катерть, - а по ночам-то как страшно! То волки воют, то какие нелюди на постой попросятся, а бывает, и не просятся - ломятся в дверь - вот пусти их, и все. И ведь ничего не боятся: ни гнева Божьего, ни милиции сельской добровольной. Одно спасение - волшебник, что с холма, заглядывает иногда. Он да привратник его. Зайдут, порядок с пришлыми наведут да опять уедут. Провизии себе купят, нам животинку какую подлечат, детей опять же там, взрослых...
     Что у меня пиво, что у Скорпо чай - все это застряло в горле. Слава Небесам, Грета этого не заметила, а маг впервые за вечер взял слово:
     - Спасибо, хозяюшка, за обед. Давно так не откушивал, очень давно.
     Вдова смущенно зарделась. А Скорпо, налив себе в пустую кружку из-под чая вина, неторопливо начал выяснять, куда и во что мы вляпались.
     - А позволь, любопытства ради, узнать, как зовут волшебника этого?
     - Лео, святой отец, мастер Лео. Я-то сама его близко не видела, все издалека как-то, а вот Арин-рыбачка говорит, очень интересный мужчина.
     - Хозяюшка, мы вчера по ночи заблудились немного, даже не знаем, как село ваше зовется. Или секрет это, а? - с испариной на лбу улыбнулся маг.
     - Да какой же здесь секрет, гости дорогие! - во весь рот улыбнулась вдова. - Только наше село по-смешному зовется - Репьевый Куст. Говорят, что...
     И Грета вдохновенно начала рассказывать историю с названием села и его жителей, а я со Скорпо, подперев челюсти руками и сверля друг дружку глазами, размышляли, как же так все вышло. Значит, вчера, удрав из замка, мы умудрились навертеть круг и вернуться к тому месту, от которого удирали со всех ног. Право слово, если бы это случилось не со мной, я, наверное, просто бы умер от смеха.
     Рассказ вдовы прервал стук в дубовую дверь, и в комнату вошел... привратник замка Лео... Челюсти можно было уже не подбирать - что-то грохнулось на пол. Глупо думать, что он зашел просто так. Я молча ругнулся, обматерив себя самыми последними... ну это не важно. Мой нож и трофейный меч были в другой комнате, а этот мужик уже сейчас одним только взглядом пригнул нас к столу, не давая пошевелиться. - О, господин привратник! - подхватилась Грета. - Какая честь для меня. Прошу вас, присаживайтесь к столу, отобедайте. Может, вина или пива? Вы же знаете, какое у меня пиво - самое лучшее в округе. Вот святой отец... - У привратника брови прыгнули вверх от удивления, Скорпо тяжело сглотнул. - Вот святой отец и друг его, молодой господин, уже оценили мою стряпню. Не обижайте бедную вдову, прошу вас, присаживайтесь...
     - Охотно, госпожа Грета, охотно. - Слуга Лео, сняв тулуп, подсел к нам. - Мне того красного вина, что мы у вас с... - он сделал долгую паузу, - мастером Лео на позапрошлой неделе покупали.
     Кивнув, вдовушка наполнила ему бокал, впрочем не забыв и о нас.
     - Что привело вас в нашу деревню, господин привратник? Вы решили пополнить запасами кладовые замка? Что бы желала ваша милость? - по-базарному затараторила Грета.
     Привратник, насмешливо поглядывая на нас, не спеша потягивал вино и молчал. Просто молчал, рассматривая поверх своего бокала нас, обалдевших от произошедшего. Не знаю, сколько бы это могло продолжаться. Я уже не выдержал и решил привести наш бессловесный поединок к какому-нибудь... ну, хоть к чему-нибудь!
     Я попытался привстать, чтобы, чтобы... что... о-о-о-о-о!!! Моя задница намертво прилипла к скамье, как, впрочем, и колдуновская. Мы сидели, не в силах даже пошевелиться, а господин привратник как ни в чем не бывало душевно лопотал с вдовушкой, не забывая отдавать должное вину. Надо еще сказать о том, что наши языки также не могли пошевелиться.
     В общем, положение еще то! Не двинуться, не ругнуться и - что самое главное и обидное - не выпить и не закусить! Яростно моргая, Скорпо что-то тихо и нудно мычал то в мою сторону, то в сторону привратника. Тот от души мел языком и пододвигал к себе блюдо с закуской, якобы не замечая, что происходит.
     - А что это у нас святой отец ничего не кушает? - вдруг очнулась вдова..
