ектом  "ЖС".  Сейчас  я
располагаю нужной ему информацией. Пожалуйста,  скажите,  как  мне  с  ним
связаться?
     И еще одна - длиннющая! - пауза на том конце.
     - Никак. Он звонил мне из автомата и сказал, что телефон в его машине
не работает, а починить машину на станции техпомощи он не может -  сегодня
воскресение. Возможно, ему придется еще одну ночь провести там, и дома  он
будет только завтра.
     Юми, сильно обеспокоенная, смотрела в  окно  аэровокзала.  Верить  ли
предчувствиям? Да, она давно поняла: от отца всегда следует ожидать самого
худшего.
     - Я только что проехала едва ли не все прибрежное шоссе,  -  спокойно
сказала она. - И видела несколько станций техпомощи -  они  были  открыты.
Если ваш муж смог позвонить из автомата вам,  он  так  же  просто  мог  бы
вызвать буксир. Скажите, вы уверены, что слышали именно его голос?
     - Д... да. Голос был его. - Шерон  встревожилась.  -  Что  вы  хотите
сказать?
     - Нет, ничего определенного. Просто у меня дурное предчувствие. - Юми
немного поразмыслила. Что-то в ней толкало ее повесить трубку, забыть  обо
всем и поскорее ехать домой, на Гавайи, в обычную  неспешную  повседневную
жизнь. Но, вспомнив, как отец бросил ее  здесь,  на  тротуаре,  она  вновь
обрела прежнюю решимость. - Я понимаю, вы со мной  незнакомы,  и  я  прошу
слишком многого, но я просто не знаю, что мне делать. Можно мне приехать к
вам? У меня - некоторые вещи вашего мужа, и их  следует  вернуть  ему.  И,
если он снова позвонит, я смогу с ним поговорить.
     Шерон собралась было ответить, но осеклась. Юми терпеливо  ждала,  не
обращая внимания на аэровокзал, на объявления о рейсах, толпы  пассажиров,
снующих через площадь...
     - Нет. Не думаю, что вам следует приезжать, - наконец сказала  Шерон.
- Одно из первых правил  Джима:  никогда  не  давать  наш  домашний  адрес
кому-либо, хоть как-то связанному с делом - расследованием.
     - Тогда, быть может вы сможете подъехать ко  мне?  У  вас  ведь  есть
портативный телефон? А звонок по домашнему номеру может быть переадресован
на него.
     - А вы настойчивы, - нервно хохотнула Шерон.
     - Нет, вообще-то я не такая. Я живу тихо - спокойно, делаю  украшения
и продаю их туристам. Для меня сложившаяся ситуация совершенно необычна. И
мне приходится очень  стараться,  чтобы  сделать  все  верно.  Пожалуйста,
скажите, вы сможете?
     - Ладно, - вздохнула Шерон. - Ладно. Где вы сейчас?
     На миг Юми позволила себе удовлетворенно расслабиться.  Она  добилась
того, что обычно считала совершенно невозможным.
     - Я в международном аэропорту Лос-Анджелеса, - сказала она. -  Теперь
- как я выгляжу. Я - наполовину японка, в руках - белая парусиновая сумка,
а одета я в длинную юбку и белую хлопчатобумажную  блузку.  Буду  ждать  у
"Федерал Эрлайнс Билдинг", на верхнем уровне.



                               ЗНАМЕНИЯ БЕДЫ

     Шерон появилась в аэропорту лишь через полтора часа. Приехала  она  в
маленьком красном электрическом "фиате" с мятым крылом, погнутой  антенной
и разбитой фарой. Она остановилась у бровки, перегнулась через  сиденье  и
распахнула дверцу с "пассажирской" стороны.  Шерон  оказалась  симпатичной
молодой женщиной с живыми глазами и застенчивой улыбкой.
     - Привет, - сказала она. - Вы, должно быть, Юми.  Извините,  что  так
долго - мне пришлось искать няню.
     - Нет, все в порядке. Рада с вами познакомится, Шерон.
     Юми села в машину. Теперь, лицом к лицу с собеседницей, она  была  не
так уж уверена в себе - по телефону быть храброй куда как легче.
     А Шерон окинула ее пристальным взглядом и,  похоже,  на  душе  у  нее
стало полегче.
     - Я понимаю, это глупо, но я боялась, что вы... окажетесь не той,  за
кого себя выдавали.
     - Я - дочь знаменитого человека, который считает себя выше закона,  -
сказала Юми. - И я... хочу помочь вашему мужу.
