половины  того,  что
еще недавно было Джорджем Хоу, упали на траву. Мертвая голова оказалась  в
нескольких дюймах от лица Джека. Глаза были  открыты,  и  Джек,  казалось,
прочел в них: "Следующий - ты!".
     Джек вскочил и помчался, не  разбирая  дороги,  не  понимая  куда  он
бежит; его гнала  животная  потребность  хоть  что-то  делать  для  своего
спасения. Он не осознавал, что ноги несут его к ближайшему кадмусу.
     Очутившись у темного провала входа, он нырнул в него головой  вперед,
как в омут, и только ударившись о  гладкий  земляной  пол,  смог  подавить
инстинкт бегства и выглянуть.
     Примеру Джека последовали другие. Теперь они мчались к  его  убежищу.
Впереди несся Эд,  яростно  топча  землю  короткими  ногами,  с  саблей  в
вытянутой руке.
     Когда Эд и те, что бежали за ним,  толкаясь,  вваливались  в  темноту
кадмуса, с земли тяжело поднялся еще один человек  и,  шатаясь,  попытался
совершить ту же  перебежку.  Драконы  как  раз  прекратили  свой  громовый
разговор, раненые затихли, и по полю далеко разнеслось  свистящее  дыхание
Джоша Моури. Только оно нарушало внезапно  обрушившуюся  звенящую  тишину,
особенно жуткую после недавней какофонии боя. В этой тишине хрип в  легких
Моури казался громким скрежетом.
     Один из  драконов  в  несколько  прыжков  легко  настиг  несчастного,
взмахнул дубинкой - и,  проехав  по  скользкой  от  крови  траве,  замерло
обезглавленное тело Джоша...
     Больше Джек ничего не видел: толпа оттеснила его в глубину кадмуса.
     Голова  кружилась,  его  трясло,  но  Джек  сообразил,  что   получил
крохотное преимущество: он четко видит силуэты людей в лунном свете, а они
его видеть не могут. Он может, например,  легко  отнять  у  Эда  отцовскую
саблю - достаточно одного удара по руке...
     Через мгновение сабля, не успев упасть, оказалась у Джека.
     Эд завопил и  попытался  наощупь  схватить  обидчика.  Джек  отступил
глубже в темноту и, подняв саблю, крикнул:
     - Оставайся на месте, Эд! Иначе зарублю!
     Грянул выстрел. Пуля просвистела у виска Джека,  слегка  задев  мочку
уха. Он тут же упал на пол, успев избежать целого залпа. К нему бросились,
спотыкаясь и падая. Началась суматошная драка, в которой  никто  не  видел
противника. Упавшего топтали, а поднявшийся получал удар вслепую от своего
же товарища.
     Внезапно дерущихся залил свет, показавшийся очень ярким  привыкшим  к
темноте глазам. Через  дыру  в  стене  кадмуса  был  просунут  факел.  Все
мгновенно забыли о Джеке: рука, вернее, лапа,  держащая  светильник,  была
огромной и трехпалой. Лапа дракона!
     Положение было безвыходным.
     Стены кадмуса прочны, единственный выход - отверстие,  через  которое
они сюда попали. Ход в глубину кадмуса если и существует, то  спрятан  так
искусно, что никаких его признаков не видно.  Пользоваться  взрывчаткой  в
маленьком помещении - самоубийство, снаружи  -  дракон.  Остается  одно  -
стоять, где стояли.
     Что они и сделали.
     Огнестрельное оружие было у четверых. Трое лихорадочно  перезаряжали,
у четвертого кончился порох.
     Отвага отчаяния побудила Джека сделать то, что он сделал в  следующий
миг: выскочить на освещенное место и рубануть  саблей  по  лапе,  держащей
факел. Он успел встретить  взгляд  дракона  и  даже  заметить  почерневший
гнилой клык в его пасти. На земляной пол упал отрубленный когтистый  палец
с факелом. Джек нагнулся, чтобы подхватить факел, и на его затылок хлынула
струя драконьей крови из раны. Страшный  рев  оглушил  пленников  кадмуса,
многократным эхом отдаваясь в замкнутом пространстве. Джек поднял пылающее
полено и швырнул его в  нападавших.  Коготь  отрубленного  пальца  глубоко
вонзился в древесину. Рев за спиной сменился нелепым  громовым  хныканьем,
потом жалобными причитаниями детской речи:
     - Мой большой палец, человечек!.. Отдай мой палец!
     Джек замер, глядя на стену за спинами сгрудившихся людей.
     В прочной коричневой стене открывался проход высотой в рост взрослого
мужчины.
     Джек не стал пытаться бежать мимо  раненого  дракона  в  лес.  Вместо
этого он рванул сквозь остатки отряда к  открывшемуся  отверстию,  молясь,
чтобы люди не успели прийти в себя шока.
     Джек успел нырнуть в проход.
     За спиной грянул пистолетный выстрел,  раздались  крики,  но  он  уже
свернул за угол - подальше от ножей и пистолетов людей.
     И угодил в ловушку.
     Проход осторожно, но сильно  сдавил  его,  словно  исполинская  рука.
Что-то мягкое заткнуло рот, мешая дышать.
     Джек почти потерял сознание.
     Словно сквозь вату услыхал он голос. Голос Р-ли:
     - Он умер?
     Мужской голос:
     - Джек Кейдж?
     - Нет. Его отец.
     - Он будет жить. Если захочет.
     - О, Целитель Душ, неужели нужно всегда говорить словами Посвящения?
     - А разве это неправильные слова?
     - Правильные, но... очевидные. А Уолт Кейдж,  скорее  всего,  захочет
умереть, когда поймет, что он в кадмусе. Он нас ненавидит.
     - Это его дело. И его жизнь...
     Джек  очнулся  на  мягком  возвышении   посреди   большого   круглого
помещения.  Слабый  рассеянный  свет  лился  из  жемчужно-серых   гроздей,
гирляндами свисавших с потолка и стен. Джек приподнялся и осторожно тронул
ближайшую гроздь, отдернул руку: гроздь  оказалась  холодной,  а  он  ждал
ожога.
     Джек повернул голову.
     Напротив на мягком ложе лежал его отец, а рядом стояли Р-ли  и  Полли
О'Брайен. Йат, лекарь местных вийров  поправлял  повязку  на  руке  Уолта,
что-то шепча ему на ухо.
     - Йат, мой отец очень плох?
     - Не мешай ему, Джек, - вмешалась Р-ли, - сейчас ему нельзя ни с  кем
говорить. Я расскажу. У твоего отца в трех местах сломана правая рука, два
ребра  справа,  очень  трудные  переломы  правой  ноги,  и,  может   быть,
внутреннее кровоизлияние. Он без сознания. Мы делаем все, что можем.
     Джек порылся в карманах.  Р-ли  протянула  ему  самокрутку,  поднесла
огонь.
     - Спасибо. А теперь расскажи, что за чертовщина случилась? Последнее,
что я помню - вокруг меня смыкались стены...
     Р-ли улыбнулась и взяла его за руку:
     - Будь у нас раньше время говорить о чем-нибудь, кроме нас самих,  ты
давно знал бы, что  кадмус  -  живое  существо,  вроде  тотемного  дерева:
полурастение, полуживотное. Прежде кадмусы были меньше  и  жили  вместе  с
медведями или мандрагорами - с кем-нибудь, кто  добывал  для  них  мясо  и
траву. Признаков разума у них не было. В обмен на пищу кадмус давал кров и
защиту.  Если  еда  переставала  поступать,  жилец  становился  врагом   и
отправлялся в пустую желудочную сумку. Так было прежде.
     А потом вийры вывели новую породу кадмусов, больших и почти  разумных
- для себя. Они дают нам свежий воздух, тепло и свет.  В  сущности,  здесь
"семья" из двенадцати кадмусов, рога которых ты видел наверху.
     -  Они  просто  большие  деревья?  И  все?  А  к  чему  было  столько
таинственности вокруг кадмусов? Все эти легенды, запреты...
     - Это ваши легенды и ваши запреты. Человеческие вожди  знают  правду.
Но им удобнее, чтобы остальные люди считали кадмусы средоточием  ужасов  и
злого колдовства.
     Джек пропустил это мимо ушей:
     - А как вы управляете  этим...  полудеревом?  Откуда  он  знает,  кто
враги, а кто - нет?
     -  Прежде  чем  заключить  Соглашение,   нужно   предложить   кадмусу
определенную пищу, причем через определенное входное отверстие.  Потом  он
должен привыкнуть к твоему запаху, виду и весу. Когда он освоится с новыми
хозяевами - или друзьями - все остальные, кого он не  знает,  для  него  -
враги.  Кадмус  захватывает  таких  и  держит,  пока  мы  не  попросим  их
выпустить. Или убить.
     У Джека накопилась тысяча вопросов: о нападении, о драконах, об  Эде,
Полли, об отце, о своей дальнейшей судьбе, о...
     Он тихо застонал.
     По лицу Р-ли пробежала тень беспокойства. Это обрадовало его: Р-ли за
него волнуется!
     - Ты знаешь, что я был с Эдом и... другими?
     Наклонившись, Р-ли поцеловала Джека в губы:
     - Я знаю все.
     - Откуда?
     - Знаю, Джек.
     - Надо мне было с самого начала послать их к черту...
     - Да? И закончить, как бедняга Вав...
     - А когда вы об этом узнали?
     - Недавно.
     - Так вам было известно об... Организации?
     - Конечно.
     Йат поднял голову.
     - Мы мешаем ему лечить твоего отца, - сказала Р-ли и  увела  Джека  и
Полли в соседнюю комнату. Там она несколько раз провела ладонью по  стене,
и та закрылась.
     Джек  охотнее  остался  бы  с  отцом:  здесь   были   другие   вийры,
занимавшиеся непонятными делами. Один  из  них  разговаривал  с  небольшим
ящиком, украшенным  круглыми  стеклышками,  и  ящик  отвечал  ему  мужским
голосом. В следующей комнате за столом восседал О-рег, Слепой Король, отец
Р-ли. Они прошли туда.
     Слепой Король заговорил сразу:
     - Присядь, Джек. Я хотел бы поговорить о твоем  будущем,  тем  более,
что это касается и моей дочери.
     Джек собрался было спросить, что ему известно о нем и Р-ли, но  О-рег
сделал знак, чтобы его не перебивали:
     - Я понимаю, твой отец будет очень недоволен тем, что попал в  кадмус
не  по  своей  воле,  но  мы  не  могли  дать   ему   умереть,   дожидаясь
лекаря-человека.
     Придется долго ждать, пока  он  придет  в  себя  и  сможет  принимать
решения. Но вы, - Полли и ты, - вы должны решить  свою  судьбу  сейчас.  В
Слашларке уже знают о ночном нападении, и весь гарнизон направляется сюда,
чтобы окружить ферму. Десять минут назад авангард в фургонах миновал  мост
через Сквалюс-Крик. За ним следует пехота. Значит,  головной  отряд  будет
здесь через полтора часа.
     Официально войска посланы,  чтобы  обезопасить  вийров  от  мятежного
населения, но не  исключено,  что  будет  попытка  нападения  на  кадмусы.
Властям известно, что у нас  в  плену  несколько  участников  Организации.
Возможно, кое-кто опасается, что они начнут говорить и  расскажут  лишнее.
Тогда кое-кто захочет назначить  День  УГ  на  сегодня,  чтобы  освободить
пленных или... заставить их молчать.
     Будем надеяться, что кое-кто не решится так поступить без приказа  из
столицы. Сейчас день. Государственные гелиографы работают вовсю. Но отсюда
до Санта-Диониса полторы тысячи миль, так что понадобится некоторое время,
пока придут нужные кое-кому приказы.
     А солдаты будут здесь раньше. Они возбуждены и напуганы. Если они  не
станут ждать указаний и нарушат Соглашение о неприкосновенности  кадмусов,
то вам лучше сейчас решить, как  вы  поступите.  Собственно,  возможностей
только две: либо рискнуть и предстать перед людским судом, либо немедленно
уходить в Тракию.
     - По правде, вы не оставляете нам выбора, - задумчиво сказал Джек,  -
первое означает верную гибель в рудниках.
     Он смотрел в лицо Слепому Королю, но краем глаза заметил,  что  Полли
пододвинулась к нему. Большие глаза ее полуприкрыты,  правая  рука  -  под
передником. Что она  там  прячет?  Нож?  Что-то  слишком  много  людей  за
последние сутки пытались его прикончить... Хотя  -  что  он  сделал  Полли
плохого? Надо успокоиться, перестать чувствовать себя дичью...
     В комнату вошел сатир и что-то сказал О-регу взрослой  речью.  Слепой
Король поднялся и произнес по-английски:
     - Я вернусь через несколько минут.
     Когда он вышел, Джек спросил:
     - У отца есть шанс выкарабкаться?
     - Не могу сказать наверняка, - Р-ли отвечала детской речью, - но  Йат
очень хороший целитель. Пожалуй, один из лучших в своем сословии.
     В другое время Джек удивился бы: он и не  подозревал,  что  у  вийров
есть какое-то сословное  деление.  Профессии,  ремесла  -  да,  но  слово,
которое употребила Р-ли по-английски, не значит ни того, ни  другого.  Там
была такая частица, которая...
     Но сейчас не до языкознания и общественного устройства гривастых.
     - Что с отцом?
     - Йат уже срастил поломанные кости, - объяснила сирена. - Если  б  не
потрясение и возможное внутреннее кровоизлияние, Уолт мог бы уже ходить.
