еделенным. Их создание было незаконно, и следовательно, фильтрационные
пункты должны рассматриваться как не предусмотренные законами РФ пункты
принудительного ограничения свободы граждан РФ.

Члены группы Уполномоченного по правам человека РФ (в том числе
представители неправительственных правозащитных организаций в качестве
экспертов) и ряд депутатов Государственной Думы РФ посещали фильтрационные
пункты и ознакомились с их документацией.

Было установлено, что в январе 1995 г. по крайней мере часть людей
задерживали вообще без какого бы то ни было оформления документов о
задержании. С февраля 1995 г. стали оформляться постановления о задержании,
но это не значит, что в большинстве случаев имелись сколько-нибудь
серьезные основания для задержания и содержания в фильтрационных пунктах
доставленных туда людей. Во-первых, постановления, как правило, оформлялись
с нарушениями установленных норм и правил. Во-вторых, в большинстве случаев
постановления содержали ссылку на Указ президента РФ от 2 декабря 1993 г.
"О мерах по предупреждению бродяжничества и попрошайничества". Не вдаваясь
в оценку самого указа, отметим, что большинство из доставленных на
фильтрационные пункты имели при себе удостоверяющие их личность документы,
а некоторые вообще были задержаны в своих домах, где они прописаны, и,
соответственно, действие указа не могло быть распространено на них.

В фильтрационные пункты попадали как задержанные в результате
неизбирательных задержаний во время "зачисток" населенных пунктов и т.п.,
так и целенаправленно задержанные, например по имевшимся на блок-постах
спискам.

Установлены случаи задержания граждан без предъявления им обвинений на
длительные сроки (в том числе более месяца), на что не имелось никакого
законного основания. Это происходило и в 1995 г., и в 1996 г. Например,
жители Самашек, задержанные 15 марта 1996 г. и доставленные в Пятигорск,
были освобождены лишь 19 апреля.

Людям не предоставляли возможности сообщать родственникам о своем
задержании, как это предусматривается ст.5 "Положения о краткосрочном
задержании лиц, подозреваемых в совершении преступления". В результате
задержанные становились для родных и знакомых пропавшими без вести.

Подчас задержанные подвергались особенно жестокому обращению в первые часы
и дни, вплоть до прибытия на фильтрационные пункты. Отчасти это можно
объяснить тем, что охрана и конвой сознавали свою безнаказанность в связи с
неопределенностью правового статуса задержанных - формально срок их
содержания отсчитывался с момента поступления на фильтрационный пункт.
Кроме того, первоначальное этапирование осуществлялось на неприспособленных
для этого транспортных средствах, и при этом охрана и конвой размещали
людей так, чтобы побег был физически невозможен, а нечеловеческие условия в
пути сделали невозможной саму мысль о побеге.

Мы располагаем свидетельствами3 о том, что при этапировании на грузовых
автомобилях людей укладывали штабелями в несколько слоев. Приведем ряд
примеров.

----------------------------------------------------------------------------

3 января 1995 г. при этапировании в Моздок свыше 60 человек, задержанных на
террритории консервного завода в Грозном, были размещены сначала в кузовах
двух грузовых машин, а когда одна сломалась, - в кузове оставшейся. Люди
лежали штабелями в шесть и более слоев. Находившиеся в нижних слоях
задыхались. При попытке пошевелиться конвой открывал огонь4. Всего погибло
не менее восьми человек.

Именно об этом случае сообщал пресс-секретарь Временного совета Чеченской
Республики Руслан Мартагов:

----------------------------------------------------------------------------
"В районе консервного завода было бомбоубежище. Туда ворвались [федеральные
военнослужащие], женщин и детей не тронули, а всех подростков и мужчин,
связав руки, штабелями свалили в кузов КамАЗа, в семь рядов, а сама охрана
села сверху. Как на дрова... На глазах у отца расстреляли его 15-летнего
сына. В дороге еще нескольких застрелили. Кто-то задохнулся в дороге..."5
----------------------------------------------------------------------------

10 января 1995 г. в Моздок были этапированы 18 человек, уложенные в кузове
грузового автомобиля штабелями. 19 января 1995 г. таким же образом в Моздок
были доставлены 14 человек. 27 января при перевозке более 30 задержанных по
вине пьяного шофера машина перевернулась, несколько задержанных получили
травмы. 8 апреля 1995 г. при этапировании в Моздок 68 задержанных жителей
с.Самашки их укладывали в кузова грузовиков штабелями в четыре слоя6.