     Прозвучало это  сурово,  без  всякого  юмора,  и  обстоятельство  это
смутило Юми. Она опустила взгляд и расправила  юбку  на  коленях,  отметив
мимоходом, что внутри машина была в столь же плачевном  состоянии,  как  и
снаружи.  На  полу  валялись  квитанции  заправочных  станций,  игрушечный
грузовичок и смятая автодорожная карта, а крышка бардачка  удерживалась  в
закрытом состоянии посредством кусочка скотча. Наверное, на людях, в своей
профессиональной жизни, она еще  придерживается  образа  дамы  элегантной,
однако в жизни личной не слишком заботится о том, чтобы все было "на ять".
Юми почувствовала невольную симпатию к Шерон.
     - Итак, вы хотели поговорить? - спросила та.
     - Именно. До моего самолета еще четыре часа. Я выкупила  свой  билет,
пока ждала вас.
     - Наверное, надо бы куда-нибудь поехать. Как насчет дамбы, в Венеции?
Это недалеко.
     Юми пожала плечами.
     - Хорошо.
     Через некоторое время, найдя  место  для  машины,  они  поднялись  по
лестнице на белую стену дамбы - двадцать футов в высоту, десять - в ширину
- укрывавшей в своей тени бары и рестораны, смотревшие некогда в океанскую
даль. Променад наверху заполняли велосипедисты, парочки гуляющих,  детишки
с воздушными змеями и старички, сидящие на скамейках.
     - А знаете, я до сих пор помню этот берег, -  сказала  Шерон,  глядя,
как барашки волн перекатываются через волноломы  и  шлепаются  в  подножье
дамбы. - Мой папа некогда водил меня сюда, когда я была маленькой.
     - Купаться?
     Шерон покачала головой.
     - Тогда здесь было слишком грязно.
     Они остановились у ресторана, заделанного в дамбу  одной  стороной  и
нависавшего  над  морем;  желтый  тент   был   растянут   над   столиками,
расставленными по полукруглому патио. Почти всем посетителям было за 60  и
даже за 70. Старики потягивали пиво или кофе, читали старообразные  газеты
и бумажные книги, в полной мере наслаждаясь уходящим днем.
     Едва  Юми  и  Шерон  сели  за  свободный  столик,  к   ним   подкатил
робот-официант.
     - Приветствую вас в нашем ресторане! Меня зовут Фрэнк.  Позволите  ли
принять ваш заказ?
     - Господи Иисусе... По-моему, не  следует  давать  роботам  имена,  -
сказала Шерон.
     Есть у вас зеленый чай со льдом? - спросили Юми.
     - Да, у нас есть зеленый чай со льдом.  Для  вас  -  зеленый  чай  со
льдом?
     - Да; пожалуйста.
     - Один раз зеленый чай со льдом, - сказал робот.
     - А мне необходимо выпить, - сказала Шерон. - Белый ром  со  льдом  и
содовой.
     - Один раз  белый  ром  со  льдом  и  содовой.  -  Инфравизор  робота
повернулся, проверяя, нет ли за столиком еще клиентов. - Это будет все?
     - Да, это все.
     - Благодарю за заказ. Минуточку.
     - Я была здесь с Джимом, - сказала  Шерон,  -  несколько  лет  назад,
когда ресторан только-только  открылся.  Он  был  неравнодушен  к  океану.
Говорит, есть в нем нечто мистического толка - ведь он так много  скрывает
под поверхностью... Часами  может  смотреть  на  волны...  -  На  миг  она
погрузилась в воспоминания, но  тут  же  вернулась  к  настоящему.  -  Так
скажите, пожалуйста, в чем же дело?
     Юми сложила руки перед собой, одну ладонь на другую, и посмотрела  на
Шерон.  Лицо  собеседницы   располагало:   честное,   открытое,   искренне
заинтересованное... Завести друга для Юми было слишком  тяжелым  делом,  а
доверяться людям  -  еще  тяжелее,  но  в  данном  случае  не  слишком  уж
разбираться было некогда.
     - Я расскажу все с самого начала.
     Шерон оказалась хорошей слушательницей.  Она  внимательно  выслушала,
как Юми описывала своего отца, его работу, внезапное приглашение  приехать
и все, что произошло после. Робот-официант принес заказанные напитки;  Юми
и не заметила своего стакана - она рассказывала то, что  знала  о  проекте
"ЖС".
     - У меня нет ни  малейших  сомнений:  отец  не  просто  интересовался
возможностью сканировать и сохранять интеллект лабораторных  животных  для
военных целей. Наиболее очевидным применением с его точки зрения  являлось
бы сканирование и сохранение человеческого  сознания.  Это  обещало  бы  в
некотором роде бессмертие, да к тому же предоставило бы ему позицию силы.