     - Так пост нынче, матушка.
     Кто знал, что этот гад ответит именно так?!
     - Вот те раз! - удивилась Грета. - А до вашего прихода ничего, нормально скоромное ел...
     - Он теперь еще и молчать будет - пост у него страшный с полудня начался. Ни слова сказать, ни еду в рот отправить. - Привратник сочувственно улыбнулся. - А что делать, это мы с вами, сударыня, люди грешные, а они... - Он так сочувственно вздохнул, что у меня и у вдовы на глазах выступила непрошеная слеза. - А они люди Божьи. Ну да выпьем, матушка, за них, за их здоровье и помыслы.
     Чокнувшись, они хлопнули по одной. Потом по второй... третьей... четвертой... Грета предложила сходить за подружкой, тоже вдовой - молодой и красивой, чтобы было веселее. Мужик вежливо отказался, сославшись, что дел еще сегодня много и до захода солнца ему нужно быть в замке - хозяин, поди, уже заждался. Хозяйка с нескрываемым сожалением и блеском в глазах, получив список продуктов, , поплелась в погреб, оставив нас одних.
     Мастер Скорпо, траурно промычав, закрыл глаза, а я про себя дал слово, что, как только смогу свободно двигаться и говорить, перво-наперво набью этому мужику морду за то, что он позволил себе жрать из моей тарелки мое мясо, а потом докончу этот кувшин вина - уж очень пить хотелось. А привратник меж тем спокойно, никуда не торопясь, закурил, достал из-за пазухи кошелек, отсчитал деньги и, не удержавшись, хлопнул еще один бокальчик, закусив узкой полоской ароматно пахнущего мясца. В ответ я и Скорпо дружно и громко сглотнули. Привратник удивленно, как будто впервые видит нас, обернулся в нашу сторону. Он смотрел на нас долго и молча, словно вспоминая, откуда мы такие здесь взялись, пока не вошла Грета.
     - Готово, господин привратник, все, как вы просили.
     - Пойдемте, сударыня, проводите. - Мужик встал, толкнул пальцем деньги и... не оборачиваясь, ушел.
     Я попробовал двинуться с места - никак, повернуть голову - снова никак, умоляюще зыркнуть на Скорпо - получилось, но легче не стало.
     - Ох и намело, намело нынче! - отряхиваясь от снега, вошла вдова. - И как вы только поедете, ума не приложу. Может, останетесь, а? Я баньку приготовлю, там и ужин поспеет. А поутру двинетесь...
     Мы злобно и беспомощно молчали, всем своим видом пытаясь показать, что, мол, на все согласны, только бы...
     - Молчите, да... - Грета села напротив нас. - Ну, раз надо - так надо... - Селянка ковырнула остывшую рыбу. - Смотрите, мужики, воля, как говорится, ваша. Ну хоть лошади у вас добрые (?!), довезут. - Она подняла глаза. - А что, господин привратник вам ничего не сказал? Забыл, наверное. Он же лошадей ваших с повозкой привел. Сказал, что вы их в темноте потеряли. Вот страсти-то какие! Святой отец, расскажите, и как с вами такое могло приключиться, а?
     - Как? - неожиданно переспросил Скорпо.
     Я почувствовал боль в занемевшем теле и попытался встать. Вот только почему-то это у меня не получилось. Сверху на меня свалился мастер Скорпо.
     Я гнал коней всю ночь, стараясь подальше убраться от этого места. Лишь под утро, когда на обочине дороги засветились окна трактира, я сбавил бег лошадей и растолкал задремавшего мага. Скорпо велел остановиться, дабы дать лошадкам отдышаться, а спинам нашим найти покой на чем-нибудь более мягком, чем куча соломы на дне повозки.
     Колдун, как, впрочем, и я сам, так и не заснул. Предупрежденный трактирщик вошел к нам в канун обеда, объявив, что лошади отдохнули, а также накормлены и напоены. Мы спустились вниз и, усевшись в уголке, отдали дань трапезе. Хотя, если честно, кусок в горло просто не лез.
     - Мастер, - решился я наконец спросить, - объясните, что же произошло? Нас не только не убили, но еще и вернули нам наших лошадей.
     Скорпо молчал, уткнувшись в тарелку.
     - Выходит, мастер Лео все знал, ведь так? - Колдун поднял голову. - Скажите что-нибудь, мастер!
     - Что я могу сказать тебе, друг мой... - Взгляд мага был полон печали и задумчивости. - Нам подарили жизнь. Радуйся...
