
покорятся только перед силой.
   - Да, покорятся, но сила вызывает противодействие, и однажды окажется
так, что у нас не хватит войска. Люди восстанут, и горе вам  -  жестоким
завоевателям.
   - Мы не завоеватели, но лишь ваши скромные слуги, - смиренно  заметил
Гархагох.
   - Хорошо, тогда повинуйтесь, - Хамрак кивнул адъютанту.
   Тот живо развернул карту и прикрепил её  к  стене.  Бессмертный  взял
полководческий жезл, указал на прибрежную  полосу  недалеко  от  залива,
через который армия переправилась месяц назад:
   - Мы построим крепость здесь.
   - Разрешите мне взять на себя эту  обязанность,  -  вдруг  воскликнул
Халхидорог.
   Он хотел поддержать короля, ибо увидел в его словах надежду на мирный
исход войны. Кроме того, Халхидорог устал  от  Коны  и  чувствовал,  что
грязный, душный город не  может  осчастливить  Осерту.  Поэтому  молодой
гхалхалтар рвался на свободу, от войска, куда  угодно,  хоть  обратно  в
степь, лишь бы снова остаться вдвоем с возлюбленной.
   Некромант внимательно посмотрел на ученика.
   - Если ты хочешь, пусть будет так.  Я  поручаю  тебе  основать  новый
город.
   Халхидорог обрадовано кивнул.
   - Твой корпус невелик, а потому  я  даю  тебе  вспомогательный  отряд
барона Ригерга. Вы готовы, барон?
   Все  взгляды  переместились  на  сидевшего  в   углу   светловолосого
гхалхалтара.
   - Да, конечно, ваше величество.
   - Я знал, что вы поддержите меня. - Улыбка бессмертного  стала  шире,
чем обычно. - Однако нужна вторая крепость. Предлагаю расположить её вот
здесь, - жезл уперся в самую южную оконечность Парзийского полуострова.
   - Разрешите мне, - неожиданно для всех вызвался Гамар.
   - Нет, тебе нельзя. Это сделает Дадужх.
 
*** 
 
   Осерта все же пошла на рынок.
   Народу,  несмотря  на  жару,  было  много.  Укрывшиеся  под  навесами
торговцы надрывались, сиплыми голосами  расхваливали  товар.  Покупатели
брезгливо осматривали прилавки, пожимали плечами:
   - Что это за работа? Да за такое больше пяти медяков не дашь.
   - Мало. Золотой.
   - Эк ты хватил!
   - Ползолотого!
   - Пять медяков!
   - Ну, добрый человек, смеешься!
   Девушка с интересом прислушивалась к спорам  и  дивилась:  на  севере
никто не торговался с таким жаром, даже мастер Орлог.
   - Посторонись!
   Осерта быстро отступила. Согнувшись под тяжестью мешка, рядом  прошел
ободранный человек.
   - Не видишь, куда прешь! - раздался крик сзади.
   Она обернулась - благообразный старик замахнулся на грузчика  палкой.
Завязалась потасовка, но быстро прекратилась. Осерта направилась  дальше
и оказалась на улице, где продавались ткани.
   - Шелк! Антимагюрский шелк! Высшего качества!
   - И как только Вседержитель не  отсушил  твой  лживый  язык,  ведь  в
Антимагюре шелку отродясь не было!
   - Посмотри! - возмущался торговец.
   Девушка замедлила шаги, разглядывая пестрые накидки и красивые, яркие
рулоны.
   - Покупай, хозяйка! - вдруг раздалось у неё над самым ухом.
   Купец с залихватски закрученными  усами  раскрыл  перед  ней  платье,
белое, с кружевами, наверное, очень дорогое.
   - Бери, дешево отдам.
   Осерта наклонилась, чтобы поближе разглядеть роскошное одеяние.
   - Да это ж гхалхалтарка!
   Она вздрогнула  и  подняла  глаза  -  рядом  с  ней  стоял  маленький
человечек,  тот  самый  купчишка,  которого  солдаты   Халхидорога   так
бесцеремонно вышвырнули из дома.
   - Она же с гхалхалтарами заодно. Вишь ты, ходит, разведывает.  Ждите,
завтра повешают вас.
   Вокруг  начала   собираться   толпа.   Чуя   недоброе,   торговец   с
залихватскими усами стал незаметно убирать товар.
   - Хватайте её, держите ведьму!  -  кричал  обиженный  человек.  -  Я,
честный антимагюрский гражданин, через неё пострадал!
   Парзийцы слушали без азарта, однако  их  становилось  все  больше,  и
задние, напирая на передних, сжимали кольцо вокруг девушки.
   - Вот, смотрите, что сделала?  -  антимагюрец  поднял  рукав,  оголив
огромный синяк.
   Парзийцы оживленно зашевелились, пытаясь поближе рассмотреть  ушиб  и
норовя потрогать.
   -  В  этой  женщине  сила  тролля,  -  сочувственно  покачал  головой
благообразный старик.
   Осерту схватили за руку.
   -  Ух,  потерявшая  стыд!  Думаешь,  если  приемлешь  в   свое   лоно
гхалхалтаров, так тебе добрых людей обижать можно?
   - Давай её, давай! - поддержали боязливо мнущиеся сзади.
   Вдруг из толпы вырвался человек. Расставив руки, он закрыл девушку.
   - Вы что, последний ум растеряли? Сейчас вы её, а завтра вас  за  это
по трое над каждыми воротами вздернут!
   Парзийцы, смутившись, приутихли. Антимагюрец что-то  закричал,  но  в
этот момент  на  улице  показался  отряд  гхалхалтаров.  Толпа  поспешно
распалась, как будто ничего и не случилось.
   Солдаты приблизились.
   - Что здесь произошло? - лениво поинтересовался начальник отряда.
   Человек, защитивший Осерту, пожал плечами:
   - Ничего особенного, ваша милость.
   Он умоляюще посмотрел в глаза девушки.
   - Да, да, конечно ничего, - подтвердила она.
   Благодарно улыбнувшись, начальник пошел дальше,  торопясь  как  можно
быстрее кончить обход и укрыться в тени.
 
*** 
 
   - Почему тот человек называл тебя гхалхалтаркой?
   Осерта только сейчас внимательно посмотрела  на  своего  неожиданного
защитника. Он был невысок, загорел, но светловолос, и глаза у него  были
серые. Не парзиец.
   -  Просто  я...  -   девушка   замолчала,   думая,   как   бы   лучше
охарактеризовать свое положение. - Я живу с гхалхалтарами.
   - То есть как?
   - Разделяю с ними все тяготы  похода,  -  Осерта  почувствовала  себя
увереннее и улыбнулась.
   - Но почему? Они же завоеватели, убийцы. Откуда ты?
   - Из Королевства Трех Мысов.
   - Ого! Длинный же ты проделала путь.
   - Дорогу! - раздался крик. Телега,  груженная  здоровенными  ящиками,
разделила их.
   Потеряв  своего  спутника,  Осерта  в  нерешительности  остановилась,
озираясь вокруг.
   - Я здесь, - он вынырнул из-за подводы, оказавшись рядом.
   - Простите, - девушка замялась, не зная, как обратиться.
   - Зови меня Володиром. Я кормчий, - он махнул рукой в сторону  порта,
скрытого от них шумными прилавками, словно хотел  показать  корабль,  на
котором служил.
   - Значит, вы тоже издалека?
   - Из самой Слатии. Это за тридевять земель отсюда. Надо  плыть  через
все Внутреннее море до Скелетора, а потом оттуда далеко на север.
   Они выбились из базарной толчеи и пошли спокойнее.
   - И все же ты не ответила мне: что такого в гхалхалтарах,  отчего  ты
последовала за ними?
   - А вас это так интересует?
   - Не надо "вас". Я - человек простой, к этому не привык.
   - Значит, интересно?
   - Да. Царь  Альфред  Черный  тоже  сказывал,  что  гхалхалтары  очень
добрые, а их король мудрый. Может, ты мне поможешь уяснить, почему?
   Девушка задумалась. Володир неотрывно  смотрел  на  её  повернутое  в
профиль лицо, пытаясь угадать ответ. Наконец она произнесла:
   - Сегодня толпа готова была растерзать  меня  по  наущению  человека,
которому я в жизни не сделала  никакого  зла,  а  гхалхалтары  на  такое
неспособны. Конечно, они тоже могут наказать, даже  более  жестоко,  чем
люди, но никогда не сделают этого, не разобравшись. Они не  милосерднее,
но справедливее.
   - А война - это тоже справедливость?
   - Не знаю. Возможно, они считают себя обиженными за то, что несколько
тысячелетий назад люди заточили их за Магический Щит.
   - Но чем виноваты мы? Тем, что наши  пращуры  победили  гхалхалтаров?
Ведь это давно быльем поросло!
   - Не знаю, не знаю. Я не волшебница и не могу тебе ответить. Я только
чувствую, что, если не встречать гхалхалтаров оружием,  они  тоже  будут
добрыми и никого не тронут.
   Володир вспомнил смертоносную давку на  форт-брейденской  пристани  и
повешенного горшочника. И тут же перед его  мысленным  взором  предстало
желтоватое  старческое  лицо  царя  Альфреда.  Возможно,  гхалхалтары  и
вправду добры? Но тогда кто виноват в войне? Не люди же?
   - А вот и мой дом.
   Кормчий очнулся, взглянул на большое строение на углу улицы. У стены,
на которой была нарисована мишень, стояли шесть гхалхалтаров: один метал
дротики, остальные наблюдали.
   - Надеюсь, здесь ты в безопасности.
   - Спасибо, большое спасибо. Вот, возьми,  -  опомнилась  Осерта.  Она
достала несколько монет. - Возьми.
   - Нет, не надо, - Володир отстранил протянутую руку.  -  Я  не  приму
гхалхалтарских денег. Они прожгут мне ладонь. Может, когда-нибудь потом,
но не сейчас.
   - Ой, как неудобно! Хочешь, я принесу еды?
   - Не надо. Благодарю за беседу, - слатиец кивнул и пошел прочь.
   Однако, зайдя за забор, он приостановился  и  осторожно  выглянул  на
улочку. Постоявшая в растерянности девушка направилась к  дому.  Заметив
её, гхалхалтары у мишени оживились. Метавший отложил дротики и подошел к
ней,  собираясь  взять  корзину,  но  она  покачала   головой.   Володир
отвернулся и побрел в сторону рынка. Одна мысль  не  давала  ему  покоя:
"Гхалхалтары добры и не хотят войны. Тогда почему  она  продолжается,  и
кто виноват?"
 
*** 
 
   Халхидорог ворвался в комнату:
   - Прекрасные новости!
   Осерта обернулась к нему. Она ещё не успела отойти после случившегося
на рынке  и  забыть  странного  северянина.  Какие  сложные  он  задавал
вопросы. Радость Халхидорога  показалась  девушке  неестественной.  Чему
можно радоваться, когда вокруг столько неразрешимых проблем?
   - Хамрак надеется на то, что боев  с  людьми  удастся  избежать.  Для
этого он велел начать строительство крепостей и  городов.  Мне  поручено
возвести одну из двух крепостей  на  территории  парзийского  княжества.
Завтра же уходим в поход.
   Осерта недоуменно смотрела на Халхидорога. Он  заметил  её  взгляд  и
посерьезнел:
   - Ну что ты? Что-нибудь не так?
   - Нет, нет, все в порядке. Просто это как-то  неожиданно,  -  девушка
пожала плечами, склонила голову так, что волосы скрыли её лицо.
   - Тогда собирай вещи, а я пойду предупрежу солдат.
   Халхидорог пододвинулся к Осерте,  быстро  поцеловал  её  и  выскочил
наружу. Она вздохнула, поднялась и стала в рассеянности перебирать вещи.
Нет, лучше не  говорить  о  том,  что  случилось  на  рынке,  ибо  тогда
Халхидорог совсем не будет отпускать её одну, да ещё и озлобится, а ведь
он так надеется на мир.
 
*** 
 
   Когда Хамрак получил известие о том, что Халхидорог достиг  залива  и
выбрал место для постройки крепости, а  Дадужх  со  вторым  отрядом  уже
начал работы на южной  оконечности  Парзийского  полуострова,  он  вдруг
подобрел и согласился переехать  в  княжеский  дворец.  В  течение  двух
месяцев Кельзан  тщетно  молил  бессмертного  перебраться  к  нему,  ибо
считал, что это будет символизировать их дружбу. И  вот  наконец  Хамрак
согласился! Князь  был  счастлив,  велел  выделить  гхалхалтарам  лучшую
половину дворца и приказал устроить завоевателям торжественную встречу.
 
*** 
 
   Стоял осмес. Солнце убавило свой пыл, а в саду было и  вовсе  хорошо.
Кругом росли яркие экзотические цветы, в ветвях вспыхивали разноцветными
перьями крикливые птицы.
   Рупин с тоской следил за их радос