     Шерон, уже осушившая свой бокал, сидела  напротив,  подперев  ладонью
подбородок, а локтем опершись на стол, и внимательно смотрела в лицо Юми.
     - Я не много знаю о  компьютерах,  но  хранить  в  машине  чей-нибудь
интеллект... Это кажется невозможным.
     Юми торжественно-серьезно покачала головой.
     - Еще когда я была маленькой, отец однажды сказал, что и в те времена
компьютеры были достаточно емки, чтобы вместить память человека.  Говорил,
что реальных сложностей две: отсканировать нейроны и сымитировать, как они
связаны друг с другом.
     - Но, когда Джим позавчера вечером говорил со мной о "ЖС", он сказал,
что проект полностью несостоятелен.
     - Отец - почти случайно - признался  мне,  что  исследования  успешно
завершены.  Только  он  скрывает  это  от  нанимателей  вашего  мужа.   От
"Норт-Индастриз".
     Шерон слабо улыбнулась.
     - Наверное, вам можно сказать... Джим не работает там. Его наниматели
- ФБР.
     Юми ненадолго стихла.
     - А; теперь понимаю. - Она кивнула каким-то своим  мыслям.  -  Теперь
понимаю. - Она заново  обдумала  несколько  минут,  проведенных  в  машине
Бейли. - Знаете, по-моему, он хотел сказать мне, кто  он  на  самом  деле,
когда назвался настоящим именем и дал номер телефона.
     Шерон быстро кивнула.
     - Абсолютно верно. Именно тот факт, что  он  дал  вам  наш  номер,  и
склонил меня согласится на встречу с вами. Для этого он должен был  счесть
вас достойной симпатии и доверия.
     - Значит, он участвует в крупном полицейском расследовании?
     Шерон рассмеялась.
     - Господи, да нет же! На все  это  он  наткнулся  сам.  Даже  рапорта
составить не успел.
     - М-мх. - Юми закусила губу. - Это уже хуже. Допустим на минуту,  что
отец как-то выяснил, кто ваш муж на  самом  деле.  Зная,  что  угрозу  его
работе представляет только один человек, он... - Юми не договорила.
     - Стоп, стоп, минуточку. - Шерон принялась щипать  бумажную  салфетку
под бокалом,  отрывая  маленькие  клочки  от  уголка.  -  Ваш  отец  -  не
преступник, и те люди, что работают в  "Норт-Индастриз",  всеми  уважаемые
ученые. - Звучало это  более  как  вопрос,  нежели  как  утверждение.  Она
смотрела на Юми, ожидая обратного утверждения.
     Юми покачала головой.
     - Представьте, что вы тридцать лет всю себя отдавали делу.  Вы  свято
верите, что можете обмануть смерть. И вдобавок изменить весь мир. И вот  в
самый последний момент появляется угроза всему, чего вы добились. И вы при
всем при том такой человек, которого на  деле  заботят  только  две  вещи:
наука и самосохранение.
     Шерон опустила взгляд, увидела кучку обрывков салфетки,  поморщилась,
хотела было что-то сказать, но смолчала и приложила руки к глазам.
     - Все это трудновато принять...
     - Что-нибудь еще? - К ним опять бесшумно подкатил робот-официант.
     - Нет! - рявкнула Юми во  внезапной  вспышке  раздражения.  -  Больше
ничего!
     -  Позвольте  мне,  -  сказала  Шерон.  Она  явно  рада  была  поводу
отвлечься.  Выудив  из  сумочки  свой  кредит-диск,  она  вложила  его   в
дешифратор робота и  подождала,  пока  он  не  высунется  назад  вместе  с
бумажной квитанцией.
     - Спасибо, - сказал робот. - Возвращайтесь к нам поскорее.
     - Надеюсь, я не попусту взбудоражила вас,  -  сказала  Юми.  -  Но  я
твердо уверена: существует реальная  опасность.  И  я  в  ответе  за  все.
Доверься я вчера вашему мужу, когда он просил помочь...
     Шерон натянуто улыбнулась, сделала глубокий вдох, и снова взяла  себя
в руки.
     - Нет, вы ни в чем не виноваты.  Джим  действовал  на  свой  страх  и
риск...
     Юми пожала плечами.
     - Я чувствую, что обязана помочь.
     Шерон испытующе взглянула на нее.
     - Но только ли в Джиме дело? Наверное, вы сердиты на отца. Не хочется
ли вам, в некотором роде, отомстить?
     Вопрос застал Юми врасплох. Она почувствовала, что щеки ее  покрывает
румянец.
