Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Художественная литература
   Мемуары
      Шелленберг В.. Мемуары -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  -
этого циклопического сооружения. Там, где начинался этот спуск, земля была разломана, как пирог, и крошево почвы и корневищ посыпалось в узкую трещину разлома, когда люди приблизились и стали, не решаясь переступить эту черту. Дальше трава была почти не повреждена и ковровой фисташковой дорожкой пятиметровой ширины скатывалась вниз, к загадочно поблескивающей вертикальной плоскости, до которой было добрых пятьдесят метров. Стенки этой наклонной траншеи были облицованы тусклыми серыми блоками, и неяркое солнце, лучи которого еще только-только коснулись долины, не могло осветить того, что скрывалось в конце этого наклонного пути. Варвара сняла перчатки и подняла руки, подставляя лицо и ладони упругому мощному потоку, который, как воздушная река, несся из подземелья. Она ощущала его спокойную незлую силу и прикрыла глаза, безошибочно предчувствуя, что подсознание вылепит точный образ, соответствующий этому ощущению. И в глубине сомкнутых век тяжело распахнулась огромная, непомерной тяжести металлическая книга с литыми негнущимися страницами. И тогда она быстро, чтобы не успели остановить, сделала шаг вперед, переступая неширокий разлом. Сзади скрипнуло, зашелестело, как и следовало ожидать, поскольку мужчины не должны были отпускать ее одну, но привычных шагов не прозвучало, и девушка изумленно обернулась. Зрелище было почти комическое: три скоча перебирали манипуляторами, как сороконожки поднятые в воздух, а люди конвульсивно дергались, словно кто-то удерживал их за комбинезоны - и никто не мог сдвинуться с места! Она вернулась, осторожно подходя и ощупывая воздух руками, чтобы определить границу так странно не замеченного ею барьера; ничего не обнаруживалось, и она сделала знак своим спутникам не шевелиться. Оттянутые назад пояса с десинторными кобурами навели ее на правильную догадку - ведь она-то сама забыла оружие на корабле, потому и прошла здесь. - А ну-ка, бросьте десинторы скочам, - велела она. Туфель подхватил брошенное ему оружие и принял боевую стойку, продолжая упираться рецепторным бурдюком в невидимую стенку. Люди, освободившиеся от этой тяжести, неуверенно переступили магическую черту. И ничего. - Значит, так, - продолжала Варвара, - Туфель остается наверху и держит весь этот металлолом. Через барьер ему не пройти, а почему, не будем сейчас ломать голову. Фофель двигается одновременно с нами по левому краю больше для порядка, потому как и там, совершенно очевидно, силовой заслон. Вафель, обойдя этот провал, пусть отправляется на починку лабиринта, - учти, дружок, там не меньше пятидесяти заслонок восстановить придется. По дороге снимай все, что сможешь, слева, справа, вверху и внизу. Любую органику - в багажный бурдюк. Все усвоил? Ну, пошли. - Какого лабиринта? - ошеломленно проговорил Гюрг. - Там одни камни - при чем же воспламеняющиеся сплавы, заслонки? - То, что вы считали лабиринтом, - мягко проговорил Вуковуд, - это так, парк для прогулок. Тренажер для малышей. А настоящий лабиринт - вот он, перед нами. Черненький. - Этот-то зачем?-возопил командор так возмущенно, словно ему предлагали это сооружение в личное пользование. - Ну, с наземным-то ясно, хотя мы пришли к выводу, что его функции гораздо сложнее и оправданнее, чем вы сейчас изволили предположить. - А мы готовы выслушать, - сказала Варвара, присаживаясь на откос. - Мы суемся в темную воду, и неплохо рассмотреть все предположения относительно открывшегося нам брода. Итак?.. Командор склонил голову, как бы соглашаясь с девушкой, но она-то поняла, что сделал он это скорее затем, чтобы скрыть неуемное подергивание лица, с которым он никак