     Полли изумленно воскликнула:
     - Колдовство!
     - Никакого колдовства. Просто знание природы.  Йат  вправил  кости  и
впрыснул клей. Сейчас кости мистера Кейджа прочнее, чем до перелома. Ну, и
еще лекарства  от  потрясения,  от  шока...  Твой  отец,  Джек,  сейчас  в
состоянии "кипума". Это когда он  полностью  открыт  для  внушения;  нужно
убедить его организм собраться и привести себя в порядок...
     Никакого  колдовства!  Если  б  Йат  объяснил  способы  распознавания
болезней, и их лечения, секреты составления лекарств и  внушения  -  любой
мог бы лечить не хуже, чем сам Йат. Но все это составляет тайны сословия и
не должно выходить за его рамки. Целитель никогда не станет Королем, но  и
Король не умеет того, что может Целитель...
     В комнату вернулся О-рег:
     -  Чаксвилли  удалось  ускользнуть  от  Мар-Кук  и   Ниа-нан,   наших
друзей-драконов. Он встретился с авангардом и сейчас  вместе  с  солдатами
движется сюда. Через несколько минут мы узнаем, чего он  хочет.  -  Слепой
Король задумался. - Думаю, он потребует твоей выдачи, Джек. Твоей  и  всех
людей, находящихся  в  кадмусе:  Полли,  твоего  отца,  Эда  Ванга  и  его
приятелей...
     Р-ли тревожно поглядела на Джека:
     - Ты понимаешь,  что  это  значит?  Вас  всех  приговорят,  всех,  не
разбираясь, как и почему вы сюда попали! Ты  знаешь  человеческие  законы:
вошел в кадмус  -  преступник.  Приговор  обеспечен!  Выбор  только  между
костром и рудниками!..
     - Спасибо, я знаю, - криво  усмехнулся  Джек,  -  в  каком-то  смысле
забавна судьба Эда:  его-то  привела  сюда  ненависть  к  гривастым  и  их
друзьям. А теперь его...
     - Эд Ванг вовсе не считает свое положение забавным - сказал О-рег,  -
я рассказал ему, что его ждет, и он едва не лишился чувств от  бессильного
гнева. И еще, мне кажется, - от страха. Когда я уходил от него, он изрыгал
непристойности и угрозы. Я думаю, он просто гнусный подлец...
     - Ну, и как ты намерен поступить? - спросила Р-ли.
     - А что будет, если мы с отцом останемся здесь? То есть не то,  чтобы
я очень хотел остаться... Всю жизнь просидеть под землей...
     - Да и нам вовсе не нравится сидеть взаперти у себя  дома,  -  сказал
О-рег, - ты же знаешь, как мы, вийры, любим просторы лесов,  наши  поля  и
горы... Конечно, мы собираемся в кадмусах по  делу  или  для  обороны,  но
остаться здесь надолго...
     Однако сейчас нам не  приходится  выбирать.  Знаешь,  что  происходит
снаружи? Ваше правительство заключило союз с Кроатанией и  Дальним  против
вийров. Они собираются вести войну до нашего полного истребления.
     Мы только недавно узнали об этом, поэтому еще не решили, что  делать.
Мы готовы на любые уступки ради мира, кроме отказа от своей  независимости
и своего  образа  жизни.  Но  три  правительства  не  хотят  с  нами  даже
разговаривать. Они собираются решить "проблему  вийров"  раз  и  навсегда.
Значит...
     - Но если вам все равно придется сражаться,  почему  вы  не  наносите
удар первыми? - перебил Джек, - надо же быть реалистами!..
     - Мы готовы к борьбе, - сказала Р-ли, - и прибегнем  в  ней  ко  всей
мощи Байбан, нашей Матери!
     Джек не понял, что она имеет в виду.  Для  него  Байбан  была  ложным
божеством, отвратительным  демоном,  ненавистным  для  истинно  верующего.
Ходили слухи, что гривастые приносят ей в жертву своих детей, но он в  это
не верил: слишком уж ненавидят вийры  кровопролитие.  У  них  есть  другие
недостатки, но детские жертвоприношения? - Нет, это уж слишком!..
     О-рег печально улыбнулся и сказал:
     - Конечно, Организация УГ была неофициальной, но  уж  чересчур  много
было в ней правительственных агентов и военных на руководящих постах!  Да,
Джек, еще новость: столица Дионисии в огне.
     - Как в огне?
     - Там огромный пожар. Начался  он  в  трущобах,  потом  ветер  разнес
огонь. Сейчас он уже угрожает  богатым  кварталам.  Погорельцы  из  трущоб
покидают Санта-Дионис и захватывают окрестные сельские местности.  Похоже,
у правительства на уме не только война с нами...