При этапировании на вертолетах людей с завязанными глазами усаживали в
неудобных позах вплотную в несколько рядов, жестоко избивали. Имеется ряд
независимых друг от друга показаний о том, что во время полета конвоиры
убили (или имитировали убийства - глаза у задержанных были завязаны)
нескольких этапируемых людей7. Можно предположить, что это делалось с целью
подавить всякую мысль о неподчинении.

При пешем этапировании из Самашек 8 апреля 1995 г. задержанных постоянно
избивали. Трех этапируемых при этом застрелили8.

Жестокое обращение не прекращалось с поступлением задержанных на
фильтрационный пункт. Очевидные следы избиений и пыток у вышедших из ФП
многократно отмечали представители правозащитных организаций, депутаты
Государственной Думы РФ, журналисты. Жалобы на факты жестокого обращения
наличествуют в большинстве свидетельских показаний людей, побывавших в ФП.
Сообщенные пострадавшими сведения о сроках их содержания в ФП полностью
подтвердились при посещении этих пунктов депутатами Государственной Думы РФ
и членами группы Уполномоченного по правам человека РФ. Имеющиеся же акты
судебно-медицинского освидетельствования пострадавших, составленные вскоре
после документально подтвержденной даты их освобождения из ФП, делают
достоверность показаний о применении пыток практически бесспорной.

Избивая и пытая задержанных, их пытались заставить признаться в участии в
боях, от них добивались сведений о том, кто из известных им людей является
боевиком, где хранится оружие и т.п.

При организации ФП должностными лицами вообще не было предусмотрено их
материально-техническое снабжение, достаточное для обеспечения задержанным
сколько-нибудь приемлемых условий существования. Это обстоятельство имело
тяжкие последствия.

Условия содержания задержанных в фильтрационных пунктах отличались в разные
периоды и в различных ФП, но в целом могут быть охарактеризованы как
тяжелые.

В Моздоке ФП был размещен в нескольких железнодорожных вагонах для
перевозки заключенных. Практически все содержавшиеся в моздокском ФП в
январе 1995 г. в своих показаниях жаловались на крайне скудное питание,
недостаток воды и страшную скученность. В конце января положение там
изменилось к лучшему, и подобные жалобы задержанными уже не высказывались.
Очевидно, что некоторое улучшение условий содержания было связано с
разгрузкой этого ФП, снижением числа вновь задержанных и, главное,
привлечением внимания российской и мировой общественности к происходящему в
фильтрационных пунктах. По имеющимся у ПЦ "Мемориал" сведениям, в конце
января 1995 г. моздокский ФП посетила комиссия МВД РФ; по результатам
проверки персонал ФП был полностью сменен, а кто-то из низшего начальства
был наказан в дисциплинарном порядке. Пытки во время допросов прекратились.
Раненым и травмированным начали выдавать перевязочные материалы и йод;
людям, находящимся в тяжелом состоянии, медицинскую помощь оказывал
фельдшер. Улучшилось питание задержанных. Однако издевательства и избиения
со стороны персонала ФП продолжались.

Впрочем, поступление в моздокский фильтрационный пункт относительно крупной
партии задержанных после проведения 7-8 апреля 1995 г. МВД РФ операции в
Самашках немедленно вновь привело к страшной скученности в камерах,
недостатку питания и воды. Следует отметить, что недостаток воды не может
быть объяснен плохим снабжением и является прямым проявлением жестокого
обращения с задержанными.