не мог справиться после ее коротенького, естественного "мы". Вуковуд то ли ничего не понял, то ли понял абсолютно все - непринужденно уселся рядом и оперся локтем на колено, искоса поглядывая на Варвару: а вдруг что не так? Все было так, и глаза его, ночью казавшиеся совершенно угольными, сейчас отливали золотом, как у черного козла. Гюрг остался стоять в позе античного оратора. - Я не займу у вас много времени, тем более что попытаюсь избегать специальной терминологии... - Буду вам очень признателен, - чуть привстав, поклонился Вуковуд. - Так вот, сопоставляя характер опытов, несомненно проводимых на Тамерлане, с многочисленными лабиринтами на поверхности Чартарумы, можно прийти к выводу, что неизвестные нам ксенантропы - или пришельцы, если угодно, - поставили своей целью стимулировать развитие местных, так сказать, австралопитеков. Варвара с Вуковудом переглянулись. - Мы пришли к аналогичному выводу, - с уморительной важностью проговорила девушка, снова подчеркивая это "мы". - Еще на подлете к Тамерлане, знакомясь с материалами участников экспедиции, я обратил внимание на недоумение оператора-таксидермиста Варвары Нореги по поводу странного отбора, никак не естественного - по степени агрессивности. Самые активные, самые жизнеспособные детеныши, вопреки всякой логике, изымались из популяции. Почему? Зачем? Кто и как навязал зверюшкам Тамерланы столь нелепое поведение? Ни на один из этих вопросов мы, прилетев, ответить не смогли, да и не тем были заняты. И сейчас на вопрос "кто?" мы можем ответить только условно - они, ксенантропы, благодетели перелетные... Пожалуй, лучше всего им подойдет определение "опекуны". Согласны? Вопрос был явно риторический, но Вуковуд и Варвара дружно кивнули. - Теперь - "зачем?". Зоопсихологам уже несколько веков известно, что в любой популяционной группе выделяется доминирующее животное. Но тестированием было установлено, что этот лидер вовсе не обязательно - самый сообразительный. Гораздо чаще первенство по интеллекту занимал субдоминант, первый заместитель, так сказать. Так вот, не ставилось ли целью на Тамерлане, этом испытательном полигоне и биолаборатории "опекунов", получить такую модель развития, где во главе стаи становился бы не сильнейший, а умнейший? Опекуны были не глупее нас и прекрасно понимали, что вся отработка методик, с возможными срывами, катастрофами, тупиками и нежелательными ответвлениями, должна проводиться подальше от только что зародившегося, хрупкого и уязвимого разума чартаров. Мы вон тоже уберемся отсюда через пару часов, и даже стратегической разведке здесь делать будет нечего. - Самокритично,-сочувственно вздохнула Варвара. - Итак, на испытательном полигоне-планете, которая у нас означена как Земля Тамерлана Степанищева, - были получены положительные результаты: жизнеспособные популяции, из которых были элиминированы наиболее агрессивные особи. - Элиминация - термин мягкий, - заметил Вуковуд, - а сам способ-то садистский, фашизмом припахивает. - Согласен. Потому-то его и сочли недопустимым даже для этих троглодитов, которым только через много сотен веков предстояло стать людьми. И тогда им подарили лабиринты - громадные тренажеры сообразительности, которые можно использовать и как жилища, и как культовые сооружения (к сожалению, первобытное человечество не может миновать какой-то религии); а в простейшем варианте - ловушку для животных. Кораль. Но стать хозяином в таком лабиринте может только самый умный из стаи, тупица заблудится и погибнет. - Позвольте, - вскочил Вуковуд, - но ваша концепция нисколько не противоречит моей, а, напротив, дополняет и углубляет... - Ладно, вы тут еще подискутируйте, - сказала Варвара, - а я все-таки сойду и посмотрю, что там. Мне не терпится. Она двинулась вниз по наклонной зеленой