     - Глядя на вас, нельзя сказать, что вы рады до безумия.
     - Ты прав, Лукка. Сейчас я попробую тебе кое-что объяснить. - Скорпо налил себе пива. - Мне, точнее сказать, нам с тобой дали понять, что в этой игре главные не мы.
     Я пожал плечами.
     - Ты совершенно прав, сказав, что мастер Лео все знал. Он знал, что мы собрались бежать из башни, не дожидаясь решения собрания. Он знал, что мы вернулись в окрестности замка, заблудившись, сделав круг по лесу... Как? Обыкновенная магия. А вот для чего все это? Ведь если об этом узнают другие маги Конклава, ему придется очень туго. Однако он сделал это, сохранив нам жизни, отпустив подобру-поздорову. Я так думаю, что, продемонстрировав свою силу и власть и сделав нас своими должниками, он готовит нам какую-то роль в своей игре. И знаешь что, Лукка, - он наклонился к моей башке, - я не люблю плясать под чужую дудку.
     - Вы предпочитаете петь, да?
     - Ты издеваешься, что ли?! - Маг внезапно разъярился. - Забыл, с кем говоришь, слуга!
     В этот миг я пожалел, что не перерезал веревку.
     - Пойду, лошадей запрягу. - Я встал, во рту все пересохло. - Ехать далеко... - И, больше не говоря ни слова, вышел на улицу.
     Вскоре показался маг. Он сел рядом на козлы.
     - Ну, извини, Лукка, вспылил. Нервы на пределе. Так много всего случилось. Извини. К тому моменту я уже остыл.
     - Да ладно, мелочи... - И легонько хлестнул лошадей, выезжая на дорогу. - Едем домой?
     - Нет, мой друг, нам сегодня совершенно в другую сторону!
     Надо сказать, что с самого начала мы поехали не в сторону Уилтавана, а рванули аж на запад, но Скорпо особо не расстроился, заявив, что видит в этом руку судьбы, так как нам надо двигаться именно в данном направлении.
     Итак, нашей целью стал город Кинблоу, что у самого подножия Голубых Гор, известных своими гномами - мастерами на все руки, а также самым высоким пиком - горой Син, на склоне которой торчит, как чирей на лбу, городишко Веза-Влау, наземная столица все тех же гномов.
     Чем дальше на запад, к горам, тем все нетерпеливей становился мастер Скорпо. Бывало, он сам садился за возничего, давая мне поспать, лишь бы мы не останавливались ни на мгновение. Мы потратили половину наших денег, доплачивая за свежих лошадей. Короче, он делал все, чтобы день приезда в Кинблоу наступил как можно скорее. Его даже не остановил двухдневный буран, тормознувший нас на полпути. Скорпо буквально исходил все стены в трактире ?Ночь Запада?, а когда ветер и снег чуть-чуть притихли, сам побежал запрягать лошадей. И даже не пикнул, когда я орал на него словами Отродья , проклиная его колдовскую задницу и все остальное, вытаскивая повозку из очередного сугроба или из обочины, куда мы въезжали по причине полной невидимости из-за снега, который залепливал глаза.
     Так или иначе, но наступил тот день, когда на горизонте появились первые вершины Голубых Гор, а в дорожной гостинице ?Полдня Пути? подтвердили, что к вечеру мы действительно будем в Кинблоу. Вот здесь Скорпо неожиданно объявил ?небольшой антракт в нашем Путешествии?. На мой недоуменный взгляд он ответствовал тем, что сейчас поспешность будет лишней и что мне надо отдохнуть после такого путешествия. И вообще, ему надо оглядеться, а туда ли мы, собственно говоря, прибыли.
     Колдун ушел под вечер. Дабы не скучать и развеяться, я решил спуститься в зал, где, судя по звукам, начиналась какая-то вечеринка. Слава Небесам, Скорпо догадался оставить мне кошелечек ?на карманные расходы?, попросив при этом ?не гулять особо сильно, так как завтра, скорей всего, придется подниматься ни свет ни заря?.
     И вот моя первая самостоятельная вечеринка. Почему самостоятельная? Ну, раньше я пил с кем-то, то с Большим Озом, то с Ватгилем, то с самим Скорпо. А здесь меня никто не знает, и я, в свою очередь, отвечаю всем полной взаимностью.