----------------------------------------------------------------------------
"10 апреля нас погрузили в вертолет и отвезли в Моздок. Там избили и
привезли в фильтрационный пункт. На допросах снова избивали, угрожали
расстрелом. Следователь сам не бил, били люди в масках, когда он выходил из
отсека. То же самое творилось в соседних отсеках <...> Предлагали
подписать, не читая, какую-то бумагу или рассказ о том, что первыми из села
открыли стрельбу боевики. Иногда приходил военный врач, который давал йод и
одну таблетку от всех болезней. Человеку, у которого грудь сильно болела, -
видимо, ребра были поломаны, он лишь дал бинт, чтобы тот сам себя
перевязал"9.
----------------------------------------------------------------------------

В Грозном ФП был размещен в помещении 1-го производственного
автотранспортного предприятия (ПАП-1). При его посещении Уполномоченным по
правам человека РФ С.А.Ковалевым и представителями его группы
А.Ю.Блинушовым, Н.Г.Охотиным, С.В.Сироткиным 25 февраля 1995 г. было
установлено, что камера для задержанных находится в подвальном помещении,
перегороженном металлическими решетками. Отопления не было (впрочем, как и
во всем городе), освещение также отсутствовало - задержанные содержались в
полной темноте.

Вскоре после посещения ФП этой группой здание было оборудовано движком, в
результате чего все помещения ФП были освещены, на первом этаже были
оборудованы восемь камер (одна - м, одна - м, шесть - м) с металлическими
решетками вдоль всех стен изнутри.

Вот как описали свое впечатление от пребывания в фильтрационном пункте
Грозного в июле 1995 г. монахи буддийского ордена "Ниппондзан-Меходзи"10:
"Через час нас вывезли в фильтрационный лагерь, где, избивая, заставили
лежать на асфальте лицом вниз в течение часа. Когда стемнело, после
короткого допроса у следователя нас препроводили в камеру. <...> Следует
сказать, что с этого момента отношение к нам резко изменилось. Конвой
фильтрационного лагеря относился к нам по-человечески: на нас не кричали,
не били, а наоборот, старались облегчить нашу участь, давая возможность
больше быть на прогулке, чаще проветривать камеру, давали кипяток и т.п.
<...> 14 июля утром нас по одному вызывали к начальнику, и мы подписали
распоряжение о нашем освобождении из-под стражи, нам вернули личные вещи и
документы, после чего нас опять закрыли в камеру, где продержали до
середины следующего дня, мотивируя это особым распоряжением начальства
сверху. Поскольку условия содержания в фильтрационном пункте ужасны (спать
на голом полу, есть из одного ведра на всех без ложки, абсолютно не дают
хлеба, вонь и антисанитария), мы требовали выпустить нас немедленно, но все
наши требования игнорировались. <...> Тот ад, в котором мы провели 5 дней,
может показаться раем по сравнению с тем, что выпадает на долю чеченцев. С
ними не церемонятся, а доводят до такой степени, что человек шарахается от
любого звука. Становится понятно, почему чеченцы предпочитают смерть вместо
плена"11.
----------------------------------------------------------------------------

По имеющимся у ПЦ "Мемориал" сведениям, в мае 1995 г. после убийства в этом
ФП трех сотрудников промосковского МВД ЧР (см. раздел 3.5) последовала
проверка его работы комиссией МВД РФ. Так же как и в Моздоке, кто-то из
начальства был наказан в дисциплинарном порядке, однако к уголовной
ответственности никто привлечен не был. Так же как и в Моздоке, условия
содержания и обращение с задержанными несколько улучшились.


  [Filtr2.JPG]
[Filtr4.JPG]     Внутренние помещения грозненского фильтрационного пункта.
 Фотографии Александра Соколова, сделанные осенью 1996 г. после закрытия ФП



В Ставрополе и Пятигорске ФП были размещены в помещениях городских
следственных изоляторов.

В фильтрационных пунктах не оказывалась необходимая медицинская помощь,
хотя там часто содержались люди, получившие серьезные травмы. Депутатами
Государственной Думы РФ В.В.Борщевым и Ю.А.Рыбаковым при посещении ими
фильтрационного пункта в Пятигорске был документально установлен по крайней
мере один случай смерти задержанного вследствие неоказания медицинской
помощи - Умара Баутдиновича Касаева, 6 января 1995 г.

При освобождении из ФП людям предлагалось подписать заявление об отсутствии
претензий.

Абсолютное большинство доставленных в ФП были освобождены как ни в чем не
виновные.

Согласно справке, направленной заместителем начальника ГУИН МВД РФ
В.В.Злыденко министру внутренних дел РФ, с 11 декабря 1994 г. по 22 июля
1995 г. через ФП Моздока и Грозного прошли 1325 человек. При этом лишь 100
из них были переданы следственным органам и 141 - "в соответствующие
инстанции для обмена на военнослужащих" (известно, что в большинстве
случаев к обмену на пленных военнослужащих федеральных войск чеченской
стороне предлагались люди, не принимавшие участия в военных действиях).
Примерно такое же соотношение сохранялось и в дальнейшем. Так, согласно
официальным данным, из 1257 человек, прошедших через ФП в Грозном с 28
января 1995 г. по июль 1996 г., 1024 были освобождены, 51 задержанному были
предъявлены обвинения в совершении преступлений, 109 человек были обменены
на пленных военнослужащих федеральных войск12.

Фильтрационный пункт в Моздоке был закрыт 6 июня 1995 г., остальные - в
июне 1996 г. в соответствии с соглашениями, достигнутыми представителями
воюющих сторон в Назрани 10 июня 1996 г.





                  РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений

3.6.2. Неофициальные места содержания задержанных

С декабря 1994 г. перед отправкой в ФП задержанные часто содержались до
нескольких суток в накопительных пунктах, расположенных у блок-постов или в
местах дислокации воинских частей. Никакого официального статуса у таких
мест содержания задержанных не было.

Первый известный нам накопительный пункт располагался на территории
консервного завода в Грозном. Такие пункты были и на территориях, занятых
воинскими частями у станиц Ассиновская и Червленная, у блок-поста № 13
между селами Серноводск и Самашки и др. Людей там содержали в машинах для
перевозки заключенных или в вырытых в земле ямах.

Судя по многочисленным показаниям задержанных, здесь проводилось первичное
дознание, многих из задержанных при этом жестоко избивали.

Следует отметить, что в ямы, вырытые в земле, помещались отнюдь не только
задержанные жители Чечни. Дело в том, что в федеральных воинских частях на
территории Чечни такие ямы, обычно называемые солдатами по восточному -
"зиндан" (возможно, такая практика идет со времен войны в Афганистане),
часто использовались в качестве гауптвахт1. Корреспонденты, посещавшие
расположение воинских частей в Чечне, неоднократно сообщали о такой
практике. Например, то как задержанного поместили на такую гауптвахту,
наблюдал зимой 1995 г. в Грозном корреспондент "Известий"2. Военная
прокуратура называла подобные "зинданы" "необорудованной" или "незаконной
гауптвахтой" и в ряде случаев (в районе Ассиновской, под Шатоем) вынуждала
командиров воинских частей отпустить находящихся в них военнослужащих, а
вместо ям оборудовать нормальное помещение3.

Бесчеловечные условия содержания, голод, избиения и издевательства - все
это подчас доставалось и провинившимся федеральным военнослужащим. Рассказ
контрактника4, самовольно покинувшего свой блок-пост и попавшего за это на
"необорудованную гауптвахту", был напечатан в "Новой газете":