дороге, сначала шагом, а потом легкими широкими прыжками, и наверху, вдоль обрывчика, такими же скачками передвигался Фофель, потрюхивая содержимым багажного бурдюка. Дорожка опускалась вниз этажа на два, и уже была видна широкая прозрачная дверь в совершенно черной стене. Такой же черный порог лежал перед нею, и что-то блеснуло на нем, не то нарисованное, не то вмурованное в его глубину. Мужчины, продолжавшие спор на бегу, остановились за спиной девушки и разом примолкли. За прозрачной дверью, покрытой скупым золотым орнаментом, виднелись уходящие вглубь, в темноту, ровные ряды стеллажей. Это не был лабиринт; напротив, неширокий прямой проход и золотые знаки на торцах стеллажей не оставляли сомнения в том, что здесь, в отличие от надземного сооружения, все предельно четко, понятно и открыто. И насколько проникали лучи фонарей, можно было видеть только бесчисленные полки с футлярами, коробками, снежно-белыми кругами - экранами, наверное. - Что это? - вырвалось у Варвары. - Это - сокровища "опекунов", - почему-то грустно проговорил Вуковуд. - Информаторий. - Вы полагаете, что это спрятано для следующей экспедиции? - с сомнением протянул Гюрг. - Собственный склад? - Не думаю. Лабиринт построен для этих троглодитов, значит, и сокровищница - для них. Сперва надо освоить первое, а когда они поднимутся на уровень хомо сапиенс, тогда можно и в информаторий их запускать. А сейчас, как сами видите, это им, что мартышке микроскоп, потому для чартаров он и не доступен. - Тогда почему же этот сезам открылся? - резонно вопросил Гюрг. - Кто и на кой ляд его отворил? - Это я, - покаянно проговорила Варвара. - Я случайно нашла ключ. То есть не совсем случайно... Решить лабиринт - это пройти его. Потыркаться во все тупики, обмануться на всех ложных поворотах, поиграть во все шарики и считалочки. Но это путь для троглодитов. Ключ - это прямая, обеспеченная тем уровнем техники, который позволяет создать высокотемпературный луч, прожигающий хитро спрятанные оконца. - Надо ж было еще догадаться, что они на одной прямой, - заметил Вуковуд. - Создать пространственную модель сооружения, точно расположить все детали... - А что у вас за панихидный тон? - заорал вдруг Гюрг. - Ведь это же прекрасно - в лице нашей прекрасной дамы человечество блестяще прошло тест на мудрость, то есть сплав логики и интуиции. Варенька, я вам завидую, и на нашу, мужскую, половину приходится теперь куда более скромная задача - решить, как отпереть эту дверь. Ведь здесь ни ручек, ни замков, сплошная гладкая поверхность. Все трое с сомнением поглядели на толстый прозрачный прямоугольник размерами примерно три на два метра - он был явно непробиваем. Золотой рисунок, нанесенный на центральную часть его, состоял из девяти пятнышек, расположенных группами по три: одно, овальное, вверху, а два веерообразных ниже и по сторонам, как бы образуя правильные треугольники; соответственно на черном пороге под каждой тройкой пятен располагалось по два овала побольше и повытянутее, соединенные наподобие римского V. Решение пришло одновременно, и оно было столь однозначно, что никто даже не высказал его вслух; просто Гюрг сделал шаг вперед и, встав на четкую метку посередине порога, положил ладони на развернутые лапчатые знаки посреди прозрачной загородки, а лбом уперся в золотой боб, нарисованный повыше. - Ну что же вы? - нетерпеливо спросил он, полуобернувшись к своим спутникам.