     Зал ?Полдня Пути? был полон всякого сброда и другого разношерстного народа - с большим перевесом со стороны гномов. Оно и понятно, все же здесь их территория обитания!
     С большим трудом, стараясь никого не раздавить, я пробрался к стойке, где гулянкой заведовал трактирщик с парочкой смазливых девчушек, закидывающих посетителей кружками с пивом и другой, радующей сердце отравой. По самому трактиру, уверенно петляя и уворачиваясь от падающих и качающихся тел и туш, носилось еще штук пять-шесть девах, обслуживая гуляющих за столами. Посетители пили, жрали, ругались, кто-то пытался заплетающимся языком подхватить застольную песню, заведенную с помоста пятеркой гномов под грохот барабанов, вой волынки и рожков. Над всей этой разнорослой толпой ночным туманом висел дурманящий чад табака.
     Когда мой отощавший живот воткнулся в край стойки, хозяин, не говоря ни слова, швырнул в меня огромной кружкой ледяного пива и умчался дальше. Рядом со стойкой возвышались потертые деревянные чурбаки разной высоты, предназначенные, как я понял, для парней, не желающих отходить далеко от места розлива. Все эти места были заняты гномами, кроме двух, явно предназначенных для типов вроде меня и просто людей. Вооружившись кружкой, я взгромоздился на одно из них.
     Только-только показалось дно кружки, как ко мне подбежала деваха и проорала что есть мочи:
     - Яичница. Мясо. Курица. Вино.
     Я непонимающе пожал плечами. Та, кивнув, исчезла, а через мгновение, вынырнув из ниоткуда, выставила перед моим носом сразу две кружки пива и огромное деревянное блюдо с пахнущим съестным.
     - ... Со всем, ?Вечерня?, - представила она мне это и ускакала к колотящему кулачком по стойке гному.
     ?Вечерня? представляла собой мешанину из всего, что, по-видимому, нашлось на кухне - куски зажаренного мяса и колбаски пополам с картошкой и фасолью, кружки лука и помидоров и чего-то там еще. Все это было щедро заправлено, наверно, дюжиной взбитых яиц. Одолев примерно половину блюда и докончив под это дело последнюю кружку, мне пришло на ум, что подобный омлет я не ел, кажется, никогда в своей жизни, о чем незамедлительно захотелось сказать хозяину, заодно заказав еще пивка или чего покрепче.
     Чуть не сорвав голос (и это с моим-то горлом и легкими!), я решил последовать примеру тех парней, что вызывают к себе хозяина с помощью кулаков. Тем паче что этот способ был для меня наиболее приемлемым.
     Я стал колотить по стойке, призывая обслугу к себе. Но она, причем вся, сгрудилась у дальнего конца, о чем-то споря с пьяным вдрабадан гномом. Не переставая колотить по стойке, я с удивлением заметил, что попадаю в такт песне, орущейся на весь кабак сотней глоток:
     Пейте, парни! Пейте, гномы! Завтра утром будем дома! Завтра утром встретят горы, Завтра...
     Вот здесь я поперхнулся и замолчал, начав было подпевать, ибо в следующей строчке говорилось о том, что сделают эти бравые молодцы с теми нехорошими пацанами, что встретятся им на пути домой поутру. Моя рука зависла над стойкой, глаза скромно потупились, а щеки обожгло красным. Невесть откуда взявшаяся служанка недоуменно зыркнула на меня, впрочем не забыв выставить еще пару пива. Спешно опрокинув обе кружки и все еще чувствуя смущение, я ненароком стырил у уткнувшегося в стойку рыжебородого гнома огромный, величиной с самого гнома, кувшин вина и практически одним глотком опустошил его. На сердце и душе стало легче, а щеки почти перестали пылать. Еще через несколько мгновений, когда долгожданная волна хмеля таки докатилась до черепа, я поневоле начал подпевать вслед за радующейся жизни толпой.
     А гулянка все набирала и набирала обороты. Уже кого-то вынесли на улицу, в дальнем углу спорщики самозабвенно таскали друг друга за бороды. Подоспевший вышибала, из людей, ростом чуть уступающих мне самому, несмотря на протесты присутствующих, выволок драчунов за шиворот наружу. Пятерка гномов-музыкантов орала такую похабщину, что... ну... Но мне все это нравилось!.. Мне нравилась эта безудержная гулянка, это веселье! Мне все это просто дико нравилось!