----------------------------------------------------------------------------
"Было два вида зиндана - просто яма глубиной до восьми метров, вырытая
самими заключенными, и железная бочка три на два метра. Виктор попал во
второй. Небольшое отверстие на замке. Для вентиляции бочку прострелили из
пулемета. Но кроме воздуха в дырки лилась и вода. Внутри на дне какое-то
тряпье. Лежать можно только восьмерым, остальные спали стоя. <...> Банка
тушенки и полбатона хлеба на всех - уже хорошо. <...> Ночью приходили бить.
Били четверо. <...> Отвечать не было смысла - могли убить и списать на
боевые потери. <...> В полку придумали свою йамнистиюк. Если кого-то сажают
в яму, то его товарищи хватают на следующий день любого чеченца и суют в
карман гранату. Пойман с оружием. В одной яме солдат и боевиков содержать
нельзя. Солдат выпускают - йамнистияк <...>"5.
----------------------------------------------------------------------------

Анализ многочисленных показаний позволяет сделать вывод, что в то время,
как в официальных ФП уровень жестокости по отношению к задержанным
несколько снизился, в неофициальных и недоступных для контроля местах
содержания задержанных все большее распространение приобретала практика
применения пыток, в том числе электрическим током. Именно здесь перед
отправкой в ФП на допросах у задержанных пытались добиться признания вины
или получить нужные сведения.

Постепенно значительную часть задержанных вообще перестали отправлять на
фильтрационные пункты, и они, таким образом, не попадали в официальную
статистику задержаний. Например, в официальных документах датой задержания
жителей Самашек, которые 8 апреля 1995 г. были доставлены в пункт у
Ассиновской, а через несколько дней переправлены в официальный ФП под
Моздоком, числится тот день, когда их привезли в Моздок. Тем самым налицо
сокрытие факта задержания людей в течение нескольких дней. Остальные
задержанные жители Самашек, которых освободили прямо из этого пункта,
вообще ни в каких официальных документах в качестве задержанных не
числятся.

Людям, отпущенным непосредственно из таких неофициальных мест содержания, в
отличие от официальных фильтрационных пунктов, не выдавались никакие
документы, удостоверяющие их пребывание там.

Подобные места содержания задержанных превратились в неофициальные тюрьмы.
Число их росло - известно о существовании таких пунктов в расположении
частей МО (в районе Шали в 503-м, 506-м мотострелковых полках) и ВВ МВД (в
районе Серноводска и Ассиновской).

Монахов буддийского ордена "Ниппондзан-Меходзи", задержанных 10 июля 1995
г. на КПП по дороге из Грозного в Урус-Мартан, доставили в какую-то
воинскую часть:

----------------------------------------------------------------------------
"Не спрашивая документов, без всяких объяснений, нас пинками затолкали в
машину, завязали глаза и привезли в расположение российских войск. Как
только мы вышли из машины, нас, избивая, заставили распластаться на земле,
закрутили руки за спину и надели наручники, хотя мы абсолютно не
сопротивлялись и старались покорно выполнять все команды. <...> Четки,
которые сняли с нашего Учителя, не разорвали, так как они были сделаны из
нефрита, а просто присвоили себе. У одного монаха сняли часы и пытались
снять обручальное кольцо, которое ему на память подарила мать. С
завязанными глазами, в наручниках, абсолютно не сопротивляющихся насилию,
нас за шиворот затолкали в яму и бросили в грязь. Через несколько минут
пришли вышибалы с дубинками, но, побеседовав с нами и узнав, что у нас не
было оружия, что мы буддийские монахи, в сердцах их пробудилось сострадание
и они сказали: "Мы этих бить не будем". Хотя наши глаза были завязаны, но
мы слышали, как одни солдаты хотели снять кроссовки с монаха, но те, кто
отказался нас бить, уговаривали их не делать этого. <...> Через час нас
вывезли в фильтрационный лагерь"6.
----------------------------------------------------------------------------

Командование федеральных сил в Чечне, военная прокуратура и МВД РФ
неоднократно официально отрицали наличие таких мест содержания задержанных.
В июле 1996 г. в ответ на запрос депутата Государственной Думы РФ
Ю.А.Рыбакова военный прокурор СКВО генерал-майор юстиции В.Ф.Соловьев
сообщал:

----------------------------------------------------------------------------
"Военными прокурорами СКВО и войсковой части 44662 (гор.Грозный)7 по
аналогичным обращениям неоднократно проводились проверки