- Здесь ясно дано понять, что сокровищницей нельзя владеть в одиночку! Варвара стояла, задумчиво заложив руки за спину, покачиваясь с носков на пятки и размышляя о чем-то совершенно не существенном, - например, о том, что само расположение золотых ориентиров подразумевает высокую ступень развития претендентов на владение информаторием: никакой австралопитек не смог бы стоять, выпрямившись, соединив пятки и развернув носки. Это ему просто не пришло бы в его австралопитечью голову. А вот насчет ограничения на единоличное владение - это опекуны дали маху, любой князек, не говоря уж о монархе, мог притащить с собой двух холуев, с их помощью проникнуть в подземелье, а потом - дело вкуса: можно просто пристукнуть, можно подвесить за ноги... - Варенька,-удивленно и проникновенно продолжал Гюрг,- вы - и боитесь? Но даже я чувствую, что здесь нет никакой опасности, штуковина эта теплая и чуть вибрирует, словно сдерживает дыхание... Ну же! Остался один шаг! Варвара посмотрела на Вуковуда, и не потому, что хотела узнать его мнение, она это и так чувствовала, а просто затем, чтобы он высказался по данному поводу - ей как-то не хотелось. - Послушайте, сойдите-ка с индикаторной доски, - сказал Вуковуд. - А то и вправду откроется, но где гарантия, что мы сможем все закрыть и вернуть в первоначальное состояние? - Да вы с ума сошли, - резко обернулся к нему командор, которому пришлось опереться плечом, чтобы сохранить равновесие, не отходя все-таки от дверей. - Да вы себе в жизни не простите, что были в одном шаге от такого... Да вам вся Земля не простит! За это Монкорбье - ваш Монкорбье! - жизнь положил! Даже здесь, в полумраке преддверия подземного хранилища, куда никак не могли попасть лучи восходящего солнца, было видно, как изменилось лицо Вуковуда. - Не трогали бы вы Землю,-очень сдержанно попросил он, - и Монка тоже. Ключ мы нашли. Но он-то не про нас. И все вот это тоже чужое. Забраться туда - это все равно что украсть у детей. Командор стратегов высокомерно выпрямился и посмотрел на Вуковуда сверху вниз, благо был на целую голову выше. - Ну и терминология у тактической разведки - украсть... Считывание информации никоим образом ее не обесценивает, миновали времена борьбы за приоритет. Я не понимаю, чем это мы так обездолим здешних неандерташек, если заглянем в предназначенную для них публичную библиотеку... - Что вы, что вы... ничем. Даже напротив. Подарим им еще одно бесплатное развлечение. Сначала мы считаем всю эту информацию, а потом они... с позволения сказать - считают. - Да перестаньте же паясничать! Сами понимаете, любому кораблю сюда уже спускаться будет нельзя, раз планета заселена разумными существами. Мы - первые и последние, и всю ответственность я беру на себя, а уж к этому-то мне не привыкать. - Послушайте, Гюрг, - сказал Вуковуд, - у нас сейчас более актуальная задача - заставить вот этот пандус подняться и принять исходное положение. Этой двери ждать еще много тысячелетий... Варваре было очень жалко Гюрга. Это ж надо - привыкнуть к роли верховного судии на всех несчастных планетах Вселенной и вдруг очутиться здесь, без своих альбатросов, без подвигов, без слепого повиновения. Зато с мартышками-людоедами, к которым, честно говоря, ни малейшей симпатии и у нее не возникло. Сонные вонючие твари - дали небесные, до чего неприятно сознавать, что собственные предки были нисколько не лучше! Одно светлое воспоминание - дикареныш с цепкой просящей лапочкой, которому она подарила фонарик. Гюрг заметил перемену в выражении ее лица и истолковал ее по-своему: - Черт побери. Варвара, но ты-то - неужели и ты отсюда уйдешь несолоно хлебавши?! Он и сам не заметил, как снова перешел на "ты". Варвара присела, задумчиво потрогала золотые бобики, как будто наклеенные на порог. Черное было теплым, светлое - ледяным. - Если мы отопрем и эту дверь, - сказала она, глядя на командора снизу вверх, - то это уж точно будет выше уровня бабочки. Так что... "Уровень бабочки" - это был неофициальный термин, прижившийся на дальних планетах и означавший, что производимое землянами действие может привести к изменению хода исторических событий. Взрыв целого вулкана мог лежать ниже