Какие-либо сведения о А.Базавлуке, Е.Петровой и В.Шевченко на настоящий
момент отсутствуют. Представитель украинской организации УНА-УНСО
А.И.Лупинос выяснил, что в октябре 1996 г. Е.Петрова содержалась в бывшем
здании сбербанка в Ачхой-Мартане. По-прежнему занимавший пост заместителя
начальника ДГБ ЧРИ А.Хасуев на неоднократные запросы каждый раз отвечал,
что впервые слышит об этом деле.

У ПЦ "Мемориал" нет оснований утверждать, что точно установлена виновность
в гибели этих людей формирований или властей ЧРИ. Однако правоохранительные
органы ЧРИ не предприняли каких-либо серьезных шагов для установления
истины (см. раздел 4.8) - и это обстоятельство само по себе вызывает
подозрения.





                  РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений

4.7. ТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯ


  Из статьи 7 Международного пакта о гражданских и политических правах:
----------------------------------------------------------------------------
"Никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или
унижающему его достоинство обращению или наказанию".


* * *

Начиная с весны 1995 г. в вооруженных формированиях ЧРИ и во многих
населенных пунктах Чечни, не контролируемых федеральной властью, начали
создаваться шариатские суды. Вопрос о реальном соответствии принципов
формирования и деятельности этих судов установлениям шариата выходит за
рамки данного доклада.

Эти суды ввели в практику широкое применение телесных наказаний - ударов
палками. Спектр проступков, за которые могло последовать телесное
наказание, был достаточно широк. Чаще всего это были пьянство, торговля
спиртным, нарушение общественного порядка. Но могли быть и другие мотивы.
Например, в декабре 1995 г. в Урус-Мартан были доставлены захваченные за
несколько дней до этого вооруженными сторонниками ЧРИ начальник отдела
внутренних дел Октябрьского района Грозного Султан Сатуев и два сотрудника
грозненского телевидения - заместитель директора, писатель и журналист Муса
Ахмадов и телеоператор Гикава Дадаз. Они были преданы суду шариата по
обвинению в клевете на вооруженных сторонников ЧРИ. Мулла вынес им приговор
- по 300 ударов палками. Однако по просьбе стариков приговор был смягчен до
50 ударов. Наказание осуществляли публично, при этом наказуемым разрешили
оставить на себе одежду1.

Важно отметить, что в Грозном после его занятия вооруженными формированиями
ЧРИ к таким телесным наказаниям приговаривали и людей, заведомо не
являющихся правоверными мусульманами, - из числа русского населения.

Часто (но далеко не всегда) такое наказание имело символический характер -
удары специально наносились несильно. Генеральный прокурор ЧРИ Хаваж
Сербиев во время встречи с представителями МХФ и ПЦ "Мемориал" в октябре
1996 г. специально подчеркивал, что целью таких наказаний была не
физическая боль, а моральное воздействие. Но даже и в этом случае, с точки
зрения авторов доклада, позорная публичная порка подпадает под определение
"унижающее достоинство наказание", прямо запрещенное статьей 7
Международного пакта о гражданских и политических правах.





                  РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений

4.8. РАССЛЕДОВАНИЕ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫМИ ОРГАНАМИ ЧРИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ,
СОВЕРШЕННЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ ВООРУЖЕННЫХ ФОРМИРОВАНИЙ ЧРИ ПРОТИВ
ГРАЖДАНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ И ПЛЕННЫХ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ ФЕДЕРАЛЬНЫХ ВОЙСК

Правоохранительные органы ЧРИ в большинстве случаев не рассматривали
грубейшие нарушения прав человека и норм гуманитарного права
представителями вооруженных формирований ЧРИ в ходе военных действий как
преступления; лица, совершившие эти действия, в абсолютном большинстве не
понесли никакого наказания. Этим правоохранительные органы ЧРИ не
отличаются от аналогичных федеральных органов, также не желавших
расследовать преступления "своих".

Вопиющее насилие над мирным населением со стороны вооруженных формирований
ЧРИ в Буденновске и Кизляре (см. раздел 4.3.) не стало предметом
расследования прокуратуры или МВД ЧРИ - эти органы вообще не считают данные
действия преступными. Объяснения этому официальные должностные лица ЧРИ
дают различные - от заявлений о том, что подобные акции являются
диверсионными рейдами, допустимыми в ходе боевых действий, до оправданий
типа "нас вынудила к этому федеральная сторона, творившая страшные насилия
над мирными жителями". Подобные объяснения показывают как незнание норм
международного гуманитарного права, так и пренебрежительное к нему
отношение, когда кто-либо пытается отнести его нормы не только к действиям
федеральных сил; налицо применение "двойного стандарта".

Лишь начальник Главного штаба вооруженных сил ЧРИ А.Масхадов осудил в
январе 1996 г. действия С.Радуева в Дагестане и заявил, что тот будет
предан суду шариата. Никаких санкций, однако, не последовало.

Точно так же не стал предметом расследования взрыв на автовокзале города
Нальчика 28 июня 1996 г., совершенный по приказу командира бамутского
батальона вооруженных сил ЧРИ Р.Хайхороева (см. раздел 4.3). Это вызывает
особенное недоумение, поскольку данный террористический акт был совершен в
период перемирия и был направлен на срыв выполнения Назрановских соглашений
(см. Хронику).

Не было расследовано и похищение в октябре 1995 г. отрядом Д.Махаева
сопровождавших А.Масхадова как сопредседателя Специальной наблюдательной
комиссии в период переговоров российских военнослужащих - подполковника
Н.П.Максименко и рядового Р.В.Морозова, ускорившее свертывание
переговорного процесса.

Этот эпизод показывает, что чеченские правоохранительные органы не желали
или не могли воспрепятствовать преступлениям даже в том случае, когда эти
преступления ставили под вопрос само понятие "ответственного командования"
с чеченской стороны.

Не расследовались: большинство случаев бессудных казней, захваты в
заложники на территории Чечни гражданских лиц, воспрепятствование выезду
населения из Грозного, не говоря уже о случаях неизбирательного ведения
огня или размещения военных объектов среди гражданских.

Прокуратура, МВД и ДГБ ЧРИ не проявили должной заинтересованности и
активности при расследовании гибели на территории, контролируемой
вооруженными формированиями ЧРИ, эксперта по гуманитарным вопросам Фонда
Сороса гражданина США Фреда Кюни, его переводчицы Галины Олейник и двух
сопровождавших их сотрудников Российского Комитета Красного Креста. Эти
органы "не смогли установить" не только виновных в гибели, но и
обстоятельства гибели вышеперечисленных лиц (см. раздел 4.6).

Также ни к чему ни привело, несмотря на многочисленные обращения
представителей правозащитных организаций, журналистов, депутатов РФ к
властям ЧРИ, расследование обстоятельств исчезновения на территории,
контролируемой вооруженными формированиями ЧРИ, корреспондентов газеты
"Невское время" М.Шабалина и Ф.Титова, отправившегося на их поиски
С.Иванова, украинских журналистов А.Базавлука, В.Шевченко и Е.Петровой (см.
раздел 4.6).

В качестве исключения из общего правила следует упомянуть расследование
действий персонала следственного изолятора ДГБ ЧРИ в отношении
содержавшихся там зимой и весной 1996 г. пленных российских военнослужащих
и насильственно удерживаемых гражданских лиц (см. раздел 4.5). В конце
апреля в этот лагерь президентом ЧРИ З.Яндарбиевым была направлена
специальная комиссия, после чего руководство и охрана лагеря были сменены.
Представители особого отдела ДГБ ЧРИ сообщили узникам лагеря, что некоторые
из бывших охранников арестованы, другие находятся в розыске. Позже министр
внутренних дел ЧРИ К.Махашев заявил, что действия персонала лагеря признаны
преступными, некоторые из охранников лагеря расстреляны, начальник
разыскивается. Подтверждение этого из других источников получить не
удалось: руководитель ДГБ ЧРИ А.-С.Мовсаев в разговоре с депутатом
Государственной Думы РФ С.А.Ковалевым и членами Наблюдательной миссии
правозащитных общественных организаций в декабре 1996 г. полностью отрицал
факты казней, пыток и жестокого обращения в следственном изоляторе ДГБ ЧРИ.