     - Но кто же поджигатели? - спросила Полли.
     О-рег пожал плечами:
     - Какая разница? Трущобы давно стали пороховой  бочкой.  Сегодня  она
взорвалась. Рано или поздно это должно было произойти. Но я не сомневаюсь,
что обвинят в поджоге именно гривастых.
     Джек думал о том,  откуда  у  Слепого  Короля  такие  новости.  Потом
вспомнил говорящий ящик. За полторы тысячи миль?!
     - Еще несколько минут, и вы не сможете выйти,  -  напомнил  О-рег,  -
солдаты уже близко.
     Вошел сатир и сказал несколько фраз на взрослом языке. Слепой  Король
перевел:
     - Эд Ванг и его сообщники вышли из кадмуса.  Похоже,  они  собираются
скрыться в Тракии.
     Р-ли положила руку на плечо Джека:
     - Ты не можешь сдаться! Это самоубийство! Тебя казнят, Джек!..
     - Твой отец, скорее всего,  выздоровеет.  И  притом  быстро.  Но  ему
придется пролежать еще день-другой.
     - Я не брошу отца!  -  Джек  оглядел  присутствующих.  На  щеках  его
перекатывались желваки.
     - Ну, а ты, Полли О'Брайен? - спросил О-рег.
     Лицо девушки побледнело, ввалившиеся  глаза  беспокойно  бегали.  Она
поглядела на Джека, на вийров, опять на Джека...
     - Решай сама, Полли, - сказал Джек, - мне надо присмотреть за отцом.
     Он вышел в  длинный  овальный  коридор,  в  котором  едва  смогли  бы
разминуться два человека. Стены коридора были гладкими, зеленовато-серыми,
блестящими. Свет  -  сумрачный,  никаких  звуков,  кроме  шагов  Джека  по
прохладному полу слышно не было. Примерно через каждые восемнадцать  футов
видны были полосы, обозначающие вход.
     Один из них оказался приоткрыт. За входом было просторное  помещение,
с оранжевыми, в прожилках, стенами, освещенное значительно ярче остальных.
Помещение было  завалено  разнообразными  мехами.  Единственная  мебель  -
низкий круглый стол, за которым можно только либо лежать, либо  сидеть  на
полу.
     Противоположный вход был открыт полностью. Там  Джек  мельком  увидел
девочку-гривастую лет пяти, снизу вверх глядящую на сирену, скорее  всего,
ее мать.  Сирена  заметила  Джека,  но  ее  реакция  оказалась  совершенно
неожиданной для него: он ждал удивления,  смущения,  но  не  ужаса!..  Она
просто задохнулась от внезапного испуга.
     Джек  поспешно   прошел   дальше.   Неужели   вийры,   всегда   такие
доброжелательные или хотя бы вежливые с людьми, на самом деле прятали  под
этой доброжелательностью страх?..
     Он вошел в комнату отца. Йат все еще сидел на корточках рядом с ложем
и что-то шептал на ухо Уолту. Кожа раненого порозовела, на губах появилось
подобие улыбки, хотя сознание еще не вернулось к нему.
     Йат обернулся, узнал Джека:
     - Он должен какое-то время поспать, потом  сможет  поесть  и  немного
походить.
     - А когда он сможет совсем уйти отсюда?
     - Часов через десять, не раньше.
     - Насколько же он к тому времени окрепнет?
     Йат пожал плечами:
     - Это зависит от него. Ваш отец достаточно крепок. Думаю,  ему  будет
по силам пройти, не торопясь, несколько миль. Но до  Тракии,  если  вы  об
этом подумываете, ему не  дойти.  Нужно  несколько  дней,  чтобы  он  смог
набраться сил. Дорога через горы нелегка.
     - А можно с ним поговорить?
     - Несколько  позже.  Но  к  тому  времени  все  вокруг  будет  кишеть
солдатами. Так что вам, мой мальчик, не стоит ждать  советов  отца.  Выбор
придется делать самому. И как можно быстрее.
     Из коридора донесся знакомый голос:
     - Джек!..
     Узнав Полли,  Джек  вышел  к  ней.  Девушка  протянула  ему  какой-то
неровный цилиндрический предмет, завернутый  в  когда-то  белую  тряпку  и
покрытый кровью с одной стороны:
     - Палец драконихи, - сказала она. - Р-ли хотела его выбросить,  но  я
не дала. Она смеется, но я принесла его тебе...
     - Зачем?
     - Ты что, совсем глупый? Ма