     - Вы - женщина проницательная.
     - Я - журналист. По-моему, это у меня профессиональное. Но мне  нужно
заняться делами. - Она оттолкнула  кресло.  Похоже,  плохие  вести  только
придали ей сил.
     - Что же вы думаете делать?
     - Позвоню Джимову непосредственному  начальству,  если  только  смогу
найти его в воскресенье. Или пойду  в  местное  отделение  полиции,  подам
заявление о пропаже человека попрошу отыскать больницу куда лег ваш  отец.
А завтра первым делом свяжусь с "Норт-Индастриз"...
     - Нет! - Юми хлопнула ладонями по столу. Хлопок был резким и громким;
она сама себе удивилась - никогда не распускалась так на  людях.  Но  ведь
очень - жизненно - важно было убедить  Шерон...  -  Если  вы  позвоните  в
полицию  по  обычной  телефонной  связи,  или   если   полицейские   будут
пользоваться обычными радиодиапазонами, очень может быть, что отец  и  его
коллеги узнают обо всем. Они будут  еще  более  напуганы  -  и  еще  более
опасны. Для вашего мужа и для вас.
     Шерон смутилась.
     - Но я не понимаю, как они смогут...
     Юми сжала руку Шерон.
     - Пожалуйста, поверьте мне! Муж ваш недооценил моего отца, но  вы  не
должны совершать той же ошибки! Лео Готтбаум еще пятьдесят лет назад ломал
парольные защиты, чтобы проникать в базы  данных!  У  него  есть  системы,
которые - я уверена - могут  автоматически  прослушивать  тысячи  звонков,
реагируя на ключевые слова. Я не специалист и не знаю подробностей, и сама
компьютерами никогда не занималась. Но я росла рядом с ним и знаю, на  что
он способен, и знаю, что совесть его мучить не будет.
     Шерон вымученно засмеялась.
     - Вы действительно во всем этом убеждены?
     Юми опустила взгляд.
     - Извините, я не хотела на вас кричать. - Она взглянула на свои  часы
и только  теперь  поняла,  сколько  времени  прошло.  -  Боюсь,  нам  пора
возвращаться. Мне еще нужно успеть на самолет. -  Она  неловко  отодвинула
кресло  и  поднялась.  -  Но,  Шерон,  пожалуйста,  пока  существует   еще
вероятность, что муж ваш жив, не делайте  ничего,  что  может  насторожить
отца и его людей.
     Они вернулись к машине и поехали в аэропорт. Шерон вела машину молча,
глядя прямо вперед, погрузившись в глубокие раздумья.
     - Вы, говорите, журналист? - спросила Юми.
     Шерон медленно, рассеяно кивнула.
     - Да, верно. Я работаю на местной телестанции.
     -  Это  хорошо.  Значит,  вы  умеете   и   собирать   информацию,   и
распространять ее. Гласность может послужить очень мощным  оружием  против
отца. - Юми вынула из сумки  описание  проекта  "ЖС",  а  также  микрокомп
Бейли. - Ваш муж случайно забыл  эти  вещи  у  отца.  Я  подумала,  что  в
микрокомпе его личные заметки, и не смотрела, но они могут быть полезны. А
в папке  -  описание  проекта.  Будете  читать:  не  забывайте:  мой  отец
признался мне в личной беседе, что они  добились  успеха  в  решении  всех
поставленных задач. - Юми положила то и другое на заднее сиденье.
     Шерон выехала на пандус, ведущий к Федерал Эрлайнс Билдинг, высмотрев
свободное  место,  подрулила  к  бровке  и  поставила  машину  на  тормоз.
Откинувшись на заднее сиденье, она устало провела руками по лицу.
     - Мне следует поблагодарить вас, - подавленно сказала она. - Только я
от всей души надеюсь, что вы ошибаетесь относительно...  того,  что  может
случиться.
     - Конечно, я могу ошибаться. Муж ваш может быть в каком-нибудь мотеле
у прибрежного шоссе. Вполне возможно.
     - Наверное, мне лучше поехать поискать его. Хуже от этого не будет.
     Юми обдумала все это и покачала головой:
     - Если с ним все в порядке, очевидно, что он связался бы с вами. Если
же, напротив, случилось что-то плохое, отец сделает все, чтобы отвести  от
себя подозрения. Я понимаю очень трудно вот так  сидеть  и  ждать,  но,  я
уверена, вы в любом случае очень скоро что-нибудь узнаете. - Она взглянула
на часы и отворила дверцу машины. - Боюсь, мне пора. Надо бы мне остаться,
помочь вам, но если отец проверить списки пассажиров и обнаружит, что я не
села в самолет, он поймет, что тут что-то не так.