Правоохранительными органами ЧРИ расследовались лишь отдельные случаи
преступлений бойцов вооруженных формирований ЧРИ, совершенных против
гражданских лиц на территории Чечни. Осенью 1996 г. в следственном
изоляторе Грозного находились несколько лиц, совершивших такие
преступления.





                  РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений

4.9. УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС ЧЕЧЕНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ ИЧКЕРИЯ: ПРОТИВОРЕЧИЯ С
МЕЖДУНАРОДНО ПРИЗНАННЫМИ НОРМАМИ1

Указом президента ЧРИ З.Яндарбиева вместо действовавшего ранее Уголовного
кодекса (УК) РФ был введен в действие новый кодекс - УК ЧРИ. О времени
введения в действие УК ЧРИ и территориях, на которые распространялось его
действие, имеются противоречивые сведения. Он был введен в действие на всей
территории ЧРИ 12 сентября 1996 г.2 Указом же президента ЧРИ во второй
половине сентября его действие было приостановлено, и началась работа по
внесению изменений в ряд норм и положений этого кодекса. Вместе с тем при
посещении представителями ПЦ "Мемориал" в октябре 1996 г. Веденского района
прокурор этого района сообщил, что в своей деятельности продолжает
опираться именно на новый Уголовный кодекс ЧРИ. Если бы УК ЧРИ
действительно начал применяться властями ЧРИ лишь с сентября 1996 г., то в
этом случае все вопросы, связанные с нормами УК ЧРИ, не являлись бы
предметом данного доклада, так как хронологические рамки доклада ограничены
30 августа 1996 г.

Однако военно-полевой суд Центрального фронта вооруженных сил ЧРИ, вынося
приговор А.Загаеву в начале августа 1996 г., руководствовался именно УК ЧРИ
(см. раздел 4.6), а следовательно, этот кодекс должен был к этому времени
уже действовать не один день. Очевидно, УК ЧРИ в период боевых действий все
же применялся властями ЧРИ на ограниченной территории, контролируемой
вооруженными формированиями ЧРИ.

Полная неопределенность в данном вопросе, на который не смогли найти точный
и ясный ответ даже должностные лица ЧРИ, позволяет авторам доклада прийти к
выводу, что применение этого кодекса для вынесения смертного приговора
А.Загаеву явилось нарушением основополагающей нормы права - "закон не имеет
обратной силы". Эта норма изложена в пункте 2в статьи 6 Второго
дополнительного протокола к Женевским конвенциям и в пункте 1 статьи 15
Международного пакта о гражданских и политических правах.

Тем не менее, поскольку на основании УК ЧРИ до 30 августа 1996 г. был
вынесен как минимум один смертный приговор, мы считаем необходимым в данном
докладе обратиться к положениям данного УК с точки зрения норм
международного права в области прав человека.
4.9.1. Основные определения

Уже определения первой главы УК ЧРИ нарушали фундаментальные права человека
и противоречили ряду основополагающих принципов уголовного права. В
частности, расширительное и неясное определение и толкование понятий
"судебная процедура", "преступление", "государственная власть" и даже
понятия "суд", включающего, согласно кодексу, всякий "орган, исполняющий
судебные функции в соответствии с положениями любого из действующих в
стране законов", создавали условия для государственного произвола и не
соответствовали минимальным требованиям к отправлению правосудия в
государстве, приверженном идеям демократии и прав человека.

Статья 4 второго раздела первой главы по своему смыслу отрицала
общепризнанный принцип запрета обратной силы уголовного закона (пункт 2в
статьи 6 Второго дополнительного протокола к Женевским конвенциям, пункт 1
статьи 15 Международного пакта о гражданских и политических правах), если
новым законом устанавливается более тяжкое наказание.

Уголовный кодекс в целом не знал понятия презумпции невиновности,
являющейся основополагающим принципом защиты прав человека от произвола
властей. Тем самым уже в своих основаниях УК ЧРИ не отвечал требованиям
права на справедливый суд в том духе, который следует из статей 14 и 15
Международного пакта о гражданских и политических правах.
4.9.2. Система наказаний

Смертную казнь, согласно УК ЧРИ, предполагалось осуществлять такими
способами, как отсечение головы, побивание камнями, "либо таким же путем,
каким преступник лишил жизни свою жертву". Казнь путем побивания камнями,
бесспорно, является жестоким наказанием, намеренно причиняющим осужденному
боль и страдание, что прямо противоречит статье 7 Международного пакта о
гражданских и политических правах. Вдобавок такой способ казни вовлекает в
казнь рядовых граждан, тем самым превращая их в убийц. Сказанное может быть
отнесено и к умерщвлению осужденного тем же путем, каким была убита жертва
(принцип "воздаяния равным").

В тех случаях, "когда обвиняемые подлежат наказанию в соответствии с
установлениями шариата или же в виде воздаяния равным", смертной казни
могли быть подвергнуты лица, не достигшие восемнадцати лет, и беременные
женщины, что прямо нарушает требования статьи 6 пункт 5 Международного
пакта о гражданских и политических правах.

Воздаяние равным, применимое, в соответствии с УК ЧРИ, в качестве наказания
за многие виды преступлений, означает, по нашему мнению, что государство и
общество не гуманнее и не нравственнее преступника. Воздаяние равным,
членовредительские наказания, включающие отсечение кистей рук и ступней ног
за преступления против имущества граждан, бичевание также являются
жестокими, бесчеловечными и унижающими достоинство наказаниями, прямо
запрещенными статьей 7 Международного пакта о гражданских и политических
правах и Конвенцией против пыток и других жестоких, бесчеловечных или
унижающих достоинство видов обращения и наказания.
4.9.3. Несоразмерность и непропорциональность наказаний

Обращает на себя внимание непропорциональность наказаний за многие
преступления, предусмотренные УК ЧРИ. Так, он устанавливает ответственность
за незаконное задержание (статья 164), незаконный арест (статья 165)3 и
принуждение к труду (статья 163), то есть фактически за содержание человека
в рабстве. Такие действия являются тягчайшим преступлением против свободы и
достоинства человека и прямо запрещены статьей 8 Международного пакта о
гражданских и политических правах. Однако в качестве меры наказания за них
УК ЧРИ предусматривал тюремное заключение на срок не более трех месяцев
(статья 164) или одного года (статьи 163 и 165). Статьи же, квалифицирующей
как преступление незаконное лишение свободы, в этом УК вообще не было.

В то же время в качестве наказания, например, за обольщение (статья 156)
предусмотрено до пяти лет тюремного заключения. Перечисление подобного рода
несоразмерности и непропорциональности наказаний за многие виды
преступлений может быть продолжено.
4.9.4. Грубое нарушение некоторых фундаментальных прав и свобод человека

Кроме упомянутых выше нарушений свободы от бесчеловечного, жестокого или
унижающего человеческое достоинство наказания и права на беспристрастный и
справедливый суд при надлежащих гарантиях прав обвиняемого, особо следует
отметить статью 126 УК ЧРИ, предусматривавшую наказание (смертную казнь) за
вероотступничество от религии ислама.

Свобода совести и религии в точном смысле статьи 18 Международного пакта о
гражданских и политических правах включает право свободно и гласно выбирать
и менять религию или убеждения. Это неотъемлемое и абсолютное право.
Введение в Уголовный кодекс наказания за вероотступничество не может быть
оправдано никакими обстоятельствами и традициями.

----------------------------------------------------------------------------

Ряд статей Уголовного кодекса предусматривал наказания за такие виды
действий, которые отнесены международными договорами и практикой органов
защиты прав человека к сфере частной жизни (статья 145 и др.). Наказание за
эти действия представляет собой вторжение в частную и семейную жизнь
граждан и является в этом смысле нарушением статьи 17 Международного пакта
о гражданских и политических правах.

----------------------------------------------------------------------------

В ряде статей Кодекса проводилось различие между гражданами, исповедующими
ислам, и иными лицами. Причем для мусульман устанавливались, как правило,
более строгие наказания либо вообще наказания предусмотрены только для этой
категории граждан (ст.78 - употребление спиртных напитков, ст.126 -
вероотступничество от ислама). Авторы не сомневаются, что в основе этого
лежали благие намерения и попытка соединить положения шариата и требования
веротерпимости. Однако, несмотря на благородные намерения, само по себе это
разграничение явилось прямым нарушением одного из фундаментальных принципов
международного права - равенства граждан перед законом независимо от
убеждений и религии и запрета дискриминации в какой бы то ни было форме.
Эти нормы содержатся в статьях 2 и 26 Международного пакта о гражданских и
политических правах.



Многие из статей данного Уголовного кодекса нарушали упомянутые выше права
и свободы, которые, в соответствии со статьей 4 Международного Пакта о
гражданских и политических правах, не могут быть ограничены даже в условиях
чрезвычайного положения. Это абсолютные и неотъемлемые права и свободы
человека. Отступление от обязательств соблюдать эти права и свободы не
может быть оправдано ничем.





                  РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений

5. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Грубейшие и массовые нарушения прав человека и норм гуманитарного права
совершали обе стороны конфликта, что и отражено в этом докладе. Тем не
менее масштабы жертв среди гражданского населения и величина материального
ущерба, вызванные действиями федеральных войск, несоизмеримо больше. Кроме
того, действия федеральных сил - это действия военных и полицейских,
находящихся под командованием международно признанной власти России,
государства, которое, подписав целый ряд международных правовых документов,
взяло на себя обязательства соблюдать права человека. Это обстоятельство
придает нарушениям прав человека федеральными российскими силами особую
тяжесть.

Мы предвидим упреки в адрес ПЦ "Мемориал" с обеих сторон конфликта.

С одной стороны - как можно пытаться оценивать единой меркой действия
легитимных, борющихся за наведение законности и порядка властей и действия
никем не признанных сепаратистов, нарушающих основополагающий принцип
территориальной целостности страны, чьи попытки выступать в качестве
суверенной власти сами по себе являются попранием международного права?!

С другой стороны - как можно пытаться оценивать единой меркой действия
завоевателя, который неоднократно пытался и в XIX и в XX веках уничтожить
чеченский народ, и действия жертвы агрессии, борющейся за осуществление
основополагающего принципа права народа на самоопределение?!

Но если мы хотим видеть будущее не как бесконечную конфронтацию
противостоящих друг другу государств или народов,

если мы хотим сохранить надежду на возможность их сосуществования,

если мы не хотим повторения истребительных войн, направленных на
уничтожение населения,

если мы согласны с тем, что после любого конфликта необходимо находить пути
для взаимопонимания,

если все мы являемся не только гражданами определенного государства и
представителями определенного народа, но и членами человеческого
сообщества,

то необходимы общие критерии для оценки действий правительств и любых
должностных лиц с точки зрения гуманности и соблюдения прав человека,
применимые даже в условиях ожесточенного конфликта или войны. Должны
существовать абсолютные запреты - то, чего делать нельзя никогда ни при
каких обстоятельствах. Нарушители этих запретов должны быть осуждены.
Обязательно - в общественном мнении, желательно - в уголовно-судебном
порядке.

Правовой нигилизм, сознательно проявленный властями РФ в ходе вооруженного
конфликта в Чечне - пренебрежение международными нормами в области прав
человека и нормами международного гуманитарного права, нарушение российских
законов, нежелани