     Вышибала пролетел до середины зала и, завалив собой нескольких пирующих, улегся на полу. Присутствующие, в том числе и я, оглянулись на вход. Дюжина громил из людей в сопровождении орков, числом, вероятно, восемь, недружелюбно высматривали кого-то среди толпы. Стоявший напротив меня за стойкой хозяин скрипнул зубами, чуть слышно помянув все нехорошее в этом мире сразу.
     - Ватага Шера... - выдохнул кто-то рядом, - ну, сейчас начнется...
     Самый крепкий из этих, на первый взгляд бурая смесь человека и орка (и такое встречается!), спокойно, не торопясь, вступил в зал. Широкоплечий, ростом с меня, мож, даже и чуть-чуть повыше, длинная спутанная черная грива, стянутая пучком на затылке, свисала конским хвостом. Морда самая что ни на есть гоблинская, то есть воровская, - густая щетина плохо скрывала . многочисленные шрамы, на левый глаз натянута тряпка. Ко всему этому от папы-хряка парню досталось что-то такое... свинское. Не знаю, как это объяснить, но так оно и было.
     Пока я разглядывал этого типа, сам он, спокойно идя по залу, разглядывал притихшую толпу. Наконец он дошел до трактирщика, спихнул на пол мешавшего ему пройти спящего гнома и, облокотившись на стойку, поманил к себе пальцем хозяина. Тот подошел с явной неохотой.
     - Что угодно господину Шеру?
     - Для начала кружку вина. - Голос у бандита был сиплым. Трактирщик выставил требуемое, а Шер, даже не взглянув на вино, продолжил: - И того, которого я ищу.
     Трактирщик прямо взглянул в глаза разбойнику:
     - Его здесь нет.
     - Вижу... - Шер с деланным сожалением вздохнул. - Ну, нет так нет. Я вот что думаю... - Он сделал глоток. - А что я думаю? А я думаю, что раз зашел сюда, то, наверное, ведь не просто... - Он вроде как задумался. - Общак вот отощал, ребята без дела застоялись... - Трактирщик побагровел. - Да не переживай ты так сильно! Ну что теперь делать?! У тебя своя работа, у нас своя. Да и образ поддерживать надо, а то совсем уважать перестанут... Ты там это... выручку собери, с гостями мои парни сами поработают.
     Шер обернулся к своим:
     - Начинай, мужики, помаленьку! - Затем, повернувшись, прошипел: - Что застыл, скотина, поторапливайся!
     Бандиты под прикрытием изготовившихся стрелков стали обходить резво трезвеющий народ. Атаман, отхлебнув еще немного, обратил свой взгляд на меня. Осмотрев меня так, будто собирался купить, он удовлетворенно хмыкнул.
     - Чем занимаешься, парень? Сообразив, что обращаются лично ко мне, я честно и откровенно ответил:
     - Пиво пью...
     - Остряк... - качнул головой Шер. - По жизни чем занимаешься?
     - А тебе какое дело? Живу! - Я не люблю, когда ко мне лезут разные типы с подобными расспросами, поэтому стараюсь сразу ставить их на место. - Живу и не мешаю жить другим.
     Шер долго буравил меня своим глазом, затем, снова хмыкнув, продолжил:
     - Имя у тебя есть или ты считаешь, что и это не мое дело?
     - Лукка. Лукка-Висельник. И это не твое дело.
     - В принципе согласен, - повернулся он ко мне всей тушей. - Мне просто интересно, вот и все. Ведь это не преступление, так?
     - Ну, так.
     - Вот видишь, мы уже с тобой говорим, как нормальные мужики. И как нормальный мужик, я хочу поинтересоваться, нет ли у тебя желания сменить профессию? Мне нужны крепкие ребята, которые не будут знать, что такое бедность, и не будут пухнуть с голоду, и уж тем более не будут надрываться на вредной работе.
     - Я не надрываюсь. И уж тем более не голодаю.
     - Но ведь, чтобы поддерживать в форме такое мощное тело, нужно немало лавэ, ведь так? Как у тебя с деньгами, Лукка?
     - Не жалуюсь... - Этот тип начал меня раздражать. - И больше чем уверен, что оплатить свой счет мне будет по карману.
     - Это славно... - Шер, казалось, задумался. - Славно. Значит, ты не жаждешь присоединиться к моей ватаге?
     - Спасибо, нет, - тем временем часть бандитов завязла с одним гномом, не желавшим отдавать свои сбережения.
     - Ну, как хочешь. - Вожак был явно разочарован. - Я спрашивал, как у тебя с деньгами, приятель