     Шерон разглядывала свои руки, лежавшие на баранке.  Затем,  повинуясь
порыву, она  распахнула  свою  дверцу,  выбралась  наружу,  быстро  обойдя
машину, подошла к Юми, стоявший уже на тротуаре, и взяла ее за руку.
     - Вы сделали гораздо больше, чем должны были, - сказала она. - Я  вам
так благодарна... - И неожиданно обняла ее.
     Юми была слишком удивлена, чтобы  как-то  реагировать.  Шерон  крепче
сжала ее в объятиях, затем немного отстранилась, глядя ей в глаза с  явной
искренней благодарностью. Все произошло настолько  стихийно,  что  Юми  не
знала, что и думать, а уж тем более - что сказать.
     - Можно позвонить вам и рассказать, как все вышло? - спросила Шерон.
     - Да-да, пожалуйста. - Юми неловко порылась в сумке и  нацарапала  на
клочке бумаги телефон, радуясь поводу отвлечься. - Звоните в любое  время.
Однако, пока все не разрешится, будьте осторожны с  упоминаниями  того,  о
чем я вам говорила. - Она втиснула бумажку в ладонь Шерон  и,  испугавшись
переполнявших ее чувств, повернулась и поспешила к аэровокзалу.



                            ПОСЛЕДНИЕ ПРОЦЕДУРЫ

     Голова болела, точно цепами молотили;  во  рту  -  неприятный  кислый
привкус... Бейли встрепенулся и заморгал, пытаясь  сосредоточится.  Темно;
кажется его куда-то везут...  Машина?  Сиденье  неудобное,  жесткое...  Он
попробовал пошевелить руками  и  обнаружил,  что  запястья  снова  стянуты
лентой. И на голове что-то такое есть.  Опять  черный  пластиковый  пакет.
Пакет ли? Он тряхнул головой. Да, пластик на лице, стянут вокруг шеи.
     Впрочем, больших неудобств это не причиняло: он был очень  сонным  и,
как бы ни старался сконцентрироваться, мысли ускользали куда-то в темноту.
Опять наркотики, пришло смутное понимание. Он сглотнул и облизнул губы.
     - Куда мы едем? - услышал он собственный голос, до  странного  громко
прозвучавший внутри головы.
     - Я везу вас в гости к одним моим друзьям.
     Бейли снова и снова силился сосредоточится.  Ну  да,  этот,  рядом  -
Готтбаум.
     - Мы едем назад в купол?
     - Нет. Мы с вами, мистер Бейли, в большом Лос-Анджелесе. Теперь вы  -
мой подопечный. Доктор Френч пожелала, чтобы было так.
     - Я хочу выглянуть в окно. Можно?
     - Сожалею. Будет лучше, если вы  не  увидите,  куда  вас  везут.  Мои
друзья согласились помочь на условиях полной анонимности.
     Бейли рассмеялся. Смех сильной  болью  отдавался  в  голове,  да  еще
породил кашель, отчего стало еще хуже.
     Он слабо рванулся. Лишенный возможности видеть,  он  чувствовал  себя
весьма погано.
     - Все равно собираетесь убить - так какая разница?
     - Не убить. Просто деанимировать, - поправил Готтбаум. - И  если  все
пройдет, как задумано, в чем я ничуть не сомневаюсь, вы сохраните все свои
качества. Включая память.
     - Как инфоморф... - Это не имело значения. Никакого.
     - Да,  вы  станете  инфоморфом,  -  отстраненно,  безучастно  ответил
Готтбаум.
     Бейли  пытался  подумать,  невзирая  на   наркотики,   как   следует.
Простейшая логика давалась с необычайным трудом.
     - Если вы отпустите меня, я ничего не скажу. Не стану бурю  затевать.
Слышите, я даже рапорта не успел составить...
     - Рад слышать. Спасибо за подтверждение. И все же ставка тут  слишком
высока для нас, чтобы просто отпустить вас под честное слово.
     Бейли поерзал на сиденьи и, точно сквозь  туман,  осознал:  он  -  на
переднем сиденьи, а сидящий рядом Готтбаум - за водителя.  Может,  удастся
пробить головой стекло, выбраться, упасть на дорогу,  а  тогда  кто-нибудь
увидит... Ехать, куда везут, ему вовсе  не  хотелось.  Страшно  было.  Он,
конечно, под наркотиками и не может нормально думать, однако он знал,  что
ему страшно. Может, удастся пробить головой стекло...