этого уровня, а щелчок зажигалки - выше. Все решала интуиция. Но интуиция у каждого своя, и Гюрг, побелевший от бешенства, ударил сжатыми кулаками по полированной поверхности. - Да говорят же вам, что это все чушь собачья с реверансами! Сделали один шаг, сделаем и другой, но останавливаться на середине... Нелепость! Быстренько отснимем все содержимое, а потом я вам гарантирую, что найдем и как дверь запереть, и как пандус поднять. Ну не впервой же, честное слово! Эй, скоч, камеру!.. Что-то мелькнуло вверху, Гюрг вскинулся, готовый цепко ухватить требуемый аппарат, но ничего не падало. Все дружно вытянули шеи и увидели, что съемочная камера висит в воздухе над их головами на уровне края траншеи. Да, сняли... - Ч-черт, сговорились... -Гюрг снова саданул кулаком по стекловидной плите и тут же отдернул руки: на местах ударов расплывались черные пятна.- Вот, кстати, и подсказка для решения вашей проблемы: у всех этих сезамов должна быть "защита от дурака". Предположим, дураки как-то сюда проникли, но дальше их пропускать нельзя. Как отличить дурака от умного, от истинного сапиенса? - А дурак будет вести себя... соответственно. - Вуд изо всех сил старался говорить помягче. - Ну, да, как я. Он не заметит ключевых меток или, во всяком случае, не сообразит, как ими пользоваться, зато начнет бесноваться. Полезет с копьем, с топором, но они, по-видимому, не страшны. Страшно нечто, работающее от батарей, а такое сюда силовым полем и не пропускается. А окончательно взбесившийся дурак разожжет здесь костер, это уж точно. Так? - Ну и что? - не удержалась Варвара. - А то, что обратный ход, то есть закрытие дверей, принципиально найден. Можем не волноваться. Ну так что, вперед? Отснимем тогда и поведем себя, как дикари, - дверка и закроется. Прямо, и только прямо. В чем же дело, Варвара? Вот он, девиз твоей юности, такой подкупающе чистый, бескомпромиссный... и бездумный. - Эй! - крикнула она. - Там, наверху! Добегите до ближайшего леска и принесите охапку дровишек посуше! Мы подождем. Гюрг развернулся и стал прямо перед ней, лицом к лицу - вспомнил, наверное, что вода и камень долбит: - А с тобой-то что, Варвара? Кто тебя подменил? И главное - почему ты так торопишься удрать с этой планеты? Она было бесстрашно подняла на него глаза, чтобы сообщить наконец, кто ее подменил, может и сам того не зная, - и вдруг осеклась, словно дыхание перехватило: удрать с этой планеты... Все ты перепутал, командор, все угадал с точностью, да наоборот, альбатрос ты далекого космоса! Полжизни она бы сейчас отдала, полжизни и усы; в придачу, только чтобы остаться здесь подольше, потому что удрать отсюда - это значит - до первого буя, а там ей налево, а ему направо, то есть одной на Тамерлану, а другому - в подпространство. И все. И что толку, что вперед и только вперед, если каждый пойдет этим путем в одиночку? - Смотри, Варька, - добивал безжалостный голос, - это, конечно, достойно и доблестно - рваться обратно на Степаниду, где любимая профессия, долг перед человечеством и лягушки недоспиртованные. Но однажды ты проснешься и волком взвоешь, когда представишь себе, что мы сейчас пировали бы, и руки по локоть в этой самой информации, да что по локоть - мы купались бы все втроем, как в золотых пузырьках, как в пене янтарной... И тут только до Вуковуда, который медленно выписывал восьмерки от одной стены до другой, точно гепард мышастый, начало что-то смутно доходить. Колдовское, медовое море Тамерланы, которую никто еще не осмеливался звать Степухой, всплыло в памяти. И никаких троих в этом море. Только двое. Он плавно и хищно развернулся и вдруг бесшумно и бессуетно возник в единственно необходимой точке - как раз посередине между командором и девушкой. - Вот что,

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору